Солярис и Лестренджи

Лорд Корвус Лестрендж вернулся в мэнор внезапно, без каких-либо предупреждений. Ворота поместья бесшумно открылись, впустили худую кряжистую фигуру, и так же стремительно и беззвучно захлопнулись, не потревожив ни единой ступени защиты. Лорд упруго прошагал по короткой аллее, неодобрительно поглядывая на запущенный палисадник и вымахавшие в высоту каштаны, зашел в услужливо распахнувшуюся центральную дверь и поднялся по лестнице в давно не используемый кабинет. Дом, тихо дремавший до его появления, встрепенулся, ощущая почти угасшими магическими каналами, что вернулся Хозяин, и будто даже потянулся вверх всеми своими колоннами, пилястрами и балясинами балконов и балюстрад. Крутнулся флюгер, в камине мелькнул хвостик огненной саламандры, оживились портреты на стенах. На ковре перед огромным письменным столом из красного дерева с легким хлопком появился домовик в тоге с гербом и почтительно поклонился, с обожанием глядя на главу рода. — Микки готов служить! Микки очень рад визиту Хозяина! Что пожелает достойный лорд? — Чашку крепкого чаю с лимоном и кусковым сахаром. Сколько слуг осталось в поместье? — Только я, старый Погги и Лакки на кухне. Корвус кивнул, принимая информацию к сведению, и коротко побарабанил пальцами по столешнице. — Подготовьте алтарный зал к Большому обряду. И пригласите ко мне внука. Рудольфуса. Он сейчас здесь? — Молодой хозяин тренируется в дуэльном зале, Хозяин. — А мой второй внук? — Молодого хозяина Рабастана и леди Беллатрисы нет в мэноре. — Что ж, это к лучшему. Выполняй! Лорд Корвус Лестрендж провел ладонью вдоль поверхности стола, невербально убирая едва заметные следы пыли — несмотря на малое количество прислуги, домовики сносно справлялись с обязанностями — и выложил из внутреннего кармана потрепанную книгу в бумажном переплете. Через минуту Микки подал чай. А еще через четверть часа раздался негромкий стук в дверь и на пороге появился Рудольфус: высокий, крепкий, опрятно одетый и успевший освежиться после интенсивных занятий. Что бы ни случилась в их жизни, Лестренджи никогда не теряли спокойствия и не пренебрегали правилами приличия. — Мы ждали тебя на похороны, — сообщил он укоризненно после первых приветствий. Эпидемия драконьей оспы, которая прошлась убойной волной по Магической Британии, не пощадила ни сына лорда Корвуса, ни его невестку. Вот только глава рода после их смерти не вернулся в страну, не ответил на отчаянные письма внуков и даже весточки с соболезнованиями не прислал. Рудольфус и Рабастан хоронили родителей вдвоем, проведя короткую процедуру в фамильном склепе. Это было не по правилам, но без присутствия лорда задействовать алтарный зал было невозможно. — Дариус идиотом жил, идиотом и помер, мир его праху. Пусть отвечает теперь за свои ошибки перед Госпожой. Мне и тут хватит работы, чтобы разгрести то, что он наворотил, — пробурчал лорд Корвус. — У него не будет достойного посмертия, — напомнил Рудольфус. — Потому что не заслужил! — отрезал дед. — Забыл об обязательных ритуалах, женился на никчемной кокетке, не преумножил состояния, не добавил роду величия. Пошел на поводу у полукровки, позволил заклеймить наследников. Мало я его порол в детстве! — Если ты про лорда Волдеморта, то как раз он… — Замолчи! — грохнул кулаком по столу дед. — Этот самоназванный лорд — просто дурной мальчишка, с компанией которого твой папаша бегал по подземельям за василиском. Всего-то талантов у Томи Риддла — неплохая магическая сила после очищения древней крови, да знание парселтанга. А вот воспитания и образования по нулям. Да и откуда им взяться у приютского выскочки? Ты сам-то разве не видишь, куда он вас завел? Рудольфус непонимающе таращился на разозлившегося деда. — С чего Том Риддл вдруг стал Лордом? По какому праву? Вы хоть раз задумались о его корнях, генеалогическом древе, о его истории, или совсем отупели, будто бараны на заклании? С каких пор потомки священных двадцати восьми верят