Under the Moonlight

В мире так много жестокости и злобы. Порой задаёшься одним единственным вопросом: «почему?». Ответ на него так никто и не смог найти. Потому что одной единственной причины нет. Их много. И у каждого они свои. Кто-то отвечает жестокостью на жестокость, в попытке защитить себя. Кто-то подвергся издёвкам, из-за этого и стал озлобленным на мир. Кто-то потерпел неудачу, именно поэтому ко всем относится так предвзято. Кто-то просто задирает нос, считая себя пупом земли, которому дозволено всё. Кто-то живёт по принципу «если не я, то меня», и нападает первым. Этих причин миллион. Доброта — проявление слабости. Сейчас быть добрым не выгодно. Это вредит в первую очередь тебе самому. Когда это пошло? Сонхун не знает. Но отчего-то понимает, что все эти причины — пустые. Они бессмысленны. Вместо того, чтобы помочь ближнему, мы на него нападаем, потому что боимся, что, если опоздаем хоть на долю секунды, — нападёт именно этот ближний. Даже если сомневаться в благих намерениях этого человека не было какой-либо весомой причины. «Не лезь туда, куда не просят» — негласное правило, которого он придерживается. Возможно, в целях собственного благополучия. Быть жертвой действительно ужасно. Но быть тем, кто нападает, — ещё ужаснее. Сам себя не уважаешь, раз пытаешься таким способом самоутвердиться или показать своё превосходство, которого и в помине нет. Именно поэтому Сонхун предпочитает выбирать роль в меру пассивного наблюдателя или в принципе избегать таких ситуаций, потому что не сможет защитить жертву. Он чувствует себя никчёмным и бесполезным, когда бездействует. Ситуация с беззащитным Рики — прекрасный пример. Пак надеялся, что хоть кто-то поможет ему вместо него, но все сидят на жопе ровно, не рыпаясь. Нишимура носит мешковатые и закрытые вещи. Отличный вариант для скрытия синяков от рук шайки Хвана. Сонхуна ничто не оправдает. Как и всех остальных учащихся. В этом проблема социума. Сейчас жертвой становится именно Сонхун, прижатый к стене переулка одним из банды Хёнджина. Он не испытывает ни страха, ни злости. Ничего, кроме удушающего, тихого спокойствия и безразличия. Он был готов к такому повороту событий из-за Чхве Сонми, но ничего не предпринял, чтобы избежать этой ситуации. Потому что, если не сегодня, то есть и остальные дни. Он не спрячется. Поэтому нужно закончить с этим как можно скорее. — Ах, Пак Сонхун, давно же мы так не пересекались. Кажется, последний раз был в начальной школе? Милое время было. — Сынчоль мечтательно улыбается. — А Хван Хёнджин всё такой же трус, раз прислал свою собачку вместо того, чтобы прийти самому и набить мне лицо. — Осмелел?! — он со всей силы толкает Пака к стене, хватает за горло. От столкновения с твёрдой поверхностью по спине прошлась мимолётная боль. А рука на шее словно перекрывает кислород. Не настолько, чтобы задушить, но настолько, чтобы припугнуть и показать свою силу. — Ты, Сонхун, разошёлся не на шутку. Забыл, как рыдал и умолял прекратить?! Мне напомнить тебе? — Тише-тише. Будет не круто, если на твои крики сбегутся люди и остановят тебя, не так ли? — он ухмыляется. С рычащим «мразь», знакомый бьёт кулаком прямо по животу, заставляя согнуться пополам. — Я тебе твои руки в глотку запихаю, чтобы не махал ими где попало. — следующий удар приходится по лицу. "Где попало" — у физиономии Хвана. Это понятно без лишних объяснений. Сонхун только собрался ответить на удар, как сбоку раздается голос. — Как мило. Чон Сынчоль заступается за своего любимого короля. Ах, может он и в жопу тебя трахает? — Сону стоит с скрещенными на груди руками и ухмыляется. — Ким Сону. — шипит Сынчоль, смотря на Сону, и отпускает Сонхуна. — Прибежал спасать своего очередного ненаглядного? А как же Ян Чонвон? Больше не удовлетворяет тебя? У Сонхуна хуй больше, а? — Слишком много вопросов, Чон. — его лицо тут же становится серьёзным. Даже зловещим. От такого взгляда и непривычного вида обычно дружелюбного и улыбающегося Кима становится жутко. — Если не хочешь проблем, лучше скройся. И по скорее. — А то что? — он улыбается снисходительно. — А то даже папочка Хвана не спасёт твою жопу. Я тебе