Ты-мой мир.

61. Аэлита скрепя сердце переживала последние события, она держалась, как могла. Всё было настолько не вовремя и эмоционально, что ставило под угрозу защиту практики. Доклад был написан, а работы приняты к защите. Родители оградили дочь от разного рода негативных и излишне эмоциональных новостей. По настоянию доктора Стокса были приняты меры по контролю гормонального фона. Благодаря поддержке родных и профессионализму врача она понемногу справлялась. Седьмого мая состоялась защита отчетов по практике. Четыре часа экзаменационная комиссия терзала студентку, задавала вопросы, просила дать пояснения и расчеты, чтобы убедиться в том, что работа была выполнена ею лично, а не службами корпорации Конте. Благодаря кропотливой работе и скрупулёзности Аэлита успешно защитила все отчеты. Комиссия удовлетворённо отправилась в буфет, а студентка домой. Один год студенчества был позади, впереди ещё два. Джон вёз её улицами Лондона, видя в зеркале заднего вида красавицу, о которой мечтали многие. Уж он-то знал, сколько разных соискателей её руки стояли в очереди. Английский бомонд гудел, особенно после эмиратских событий и съёмок, но до Аэлиты доходили лишь отголоски. «Вот надо же было этой родительнице влезть! Ну как смотреть на эти поседевшие глаза… Может парень позвонит ей сегодня… знает же, что защита практики…не бревно же бесчувственное…» — Аэлита, девочка! Домой или потусить? — Домой, Джон… Спасибо! — А может потусить, а? — Мама с папой ждут! Я обещала сразу домой… — А-а-а! Ну ладно… едем. После дружеской попойки Эмма так и не узнала причины. Артур и Джон были, как кремень. Устав бороться, Эмма отступилась. Учебный год у Аэлиты закончился, и родители решили отправить её в Швейцарию, в одну высокогорную деревушку, где на альпийских лугах, как на идиллических картинках, гуляли сытые коровки и овечки, в озерцах и ручьях водилась форель. А воздух горного разнотравья был пьянящим и целебным, и от прекрасных видов замирало сердце! Ей просто необходимо было восстановиться. События в Эмиратах, потрясения из-за болезни Юзуру и тяжёлый учебный год, и, наконец, перемены климата и часовых поясов вымотали Аэлиту до предела. Швейцарские Альпы были местом, которое только воздухом своим давало исцеление. Добраться туда можно было только вертолётом, или на внедорожниках по горным склонам и серпантину, что было небезопасно из-за частых обвалов и лавин. В деревне жило несколько семей, занимавшихся скотоводством, сыроварением, жители пекли хлеб, следили за состоянием дороги, зимой и летом принимали зажиточных туристов и не бедствовали. Одна семья была связана с Конте очень теплыми дружескими узами. Артур поставил там небольшой домик в стиле швейцарского шале, его иногда сдавали на постой туристам по рекомендации Конте, окупая тем самым затраты на его содержание. Благодаря Конте в деревне появилась спутниковая связь. Аэлита собирала вещи, нагрузила несколько чемоданов, не знала, что может ей пригодиться. Уведомила агентов Vogue, что уезжает и связь только по электронной почте. Она раскладывала на столе и кровати разные гаджеты, зарядные устройства, фото и видео аппаратуру, сотовый и спутниковый телефоны, чтобы всё тщательно упаковать, зарядить и главное — не забыть. Один из телефонов завибрировал и звуком оповестил, что ей кто-то звонит. Она схватила айфон, на экране Юзуру дарил ей свою улыбку. Аэлита удивилась, решила присесть на пол у кровати. — Да, слушаю! — Аэлита, здравствуй. — Здравствуй, Юзуру! — Тебя можно поздравить? Защитила? — Да, спасибо! Всё хорошо! — О, как хорошо! Ты - умница! Я очень рад! Поздравляю тебя! — Спасибо, Юзуру! Как у тебя дела? — она осторожно, словно украдкой, нащупывая, старалась понять, искренне ли он рад, хотел ли позвонить, или это звонок вежливости старой знакомой. — Я уже в Торонто. Ше-Линн Бурн ставит мне произвольную программу, очень классную! Я всё время с ней или на катке, или в зале… времени не много, надо успеть до начала шоу, чтобы там начать накатывать. — Ты уже знаешь расписание шоу? — Аэлита сама не поняла, почему она спросила. — Знаю, я же говорил. Забыла? Контракты были подписаны уже в декабре. Я — ведущий участник. Шоу много, по всей Японии практически, где есть крупные трибуны. — Здорово! Да, я забыла… с этой учёбой выпала из жизни. Хорошо, что съёмок рекламы не было… — Я же после болезни тоже в рекламе не снимался, но обещал летом все контракты закрыть. — Ясно. Лето у тебя обещает быть насыщенным… — Аэлита понизила голос на последнем слове. — Обычное лето. До Олимпиады я по шестьдесят шоу катал… себя не помнил. — Ага, помню, рассказывал… много благотворительных акций. — Аэлита, я жду тебя… — Юзуру, назови хоть одну причину почему мне нужно провести лето в Японии. — Ты забыла сказать «с тобой»… я хочу провести всё лето С ТОБОЙ, Аэлита. Но так как у меня много дел в Японии, поэтому я жду тебя в Японии. Осенью я еду в Канаду, я бы позвал тебя туда, но ты начинаешь учиться. Это в Васеда я учусь онлайн почти всё время. Твой универ другой, я не могу позволить оторвать тебя от учебы… А причина одна, единственная: я люблю тебя! Вот. Ни добавить, ни убавить! Добавить можно миллионы раз слово «очень»… Это веская причина? — Юзуру говорил очень сосредоточенно, как-то весомо, чувствовалась какая-то ответственность, твёрдость. Не было витиеватых, двусмысленных слов. — Веская, Юзуру… — Так может ты изменишь решение, планы?.. Я уже забронировал резерв во всех турах, где я буду учувствовать. — А что это значит? — Аэлита решила отойти от ответа или оттянуть ответ. Сердце её ныло. Так хотелось сказать: «Да! Я лечу, я бегу, я плыву, я ползу… к тебе, к рукам твоим, к губам твоим. К тебе! Где бы ты ни был…» Сердце кричало! Но молчали уста! — Это значит, во всех видах транспорта, во всех отелях, где буду я, будет место для тебя. Ты будешь со мной везде! — Это оплачивают организаторы? — А зачем тебе это знать? Это лишняя информация. — Юзуру засмеялся. — Ну круто! Крутой Юзуру! — Она сказала эту фразу по-японски. — Я люблю тебя! — по-японски ответил ей Юзуру. Они снова подошли к тому, что требовался ответ на предложение. — А как же пресса? Они увидят, что в труппе лишний человек… как ты будешь объясняться? Это непростой вопрос! Это важно и для тебя, и для меня… Я — не невидимка! И участникам шоу тебе придётся объяснять, кто я такая. — Объясню один раз, что ты моя любимая. Они все мои друзья. А прессе отведено определённое время, лишние не допускаются. Таковы условия контрактов. Более того, это шоу только для Японии. Но в шоу ты не участвуешь, поэтому бояться нечего. — Выходит, ты всё просчитал и продумал? — Нет! То, что я сделал, это мелочи. Всего учесть я не могу. Я главного не могу учесть — согласишься ли ты? Доверяешь ли мне? — Юзуру… я своё решение не меняю… — Аэлита сделала паузу. — М-м-м… — Юзуру почти простонал. — Не унывай… Будет здорово, если пришлёшь видео с шоу… очень рада была бы посмотреть… — её начало потряхивать… — Аэлита…я постараюсь тебя переубедить… я очень тебя люблю! — Юзуру почти стонал в трубку. — Спасибо, что позвонил, Юзуру! Я была счастлива поговорить с тобой… мне нужно собираться… — Ты уезжаешь?!.. — Да… в Швейцарию… в горы… ты же знаешь мою страсть… — Я помню…помню девочку мою…- он задохнулся от кома в горле. — Мне правда пора, Юзуру… звони, буду рада… — Аэлита отключила связь и окинула голову назад. Так она просидела долго, пока не услышала шаги у своей двери. Эмма вошла справиться, как идут сборы. Юзуру сжал кулаки и рычал раненым зверем! «Я жду тебя! Я дождусь тебя!» Аэлита улетела в Швейцарию с Джоном. Через неделю или дней десять к ней должна была присоединиться Эмма. Дальше они не планировали свой отдых, так их ничего не ограничивало. В Женеву Аэлита прилетела на личном самолете Конте. Она вспомнила, что в деревне нет сотовой связи и отправила Юзуру сообщения в Line «Юзуру, я забыла! Там не будет сотовой связи! Спутник. Я смогу получать электронную почту, так что видео и аудио я смогу получить.» Они с Джоном сразу пересели в вертолёт, который унёс её к горным вершинам. Экипаж вертолёта оставался в деревне, пока Эмма не прибудет в Женеву. Радости Аэлиты не было предела! После полугода в пустыне она оказалась в своих любимых горах, где чистый воздух очищал голову от дурных мыслей, кристальная вода озёр давала свежесть. Жить и дышать полной грудью — это ли не счастье! Уже на третий день она почувствовала облегчение на душе, лёгкость в теле, её настроение существенно улучшалось. Она быстро нашла контакт с местными жителями. Бруно и Гретта, та самая семейная пара, что приглядывала за домом, привлекали её к своим занятиям. Джон ходил следом с камерой, снимал, как Аэлита месила тесто для хлеба, пыталась доить козу, полола грядки, а вечерами ходила на сельские посиделки. Компания у неё образовалась неожиданно. В деревню, как и она, приехали дети и внуки местных жителей разных возрастов. С ними Аэлита и проводила время в играх, танцах. Устраивали и модные показы, и карнавал. Это всего-то за неделю! Эмма прилетела и не узнала дочь! Та носилась за козлятами в длинном деревенском платье, завернув один край подола за пояс фартука. На голове была повязана белая косынка, а волосы были заплетены в две совершенно очаровательные косички. Проще говоря, деревенская девчонка! Этакая барышня — крестьянка! Джон без конца её фотографировал, снимал