Ты-мой мир.

77. Ещё одно утро подряд Юзуру просыпался не один, без мыслей. Просто открывал глаза и видел, что в этот раз Аэлита лежала головой на его животе, лицом к нему, в качестве подушечки под щекой была его рука. «Надо же! Как она, бедненькая, может так спать? Шея, наверное, затекла, и моя рука тоже… Спит ведь, как котёнок! Хорошо, хоть кровать большая, а одеяло огромное… Укрыта! Эх ты, птичка моя!..» Он постарался как можно бережнее высвободить руку, однако Аэлита завозилась, что-то бурча во сне и рукой ловила по кровати потерянную опору. Юзуру приподнялся и подложил ей подушечку, она сразу успокоилась, сладко потянувшись. Юзуру прикрыл глаза, вспоминая прошедший вечер. Такое было в его жизни первый раз. Девушка — иностранка настолько тактично отнеслась к особенностям японского быта, его привычкам, что придраться было не к чему. Он в очередной раз был изумлён и понял, что ему придётся с ней нелегко. Была некая разница в их менталитете, образе жизни. Его жизнь подчинялась фигурному катанию, он строил её исходя из потребностей спорта. Еда, одежда, развлечения, общение — всё подчинялось спорту. Но вот он захотел, чтобы в его жизни был другой человек, со своими взглядами, устоями, привычками и возможностями. И он любил её. «Она решила сделать мне подарок на новоселье. Обустроить сад. Идея замечательная! Как же она додумалась? Я совсем об этом и не думал… Я вообще о многом не думал! Балбес! Джон вот даже цветы привёз! Я за два дня ни одного цветочка ей не подарил! Идиот! Теперь каждое утро ей буду дарить цветы. Завалю её ими! Моя Аэлита в цветах… Обалдеть! Красота в красоте! Нет, она нереальная! Я не заслужил такой девушки! И я не могу без неё!.. Вот уже полдевятого… цветы в девять должны привезти… полежу ещё пятнадцать минут и буду вставать… Ну как тут встать?! Это ж невозможно! Лежит на моём животе! Будто так и надо! И не боится! Не стесняется! Я, между прочим, голый… и она… А как мы уснули-то вчера?.. Затискал её наверно до одури, балбес! А не надо было провоцировать! И как от неё оторваться-то, от такой умопомрачительной?! Когда с одного её взгляда жаром обдаёт…а уж если поцелует, тут уже просто конец света!.. Так надо думать о тренировке… Сегодня несколько прогонов… Это часов до трёх. А то и больше… как пойдёт! Маме надо позвонить, сказать, что я с Аэлитой поеду. Эх, жалко, что на тренировке побыть не хочет, вот договорилась с садовником! Деловая моя девочка! Ну ничего, на шоу не сбежишь! Никуда не пущу! Правда съемки… ох, чтоб их… Но работа есть работа! И она её ценит!..» Юзуру аккуратно переложил голову Аэлиты на подушку, а сам пошел в ванну умыться и причесаться. Из небольшого окна в прихожей была видна стоянка, на которой стоял автомобиль, оставленный Джоном для Аэлиты. Юзуру быстро оделся, чтобы встретить доставку. Заметив подъехавший автомобиль с эмблемой цветочного магазина, он отворил дверь и вышел на крыльцо, натянув на голову капюшон. Оплату Юзуру сделал на сайте на девичью фамилию мамы, ему осталось только поставить подпись в получении. Получив заказ, Юзуру быстро нырнул в дом и запер дверь. Ему на миг показалось, что он хлопнул дверью слишком громко. Он выдохнул и пошёл на кухню, где заранее приготовил вазу, постоял и, передумав ставить цветы в вазу, пошёл в спальню. Аэлита спала. Юзуру снова скинул одежду, положил букет в ногах и залез под одеяло, так аккуратно, насколько позволял упругий матрас и длинное одеяло. Его сразу окутало тепло тела Аэлиты. Юзуру зажмурился от удовольствия. Он нагнулся и поцеловал Аэлиту. — Аэлита, красавица моя! Пора просыпаться! Открывай волшебные глазки! — Юзуру… Уже пора? — Пора, моя хорошая! Просыпайся! Аэлита потянулась, разворачиваясь на спину, приоткрыла глаза, часто моргая. Юзуру взял цветы и положил ей на грудь. — А-а-а-х! Какое чудо! — Аэлита приподнялась. — О! Спасибо, мой Юзуру! Спасибо! Она обнимала букет, вдыхая дивный аромат белых пионов. Юзуру любовался ею. — Любимый! Какое чудо! Правда! — Аэлита отодвинула букет и приникла к Юзуру, обнимая за шею. — Охаёгодзаимас! — пролепетала она, целуя Юзуру. — Доброе утро, моя Аэлита! — отвечал Юзуру на сей раз по-английски. — Нам пора вставать, да? Тебе надо позавтракать и на тренировку. Всё! Я встаю! Спасибо за цветы, мой Юзуру! В это утро они не стали задерживаться в постели, несмотря на огромное желание не покидать её целый день. *** Аэлита вела автомобиль не спеша, стараясь запоминать маршрут по приметным знакам. В назначенное время она припарковалась на стоянке перед Ice Rink Sendai. Пока Юзуру был на тренировке, она провела консультации по устройству сада, приготовила обед и ужин. Правда ей пришлось звонить Наоки, в Токио, чтобы узнать рецепты и тонкости приготовления. Хвала видеосвязи! Проделанной работой она осталась довольна. «А будет ли доволен Юзуру? Угожу ли я ему своей стряпнёй?.. Ох… Я выросла в английских садах, ела европейскую еду, а теперь меня занесло на край света, в Японию, такую закрытую, необычную, которая даже в двадцать первом веке остаётся непостижимой. И влюбиться в японца! Фактически идола нации! Ведь если я хочу быть с ним, то должна буду изменить свою жизнь так, чтобы не мешать ему идти к своей цели! А его цель — Олимпиада в Корее! А это почти три года… и никто не должен стоять у него на пути! Даже любовь! И тем более я! Мне придётся или идти рядом, или уйти в сторону, если стану помехой. Но и у меня есть свои цели! И если он хочет быть со мной, то должен будет принять их тоже. Ох, непросто!!! Конечно, сейчас лето, сезон начнётся в сентябре, и Юзуру расслаблен. Но и я уеду осенью. И снова бесконечные видеозвонки… Господи! Только бы у него не было травм!.. Если на следующее лето будем вместе, то отвезу его в горы! Пусть поживёт! Отдышится от вездесущих камер и фанатов! Они ему даже в кафе поесть не дают! Бедный мой! Вся жизнь под микроскопом! Вот не пойму я этих японцев! С одной стороны свято чтят личную жизнь, а с другой прохода не дают!.. И это вечная обязанность перед страной!.. Как мне это понять?!.. Я думаю, что страна ему обязана за его дар! А Юзуру считает, что он! Потому