Ты-мой мир.

35. День показательных начался с суеты, как в Токио, так и в Сайтаме. Спортсмены нервничали в предвкушении завершения олимпийского сезона. А Аэлита мучилась проблемой выбора наряда на банкет, благо вариантов выбора не так много, как дома. Она разложила наряды на кровати и подходила к каждому из них. «В этом сильно высокий вырез на юбке… не… а этот без манто не играет… так, а что с обувью?.. Ох, мучение!..» Выбор остановила на узких облегающих велюровых черных брючках и блузоне из итальянского кружева крупной вязки, скроенного по косой с ассиметричным краем, с одного бока блузон был длиннее другого, без вытачек, свободной трапецией. Рисунок на кружеве был крупный, так что под блузон нужно было надевать черное атласное боди. Кружево создавало ощущение обнаженности, но боди все скрывало. Несмотря на то, что цвет был черный, изящные просветы в кружеве приоткрывали кожу, оттеняя её белизну. Воротник-стойка сзади застёгивался на три пуговицы из жемчуга и переходил в соблазнительный вырез-каплю на спине. «Ага, то, что надо! И туфельки хрустальные!» — Аэлита достала коробку с туфлями. Шикарные итальянские туфли из комбинированной кожи, носок и пятка с каблуком были сделаны из тончайшей гладкой кожи, вырезанной в виде кленового листа, а боковины из велюра, каблучок — правильной длинны шпилька. Ножка Аэлиты смотрелась в них очень изящно, была миниатюрной с красивым взъёмом стопы. Она примерила наряд, крутясь в разные стороны, пританцовывая, чтобы ощутить себя в нем, понять, как он будет смотреться на банкете. Все сомнения были рассеяны. Оставалось что-то решить с прической… — Наоки! Наоки! — она звала горничную к себе в комнату. — Слушаю вас, мисс Аэлита! — Наоки, извините меня! У меня проблема возникла! Как мне уложить волосы? — О, мисс Аэлита! Вам нужен парикмахер. — Да, но его нет!.. — Простите, мисс Аэлита… кажется этот вопрос решён. Одну минутку. — Наоки вышла и вернулась с запиской. — Вот! — она протянула записочку девушке, — мы после ужина с Джоном обдумали, как Вы будете и на выступлении, и на банкете. Вам пришлось бы ездить туда — сюда. Сначала на показательные, потом вернуться, переодеться и на банкет… Это же неудобно, мисс Аэлита! Поэтому, мы вчера заказали номер в отеле в Сайтаме. Где живут спортсмены, недалеко от Арены. Апартаменты. За два часа до банкета к Вам придёт парикмахер и сделает укладку. Так Вам не придётся ездить несколько раз, мисс Аэлита… И Джон может тоже на банкете позволить себе расслабиться… — О! Наоки! Да Вы просто гений! — она бросилась на шею к ошалевшей японке. — Ничего, мисс Аэлита! Это моя работа! — Наоки! Вы сделали больше, чем должны были! Обычно так поступают хорошие друзья… или в Японии иначе?.. — Спасибо, мисс Аэлита! — Наоки, мои друзья зовут меня просто по имени. Прошу Вас меня называть просто по имени! — Спасибо, ми… ой, Аэлита!.. — Наоки поклонилась и вышла. — Ох уж мне эти японцы! — Аэлита закрыла ладонями лицо и рассмеялась. Она глянула на часы. «Может быть он на репетиции?.. Ну-ка, проверим…» И набрала номер Юзуру, включила громкую связь и начала собирать несессер с косметикой. Уже наверно на десятом гудке Юзуру ответил. — Аэлита, слушаю тебя! Привет! — Здравствуй, Юзуру! Я тебя не отвлекаю? — Нет, я закончил тренировку. — Хорошо! Как ты? Спина не болит? — Нет, не болит. Спасибо! Аэлита понимала, что разговор не клеится. Юзуру отвечал как-то