видео. Аэлита развлекалась от души. С Джоном, уже за полночь или под утро, ходили на перевал, снимать звёздное небо. Аэлита исправно отправляла наиболее удачные, смешные и эффектные снимки и видео на почту Юзуру. Только ничего не писала. Просто «Привет! Файлы во вложении. Аэлита.» Юзуру смотрел присланные файлы фотографий и видео. Хохотал над её шалостями и неумелыми попытками жить деревенской жизнью. Для него было в диковинку видеть быт европейской деревни, но больше всего он поражался вот такой новой Аэлите! Простой, без макияжа! В национальной деревенской одежде на несколько размеров больше её. Но такой прекрасной! Он твердил свою мантру: «Я жду тебя, милая! Я дождусь тебя!» *** После визита к доктору Кикучи Юми не находила себе места. Часа четыре сенсей потратил на то, чтобы показать ей, какие могут быть последствия того, что она сделала. Рассказал, что Юзуру ни одним словом её не упомянул, искренне считая виноватым себя. Это был адский труд! Женщина — как ослица, упёрлась в свой собственноручно воздвигнутый забор. А сенсей по кирпичику разбирал его, показывая, что там, за забором, всё не так уж страшно! А наоборот! Чудесная сказка о любви!.. Пока она беседовала, Юзуру улетел в Токио, а оттуда в Торонто. Она вернулась домой потерянной и потрясённой глубиной своего падения. Всё, что могла она пока сделать, это твердить «Как всё исправить?..» Ночь прошла без сна. Но с рассветом в голове укрепилась мысль, точнее две. Первая — надо обставить дом, и Юзуру должен жить там, а они будут его часто навещать. Вторая — надо найти Аэлиту и объяснить, что Юзуру не виноват. Но обставлять дом без того, чтобы посоветоваться с Юзуру, она не могла. А найти Аэлиту — задача не из простых. Тогда она решила действовать по плану: первую задачу она решает в первой половине дня, вторую — во второй. Решая первую, она отправляла Юзуру варианты дизайна комнат. Получала одобрение и сразу оформляла заказ «под ключ». Только одну комнату она решилась обставить сама. Это была спальня. Она заказала большую кровать, низкую, в японском стиле. Но убранство кровати было европейским. Прекрасное белое постельное бельё из натурального набивного шёлка. Пушистое шёлковое одеяло свисало с краёв со всех сторон, окутывая кровать белой пеной. Подушки разных форм и размеров из лебяжьего пуха… У изголовья по сторонам парные светильники в виде журавлей. Напольные вазы у изножья, между которыми была низенькая кушеточка. Юми украшала спальню так, как всю жизнь мечтала, чтобы её спальня была такой. Обустройство обошлось ей недёшево. Но она не скупилась. Она дороже заплатила Узеджи… В пять дней задача была решена, шестой день она посвятила доделкам. Рабочие доделывали мелкие отделочные работы, устанавливали светильники и выключатели. Лишь внутренний дворик остался прежним. Вторая задача поставила перед ней проблему, как найти хотя бы адрес, хоть какой-то! Она не могла обратиться к Юзуру, не тот случай. В висках набатом стучала фамилия: «Конте! Конте! Конте!» Она вспоминала по капельке, что рассказывал Юзуру про Аэлиту, про её родителей. Конте! Конте! Конте! Она вбежала в комнату Юзуру, открыла верхний ящик комода и достала неприметный пакет с коробочкой, которой лежала черная жемчужина. Только ей нужен был паспорт от драгоценности, в котором указан адрес ювелирной фабрики Эммы Конте и телефон. «Боже! Ты услышал меня! Я не безнадёжна!!!» Она быстро нашла контактные данные. Убедилась в правильности контактных данных на сайте фабрики, попутно рассмотрев рекламные постеры, на которых красовалась дивная Аэлита. Сверила время и позвонила на фабрику. Она представилась своим именем, сказала, что из Японии. Офис-менеджер сообщил, что миссис Эмма в отъезде, дату возвращения не сообщала. Юми опешила, но на той стороне спросили, есть ли какая-то информация, которую можно было бы передать. Эту информацию она не могла передавать через третьих лиц. Мозг закипал. Она простилась и положила трубку. «Ну не может быть так, чтобы не было выхода!!! Не может! Как ещё? Как?» Ей пришла мысль, что если Эмма не доступна, то может быть Артур… Она снова позвонила на фабрику. — Прошу извинить… Если нет возможности переговорить с миссис Эммой, может быть можно связаться с Артуром Конте и как-то передать мой телефон? Это срочное дело. Очень! Офис-менеджер поразмыслил. Зная, что в Японии есть филиал корпорации, связал этот звонок именно с этим. — Хорошо, миссис Ханю, я попробую Вам помочь. Ваш телефон высветился у меня, так что ждите, я перезвоню Вам. Юми сидела, разведя руки… «Когда перезвонит, когда?!» «Да, Юми-сан! Твою бы энергию, да в мирное русло!» — она вспомнила слова Кикучи. Звонка всё не было… Что ж она будет звонить завтра. Она — Юми Ханю! Во время отъезда Эммы Артур брал на себя контроль её бизнеса. Ежедневно в десять утра он проводил общую видеоконференцию с первыми руководителями подразделений. Доклад шёл в обычном режиме. Подошла очередь шефа по безопасности фабрики. Этот доклад всегда был в конце, приватно. Шеф докладывал о работе пропускной службы, системы безопасности и подозрительных звонках. — В числе прочего был звонок из Японии. Некая Юми Ханю разыскивает миссис Эмму, но узнав, что она в отъезде, просила связаться с Вами или передать её телефон. Вот фонограмма переговоров. Артур прослушал первый и второй разговоры. «А вот это интересно!» — Артур не подал вида. — Отчет с её телефоном мне на электронную почту. Тут же сообщение отобразилось во входящих сообщениях. Артур завершил совещание. — Джон, дружище! Ты сейчас сидишь? — Артур звонил по спутниковой связи. — Сижу, Артур! С удочкой! Аэлита в пяти метрах со спиннингом… — Тогда отойди дальше! Джон поставил удочку на подставку и отошёл. — Слушаю, Артур! — Лучше сядь! — Ну сел… — Джон пристроился на валуне. — Не…я потяну интригу! Меня прямо распирает… Угадай, кто ищет Эмму?! — Дьявол!.. Шейхиня?.. — Холодно! — Артур! Я буду гадать до китайской пасхи, но ни за что не угадаю… — Тогда готовь капли, а ещё лучше звони сразу Стоксу. — Арту-у-ур! Ты хочешь, чтобы я узнал не от тебя? Удостовериться в моей профпригодности? — Джон начал психовать. — У меня только поклёвка началась, Артур, ну не тяни кота за хвост!.. — В твоих способностях я не сомневаюсь! Ну, дружище! Слушай! Эмму ищет Юми Ханю!.. А? Как тебе? — Твою ж мать!!! Артур! Ой… — Джон свалился с валуна набок. — Ну я ж говорил, сядь! — Артур хохотал… — Да я сел… на валун…упал вот… ударился о другой камень… — Джон ввернул пару крепких слов. — я слушаю… я удивлен… — Слушай. — Артур включил фонограмму записей. — Ну что молчишь? — Артур потирал руки. — Её голос. Это она! Эмма ей зачем… Не драгоценности же покупать? — Думаю, что мы сейчас это узнаем. Я звоню ей. — У них ночь, Артур… — Плевать! Будь на связи. Артур набрал номер Юми. Она не спала, и не пыталась. — Миссис Ханю? — Да, я… — Артур Конте… Вы ищите мою жену. Могу знать — зачем? Юми растерялась, напрочь забыв английский. Она терла виски, наконец придя в себя, проговорила: — Мистер Конте. Я ищу Аэлиту. Позвонила миссис Эмме, потому что нашла номер телефона её фабрики. Но она в отъезде, поэтому… — Я знаю, как было! К делу. Аэлита Вам зачем? — Артур прервал рассказ Юми. — Я должна с ней поговорить. — О чём? — Я должна извиниться. Артур потирал подлокотник, он-то знал всю подноготную. Но это меняло дело… «Дамочка решила, что жизнь сына и его успех важнее её амбиций…похвально…» — А разве у Вас с Аэлитой был конфликт? Она мне не рассказывала. — Мистер Конте, я отнимаю Ваше время. Простите. Помогите мне встретиться с Вашей дочерью. — Аэлита в горах, в Швейцарии. — О!.. А когда вернётся? — Когда сочтёт нужным, миссис Ханю. — Ещё пару слов, мистер Конте. — Слушаю. — Мой сын и Ваша дочь любят друг друга… я была против…я сделала всё, чтобы он её забыл… но ошиблась! Теперь страдает Аэлита, страдает Юзуру… я хочу это исправить. Юзуру не виноват. Это моя вина. Мой сын ждёт её… надеется… Она, может быть, не простит меня, но я должна попытаться! Артур слушал её молча, даже не комментировал про себя. Он вздохнул. — Я понял. Я Вам перезвоню. — Спасибо, мистер Конте. — До связи. Юми, наверное, поседела бы за эти короткие минуты… Артур набрал Джона. — Ну, вот… Она хочет извиниться… — О, как! — Перед Аэлитой… — Ну-у-у…да… а перед сыном?.. — Это их дела… — Что решил?.. — Как Аэлита? — Рыбу ловит, я ж говорил… Юзуру фотки и видео отправляет. Он отвечает «Я жду тебя! Я дождусь тебя!» — Упёртый, чертёнок! И счастливый! — А сам-то, Артур! Такая дочь!.. я бы дал шанс… — Помолчи, папаша «номер два»! Ты постарайся, посмотри, может ей это не нужно?.. — Артур… ты сам приезжай и посмотри… она ж регулярно шлёт ему фотки. Не пишет, правда. Только «Привет! Файлы во вложении. Аэлита.» Артур, она же не может от него оторваться! Она цепляется за каждую возможность связь держать. — Ты прав, дружище! Было бы пофигу, она бы не слала… Не шлёт же Габриелю… Тогда пусть эта Юми летит в Женеву. Ищет транспорт. Доедет, её счастье! Нет — не судьба! Мальчишку жаль, ему помог бы! А таких родителей надо учить! — Артур стукнул по подлокотнику. Это даже услышал Джон. — Артур! Сам-то когда к нам? — Подумаю… Ладно! С Аэлиты глаз не спускать! — Как всегда! Артур походил по кабинету. Смотрел в окно, май бушевал цветением. Садовник обрабатывал кусты, заметно вытянувшиеся к солнцу. — Миссис Юми. Это Артур