голословным байкам? Да еще и позволяют приказывать себе, будто отребью из Лютного? Вас что, зельями опоили? — Но… — Проведи обряд очищения, авось протрезвеешь. На вас с Раби смотреть больно! Наследнички чистокровные, смех один да игрушки в песочнице. Те непотребства, что вы сейчас творите, не добавляют вам чести. А уж рабское клеймо, которое вы позволили себе поставить — вообще преступление перед магией рода! Что молчишь? — Дед, ты не прав. Это не рабское клеймо. Это — знак отличия. А лорд — наследник самого Салазара… Дед сокрушенно покачал головой. — В ритуальный зал! Немедленно. Трое суток тебе на очищение, потом возьмусь за твоего брата. Постись, внук, и медитируй. После поговорим. Рудольфус коротко поклонился и вышел. Спорить с дедом — себе дороже, а обряд очищения пройти не так уж и сложно, он и так делал это ежегодно, на лугнасад. Вот только через три дня дед его из ритуального зала не выпустил. И глядя на старика в небеленой холщевой робе, который велел эльфам заблокировать двери, Рудольфус подумал, что напрасно не разговорил родственника, когда у него была такая возможность. Дед явно задумал что-то серьезное, основательное, и не собирался делиться своими замыслами с внуком. — Что, — с кривой усмешкой спросил Рудольфус, сидя на родовом алтарном камне, — даже не расскажешь, во имя чего собираешься принести меня в жертву? Думаешь, из Раби выйдет более достойный наследник? Или ты собрался осуществить перенос души и возвеличивать род сам в более молодом теле? — Дурак ты, — пожурил его лорд Корвус. — Какое может быть величие с такой-то татуировкой? Да и предательство крови — подлость немыслимая, Лестренджам не свойственная. Не окупить ее никакими выгодами. — Тогда что мы здесь делаем? Что за ритуал ты задумал? Дед болезненно поморщился: — «Надежда рода». Потом почитаешь в Кодексе. — Я Кодекс еще в пятнадцать наизусть изучил. Не помню такого ритуала, — озадачился Рудольфус. — Он на скрытых страницах, проявляется только по требованию, когда глава рода не может найти иных способов спасти семью. Не будь я в силу возраста уже не фертилен, а вы — помечены, словно скот, не пришлось бы прибегать к крайним мерам. А теперь ложись, внучек, навзничь, вытяни руки и ноги и приготовься потерпеть. Что творил дед, Рудольфус понимал в лучшем случае на треть. Но боль была адская. Помогало осознание того, что старику приходится еще хуже — тот выступал в роли донора и инициатора. Тело выворачивало, ломало, кровь вскипала и мерзла в жилах, вокруг крутился какой-то дикий калейдоскоп вспышек и вихрей — дед призывал на помощь родовую магию. Когда все кончилось, Рудольфус едва смог сползти с алтаря. Внешне постаревший лет на десять, но все такой же бодрый и суровый дед утер кровь с лица и улыбнулся ему уголками губ: — Теперь все зависит от тебя, внук. Не подведи. Что именно включало в себя это «все» Рудольфус не понял, но восстановление как физических, так и ментальных сил проходило на редкость стремительно. А еще в душе поселилось какое-то странное, не свойственное ему раньше спокойствие. Уверенность, что все идет правильно. — Руку дай! Рудольфус послушался, и дед, проведя ладонью по предплечью, словно налипшую грязную блямбу содрал с кожи неактивную теперь метку. — У Раби и Бель тоже так можно? — хрипло спросил Рудольфус. — Да. Магия очистила от обязательств весь род. Но объясняться будешь сам, — дед пошатнулся. Из носа у него вновь закапала кровь. — Все. Я — спать! Ближайшие сутки меня не тревожьте. Он ушел очень быстро, и Рудольфус снова остался без ответов. Впрочем, надо было сперва разобраться, какие вопросы задавать. Беллатриса налетела на него в коридоре второго этажа. — Руди! Руди, что-то случилось! Метка… Она вспыхнула болью, и теперь я не чувствую совершенно ничего. Он равнодушно посмотрел на женщину, которую еще недавно так горячо и беззаветно любил. Красивая, этого не отнять. Яркая, темпераментная, огненная. Но абсолютно не подходящая на роль супруги