Ты-мой мир.

156. Низкое небо Лондона пестрело голубыми островками чистого неба. Было безветренно. Жители уже сновали по своим делам, опережая друг друга, пробегая знакомыми маршрутами по лондонским стрит мимо красных телефонных будок. Многочисленные туристы осаждали подступы к Тауэру и Биг Бену, а знаменитые гвардейцы её Величества салютовали у Букингемского дворца перед фотокамерами. Кортеж Конте проследовал из аэропорта Хитроу в особняк, минуя оживленные кварталы. Два с половиной часа полёта из Хельсинки давали возможность добраться как раз к ланчу. Семейство Конте не было приверженцами строгих английских традиций аристократии в распорядке дня, однако по возможности охотно собиралось строго по времени на ланч или five o’clock. Автомобили въехали на просторный двор четырёхэтажного особняка. Дворецкий с важным видом встречал хозяев и их гостей на пороге дома, к которому нужно было подняться по красивой и широкой гранитной лестнице. Она была в виде вогнутого полукруга, на краях оформлена красивыми вазонами из того же гранита. Благодаря заботам садовника в них уже цвели крупные ирисы, источая тончайший аромат. Юзуру узнал запах ирисов, вспоминая аромат масла, которое Аэлита добавляла при растирании в больнице и иногда в ванну. Он глянул на девушку и улыбнулся. Юми шла рядом с сыном, осматривая подъезд к дому, лестницу, шикарные клумбы и красиво стриженные кусты и деревья, которые едва зазеленели. Пара-тройка тёплых ночей — и сад преобразится молодой зеленью, дымка которой уже витала над садом. Дворецкий во главе всей прислуги, которая вышла встретить всех, первым поздоровался с хозяином и хозяйкой, поприветствовал Аэлиту и лишь затем обратил внимание на гостей. Артур представил Юми и Юзуру. Японцы поклонились встречающим их людям. — А где этот бездельник Нобель? — Артур огляделся вокруг. — Сэр, Нобель бегал на заднем дворе. Артур громко свистнул и через минуту золотистый ретривер выбежал из-за угла, услышав зов хозяина. Он радостно бросался под ноги Артуру, Эмме и Аэлите. Юзуру позвал его. Нобель удивленно вскинулся и радостно бросился к парню. — Ну давай обниматься! — Юзуру хлопнул себя по плечу, и пёс поставил лапы ему на плечи от души облизывал лицо юноши. Следом, по-своему, поприветствовал Юми, выражая сдержанную радость тем, что толкнулся носом ей в руку и вилял хвостом. — Прошу всех в дом! — дворецкий отворил красивые массивные дубовые двери, и гости с хозяевами вошли внутрь. Просторная прихожая, скорее огромный холл, сиял блеском хрустальных светильников, отражённых в натёртом до зеркального блеска наборного паркета, орнамент которого был собран из драгоценных пород дерева. Огромные китайские вазы стояли по бокам от центральной лестницы, большие зеркала с фацетом увеличивали пространство в разы. Юми сдержанно восторгалась интерьером, старалась не озираться по сторонам. Юзуру помог ей снять пальто. — Прошу вас! — Эмма лично приглашала гостей пройти дальше, — я покажу вам дом, пока накрывают на стол… И, конечно, ваши комнаты… Идёмте! Эмма провела Юзуру и Юми к лифту с прозрачными дверями. Внутри просторной кабины были мягкие пуфы, стояли вазы с цветами. Всё что угодно можно было ожидать от богатого жилища, но лифт с вазами потряс аскетичного Юзуру и его мать. Эмма видела замешательство гостей и лишь улыбалась. Лифт поднял всех на третий этаж в красивую гостиную овальной формы, в которой было не менее шести дверей в смежные отдельные комнаты, которые в свою очередь тоже разделялись на две или три с ваннами. — Вот! Прошу Вас Юми-сан. Думаю, эта комната будет удобна для Вас и Вашего мужа. — Эмма провела Юми в просторную комнату с большим окном, эффектно отделанной в современном стиле, с зонированием пространства, в котором четко определена зона спальни, будуара. Из этой комнаты две двери вели в просторную ванную и ещё одну комнату. Это была вторая спальня. При желании супругам можно было спать раздельно. Мало ли какие правила существовали в семье. Юми, шокированная с самого первого шага на порог этого особняка, пребывала в какой-то эйфории. Эмма говорила краткими фразами, чтобы японские гости могли её понять. Дальше она провела Юзуру в его комнату. Он был немного удивлён, что для него отвели отдельную от Аэлиты комнату, но возражать не стал, понимая, что правила в доме устанавливает хозяин. Эмма показала комнату, предназначенную для сестры Юзуру. И сообщила, что сегодня прибудут горничные и помощники, владеющие японским языком в совершенстве, поэтому гостям не стоит переживать, что их не поймут. Дальше Эмма проводила гостей на четвертый этаж, где были также жилые комнаты, но меньше. В основном это был этаж для работы, с библиотекой, музыкальным салоном, кинозалом, кабинетом, оснащённым последними марками компьютерной техники, всевозможными гаджетами. Юзуру с любопытством рассматривал интересные мобильные инсталляции, призванные снять напряжение от работы. Но экскурсия затягивалась, а в прекрасно оформленной столовой на столе уже дымились яства накрытого для гостей ланча. В своей комнате Аэлита быстро привела себя в порядок и пошла к отцу. Артур был в кабинете, просматривал отчеты и почту, поступившую во время их поездки в Хельсинки. Аэлита застала отца за телефонным разговором с кем-то из Италии, потому что как только Аэлита вошла, Артур прервал разговор и сказал по-итальянски, что перезвонит немного позже. — Папочка, прости, я помешала?.. — Да… Ничего, им есть возможность подумать над задачей. — Может мне уйти… — Нет! Останься. Иди сюда. — Артур знаком показал на кресло, стоящее радом с его. Аэлита присела, ожидая вопросы от отца. Она знала, что когда отец так усаживает её рядом, то последуют прямые и чёткие вопросы, ответы на которые следовало давать искренне и точно. Артур вздохнул. — Что ж… Завтра приезжает вторая половина семьи Юзуру. И нам предстоит большая серьёзная беседа… взрослым… и вам, молодым… Ну и уже потом всё остальное… Если его родители не будут против… — А ты считаешь, что будут возражения… — Аэлита вздохнула и передёрнула плечами. — Знаешь, как я понял, Юми — женщина мягкая и уступчивая, хотя с норовом. А вот глава семейства совсем другой! Это человек с принципами и чёткими устоями, поколебать которые практически невозможно. И будет так, как он скажет! — Тогда зачем ему лететь через половину мира, чтобы запретить сыну то, что он хочет… Я не понимаю, папочка… — Да убедиться просто… Насколько всё серьёзно и может ли он повлиять на желание сына. — Мне не по себе, пап… — Не волнуйся. Я слишком хорошо знаю такой тип людей. Дадим времени идти своим чередом… не станем додумывать то, что нам неизвестно. Аэлита глубоко вздохнула: «Я, наивная, решила, что все волнения позади!.. Не тут-то было…» — Дочка! Просто помни всегда — не расслабляйся! Ни на секунду! Ни на миг! Иначе Юзуру утратит к тебе интерес. Ты станешь предсказуемой и похожей на прочитанную книгу. Будь простой, даже простушкой, даже забудь про макияж, но не будь скучной! Скука убивает интерес, гасит огонь страсти, как нудный дождь… — Хм… Это требования ко мне! А что же тогда требуется от мужчины?! Где гендерное равенство в браке?! — Аэлита возмутилась не на шутку. — А от него требуется тоже самое… и я ему об этом расскажу, если его отец, директор школы, до него это не донёс! — Артур рассмеялся, стараясь придать словам некую фривольность, — но судя по последним событиям соскучиться вам не грозит! — Да уж… Одни фанатки сведут с ума… — Это мелочи! Мошки!.. Бойся навозных мух в лице газетчиков! Вот они не брезгуют ничем! Аэлита слушала отца, мудрого и доброго советчика, друга и наставника, защитника и опору. А тем временем Эмма проводила гостей в столовую… *** Сад замер в ожидании весеннего буйства цветения. Почки набухли и прорезались первые зелёные стрелочки, готовые взорваться от нетерпения. Юзуру брёл по дорожке позади Аэлиты, вдыхал влажный воздух от травы, от земли, наслаждаясь безветренной погодой, небом в рваных облаках, оставляющих пятна теней на широком лугу, видневшимся за живой изгородью. Было удивительно в мегаполисе наблюдать такой простор. Аэлита остановилась под огромным дубом и смотрела, как шёл по дорожке её Юзуру. Позади него открывался вид на особняк, так эффектно высвеченный в спадающем к горизонту солнце. Аэлита пожалела, что не взяла фотоаппарат, потому что это был редкий случай, когда Юзуру был так невероятно красив и воодушевлён, находясь в новом для него