Конте. — О, спасибо, что позвонили… — Я дам Вам адрес, где находится моя дочь и жена. Предупреждаю, добраться туда можно из Женевы, вертолётом, или на машине. Но дорога опасная, обвалы, лавины. Доберётесь, считайте, что повезло. И ещё. Решение за ней. Я давить не буду! Моя дочь самостоятельно принимает решения. Я лишь иногда могу помочь. И ещё, так… для информации: ни слова моей дочери про танцовщицу Узеджи! Упаси Вас Бог! Поняли? Это всё. — Спасибо, мистер Конте! Спасибо большое! — Юми благодарила на двух языках. — Я пришлю Вам СМС. На французском и английском языках с адресом. Желаю удачи. — Спасибо. Я доберусь. Постараюсь… — Надеюсь. Артур снова набрал Джона, тот сидел на валуне наблюдая, как Аэлита возится с рыбиной, пытаясь уложить её в садок. Рыбина большая, бьётся, отхлестала её по лицу хостом. — Засунет — поедет! Нет… ну значит нет!.. — Джон загадал. — Ах, ты ж гадина! — Аэлита ухватила рыбину за жабры и силой впихнула её в садок, ловко затянув шнурок, чтобы не выскочила! — Молодец, девочка! Так её, туда ей и дорога! — он потирал руки. — Говори, Артур! — Ну что… готовьтесь… но я не знаю, правильно ли я поступил… честно, дружище! Я ей адрес дал, про дорогу рассказал… Если судьба, доберётся… Только не дай Бог, она расскажет, что подложила в постель сыну эту танцовщицу. Я её предупредил! — Понял, Артур!.. Аэлита! Держи! Ну… ай, молодец! Артур, она ещё рыбину поймала, мы сегодня ужинаем форелью! Завидуй! — Дай ей трубку! — Пап! Я тут рыбку поймала, вторую! Большая! — Поздравляю! Красавица моя! Ты там отдыхай, сил набирайся. Я соскучился! — Ты когда приедешь? — Не знаю, подумаю. Ты надумаешь поехать куда, ну мало ли… сообщи! — Конечно! Но пока никуда не собираюсь… Агенты Vogue пока молчат. — Ты ж знаешь, как оно бывает, раз и собралась. — Знаю! Ты ж у нас такой! — Аэлита смеялась. — Солнышко моё, любимое! Дочурочка моя золотая! Кстати, ты мне фотки-то пришли, а то небось своему любимому японцу отправляешь, а про меня забыла!.. — Ладно, папочка! Пришлю… — Аэлита закраснела, на душе разливалось тепло. Душа таяла от слов «своему любимому японцу». А в Сендае Юми рыдала, не то от радости, не то от обиды. Она поняла, что Артур Конте был в курсе её черных дел, но как он прознал, ей узнать было не дано. Прорыдавшись, она скопировала текст СМС с адресом на планшет в заметки, переписала от руки, старательно выводя латиницей адрес. Обеспечив сохранность данных, она принялась искать билеты до Женевы. Рассвет она встречала в аэропорту. А сын возвращался в Сендай. Это была её карма. 62. «Я поехала повидать тётю Аими. Пробуду несколько дней. Телефон у меня ломаться стал, могу быть не на связи. Целую. Мама.» Юзуру прочитал сообщение, отправленное Юми перед самым отлётом в Женеву. Ей предстояло лететь с пересадками. «Странное дело… Ну тётя уже пожилая… надо проведать.» Юзуру разобрал сумки и прошёл на кухню. Всё было, как обычно. Мама всё приготовила, разложила по полочкам, баночкам. Он грустно улыбнулся и ушёл в ванну. Потом засел за ноут, отсматривать свои прокаты, монтировать музыку. Значок электронной почты показал наличие непрочитанных сообщений. Юзуру открыл почту. Пара писем от спонсоров, от Ше-Линн и шесть от Аэлиты. Все остальное уже не имело значение! Он открывал файлы фотографий. «Как же ты прекрасна! Улыбаешься! О! Эмма с тобой! Это здорово! А это что за ребёнок на руках?.. Боже мой… Ты — чудо! Ты где откопала такую юбку?!.. и босиком по камням. ох… ножки мои любимые порежешь…» Юзуру разговаривал с каждым снимком, с каждым видео. «А это что за чувак?! Я не понял!!! Ты пьяная что ли?.. М-м-м… Боже мой… это же… Богиня Аматэрасу! Ох-х-х!» Юзуру схватился за голову! Это был снимок, когда Аэлита с Джоном ходили на перевал снимать звёзды. Возвращаясь домой, шли мимо небольшого озерца. Ночь была теплая. Джон подумал, а не искупаться ли… Но опоздал. Аэлита скинула всю одежду и вошла в воду. Гладь воды была спокойная, а млечный путь настолько яркий, что полностью, как в зеркале, отражался в тихой и нагретой за день воде. Джону ничего не оставалось, как вскинуть камеру и снимать. Такой красоты он в жизни не видел!!! Юзуру настолько был впечатлён снимком, что расплакался. Душа разрывалась от тоски, счастья, а тело наполняла истома… Аэлита после осмотра снимков полдня дулась на Джона, за то, что снял её обнаженной, пусть хоть и со спины. Но снимок настолько был великолепным, что не смягчиться шансов не было. Эмма настояла, чтобы она отправила его Юзуру. В этот момент зазвонил спутниковый телефон. Аэлита схватила трубку. — Папочка-лапочка! Это ты? — Я, моя звёздочка! Как себя чувствуешь? — Хорошо, пап! А ты как? — Всё хорошо, доченька! Спасибо. Мама рядом? Дай ей трубку. Аэлита подала трубку Эмме. — Девочка моя! — муж так всегда называл жену, когда скучал. — мне тут кое-что сказать нужно. Выйди, пожалуйста. — Говори, мальчик мой! — Я прилечу сегодня. Но ненадолго. — Прекрасно! Будем ждать! Что ещё? Ты ещё хотел сказать? — Это всё. А вот ещё, не говори Аэлите, что я прилечу…пусть сюрприз будет… — Странно… Хорошо… Ну целуем! До встречи! Артур сбросил звонок и позвонил Джону. — Дружище! Ты как там?.. расслабляешься? — Типа того, Артур! Где там наш злой демон? — Сидит в Женеве сутки. Бортов нет. Транспорта тоже. — Вот чёрт… — И я думаю… вот чёрт… — Так может…? — Может. Я лечу к вам. Если не дождётся в аэропорту Женевы и уедет обратно, то всё! Шанса больше не дам. Дождется — возьму с собой! Но разве что пешком пойдёт. Ладно, поехал я! Готовь рыбалку! — Sir, yes, sir! — Джон подпрыгнул и галопом побежал в сторону вертолётной площадки. Он растолкал спящего пилота, второй был далеко, на перевале. За ним бегать не стали. Винтокрылая машины огласила гулом окрестности, взяв курс на Женеву. — Мам, а куда Джон полетел? — Купить кое-какие лекарства для тебя… витамины… — А… ну ладно, я пойду, Гретте помогу… *** Юми прилетела в Женеву, вымотавшись на пересадках. Она обратилась в транзитную службу аэропорта, узнать, как можно добраться по указанному адресу. Кое-как ей удалось понять, что туда летают только коммерческие вертолёты с туристами или частные борта. Вместе с ними туда отправляют продукты и всё необходимое. Место уединенное, для отдыха от шума. Группу туристов ожидают в конце месяца, а вертолёт Конте прибыл туда три дня назад. Юми в шоке прошлась по аэропорту. «Что ж, меня предупреждали…» Она снова пошла в транзитную службу, чтобы узнать, каким способом можно ещё добраться, кроме вертолётов. И снова услышала тоже, что ей говорил Артур. Желающих ехать нужно было искать. Ей посоветовали обратиться в турбюро, недалеко от аэропорта. Может быть какие-нибудь безбашенные райдеры собираются пощекотать нервы и проскочить «бутылочное горло» и «чёртов язык». Время было позднее и турбюро было уже закрыто. Проведя ночь в гостинице при аэропорте и оценив тонкости швейцарского комфорта, Юми побрела в турбюро к открытию. Объяснила, куда ей нужно добраться. Что готова отдать последние деньги, лишь бы доехать. Милая блондинка с удивлением слушала японку. — Сожалею, мадам! Но пока заявок на тур не поступало. Это трудное путешествие. Его тщательно готовят. Службы горной безопасности обязательно согласовывают тур, но прежде сами всё проверяют. Я слышала, что в июне должны приехать русские, возможно тогда… — Но я не могу ждать до июня… никак… — Сожалею, но ничем не могу Вам помочь. Но я могу предложить другие туры! — она схватила папки. — Спасибо, мне нужен такой тур, в котором я могу быстро оказаться здесь. — Юми ткнула пальцем в листок бумаги с адресом деревни. Девушка развела руки, пожав плечами. — Узнайте в другом турбюро, возможно у них есть желающие. Юми вышла из дверей. Она уже тихо ненавидела всех. Ненавидела Женеву, Швейцарию и трусливых водителей, которые боялись отвезти её туда, где она вернёт доверие своего сына и вымолит прощение. Именно эта мысль вела её, держала в тонусе. Но всё было против. Получив отказ от этого турбюро, она решила попытать счастье в другом. Благо в окрестностях аэропорта их было в избытке. Она методично обходила одно за другим, получая примерно один и тот же ответ. От досады её начинало трясти. Собрав остатки веры и сил, она пошла перекусить. Юми сидела за столиком в кафе, отщипывая маленькие кусочки свежей булки и запивала кофе. Из окна она видела женевский аэропорт. Посетители заходили нечасто, заказывали кофе и присаживались за столики, быстро заканчивали трапезу и уходили. Кофемашина размеренно молола порцию кофе, Юми раздражал этот звук. Но когда функция помола завершилась, звук не закончился, он был лишь глуше, словно издалека. Она оплатила заказ, вышла из кафе и направилась в аэропорт. Ей ничего не осталось, как купить обратный билет. В кассовом зале было пусто. Она протянула документы кассиру. Красивая девушка раскрыла документы, чтобы внести её данные. — Мадам! Вы Ханю Юми? Из Японии? Город Сендай? — Да. Верно. — Мадам! Вас ожидают. Подождите. Сейчас Вас проводят. — О чем Вы говорите? Я не понимаю! — Не волнуйтесь, мадам! Ничего особенного. Вас ожидает Артур Конте. — Ох-х-х! Юми закрутилась на месте, ища глазами хоть кого-нибудь. Из-за колонны вышел служащий аэропорта. Она подозрительно смотрела на него, а он шёл прямо к ней. — Мадам! Это все Ваши вещи?.. — он указал на маленькую сумку-чемодан на колёсах для ручной клади. Она махнула головой. — Идёмте за мной! — служащий