что столько людей помогли ему стать чемпионом… Может Кикучи-сенсей мне разъяснит?.. Хорошо бы! Я запуталась совсем, кто кому должен?!.. И после этого ты, мисс Аэлита, хочешь быть с Юзуру, солнцем нации, как говорят китайцы или корейцы, чтоб их!!!.. Ох! А с другой стороны: парень был на приёмах у Императора, я была у Её Величества Елизаветы с родителями. Так что мы равны! Но я — женщина! Должна понять, что Юзуру главный! Хорошо! Пусть будет главный! Так даже легче! Нужно дать ему возможность почувствовать себя мужчиной, главным! Ах, какой букет сегодня был шикарный! И вечер ему понравился! Благодарил полночи! А я и не возражала, если каждый раз с ним такой восторг!!! Вот чего от себя не ожидала, так это такой чувственности! От одних прикосновений в Сочи улетала! А сейчас просто бесконечное наслаждение… Ох! Всё! Надо подумать о поездке! Завтра уже летим! Ура! Я мамочку увижу! Наболтаемся!!! Только бы мой Юзуру не заскучал! А вот и он!» Аэлита вышла из машины, показывая, что ждёт его. Юзуру увидел её среди стоявших в ряд авто и бегом ринулся к машине. — Привет, мой хороший! Прыгай скорее! — Аэлита впустила Юзуру на заднее сидение, когда он загрузил в багажник свой чемодан с экипировкой, и нырнула к нему. Они обнялись. — Устал сильно? — Устал… Но обнимать тебя могу! — Юзуру целовал её губы. Аэлита тихо постанывала. — Ну что? Домой? —спросила она шёпотом, когда Юзуру наконец оторвался от неё. — Да! Передохнуть нужно, собрать вещи. Вези меня, моя Аэлита! Мой прекрасный личный водитель! Чудо моё! Невероятная! Моя кицунэ! — Юзуру нашёптывал слова, перемежая их поцелуями. — Слушаюсь и повинуюсь! — Аэлита вышла и пересела за руль. Авто, шурша шинами, отъехало со стоянки Ice Rink Sendai. Следом за ними ехал Джон на автомобиле сопровождения. Аэлита видела его в зеркало заднего вида, но специально не выходила на стоянке, чтобы не привлекать ничьё внимание. Она также поглядывала на Юзуру, который прикрыл глаза. «Устал мой чемпион… Устал! Отдохни! Надо будет ванну ему сделать! Да! Обязательно! Кикучи позвоню, узнаю, что ещё нужно!.. Устал… Дремлет!.. Поеду потише, чтобы не растрясти…» Аэлита сбавила скорость до минимально возможной. Юзуру дремал. Джон обогнал их, просигналил аварийкой, чтобы ускорилась. Аэлита добавила газ и послушно покатила за Джоном. Вскоре она припарковалась у дома. — Юзуру! Просыпайся! Мы дома! — она потрепала его по щеке. Он открыл глаза. — О! Я заснул!.. Прости… Иду. — Юзуру вышел из машины, забрал чемодан. Аэлита прошла следом за ним в дом, надёжно запирая дверь. — Ты сначала поешь или сразу в ванну? — Аэлита укатила чемодан в его маленькую комнату, достала форму, пропитанную его потом насквозь. — Поем. Потом приму ванну, ближе к вечеру, перед сном. — Юзуру был немногословен от усталости. Аэлита разобралась с формой, отправив её в стирку, коньки выставила наружу. О них Юзуру заботился сам. Пока он обтирал лезвия, Аэлита собрала обед. Она пришла за ним в спальню, где он переодевался в домашнюю одежду. На локте, бедре и колене красовались свежие кровоподтёки и ссадины. — Ох! Юзуру! Ты упал? Ты цел? — А! Ерунда! Сейчас намажу, всё пройдет. Не волнуйся! Зато я почти выкатал Сеймея! Осталось обкатать его на публике! А ты как? Всё сделала, что хотела? — он приобнял её, шагая за ней кухню. — Всё удалось, я надеюсь! Только вот с обедом беда… Наверное не удался!.. — Значит буду голодный. Но это на пользу. Лишний вес уйдет, почти двести граммов. — Юзуру! Двести граммов?! Да это ногти подстричь, волосы! И всё, их нет!!! — Аэлита смеялась, отгоняя волнения насчет её блюд. Юзуру сел за стол. «Вот, прошу! Мой хозяин! Кушать подано!» — она подвинула ему салфетку в сервировочном кольце. «И всё-таки он красиво ест! И если не лукавит, то ему вкусно.» Они обедали, почти не говоря за столом. Юзуру поел всё, что приготовила Аэлита. Откинувшись на спинку стула, он выдохнул: «М-м-м! Я наелся! Так вкусно всё!» — Юзуру! Только не обманывай меня! Я первый раз готовила эти блюда. — Я не обманываю. Ты — невероятная! Спасибо! Всё очень вкусно! И главное ничего лишнего! — Спасибо! Гора с плеч! Теперь я спокойна! Я могу тебя накормить, и ты не умрёшь с голоду! — Аэлита молитвенно сложила руки, а Юзуру смеялся звонким смехом. После обеда он обычно отдыхал, играл. Так было и в этот раз. Аэлита не стала мешать ему и пошла собирать свои вещи. Вынув чемоданы, она достала кейс с фотоаппаратурой. «За эти дни ни разу про них не вспомнила. Может быть мы сегодня съездим прогуляться после ужина?.. Хоть куда-нибудь… Где не людно…» Она всё сложила, достала макбук и проверила почту. Агенты Vogue прислали задание на подготовку к токийским съемкам: раскладку mаке-ap, каталог украшений. «Боже! Красота какая! Ух!.. А я даже растяжку в эти дни не делала! Так, пойду в комнату Юзуру, потянусь! А то с этими обедами и ужинами… Надо в Токио больше потренироваться, порепетировать. Так и хочется сказать: Быт затянул!» Аэлита одела спортивные лосины и топик, взяла с собой пуанты и пошла в комнату. Раскатала спортивный коврик и начала медленно растягиваться, надо было бы побегать на дорожке, но её в доме не было. Поэтому пришлось, как говорят, «на сухую». Выполнив необходимые упражнения для растяжки, Аэлита надела пуанты. Последняя фишка сценаристов была балетной. Пришлось осваивать балетные пуанты. Долго мучилась со шнуровкой. Благо стопа маленькая и взъём крутой, без мучений вытягивала носок. И форма получалась красивая, не у каждой балерины получалось так. Но мышцы стопы были слабые, надо было приложить усилия, что просто встать на носки. Вот она этим и занялась. А ещё баланс тела держать не просто на одном носочке. Годами тренируют. Аэлита аккуратно встала на носочки просто из обычной позиции. Потопталась, прочувствовав, как это — стоять на пуантах. Она огляделась. В комнате не было на что опереться. Аэлита подумала и вспомнила про террасу, с перилами. «А это мысль. Надо попробовать!» Она пробежала по коридору до двери в сад и вышла на террасу. Перила оказались почти подходящими только опереться, ухватиться не получилось бы. Высота маленькая, но ногу