месте. Парень приблизился к ней. Сквозь сеточку ветвей на лицо Аэлиты ложился рассеянный свет, а её глаза, как два изумруда, манили, словно уже распустилась молодая листва на древнем дереве! В глазах сверкали золотистые огоньки, будто лесные нимфы проносились с фонариками в руках на празднике друидов. — Аэлита… Ты — чудо! Твои глаза сегодня, как тогда в горах, сказочные и таинственные… — Мой Юзуру! Это ты чудесный… Тебе так к лицу быть на свежем воздухе! Среди деревьев! Ты тут другой! Свободный! Красивый… Я влюблена в тебя такого… — Это возможно только с тобой! Когда я вижу своё отражение в твоих глазах! Как тогда первый раз в парке Йойоги в Токио! — Я помню… прекрасный парк… ханами… и ты… — Аэлита тронула замок на куртке Юзуру своим пальчиком, проведя снизу вверх. Юзуру шумно вздохнул. — Мы сегодня спим отдельно?.. Эмма показала мне мою комнату… — Юзуру смущённо опустил глаза. — Это правило дома для неженатых гостей. Чтобы не смущать неловкостью положения, мало ли по каким причинам они не в официальном браке, но каждый вправе сам решить, где он проведёт ночь… Мы лишь предлагаем расположиться… — Это значит я могу спать с тобой?.. — Я бы уехала на виллу… Чтобы уж совсем вдвоём… Только завтра трудный день… Да и я не совсем в форме, если ты забыл… но очень хочу проснуться на одной подушке с тобой… — Аэлита говорила тихо, а Юзуру слушал и замирал от её голоса. — Тогда я приду к тебе?.. — Нет… Мы оба уйдем из своих комнат… Будем соблюдать нейтралитет… — Это как?.. — Узнаешь… — Аэлита нежно потрепала его по щеке… Они долго целовались под раскидистым дубом. Оба испытывали чувство первого поцелуя, словно не было в их жизни томных и страстных ночей. То ли смена обстановки так влияла, то ли новизна отношений, которая ожидала их… Когда все обитатели дома устроились на ночлег, Аэлита отправила сообщение Юзуру, что ждёт его на четвертом этаже. Они встретились в гостиной, освещённой светом настенных бра. Аэлита взяла Юзуру за руку и вошла в одну из комнат. Там была ещё одна дверь, которая вела на мансарду. Юзуру шёл за ней по винтовой лестнице, и через несколько ступеней они оказались в просторной мансарде с антикварной мебелью. Только кровати в ней не было. Аэлита быстро расправила диван, который превратился в широкую добротную кровать, с упругим основанием. — Помоги! — она подала постельное бельё, которое достала из инкрустированного комода. Огромная льняная простыня накрыла постель, следом к изголовью полетел десяток подушек разных калибров и форм, а широкое шёлковое одеяло, облаком опустилось сверху… — Вот! Готово!.. — Аэлита указала рукой на богатое ложе. — Как в сказке!.. — Юзуру ахнул. — Ага! Там и душ есть… Но нет ванны… извини… — О! Непростительная оплошность! В таком сказочном месте и нет ванны… — Юзуру притянул её к себе, — скажи, а для кого эта комната… — Её оборудовали для меня… тут было место для моих детских игр. В доме повсюду были мои игрушки, но мама решила оформить уединённую комнатку для меня, как в сказке про Питера Пена… Я играла здесь с подружками… Сейчас уже тут нет игрушек… Все переехали в другие места… Но я люблю здесь бывать… тут тихо… Правда иногда шуршат под крышей птицы… и шумит дождь сильнее… А сквозь мансардные окна в ясную погоду видны звёзды, что редкость в Лондоне… — Здесь так хорошо… Я не представлял себе такого места… — Я рада, что тебе тут понравилось. Я зажгу пару свечей, и мы посидим немного… Хочешь чаю или что-нибудь перекусить? Я принесу… — Спасибо… Чаю бы я выпил… А хочу я только тебя… Аэлита включила чайник, который достала из маленького пенала. Там же были чайные чашки, конфеты и печенье. — А ты хорошо тут устроилась! Только телевизора нет… — Я сначала хотела, чтобы и телек был тут, но решила, что из всего дома должна же быть хоть одна комната без него. Тем более, что Wi-Fi тут отличный. Они устроились на маленьком ротанговом диванчике, выпили чаю и легли спать. Аэлита уснула мгновенно, лишь вздрогнула перед тем, как отключиться. Юзуру перебирал губами пальцы её руки, которая потяжелела во сне и медленно опустилась поверх одеяла. Он улыбнулся, чувствуя, как счастье заполнило его целиком, и он, счастливый, погрузился в глубокий сон, подстроив своё дыхание под её. Юми долго ворочалась в просторной постели, размер которой можно было сравнить с обычной комнатой в японской квартирке. Её поражало всё! Она ещё не совсем отошла от впечатлений от поездки в Швейцарию, а тут новое испытание её гордыни!.. Роскошь, обстановка и простота отношений в семье — это сбивало её представления об английской аристократии. Она размышляла, как такое возможно вообще! Чтобы оба супруга были равны и значимы друг для друга? Как возможно так, что Эмма свободна от мнения и слов мужа? А Артур прислушивается и считается с мнением женщины… Это равенство её даже пугало! Впитав с детства принципы и устои японского мировоззрения и правил, Юми ощущала разрыв шаблонов. Что же будет, когда её муж изнутри познакомится с нравами европейской семьи? Как потом жить с этим новым? И как Юзуру будет жить?.. Примерно те же самые вопросы витали в голове у Эммы. Она долго сидела за туалетным столиком, расчесывала перед сном волосы. Артур ждал жену терпеливо, но увидев её замешательство поднялся с постели и подошёл к жене. — Ну что такое?.. Ты медлишь сегодня… — Мне не по себе, Артур… Столько вопросов в голове… Кажется, она взорвётся! — Ты считаешь, их было бы меньше, если бы дочь выбрала кого-то другого?.. — Не знаю… — Ну что такое, Эмма!.. Всё ты знаешь!.. Ты просто разволновалась, и это нормально! Переживать за дочь — нормально! Иди ко мне… — приподнял её за плечи со стула и сел сам, усадив жену на колени. — Завтра приедет Хидетоши, фрукт, я скажу тебе, не простой. Но и сын у него не лыком шит! А потому он примет выбор сына, но будет скрупулёзно изучать брачный контракт, до запятой! И чёрт с ним, Эмма! Время есть! Путь хоть наизусть учит. — Артур! Аэлита — графиня, если ты не забыл! А все титулованные особы обязаны сообщить Её Величеству об изменении семейного положения! Я боюсь, как бы этот выбор не сказался на твоём положении… — Дорогая! Её Величество давно уже придерживается свободы выбора партнёров по жизни. Все её внуки сами выбирали себе жён. Почему она должна быть против или как-то препятствовать браку придворной особы?.. — Ох… Всё так сложно! — Так не усложняй ещё больше! Я читал контракт, Эмма! Всё очень демократично! Все личные достижения супругов — это лишь личные достижения, которые не подлежат разделу, если не будет на то воля владельца. Только совместные вложения в общее дело или имущество могут быть разделены. Дети наследуют всё в равных долях. С гражданством детей разберутся родители. Думаю, как минимум, двойное гражданство. Насколько я могу судить, Эмма, я бы сам добавил в наш с тобой контракт парочку пунктов из их контракта! Я завидую им! Они больше свободны, чем мы с тобой! — Да! Я читала! Молодцы адвокаты! Интересы сторон не ущемлены никак, и одновременно защищены… Очень бы хотелось, чтобы не пришлось защищаться… — Эмма! Перестань! Девочка моя! Не фантазируй! Лучше пойдём спать! Будет день — будет пища! Мне будет обидно, если моя жена будет плохо себя чувствовать завтра из-за дурного сна… Тебе сделать успокоительный чай?.. — Да… Мальчик мой!.. Пожалуйста… Чувствую, без успокоительного мне не обойтись… Артур пошёл на кухню за кипятком, заварил пакетик трав, которые привезла Аэлита из Сибири. Через полчаса Эмма уткнулась лбом в плечо Артура, расслабившись и согревшись теплом и заботой мужа. «Ох уж эти женщины! Если даже нет причины, то надо её выдумать, чтобы изводить себя и других!.. Кошмар! А мне кто теперь успокоительное нальёт?!» — Артур тихо рассмеялся, чмокнул жену в лоб и заснул. *** Терминал аэропорта Хитроу был готов к приёму рейса из Токио. Юзуру и Аэлита приехали в аэропорт в сопровождении Джона и ещё трёх человек из службы охраны встречать отца и сестру Юзуру. Электронное табло оповестило встречающих о прибытии рейса с небольшим опозданием. И примерно минут через сорок Юзуру увидел, как на эскалаторе показался его отец и следом сестра. Он замахал рукой, Сая увидела брата и махала в ответ. Родные встретились, радостно обнимали друг друга. Аэлита поклонилась отцу Юзуру и Сае. Хидетоши ответил на поклон и позволил себе обнять девушку. Аэлита вручила Хидетоши небольшой букет-комплимент из красивых ирисов, а Сае из нежных кремовых роз. Обменявшись