сдержанно, отрешённо… — Прости, я всё-таки видимо не вовремя… Ты можешь мне перезвонить, когда будет более удобно, Юзуру? — Я перезвоню. — Спасибо, Юзуру…до связи… — она сбросила вызов и села в кресло… «Что происходит-то? Неужели он обижен за то, что я вчера не встретилась с ним. А я бы обиделась?.. Ну, он был уверен, что мы увидимся… а я так поступила… А собственно почему я поступила-то?.. Я вызванивала его, но он был занят… Он всегда занят! И даже не написал сообщение… Чёрт, что происходит?!» — Аэлита мучалась, строя версии. Юзуру был в раздевалке, уже укладывал вещи, как к нему подошёл Хавьер. — Ну что, чемпион? Сегодня на банкете повеселимся? Эх, жалко девчонки только наши, из ФК… скучно! Хоть бы ты что ли фанаток своих позвал парочку, а? — Хави, я не зову фанаток на банкет, это закрытая вечеринка. Ты же в курсе! — Ну так хоть бы спонсоров, желательно хорошеньких… — Послушай, спонсоров приглашает Федерация… — Юзу, ну что ж ты такой правильный! Ты хоть раз ходил налево? — Как это? — Да просто! НА-ЛЕ-ВО! — Хавьер знаком и глазами показал, как это типа ходить налево. Юзуру засмеялся: «Хави, я — несовершеннолетний! У нас это не принято! Ну не совсем уж не принято, но большинство так не поступает.» — А, ну да! Зато потом, как наступает совершеннолетие, все пускаются во все тяжкие! — Почему ты так считаешь? Ты знаешь? — Догадываюсь! Я же совершеннолетний! — он похлопал себя по груди. Юзуру рассмеялся, глядя, как Хавьер изображал умудрённого жизненным и сексуальным опытом мачо. — Юзуру, давай забьёмся, что сегодня будут спонсорские девчонки! И я закадрю одну или две! — Хави, я не участвую в спорах!.. Кадри, сколько угодно! — Юзуру мгновенно пожалел, что сказал это. Именно в этот миг и звонила Аэлита… Отойти в сторону и поговорить Юзуру не мог, так как сразу бы заострил внимание на звонке, а так вроде как обычный звонок… Карма! Хавьер не совсем расслышал, к кому обратился Юзуру, отвечая на звонок, поэтому не обратил внимание, с кем он говорил. Юзуру вернулся на место и продолжил сборы. — Ну, Юзуру, ну давай забьёмся! Так же интереснее! — конючил Хавьер. — Хави, ты прям как маленький! А если проиграешь? — Юзуру хихикал. — Ой! Когда это у меня не получалось закадрить, ну-ка, ну-ка?! Юзуру пожал плечами: «Не знаю, мы ж не спорили…» — Ах ты!.. Я вспомнил! Юзуру! Ну ты и жук! — Хавьер плюхнулся рядом с ним на скамью. — Чего ты вспомнил? И почему я — жук? — Юзуру моргал часто и смотрел на него. — Банкет в Ницце! Я девушку закадрил, а ты увёл! Ах, какая королева! Какая стать! Фигура, волосы, глаза! О!.. Про внешность вообще молчу!.. Одно слово — королева! Или ты забыл? — Хавьер толкнул Юзуру плечом. Юзуру похолодел весь, а на лбу выступил пот. Он завозился в сумке, скрывая эмоции. А Хавьера, как назло, несло дальше! — Ну что, вспомнил? А? Чёрт, и как тебе удалось? — Вспомнил, Хави! И что? — Юзуру смотрел уже прямо на Хавьера. — А то, что точно надо забиться, Юзуру! Это же азарт! Давай! — Хави, я не стану спорить. Этот спор плохо кончится. Зачем? Поспорь с кем-нибудь ещё, пожалуйста! — У, зануда! Ладно! Пошли, чемпион! Ах, какая королева… — Хавьер всё восхищался, а Юзуру злился и ревновал. Вернувшись в отель, Юзуру позвонил Аэлите. — Прости, Аэлита, я не поговорил с тобой… — О, Юзуру, ничего страшного! Ты занят, я понимаю. Это я — бездельница! — Моя любимая бездельница! Расскажи, как прошёл вчерашний день? — Ну, ровно! Много