Времена грёз 3 том

— Натани! Девичий голос заставил меня вздрогнуть и убрать оружие. Тонкие, хрупкие руки поймали мальчишку в объятия и отвели на шаг назад, стараясь скрыть его за полами свободной юбки. Едва различимое лицо в полумраке показалось напуганным, глаза эльфийки с ужасом следили за каждым моим движением и вздохом. — Простите, это был рефлекс, я не желаю вам ничего плохого. Я услышала звук и приняла мальчика за зверя. Смутившись собственной реакции, я выставила пустые ладони вперед и чуть пригнулась, попытавшись выглядеть хотя бы чуточку менее враждебно. Время, проведенное среди монстров, будто разучило договариваться и находить общий язык мирно, без боя насмерть. Девушка ни на мгновение не смягчилась от уговоров и только подозрительнее глянула на меня. — Звери тут уже давно не водятся. — Не знала. Еще раз простите, я впервые в этих краях. Вы можете идти, я не пойду за вами. Честно говоря, я вообще сомневаюсь, что сделаю еще хотя бы пару шагов. День был долгим и очень непростым. Надеясь, что на этом наши пути разойдутся, я вновь присела к дереву и положила руки на колени. Вид у меня наверняка был такой, что даже круглый идиот не поверил бы в добродетель. То, что текло из погибающих частей Каро и его короля, испортило небогатые лохмотья и испачкало кожу. Эльфийка без раздумий отвернулась, собираясь уйти, но Натани придержал ее за юбку, отчаянно стараясь поймать взгляд. — Мам… Прикрыв глаза, девушка коснулась виска, словно при головной боли. — Тс… тихо. Снова шумит. Как тогда, на болотах с той… — У нее есть оружие. — Я видела. Слегка покачнувшись, эльфийка тяжело вздохнула и погладила сына по волосам, успокаивая то ли его, то ли в первую очередь себя. В полумраке леса мне почудилась болезненная бледность ее кожи. Бескровные губы дрогнули тихо, почти зашептав: — Как тебя звать? — Софи. — Просто Софи? Вы мне кого-то напоминаете. Я, кажется, видела вас. Нервно поведя плечом, я решила не отнекиваться. — Когда-то была Блэквуд. — Серафина! — Можно и так. Встрепенувшись и чуть не воссияв от догадки, эльфийка вновь повернулась и смело сделала шаг вперед, явно стараясь разглядеть меня получше. В ее взгляде действительно читалось узнавание, хотя я готова была поклясться, что не видела девушку раньше. Рыжих, как она, вообще редко встретишь, насколько я знаю. — Меня зовут Анариэль, можно просто Анари. А вы… вы же пропали. Вас так давно искали. — Как давно? — Почти десять лет уже… или даже больше. Где-то в груди, пропустило удар уже утомленное сердце. Так долго, так долго меня не было. Как обо мне еще не забыли? Как там Элей? Он был так плох в последнюю нашу встречу, боюсь, что он уже… нет, нельзя об этом думать, не нужно, сначала стоит выбраться. Дойти до Кадата, хоть пешком, если понадобится. Другие уже едва ли припомнят моё присутствие в семье. — Десять лет… — Вы всё это время были… — Здесь. — В замке? — Да. — Я полагаю, у короля. — Так точно. Прикрыв на мгновение веки, Анари подняла голову, что-то заметив за моей спиной. В ее глазах вдруг отразилось далекое зарево от пожара в столице. Еще было слышно, как ветви, простирающиеся от Каро, медленно опускаются к земле и путаются в сухих кронах где-то совсем рядом. — Это… ваша работа? — Случайность. — У Соларии больше нет короля? — И не предвидится. Я не смогла сдержать улыбки и капли гордости в тоне, хоть и понимала, что это наверняка звучало плохо, но во взгляде Анари неожиданно мелькнуло уважение и даже понимание. — Что ж, пожалуй, нам с сыном пригодился бы защитник. — Я собиралась уйти отсюда как можно дальше. — Да, мы тоже пытаемся, здесь рядом наш дом на колесах. Если вы не против… — Со мной можно на ты, я всего лишь бывшая пленница. — Пропавшая принцесса. — Я уже давно не принцесса, еще перед исчезновением меня отлучили от рода. Прав на титул и фамилию не больше, чем у вас. Щеки Анари смущенно вспыхнули чуть не под цвет волос, отпрянув от меня, она закрыла Натани уши. Не такие длинные, как у нее самой. Серые глаза мальчишки непонимающе взглянули на меня, словно я должна была ему разъяснить последние слова, он не понимал, отчего