взял сумку, а Юми, словно на поводке, побрела за ним. Они прошли таможенный терминал, спустились на первый этаж и вышли на площадку, где стояли электрокары. Служащий перебросился несколькими словами с водителем одного из них и пригласил её сесть в транспорт. Они ехали между огромных лайнеров, маленьких частных самолётов, которые, как птицы, отдыхали на просторном поле аэропорта. Юми крутила головой, пока наконец не увидела одиноко стоящий бело-голубой вертолет. Рядом с ним стояло трое мужчин и большая, почти белая собака. Электрокар остановился метрах в двадцати пяти от вертолета. Служащий помог выйти женщине и велел следовать за ним. Навстречу от группы отошёл один мужчина. Это был Джон. — Рад приветствовать, Юми-сан! Прошу Вас… — он взял сумку у служащего и галантно предложил руку даме, чтобы она оперлась на неё. — Откуда Вы меня знаете? — Ваш сын Юзуру похож на Вас, Юми-сан! — он подвёл женщину и представил. — Позвольте представить! Артур Конте! Артур смотрел на женщину прямым взглядом. Он был элегантен, красивые темные вьющиеся волосы, большие глаза. Европеец чистых кровей. Улыбка, даже из приличия, не скользнула по его лицу. Но он протянул руку. — Юми-сан. С прибытием в Женеву. Вы, я вижу, так и не нашли транспорт. Если моё общество Вам не в тягость, я готов пригласить Вас на борт и доставить в деревню. Женщина поклонилась. «Благодарю Вас, Артур-сан!» — Вот и славно! Позвольте Вам представить моего друга Джона. Он личный телохранитель моей дочери, её нянька, её старший брат, можно так сказать. Это мой пилот Люк Вейс. А этот лохматый — мой пёс Нобель. Все по очереди пожали Юми руку. Нобелю разрешили обнюхать новую знакомую. Она кланялась всем, даже Нобелю. Тот обнюхал её и завилял хвостом. — Ну, можно считать, знакомство состоялось. Тогда в путь. Юми-сан, у Вас есть какие-либо пожелания? В воздухе мы проведем час с небольшим. По прямой минут двадцать, но мы облетаем несколько вершин, потому задержка. — Я готова, Артур-сан. Джон помог ей подняться в вертолёт. Все заняли свои места и надели наушники. Пилот запустил двигатель, и вертолёт плавно оторвался от земли. Юми молилась, зажмурив глаза. Джон и Артур украдкой поглядывали на женщину. Когда вертолёт вышел на заданный маршрут, Джон тихонько тронул руку Юми. Она открыла глаза. Джон указал ей на окно, за которым открывался умопомрачительный вид. Юми замерла. Сердце заколотилось и зашлось от небесной красоты. Она сотню раз летала самолётом, но вид из вертолёта был другим. Ничего не мешало обзору, в отличии от маленьких иллюминаторов самолётов. И швейцарские Альпы открыли ей свою красоту с высоты птичьего полета! У неё на глазах появились слёзы. Всё, что терзало её, мучило, стало таким мелким и ничтожным. Капелька за капелькой слезы уносили обиды. 63. Юзуру насмотрелся фотографий и видео от Аэлиты, и его обуяла дикая тоска. Он ходил из угла в угол, хватаясь за телефон, но вспоминал, что бесполезно звонить. Для верности набрал номер, но металлический голос сообщал, что абонент вне доступа сети. Сая приготовила ужин. Юзуру спросил, не звонила ли мама. Сестра отрицательно покачала головой. — Устала. Пусть отвлечётся… — Юзуру сделал вслух свой вывод. — Хотя странно. Обычно не ездила…так, позвонит. Ладно, я пойду, позанимаюсь. — Иди, Юзуру… — Вы хоть новый дом видели? — Да, Юзуру! Красота такая. Мама же тебе сказала уже? — Я видел примерный дизайн… всё, я ушёл. Сая хотела ему сказать про решение Юми, но не успела. «Ой! Пусть мама скажет…» Юзуру сидел за столом в наушниках, слушал и смотрел видео по теме произвольной. Великий Сеймей управлял стихиями. — Вот если бы и я мог так… — он глянул на плакат Аэлиты и зажмурил глаза: «Я жду тебя, милая! Я дождусь тебя!» Маята в душе не унималась. Он думал. Бродил по комнате снова, полежал на кровати. Потом снова сел за стол и начал диктовать звуковое сообщение. Его слова перемежались японской речью, но он не мог выразить то, что чувствовал полностью по-английски. Он сильно волновался, но загадал, если запишет сообщение с первого раза, то Аэлита откликнется на его зов. — Да! Я записал… — Юзуру сжал кулаки и выдохнул… Несколько раз прослушал, пока не убедился, что не сфальшивил. Он отправил сообщение Аэлите электронной почтой со ссылкой на «облако», куда поместил звуковой файл и продублировал в Line. *** Эмма смотрела с небольшого балкончика, как Аэлита катает на лошади приезжих ребятишек. Лошадь была не осёдлана. Умелой наезднице было всё равно, а вот городская малышня боялась. Поэтому Аэлита сидела верхом и подъезжала к изгороди, на которой, как воробьи на жердочке, сидели ребятишки. Она по одному подсаживала впереди себя и везла на пригорок посмотреть на озеро и деревню. Ещё издали она услышала гул двигателей вертолёта. «Джон возвращается.» Дети ждали свою очередь, она обещала каждого прокатить по три раза. Доехав в очередной раз до пригорка, она увидела, как приземлился вертолёт, и из него вышли четыре человека. Пригорок был далеко, поэтому ей не было видно, кто вышел. «Наверное кого-то из туристов захватили с собой. Да, вот женщина идет…волосы длинные.» — Ну, что малыш! Красиво? Дальше поедем? —она спрашивала сидящего впереди неё мальчишку. — Да, давай поедем ещё! — Хорошо. Поехали. — она развернула лошадь и шагом стала удаляться ещё дальше от деревни. Когда вернулась за следующим, то пассажиров вертолёта уже не было. Видимо вошли в какой-нибудь дом… Эмма встретила мужа внизу. Он обнял жену, нежно целуя её в лоб, а потом поцеловал руку. Джон и Юми стояли сзади. Артур развернулся и произнес: — Юми-сан! Вы, кажется, звонили моей жене Эмме? Позвольте представить! Моя жена — Эмма Конте. Юми поклонилась. — Эмма! Это Юми Ханю, мать Юзуру. У Эммы на лице было написано необычайное удивление. Уж кого-кого, а такого визита она точно не ожидала! Она смотрела на женщину, на мужа, на Джона. Быстро справилась с удивлением. — Добро пожаловать, Юми-сан! — Собственно Юми-сан нужна Аэлита… но я вижу, что её пока нет. Кстати, где она? — Артур, она с детьми на лошади катается. О! Проходите, пожалуйста! Джон, помоги, будь добр! — Эмма пригласил Юми в гостиную. — Эмма, я пойду переоденусь. Покажи Юми-сан её комнату. — Разумеется, Артур. Пойдёмте со мной. — Эмма повела Юми в комнату для гостей. Показала, что и где находится. — Юми-сан, располагайтесь, пожалуйста, как удобно, передохните, умойтесь и спускайтесь в гостиную. Пора обедать… — Эмма-сан! Спасибо. Эмма вышла, закрывая плотно за собой дверь, оставляя Юми одну в комнате, а сама быстрым шагом прошла в их с мужем комнату. — Артур! Объясни мне, что происходит. — она подошла к мужу, помогая развязать галстук. Он обхватил жену за талию: «Девочка моя! Любовь происходит!» Нежно целуя жену, он притянул её крепче к себе, уводя в сторону кровати. — Ах!.. Милый мой… я уже позвала Юми-сан на обед… — Подождёт… я скучал, моя девочка! — он целовал жену, помогая избавиться от одежды… В окно веял ветер с горных вершин, неся запахи цветущих лугов вперемежку с запахом снега, который всё ещё лежал на вершинах. Эмма отходила от нежности. — Артур, пора бы идти… неловко… — Эмма повернула голову, муж погладил её плечо. — Эх… я бы поспал… Ну хорошо! Пойдём. — Артур, пока я одеваюсь, объясни, как она здесь оказалась? — О! Это длинная и грустная история. Но я расскажу тебе лишь то, что могу. Что знаю. И Артур вкратце рассказал про то, почему Юми была здесь, но лишь ту часть, в которой говорилось о том, что Юми решила разлучить Аэлиту и Юзуру, не посвящая жену в подробности. Рассказал, что Юми приехала просить Аэлиту простить её. — Надо же! И хватило же ума сначала натворить дел!!! И, слава Богу, хватило ума постараться исправить… — Эмма быстро укладывала волосы. Юми в своей комнате обошла все уголки, наскоро умылась и причесалась. Окно комнаты выходило на деревню, вдалеке дети катались на лошади с какой-то местной девочкой. Она посидела в кресле, хотела позвонить Юзуру, но телефон не ловил сеть. Минут через сорок она спустилась в гостиную. Гретта собирала на стол. Юми поклонилась ей. Женщина удивилась, увидев женщину-азиатку в швейцарских горах. Через двадцать минут Эмма и Артур тоже вышли к столу. У Эммы на щеках ещё играл румянец. Артур довольно поглядывал на неё. — Юми-сан! Как Вы устроились? — Артур спросил женщину, которая пребывала в шоке и растерянности от всего, что с ней происходило. — Спасибо, Артур-сан! Хорошо! — Что ж. Давайте пообедаем. Юми-сан, кухня здесь из местных продуктов, качество которых подтверждает вид из окна. — Артур отламывал большой кусочек румяного хлеба. — Юми-сан, разрешите Вас угостить розовым вином. — Артур налил ей легкое розовое вино. — О, спасибо. — Юми тушевалась. Эмма не могла справиться с удивлением, в котором пребывала от рассказа, но заводить эту тему разговора во время обеда посчитала лишней. Гостя требовалось напоить, накормить, а уже потом расспрашивать. Она лишь справилась о здоровье Юзуру. Юми благодарила и рассказывала, как он болел. Эмма не стала её останавливать несмотря на то, что она всё знала от Аэлиты. Ей было понятно волнение женщины, оказавшись в таком положении, в таком месте. — Юми-сан, если Вы не сильно устали, предлагаю прогуляться. Там глядишь, и Аэлита появится. — Эмма улыбнулась ей, стараясь приободрить. — Спасибо. С удовольствием. — Юми поклонилась. Все вышли из дома. Артур повёл всех вокруг