Зничкино

      Деревья в лесу подверглись осеннему листопаду, поэтому листья под ногами то и дело шуршали — от этого звука деться было некуда. Но он не раздражал и вообще казался неважным из-за нескончаемого разговора в приятной компании. Павел вместе с Семёном Викторовичем отправился за грибами после прошедших дождей. С ним он уже ходил и на рыбалку, и на охоту — всё успевалось на досуге, которого было предостаточно. В селе никто не вёл себя плохо — это условие тоже позволяло выбраться куда-нибудь с фельдшером. Зничкино, имея за плечами опыт в виде поджогов, своих ошибок больше не повторяло: жители не сплетничали друг о друге, а обсуждали злободневное вместе, не решали конфликты без помощи участкового. И, в первую очередь, они отринули суеверия, в которых крылся корень их трудностей. Ещё в течение нескольких недель Арефьев улаживал вопрос о происходившем в Зничкино. Коллеги с недоумением воспринимали участливость милиционера до судьбы села. Однако он никого не слушал и руководствовался лишь собственным желанием сделать жизнь местных лучше. Из-за того, что Павел неоднократно обращал внимание на проблемы села, такие как: большая удалённость от города, отсутствие общественного транспорта, — в скором времени были предприняты меры по его улучшению. Заброшенные дома снесли, определив участки к продаже — некоторые их выкупили, и так Зничкино пополнилось новыми жителями. Дом Алексея восстановили за счёт государства, и молодой человек сразу же после реконструкции перебрался в него от Ивана, которому, на удивление, не успел надоесть. Дом Николая Александровича стал числиться бесхозным, и Павел оформил его на себя. Он рассматривал этот шаг с прагматичной стороны — для машины наконец-то нашёлся свободный гараж. В новых владениях мужчина провёл капитальный ремонт, чтобы всё было так, как нравилось ему лично. Эта же процедура позволила избавиться от навязчивого воспоминания о прошлых хозяевах дома. Параллельно с возвращением жизни в Зничкино в нём появился и долгожданный транспорт — целый автобус со своим маршрутом и остановками. Одну такую установили у знака «Перегон скота». Относительная доступность определила открытость села к другим районам. Конечно, люди сюда по-прежнему приезжали неохотно, поскольку нужды селиться на отшибе у них не было. Но те, кто этого сознательно хотел, немногим позже осознавали, в каком плюсе они оказались: чудесные соседи, отзывчивый участковый, неунывающий фельдшер — столько было условий для благоприятной жизни. Кроме того, Зничкино стало частью программы по распределению трудовых ресурсов. В него направляли специалистов, реально выделяя им места для жилья и обеспечивая работой с высокой зарплатой из-за удалённого расположения села. Так оно пополнилось ещё парочкой домов. И здание дома культуры теперь с гордостью оправдывало такое своё название. Все зажили припеваючи. Чего ещё можно было желать? Вернувшись на улицу, мужчины столкнулись с Лёшкой. Он вернулся на работу и бросил пить. Сразу в нём проснулась ответственность. — Павел Константинович, я скоро в райцентр поеду. У Валентины Петровны список взял, Вам что-нибудь захватить? — сказал молодой человек. — Нет, Алексей, спасибо. Поезжай, — ответил Павел, похлопав его по плечу. Тот кивнул и удалился. — Ну ты важный, Полкан, важный. И даже после такого ты не готов признать, что уже давно сам тут за главного? — по-доброму произнёс Семён Викторович. — Даже после такого. У Вас это лучше получается. — Ой, скажешь тоже. Соседи перекинулись парой слов и разошлись по домам. На лавочке возле своего дома Павел встретился с Василисой. Она по-прежнему жила в лесу с Серафимой и на все уговоры перебраться поближе решительно отказывала. Но она бывала в гостях у участкового довольно часто, так что он не успевал начать переживать о ней. Мужчина сел рядом с девушкой и она сразу положила ему голову на плечо. — Творческий кризис? — поинтересовался Арефьев, обнимая Василису и прижимая ближе к себе. — Угу… В воображении столько образов, но почему-то я не могу повторить их все на холсте, — вымолвила новоиспечённая художница. Как только в Зничкино приехали новые культурные работники, они провели доступный мастер-класс по рисованию и вовлекли в него всех сельчан. Василиса сильно заинтересовалась в искусстве кисти и красок, страстно увлеклась им. Ближе к природе она теперь держалась для того, чтобы черпать вдохновение в её гармоничных пейзажах. — А ты взгляни прямо перед собой, — отозвался Павел, заставив удивлённо на него взглянуть. Он кивнул головой на улицу с уютными домиками, на колею, ведущую к дороге, которая являлась своеобразной границей между землёй с жухлой осенней травой и небом с тёмными кучевыми облаками. Василиса обратила внимание на необычайную красоту, открывающуюся отсюда, с простой лавочки, и восхищённо охнула. — Ты такой чуткий, Паша, — девушка оставила долгий поцелуй на щеке мужчины и, оторвавшись с довольным звуком, затараторила. — Я сбегаю за мольбертом, никуда не уходи! Василиса убежала к себе. Арефьев усмехнулся её активности. Уходить он никуда и не собирался. Вид действительно был слишком очаровательный: в селе, в историю которого участковый внёс свою лепту, гулял ветерок, разнося звуки смеха и болтовни жителей, занимающихся своими повседневными делами. Тусклые лучи солнца озаряли эту сказку, сотворённую общими усилиями сельских. Даже моргать не хотелось — вдруг сейчас она пропадёт? Мужчина вздохнул и улыбнулся. Нет, никуда не денется это село, также внёсшее и свою лепту в жизнь Павла. Оно останется в памяти, в сердце и в душе навсегда. Родное, любимое Зничкино.