так реагирует мать, и видимо, едва ли знал отца. Ощущая нарастающий стыд за собственную болтливость, я постаралась продолжить как можно мягче, клятвенно обещая себе больше не поднимать эту тему в присутствии Натани. — Извините, это было лишним. Куда вы направляетесь? — Аббатство Келс. Там принимают таких беженцев, как мы. — А почему не… — Дальние родственники не обрадуются новым хлопотам. Нам проще выбираться самим. Она произнесла это так нарочито твердо и четко, что не осталось и шанса на малейшие перемены и обсуждения. — Ясно. А где расположено аббатство? — К востоку от Лисмора, у самых гор. Это владения Целестии, там прохладно, уединенно и хватает добродетели разделить хлеб со страждущими. — Хорошо, мне подходит такой путь. Только… — Что? — Меня совесть задушит, если я приду к вам на порог в этом виде. Лишь догадываясь, как отвратительно сейчас могу пахнуть, я неловко опустила голову, рассматривая дыры в ткани самодельных сапог. От них мало что осталось. — Ой… Это… Это не страшно, сущие мелочи, мы как раз остановились у озера Инд, чтобы пополнить запасы воды, но к сожалению, она здесь уже не питьевая. Зато мыться можно, с этим пока проблем нет. С некоторой задержкой Анари сделала шаг ко мне, протянув свой локоть для помощи, но я молча покачала головой, отказав. Не хватало еще испачкать эльфийку, после такого одежда пойдет только на выброс. Размяв отекшие, усталые ноги, я убедилась, что смогу пройти еще немного, и под чутким руководством Анари добралась до небольшой дороги, а за ней до мутноватого, но на вид приличного озера, почти черного в полутьме. Оставив меня ненадолго одну и забрав сына, эльфийка вернулась через пару минут с одеждой и крупным куском мыла. С их помощью у меня получилось привести себя в человеческий вид и даже распутать нечёсаные космы. Проще было бы, конечно, срезать их подчистую, но девушка попросила этого не делать. Она с нескрываемой болью смотрела на мои многочисленные отметины на теле и шрамы от прошлых бед, украдкой коснулась пары из них, будто проверяя, насколько глубоки были раны. — Я могу чем-то болеть. — Ох, если бы, все прочие болезни в этих местах съела серая гниль. Если бы тебя она достала, мы бы не говорили здесь. Выдав мне простыню, чтобы вытереться, Анари сделала несколько шагов по пологому берегу, задумавшись о чем-то своем. Воспользовавшись моментом, я коснулась воды и принюхалась, пытаясь уловить хоть что-то, но видимо обоняние отбило надолго. Почему эльфийка решила, что озерная влага непригодна для питья? — А что здесь случилось? — О чем ты? — Ну… животных нет, жителей нет, вода… — Жителей наверняка ты видела. — Да… но неужели это все? — Нет, конечно, кто-то спасся и уехал раньше. Я бы тоже давно сбежала, но нас из поселения не выпускали, удалось улизнуть только с кочевниками. Оглянувшись и присмотревшись к дороге позади, я с толикой надежды уточнила: — Они тоже где-то здесь? — Увы, их путь лежал в Ломар и Тирио, я не уверена, что смогу выжить в таких условиях. — Но здесь же получилось. Взяв одежду, предложенную Анари, я натянула на себя свободные мужские брюки, тонкую рубашку и растянутый свитер. Все чистое и опрятное, но пережившее не один десяток лет. В такой же старой одежде, явно с чужого плеча и чуть большое, на вырост ходил и Натани, возможно брюки тоже предназначались ему, на будущее. Сама эльфийка, кутаясь в свободное платье и шерстяную шаль, выглядела как горничная у разоренного аристократа. Добротная, но выцветшая от стирок ткань терпела все заплатки. Едва ли в аббатстве жизнь будет сытнее и богаче. — Не смотри на меня так, я слаба, и если потребуется защитить сына, то едва ли смогу это сделать. Стены крепости куда надежнее, чем переменчивый характер оборотней. — Возможно и так. Хотя я не слишком доверяла бы священнослужителям Солара. Опустив взгляд, Анари повела плечом, не отрицая, но и не соглашаясь с моим мнением. Забрав простыню, она повела меня назад, к дороге, где за зарослями какого-то иссохшего кустарника я увидела теплый свет в маленьких окошках дома на колесах. Единственная лошадь, запряженная в