чего удалось решить! С переменным успехом, правда, но я довольна. Осталось одно важное дело. — Ох, хорошо, что одно! Я боялся, что уже дела тебя затянут совсем… — Не затянут! Это важное дело — ты! Юзуру ошеломлённо вздохнул… — Ты помнишь о моём приглашении? — Аэлита тихим голосом напомнила парню о том, что ждёт его в гости. — Помню…- Юзуру взял паузу, — я приду… — О, как прекрасно! Тогда, может быть, мы пока прервёмся, мне нужно собираться в Сайтаму. Приедем пораньше. — Хорошо, Аэлита. У меня для тебя сюрприз. — Какой? — Ну как я могу сказать какой! Это же уже не сюрприз будет! — Точно, Юзуру! Заинтриговал! Я в нетерпении! — Дождись выступлений… — Конечно, дождусь! Я ж уже собираюсь выезжать! — Тогда до встречи, моя Аэлита! — До встречи, мой Юзуру! Молодые люди закончили общаться, не видя сияющие улыбки на лицах друг друга. Аэлита бабочкой порхала по комнате, собирала вещи. «Косметику сложила, ночную рубашку, белье, наряд, туфли, аптечку, телефон, зарядник…» Она ходила и перечисляла, что она положила в дорожную сумку. Наряд отпарила и упаковала в чехол на плечиках, туфельки — в коробку. «Чёрт, украшения!» Она встала, как вкопанная, соображая, что было бы уместно… «Да, серьги с жемчугом, голубым! Как на застёжке!» Она достала из сейфа шкатулку и извлекла драгоценность из фирменной упаковки ювелирной фабрики Эммы Конте. Каплевидный голубой жемчуг был великолепен. При попадании луча на поверхность жемчужины появлялся характерный перелив цветов радуги. Чем более насыщенно сияние, тем выше ценность жемчужины. Аэлита подошла к окну, любуясь переливами жемчуга. Насладившись великолепием украшения, она вернула серьги на место в коробочку и положила её в сумку. Готова! После обеда Аэлита с Джоном выехали в Сайтаму, стараясь проскочить пробки в конце рабочего дня. Благополучно разместились в отеле. Аэлита пошла прогуляться по окрестностям, созвонилась с парикмахером. Погода благоволила прогулке. Она столкнулась с кучкой фанаток, стоявших в отеле у входа. Они со злобной ревностью смотрели ей вслед, видя, как она выходила из лифта и как её приветствовали служащие отеля. Она бродила по скверу неподалёку от отеля и размышляла, чем же занят Юзуру. «Наверное он у Кикучи-сана. Славный доктор! Добрые глаза. А может просто отдыхает, или играет в Нинтендо… О, а это мысль!» Она достала из рюкзачка приставку и попыталась по сети найти игрока. Через некоторое время в приставке замаячил её партнёр по игре. Аэлита присела на скамейку под сакурой и начала игру. Они играли в игру с красивыми героями, в невероятных костюмах и с необычными видами оружия, выслеживали монстров, проходили стадии сложности. Иногда ей удавалось быть впереди, но чаще в игре вёл Юзуру. Она не удивлялась. Японцы — азартные игроки! Время на приставке указывало, что пора возвращаться. Юзуру уже полчаса как вышел из игры. «Поехал на Арену…» Аэлита пошла в отель. Отсутствие фанаток указало, что точно Юзуру отбыл на стадион. «Вот чайки! Житья от них нет!» Она подошла к ресепшену и поинтересовалась, почему у входа в отель так много посторонних. Девушка ответила, что это фанаты фигуристов, которые живут в отеле. Их не прогоняют, так как они ведут себя спокойно. «А разве фигуристам они не мешают?» — Аэлита, не скрывая раздражения спросила девушку. — Мешают, конечно! Но они привыкли. И многим даже нравится. — А чьих фанатов больше? — Сейчас — Юзуру