гарантирую самую ужасную жизнь. И твоим родителям с младшей сестрой. Малышка Суа будет очень расстроена. — Сону дует губки, якобы сочувствуя, но тон его говорит о насмешке. Чон молчит, смотря на фигуру знакомого сверху вниз, и сплёвывает слюну на землю под ногами Сонхуна, почти касаясь его кроссовок. — Ты ведь знаешь, что я не вру. — Только посмей снова тронуть Джина. — Сынчоль обращается к Сонхуну, прижавшемуся к стене. — Бегом. — рявкает Сону и Сынчоль уходит быстрым шагом. Ким подходит к однокласснику. — Ты как? — осматривает его лицо. — Он сильно тебя потрепал? — Он ничего не успел сделать. — отмахивается. — Нормально. — отталкивается от стены, чувствуя резкую боль в животе, отчего начинает хмуриться. — Хреново. — смотрит на руку Пака, которая прижата к животу. — Давай помогу. В голове Пака сначала пролетела мысль отказаться, но потом решил, что это самый оптимальный вариант — просто принять помощь и не сопротивляться. Ким подхватывает его, перекидывая руку Сонхуна себе через плечо, а второй рукой крепко придерживает за бок. — Ты не сильно сопротивлялся. — Я не мастер спорта, а Сынчоль с головой не дружит. Начал бы сопротивляться — получил бы раз в пять больше. — Хреновая у тебя тактика. Пак слабо смеётся, а потом заходится кашлем, чувствуя жгучую боль в брюшной полости. — Почему Чонсон не с тобой? — Тренировка. Сону понимающе мычит, ведёт в каком-то непонятном направлении. И как только Пак хочет задать вопрос, Ким отвечает, словно прочёл его мысли: — Я на машине. Отвезём тебя домой. — Я не могу домой, у меня работа. И... На машине? — удивляется Хун. Сону на это лишь мотает головой. — Я договорюсь с семьёй Ян. Объясню всё. Так что не беспокойся. Сонхун хочет возразить, но Ким говорит первый, переводя тему: — Не только Хёнджин или Юна могут похвастаться обеспеченными родителями. — Ты не рассказывал. — Потому что это не имеет значения. Богат или беден — в этом нет смысла. Не твои ли слова? — он хмыкает. — Деньги не являются частью моей личности. Держаться за них нет смысла, как это делает Хван. Сонхун на это ничего не отвечает. Сону открывается с другой стороны. И эта сторона очень притягательная. — Как ты оказался здесь? — Сонми-я — умница, знал? Раз сама ничем помочь не может, то зовёт того, кто сделает это за неё. — он довольно улыбается, словно гордится. — Она написала мне, сказала, что Хёнджин угрожал. — Почему именно тебе? — А кому ещё она может это сказать? Я — прекрасный вариант. Беспроигрышный. Сонхун понимающе мычит: — Ну да, поняла, что раз знаком со всей школой, то владеешь информацией и полезными знакомыми. Предположила, что ты мог бы договориться с кем-то защитить меня. В итоге заступился сам. — Мило, что она чувствует какую-то ответственность за тебя. — Думает, что это её вина. — фырчит Пак. Потому что это вовсе не её вина и она слишком много на себя берёт. Это раздражает. Но. Сонхун испытывает непонятное чувство, расплывающиеся в груди. Это, в какой-то степени, достаточно приятно. Потому что он не испытывал чьё-либо переживание за него, не считая бабушки с дедушкой и Чонсона. И если их забота о его благополучии казалась привычной, то своенравная забота Сонми — что-то новое в его жизни. Они подходят к какой-то машине, из которой тут же выскакивает мужчина лет тридцати. — Господин! — Тише, Уджин. Это Пак Сонхун, о котором я рассказывал. Водитель открывает дверь задних сидений и Сонхун садится туда. Сону садится на пассажирское, а мужчина — за руль. — Господин Пак, Вам не нужно в больницу? — Нет, я в порядке, спасибо. — он чувствует себя неловко. — Я скинул адрес дома. — Сону роется в своём телефоне, а потом вдруг набирает чей-то номер. — Вон-и~, привет. Это очень важно. Дай трубку Нуне. Сонхун не задаётся вопросом откуда Сону знает его адрес. Во первых, они не первый год — а второй уже — учатся вместе; во вторых, для Сону не составит труда выведать любую информацию; в третьих, Сонхун не особо скрывает своё место проживания, от Кима тем более. В четвёртых, Ким Сону это, в конце концов, Ким Сону. — Ким Сону... — Пак шипит на одноклассника, собираясь отговорить его, но Ким снова заговорил: — Чонха-нуна~, как