приветствиями, все направились в багажное отделение. Юзуру удивился, что у отца был багаж. Тот поведал, что везёт подарки, и пришлось упаковать всё в пару больших чемоданов. — М-м-м… подарки — это хорошо! Это здорово! — Юзуру воодушевился и радостно щебетал с сестрой. — Думаю, им надо будет побыть наедине, как приедем… — Аэлита поделилась своими наблюдениями с Джоном. — Конечно! Живут по разным континентам. Видятся редко… Багаж был получен, и все направились к выходу, где их уже ожидали автомобили. По дороге Юзуру болтал без умолку, стараясь рассказать всё и сразу. Хидетоши и Сая смеялись, переспрашивали, уточняли… А Юзуру чирикал задорным воробьем. Аэлита видела в нём сейчас взъерошенного мальчишку, максимум студента-первокурсника! Ни за что бы не сказала, что парню уже 22 года! Артур и Эмма в сопровождении Юми вышли лично встретить гостей. Перелёт был длинным, поэтому после легкого обеда всё семейство Ханю расположилось на третьем этаже, передохнуть и пообщаться. Эмма воспользовалась тем, что гости отдыхают и увезла дочь в салон, присмотреть наряды для церемонии. А Артур тем временем завершил начатый разговор с Италией. Он воодушевленно взялся помочь Юзуру в его задумке и уже получил отличные результаты. «Будет чем порадовать парнишку! А я — старый осёл… Мне и в голову не пришло придумать такое!.. Пожалуй, возьму на вооружение! Пора обновить наши с Эммой чувства!» Длительный перелёт утомил отца Юзуру. Только к вечеру Хидетоши отошёл от перелёта, плохо ориентируясь во времени. Юми крутилась вокруг мужа, стараясь взбодрить. Наконец семейство Ханю появилось в общей гостиной. Хидетоши вручил подарки, принеся традиционные извинения за вторжение и беспокойство. Обменявшись извинениями, старшие представители семейств с переводчиками и адвокатами уединились в шикарном кабинете Артура, оставив Аэлиту и Юзуру нервничать в общей гостиной. Благо Аэлиту отвлек доктор Стокс, который звонил справиться о её самочувствии. Она ещё в Хельсинки созвонилась с ним посоветоваться. Доктор дал устные рекомендации, выслал рецепты и предложил им обоим пройти комплексное обследование у него в клинике. Юзуру безоговорочно согласился, он помнил, как Стокс помогал ему восстановиться и видел, как доктор заботился об Аэлите. Разумеется, услуги оплачивались щедро! Но за щедрыми гонорарами было внимательное отношение, чуткость и забота, которые не купить за деньги! Юзуру это чувствовал и видел. Как и предсказывал Артур, Хидетоши дотошно вчитывался в брачный контракт, перечитывая по пять раз пункты, обращался к адвокату Юзуру за разъяснениями. И наконец, после почти двухчасового изучения с абсолютно непроницаемым лицом Хидетоши поднялся со свое места. Все присутствующие поднялись следом. Артур улыбнулся краешком губ, глянул на жену. Эмма сохраняла царственное спокойствие, однако муж по глазам угадывал сильную тревогу. — Артур-сан! Эмма-сан! Спасибо, что предоставили возможность ознакомиться с контрактом до его подписания. Я должен был убедиться в справедливом отношении к моему сыну, как гражданину Японии. Его адвокат подтвердил правомерность пунктов, в которых я сомневался. У меня не осталось сомнений. Если мой сын Юзуру сочтёт возможным подписать такой контракт, я не стану возражать, равно как и моя супруга, мать Юзуру — Юми-сан. Хидетоши традиционно поклонился, следом ответила поклоном и Юми. Артур и Эмма переглянулись и также поклонились в ответ. — Хидетоши-сан! Юми-сан! В таком случае предлагаем обсудить самое приятное — торжество! — Артур жестом пригласил всех сесть и распорядился подать напитки. Учитывая настоятельное желание пары о неразглашении брака в официальных источниках, сошлись на том, что церемония официального бракосочетания пройдёт в мэрии Лондона в присутствии членов семьи. Понятно, дома будет праздник! С фейерверками, музыкантами, развлечениями. Адвокаты и нотариусы уже подготовили все необходимые документы, и церемония была назначена на послезавтра. А до этого гости могут познакомиться с Лондоном. Эмма пригласила их на свою фабрику. Молодёжи тоже было чем развлечься! Конные прогулки, клубы, концерты, музеи! Шоппинг, наконец! Всё было в их распоряжении! Когда из кабинета Артура вышла Юми, а следом её муж, Аэлита и Юзуру стояли по разные стороны дивана. Увидев родителей, Юзуру не пошёл к ним, а в два шага подскочил к Аэлите и встал рядом, приобняв её за талию. Они оба нервничали так, что даже говорить не могли! Ведь там за шикарными дверями решалась судьба! Не то чтобы брак был невозможен, Юзуру готов был идти против воли отца! Но до боли в сердце хотелось, чтобы всё свершилось по-доброму, по любви! И он молился… Тихо… Молча… — Идём, Юзуру! — Хидетоши позвал сына, не взирая на то, что тот прилип к Аэлите. — Иди, мой Юзуру… Иди… — Аэлита шепотом отослала его, физически ощущая, что земля уходила из-под ног следом за Юзуру. Ох уж эти японцы! Не уже ли так трудно сказать всё прямо сейчас! Нет! Надо потянуть кота за хвост, пощекотать нервы тем, кто зависит от того, что они скажут… Юзуру посмотрел на слегка побледневшую Аэлиту. — Папа… я не оставлю Аэлиту одну сейчас. Она волнуется сильно. — Правда, Хидетоши… Какой смысл уводить Юзуру сейчас, если сейчас выйдут её родители, и она всё узнает… Мы же не в Японии… — Хорошо… Сын! Я внимательно всё изучил, много раз спрашивал твоего адвоката… Считаю, что если у тебя не будет возражений, то ты можешь подписать контракт. Юзуру встрепенулся и выдохнул… Низкий поклон отцу… матери… Аэлите… А Аэлита часто моргала и от волнения не понимала ни слова, ни по-японски, ни по-английски… — Девочка моя… девочка моя… ты моя… моя… — Юзуру стоял рядом, боясь прикоснуться к ней. Эмма вышла в гостиную и увидела состояние Аэлиты… — Так! Юзуру! Ну-ка усади её… Иначе она рухнет у твоих ног! — Нет, Эмма! Это я буду у её ног! — но послушал Эмму и усадил Аэлиту на мягкий диван и подал воду. — Как ты? — Спасибо! Хорошо! Просто растерялась!.. Когда из кабинета вышел Артур с адвокатами и нотариусами, все уже оживленно переговаривались. — Что ж! Юзуру и Аэлита… Ваша очередь ознакомиться с контрактом. И пора ужинать! Адвокаты и нотариусы с переводчиками снова вошли в кабинет Артура. За ними проследовали Аэлита и Юзуру. Теперь уже старшие поменялись ролями с молодыми и заметно нервничали. — Что-то долго… — Эмма глянула на часы спустя двадцать минут. — Долго?! — изумился Артур, — может повторим процедуру с нашими сватами?! Он рассмеялся и обратился к Хидетоши. — Хидетоши-сан, пока наши дети изучают тонкости своей будущей жизни, предлагаю выпить по стаканчику скотча! Иначе мы тут все сойдём с ума! — О! Артур-сан! Думаю пора! У нас говорят: Сделай все, что можешь, а в остальном положись на судьбу! Мы сделали всё, что могли! — М-м-м… Хидетоши-сан! Думаю, что ответом послужит ещё одна мудрая мысль великого японского народа: В жизни так ведется, что, когда ты превозмогаешь себя, тебя ждут вершины, о которых ты и не мечтал! Хидетоши прямо расцвёл от услышанного из уст английского аристократа мудрые речи. Они вместе проследовали к барному шкафу, тут же в гостиной, переговариваясь пословицами и поговорками. Хидетоши был очарован и с наслаждением опрокинул порцию отличного английского скотча. Дамы и Сая не отставали от мужчин. Легкое шампанское освежило и облегчило головы. И когда через полчаса Юзуру и Аэлита вышли из кабинета, они обнаружили всё семейство в лёгком возбуждении с бокалами в руках, улыбающихся и оживленно болтающих о чем-то наперебой. — По-моему они уже начали праздновать, Аэлита! — Угу… похоже… Может улизнём?.. — Не… не получится… Сая меня уже увидела… — Эх… Тогда готовься! Сейчас обрушится вся итальянская страсть моего папы, а следом мамы… Про твоих не скажу… Не знаю… — Угу… моих обрушится… позже… хотя нет… уже сейчас прямо и рухнет… Юзуру видел, как к нему быстро бежала сестра, за ней мать и следом, пошатываясь, спешил отец. Они окружили пару кольцом, наперебой говорили на японском. Юзуру смеялся, отвечал, снова смеялся… Ужин затянулся допоздна. Обсудили всё. Даже мелочи. Артур был доволен, что его японский сват не отказался выпить с ним и был радушен. Расходиться никому не хотелось. Аэлита наслаждалась любовью Юзуру в окружении самых близких людей. По сложившейся традиции они практически не касались друг друга на людях. Даже среди членов семьи. Но то, как они смотрели друг на друга, изредка, вскользь, говорило обо всём. Это подметил даже Хавьер, когда