Ханю, разумеется. — Спасибо за разъяснения. — Аэлита прошла к лифтам. Секунд через десять пришёл лифт, из него вышла женщина, японка. Аэлита посмотрела на неё. Ей показалось, что она уже её где-то видела… «Мало ли, может на стадионе…» До Супер Арены они добрались пешком. Получасовая прогулка в хорошую погоду была кстати. Праздник начался. Зрители восторгались номерами фигуристов. Вот уже два раза заливали лёд. Аэлита аплодировала Каролине-бронзовой чемпионке. Стадион замер, ожидая появления кумира. Дикторы с особым пафосом объявили на английском и японском языках имя чемпиона мира — Ханю Юзуру. Трибуны взорвались овациями, свет померк. Аэлита вглядывалась в темноту, она видела фигуру Юзуру на льду, но не могла никак разглядеть в темноте. И вот луч прожектора осветил фигуриста, и все увидели Юзуру в образе Ромео сезона 2011–2012 годов. Аэлита ахнула! Так вот какой сюрприз приготовил для неё Юзуру! В порыве она обняла Джона: «Джон, смотри! Это грандиозная программа!» Юзуру катался невероятно! Широко, свободно, летал надо льдом! Ошеломительная дорожка разорвала в клочья сердца зрителей! Рёв стоял оглушающий! Аэлита смотрела, затаив дыхание, смахивая слезинки. Снова в голове проносились строки Шекспира, снова финальный аккорд вырвал крик у публики!.. Юзуру кланялся зрителям, ему не видно было их лиц, но он знал, что там на трибуне была та, которой он дарил этот прокат. На бис он прокатал фрагмент из Парижских прогулок, снова сорвав овации трибун. Грандиозный праздник подходил к концу. Фигуристы прощались до осени. Джон был поражён таланту Юзуру. — Аэлита, он-чудо! Я не видел таких. Теперь я его фанат! Я не пожалел, что был на чемпионате! Они смеялись, поздравляли друг друга. До отеля снова дошли пешком, едва протиснувшись через ряды фанатов на входе. — Ух, чайки! — ворчала Аэлита, когда они поднимались в лифте. В номере она приняла душ и ждала парикмахера, заранее предупредила ресепшн о визите мастера. На банкет они, естественно, поехали на машине. Джон позаботился, чтобы обратно их отвёз другой водитель на случай, если он угостится парочкой другой алкогольных коктейлей. Но главной миссией была охрана Аэлиты. Мало ли, вдруг подвыпившие фигуристы начнут чудить!.. Да и за чемпионом надо присмотреть… Артур дал чёткие указания. 36. Сайтамский банкет существенно отличался от того банкета в Ницце. Аэлита ощутила это сразу, как только они с Джоном вошли в зал. Было очевидно, что японцы заполонили зал. Представители Федерации, Мэрии, японские спонсоры, японская сборная… Джон усадил подопечную на своё место за столик, быстро ориентируясь в обстановке. Официальная часть проходила в типичном японском стиле: оркестр, мужчины и женщины в строгих костюмах с бутоньерками в лацканах. Переводчики шуршали листиками заготовленных спичей. Аэлита оглядывала зал, пыталась найти знакомых, но с места это было практически нереально. Все просто вынуждены были ждать завершения официальной части. А пытка длилась!.. Аэлита начала скучать, лениво оглядывая ближние столики. Джон наблюдал за ней и периодически прыскал от смеха. И вот грянули аккорды! Оркестр сыграл попурри из мелодий программ победителей, финальная часть которого посвящалась программам Юзуру. «О, знакомые звуки!.. Скоро это кончится… скука смертная…» Гости с облегчением проводили оркестр и официальных лиц аплодисментами, и банкет развернулся в нужное русло. Главное — это дождаться времени, когда начинается неформальная тусовка, и гости начинают своеобразное броуновское движение, курсируя от фотоугла к столикам, собираясь в разные компании, пары. Общение набирает обороты, а танцпол заполняется почитателями ритмов, которых среди гостей большинство. Аэлита безошибочно уловила нужную фазу и поднялась с места, чтобы наконец-то осмотреться. Многие гости уже были на танцполе, кто-то ещё стоял или сидел в зале. Аэлита решила пройтись по периметру. Все мужчины, которые находились в этот момент в зале, как по команде, повернули голову в её сторону. Она слышала шёпот в свой адрес на разных языках. Если европейские языки ей были понятны, и это были комплименты, то что говорили японцы, оставалось загадкой. В этот момент её кто-то подхватил под локоток. Она повернула голову, ожидая, что это Каролина или Юзуру. Но перед ней оказался Хавьер. Он тараторил комплименты на испанском и английском, подтягивая за руку Аэлиту ближе к себе. — Оу! Хавьер! Это так неожиданно! Вы меня узнали. Очень приятно. — Аэлита пыталась увеличить пространство между собой и парнем. Хавьер понял её манёвр и решил пригласить сфотографироваться. «Уж лучше так!..» — Аэлита проследовала за Хавьером, который не выпускал её руку. Снимки были сделаны. Хавьер отвел её в сторону и продолжал болтать на испанском, рассказывая, что он вспоминал о ней после Ниццы, что так неожиданно она пошла танцевать с другим, и вот теперь он намерен взять реванш! Всё это Хавьер говорил, вперемешку с комплиментами, приправляя своей испанской харизмой и добился согласия на танец, а может и не один, как он думал. У Аэлиты не было причин отказать Хавьеру. Юзуру она пока не видела, за исключением официальной части, а скучать не входило в её планы. На танцполе было людно, приглушенный свет создавал клубную атмосферу. Аэлита с удовольствием, следуя ритму, прошла в центр танцпола. Хавьер следовал за ней. Пока звучали ритмичные хиты, танцующие старались перещеголять друг друга в современных танцевальных связках. Было весело! Аэлита в своем наряде даже в приглушенном свете смотрелась очень эффектно и изысканно! Маленькие японские фигуристки явно проигрывали ей несмотря на спортивные фигуры. Хавьер открыто любовался девушкой, посылая воздушные поцелуи. Композиция сменялась другой, не давая передохнуть. Аэлита, отдаваясь ритму, не замечала, что танцующие собрались в круг около неё. И вот диджей сжалился над публикой и включил медленную композицию. Несколько парней готовы были пригласить Аэлиту, но её оперативно перехватил Хавьер. Она лишь ахнула, почувствовав, как он притянул её к себе, нашептывая ей комплименты, из которых она поняла, что он уже сражён, сломлен её красотой, что этот вечер самый невероятный в его жизни. Аэлита отвечала также на испанском, чтобы он не торопился влюбляться. Танец закончился. Хавьеру нужно было отпустить девушку и проводить, или оставаться дальше танцевать. Аэлита знаком показала, что больше не хочет оставаться на танцполе, и они вышли в банкетный зал. Хавьер пошёл за напитками. Аэлита поискала глазами Юзуру, его не было видно… Она уже начала волноваться. Но тут она разглядела группу японцев в центре зала за столиком. Там был Юзуру, он смеялся, строил рожицы. Чисто пацан! Его периодически вытаскивали девушки, он фотографировался с ними, они обнимали его с явной охотой, он тоже не отставал и приобнимал каждую