дома, показывая окрестности. Их встречали жители, с каждым из них Артур и Эмма здоровались за руку. Пройдя большим кругом по деревне, они наконец-то подошли к месту, где сидели ребятишки на изгороди. Аэлита увезла очередного малыша на высокий холм. — Это кто ж вас тут катает? — Эмма угостила ребят сладостями, которые захватила с собой, зная, что встретит детей. — Наша любимая Аэлита! — ребятишки хором кричали, радуясь сладостям. Юми услышала имя и затрепетала. — А где Аэлита? — Эмма спрашивала ребят. — А она сейчас скоро приедет! Я — следующий кататься!!! — мальчонка прыгал от предвкушения, что скоро его повезут. — Ну что, Юми-сан, подождём? — Эмма улыбаясь, спросила у Юми. Та от волнения махнула головой и отвечала по-японски: «Хай! Аригато годзаимас! Аэлита выехала из-за холма, её сразу привлекла группа взрослых, которые стояли возле её подопечных. — Это кто ж там такой пришёл кататься, а? — Аэлита всматривалась, но не могла понять. — Ну, хорошо! Давай-ка поедем, побыстрее. Видишь, взрослые пришли. Наверно, что-то нужно! Держись. Аэлита чуть тронула лошадь под бока, крепче прижала сидящую девочку к себе одной рукой, другой держалась за гриву. Девочка верещала от радости, что её везут быстрее всех, а Аэлита старалась держаться ногами. Юми видела приближающихся всадников. На девушке было деревенское платье, подол которого она, как могла обмотала, вокруг ног выше колен. Платок сбился с головы, обнажая её дивные волосы. Из макияжа лишь румянец. Юми замерла, видя, как прекрасна была девушка. Артур шагнул навстречу приближающейся дочери. — Папочка! Дорогой! Приехал! — она готова была уже прыгать ему в руки. Но Артур подхватил на руки её маленькую подружку, покружил и поставил маленькую девочку на землю. Аэлита уже падала в сильные руки отца! Артур тоже покружил её, только подольше. — Ой, папочка! — она держала его шею, пока он её не опустил. Аэлита обняла отца. — Дочка, смотри кто у нас! — Артур развернул её к Эмме и Юми. — Ох!.. Юми-са-а-ан?! — Аэлита замерла и махнула головой, стараясь прогнать наваждение. Она старалась справиться с эмоциями, а женщина молитвенно сложила руки и поклонилась ей с глубоким почтением, что не ускользнуло ни от Эммы, ни от Артура… — Как Вы здесь оказались? Ох, простите меня! Конничива, Юми-сан! — Конничива, Аэлита-сан! — Мне нужно с Вами поговорить, Аэлита-сан. — Юми всё ещё до конца не выпрямилась и не поднимала глаз. — Что случилось с Юзуру?! — Аэлита запаниковала, схватив отца за руку. — Всё хорошо, не волнуйтесь, Аэлита-сан. — Юми поклонилась снова. Дети обступили девушку и как один пищали: «Аэлита, Аэлита! А меня, а меня!» Она собрала всех в охапку. — Детки, лошадка устала. Пусть поест, водички попьёт. А мы потом ещё покатаемся. Я обещаю! Все как один заныли, выражая несогласие по поводу усталости лошадки. Артур взял на себя удар. Он пообещал праздник вечером на деревенской лужайке, велел всем сплести венки и быть нарядными. Детишки согласились на компромисс и стайкой унеслись прочь. — Что ж, дети убежали! Эмма, мы оставим Юми-сан с Аэлитой, а? Аэлита удерживала отца за руку. Юми-сан снова поклонилась. — Я прошу вас остаться, Артур-сан, Эмма-сан… — тихо проговорила Юми. Эмма, видя её волнение, из сострадания подошла ближе, тихонько тронула её за локоть. Аэлита оторвалась от отца, совершенно забыв, что она босая, подошла к Юми. Та собралась с духом и заговорила. — Аэлита-сан! Я здесь, потому что мне необходимо сказать, что Юзуру не виноват в том, что случилось. Он не звонил Вам, потому что я была против. Я сама создала такие условия. В этом нет его вины! Я знаю, что он пригласил Вас в Японию на лето, и делала всё, чтобы этого не произошло. Но мои глаза открылись. Я вижу, как искренне мой Юзуру любит Вас. И как страдает от того, что я сделала. Я поступила недостойно! Я прошу у Вас прощения. Я прошу прощения у Вас, Артур-сан! У Вас, Эмма-сан! Я прошу Вас доверять моему сыну. Он не виноват! Юми склонилась в глубоком поклоне. Эмма и Артур смотрели то на дочь, то на Юми. Аэлита стояла, как громом поражённая. Она стянула с шеи сбившийся платок, качнулась, Артур подхватил её за талию. — Погоди, пап… — пошатываясь, она развернулась и пошла от всех прочь, босая, волоча за собой по земле платок. — Артур! Её нельзя оставлять одну! — Эмма кинулась за ней, но Артур удержал жену. «Подожди…» Аэлита дошла до вершины холма, села на траву… «Юзуру…мой Юзуру…» Слёзы капали одна за одной. К ней подбежал Нобель, всё это время шатавшийся по деревне, гоняя котов. Он слизывал её слёзы, поскуливая от радости встречи. — Но-о-обель… отста-а-ань… — Аэлита уворачивалась, но эта собачья ласка оказалась эффективной, чтобы слёзы прекратились. Аэлита тихонько поднялась, утёрлась платком и пошла вниз. Юми всё это время стояла склонившись. Артур с Эммой пожимали плечами, разводили руки. Тут они увидели, что Аэлита возвращается. — Юми-сан…- Аэлита дрогнувшим голосом обратилась к стоявшей в поклоне женщине — а где сейчас Юзуру? Та дрогнула от обращения. — В Сендае, Аэлита-сан! Он ждет Вас! — Я знаю… Спасибо, Юми-сан… Ох. Вы сняли груз с моей души. Я сомневалась, но сомнения больше нет… Спасибо Вам. — она протянула руку Юми. Женщина подняла голову и двумя руками пожала протянутую руку, благодаря её по-японски. Аэлита наклонила голову на бок, улыбнулась улыбкой в тысячу солнц, потянулась, чтобы обнять Юми. Та качнулась навстречу, обняла девушку и расплакалась. Эмма следом. — Ох, женщины! В Альпах растают ледники! Пойдёмте уже посидим, винца попьём… — Артур подхватил жену и дочь. — А где твои башмаки, Аэлита? — Ой! Где-то тут, в траве! — она глазами поискала, но не нашла. Артур свистнул, Нобель примчался на зов хозяина. — Нобель, ищи! — он потер ладошкой Аэлиты по носу собаки. Меньше, чем через минуту туфельки были на ногах у Аэлиты. Юми вытирала слёзы, как-то совершенно по-детски. Ей была непривычна открытость европейцев несмотря на то, что она уже повидала мир благодаря своему сыну. Ей хотелось укрыться, уединиться, как-то справиться с пережитым, со стыдом, который ещё жёг её душу. — Юми-сан, пойдемте с нами. — Аэлита обратилась к ней по-японски, видя, что женщина отстает. До совершенства японского языка Аэлите было ещё далеко, поэтому часть слов она говорила на английском, а что могла — на японском. — Расскажите, как там Юзуру? Я бы позвонила, но здесь нет сотовой связи, спутниковая. Я только почту могу от него получить и отправить. Юми всхлипнула и пошла рядом с девушкой. — Аэлита-сан, он тренируется. Он — спортсмен. — А Вы не виделись перед отъездом. — Нет, Аэлита-сан. Мы разминулись. — Юми-сан, а Юзуру знает, куда Вы поехали. — Нет. Я не знаю, как ему рассказать. Только когда приеду. Вот только как я отсюда доберусь?.. — Папа побудет здесь немного, с ним и вернётесь в Женеву. — А как долго здесь пробудет Артур-сан? — Я узнаю… — Аэлита задумалась. Компания вернулась в дом. День ещё был в разгаре. Гретта перемыла посуду и ушла в свой дом. Эмма собрала напитки, закуски и пошла в небольшой садик с другой стороны дома. Там в беседке все и расположились. Аэлита сбегала в амбар за сухой ромашкой и в сад за свежей мятой. Деревенские тётушки научили её заваривать травяные чаи. За тихим неспешным разговором Юми узнавала новых для неё людей. Как оказалось, это не были бездушные английские снобы и гордецы, которые чураются простых людей, а многомиллиардное состояние лишает человеческих чувств. Самое главное, что увидела Юми — это любовь между Артуром и Эммой. То, как смотрели они друг на друга, их жесты — всё говорило об этом. Это не были показные ужимки, деланные позы, откровенные объятья. Искренность и благородство. Аэлита родилась и выросла в этой любви, и других отношений она не знала. Больше всего Юми изумляло то, что Артур знал — ей не добраться до деревни одной. Никак! Что только везение могло в этом помочь! Значит он понял её раскаяние и пришёл на помощь не только ей, но и дочери, и Юзуру. Артур помог всем. Солнце клонилось к закату, золотя снежные пики и перевалы, оставляя после себя фиолетовые тени. В горах темнело быстро. Жители деревни покончили с дневными хлопотами и собрались на большой лужайке в центре деревни. По краю поставили несколько длинных столов, скамейки. Каждый принёс с собой нехитрую закуску: овощи, сыры, колбаски. Мужчины принесли пару-тройку небольших бочонков пива. Стол освещался фонарями на зарядке, а лужайку большие фонари на солнечных батареях. Поздней ночью освещение гасили, оставляли только освещение во дворах для безопасности от хищников. Это был простой деревенский вечер, где отдыхали, разговаривали, играли в карты, домино. Ребятишки гоняли на велосипедах, просто бегали или сидели кружком. В это вечер Артур пообещал им праздник. И праздник был. Аэлита с Нобелем устроили представление. Пёс выполнял команды, искал спрятанные вещи. К представлению присоединились взрослые. Бруно играл на аккордеоне разные танцевальные мелодии. Ароматное пиво, свежий воздух расслабили всех, и вот уже какой-то пузатенький фермер волок Юми в центр лужайки, показывая, как надо танцевать. А Джон метался между желанием потанцевать и пофотографировать. В итоге первое взяло верх. Все впали в состояние детства. Юми задыхалась от радости, хохоча, как её партнёр запутался в траве и свалился. Она пыталась его поднять, ей на помощь прибежала Аэлита и Эмма. Втроём, хохоча, они