навещал их в Сендае. — Так, господа! Уже глубоко за полночь. Завтра у нас большой ответственный рабочий день, вечер, ночь… Чтобы послезавтра состоялся не менее большой праздник. Поэтому предлагаю отдохнуть и выспаться всласть! Аэлита, там на мансарде вам не холодно? Ночи сейчас ещё холодные… Аэлита опешила, но сориентировалась. — Нет, папочка! Я включила обогрев почти на полную. Так что птицам под крышей тоже тепло. Родители Юзуру не поняли, о чем идет речь, а Аэлита улучила момент и прошептала Юзуру: — Нас раскрыли! Прикинь! — Но не прогнали! Это ж хорошо! — он подмигнул, совсем как нашкодивший подросток. — Мальчишка! — Аэлита рассмеялась. Перед тем как уйти, она пошла к родителям пожелать спокойной ночи. — Па-а-ап… А как ты узнал про мансарду… — Ну ты же должна была показать своё детское убежище Юзуру. И легко догадаться, что оттуда вы бы уже не ушли. Аэлита рассмеялась и обняла отца. — Спасибо, папа! За всё! Мамочка, родная моя! — она обняла родителей. — Иди, детка! Спокойной ночи! — Эмма поцеловала дочь, приласкала. Рождённые и выросшие в большой любви дети счастливы тем, что впитали любовь своих родителей с молоком, с первыми шагами и не знают иного. Аэлита купалась в этой любви и щедро делилась ею со своим возлюбленным. Юзуру чувствовал это, ценил и страстно желал оберегать свою единственную. Они долго болтали перед тем, как уснули. Аэлита расспросила, как ему удалось спокойно уехать в Англию. Юзуру обязан сообщать федерации о месте своего пребывания, вовремя проходить допинг-контроль. Он сообщил, что едет в клинику на консультацию по рекомендации своего остеопата-доктора Акиры Кикучи, что было отчасти правдой. Кикучи подтвердил в федерации заявление Юзуру. — Я хочу с тобой в Италию съездить. Я знаю, ты любишь эту страну, хочу узнать, какая она, какие итальянцы… Ты поедешь со мной, хотя бы дней на десять? — Дорогой мой… Я обязательно поеду! А твои родные не поедут с нами? — Думаю, что поедут. Им будет тоже интересно… — Прекрасно! Свадебное путешествие! Ура!!! Уверена, тебе понравится! И для твоей астмы будет полезен климат Италии, поверь мне. — Здорово… Тогда погостим тут недельку и поедем… — Да, мой Юзуру!.. Аэлита сидела на краю постели, расправляла складки ночной рубашки. Юзуру любовался приоткрытой спинкой, не выдержал, приник губами к теплой коже. Аэлита ахнула. — Мальчик мой, родной… рано ещё… только всё закончилось… ещё чуть-чуть… завтра буду чистой… — Пилюльку пить начала… я видел… — Юзуру не унимался… Целовал жарко, с придыханием. — Ну мне же надо диплом защитить… — Надо… Иди ко мне! Я буду целовать тебя! Я хочу целовать тебя! — Но тебе будет тяжело… — Ерунда! Иди сюда… Аэлита развернулась, а Юзуру ловко притянул её к себе, горячо приникая губами, целуя глазки, щечки, ушки. Добрался до желанных губ… Время растворилось, а они растворились во времени… Так и задремали, целуясь… 157. Рабочий стол Артура был непривычно завален бумагами. Отчеты, протоколы совещаний, контракты… Секретарь тщательно сортировал всё по папкам и файлам. Артур находился тут же, в кабинете. — Ускорьтесь с уборкой!!! Что тут такого сложного!!! Секретарь посмотрел на босса, ничего не сказал, лишь собрал в охапку все бумаги и перенёс на стол около стены. Дверь отворилась. Джон глянул в проём, соображая, входить или нет. — Чего крадёшься! Заходи! — Артур зычно крикнул, когда увидел его. Джон вошёл, осматривая царивший хаос. — Ты решил рассортировать документы, Артур? — Что-то вроде того… — Вижу, что не очень получилось… — Не то слово, дружище! Садись! — Артур хлопнул рукой по дивану, на котором сидел. Джон устроился рядом. — Майк, принесите кофе… нет… коньяк! Секретарь бросил бумаги и убежал за напитком. — Итак! Это был взрыв в локальном масштабе? Ну мог бы и не стараться… Зачем так усложнять! — Джон! Ты в своём уме! У меня в доме семья! И не одна! Завтра в мэрии бракосочетание! А ночью ты меня поднимаешь и говоришь: «Артур! Лешар в Лондоне! Прибыл час назад. По приглашению мэра!» — А, по-твоему, было бы лучше ждать до утра! И доложить тебе за завтраком, когда гости в предвкушении планировали провести чудный день в Лондоне! А сладкая парочка не могла определиться, как провести день, чтобы не сойти с ума от захлёстывающих чувств?! Какого дьявола, Артур, я служу тебе и семье столько лет?! Чтобы так просто всё просрать?! Джон не стеснялся в выражениях и был прав. То, что мэр пригласил Лешара по каким-то там делам, никто не знал. Всё выяснилось поздним вечером, когда Артур уже почти уснул. А Джон получил доклад службы пограничного контроля аэропорта. Телефон засветился светом от поступившего уведомления и Артур прочитал сообщение Джона. «Лешар в Лондоне. Послезавтра приглашён к мэру.» Сон Артура сдуло в одно мгновение. Их отношения после инцидента с Аэлитой сошли на ноль. Эмма старалась сгладить шероховатости, но Артур был непреклонен. Больше всего он боялся за дочь и шантажа. Никак не мог предположить, что именно в самый ответственный день будет такая подстава. — Во сколько у него встреча? — В десять утра. — А мы должны быть в четыре… И… Может быть мы не встретимся… Но где гарантия, что господин мэр не поделится новостью! Тем более что Аэлита и Лешар так успешно сотрудничали… — Артур смачно выругался… — Знаешь… Иголку в сене не утаишь… — Да чихать я хотел на всё это!!! Джон!!! Меня волнует здоровье дочери и обещание Юзуру не придавать огласке его женитьбу!!! Хрен с ним, если узнали бы о браке Аэлиты! А вот парню как в глаза смотреть?! Отцу с матерью его… — Я понял тебя… Понял, Артур! Можешь не объяснять! Есть предложение! Пусть его мэр вызовет сегодня. У него не будет возможности отказаться. И мэру не придёт в голову говорить о церемонии. Так! Артур! Теперь ты послушай меня! — Джон развернулся лицом прямо к Артуру. — Говори! — Я утрою охрану резиденции. Детей из дома не выпускать! Ни под каким предлогом! — Ты обалдел, Джон! Они собираются к Эмме на фабрику! Там подарки им готовы… Нет! Они не в тюрьме! И потом девичник-мальчишник!.. — Вот же ж… — Вот именно! — Тогда будем с ними… — Джон! Чтобы и муха не пролетела! Ни одна собака не унюхала! Интернет чтобы был чистым!!! — Эх… золотые времена… Но папарацци за год поутихли… И заметно… — Это тот случай, когда несчастье помогло! — Послушай, господин Конте! Может мы зря демонизируем этого парня. В конце концов он чуть не угробил твою дочь, но и он же спас её! Согласись?! — Даже не говори мне ничего! Он всё прекрасно знал, что у Аэлиты отношения с Юзуру! И ведь пошёл на низость… Оболгал мальчишку! Довёл до срыва Аэлиту… Она — дурочка, поверила… И вот когда пожалеешь, что твои дети не общаются с обычными сверстниками, не носятся по подворотням… Не знают, как и что бывает в жизни… Джон пожал плечами. Бесполезно было убеждать отца… *** …Медленно, по спирали, белой дымкой растворялись густые сливки в горячем почти черном кофе. Филипп Лешар приехал в свою квартиру в центре Лондона, наскоро сообразил кофе. Пустой дом встречал хозяина после долгого отсутствия, как обычный забытый угол. На мебели можно было ставить роспись… Пыль… Унылое запустение… Филипп проверил телефон. Утром он вызовет консьержку, чтобы привела в порядок квартиру. А пока достал из большого кейса костюм, рубашку, пижаму и со дна кейса извлек настольную рамку с фотографией Аэлиты. Он давно думал обзавестись электронной фоторамкой, но всё никак руки не доходили. После скандала он уехал во Францию, потом долгое время был в Мадриде. Дела его шли с переменным успехом, да он и не напрягался, чтобы как-то форсировать или укрепить своё положение. Не было цели… Филипп долгое время избегал журналистов. После триумфа альбома его постоянно спрашивали о планах. Поначалу он думал, что передохнёт месяца три, за которые он надеялся укрепить своё положение в окружении Аэлиты и вытеснить, наконец, Юзуру… Но странный поступок девушки перевернул всё с ног на голову, и каждое любопытство журналистов отзывалось зубной болью. Анализируя поступок Аэлиты, он пришёл к выводу, что это был своего рода протест против чудовищной несправедливости, которая открылась по отношению к ней… Но была покрыта завесой интриги, которую и затеял Филипп. Чутьё или интуиция Аэлиты и вызвали этот протест. Ей хотелось получить больше доказательств, а реалии были таковы, что действительное не соответствовало реальности… Он хотел продать квартиру в Лондоне, однако поразмыслив, решил, что это уж совсем полное