можно закинуть. Так понемногу она начала свою работу. В наушниках играла ритмичная музыка и Аэлита в такт на счет поднималась на носочки с разных положений стопы, как учил хореограф. «Главное — не перетрудить стопу! Адам говорил… так… р-раз! — Аэлита встала на носочек на одну ногу, а другую согнула в колене, так она проделала с другой ногой. Шаг за шагом, упражнение за упражнением. Но поднять ногу в высокий батман на носке она не решалась. Была плохая опора. — Аэлита! Ты где? — Юзуру в очередной раз потерял её и искал по дому. — Вот наказание! Куда опять делась эта неуловимая кицунэ! Точно, она, как воздух, или ветер, невидимка! Аэлита! Ну где прячешься? Наверное, снова на чердаке! Юзуру открыл дверь на террасу и обомлел. Аэлита стояла в красивом арабеске на носочке. Он прислонился к косяку лбом, потому что стоять просто так от увиденного у него не было сил. И сказать что-то он не мог или боялся, да, боялся спугнуть, просто опустился и сел на пороге. Аэлита постояла несколько секунд на одной ноге, потом на другой, не оборачиваясь и тихонечко опустилась на шпагат, довершая тем самым шоковое состояние парня. Юзуру помнил, что она занималась хореографией, но представлял лишь красивые проходы по подиуму да современные танцевальные па и связки, но не более! А тут арабеск! Он был в шоке… Аэлита поднялась, держась за перила, вынула наушники и наконец повернулась. — Оу! Юзуру! Ты тут давно сидишь? — Не очень… — он ошарашенно смотрел, прислонив голову к косяку. — А я маленько растянулась вот… на сухую, правда… Но хоть так… Много нельзя… стопы слабые… Юзуру смотрел, пытаясь что-то ответить, соображал, но на деле лишь изумлённо покачивал головой из стороны в сторону. Аэлита подошла и присела напротив, ладошками обхватив его лицо. — Что такое? Ты удивлён? Я ещё в Америке начала заниматься. Брала уроки. Нужно для съемок. В колледже тоже ходила на бальные танцы. Программа такая. Эй, Юзуру! Очнись уже! — она потрепала его за щёки. — Аэлита… ты мне скажи… ты — настоящая? Ты не инопланетянка? Ты мне не приснилась?.. — Тебя ущипнуть? — Не надо! Я очнусь, а ты исчезнешь… а я умру…один… — Нет! Не исчезну! И ты не один! — она поднялась, потянула его наверх, побуждая подняться. — Видишь, я могу загораживать солнце и отбрасывать тень, значит я живая. — Скажи мне, что ты не умеешь? А? — На конках кататься! — В Крикете же каталась!.. — Юзуру встал, обнял её за талию, тоненькую такую, теплую. — Это ты меня катал, а я лишь ногами перебирала, как паучок. — Ох! Я в шоке! — Хорошо! Ты меня отпусти, я заминку сделаю и ужином займусь. — Отпустил… можно мне посмотреть?.. — Смотри, мой Юзуру! — А потом пойдём с тобой гулять? Как нормальные люди! По улице, по парку, по скверу, по набережной! Гу-лять! И фотоаппарат возьмём! Только Джону скажем. — Прекрасно! Как нормальные люди! — Аэлита смеялась. — Ну чего смеёшься? Перед сном прогулка полезна! Знаешь, я только с тобой и гуляю… Тогда в Токио… в 2014 году… выходит я гулял по-настоящему год назад?! Ужас! — Во-о-от! Всё! Садись, смотри, не отвлекай! — Аэлита отпустила его руки и начала заминку. Она гнулась, как ивовая веточка, тянулась, как тонкая лиана, в довершении всего прошлась на пуантах по террасе мелкими шажками и снова села в шпагат. — Помоги! — она протянула руки Юзуру, чтобы он помог ей встать. — Ап! Она поднялась, обняла его за шею и поцеловала сначала глазки, а потом уже с придыханием поцеловала в губы. — Всё! Урок окончен! Я в душ. — Не долго только! Я в гостиной… Приходи скорее, поиграем и я тебе костюмы к шоу покажу, мне фотки прислали. — Ты вещи собрал? Или тебе помочь? — Точно! Я забыл! Тебя увидел, и всё! Пойду быстро накидаю в чемодан. — Ну так нельзя! Ты б список составил, что нужно. А то хватишься, а нет. Я так всегда делаю. — Идея! Пошёл! Аэлита ушла в душ, а Юзуру — писать список и собирать вещи. Он был неприхотлив в этом плане: несколько комплектов тренировочных брюк, свитеров, маек. Да и что ещё мужчине нужно! Чистое бельё и носки. Но с ним была Аэлита, и значит нужно было взять красивую мужскую одежду. Тут-то он решил дождаться свою девушку из душа, чтобы вместе подобрать гардероб. 78. На Сендай опускались сумерки, принося прохладу с залива, даря свежесть. Вечернее небо проглядывало в рамку тории, как изображение на картине с пейзажем, а памятник Дате Масамуне в Aobayama Park грозно выделялся тёмными контурами на своём постаменте. Парк располагался на высоком холме, с которого открывалась обширная панорама на город. Вечерние огни делали зрелище незабываемым. Аэлита снимала со штатива виды Сендая, подстраивая объектив под ночные съемки. Юзуру крутился рядом, то попадая в объектив, то выходя из кадра, периодически строил рожицы. Туристы разбрелись, и Юзуру мог свободно пройтись. Аэлита поглядывала на него и отмечала перемены настроения. Усталость после тренировки сменилась беззаботностью, а озорной огонёк в глазах придавал Юзуру более мальчишеский вид, лет на шестнадцать. Аэлита без профессионального макияжа тоже выглядела, как девочка — подросток. А если надевала соответствующую одежду, то и вовсе. — Аэлита, ты почему без родителей гуляешь? Тебя полиция заберёт! — Ой! А сам-то! Мальчик, тебе восемнадцать-то есть? Юзуру крутился на смотровой площадке, беззаботно смеялся и мило дразнил свою подругу. Она вторила ему, его настроению, широко улыбаясь ему, открытому и забавному. Так было приятно находится не в замкнутом пространстве дома или катка, дышать ветром, смотреть на свободный горизонт, огни города. Аэлита поставила камеру на автозапись и вошла в кадр, кружась, раскинув руки, ловя руками порывы легкого ветра. Юзуру смотрел на эту легкую птицу и чувствовал свой ветер, свою силу в крыльях. «Ты-воздух моих крыльев! Ветер, который наполнил меня!» Он тоже раскинул руки, словно хотел обнять весь мир, от горизонта до горизонта. Душа ликовала, наполняясь счастьем свободы, чудом любви! — Юзу-у-у! Юзу-у-у! Юзу-у-у! — не то писк, не то визг приближался откуда-то со стороны парка. Юзуру и Аэлита одновременно остановились, руки так оставались раскинутыми в стороны у обоих. В сумерках со