кое-как подняли мужичка, к слову, не пьяного! Так вышло! Жители затянули весёлую песню и пока на лужайке царило веселье, Джон с Артуром и пилотами ушли на высокий холм, чтобы оттуда запустить фейерверк. Залпы озарили небо и деревню. Юми изумлённо смотрела на всё. «Эх, вот бы Юзуру был здесь! Мальчик в жизни видел лишь лёд, шоу, да редкие праздники в Японии, когда удавалось оказаться дома…» Отгремел салют. Жители дружно навели порядок и разбрелись по домам. Юми вернулась в дом со всеми вместе. Она попросила Аэлиту отправить сообщение Юзуру, что с ней всё хорошо. — Юми-сан, Вы можете сделать это сами со своего адреса. Пойдёмте в мою комнату. Юми вошла в комнату девушки. Обычная комната, с просторной кроватью, на скорую руку застеленная покрывалом. На тумбочке рядом лампа и большая фотография Юзуру в тонкой рамке. Пара кресел и кофейный столик в углу около встроенного шкафа, а у большого окна туалетный столик. Аэлита предложила сесть в кресло и подала макбук. Юми написала Юзуру сообщение, поблагодарила девушку и ушла к себе. Аэлита осталась сидеть в кресле, размышляя о событиях дня. На мониторе разглядела, что в почту пришли сообщения. Её волновал лишь один адресат — Юзуру. Она открыла его сообщение. В нем была ссылка на «облако», а там звуковой файл. Аэлита отыскала наушники, чтобы не беспокоить весь дом и включила запись. В наушниках зазвучал голос Юзуру. «…Милая моя! Зеленоглазая моя девочка! Какие слова мне подобрать, чтобы рассказать, как я по тебе скучаю?! Что люблю тебя… Не было минуты, часа и дня, чтобы я не помнил о тебе, не думал… Твоими фотографиями забиты все мои гаджеты… Я не знаю, где ты сейчас, чем занята, в каком конце мира… Я уже в Сендае… Мир такой огромный и недосягаемый, когда ты не со мной… и такой близкий и маленький, когда ты рядом… Когда я могу держать тебя за руку, мир может поместиться у меня на ладошке… Если бы ты знала, как я хочу быть с тобой… Как я хочу проснуться на рассвете и видеть, как ты досматриваешь свои сны, а потом, когда проснёшься и откроешь свои волшебные глаза, увидеть в них своё отражение… или самому проснуться от прикосновения твоих нежных рук… ох… отдать тебе всего себя… я много хочу…но я сказал честно… Как честно и то, что в моей жизни будет фигурное катание… Если всё ещё возможно, и у тебя осталась хоть капля доверия ко мне, приезжай… Я клянусь, что ты не пожалеешь ни секунды… я придумал столько разных и интересных развлечений для тебя, что ни на одно мгновение тебе не будет скучно… У нас впереди ещё много дел, которые мешают нам постоянно быть вместе, но однажды мы решим свои дела… И если наша карма сложится так, как больше всего на свете мне хочется именно сейчас, я смогу увидеть, как ты обнимаешь наших детей…я говорил тебе, помнишь?.. я зашёл далеко… Аэлита, любимая… я жду тебя… я буду ждать тебя на всех мостах, которые ведут ко мне…на всех перекрёстках дорог, чтобы ты не сбилась с пути… Я люблю тебя…» Аэлита перестала дышать, дрожали руки, дрожало тело. Она включила запись снова, неосознанно отвечая на его слова, ведя диалог. На пятый раз она залилась слезами, оглашая комнату громкими всхлипами. Эмма услышала и прибежала к ней. — Что такое?! Что? — она трясла дочь за плечи. — Я не могу без него!.. Я хочу быть с ним… мамочка!.. — Аэлита уткнулась ей в плечо. — вот послушай!.. Она отдала наушники и включила запись. Эмма слушала, ком встал в горле… «Господи… милые дети… А Юзуру какой…ох… Артур мне таких слов не говорил… Боже мой… Ну как их можно было разлучать…» Она всхлипывала. — Доченька моя! Аэлита! Ложись, я тебе чай принесу. Не плачь только. Подожди. — она побежала на кухню, налила ей чай. Аэлита всё слушала и слушала запись. — Ну всё, доченька, хватит себя мучить. Попей. Аэлита успокаивалась, только слёзы всё ещё скатывались с глаз. — Мама…я не хочу доставаться нелюбимому! Ты меня понимаешь?.. — Господи, ты с чего это вдруг… — А с того, что в определенное время мне нужно будет выходить замуж… А будет ли это Юзуру, я не могу знать… — А… вот ты о чем… — Эмма гладила её по голове, — да, это важно… я понимаю… — А я люблю Юзуру… очень…я, когда смотрю на него, все умные мысли улетучиваются, мне хочется только целовать его и обнимать…он, как магнит! От него невозможно оторваться! — Ну судя по его сообщению, он тоже оторваться от тебя не может… — Ох…мамочка… что делать-то?.. — Я лично знаю лишь один способ… — Какой?..- Аэлита всхлипывала, поправляя волосы. — Ехать в Японию…быть с ним… только так ты поймёшь, твой он мужчина или нет… Боже, о чём я говорю… — Мам… мне уже девятнадцать… я и так засиделась… тебе не кажется?.. — Аэлита тихонько смеялась. Эмма обняла дочку. — Ты для меня всегда будешь маленькой… всегда… даже родив мне кучу внуков… — Мамочка, я люблю тебя… ты самая хорошая на свете… — Аэлита целовала Эмму в щеки. Они долго разговаривали и улеглись вместе на кровать, смотрели записи Юзуру, фотографии Аэлиты. Девушка уснула. Мать оставалась с ней. Тихонько в комнату вошёл Артур. Увидел Эмму с дочкой. Аэлита крепко спала. Эмма знаком показала, чтобы Артур одел наушники и прослушал сообщение. Он, как и Аэлита, на раз пять прослушал запись, задумчиво покусывая нижнюю губу. Потом подошёл к кровати и поцеловал жену и дочь. Их нужно было оставить вместе, он это понимал. 64. Туман под утро накрыл долину густым покрывалом. На расстоянии метров двух уже практически терялись очертания предметов. По деревне, то тут, то там раздавались голоса жителей. Они не решались выгнать своих коров, овец, гусей и прочую пасущуюся живность в никуда. Бурёнки топтались, звякая колокольчиками, поедая припасённую на экстренный случай траву. Овцы толпились в загонах. Такой туман в горах случался довольно часто. От него страдали все: жители, скот, туристы. Джон зашёл в дом, вытирая лицо, намокшее от осевшего тумана, волосы, как пудрой, были покрыты мельчайшей водяной пылью. — Вот, черт! Лучше бы дождь! Видимости — ноль. Никуда не дойти без навигатора! — он ворчал, входя в гостиную. Семейство Конте завтракало за столом. Юми нервничала, глядя на полное отсутствие видимости, не понимая, что происходит на улице. — Вот так бывает, Юми-сан! Погода может измениться резко. Я не удивлюсь, если к обеду засияет солнце… Или такое молоко зависнет дня на три… — Артур намазывал топленое масло на кусочек белой булки, запивал ароматным кофе со сливками и вздыхал, посмеиваясь в душе над тоскливым выражением лица японки. Его всё ж таки ещё злил поступок Юми, хотя уже не так остро. Скорее это было уже сочувствие… Её можно было понять. Семья была в неведении, где она находится и когда вернётся. В сообщении Юзуру она написала достаточно расплывчато: «Юзуру! Я постараюсь вернуть твоё доверие. За меня не волнуйся. Я скоро вернусь. Попроси Саю помочь тебе, если понадобится. Целую — мама.» Юзуру получил сообщение, сразу позвонил ей, но абонент был вне зоны доступа сети. Он пожал плечами, задумался, что бы могло значить это «вернуть твоё доверие». Как можно вернуть то, чего уже нет?.. Пропало… Испарилось…улетучилось… Но мама есть мама. Он написал ей в ответ: «Мама, привет! Я не понял: ты где? Ты у тёти Аими? Что с телефоном? Я не могу до тебя дозвониться. Сообщи. Юзуру.» — Прошу меня извинить, Артур-сан. Как скоро предоставится возможность вернуться в Женеву? Я бросила всё, толком не предупредив… — она решилась задать этот вопрос, раз погода так распорядилась. Артур глянул на Джона, который присоединился к завтраку. — Ну что, Джон-сан! Поведай, что говорят синоптики. — Если ветер переменится, может и туман развеется… — Джон! Да ты поэт!.. — Артур рассмеялся над внезапной рифмой… — Станешь поэтом, Артур! Ты сам сходи на улицу! Боюсь, что ты до забора не дойдёшь! А прогноз пока неутешительный. Давление низкое, а вчера было тепло… вот и спустился с гор холодный воздух… в обед буду звонить… А ты что лететь хотел? — Хотел… Да и Юми-сан надо возвращаться. Семья волнуется… — М-м-м… Тут ничего не поделаешь, Юми-сан! Жители даже скот на выпас не выгоняют. Потерпите. Семье можете написать или звуковой файл передать… Чтобы не волновались… — Спасибо, Джон-сан… — Юми уныло допивала кофе. Делать было нечего, все разбрелись, кто куда. Аэлита убежала к себе, слушать сообщение Юзуру в сотый раз. Наслушавшись, она открыла балконную дверь, впуская в комнату белую пелену тумана, которая влажной свежей волной обдала её лицо. Аэлита ещё ничего не ответила Юзуру, боясь спугнуть очарование откровенного признания. А оно требовало конкретный ответ. Это её пугало. В комнату постучали. Аэлита отозвалась и закрыла окно. Джон вошёл в сопровождении Нобеля. — Как настроение? — он присел в кресло, усаживая пса рядом. — Да вроде неплохо…- Аэлита пожала плечами. — Ты поможешь Юми или мне свой макбук ей дать? — Помогу… она вчера с моего отсылала… — Ясно… Вы хоть поговорили? — Нет. Всё не получилось…думала, когда письмо отправит, останется… поговорим… видимо ей нечего мне сказать… — Видимо… Ладно, мы пойдём. — Подожди, Джон… послушай… — Аэлита подала наушники. Джон включил запись. Прослушав на два раза, он смотрел сначала в сторону, потом на Аэлиту. — Что решила? — Ни-че-го… — А и правильно! Пусть идёт как идёт…не гони лошадей… Пойду я, деточка! Нобель, вперёд! Аэлита занялась делом. Много фотографий было не разобрано. Отсортировала видовые снимки по папкам и освободила карты памяти. Тут её снова отвлёк