***
Давать бой всякому злу стремительно и страстно — одна из заповедей Элистреи. Искоренять немедленно в танце клинков тех, кто отнимает, смеясь и глумясь. За достойной же добычей Лив гонялась последние лет десять. «Прости, Элистреи, но я хотела поверить и стать ему проводником к свету. Хотела очистить его чувства. Хотела поднять то, что все бросили. Но я ошиблась. Молю, дай сил всё исправить». Рука у неё не дрожала. Как и сердце. Убить вампирское отродье, по её вине сеющее хаос во славу Цирика, первостепенный долг Лив. Но вертлявый убийца снова её обманул и обскакал. Запутал и разделил с остальными. И рука у него так же не дрожала. А Лив подвела злополучная незаживающая рана — скрутила болью перед самым ударом. И всё же Астарион немного промахнулся. Не вышло у Лив уйти… быстро в забвение. Или это была ещё одна месть?.. Но перед тем, как закрыть глаза насовсем, Лив увидела, что последний удар остался за Шедоухарт. Вампир вспыхнул. Вот как, он наконец обратится пеплом… …Однако после глубокой тьмы всё же сверкнул свет. Лив открыла глаза. Свиток воскрешения рассыпался у Шедоухарт в руках. Под плечи Лив поддерживала Ити, щёки у неё были на удивление бледными для дроу. — Хвала Селунэ, — выдохнула жрица. — Берегла его, как зеницу ока. А теперь пей. Не дав ей ничего сказать, Шедоухарт буквально воткнула Лив в зубы пузырёк с лечебным зельем. Ещё никогда оно не казалось Лив таким горьким. Выпив всё до капли, Лив с содроганием осмотрелась. От подлого вампирского отродья осталась горстка пепла. Жаль, только ветра не было, чтобы разметать её по миру. Но, кажется, это был готов в любой миг сделать Ганн. И Джахейра не разрешила Минску разметать кучку пепла в порыве праведного гнева. — Он сказал что-нибудь? — спросила у жрицы Лив. Шедоухарт замялась и отвела взгляд. Потом вздохнула и ответила, глянув на Лив: — Что он ни о чём не жалеет… Лив скривилась. Вот какой свободы он хотел? Творить всё, что вздумается? Что ж, Астарион никогда не рвался помогать кому бы то ни было, зато с удовольствием кому угодно подставил бы подножку, воткнул нож в спину или спихнул в лаву. Переметнувшись к Цирику, Астарион десять лет сеял хаос на Побережье Мечей. Всегда задорно и с огоньком. Он крал и перепродавал ценную информацию, стравливал фракции, убивал самых ярких последователей других богов, особенно ненавистных Цирику. Он захватил и перекроил по своему усмотрению Гильдию Врат Балдура, связался с зентами. И будто бы играл в салочки с Лив. Несколько раз они сталкивались, но он со змеиной увёртливостью избегал долгих сражений. Специально оставлял зацепки, знаки, послания… чтобы улизнуть из-под носа. Но всё-таки она его нагнала. Драка была жаркой и скоротечной. Лив старалась не смотреть вампиру в глаза. И спешила завершить дело. Наверно, потому и получила удар ножом. Астарион улыбнулся ей в лицо, прошептав одними губами «Прощай, радость моя», и оттолкнул от себя. Лив помотала головой, стряхивая с себя наваждение. Рана, не заживавшая и мучавшая её десять лет, наконец исчезла. Как и предполагал ранее Хальсин: исцелить её можно было, лишь убив того, кто рану нанёс. Однако Лив подозревала, что тень этой раны останется с ней на всю жизнь. И ничто уже не залечит её по-настоящему. Но дело сделано. Долг выполнен. И она почему-то всё ещё жива… Поднявшись на ноги и ухватившись за Ити, Лив отдышалась. После воскрешения тело ещё было тяжёлым, а под кожей расползся холод. Но Лив ещё нужно было кое-что сделать. Собравшись с силами, она подошла к кучке пепла. И не почувствовала ничего, кроме горечи и отвращения. — Ты, может, и правда ни о чём не сожалел, — сказала Лив тихо. — А вот я сожалею… что повелась на тебя. Твоя могила давно разрушена. Не знать тебе покоя за всё, что ты натворил. Лив глубоко вздохнула и кивнула Ганну. Шаман развеял прах вампира по ветру.Эпилог
23 ноября 2023 г. в 20:59
За десять лет даже бессмертный может похоронить наконец все ненужные эмоции. Которые и появились-то у него всё равно что по ошибке. Проросли, как сорняки. Вырвав из души всё лишнее, липкое и бесполезное, Астарион с упоением отдался тому, о чём мечтал долгих двести лет рабства, — свободе.
Защита Цирика от солнца не абсолютна, однако у тени вдруг появилось куда больше… полутонов. Как фантом Астарион появлялся в городах по всему Берегу Мечей и со вкусом сеял хаос во имя Принца Лжи. В первую очередь он проредил ряды последователей самого Цирика, да так виртуозно заставил их поубивать друг друга, что бог даровал вампиру благословление на год. Астарион столько светлых дел перевернул с ног на голову, столько союзов создал и разрушил, столько тайн выведал и сомнений посеял, что за его головой уже должна была бы выстроиться целая вереница доблестных паладинов. Вот только паладины умеют воевать лишь на свету или во мраке пещер и с безмозглыми монстрами. Шпионы же и плуты проворны и хитры, как тараканы, куда паладинам справиться с ними.
И всё же один упорный охотник гонялся за Астарионом от самых Врат Балдура.
Лив.
Должно быть, хотела избавить себя от проклятья. Для этого ей всего лишь нужно было убить вероломное отродье, сумевшее обвести её вокруг пальца. Так предательнице и надо. Астарион надеялся, что дроу страдала. И мелькал иногда перед ней: показывался в поле её зрения после долгих месяцев и даже лет погони, чтобы показать язык и сбежать из-под носа. И где бы он сейчас прозябал, если бы позволил дроу окрутить себя? Нет, только контроль, веселье и удача в этом мире чего-то да стоят. Он всегда это знал, всегда в это верил и, к счастью, оступился и бродил из-за Лив в тумане недолго.
Никаких больше привязанностей. Никакой больше любви, кроме как к золоту и чужой агонии. Боги, да он проливает кровь рекой и пьёт, сколько хочет. Что ещё надо?
Но из года в год Лив преследовала его всё настырнее и подбиралась всё ближе. А помогали ей Шедоухарт, Джахейра и Минск, а ещё дроу и каргово отродье из невервинтерской Крепости-на-Перекрёстке. В какой-то момент Астарион почувствовал, что кольцо неудач вокруг него сжимается. Должно быть, шаман его таки проклял, а Цирику наскучило наблюдать за его трюками.
В таком случае пора бы положить конец этой глупой игре.
И снова раствориться в тенях.
Или он, или Лив.