стороны деревьев, откуда доносился звук, два силуэта быстро приближались к смотровой площадке. Юзуру дрогнул всем телом, будто на него рухнул камень, а Аэлита замерла и лишь лихорадочно хлопала глазами. Казалось, что эти двое сейчас со всей силы опрокинут кого-то из них, так стремительно было их приближение. Юзуру инстинктивно вскинул голову и вышел вперёд, заслоняя собой Аэлиту, готовый принять на себя лавину фанатизма. Он даже зажмурил глаза, представив, с чем ему придётся столкнуться. Но он лишь почувствовал порыв воздуха, как от пролетавшего автомобиля. Открыв глаза, он увидел, как двое мужчин поймали безумных фанаток буквально в метре от него. Две женщины визжали, как обезумевшие фурии! Лишь крепкие руки специалистов невидимой службы охраны Акайо-сана надёжно удерживали их. Ещё через несколько секунд около Юзуру и Аэлиты встали два человека: Джон и какой-то японец. — Быстро! Уходим! — Джон обнял за плечи Аэлиту, а второй — Юзуру, уводя их со смотровой площадки. — Джон! Фотоаппарат! — Аэлита пролепетала в ухо своему телохранителю. — Не волнуйся! Ребята заберут. Через пять минут, запыхавшись молодые люди сидели в салоне бронированного автомобиля корпорации Конте. Юзуру трясло, как в малярийной лихорадке. Аэлита лишь всхлипывала, не то от быстрого бега, не то от страха, который медленно наплывал на неё со всех сторон. — Так! Ребятки! Успокоились! Выдохнули! Ну-ка! Вместе со мной! Юзуру! Смотри на меня! Дышим на раз, два, три! — командовал Джон. Продышавшись, Юзуру успокоился и наконец-то обратил внимание на Аэлиту. Губы её были белые, а руки холодными. Она всхлипывала. — Милая! Испугалась? — Юзуру взял её за руки. — Ю…Юзуру… Что это было?.. — Аэлита закрыла глаза и медленно задышала. — А… так… издержки популярности… — Юзуру придвинулся к ней и обнял. Она уткнулась ему в грудь, согревая лицо в его тепле. — Ш-ш-ш… Дыши ровнее! Не бойся! Джон здесь! И я тоже! Ну, посмотри на меня! — Юзуру шептал ей на ухо, стараясь успокоить, хотя сам ещё полностью не отошёл от шока. — Ох… — Аэлита приникла к нему, хватаясь за руки. Джон наблюдал за ней, готовясь к худшему, звонил доктору Стоксу. Они не сразу поехали домой, Джон дал команду водителю покружить по городу. И только после того, как получил положительную информацию от наблюдателей у дома, дал команду водителю ехать домой. Вечер окончательно накрыл Сендай, ночь наплывала. На кухне закипал чайник, Юзуру бегал из кухни в спальню, где Джон сидел с Аэлитой. Уж очень хорошо Джон помнил последствия тревожных событий в Эмиратах. Аэлита разговаривала с доктором Стоксом по видеосвязи. Лишь убедившись, что Аэлита в стабильном состоянии, доктор Стокс дал рекомендации. Юзуру принёс чай, заваренный по рецепту Кикучи-сенсея. Аэлита взяла чашку двумя руками и с наслаждением пила теплый чай. Через несколько минут щёки её порозовели, руки стали тёплыми, а глаза заблестели теплым блеском. — Ну вот! Хорошо! — Джон убедился, что его подопечная в норме. — Я пойду узнаю про фотоаппаратуру. Джон вышел, а Юзуру подсел к Аэлите на кровати. — Ну-ка! Иди ко мне! — Юзуру поманил её к себе на колени. Аэлита скользнула к нему и с удовольствием устроилась на его руках. Это всё что ей было нужно: его руки, его крылья! Ни Джон со своей надёжностью, ни Стокс с супер-технологиями, ни Кикучи — с восточной мудростью! Руки любимого человека — вот могучее лекарство от всех недугов, душевных и физических! Они обнялись, прижимаясь к друг другу с силой. Юзуру целовал её, а она отвечала, вдыхая счастье и выдыхая страхи. Джон забрал кейс с аппаратурой, предварительно убедившись, что информация, которая осталась на карте памяти случайно, передана в службу безопасности корпорации для дальнейших действий. В одиннадцать утра Юзуру с Аэлитой должны были вылететь в Токио. Джон решил уже сейчас забрать багаж, чтобы не задерживаться, а лучше перерегистрироваться на другой рейс, чтобы сбить прицелы у фанатов. Он вошёл в спальню без стука. — Эй! Красота в красоте! Сладкая парочка! Мне бы багаж забрать! И вообще, Юзуру! Давай другим рейсом полетим, отобьёмся от этих чаек! — Джон улыбался. Не то, чтобы он увидел что-то из ряда вон. Просто эти влюблённые гладили друг друга по голове, мурлыча друг другу ласковые слова. — Джон! Ты хоть бы постучал! — Аэлита хихикала, соскальзывая с рук Юзуру, щёки которого заалели от смущения. — Если бы я всегда стучался, то не успевал бы вовремя! — Ты прав, как всегда! — Аэлита подошла к своему телохранителю. — Спасибо! Юзуру подошёл тоже и обнял Джона в знак благодарности. — Ай! Ребятки! Это не моя заслуга. Дайте мне ваш багаж, и я поеду, поработаю. Юзуру, брат! Правда, давай другим рейсом, а? — Да! Как скажешь! Пойдём, перерегистрируемся, если получится! Думаю, АNА мне не откажет. Они направились к ноутбуку, а Аэлита в ванну. Она ещё не отошла полностью и хотела расслабиться в тёплой ароматной ванне. «Где-то должно быть ирисовое масло!» Аэлита нашла в несессере драгоценный пузырёк и принялась колдовать над ванной. Вымыв её, не стала наполнять, чтобы не остывала и пошла в спальню переодеться. Джон ушёл, а Юзуру собирал оставшиеся вещи. Аэлита заглянула к нему в комнату. — Мой Юзуру! Я в ванну. Приходи, посидим. — О! Как здорово! Я ещё не принимал ванну. Телефонный звонок отвлёк Аэлиту, и она задержалась в спальне. Закончив беседу, она пошла в ванну. Юзуру уже плескался под душем. — О! Прости! Я думала… — Аэлита прикрыла дверь в ванну и осталась в коридоре. — Иди сюда, Аэлита! Я думал, ты уже здесь… — Гм… Хорошо. Она вошла и скинула халат, расставила свои принадлежности. Юзуру не обращал на неё внимания, просто намыливался пенной мочалкой, старательно пытаясь достать своими гибкими руками до всех мест на спине. Аэлита видела его усилия, перехватила его руку с мочалкой. — Давай-ка я помогу тебе. — Уф… ну помоги… Аэлита намылила тщательно мочалку, прошлась прямо мылом по спине и как следует натерла до густой пены. — Ну вот… Спинка чистая… — Спасибо! — Юзуру повернул голову и посмотрел на неё из-за плеча. Она была вся в хлопьях белой пены, словно в обрывках лоскутов. Аэлита видела его