твои дела? — его тон голоса приторно-сладкий. — Хорошо, что всё в порядке. Я по делу звоню. Пак Сонхун не сможет сегодня выйти на смену. Я объясню всё позже и возьму ответственность за него на себя. Спасибо. — кладёт трубку. — Ну всё, проблемами решена. — улыбается, словно довольный кот. — Не стоило. — Сонхун отводит взгляд. — Закрой рот и скажи спасибо. — Так мне его закрыть или сказать спасибо? Сону сурово оглядывается на него. Видеть Кима в таком настроении немного пугает и настораживает. Дружелюбный Сону ему симпатизирует больше, хоть его энергия и раздражает порой. Но аура недовольного одноклассника такая вязкая и тёмная, словно нефть. Это не нравится ему ещё больше, чем энергичность. — Спасибо. — сдаётся. — Так-то лучше. — отворачивается. — Не знаю твоих мотивов и в принципе почему тебе важна работа, но это дело такое. Тебе нужно позаботиться в первую очередь о своём состоянии, а потом думать о работе. Чонха-нуна может и строгая, требовательная, но не жестокая. Ей бы не понравилось, если бы ты пришёл на работу в таком состоянии. Уджин молчаливо ведёт машину, кажется, даже не слушает их, потому что считает разговор слишком личным. — Меня ведь не убили. — бубнит себе под нос. — Не убили, но это не отменяет того, что ты в не самом лучшем состоянии. Одно дело подраться с Хваном, другое — быть избитым Сынчолем. — Он ударил всего-то два раза. — закатывает глаза. — Сонхун. — прерывает, поворачиваясь к нему лицом, сидя в не очень удобной позе на переднем сидении. — Не вынуждай меня читать лекции. Кто тут отличник, знающий абсолютно всё? Я или ты? Или, может, мне рассказать об этом Чонсону, и он вправит тебе мозги? Пак ничего не отвечает. Сону прав, но с другой стороны Сонхун не получил каких-либо серьезных травм. Не было необходимости отпрашивать его с работы. Кажется, Сонхун конкретно влип.

***

nuoiso_7: «Я везу Сонхуна домой.» Сонми читает сообщение и отчего-то выдыхает. Значит, с ним всё в порядке. Она не знает, почему слишком переживала за Пака. Скорее всего это из-за чувства вины и гиперответственности, с которой она мучается уже несколько лет. Сонхун под прицелом шайки Хвана из-за неё. Это заставляет чувствовать необходимость помочь хоть чем-то и обезопасить. Ибо на месте Сонхуна должна быть именно она, но отыгрывается почему-то Пак. Чхве наслышана, что Хёнджин и его компания стараются не трогать девушек. И она так же наслышана, что это не из принципов и манер (ведь никто из них ими не обладает), а потому что есть группа Юны, которая может спокойно заняться этим. mimi_sun: «Наверное, я должна тебя отблагодарить? За помощь.» Ответ приходит через десять минут, когда девушка поливала цветы и наводила порядок в комнате. nuoiso_7: «Было бы грустно, если бы его избили и он сильно пострадал. Так что спасибо, что рассказала о том, что ему грозит опасность. Сонхун мне симпатизирует, но он не очень-то дружелюбный и общительный.» Симпатизирует? Что ж, она и о Сону всякие слухи слышала. Мол, гей, все дела. Не обращала внимание на это, потому что слухи — это слухи. Они высосаны из пальца. nuoiso_7: «Как друг.» mimi_sun: «Окей.» Ну, раз как друг, то пусть. Ей было бы всё равно, будь он действительно геем, потому что это никаким образом не касается её. Сону остался бы прежним — хорошим, дружелюбным и общительным. Его предпочтения в романтическом плане никак не влияют на его личностные качества. Кто она такая, чтобы судить, в конце концов? У неё нет на это ни причин, ни сил, ни времени. Сону, вероятно, и без того сталкивается с осуждением за просто так. Для кого-то он слишком шумный, для кого-то — открытый. Назойливый, общительный. Милый. Ухоженный. Большинству не нравится эта приторная сладость и в его внешнем виде, и в его поведении. Сонми всё равно. Откровенно. Потому что у неё позиция: «Выглядит хорошо, пахнет приятно, ведёт себя адекватно — отлично». Всем не угодишь. Или просто у неё слишком низкие приоритеты. Ей главное ухоженность и приятный характер. Остальное дело второстепенное. Хёнджин, к примеру, достаточно привлекательный, ухоженный и пахнет одеколоном. Но его характер и поведение — отстой. В этом вся загвоздка.