стук. — Да! Входите! Дверь тихо отворилась, Юми-сан стояла, не решаясь войти. — Юми-сан, проходите, пожалуйста… — Аэлита встала и отложила макбук. — Прошу прощения, можно мне посмотреть почту? — Да! Пожалуйста! Прошу Вас! Располагайтесь! — Аэлита раскрыла макбук и пригласила женщину присесть. Юми устроилась в кресле и проверила почту. Она заулыбалась, прочитав сообщение Юзуру. В ответ написала: «Юзуру! Проблемы с телефоном. Вернусь, надо сменить. Не волнуйся. Я всё расскажу. Целую — мама.» — Спасибо! — Юми протянула назад макбук. — Пожалуйста! — Аэлита улыбнулась. — Аэлита-сан, я могу надеяться, что Вы приедете в Сендай… в Японию?.. — Ох… Юми-сан… я не знаю… — Аэлита пожала плечами и опустила глаза… — я должна подумать… — Да. Подумайте… от этого очень много зависит в моей жизни… Аэлита вопросительно посмотрела на женщину: «Что это значит, Юми-сан?» — Если Вы приедете, я верну себе сына. — она впервые за всё время подняла на неё свой взгляд, — я наделала много ошибок в жизни, но последняя переполнила чашу… Поэтому я здесь. С надеждой всё исправить… Было бы прекрасно, если бы мы вернулись с Вами вместе в Японию, Аэлита-сан… Но это уже было бы слишком щедро… Подумайте, Аэлита-сан, прошу Вас… — Юми-сан… называйте меня просто по имени… мне неловко… вы же старше… и мама Юзуру… Юми поклонилась. — Я подумаю, Юми-сан… обещаю, что подумаю… — Было бы замечательно, если бы Вы приехали до начала шоу… — Почему, Юми-сан?.. — Юзуру дома. А потом сплошное мотание из города в город. Опять такой плотный график! — Вы с ним ездите? — Не всегда… если помощь нужна… — Без Вас ему трудно, Юми-сан! Вы — его опора… — Спасибо!.. Только я сама лишила его этой опоры. — Что же случилась, Юми-сан? — Аэлита задала прямой вопрос. — Мой никчёмный эгоизм. — Юми накрепко запомнила слова Артура про танцовщицу. — Я тоже сожалею, что стала причиной Вашего разлада. — Аэлита вздохнула. — Ты не виновата нисколько! Наоборот, ты делаешь его жизнь лучше, красивее. Даешь ему силу. Я же хотела лишить его этого… — Юми-сан! Не расстраивайтесь! У Юзуру доброе сердце, он любит Вас! Всё уладится! Со мной или без меня… — Я не вижу больше его жизни без тебя!.. Так что, девочка, прошу тебя, приезжай. Жить будет где… я всё устроила… А не понравится…Что ж… — Юми заметно погрустнела. — Не грустите! Сегодня день такой… туман… В дверь постучали. Аэлита отозвалась, и Эмма вошла в комнату дочери. Юми встала с кресла, приветствуя Эмму поклоном. — Я пойду, Аэлита-сан! Спасибо! — Юми направилась к двери, но Эмма остановила женщину. — Оставайтесь, Юми-сан! Посидим. Пообщаемся! — Эмма увидела, что Юми собралась уйти из комнаты. — Да, Юми-сан, пожалуйста! — Аэлита присоединилась к матери. Юми вернулась в кресло, а Аэлита пересела на свободный стул возле туалетного столика. Юми заговорила первой. — Эмма-сан, я уговаривала Аэлиту-сан поехать в Сендай. — О… Аэлита, ты уже приняла решение? — Нет ещё… я всё ещё думаю… — С вашего позволения, дамы, я позволю себе высказать мнение… — Эмма, смеясь, начала свой «монолог», — Аэлита в этом году столько натворила: и хорошего, и не очень! Похудела так, что одни глаза остались! Поэтому я считаю, что надо до конца мая пробыть здесь! Всего-то две недельки. Хоть как-то восстановится! Вес набрать, в конце концов! А то Юзуру её не узнает! Юми удивленно смотрела на Эмму, а Аэлита ёрзала на стуле. — А теперь серьёзно! — Эмма продолжила, — конечно, решение принимать тебе, Аэлита, но после всех потрясений надо восстановиться. Ты только стала приходить в себя! — Мама, позволь… — Аэлита старалась остановить Эмму. — Подожди, пожалуйста, дорогая! Юми-сан, когда случился тот случай в Шанхае, Аэлита потеряла сознание. А до этого вытащила из почти горящей машины араба. Но нашла в себе силы, полетела в Японию к Вашему сыну… Ещё защита практики очень сложная… Нервы у неё на пределе! Наш врач строго-настрого предупредил, чтобы поберечь её. Поэтому мы отправили Аэлиту сюда, в горы… Её любимое место. Ей всего лишь за неделю стало лучше… Просто Вы не видели её до этого… Юми слушала Эмму, понимая, что тут всё не так просто. Аэлита решила оставить их и под предлогом якобы принести чай, она удалилась из комнаты. Юми нашла в себе силы, чтобы поддержать беседу. — Я сочувствую тому, что пришлось всем пережить… Эмма-сан, я лишь хочу убедить её, что Юзуру её ждёт…очень… — Мы знаем… Он прислал ей звуковое письмо… Она его переслушала уже, наверное, тысячу раз. — Юзуру… прислал? — Да. — Что ж, мои слова против его ничего не стоят… Эмма-сан, знайте, если Аэлита приедет, я верну сына… его доверие. — Понимаю. Но считаю, что её здоровье тоже важно. — Несомненно! Аэлита внесла поднос с чаем и сладостями, налила горячий напиток в чашки и подала сначала Юме, потом Эмме. — Я, пока чай готовила, вот что решила. Разрешите? — Да, слушаем! — женщины хором согласились. — Юми-сан! Мне Юзуру прислал звуковое сообщение. Он ждёт меня. Но действительность такова, что ехать с Вами я не могу. Я жду от своих агентов расписание съёмок. У меня годовой контракт, который бы я не хотела расторгать. И я, и Юзуру — публичные люди. Настолько, что в наших странах нам не пройти просто так по улице. И, как я понимаю, с начала мая в Японии идёт реклама с моим участием, рейтинги которой почти одинаковые с рейтингами Юзуру. Такова действительность… Юми развела руками. — Если я решу приехать, то только через дней десять. И у меня просьба к Вам, Юми-сан. Пусть Юзуру об этом не знает заранее. Не стоит ему знать то, что не решено наверняка. Если погода наладится, Вы полетите домой. Как я поняла, с папой до Женевы. А о своём решении я Вам сообщу. Эмма смотрела на дочь, уж очень она хладнокровно всё говорила. Юми допила чай и ушла в свою комнату. Она поняла, что так просто вымолить прощения у сына не удастся. Но хотя бы перед собой и Аэлитой она была чиста. 65. Два дня туман не давал просвета ни в небе, ни в жизни. Аэлита маялась, что ответить Юзуру. Никакие слова не были достаточны. Сердце ныло. И вот, когда к исходу второго дня наконец-то туман снял своё покрывало, Артур разговаривал с Аэлитой в беседке. — Я знаю, что мама и Юми хотят слышать твоё решение… — Ой, папочка… решение-то есть… я хочу поехать… но сомневаюсь… страшно! — Так это нормально! А в ком сомневаешься: в себе или в Юзуру? — Пап! Ты же наверняка понял, что это не дружеский визит… Я еду к нему, как к любимому мужчине… понимаешь?.. — Э-э-э… Да! Разумеется…– Артур немного стушевался от прямого ответа. — Ну вот я и боюсь… Артур заёрзал на месте, теребя замок от молнии на курточке. — Бояться — это нормально!.. Только ничего не домысливай, и, главное, в себе не сомневайся! Достаточно сомнения в других людях! Если ты для себя решила, что ты этого хочешь, значит и ответственность за исход своего решения на тебе! Это только твоё решение, твоя жизнь! За тебя её никто не проживёт! Да! Разочарование возможно. С большой вероятностью. Но, зная Юзуру, не он будет причиной! Он сделает всё, чтобы не разочаровать тебя. Это очевидно! Так что как-то так, моя доченька!.. — Ох, папочка! Какой же ты классный! — она подсела ближе и поцеловала отца в щёку. Артур с удовольствием обнял единственную, любимую дочь. — Ну так когда летишь? — А в конце мая… В Токио побуду денёк-другой. А там в Сендай. — Слушай! Интересно, как Юми расскажет Юзуру о своём вояже? — Не знаю… Она надеялась, что я с ней полечу. Не хочу я! Сама хочу. Только попросила её Юзуру об этом не говорить. Не проболталась бы! И вот что получается: если я не прилетаю, то ей нечем доказать, что она попыталась исправить всё… Как же ей Юзуру поверит?.. — Это проще некуда! Сегодня прощальный ужин. Вот и отправь Юзуру нашу фотографию общую! Или Юми отдай, чтобы она предъявила. Вот и всё! — А что?! Это мысль! Юми с нами на фото, как доказательство! А уже мой приезд сам по себе! Мне нравится!!! — Аэлита теребила отца за рукав. — Кстати, а в Сендае-то ты где думаешь остановиться? Надо бы отель присмотреть… — Отель как-то не очень… как считаешь, а? В Японии реклама идёт с моим участием. Это привлечёт внимание… Юзуру опять же… — Ты права… тогда апартаменты надо арендовать! Точно! И на весь срок, чтобы было куда вернуться… своя территория… да… завтра займусь. — Спасибо, папочка! Я тебя люблю! — Эх, красавица ты моя! Отец и дочь долго сидели и разговаривали в беседке, наблюдая, как клочки тумана расслаиваются и испаряются, открывая дорогу солнечным лучам, оставляя тени на земле, на склонах. Юми и Артур вылетели в Женеву на следующий день после завтрака. Аэлита передала ей файл фотографии совместного ужина. На ней были все, даже Нобель. Юми дала ей свой номер телефона, чтобы Аэлита позвонила ей, как только прилетит в Японию. *** Вымотанная от перелётов с пересадками, Юми вернулась домой. Юзуру дома не было, поэтому она написала сообщение, что уже дома. Он вернулся с катка уже вечером. — Как тётя? Что с телефоном? — после приветствия Юзуру задал эти вопросы сразу. — Спасибо, сынок! Всё в порядке! — А телефон? — Уже работает! — Ну ладно, хорошо! Я к себе… — он направился в свою комнату, сразу за ноутбук, сначала проверить почту, потом всё остальное. Но почты от Аэлиты не было… Юзуру вздохнул и погрузился в свою работу над произвольной. Юми, несмотря на усталость, решила не откладывать разговор с сыном. Это не могло продолжаться долго. Она проверила фотографию и постучала