повозку, занервничала, стоило подойти ближе, но эльфийка постаралась ее успокоить, дав мне возможность прошмыгнуть по короткой деревянной лестнице за дверь, в необычайно теплую, небольшую комнату дома. На его крохотной площади разместилась односпальная кровать, компактная кухня и круглый обеденный стол. Всё скромно, но так уютно, что я едва не расплакалась. Завидев меня, Натани спрыгнул с кровати и, с готовностью взяв за руку, потянул за собой, показывая своё жилище. — Смотри, тут ванная, но свет есть только днем из окошка. А тут на полке стоят мои книжки. Ну… не совсем мои, они тут были, когда мама купила домик, но они интересные, их можешь почитать, когда станет скучно. Быстро махнув ладонью в сторону почти незаметной двери у выхода, мальчишка тут же указал на полку рядом. Среди потрепанных фолиантов показался один до боли знакомый с мелькнувшим именем Кратейи на обложке. — А вот это не трогай, пожалуйста, он очень хрупкий, я чуть не разбил, когда увидел впервые. Упрямо уводя меня от полок, Натани подвел меня к окну с аккуратными, светлыми занавесками. На гардине, чуть покачиваясь, я заметила небольшой круглый ловец солнца с рыжим мужчиной. — Хорошо, я поняла. — Натани, отпусти гостью, она наверняка устала и проголодалась, дай ей присесть. Где-то позади нас хлопнула входная дверь, и щелкнул засов, Анари быстро прошла к плите, попутно подвязывая волосы косынкой. Ее взгляд показался мне беспокойным, но эльфийка умолчала о своих опасениях. — Ой, пожалуйста, садись. Выдвинув стул, как истинный джентльмен, Натани пригласил меня сесть и украдкой выудил из шкафа небольшую румяную булочку, с важным видом отдав ее как свою большую драгоценность. — Пока мама разогреет еду, ты можешь перекусить, только не перебей аппетит, суп нужно съесть обязательно, иначе не вырастешь. — Договорились, — я не смогла сдержать улыбку, — А есть чем запить? — У нас оставался морс, одну минуту. Покрутив головой, мальчишка склонился к небольшому коробу возле кухонного стола. Откинув потертую деревянную крышку, он достал стеклянную бутыль с розоватой водой и остатками ягод на дне, должно быть неплохое угощение, но от него меня отвлек рисунок на стенках, казалось бы, простого ящика. Кивнув на него, я повернулась к Натани. — А это что? — Руны, вязь древних слов, зарцы сказали, что в этом ящике ни одна еда не пропадет и пока что, судя по моим наблюдениям, они были правы, хотя я не понимаю, как оно работает. Быстро налив мне в стакан морс, мальчик закупорил горло бутылки и спрятал ее обратно в короб. Мне уже давно мучила жажда, но отпив половину, я едва распознала что за ягоды были в морсе, голову занимало неожиданное открытие. Могу поклясться, что видела уже точно такой же рисунок раньше, совсем недавно. Видимо эльфийский король тоже любил хранить свою еду так, чтобы она не портилась. Погрязнув в собственных раздумьях, я не заметила, как быстро поздний ужин оказался готов. Простой суп с крупой и сушеными овощами, вкусный и несмотря на скромность самый лучший, какой можно было только представить. Съев его, ложка за ложкой, я наконец-то ощутила пределы своего организма. Веки отяжелели так, что чуть не уснула прямо в тарелке. Анари хлопотала, обещая мне постелить на пол старое покрывало, буквально вот-вот, минуту только подождать, пока она спрячет остатки еды, но сон сморил меня за столом. Уронив голову на руки, я забылась, едва появилась возможность. Казалось, ничего больше меня не сможет потревожить, сознание провалилось куда-то далеко, шаги рядом и знакомый, до отвращения знакомый голос, вдруг послышался рядом. — Со-офи… — Нет… нет-нет-нет, отстань от меня. — Софи, посмотри на меня, давай, подними голову, нечего расслабляться, ты и так ничего не делаешь дома, только спишь, ленишься, пока я работаю за нас двоих. — Тебя нет, я уверена тебя нет. Оторвав голову от исключительно белой, глянцевой поверхности кухонного стола, я с трудом протерла глаза, не решаясь взглянуть в лицо тому, кто стоял рядом. Кафель под ногами неприятно холодил ступни, светлые брюки, идеально выглаженные, со старомодной, но стильной стрелкой, над которой