Мы-жители одного мира

Светлана Петровна проверила тетради и принялась объяснять новую тему. Мне, конечно, нужно было что-то понять, но её слушать я не собирался. Лучше потом найду себе учителя для дополнительных. Снова надев свои любимые наушники, я начал слушать музыку, не обращая внимания на училку. По тому, как все начали собираться, я понял, что прозвенел звонок. Англичанка начала раздавать тетради со словами: — Оценки уже стоят в журнале. Ну конечно, если она поставит мне два за эссе, я пойду жаловаться директору! Это будет дискриминацией. Светлана Петровна подошла к моей парте. Я вытянул руку, чтобы взять у неё тетрадь, но она кинула её мимо моей руки и пошла дальше. Вот стерва, так же решила поступить! Не желая сейчас открывать тетрадь, я взял её в руку и вышел из класса. Уже в коридоре я открыл её и обомлел. — Пять?! — моему удивлению не было предела. Почему она поставила мне пять? Особенно после той бумажки! Я спросил у одноклассников, какие у них оценки. Больше ни у кого не было пятерки! Да что она, мать её, задумала?! После школы мы с Димой пошли погулять. Друг так же, как и я, не понимал, почему нас не отправили к завучу или хотя бы не отругали. — А твоя пятёрка! Она тебе единственному поставила пять! — в недоумении воскликнул Дима. — Да я сам в шоке! Она мне даже слова не сказала, хоть я видел, что ей неприятно… А ещё это её каменное лицо и взгляд. Пугает, если честно. — Артём, а может она просто хочет уладить конфликт с тобой. Ну или она честный учитель, — задумался друг. — Ага, как же, — усмехнулся, — неспроста же она оказалась толстой кишкой! Мы с Димой засмеялись, вспомнив нашу игру. Погуляв ещё немного, я пошел домой, быстро перекусил и отправился в художку. Захожу в привычный класс и слышу: — Артемка, привет! — увидев меня, воскликнула девушка лет пятнадцати. — Настя, ты ли?! — удивился я. Девушка подбежала ко мне и крепко обняла. С Настей я познакомился еще в четвертом классе художки, но потом она, вроде бы, ушла. — Что ты здесь делаешь? Ты же ушла в четвертом, — спросил я. — Решила вернуться. Мама хотела, чтобы я на меде училась, а я поняла, что хочу быть художницей, — развела руками девушка, — теперь вот к колледжу готовлюсь. — Так это же прекрасно! — воскликнул я. — Я всегда тебе говорил, чтобы ты выбирала то, что по-настоящему любишь. — Да, теперь я это сделала. Мы с Настей ещё долго говорили, пока рисовали очередные кувшины с яблоками и грушами — фирменный натюрморт художки. Потом, распрощавшись с девушкой, я решил, как обычно, прогуляться. Было достаточно темно, когда около своего дома я увидел идущее на меня нечто. Я, конечно, знаю, что монстров не существует, но в силу здравому смыслу я чуть не обосрался от страха. Приготовившись бежать, я присмотрелся получше в темноту. Наконец я рассмотрел то, что приближалось ко мне. — Твою ж… Светлана Петровна?! — выдохнул я. Мне навстречу шла англичанка с кучей каких-то пакетов, сгорбившись от тяжести. — Артём? Ты живёшь здесь? — удивилась учительница, остановилась передо мной. — А то вы не знали? — усмехнулся я, вспоминая день, когда она с мужем шла прямо за мной. — Знала, — сказала женщина и снова взяла сумки в руки. Хоть было темно, но я видел следы от кульков на её ладонях. — Я знала, что вы убиваете людей по ночам, — сказал я, смотря на пакеты наполненные непонятно чем. — Да, со мной шутки плохи, я ведь уже говорила, — усмехнулась учительница. — А ваш муж что, настолько слабый, что не смог помочь? — язвительно спросил я. Лицо Светланы Петровны стало серьёзным. — Это уже не твоё дело, — резко и грубо сказала она. — Пфф, да мне насрать, — так же ответил я и, развернувшись, пошел прочь. Когда я вернулся домой, я не мог нормально соображать. Мысли перемешались в сплошной компот. Почему я иногда чувствую что-то странное к англичанке? Мне хочется её послать, постоянно ей грубить, но я сам не знаю почему. У меня никак не вылетает из головы её взгляд, когда она прочитала ту записку. Я искренне её ненавижу, но ведь для этого, и в правду, нет причин. Да, она странная и отличается ото всех. И она постоянно меня бесит своей высокомерностью, но моё к ней отношение слишком неадекватное. И самый главный вопрос — почему она терпит все это?! Любой другой учитель на её месте уже давно бы нажаловался завучу. Странная… или чокнутая, эта Светлана Петровна! В памяти всплыла недавняя встреча. Англичанка была какой-то грустной и нервной, как и весь день. Почему она одна в это время таскала какие-то тяжелые сумки? Я видел, как ей было тяжело, где был в это время её муж? Был бы я на его месте, я бы ни на минуту не оставлял любимого человека одного, а тем более, не пустил бы её одну с такими тяжестями. Блин, о чем я вообще думаю?! Мне плевать на англичанку и её мужа. Хоть мне и пришла на секунду в голову мысль помочь ей тогда, но я тут же прогнал ее. Я ведь её ненавижу, мне ведь срать на неё… Постаравшись убрать ненужные мысли, я принялся за уроки. Слава богу, завтра нет английского.