глаза, что-то беспокойное было в тёмной чайной глубине его глаз и подсказывало ей, что ему нужно её внимание, не страсть, не чувственность. После прогулки, которая закончилась так трагично, Юзуру снова ушёл в себя, как улитка в свой домик. Он был внимателен, нежен, но словно находился по ту сторону дороги. Аэлита тоже была растеряна, испугана. И ванна возможно могла её успокоить, но видя любимого в растрёпанном состоянии духа, она не могла эгоистично требовать к себе повышенное внимание. — Вот что, мой Юзуру. Поднимайся со стульчика. Раз уж я взялась тебя мыть, то вымою тебя целиком. Вставай, мой хороший. — она сказала это так просто, без лишнего намёка. Просто спокойно посмотрела ему в глаза. Он послушно поднялся, лишь глубоко вздохнул. Аэлита принялась тщательно ухаживать за телом своего друга. Деликатные места тоже не остались без должного ухода. Всё это было действием без слов. Она лишь поворачивала его, поднимала его руку, побуждая задержаться. Аэлита показала рукой, чтобы он поставил одну ногу на стульчик. Видя его разбитое колено, синяки на голени и бедре, она тяжело вздохнула. Юзуру слабо улыбнулся. Вымыт был каждый пальчик, синяки просто помыла рукой, тяжело вздыхая. Намыленного парня усадила на стул и начала мыть голову. И вот Юзуру, весь в мыле, сидел на стульчике, покорно отдавшись в руки любимой. Она включила душ, и теплые струи смыли пену. Юзуру перешёл в ванну, которая уже набралась. Аэлита взяла с полочки ирисовое масло и капнула в разные места ванны несколько капель. Воздух наполнился дивным ароматом лесного ириса. Юзуру закрыл глаза и улыбался. Аэлита вымылась и погрузилась в ванну. Юзуру наблюдал за ней, не говоря ни слова. Она села напротив него, но он протянул руки и усадил её между своих ног, прислонив её к своей груди. — Спасибо тебе… — Юзуру поцеловал её руку. — Тебе спасибо, за то, что успокаивал меня. И за то, что доверился. Отдыхай. Наслаждайся, мой Юзуру. И я расслаблюсь. — Аэлита положила голову ему на плечо. Они сидели так, изредка ополаскивая друг друга, набирая воду в ладони, пока ванна не остыла. Юзуру поднялся первым, накинул халат и подал руки Аэлите, укутал её сначала в полотенце, потом в халат. — Мне волосы надо высушить. — Хорошо. Суши. Я подожду. — Ты иди, мой хороший. Ложись. Я быстро. Только расчешусь ещё. — Ну ладно. — Юзуру поцеловал её в лоб и вышел. «Не могу на него такого смотреть… весь извёлся! Чёрт дёрнул нас пойти на эту прогулку! Вот как жить, когда ты носа высунуть не можешь?! Ох! Я подумаю об это позже!..» Аэлита высушила волосы и тщательно расчесала. Локоны легли мягкими завитками. Мягкий свет в спальне едва освещал очертания кровати, лишь указывая на её наличие. Юзуру похоже уже спал. Аэлита вздохнула, достала тонкую батистовую сорочку, переоделась и скользнула под одеяло. Юзуру и правда спал. Аэлита погасила свет, поправила подушку и улеглась рядом, боясь потревожить, но тут же была притянута Юзуру. — Ты одета… — он пролепетал сонным голосом. — Угу… Спокойной ночи… — М-м-м… лучше сними… я чувствовать тебя хочу… Я люблю тебя… — Но, Юзуру… — Я помогу… — он приподнялся и снял с неё сорочку, бросив её в ноги. — Вот! Всё! Я тебя чувствую… я люблю тебя… — он вздохнул и успокоился. Аэлите это и нужно было: простое тепло любимого рядом, его тихий сон, который лечит многие недуги, душевные и физические. Они обменялись поцелуями без последствий, и, как уже повелось, Аэлита засыпала на груди у Юзуру. Ранним утром они вылетали в Токио. 79. Токийские апартаменты Конте были готовы к приёму дорогих гостей. Эмма лично приготовила большую гостевую комнату для Юзуру. Она отлично понимала, что в ней он не будет один, поэтому и подготовила большую, с отдельным санузлом и ванной, и маленькой смежной комнаткой. Такая мини-квартирка внутри большой. Наоки тряслась от волнения, ожидая приезда молодой хозяйки с кумиром грёз — Юзуру Ханю. Никакой самый пышный приём в этом доме она не готовила так тщательно. Были приведены в состояние первозданного блеска все блестящие поверхности в доме. Стерильная чистота! Кортеж корпорации мчался из аэропорта в Токио. Юзуру, как сам себе и обещал, подарил Аэлите небольшой, но очень изящный букет. Она держала его на коленях, перебирала лепестки и листики. Просторный салон авто был тесен для молодых людей, они сидели близко прижавшись друг к другу. — Юзуру, мы же уже сегодня в Макухари едем? — Да. Я должен быть там раньше всех. Минимум на час. — Ясно. Только чем же я там буду заниматься, пока вы репетируете? — Для начала я тебя познакомлю со своими друзьями. Их не много. Тебе устроят экскурсию по комплексу. Кстати, ты можешь там потренироваться или порепетировать в зале, пока мы будем на льду. Так что возьми с собой форму. Пообедаем. Ну и, если будет лёд свободный, можно будет покататься. Будь готова, что это будет целый день. — Ого! А Макухари- то удастся посмотреть? Юзуру сжал её руку, не зная, что ответить. Повторения прошлого вечера ему бы не хотелось, а Макухари буквально был наэлектризован от ожидания предстоящих шоу. Баннеры и билборды красноречиво говорили о представительном звёздном составе. Но была ещё одна деталь, которая не ускользнула от внимательных глаз Юзуру, как только они отъехали от аэропорта. Это огромные изображения рекламы ювелирных украшений, на которых самой главной драгоценностью была Аэлита. Юзуру был уверен, что близость Макухари к Токио тоже повлияла на наличие рекламы и там. — Не стану тебя обманывать, может и не удастся. Но я постараюсь, чтобы мы погуляли с тобой, моя хорошая. Я обещал, что тебе не будет скучно со мной! — Да! Я помню! — Аэлита легонько толкнула его плечом, а Юзуру воспользовался, чтобы коснуться губами её волос. — Только вот о чем я подумала: так ли нужно присутствие моё на репетициях? Не подумай, что мне не хотелось, я лишь не хочу привлекать лишнее внимание. Как считаешь, а? Юзуру развернулся к ней всем телом: «А я мечтал всё это время, чтобы ты всегда была рядом! Я просто хочу видеть твои глаза на трибуне, как в Ницце, как в Сайтаме! Чувствовать твоё теплое дыхание на стылом льду! Даже на расстоянии в