поражение. Ну запретила семья встречаться с ней! Но жить он вправе там, где хочет! И вот сейчас поздней ночью он в своей квартире сварил кофе. На завтра пока планов не было. Филипп решил, что прокатится по Лондону, съездит в конный клуб, где когда-то катался с Аэлитой… Он принял душ, застелил свежее бельё на постели и рухнул спать. Мыслей не было, будильник заводить не стал. И так было уже больше года… Когда в десять утра его разбудил телефонный звонок, Филипп чертыхнулся, спросонья старался разглядеть, кто ему звонит. Оказалось секретариат мэрии Лондона. Он удивлённо заморгал и ответил на звонок. После дежурных приветствий, он услышал, что господин мэр собирается принять его сегодня в три часа дня. И если господин Лешар готов к встрече, то ему закажут пропуск в мэрию. Филипп почесал лоб. Странно как-то… То он месяцами ходил вокруг да около, добиваясь возможности встретиться, то сами назначают время и место… Встреча была необходима для получения разрешения съемок в Лондонской Национальной галерее и Британском музее. Лешар ещё не знал, каким будет его проект, но ожидал получения разрешения съемок экспонатов из музейных хранилищ, годами не видевших света. Он глянул на часы, оценивая, сколько у него времени на проверку презентации. Снова сварил кофе, хотя пора было завтракать. Решил поехать ближе к мэрии, позавтракать в кафе неподалёку. Позвонил консьержке, собрал портфель и вышел в лондонский полдень. *** Тонкой струйкой, ниточкой, иногда волоском тянулась золотая нить, оборачиваясь вокруг своей оси и наматываясь на форму, чтобы потом обернуться тончайшей сеткой на броши или браслете. Юми и Хидетоши с интересом следили за работой ювелиров-художников, работающий с драгоценными металлами, превращая бесформенную массу в произведение искусства. Пока гости с гидом с любопытством знакомились с удивительным производством, Эмма в своём кабинете размышляла, почему муж оставил её одну ночью и до утра не вернулся. На завтраке его уже не было. Дворецкий сообщил, что сэр Артур уехал ранним утром, просил его не беспокоить. Позвонит сам. Эмме ничего не оставалось, как объяснить гостям, что неотложные дела оторвали Артура от приятного общения. Аэлита увела гостей к огранщикам. Юзуру прилип к экрану монитора, на котором шла раскройка великолепного изумруда. Камень был сканирован со всех сторон, и на экран выводилась полная проекция, намечались оптимальные линии огранки, оценивалась стоимость в зависимости от огранки, оценивались потери в процессе обработки камня. Юзуру даже открыл рот, когда на экране менялось изображение камня в зависимости от вероятной обработки. Наконец программа вывела все параметры обработки и конечную стоимость. Изумруд был великолепен! Аэлита улыбнулась, видя реакцию парня. Она тронула его за локоть. — Идем! Или ты хочешь посмотреть, что получится? Но ждать придется несколько часов… Это камень… А бриллианты гранят несколько дней… Юзуру вздохнул и пошёл за Аэлитой. Следом шли Юми и Хидетоши. Аэлита вела гостей в жемчужную мастерскую — сердце фабрики Эммы Конте, чьи жемчуга славились на весь мир! Ей было не по себе выполнять роль гида на экскурсии по фамильной фабрике, особенно, когда она провела всех в большой зал — музей фабрики, где в прозрачных стендах были выставлены удивительные произведения художников — ювелиров. Многие работы были отмечены особыми знаками отличия, были и те, точные копии которых хранились в фондах других стран, названия которых были выгравированы на табличках в описании работ. Россыпь бриллиантов, рубинов, изумрудов, сапфиров и аметистов сводила с ума игрой света. Шок был на лицах гостей. Аэлита передала бразды правления экскурсией профессиональному гиду — давнему сотруднику фабрики, который знал магию драгоценностей и умел отвлечь экскурсантов, готовых впасть в зависимость и прострацию. Насладившись красотой ювелирного искусства, все пришли в кабинет Эммы, где уже был Джон. Юми и Хидетоши были в шоке. Эмма велела подать гостям чай и сладости. Горячий напиток немного оживил всех, завязалась тёплая беседа. Юзуру с Аэлитой намеревались провести весь день вместе, но Эмма неожиданно предложила провести его врозь. — Ребятки! Так уж получается, что у вас нет рядом друзей! А ведь мальчишник с девичником никто не отменял! Проведите этот день порознь! Соскучьтесь! И завтра вы меня отблагодарите! Поверьте мне! Аэлита и Юзуру переглянулись. Аэлита вопросительно кивнула, Юзуру замотал головой, она снова глянула: «А давай попробуем! Что мы теряем?!» Юзуру закатил глаза, но не мог устоять против любимых глаз. Он согласно пожал плечами. И вслух спросил: «А чем мы будем заниматься?!» — Поверь мне, Юзуру! Джон найдет для тебя лучшее развлечение, какое ты пожелаешь! — Класс! Джон! Я часто вспоминаю, как я ехал верхом на озеро! Вот бы ещё хоть раз прокатиться… — Не вопрос! Вот это я понимаю! Настоящее мужское развлечение! — Ох! Только, пожалуйста, аккуратно! — Аэлита заёрзала в кресле. — Ну началось! Мы ещё по девочкам поедем! — Джон хлопнул Юзуру по плечу. — Это как понимать! — Хидетоши всполошился, протестуя против такой фамильярности. — О! Не волнуйтесь, Хидетоши-сан! Добродетель Юзуру не пострадает! Я обещаю! А цену моего слова знают все! — Да! Господа! Иначе бы Джон не был другом нашей семьи! Заверения были получены, и семья Ханю успокоилась, тем более что секретарь Эммы принес ценные подарки для посетителей. Хидетоши получил красивейшие запонки из черных жемчужин, а Юми — каплевидные жемчужные серьги цвета шампанского. — Ну а вы, молодые люди получите свои подарки завтра. Так уж вышло! Будь вы простыми посетителями, мы бы вручили вам их сегодня, но раз вы оказались особенными, то и особенные подарки в особенный день! Гости уходили довольные и радостные. Эмма тяжко вздохнула, что теперь подумают Юми и Хидетоши?.. Но в конце концов, они же должны знать, чем мы занимаемся! — Кэролл, не соединяйте меня ни с кем! Она набрала номер мужа. — Да! Слушаю, Эмма! — Артур! Я предложила детям провести день врозь. Сватов сейчас повезу обедать в клинику. Они немного не в себе от экскурсии, поэтому надо их привести в чувство. Лёгкая встряска не помешает. — Вези… Предупреди только, вдруг не захотят! — Разумеется!!!.. Мальчик мой! А почему ты сбежал от меня? Я громко храпела? — Ох… Девочка моя! Мне не спалось!.. Я крутился с боку на бок, боялся тебе помешать! А тут дела нарисовались с раннего утра… Прости, родная!.. — Артур откровенно врал, но это была ложь во спасение. — А я решила, что тебя прельстила очередная новая сотрудница… — Эмма, что ты несёшь?! Не шути так… Я рассержусь! — Хорошо, мальчик мой! Тогда может ты присоединишься к нам? — Я постараюсь! Позвони мне, когда решите, куда направитесь. Эмма завершила звонок. «Что-то не так… Артур… Я знаю тебя не первый день… Что-то не так… Ладно! Поедем на обед. Дети пусть развлекаются… Незачем им с нами тусоваться…» *** Апрельский день по-настоящему разгорелся только после полудня. Небо пестрело низкими облаками, островками на голубом. Ветерок лениво разгонялся по Трафальгарской площади, вытесняя выхлопные газы от автомобилей. — Ну что, брат Юзуру! Что сначала? По девочкам или верхом… — Джон подмигнул парню. Юзуру пожал плечами. — О-кей! Обедаем и на коней! А потом по девочкам! — Джон! Ты поясни, что значит «по девочкам»… Извини, я не понимаю… — Юзуру обескураженно улыбался. — Не волнуйся! Это не то, о чем ты подумал… Но если ты подумал и про это, то могу устроить! — Джон!!! — Юзуру возмущенно зашипел. — Ну-ну… Не переживай… — Джон дружески потрепал парня по плечу, — обещаю, ничего неприличного, но тебе понравится! Они расположились за столиком дорогого ресторана на Трафальгарской площади, выбирали блюда и через час с небольшим направились в элитный конный клуб на окраине Лондона, расположенного в живописном парке, с широкими выездными полями, а длинные просторные аллеи располагали к неспешной прогулке, как верхом, так и спешившись. Облачившись в костюмы для верховой езды, Джон и Юзуру пошли в конюшню, к смотрителю, выбрать для Юзуру подходящую лошадь. Очаровательная гнедая лошадка махала головой, приветствуя гостей. Смотритель оседлал лошадь и вывел из денника. Джон уже ждал Юзуру верхом. Прогулка началась. Юзуру взволнованно поглядывал на Джона. — Спокойно, дружище! Английские лошади, впрочем, как и другие, очень чуткие животные. Твоё волнение ей передается. Поэтому спокойно! И ещё! Как только почувствуешь