Агония

На следующий день после того, как я осталась у Криза и Поэта, я отправилась на встречу с Игорем, как мы и договаривались после того, как я схожу на свидание с Разумовским. — Ну, что узнала? — Что он точно не Чумной доктор. — Ты уверена? — Почти. Мне не удалось выудить у него достаточно доказательств, но я практически уверена, что это точно не он. — Стоит убедиться на все 100. — Ну я же с ним работаю. Я сумею подобраться. Теперь он мне доверяет ещё больше. — Это хорошо. В случае чего пиши на почту, я всё буду просматривать и обдумывать. Я угукнула. — Да, а друзья твои как? Всё по прежнему? — Да. Я у них сейчас, немного понаблюдаю. Гром кивнул, попрощавшись, и ушёл дальше, по делам. Занятой. Впрочем, как всегда. А я, тем временем, вернулась на работу. — Доброе утро, Сергей Викторович. Он обомлел, увидев меня, едва скрывая удивление, ответил: — Доброе, Насть. Он смотрел за мной с отвисшей челюстью. На полном серьёзе! Я с улыбкой прошла вперёд, мимо него, и пальцем подоткнула его подбородок, и прошла дальше, виляя бёдрами. Опомнившись, быстрым шагом он догнал меня, сравнявшись. — А.. Как там заказчик? — Всё прошло отлично. Как раз собиралась заняться этим. С твоего позволения. — повернулась я к нему. — Разумеется. — ответил он, чуть улыбнувшись, и остановился, глядя мне в след. Я зашла в свой кабинет, и принялась за работу. Чертежи, референсы, мудборды, наброски, зарисовки — всё, чем я сейчас занималась, и всё, что сейчас меня интересовало. Это выматывало. И не все поймут, насколько. Я чуть ли не засыпала за рабочим местом, просидев там опять до вечера. Встряхнул меня внезапный звонок от Грома. Я потёрла переносицу, и взяла трубку. — Да? — Ты где сейчас? — В офисе. Что случилось? — Он — Чумной доктор. — Что? Ты уверен? — Абсолютно. Всё сходиться! Абсолютно всё! — воодушевлённо пытался доказать мне он. — Игорь.. — Я проверил его. Никакого алиби у него на самом деле не было, и.. — Игорь. — громко перебила его я, глядя сейчас прямо на Разумовского, неожиданно возникшего передо мной. Жестом он указал мне положить трубку. — Я перезвоню. Как только я повесила трубку, Разумовский медленно, без резких движений повернул телефон к себе лицом. — Игорь Гром.. — проговорил он себе под нос, ухмыльнувшись, пролистывая его контакт. Затем поднял глаза на меня, внимательно глядя в них. Я молча сидела в кресле, точно взимаясь в него, вцепилась руками в ручки кресла, глядя на него в ответ. — Значит, за этим ты ходила со мной на свидание? — Нет, честно нет. Сперва, разумеется только ради этого, но затем, я вовсе и позабыла о цели, когда ты поцеловал меня. Он молча продолжал смотреть на меня. Экран на моём телефоне погас — Разумовский двинул телефон рукой ко мне, и молча вышел. Я, не вставая с кресла, смотрела ему в след. Что это значит?.. Я боялась даже пошевелиться от того осознания, что он теперь знает, что я его сливала всё это время. Буквально через минуту он вернулся, с пиджаком в руке, затем решительно и быстро направился к моему столу, с таким озлобленным взглядом, что я тут же вжалась в кресло всем своим весом, откатываясь от стола к стене, и вылупив на него глаза, застывшие в какой-то мольбе. — Вставай. — остановился он напротив меня, поднимая меня за локоть. Он потащил меня за локоть, подталкивая вперёд. Проходя мимо вешалки с одеждой, он взял мой плащ, и мы вышли из офиса. Посадив меня в свою машину, он сел за руль, и повёз меня куда-то. Дрожащим голосом я спросила: — Что ты будешь делать?.. Не отвлекать от дороги, он процедил: — Отвезу тебя домой. Ты устала. — коротко ответил он, с долей злобы. Всю оставшуюся дорогу мы молчали, но я смотрела на его убийственное выражение лица от которого бросало в дрожь. Когда мы остановились у моего подъезда, он сжал пальцами руль. С минуту молчания, не отнимая взгляда от его рук, и я прошептала дрожащими губами: — Прости. — За что ты извиняешься? — не отрывая взгляда от моего подъезда, спросил он. Моё сердце забилось. — За то что я с тобой лишь наполовину. Он наконец повернул голову на меня, и долго смотрел мне в глаза. Затем улыбнулась по-хитрому. — Так ты соврала?.. — без капли злобы сказал он. Но будто бы с насмешкой. Всё-таки поймал меня.. — Я готова выпить за это с тобой, если ты простишь меня. — с улыбкой сказала я, чуть подуспокоившись. Мои ресницы дрогнули, и он вновь посмотрел на меня, и протянул руку к моей щеке. Я с долей сожаления смотрела на него. И прошептала: — Так ты — Чумной доктор?.. — Это игра в «я никогда не»?.. И ты снова проиграла. — с хитрой улыбкой процедил он. — Уже дважды. — Потому что я видела в живую Чумного доктора... — я опустила взгляд, поджав губы, чтобы сдержать накатившиеся слёзы. — Ну-ну, ты чего? Испугалась? Я подняла взгляд, глядя то в один его глаз, то в другой, будто бы пыталась найти в них ответ на вопрос «Почему?..». — Нет.. — с моей щеки скатилась слеза. Я с дрожащей улыбкой заморгала, и чуть наклонилась к нему, тихо спросив, — Ты ведь мне друг?.. Он всё также внимательно, взглядом хищной птицы, смотрел на меня, изучая. — А ты мне друг? — сказал он серьёзно, без доли жалости или сожаления. — Разумеется. Конечно. Я бы не посмела предать тебя. Я наговорила Игорю, что ты точно не Чумной доктор, что он ошибается. Но ты же знаешь его.. Разумовский перевёл взгляд на мой подъезд, и под лобовым стеклом, взглянул на мой этаж, всматриваясь в окно. Затем он завел машину. Я встрепенулась, и с натянутой, тревожной улыбкой спросила: — Куда мы?.. — У тебя в окне свет. Твой Игорь там. — Но он ведь точно видел тебя. — Меня да, а тебя — нет.