несколько метров! Неужели ты до сих пор этого не поняла?» — он укоризненно смотрел в глаза Аэлите. Она положила свою руку ему на плечо: «Не волнуйся! Я буду с тобой, раз тебе это так важно! И плевать, что подумают другие!» Он притянул её к себе теснее, словно хотел приклеить накрепко. Тем временем кортеж въехал в просторный двор элитного жилого комплекса, где расположились Конте. Джон доложил Эмме, что они подъехали и через несколько минут лифт мягко остановился на нужном этаже. Приветствия и суета в прихожей плавно перетекли в гостиную вместе с гостем и хозяевами. Эмма искренне радовалась возможности снова обнять дочь, но и Юзуру не был обделен теплым приветствием. Аэлита повела парня по апартаментам, знакомя с устройством жилища. Эмма сказала ей, где для него подготовлены комнаты. — Вот Юзуру! Это для тебя! — Аэлита распахнула дверь в просторную комнату, обставленную в европейском стиле, с большой кроватью, ванной и туалетом, большим окном с просторной лоджией, смежной комнаткой с небольшим столом для работы. Юзуру вошёл какой-то обречённой походкой, словно ему показали камеру его одиночного заключения. Аэлита прошла вглубь комнаты, показывая шкаф для вещей. — Смотри, тут ты можешь разметить свои вещи, костюмы для выступления… — она распахнула дверцы большого встроенного шкафа. — Вот. Думаю, тебе хватит места для всех вещей. Но если тесно, то я могу освободить ещё. Аэлита распахнула другую половину, там висели её вещи. Юзуру округлил глаза: «Кто-то забыл свои вещи?» — Нет! Это мои. — Аэлита улыбалась, вспомнив, как Юзуру в первый день хотел убрать свои вещи из шкафа в спальне его дома, думая, что Аэлита отвергнет его. — О! Ты? — Я. И ты не будешь одинок, мой Юзуру! — она обняла его за шею и прошептала на ухо, — я буду с тобой… Юзуру подхватил её за талию и закружил. — Моя-а-а-а! — Поставь, поставь, пожалуйста! Ах! Юзуру поставил её на ноги, расцеловав. — Ну всё! Пойдём, я ещё кое-что тебе покажу. Они вышли, держась за руки. Аэлита провела его на другую сторону аппартаментов. — Папа оборудовал тут маленький спортзал. Стометровку по прямой тут не пробежать, но всё необходимое есть. Смотри. В большой комнате одна стена была зеркальная, другая с бальным станком и шведской стенкой, у третьей стены расположились тренажёры и мелкий инвентарь. — Ну ничего себе! Вот это да!!! — Юзуру изумился оснащению спортзала. — Ну как-то так… Если что-то нужно, скажи. Привезём. — А катка нет?! — Есть! В холодильнике! Юзуру хохотал до колик, а Аэлита смеялась, глядя на него. Эмма и Наоки были в столовой, накрывали на стол, когда Аэлита с Юзуру вошли туда. — Зови Джона, Аэлита. Позавтракаем. И надо папе позвонить, он что-то расстроен. — А что случилось? На работе? Не заболел? — Не знаю… не говорит. Ты ж знаешь папу. — Ну да… Юзуру располагайся! — она усадила на стул Юзуру и присела рядом. Через несколько минут подошёл Джон, и вся компания, беззаботно болтая о разном, отдала дань кулинарному искусству Наоки. Эмма поведала о своих планах съездить в онсен, потом на горячие пески. — Вы останетесь здесь за хозяев, ребятки! Я пробуду дней десять, а потом мне пора в Лондон! Дел накопилось! Эмма рассказала про новые эскизы украшений и рекламу, которая била рекорды. — Так что, девочка моя, будь внимательна, когда выйдешь в город. Одевайся неприметно, макияж под японскую девочку. Иначе можно пострадать от своей популярности! Юзуру напрягся, услышав эти слова. Суток не прошло, как они убедились в безбашенности некоторых фанов. «Это ещё отделались лёгким испугом! Наверно и Артур волнуется из-за этого. Явно Джон уже всё рассказал! Оххх!» — Юзуру пил какао и думал. Аэлита подумала тоже самое. Юзуру рассказал про дом, про то, что Аэлита решила обустроить сад. — Я так счастлив, Эмма, что Аэлита приехала ко мне! Спасибо, что отпустили! — О, Юзуру! Я рада за вас! Надеюсь, что не разочаруетесь друг в друге! — Я сделаю всё, чтобы Аэлита не разочаровалась! — Юзуру тряхнул головой, а Эмма улыбнулась. — Пойдем, Юзуру, в кабинет. Артур просил сразу позвонить. Аэлита! Пойдём! Они прошли в кабинет и позвонили в Лондон. Артур радостно всех приветствовал, засыпал вопросами Юзуру про дом, про шоу. — Юзуру, будь как дома! Ты для меня, как сын! Я распорядился оборудовать для тебя спортивный зал небольшой. Эмма тебе покажет. Если что-то понадобится, скажи Джону. — Артур, спасибо! Не стоило беспокоиться… — Стоило! Мне тоже не помешает держать форму! А то, как приезжаю в Японию, про спорт забываю! — Артур рассмеялся. Юзуру узнал, как обстоят дела с проектом острова. Артур в красках рассказал про стройку, про перемены. Дело двигалось и были результаты. *** Первый день был суматошный. Спорткомплекс с катком в Макухари уже осаждали желающие купить билет с рук, то там, то здесь уже на подходе собирались группки любителей и фанатов. Все входы в здание были огорожены в несколько рядов ограждениями, а подъезды шлагбаумами. Юзуру, как совёнок, выглядывал сквозь тонированные окна бронированного автомобиля Артура Конте. После доклада Джона о происшествии, Артур лично распорядился обеспечить охрану дочери и её друга. — Джон! Чтобы ни одна муха на них не села! К Юзуру приставь лично ребят Акайо-сана! — Артур! Юзуру и Аэлите и так дышать нечем! Мы их под присмотром держим постоянно. — Плохо держите, если две тётки прорвались! — А какие основания у нас были их задержать на подходе, сам подумай! Шли себе на смотровую площадку, а потом рванули, как бешенные. Видимо уже, когда разглядели Юзуру. — Ладно! Не оправдывайся! Ты знаешь своё дело. — Артур, я больше волнуюсь за съемки Аэлиты. Надо усиливать охрану. В разных городах разные условия. Хорошо, хоть съёмочная группа одна, а вот подсобные рабочие разные. И это японцы. — От меня что нужно? — Ты Акайо на Юзуру ставишь, а про дочь забыл. — Чёрт! Джон! У нас что, мало специалистов? — Артур, я с Акайо сам решу, можно? — Без вопросов! Эмме скажи, чтобы Наоки отправила в Сендай к Юзуру. Я Эмме тоже скажу. Ей нечего в Токио делать, пока ребят наших и Эммы там нет, а за домом присмотрит, и Аэлите морочить голову с едой не нужно. Я с Юзуру