усталость, сразу говори! Иначе мне Аэлита голову оторвёт! Они ехали размеренным шагом. Юзуру вспоминал поездку в Альпы, путь в горах. Озеро… Это было невероятное впечатление. Ощущение реального животного рядом, воспоминания, всё приводило его в трепет. Джон то отставал, то опережал его. В один их таких манёвров он почему-то не стал ждать его поодаль, а быстро вернулся назад. — Поехали обратно! — Зачем?! Мы же на так далеко отъехали! И я не устал! — Там нечего смотреть! — Нет! Поедем! Я только начал привыкать к её дыханию и шагу… Нет, Джон! Не порти прогулку, пожалуйста… В это время из-за деревьев показался всадник. Он был также одет в костюм для верховой езды и ехал легкой трусцой, быстро приближаясь к Джону и Юзуру. Поравнявшись, он привстал в стременах, приветствуя членов клуба, как полагалось. — Джон?! — мужчина удивлённо вскрикнул… — Да, я! — Вот так встреча… Погоди-ка… Ханю Юзуру… — имя парня мужчина произнёс почти шёпотом. — Кто это, Джон! И откуда он меня знает… — Ты не узнал, Юзуру… Это ж Филипп Лешар… Юзуру побледнел, но быстро взял себя в руки. Перед ним был человек, благодаря усилиям которого он чуть было не потерял свою единственную. — Джон! Помоги! Я хочу спешится… Джон взял лошадь Юзуру под уздцы, чтобы тот спокойно мой сойти на землю и спешился сам. Филипп последовал их примеру. — Вот так встреча! Не ожидал! — Филипп с интересом рассматривал юношу. Юзуру переступал с ноги на ногу, и Джон вышел вперёд, вставая между ними. — Джон… Разреши… — Юзуру отстранил Джона. — Филипп Лешар… — Юзуру поклонился, лишь едва склонив голову. — Надо же, юноша, Вы меня помните… — Да… Но лучше бы забыл… И я забуду… А пока, я хочу сказать Вам спасибо, что спасли Аэлиту — мою жену. Спасибо, Филипп… — он снова поклонился чуть ниже. Филипп что-то хотел сказать, но так и остался стоять, словно его пригвоздили намертво. — Джон, подержи лошадь! И продолжим нашу прогулку, если не возражаешь. Джон придержал лошадь, а Юзуру лёгкой птицей взлетел в седло, повергая в изумление Джона и, тронув лошадь, поехал прочь, не поворачиваясь. — Самурай! Истинный… Была бы катана, снёс бы башку напрочь… Но благородство выше! — Джон обошёл Филиппа вокруг, — и, если хоть одна буква появиться в прессе или эфире, твою башку снесу я! А я не благородный самурай! Хорошей прогулки… Юзуру ехал, не соображая, куда и зачем, когда его нагнал Джон. — Ты — мощь! Юзуру! Я бы так не смог! Юноша посмотрел на Джона своим фирменным взглядом, который отрезвлял. — Ну да! Черт… Испортил нам прогулку! — Джон потёр висок. — Ничего не испортил! Ты ещё девочек обещал! — Юзуру повернул голову в сторону Джона, в этот раз лисьи глазки светились теплотой и хитринкой. У Джона камень с души свалился. Всё встало на свои места. «Надо же! В который раз парень просто спасает ситуацию! И ведь формально ничего не делает! Лишь несколько слов! Удивительный парень! Обожаю его!» Прогулка продолжалась весело. Джон волновался, что, вернувшись на конюшню, они снова встретятся с Филиппом, но Филиппа не было. Джон поинтересовался у смотрителя. — Да. Господин Лешар вернулся, его лошадь уже в стойле. Он ещё был в клубе какое-то время, но, видимо, уехал… — Спасибо за информацию… Дальше они направились в один клуб, в котором собирались все крутые геймеры Лондона. Юзуру, как вошёл, сразу понял, куда попал! Это был его рай! Пообщавшись, он сел за компьютер и разделал под орех троих не последних в десятке геймеров. — Да кто ты? Чувак! Откуда взялся? — Из Японии! Я — Юзу! — Ты — реально крут, Юзу! Я таких финтов и примочек в нашей тусовке не видел… Поделись секретом? — Да ничего особенного… — Юзуру был в своей тарелке, легко сошёлся с завсегдатаями. И через час началось настоящее рубилово! Такого ещё этот лондонский клуб не видел!!! Когда в час ночи гром аплодисментов взорвал клуб, Джон понял, что мальчишник удался! Они ехали по ночному Лондону. Юзуру сладко дремал на заднем сидении. — Сейчас нам влетит по первое число ото всех по очереди… Автомобиль въехал во двор особняка и, обогнув аллею, припарковался у входа. — Эй, Юзуру! Сынок… Мы дома! Юзуру вздрогнул, часто заморгал. — А где Аэлита? — Ну это я не знаю! Наверное, смотрит сотый сон или тусит ещё… Как ты ещё вспомнил о ней! Я думал, что раньше утра мы не уйдём! — Прости! Мне так хотелось пройти до конца эту стадию! Всё удачно складывалось! — Ну да! Завтра у тебя не менее интересная стадия, если ты забыл! — Джон хохотал в голос. Юзуру стукнул его по спине. — Это не стадия! Это жизнь, Джон! Моя жизнь! — Идём уже! Убийца монстров! Дом спал наполовину. Юми и Хидетоши под впечатлениями от прошедшего дня спали без задних ног. Непонятно, что произвело наибольшее впечатление: сказочные богатства на фабрике или посещение клиники. Такие диаметрально противоположные впечатления о семье Конте были до того момента, когда они приехали в клинику. Здесь они воочию увидели реальную цену того, во что вкладывали Конте немалые средства. Хидетоши прослезился, когда посетил детское отделение. С той минуты он иначе воспринимал всё, чем занимались эти европейцы и что представляют собой сами, как личности. Они долго разговаривали с Юми, делясь впечатлениями, пока сон не сморил. А вот Эмма и Артур метались, как тигры в клетке. Аэлиты дома не было. Её охранники были с ней. Джон приставил к ней троих специалистов — молодых женщин. И в данное время она кайфовала в студии флоатинга, расслабляясь и освобождаясь от напряжения и страхов… 158. Сквозь ламели жалюзи мансардного окна почти под потолком в комнату струился свет. Юзуру потянулся. Один. Он ждал Аэлиту, но она не пришла. Так и задремал, перебирая в голове разные варианты сценария завтрашнего дня. А Аэлита позвонила родителям, сообщила, что уедет на виллу, проверит всё ли там в порядке. Коты уже одичали, наверное. Не то что были одни, нет. Прислуга и профессиональные ветеринары ухаживал за животными, не оставляя их одних в её отсутствие. Эмма возмутилась, но настаивать не стала, в конце концов может человек побыть один перед ответственным событием. Она пошла к Юзуру, сообщила, что Аэлита будет на вилле. Деликатно, тщательно подбирая слова, чтобы не нарушать хрупкое равновесие. Юзуру согласно кивнул головой, понимал, что так лучше, иначе они вымотают друг друга сначала ласками, потом словами, потом опять ласками. А завтра они должны быть красивыми и свежими. Он так и сказал Эмме: «Лучше я подожду ещё одну ночь, чем потом буду выслушивать ворчание и упрёки…» Эмма рассмеялась: «Мудрый мальчик! Да. Лучше уступить в малом, чтобы получить большее! Не волнуйся! Всё будет ослепительно хорошо! Я верю!» Она по-матерински обняла Юзуру и пошла к себе… *** Юзуру встал, принял душ и вышел в общую гостиную. Он спросил у прислуги про Артура. Тот уже был в кабинете, принимал отчет служб. Юзуру постучал. — Входи, сынок! Входи! Посиди… Я скоро закончу. Юзуру сел в кресло, взял журнал и перелистывал одну за одной страницы, абсолютно бездумно. Артур быстро свернул утренний доклад. — Ох! Всё, дорогой! — он пересел в кресло напротив. — Знаю, что вчера столкнулся с Филиппом… Ты — невероятный парень! Если тебе это ещё никто не говорил, в чем я очень сомневаюсь, то я скажу ещё раз! Ты — невероятный! Ты не думал о карьере дипломата? — Артур поднялся и обнял юношу. — Артур! Я узнать хотел, получается ли моя задумка? Что нужно? — Да всё хорошо! Вот… — Артур взял со стола несколько листов бумаги, — читай сам. Что непонятно, спрашивай. Юзуру внимательно изучал написанное, спрашивал, где не мог понять значение слов или предложений. Артур постарался другими, простыми словами на английском всё донести до него. Юзуру просиял, даже в кабинете стало светлее. — Осталось только Аэлите сказать… — он вздохнул. — Ты расстроен, что Аэлита не была дома?.. — Артур положил руку на руку Юзуру, пожимая слегка. — Нет… Теперь же мы всегда будем вместе… Всегда… — Ох… Вот и хорошо… Поверь, мне нелегко выдавать замуж мою любимую и единственную дочь! Но я счастлив, что это именно ты! И поэтому я спокоен! Как бы не сложилась ваша жизнь, а она будет трудной, я знаю, что это по большой любви! Юзуру улыбался, скромно опустив глаза. В это время в кабинет вошла Эмма и Юми. — Вот они! Юми-сан, похоже мой муж готовит себе преемника! Смотрите, как органично Юзуру смотрится в кабинете большого босса. — Юзуру-спортсмен, Эмма-сан! И он ещё учится. — Ничего! Учёба закончится! И мы ещё узнаем Юзуру-сана, как отличного