Дорогая пропажа

«Смеётся Ева, яблоком грозя, Мол, не ходил бы ты, куда нельзя! Но вот, согласно болтовне, Как раз туда и надо мне – Таков мой жребий. Или, так сказать, стезя». (Ек. Ачилова) – Крендель… уйди ты. Ради всего доброго! – негромко и безучастно процедило начальство. И Ио Э.Лертайну – Первому пилоту Независимой исследовательской базы Рок-Фавора ничего не осталось как ретироваться. – Я же хотел помочь… – засокрушался тот, исчезая из кабинета в пустынный по причине аврала, коридор. И что Микерт бесится! Такая гроза была, просто… просто с ума сойти можно! Но разве гроза – это плохо?! А кстати, вправду, с чего это он, а? И Харли всё нет и нет. Хорошо хоть отвод от основной линии связи действует исправно! Если бы Шарлевиль-старший не обошёлся сейчас так с Ио, Ио бы ему о новоявленном устройстве непременно рассказал. Ну… может быть, рассказал. А теперь… Быстрый спуск вниз по перилам – поворот, ещё поворот… Соскок. Небольшая комнатка, стол-верстак, сплошь заваленный радиодеталями, обломками корпусов, мотками проводов... А посреди… Ах, ты моя радость! Трещишь? Ну… послушаем... Наверху начальство нажало клавишу. – Рок-Фавор слушает! – Мираж Ф. Шарлевиль? – Да. – Вы разговариваете с силами Народного сопротивления. – Голос странный, будто в пустую бочку из-под горючего бормочет. – Мы настоятельно рекомендуем вам отменить свои планы по участию в сегодняшнем аукционе. – Мне неизвестно чему вы сопротивляетесь и о чём говорите. – Сухо и почти без паузы отозвался Микерт. – Речь идёт о нелегальных ежегодных торгах в Орайзоне, и о внесённом вами третьего дня вступительном взносе за присутствие на них. Полагаем, известие о том, что в наших руках находится ваш сын, добавит моим словам некоторую… весомость. Завтра вечером c вами свяжутся, чтобы договориться о выкупе. Разумеется, если до этого момента вы будете вести себя правильно и ни с кем не обмолвитесь об этом нашем конфиденциальном разговоре. Тишина длинной в несколько ударов сердца, а потом: – Хотелось бы получить доказательства! – Тому, что Харли Шарлевиль ещё жив? Он жив. Но картина, в зависимости, от ваших действий может в любую минуту измениться. Надеюсь на взаимопонимание. Щелчок. Конец связи. Ио стащил с себя наушники, подпёр щёку ладонью и призадумался. Что всё плохо – понятно и так. Что придётся отказаться от неведомых доселе и мало теперь интересовавших Первого пилота торгов – тоже. Сын – это сын, ясное дело. Но, вот, что за зверь такой Народное сопротивление и какое право оно имеет подвергать опасности жизнь самого лучшего приятеля Ио – вопрос ребром. Пусть Мираж Ф.Шарлевиль-старший, пусть дядюшка Югерт и все кому ещё положено, обмозговывают сложившуюся ситуацию как угодно, но наследник Дома Элеронов друга в беде не оставит. – Диспетчерская служба Рок-Фавора – «Светлячку»: срочно меняйте курс и возвращайтесь на Базу! Ага! Сейчас!!! С этим жёлто-белый фалькон скрылся в облаках в направлении континента. * * * Стакан с минеральной водой холодит пальцы… Жарко… Что я здесь делаю?! Лисс, в который раз за последние полчаса, оглядела задымлённый, гомонящий зал Орайзонского бара. Алексей оставил её здесь, коротко распорядился: «Ждите» и исчез… Долго ли ещё? Ещё полчаса… Как она вообще могла решиться на такое?! Перед зачётом по лётной практике! Таким важным, решающим в её жизни всё! Ещё почти час… …Нет, теперь уже, явно – вместо зачёта... Отчего, увидевшая этого человека, там, в дверях ангара, не помчалась звать Тану, а без всяких возражений… Без возражений?! Ладно себя оправдывать – сама и предложила ему, едва на ногах держащемуся, полуобморочному, быть… штурманом. Её штурманом. В этом полёте – неизвестно куда, неизвестно зачем, только… Только потому, что на вопрос её, зарёванной и запутавшейся вконец, он ответил: «Да. В том числе и – помочь Харли»? – Лисса… Вернулся, наконец! Вместо странной грубой робы – белая рубашка со стоячим воротником, переставшие быть военной формой два года назад тёмно-серые офицерские галифе, сапоги той же поры… В руке зажат кошелёк… – Лисса, я вынужден задержаться здесь. Полагаю, что – до утра. Берите, – тесёмок кошеля не коснувшись даже, протянул весь, – сейчас мы наймём для вас фалькон, и вы отправитесь домой. – Нет. Да что же я несу-то такое?! Ведь… Но ещё твёрже: – Нет. Алексей. – Почему? Если он хотел её обескуражить, это ему удалось. Просто спросив. Не став ни возражать, ни уговаривать. – Ал… Алекс, вы… служили на «Виллисе»? – Потише. – Опустился на табурет напротив, – Не думаю, что всем это интересно. Значит – да? – Мне… Мне, просто, кажется знакомым ваше лицо. И серый – цвет формы особых войск… Я… военной историей… Но… – Другой на меня одежды у Оукера в хозяйстве не нашлось. Оукер?.. Он приезжал