говорил, у него свой диетолог. Вот она и пусть ему готовит отдельно, чтобы не оголодал. Жить будет там же, где ты. Что я ещё забыл сказать? — Так у Юзуру вроде бы мать есть. Она за ним всегда смотрела… — А теперь там моя дочь! — Понял! Указания были получены и следуя им, Джон сопровождал Юзуру и Аэлиту в Макухари. Когда перед автомобилем подняли шлагбаум, Джон обернулся и сказал: «Сидим. Не выходим. Я открываю дверь и выходите. Багаж следом.» Аэлита и Юзуру кивнули головой. Безопасный проход был обеспечен так, что одиночные группки фанатов и предположить не могли, что это приехал Юзуру. На входе встречал администратор комплекса. Юзуру представил Аэлиту и Джона. Администратор был предупреждён и сопроводил гостей вместе с Юзуру в отдельный кабинет. Юзуру направился в раздевалку, а Аэлита с Джоном пошли на экскурсию по комплексу. Пока они бродили по фойе, разным залам, Юзуру разминался в зале. Он первым из фигуристов приехал в комплекс, чтобы встретить всех участников шоу. Администратор лично спланировал время экскурсии так, чтобы к выходу Юзуру на лёд Аэлита оказалась на трибуне или в комментаторской кабине. На арене было людно. Подсобные рабочие сновали туда-сюда, готовя сцену, оборудование, раскатывали прорезиненные коврики в проходе между льдом и трибунами. Юзуру показался в импровизированном проходе на лёд, в котором ещё не были установлены ширмы со шторами. Он остановился, оглядывая пространство перед собой, потом осмотрелся по сторонам. В это время Аэлита была в кабине комментаторов, и администратор в микрофон поприветствовал Юзуру: «Раз, два, три… проверка звука! Добрый день, Юзуру-сан!» Юзуру встрепенулся и помахал рукой в ту сторону. За стеклом он видел силуэты, Аэлита помахала ему рукой. Он выехал на лед, поклоном приветствовал лёд и рабочих и начал потихоньку раскатываться. Джон с Аэлитой были изумлены оснащению комплекса, с интересом задавали вопросы. Время экскурсии затянулось, администратор отвечал на их вопросы и показывал всё, что можно было показать. Они проходили по коридору, когда навстречу шла группа фигуристов на лёд. Аэлита посторонилась, пропуская всех, опустив голову, как велел Джон. — А кто это? — Аэлита слышала слова от проходивших фигуристов в их адрес. — Джон! А смысл мне прятаться здесь? Японцы всё равно со всеми здороваются… — Аэлита тронула его за локоть. — Ты, главное, следуй инструкциям! Это всё, что я хочу от тебя и Юзуру! Я понятно донёс? — Ну распыхтелся! Понятно! Идём дальше! Юзуру сказал, что если зал будет свободен, то я могу поразмяться. Через неделю в Токио съемки, а едва стою на этих пуантах! Будет мне от режиссёра съёмок нагоняй за плохую подготовку! — Кейташи-сан! Могу я размяться в зале, пока никого нет? — О, разумеется! Юзуру-сан говорил об этом! Пройдёмте! Только переодеться придётся в женской раздевалке. — Спасибо, Кейташи-сан! — Аэлита благодарила администратора по-японски, тот расцвёл в улыбке от удовольствия. В раздевалке было три девушки: две японки и одна европейской внешности. Аэлита прошла к открытому шкафчику со своим рюкзачком, приветствуя японок по-японски, а другую на английском. Те удивлённо ответили на приветствие и переглянулись. «Ожидаемо! А чего ещё было ждать! Я сейчас, как экспонат! Все будут пялиться!» Аэлита про себя подумала и, отбросив мысли, начала завязывать пуанты. Любопытство было написано на лицах всех трёх девушек. Но Аэлита молча закончила завязывать пуанты и пошла за администратором в зал. Час разминки прошёл продуктивно. Она закончила и прошла снова в раздевалку. «Слава Богу! Никого нет!» Она переоделась, принимать душ не стала, лишь обтёрлась специальным спортивным влажным полотенцем. Из дома она взяла теплую меховую жилетку, чтобы не продрогнуть на арене. Аэлита поправила макияж и пошла на трибуну, села с краю на последнем ряду нижнего яруса, чтобы не бросаться в глаза. Но Юзуру сразу понял, что она в зале. Как у него это получалось, он сам не мог ответить. Просто сразу становился спокойнее и увереннее, словно находил точку опоры, будто яснее видел цель. Он поклонился ей, как обычно кланялся маме в зале, так что мало кто обратил внимание на то, кому именно предназначался этот поклон. Репетиция продолжалась. Аэлита наблюдала за Юзуру. В сравнении с остальными участниками шоу он был самый изящный, выглядел совсем мальчиком. «Надо же! А в постели совсем другой! Мужчина до кончиков волос! А тут — ребёнок! Детский сад! Ну ты посмотри, прямо школьник на задней парте!» Аэлита про себя комментировала и смеялась мелким проделкам Юзуру, который периодически задирал Нобунари Оду. Примерно через полчаса режиссер объявил перерыв. Аэлита оставалась на трибуне, а участники шоу постепенно уходили за кулисы. Юзуру надел чехлы и быстро поднялся на трибуну к Аэлите. — Скучаешь? — Юзуру подсел рядом, поправляя её локон украдкой. — Ещё нет! А ты, смотрю, отрываешься на всю катушку! — она смеялась, показывая, как видела его шуточки с Нобунари. — Ну все знают, что мы любим почудить! Пойдем, перекусим. — А куда? — В столовой организован обед. У европейцев и американцев это называется шведский стол. Вкусно! Я видел меню! — Может я не пойду, а? Зачем? Ты иди, поешь! А мы с Джоном съездим куда-нибудь в ресторан. — Ну уж нет! Я против. — Юзуру! Правда! Пожалуйста! Избавь меня от необходимости раскрывать наши отношения сейчас. — Прости! Я не понял! Ты против, чтобы я представил тебя своим друзьям?! — Да. Это не к чему, Юзуру! Мы фактически вместе несколько дней и это не тот срок, чтобы обнародовать. Обязательно найдётся кто-нибудь, который выложит в сеть информацию о тебе, пойдёт шумиха, что олимпийский чемпион привёз на шоу свою пассию. Поверь мне, я могу представить, что могут написать. Это ещё хорошо, если не дойдёт до Англии. Но это лишь точка на карте! А информация распространяется молниеносно. Как отреагирует твоя Федерация? Так что иди, пообедай с аппетитом! А я прогуляюсь по окрестностям, найду кафешку и поем, без необходимости объясняться… — Это ты когда успела решить?! — Я давно тебе пытаюсь донести, но не могу! Ты не слышишь! Это плохая идея! Юзуру