руководителя! Или я ничего не соображаю в людях. — Юзуру, сынок! Пойдем, отец ждёт тебя… Извините, Артур-сан! — Юми поклонилась Артуру. — О! Да-да! Прошу Вас, Юми-сан, не задерживайтесь! Завтрак готов! Надеюсь, наши повара не разочаровали Вас? Юзуру долго говорил с отцом. В основном это был разговор о планах на сезон. Они обсудили и участие в шоу, в рекламе, коммерческие проекты. Юзуру быстро всё раскладывал по полочкам, чётко устанавливая приоритеты. Хидетоши был доволен сыном, хотя вида не подал. А Юзуру так хотелось видеть искреннюю радость и гордость в глазах отца, как он видел радость в глазах чужого отца. — Папа… А ты можешь мне сказать, что доволен? — Я буду доволен, если ты будешь соответствовать всем ожиданиям Японии… — А я не соответствую, конечно… — Конечно! К чему этот вопрос?! И только ты можешь сам разрушить, то, что создавал годами… Чтобы ты знал, я не одобряю решения о женитьбе! Тем более в олимпийский сезон! Но, если это придаст тебе силы и подарит счастье, я буду доволен! — Вот именно, пап… Силу и счастье! Поэтому я хочу быть с ней! — Тогда сегодня в четыре часа ты поставишь подпись в акте регистрации брака и подпишешь брачный контракт. И твоя жизнь изменится! — Да! В моей жизни кроме фигурного катания будет человек, о котором я готов заботиться день и ночь! — Вот именно! И это может помешать спорту! — Нет, папа… Мы вместе с Сочи! И ни разу она мне не помешала! — Но тогда она была просто девушка на расстоянии! А теперь жена! — Я люблю её! — Мы знаем. Идём завтракать. Нельзя заставлять хозяев дома ждать. Я лишний раз убедился в твоей непреклонной решимости. — Спасибо, что заботишься обо мне, папа! — Юзуру поклонился отцу, тот потрепал сына по склоненной голове. После завтрака наконец-то приехала Аэлита. Она хорошо выспалась, благодаря сеансу флоатинга, который расслабил её, унял нарастающий мандраж, который готов был обрушить свою силу и мощь в самый ответственный момент, а нервный срыв совсем был не к чему! Она прошла в свою комнату, не привлекая внимание домочадцев. Горничная доложила Эмме, что Аэлита в своей комнате. — Что ж… Пора готовиться. Сейчас приедут стилисты и начнём. Эмма пошла к Аэлите. — Доченька! Как ты? Выспалась? — Всё хорошо, мама! А как Юзуру? Я сейчас пойду к нему… — Сходи… Ждёт… Аэлита выскочила и бегом ринулась в комнату к Юзуру, но его там не оказалось… — Ага… Прятки! Она метнулась на четвертый этаж… И столкнулась в ним на лестнице между третьим и четвёртым этажами. — Мой Юзуру! Они бросились друг другу в объятья, так что воздух на миг покинул их лёгкие! — А-а-ах! Юзуру устоял на ногах, когда она повисла на его шее, на секунду замер, вдыхая знакомый аромат и уже безотчетно покрывал поцелуями её лицо. Она жмурилась от удовольствия, подставляя губы. И когда он втянул её в глубокий поцелуй, её тело безоговорочно отозвалось истомой, которую чувствовал Юзуру. — Милая… ты как… — Люблю тебя… Юзуру улыбался и отпустил Аэлиту. — Выспалась? Вижу! Глазки мои ясные… чистые… — А ты поспал? — В принципе да… но с тобой было бы лучше… — Всё! Теперь всегда со мной! Сейчас будем собираться… Стилисты приедут… Если уже не приехали… — А ты поела? — Да! Всё хорошо! — Ну идём? Они вместе спустились в общую гостиную, где уже собрались родные. Стилисты, и точно, уже подъехали, беседовали с помощью переводчиков с Юми и Хидетоши, выясняя предпочтения и определяя, какой тип кожи, волос, структуру внешности, чтобы создать неповторимый и запоминающийся образ. Для Аэлиты и Юзуру были приглашены стилисты Vogue, с которыми девушка подписала контракт на новый год. Молодой паре можно было не беспокоиться о разглашении тайны, потому что юристы Аэлиты Конте внесли пункт, по которому журнал бы уплатил такую неустойку и страховую сумму, что дальнейшее его существование, как издания, было бы невозможным. Через два часа колдовства нарядные молодые люди по очереди вышли в общий зал. Юзуру глянул на себя в огромное зеркало и поразился. У него не было макияжа, как принято в Японии, лишь лёгкая пудровая вуаль нанесена на лицо, придавая коже свежесть и сияние. Чудеса сотворила укладка. Приподнятые от корня черные волосы на затылке и темени, как перья чёрного ворона, эффектно спадали на лоб. Именно так, как больше всего любила Аэлита. В образе читался бунтарский дух японского аристократа. Чудесный костюм ручной работы лучшего лондонского кутюрье цвета индиго, как влитой, сидел на безупречной фигуре. Белоснежный воротничок и маленькая бабочка оттеняли, казавшуюся фарфоровой кожу Юзуру. В зеркале Юзуру увидел отца, который так же был красив своей возрастной статью. — Юзуру! Ты очень красивый парень! — Это потому, что я твой сын! Они улыбались своим отражениям, когда в зал вышел Артур и Эмма. Юзуру ахнул. Это была настолько гармоничная пара во всем! По отдельности они были красивы своей индивидуальной красотой, а вместе создавалось ощущение гармонии и истинного единства. Хидетоши, скупой на похвалы, рассыпался в комплиментах, приведя несколько строк японских танка. Переводчики всё тщательно перевели. Эмма и Артур любезно поклонились. В этот момент в зал вышли Аэлита и Юми… Нежная, изящная Аэлита шла по залу. Каждый стук каблучков по драгоценному паркету эхом отзывался в сердце Юзуру. На Аэлите было платье итальянских кутюрье цвета шампанского. Любимое ею крупное итальянское кружево, из которого было болеро. Юбка-карандаш до середины колена идеально подчеркивала красивые бёдра и тонкую талию. Совершенно шикарный лиф удивительным образом красиво подчеркивал грудь, а фамильное жемчужное колье изысканно оттеняло кожу и выделяло длинную тонкую шейку. Изящно уложенные волосы в высокий причудливый пучок придавали образу светскость и королевскую стать. Миниатюрная шляпка с тончайшей вуалью создавала образ недосказанности и невинности. Казалось, что вокруг Аэлиты был золотистый ореол, настолько весь образ подходил ей. Зелень в её глазах, затенённая чуть золотистой вуалью, была по-весеннему свежей, и теплота взгляда вызывала желание улыбаться. Юзуру заворожённо смотрел на Аэлиту, а Хидетоши вкрадчиво прошептал строчки одного известного очень старинного танка Рубоко Шо: «Трепещут бёдра, Вздрагивает стан. Сумерки вкрадчиво Входят друг в друга. Сердце вот-вот разорвется.» — Папа… у меня и правда сейчас разорвётся сердце! — Иди уже… — отец толкнул Юзуру и тот пошёл навстречу своей невесте. Низким поклоном он приветствовал сначала мать, потом Аэлиту. На Юми было очень эффектное платье, которое вторило костюму Юзуру. Изящный градиент от темно-синего от талии до изумрудно-зелёного к верху и низу. Хидетоши любовался женой, давно не видя в ней очень интересную женщину. Как мало нужно для того, чтобы предстать в новом свете! — Девочка моя! Наши молодые похоже обновят отношения не одной семейной пары! Смотри, как возбуждён сват! — Артур поцеловал руку жены. — Да уж! Скупой на эмоции муж — тяжкая ноша для жены… Как же хорошо, что Юзуру не такой! Более открытый! А с виду и не скажешь! Горничная принесла ведёрко со льдом, а дворецкий вынес драгоценную бутылку самого дорого в мире шампанского. Diamonds Champagne считается самым дорогим шампанским в мире, если не учитывать Veuve Clicquot 1883, оценить стоимость которого крайне сложно. По разным данным стоимость бутылки игристого, выпущенного в 2013 году производителем люксового французского шампанского Goût de Diamants составляет, как минимум, 1,8 млн долларов. В западной прессе также звучит другая сумма — 2,07 млн долларов за «бриллиантовую» бутылку. Бутылка шампанского, дизайнером которой выступил Александр Амосу. Она выполнена в винтажном стиле и украшена этикеткой из 18-каратного белого золота, в центре которой сверкает инкрустированный бриллиант. Десяток бутылок Артур закупил для особых случаев. Этот особый случай был именно сейчас. Освежившись легким шампанским, все направились к выходу. У крыльца их ожидали сверкающие в весеннем свете шикарные автомобили. Семья Конте заняла свои места в белоснежном Bentley. А семья Ханю разместились в черном, как вороное крыло, Rolls-Royce представительского класса. Спереди и сзади их кортеж сопровождали автомобили сопровождения — два черных автомобиля марки Jaguar. Артур велел ехать быстро, и авто с семьёй Ханю должно было ехать раньше. В приемной мэра Юзуру нервно ожидал, когда Аэлита с семьёй поднимутся на лифте. И вот секретарь громогласно сообщил: — Лорд Артур Конте! Леди Эмма и Леди Аэлита! Присутствующие