однажды к папе – громадный пожилой здоровяк со шрамом через всё лицо. Легендарный владелец баров и доков Орайзона – излюбленного места дислокации искателей приключений всех мастей: наёмников, ренегатов, авантюристов… Им здесь мёдом намазано. И здесь же, как вспоминал Энсент, долгое время была одна из секретных баз Непобедимой… – Итак? Что вами движет? – Вы сказали, что выручите Харли. Значит, я буду с вами. – Предлог «вам вновь может стать плохо» на всякий случай застревает в горле. Анальгетики, нашатырь… всё осталось дома! Чем она сможет помочь, если… если что?! И вновь – ни споров, ни возражений. Будто во время их разговора он уже успел всё решить. Согнутая в локте рука, кивок, как приглашение – идёмте. …В конце пологого вырубленного в скальной породе коридора, девушка, повинуясь кивку своего спутника, опускает кошелёк на подставленный крепышом в униформе поднос, после чего их провожают в крохотную комнатку с рядом кресел перед занимающим едва ли не всю стену экраном. Закрывая дверной проём и отсекая свет, шелестит тяжёлая бархатная штора… – Где мы? – в полной темноте, полушёпотом осмеливается спросить Лисс. – На аукционе. Нас интересует последний лот. И, что бы тут ни случилось, храните спокойствие. * * * – Гадость! Гадость!! Гадость!!! – синхронно с этим кулак, обтянутый бело-бежевой замшей лётной перчатки, трижды впечатывается в заклинившую приборную панель. Почти на самом подлёте нарваться на собственного дядюшку! Буквально угодить ему в объятия! Нечего сказать, «везёт» тебе, пилот Ио. Здесь не выручат и знаменитые твои кренделя! – «Я провинился, хозяин?» – почтительный бубнёж «Светлячка» в наушниках. – Чтобы предупреждал заранее! Друг, называется! – Мина у Кренделя такая, будто его лимонами потчуют. Витамины – в норме, польза – несомненна, а удовольствие на нуле. – «Чайка» приказал мне. Он старший. Я не смею ослушаться». Колёса коснулись травы. Короткий пробег. Стоп. – Вылезай. – Чуть насмешливый с ленцой, неспособной обмануть племянника, голос Югерта, – Первый пилот Ио Э.Лертайн, что там у вас стряслось? «Первый пилот Ио Э.Лертайн»… – вот за такое, взамен титула, обращение Белому Юго можно простить всё! * * * Так значит, Микерт всё же собирался принять участие в аукционе… Нелегальных торгах, ежегодно устраиваемых в благоустроенных пещерах Орайзона. Зря я исключал этот вариант, зря поставил на то, что, взвесив свои шансы, он откажется от этой затеи! Знал ведь, насколько его в этой истории занимает «Виллиса»! Но, для тебя, Шарлевиль, она – лишь этакий сейф, хранящий часть утраченных технологий. Аварийную «Икс-Айл» установку. Неужели ты нашёл способ прибрать Недомерочек к рукам, расчленить на запчасти и вернуть некогда одолженное к пра-матери? Именно что – к… Не будь ты уверен, Мик, что грянувшееся о поверхность более пятисот лет назад, взлетит… Почему ты так в этом уверен? И – именно теперь, три без малого года спустя после того как твоё детище стало принадлежащим южанам остовом на скалах, а единственного капитана его нет в живых? А ещё, ты знаешь, что даже такой «Виллису» я тебе не отдам. Я не отдам… Вот Югерт Э.Лертайн, Адмирал Северного флота, ты сам это и сказал! Вот потому и «Если мне простишь. Но это – потом»! – Ты знаешь куда и зачем твоё начальство откомандировало Харли? – Нет. – Ио посмотрел чуть обиженно, мол: «Тебе недостаточно того, что я теперь знаю?!» Ладно. «– В машине был младший. Со спутником вдвоём. От них до сих пор никаких вестей. И возбраняется кого-нибудь беспокоить. – Понял. Сделаю, что могу, Мик. – Если мне простишь. Но это – потом. Сперва их надо найти. – Кто с ним? – Нельзя. Ты увидишь сам. – Ладно. Только не дёргайся. Ты… осознал эту грозу? – Более чем ты думаешь, Юго!» – Вот что... Я уже навестил одну сестру. Попробую навестить и другую. – Да. Если встретишь там младшего, передай, что… Что ему будет по всей строгости за это самоуправство! Отбой». Интересно, чего хочет Харли? …Вернувшемуся с долгожданными вестями голубю пришлось заложить немало кругов, прежде чем Югерт призывно подставил ладонь. «Так как с погодой снова нелады, есть подозрение, что не всё потеряно. Необходимо письменное разрешение убедиться на месте…» – рука с тяжёлым фамильным перстнем спеша разгладила распластанную по колену записку. Внизу которой знакомым аккуратистским почерком было проставлено: «Даю. Сегодня с двадцати и до полуночи. Авантюрист». Стрим бы тебя побрал, Энсент!!! И – какой-нибудь, желательно, побольше! Ты знаешь, что воспользуйся я таким разрешением, и к исходу суток в Орайзон уже никак не успею! Что ж! – Ио, «Чайку» придётся оставить здесь – он слишком приметен. Возьмёшь дядюшку штурманом? Курс – к Оукеру! Сдаётся, ключ к освобождению твоего приятеля – там.