поднялся с кресла, протянул ей руку: «Идём!» — Я не пойду с тобой сейчас. Иди. Не требуй от меня того, что может навредить тебе! Я не вынесу этого! Будет случай, ты познакомишь меня, а специально не надо! Прошу тебя! — Аэлита не подавала руки. Юзуру тряхнул головой, отвернулся, переводя дыхание. Он не знал, злиться на неё или нет. Только её здравый смысл сбивал его настройки, внося смятение. И оно перевешивало все его чувства. — Во сколько мне можно подойти? Меня пустят снова в комплекс? — Перерыв час. Я не планировал, что ты будешь выходить. Тут есть всё необходимое. Аэлита!.. — Юзуру заговорил на японском, взволнованно и горячо. — Я не понимаю… — Я пошёл. Делай, как знаешь! — Прости! Позже, когда успокоишься, ты поймёшь, что я права. — Позвони мне через час. Я встречу тебя у того же входа, куда мы подъехали. — Юзуру тронул её за плечо и ушёл. Аэлита вздохнула, позвонила Джону, и они поехали по окрестностям в поисках подходящего места, чтобы пообедать. — Юзу! Ты где застрял? Мы уже всё самое вкусное съели! — Хавьер тормошил Юзуру за плечи. — Да я пару раз проехал, попрыгал… — Юзуру отговорился от расспросов. — Слушай! Сегодня ещё кто-то в комплексе? Наши говорили, что видели не то репортёров, не то ещё кого-то. Девчонки вообще говорили, что видели балерину. Типа она переоделась в раздевалке и ушла в зал, они было сунулись посмотреть, но их прогнал какой-то жлоб! — Ну может быть кто-то арендовал зал… Но я бы знал… — Юзуру уткнулся в тарелку. — Юзу! Ты пойдёшь с нами после репетиции прогуляться? Мы в сад хотим пойти, на розы посмотреть? — Ше-Линн, вытянув голову, поинтересовалась у своего талантливого спортсмена, которому ставила новую программу. — Я не люблю аромат роз. — Ну вот! А я так надеялась на твоё общество!.. — Ше-Линн, не расстраивайся. Я с удовольствием составлю тебе компанию, но не в розарии. Юзуру не давали спокойно перекусить. Только заканчивал свои вопросы один, как тут же приставал другой. Иногда наперебой. Юзуру терпеливо отвечал всем. Только теперь он осознал, что было бы, приведи он Аэлиту на обед. «Какой же я всё-таки тупой! Девочка моя, умница моя дорогая! Я-тупой!» Он стремительно достал телефон и выскочил из-за стола в коридор. — Аэлита! Любимая! Прости меня, что заставил тебя волноваться! Ты права! Права, моя милая! Только, пожалуйста, вернись! — Юзуру! Любимый! Я вернусь! Ты не переживай! — И мы сегодня едем в океанариум! — Ого! Классно! Обожаю! — Целую тебя, счастье моё! Жду на трибуне! — Поешь как следует! А то от усталости мы до океанариума не дотянем. Юзуру засмеялся: «Всё! Я пойду доедать!» Он вернулся в столовую. На этот раз его терзал Джонни Вейр. — Юзу! Ты опять куда пропал? Что-то мне не нравится твой довольный вид! Ты похож на мартовского кота, который мечется между миской сметаны и обольстительной кисонькой! — Ну я, как кот, сначала поем сметаны, потом пойду к кисоньке! — хохотал Юзуру. За столом все хором смеялись. — Ай да Юзуру! Ай да… — Плющенко не договорил известную фразу классика русской литературы. — А с этого места поподробнее! — Хави положил руку ему на плечо. — Хаби! А я всё сказал! От начала до конца! — Юзуру продолжал смеяться. Похоже ему не дадут поесть сегодня. — Вы мне дадите поесть?! Сами налопались уже! Когда я голодный, я — злой! Он вспомнил слова Аэлиты про голодного мужа, когда они обедали в ресторане в Токио перед чемпионатом мира. Снова взрыв хохота пронесся по столовой. Аэлита с Джоном отлично пообедали в ресторане в двух кварталах от спорткомплекса. Обсудили поход в океанариум. В будни он работал до восьми вечера. «Лишь бы Юзуру не задержался по обыкновению!» Они вернулись в спорткомплекс в назначенное время. Юзуру, как обещал, встречал Аэлиту на пороге. Он обнял её. «Милая моя! Я уже не хочу идти на репетицию! Я не хочу от тебя отрываться! Девочка моя!..» — нашептывал ей в ушко нежности Юзуру. — Беги уже! Мы дойдем сами на трибуну. Иди же, Юзуру! — Аэлита уворачивалась от его губ, благо они стояли в тамбуре между двух глухих дверей. Но как устоять от любимых рук и губ, умопомрачительно нежных и смелых. Она обняла его, ощущая каждую мышцу накаченного тела сквозь тонкую ткань спортивной формы, каждый отклик его естества на её прикосновения. Благо спортивная куртка была завязана на поясе и прикрывала деликатность его состояния от её поцелуя. — Всё, я убегаю! — Юзуру ввел её в помещение из тамбура и побежал надевать коньки. Был большой прогон первого общего номера и финала. Аэлита заняла место на другой трибуне и замирала от каждого поворота, каждого движения Юзуру. «Ах ты ж мой хороший! А что будет на шоу! Люблю тебя!» Она шептала губами, а он словно слышал, эмоционально реагировал и выдавал эмоцию в номере. Пот градом катился по лицу. Постановщик всё не унимался, пока не добился нужной расстановки и концентрации спортсменов. Юзуру выходил со льда мокрый насквозь. Аэлита с Джоном уже сидели в машине и ждали его. Покончив с переодеванием, Юзуру выскользнул из раздевалки, пробежал по лабиринтам комплекса и нырнул в машину. К радости Джона, никто не заметил, как уезжал Юзуру. Он упал на колени Аэлиты без сил, с влажными волосами, целуя её руки. — Заждалась, моя красавица?! Я пришёл. Я твой! — Слава Богу! Хоть живой! Я думала, ты там останешься на льду без сил. Эвакуатор хотела вызывать! — Я оживу! Я обещаю! — Я помогу, мой Юзуру! — Ах! Мне больше ничего не нужно! Только эти слова… Аэлита обняла голову любимого. Машина увозила их из Макухари в Токио. Юзуру разомлел на коленях Аэлиты. Они попали в небольшую пробку на въезде в Токио, и Юзуру спал детским сном. Аэлита перебирала волосы расчесывая пальцами, наслаждалась такой возможностью видеть на своих коленях великого спортсмена, любимого человека. «Ах! Какое счастье, что впереди ещё столько дней с ним! И ночей! Надо удержаться, чтобы не испортить их своим скверным характером. Сегодня чуть было не попортила всё! Благо Юзуру понял меня! А ведь мог и в позу встать! Я бы на его месте после таких заявлений точно в позу встала! Всё-таки он благоразумный мужчина! Но сегодня был просто мальчишка! Обожаю его такого!»