встали, приветствуя входящих. Артур поздоровался со всеми, как того требовал протокол. Секретарь предложил шампанское. Огромные часы с маятником в дубовой раме мелодично отзвонили четыре часа по полудню. Двери в кабинет отворились, и секретарь огласил: — Леди Аэлита Конте, графиня Эссекская и господин Юзуру Ханю! Господин мэр города Лондона Садик Хан ожидает вас! Молодые люди вошли в просторные распахнутые двери кабинета мэра. Следом прошли члены их семей и переводчики. Джон оставался в приёмной. Мэр города Лондона Садик Хан был пакистанцем по происхождению. Его сложно было удивить смешанными браками. Но когда в его кабинет вошла молодая пара, он на миг потерялся и просто смотрел на двух молодых людей. Он-изящный японец. Утонченный и с благородной осанкой. Юный Мужчина с большой буквы. Сила духа читалась во всем его облике. Взгляд чайных глаз был спокойным. Черные волосы, блестящие, как крыло ворона, довершали образ уверенного человека. Костюм идеально сидел на спортивной фигуре. Цвет индиго блестяще гармонировал с цветом волос и кожи. Безупречность и шарм во всем облике! К нему тянуло, приковывало взгляд! Она — истинная Леди голубых кровей. Красавица, покорившая подиумы модель, королевской стати которой завидовала сама Её Величество Королева, в шутку сказав, что, пожалуй, на одном из приёмов с участием Аэлиты, её подданые будут отдавать почести юной графине. На что Аэлита ответила изящным поклоном и сказала, что настоящие англичане никогда не спутают истинную королеву с простой девушкой, чем вызвала большое расположение Её Величества. Честь именоваться полным дворянским титулом Аэлита получила после выхода альбома «Великие драгоценности», часть гонорара от которого она пожертвовала на создание лекарства для онкобольных. Мэр собрался с мыслями и предложил всех присесть. Церемония началась. После обязательной речи мэра, слов согласия будущих супругов, молодожёнам было предложено поставить подписи в актах бракосочетания и брачных контрактах. Такую церемонию в мэрии могли пройти только высокородные пары или известные личности. В данном случае было, как говорится, два в одном! Мэр с явным удовольствием засвидетельствовал своей визой брак. Секретарь быстро собирал в отдельные именные папки все комплекты документов и вынес брачные кольца. Аэлита изящным движением подняла вуаль и слегка пожала руку Юзуру. Он, не отрывая глаз смотрел на неё, как завороженный. Девушка взяла кольцо и посмотрела Юзуру в глаза. Он волновался, но взгляд был теплым и уверенным. Она вздохнула и улыбнулась. Юзуру подал руку, и кольцо скользнуло на его тонкий палец. — Прошу Вас, господин Ханю! — секретарь протянул кольцо юноше. Юзуру также посмотрел в глаза Аэлите. Она улыбнулась, едва заметно кивнув головой. Колечко сверкнуло и тепло засветилось на изящном пальчике молодой красавицы. Кабинет огласили громкие аплодисменты, когда Аэлита и Юзуру поцеловали друг друга. Секретарь вынес шампанское той же драгоценной марки, которое вовремя доставили из особняка в мэрию. Пара удостоилась расположения мэра, и он лично поздравил их уже в неформальной обстановке. Секретарь вынес подарок мэра — чайно-кофейный сервиз тончайшего английского фарфора с единственным рисунком на задней части приборов в виде герба Лондона. Юзуру принял подарок, уже как глава семьи. Ещё примерно час мэр уделил новобрачным и лично проводил их до дверей в приёмную. Артур и Эмма были несказанно довольны таким вниманием. Юми и Хидетоши разделяли всеобщую эйфорию. Шампанское чуть расслабило суровый настрой главы семейства Ханю, и в машине со сватами беспрерывно шутил и был мил, к радости Юми. Белоснежный Bentley нёс в своём изысканном салоне счастье двух людей на Земле! Юзуру от избытка эмоций не мог сдержать слёз, глядя в глаза своей любимой. Он просто смотрел в них и видел себя среди зелёных деревьев, пронизанных солнечным светом. Аэлита видела в глазах Юзуру серебристые слезинки, как кристаллики льда. Она тихо пролепетала: «Мой Юзуру… Ты — мой мир…» Дыхание сбилось, а кристаллики льда обратились в горячие капли, упавшие ей на руки. Аэлита платочком промокнула слезинки с его глаз и смахнула свои. Юзуру приник губами к её руке. — Люблю тебя, моя Аэлита! Навсегда! Оба понимали, что им надо продержаться несколько часов, порадовать весельем родных. Выстоять от сбивающего с ног желания обнять до онемения, зацеловать до потери сознания, заласкать до стонов и криков… Все служащие дома Конте вышли встречать кортеж, оглашая аплодисментами окрестности. Столовая была парадно украшена дорогим фарфором, цветами. Натёртые до зеркального блеска бокалы ожидали, когда их наполнят вкусными, дорогими винами. В гостиной играл струнный квартет и рояль. Юзуру остановился, слушая игру музыкантов. Отдавая дань мужу, Аэлита просила в тайне от него включить в репертуар произведение Шопена Балладу №1. И в тот самый миг, когда молодожёны оказались в гостиной, звуки Шопена заполнили весь особняк. Юзуру замер, слушая виртуозную игру. Он улыбнулся своей жене: «Спасибо, родная моя! Это прекрасно!» — и поднёс её руку к губам, а про себя подумал: «Надеюсь и мой сюрприз тебя порадует…» В их празднике было всё для них. Прекрасная музыка, море цветов. Подарки и внимание. Вечер огласили залпы грандиозного фейерверка. Соседи по окрестности удивлённо пожимали плечами, какой такой праздник отмечается в особняке Конте? Дочь давно работает за границей… Наверное очередная грандиозная сделка принесла баснословные дивиденды… Игры, шутки, шарады — всё держало высокий уровень радости праздника. Юзуру и Аэлита были приятно удивлены, когда увидели, что к ним на торжество приехали Гретта и Бруно — семья из швейцарской деревни. Оливер и Наоки прилетели утром из Японии поздравить лично Аэлиту и Юзуру. Все, кто так или иначе из окружения Конте был знаком с Юзуру, присутствовали на свадьбе. Юзуру лично благодарил всех. Юми поначалу переполошилась, увидев Бруно и Гретту, но после приветствия поняла, что опасения напрасны. Но апофеозом можно было считать, когда из-за массивной спины Бруно показалась фигурка доктора Акиры Кикучи. Юзуру аж взвизгнул, и они с Аэлитой бросились обнимать почтенного доктора. Такого подарка Юзуру не мог ожидать никак! Он тряс смеющегося сенсея, а Аэлита просто висела на его шее. — Господа! Сдаётся мне, что у родителей по уровню рейтинга сейчас не первые позиции! — Артур задорно смеялся, понимая, что угодил детям, собрав, если уж не друзей, то хотя бы близких им людей на их празднике. Аэлита и Юзуру переоделись в более демократичные, но от этого не менее изящные наряды. Шляпка осталась лежать на столике, а индиговый пиджак занял место на плечиках. Вот уже полночь пробила на часах в гостиной, а праздник был в разгаре. Эмма всё контролировала, чтобы ни один из гостей не был обделён или отлынивал от игр. Весело было всем. Даже Хидетоши с доктором Стоксом сражались зубочистками, как шпагами, с яростью шаловливых детей в шуточной битве за розетку клубничного мороженного. Юзуру хохотал от души, его звонкий смех заряжал всех. Аэлита наблюдала за ним, передыхая от очередного тура фокусов. Гости, как один, были активны и не сдавались усталости, что говорило об отличной организации праздника. Артур поглядывал на дочь, на Юзуру, надеясь получить хоть какой-то намёк на то, что пора завершать празднество. Отличная интуиция Аэлиты не дала сбой. Пора. Она подошла к Юзуру. — Хороший мой! Ты как? В порядке? — Всё хорошо! Но думаю, что пора бы нам слинять! Ты как? Не против? — Пора! Пойду к отцу. — Я с тобой! — он приобнял, её за талию, и они подошли к Артуру. — Артур! Аэлита уже устала! Нам бы отдохнуть уже! — Всё готово! Можете ехать на виллу! Этот дом полон гостей! А там вам будет вольготно и спокойно. Персонал будет в гостевом доме, так что можете хоть по кирпичу дом разбирать, никто не помешает. Охрану виллы я утроил. Не волнуйтесь! Юзуру и Аэлита обошли всех гостей с пожеланиями доброй ночи. Всё вышли на крыльцо проводить молодожёнов. Чёрный Rolls-Royce укрыл счастливую пару и растворился в ночной темноте аллеи, лишь красные габаритные огни ещё слабо светились вдалеке, но скоро растаяли в сумерках ночи. — Что ж, господа! Идёмте, пропустим по бокальчику за здоровье новой семьи. Гости двинулись за хозяином продолжить праздник. Никто не хотел уходить с праздника любви, даже если виновники торжества, утомленные ожиданием уединения покинули гостеприимный дом.