в комнату Юзуру. Он не очень охотно отозвался, приглашая войти. — Сынок!.. Ты как тут без меня? — Всё нормально. Сая и папа помогали. Нет проблем. — А дом видел? — Ты же мне скидывала дизайн, я знаю всё… — А Аэлита звонила? — Мам… нет. У неё спутник! Только почта… — Что пишет? — Ничего… мам, ты меня помучить решила?.. — Юзуру закрыл лицо руками от досады… — Юзуру, сынок! Прости меня! За всё! Я натворила ужасные вещи! Прости! — Мам… ты чего?.. — он оторвался от ноутбука и опустил руки. — Если я смею, то прошу тебя доверять мне. Я хотела отложить всё на завтра, но ждать ещё одну бессонную ночь я не смогу… — Ты о чем, мама?.. Говори уже…- Юзуру встал со стула. — Я была не у тёти… — Та-а-ак! А где? — Юзуру открыл рот. — Я была в Швейцарии… в деревне…у Аэлиты… — Че-го!!! — Юзуру плюхнулся на стул, а Юми в точности ещё раз повторила слова и добавила: — Юзуру, обещай, что не будешь меня перебивать! — Хорошо… — он прошептал, нервно перебирая пальцами шнур наушников. Юми стала рассказывать свои похождения. Юзуру был поражён настолько, что мог лишь открывать рот и округлять глаза. Она закончила рассказ и предъявила доказательство своего пребывания. На фото она, Аэлита и Нобель сидели в центре, остальные были на заднем плане. Юзуру смотрел на фото, не находя нужных слов, чтобы как-то отреагировать. Все люди были ему знакомы. Он перекинул фото на ноутбук, чтобы лучше разглядеть. Юми умолкла. Она ждала реакции сына. А он смотрел на экран… — Ма-а-ам… ты невероятная мама… Спасибо… — он обнял Юми. Дальше пошли расспросы, детальные рассказы. — Скажи, она ничего не говорила про моё сообщение? — Говорила… она думает… — М-м-м… я понял… что-то долго… пятый день уже… — Не торопи её… надумает-приедет… — А не надумает?.. — Отправишь ещё одно сообщение… — Легко сказать… я так скучаю по ней, что иной раз в толпе её вижу… один раз даже на катке показалось, что стоит за бортиком… — Не переживай ты так… ей восстановиться надо. Потрясений много было… — Да уж… один араб крови выпил… — Юзуру вздыхал, — почему-то не пишет… — Ты почту давно смотрел? — Час назад наверно… — Так посмотри, может есть? Юзуру закрыл файл с фото и увидел, что в почте есть сообщение. Аэлита прислала фотки и видео с вечеринки, когда приехал отец и Юми. Но из слов только как всегда: «Привет! Файлы во вложении. Аэлита.». Это стало ещё одним подтверждением того, что Юми была с ними и пыталась уговорить Аэлиту. Только Юми была уже здесь, с ним, а любимая там… Парень грустил. — Сынок! Я вот ещё что решила… — Что?.. — Юзуру повернул голову от ноутбука к ней. — Будет правильно, если в новом доме будешь жить ты. А мы здесь. И тебе свободно будет… И нам переезжать не надо. А навещать, гостить с ночевками будем то у нас, то в новом доме. И опять же… может быть Аэлита приедет… будет место… Юми притихла, вспомнила просьбу не говорить Юзуру про её приезд. — Лишь бы приехала! Я бы квартиру арендовал для неё… — Ну да… а так место есть… — Юми потрепала сына по голове, — ты б сходил в дом, посмотрел, может что ещё нужно? — Схожу! Вместе сходим! — Юзуру оживился. — Ладно, сынок… я сделала всё, что могла… пойду я… Юзуру встал и подошёл к ней: «Спасибо, мама! Ты моя любимая мамочка!» — Ох, любимый мой сыночек!.. А Аэлита твоя любимая девочка!.. — Да, мам! И я хочу быть с ней!.. — Всё будет хорошо! — Юми поцеловала Юзуру и вышла. Он подошёл к плакату, погладил его рукой: «Я жду тебя, милая! Я дождусь тебя!» И прислонился лбом к изображению… Привычные утренние дела наконец-то давали успокоение душе Юми. Занимаясь завтраком, она тихонько напевала и вспоминала швейцарскую деревню, странных и красивых европейцев, ухоженные огороды и завораживающие горы. Но больше всего она вспоминала красивую семейную пару — Артура и Эмму. Открытых и великодушных, любящих друг друга и обожающих дочь. Прощаясь в Женеве с Артуром, она поняла, как жаль, что в её жизни было мало таких людей. Она благодарила его за возможность принести покаяние и не быть при этом униженной. Эта поездка изменила её. Юзуру пришёл за стол. Она уставила стол мисочками и тарелочками и села завтракать тоже. — Юзуру, ну как? Поедем, посмотрим, что ещё надо? — Ну поехали… Хотя я что-то не вижу смысла… — Почему? — Пока я не переезжаю ведь… — Так и не переедешь, пока не посмотришь сам, всё ли тебя устраивает. Ну не капризничай! Поедем! — Ладно… — Юзуру доедал мамины вкусности. Юми припарковала машину на стоянке прямо у дома. Юзуру сразу заметил, что входное крыльцо выглядело по-новому. Свежая покраска придала ему торжественный вид и ухоженность. Дальше было ещё интереснее. Он совсем не ожидал такого эффекта, когда увидел, какими гранями раскрылся дизайн комнат на деле. Всё выглядело современно и лаконично, и, главное, уютно. Юзуру посидел на небольшой кухне, оснащённой всем необходимым, а разместиться за столом можно было вчетвером и если потесниться, то и вшестером. В гостиной удобный диван, кресла, огромный телевизор и ничего лишнего! Из-под консоли можно было выдвинуть несколько модулей, которые служили местами для хранения и столиками одновременно. Он переходил из комнаты в комнату, пока не вошёл в самую отдалённую. Это была большая комната. Юзуру распахнул дверь и ахнул! Это была спальня… Очень красивая! Большая, даже огромная, низкая кровать, как белое облако. Шёлковое покрывало с набивным рисунком дивных нежных пастельных тонов перекликалось с портьерами в японском стиле. Два журавля-светильника, изогнув длинные тонкие шеи склонились над изголовьем с обеих сторон. Свет от разных светодиодных ламп мог быть ярким и приглушённым, точечным и рассеянным, создавая эффект теплого заката. Это была очень красивая комната, обставленная со вкусом и любовью. Юзуру ахнул, присев на маленькую кушеточку у изножья. — Ну что? Как тебе?.. — Юми стояла в дверном проёме. — Это чудесно! Так всё красиво! Мне хочется упасть в кровать! — Так упади!.. Проверь, подходит ли, достаточно ли мягкая и упругая. Проверь! Юзуру скинул одежду и плашмя упал на спину. Матрас надёжно принял его вес, а одеяло обняло со всех сторон. Юзуру погладил прохладный шёлк, плотный, не скользкий. — Что скажешь? — Юми сидела на маленьком креслице-пуфике около столика-консоли с зеркалом. — Это слишком прекрасно… — Юзуру прошептал и замолк, продолжая про себя «слишком для меня одного… здесь нельзя быть одному…» — Подумай, может быть чего-то не хватает?.. Может светильников или подушек?.. — Ма-а-ам! Это комната для пары… Я видимо здесь совсем не скоро буду спать… Так что нужно бельё постельное снять, чтобы не пылилось… — он как-то погрустнел, пожал плечами, но улыбнулся какой-то отрешенной улыбкой, за которой пряталась слабая надежда… — Ну снять, значит снять… вот ещё смотри… — Юми распахнула дверцы встроенного шкафа. На полочках лежали большие, белые, пушистые полотенца, почти как простыни, только вполовину меньше. Ванная с туалетом была недалеко от этой спальни. В отдельных коробках, совсем как кимоно, разместились летние юкаты, разных стилей. Юзуру смотрел на это богатство. — Мама… кроме спортивной формы мне не нужно ничего… так… пара маек… — Откуда ты можешь знать, что тебе понадобится?.. Пусть будут… Я кое-что ещё куплю… Расчески всякие, зеркала маленькие…так, мелочи… — Юми ходила более воодушевлённо, нежели хозяин. Он вспомнил, что провёл ту единственную и не самую счастливую ночь в пустом доме именно в этой комнате… — Ладно… как считаешь нужным… в конце концов вы с папой тут будете ночевать, когда захотите… — Юзуру оделся, поправил кровать и вышел… Юми вышла следом. Она улыбалась, глядя на уныло опущенные плечи сына. Когда он не был погружён в фигурное катание, то все мысли были только о ней, о той, что снилась по ночам, чей смех он слышал в наушниках, разговаривая часами по скайпу, о той, что будоражила его нервы, заставляя до остервенения выматывать себя на катке, чтобы даже сил не было на малейшие признаки возбуждения, о той, чей взгляд он ждал, как усталый путник тепла родного дома. Поэтому он всё время посвящал новым программам, но спать надо было, а во сне он видел Аэлиту. «Ты дождёшься, сынок… верь ей! Верь мне! Я не зря ездила!» — Юми мысленно проговорила эти слова, садясь за руль. Юзуру отправил Аэлите сообщение, в котором говорил, что мама рассказала о своём визите. Писал, что ждёт её…что любит… Она читала, перечитывала, но не отвечала… Почему?.. Да потому что слов не хватало, ни в одном из пяти языков, которые знала, а шестой ещё не освоила, чтобы выразить то, что чувствовала. Время, которое она оставила для себя, пока была в горах, посвятила просто обычным человеческим радостям. Аэлита вставала рано, бежала на улицу, смотреть, как из ворот выходят на выпас коровы, овцы. Почти всегда была подручной в домашних делах у Гретты. Много ездила верхом, катала ребятишек, вечерами ловила рыбу на ужин или просто раздавала соседям. Не забывала заниматься растяжкой и повторяла уроки хореографии, стоя на балконе, как за станком в балетном классе. Эмма видела, как постепенно с лица дочери уходило скорбное выражение, а седина в глазах сменилась золотистым отблеском солнца на зелёных склонах альпийских лугов. Щёки обрели цвет спелого персика, кожа стала шёлковой, ещё сохранившей загар после пребывания в Эмиратах. Аэлите нужно было это время, даже для того, чтобы напитаться силой гор, силой окружающей красоты, чтобы нести её в себе.