главы рода. Мелькнула мысль: каким невероятным образом она оказалась на Слизерине? Шляпа схалтурила? Это же Гриффиндор, возведенный в абсолют. Порывистая, своевольная, не уважающая традиции и не имеющая ни малейшего представления об искусстве интриги. Причем, если вспомнить, она всегда была такой. Мерлин Великий, да как отец вообще позволил ему жениться на бешеной Белле Блэк? Ей бы даже Рабастан подошел куда больше. У Рудольфуса никогда не было ни желания, ни способностей для того, чтобы укротить этот дикий темперамент, да и векторы магии у них почти не совпадали. Опоили их всех что ли? Его самого, отца, Беллатрису. Хотя как раз Бель и не утруждалась притворяться, изображая любовь. Для нее их брак всегда был сделкой. Условия которой она, кстати, не выполняла — после нескольких лет брака у них все еще не было детей. — А если меня вызовет Лорд? Если я вдруг ему понадоблюсь и не почувствую приказа? До чего же она его не уважала, если не стеснялась задавать такие вопросы вслух. — А ты кто, девочка по вызову или замужняя леди из благородного дома? — хладнокровно поинтересовался Рудольфус. — Что ты имеешь в виду? — не поняла Беллатриса и сунула ему под нос оголенную руку. — Смотри! С меткой что-то не так. Может, стоит навестить Лорда, не дожидаясь вызова? Как верная слуга своего господина… Рудольфус так и не понял, как это произошло. Рука сама взметнулась вверх и отвесила Беллатрисе смачную оплеуху. Раньше он никогда не бил женщин. Мог проклясть, ранить магией, отправить в нокаут ступефаем в бою, но не рукоприкладствовал. И теперь Беллс смотрела на него в полном шоке. — В первую очередь ты моя жена. А жена Лестренджа не может быть чьей-то слугой. Ее глаза вспыхнули яростью: — Да как ты смеешь… Он не дал ей договорить. Схватил за руку, притянул к себе и точно так же, как дед, с силой провел ладонью по предплечью. Метка ощущалась липкой склизкой грязью и легко отошла, скатавшись в клубок. — Ах ты, мерзавец! Скорость реакции у Беллы была хорошей в отличие от скорости мышления. Она успела расцарапать ему лицо и врезать каблуком по колену. Но, что удивительно, стоило Рудольфусу захотеть, и он почти мгновенно ее скрутил, хотя еще вчера проигрывал каждый второй спарринг в дуэльном зале. Да и когда выигрывал, победы доставались ему не просто. — Ненавижу тебя! Ненавижу! — билась в его объятьях Белла. — Микки! — позвал Рудольфус, и стоило эльфу показаться на глаза, приказал: — Запри мисс Беллатрису в ее комнатах и не выпускай. Еду тоже доставляй прямо туда. Она под домашним арестом. Пусть подумает о своем поведении. — Ты не посмеешь! — завопила Беллатриса. — Вообще-то уже. Растерянный Рабастан нашелся в холле. — Что там у вас происходит? Вопли Беллс слышны даже на улице. А еще метка… — Да-да, я знаю. Покажи. Клякса брата сошла так же легко, как и рисунок Бель. — Лестренджи аристократы, а не слуги. Больше не повторяй ошибок. — Ты спятил? — изумленно спросил Рабастан, изучая чистое предплечье. — Лорд нас убьет! — Мы не дадим ему такой возможности, — парировал Рудольфус. — Кстати, Белла наказана. Ты можешь ее навещать, но из поместья никто из вас не выйдет. Я опустил щиты. — В смысле? Зачем? — Раби, — Рудольфус вздохнул, — дед вернулся. И я очень советую тебе прямо сейчас пройти обряд очищения, пока он не предпринял в твоем отношении более суровых мер. — А-ааа, в твоем, значит, предпринял, — сообразил Рабастан. — Ну, так я не против. Только Беллу лучше бы сперва успокоить. Слышишь, как орет? Беллатриса действительно надрывалась так, что павлины Малфоев могли позавидовать. Она визжала, сыпала проклятьями и кидалась вещами в зачарованное от повреждений окно. — Перебесится, — спокойно констатировал Рудольфус. — Или найдем управу. У нас магический брак, способов достаточно. — Угум, — глубокомысленно кивнул Рабастан, косясь на Рудольфуса, словно на привидение виндзорского палача. — Пойду я, пожалуй. Тоже в ритуальный зал загляну. Вдруг пойму, что тебя так изменило.