я корпела по утрам, застыли передо мной. Наивно полагая, что кошмары кончатся, стоит только убить короля эльфов, я совсем забыла, что едкие образы, разъедавшие душу, появились намного раньше всей заварушки с Арбором. Они всегда были со мной, особенно мерзко напоминая о себе в минуты слабости и бессилия. Будто нечто в моем сознании, беспокойный паразит или хроническая болезнь, ждало, пока я оступлюсь и вновь погрязну в ужасах прошлого. Широкая ладонь неожиданно хлопнула по столу, заставив меня вздрогнуть, его голос сорвался на крик, от которого закладывало уши: — Перестань! Прекрати это делать. Прекрати воображать, будто есть другой мир, это всё чушь, глупость, которую ты выдумала себе в жалких попытках оправдать себя, придать себе хоть сколь-нибудь весомой значимости. — Я значима. — Пока я здесь, рядом с тобой, ты хоть что-то будешь из себя представлять. — Даже без тебя. — Молчи! Резко придвинув соседний стул ближе, он сел передо мной и вдруг протянул руки, поймав моё лицо своими холодными пальцами. Они впились в кожу так сильно, что я не могла отвернуться. Светлые, почти стеклянные глаза прожигали злым и жестким взглядом. — Софи-Софи, дорогая, возьми себя в руки, посмотри, во что ты превратилась. Ты подавала такие надежды, ты была талантом, ярчайшим из всех. И я, я тебя нашел, разглядел, распознал, ты была звездочкой. Моей звездочкой. Что же теперь? На что ты променяла свои способности? Я столько труда вложил в тебя. Это твоя плата? За всё хорошее, что я сделал? Я теряю тебя, но борюсь так отчаянно как могу, сделай хотя бы шаг навстречу, помоги мне защитить тебя, помочь, взрастить. У тебя же такой потенциал. — Отстань! Вон из моей головы! Звонкая пощечина ударила так внезапно, что я замерла от испуга словно мышь, зажмурившись и ожидая вспышки боли. — Очнись! Открой глаза, взгляни правде в лицо. Какой дурак поверит в этот вымысел? Ты же не хочешь загреметь в психушку? Не вынуждай меня использовать крайние меры, это жестоко, Софи, очень жестоко, это чудовищно с твоей стороны. Этих фантазий никогда не могло существовать. Дорогая, любимая, приди в себя. Мы оба знаем, что у нас всё впереди. Ты только запуталась. Немного. Но ничего, это поправимо. Нужно лишь пройти этот путь. — Будет существовать, если я продолжу верить. — Идиотка! Чувствуя, как страх постепенно отбирает возможность даже дышать, я постаралась отодвинуться от бывшего. Его крик, его недовольство, когда-то были самым ужасным наказанием, и тело, как бы я не старалась исправить это, всё еще помнило и реагировало на каждое повышение голоса. — Ты тоже перестанешь существовать, как только я перестану верить в твою важность. — Попробуй, а я посмотрю. Отпустив меня, он резко встал, заходив по кухне, как тигр в клетке. Короткая передышка перед новой пыткой, придуманной бывшим специально для меня. Он ждал, действительно ждал, пока я выдохну и хоть чуть-чуть успокоюсь, чтобы продолжить давление с новой силой. Тук-тук-тук. В двери идеальной белой квартиры кто-то постучал, и я впервые увидела, как на лице «ангела» отразился неподдельный страх. Отметив его слабину, я подалась вперед и попыталась встать, надеясь выйти из квартиры, но сон тут же растаял. Перед глазами вновь появился домик на колесах, аккуратная кухонька залитая лунным светом и цветастый ковер под ногами, связанный из старых отрезов ткани. Слышался тихий перестук посуды и мерный шум дороги, стены поскрипывали в такт колесам. Эльфийка теснилась на узкой кровати, уснув в обнимку с сыном, а рядом с ними на полу нашлось плотное зарское покрывало, расстеленное для меня. Недолго думая, я аккуратно встала и подошла к нему, надеясь, что остаток ночи проведу без сновидений, забывшись в темном омуте сознания, но за окном у постели что-то неуловимо поменялось. Замерев, я попыталась понять, что именно разглядела в вяло меняющемся пейзаже из сухих деревьев и жухлой травы. В изменчивом свете и танце теней что-то отчетливо было неправильным, но что именно, я сообразила только, когда усталая лошадь в испуге заржала, остановившись на пути. Округу огласил истошный болезненный вой.