за талию, мило улыбаясь. «И как это понимать? Он что меня в упор не видит? Что происходит вообще? Для чего я тут дефилирую? Так! Всё! Я ухожу домой! К чёрту!» — Аэлита развернулась, чтобы найти Джона и тут увидела Каролину. — О, Cara mia! Аэлита! Девочка! Ты божественно хороша! И тебя ещё никто не соблазнил? — Каролина, воркуя, обняла девушку, — как тебе банкет? И я не поняла, где Ромео? — Каролина, ты шикарно выглядишь! — Аэлита сделала ответный комплимент. — Так ты мне не ответила! Ну-ка, пойдём… — и она повела её к импровизированной барной стойке, — где Юзуру? — А черт его знает! — ответила девушка с типично итальянской страстью. — Да что ж это такое! О, вот и Хавьер! — Каролина обнялась с парнем. — Так, Хави, спасибо, что принёс напитки. Ты мне скажи, где Юзуру? — А я почём знаю, Каролина? Сидит наверно со своими. — Хави, что значит сидит? Он — чемпион вообще-то! — Каролина, оставь Хавьера в покое, пожалуйста… — Аэлита, улыбаясь приобняла приятельницу за талию, — пойдем лучше выйдем, проветримся, а то от танцев мне жарко. — Нет, Аэлита. На улицу нельзя. Простыть можно. Там есть ещё один зал, там диванчики, сладости, чай. Пойдем туда. Передохнём, а потом порвём всех на танцполе! — Пойдём, Каролина! — Хавьер, ты с нами? Или лучше не стоит, мы поболтаем немножко и вернёмся. Хавьера как раз тянули за руку какие-то девчонки-фигуристки. Он остался с ними, а девушки ушли в чайную комнату. Там правда было спокойно, свежо. На столиках стояли чайнички с чаем, вазы со сладостями. Мягкие диванчики располагали к отдыху. — Посидим… — Каролина смотрела на Аэлиту, — какая же ты всё-таки красавица!.. — Спасибо, Каролина! Я так рада, что ты здесь… — А что так грустно, что случилось? Ты с бывшим-то разобралась? — Знаешь, мне начинает казаться, что старый друг лучше новых двух… — Оу! Почему так? — Мы с Юзуру договорились на банкете кое-что обсудить… а я его и не видела… Ну не могу же я сама к нему подойти, он же занят! — Только не грусти! Это самое последнее дело! — А не буду! Вот отдохну и пойдём отрываться! Ты же со мной? — Конечно! И Хавьера возьмем, с ним весело! — Договорились… Девушки поговорили, выпили несколько глотков чаю. Аэлита привела себя в порядок, и они направились на танцпол. Хавьер был уже там, отрывался за троих. Девушки присоединись к нему, вливаясь в общий ритм веселья и беззаботности. Световые эффекты рисовали на полу и фигурах цветные абстракции в такт музыке. Очередная медленная композиция застала их врасплох, их было трое… одна девушка могла остаться без пары. И очевидно, что это не Аэлита! Ситуация исправилась, потому что появился Максим, он пригласил Каролину, а Хавьер уже вёл в танце Аэлиту. На очередном повороте Аэлите показалось, что среди танцующих пар она видела Юзуру… Она вертела головой, но не могла заглянуть за плечо Хавьера, а он упорно не разворачивал её в ту сторону. Танец закончился, Хавьер галантно поцеловал руку Аэлите, и, когда он склонил голову, Аэлита увидела Юзуру… Он в упор смотрел на неё и на Хавьера. «Какого черта, Юзуру! Ты половину вечера тусуешься в своей компании и думаешь, что я буду сидеть и ковырять тарелку вилкой?!» — Аэлита мысленно делал ему выговор. Хавьер заметил, что Аэлита на кого-то смотрит. Он обернулся. — О, Юзуру! А мы тут танцуем! Иди к нам, потуси с нами! — Хавьер непринужденно кивнул головой, приглашая Юзуру присоединиться, но руку Аэлиты не выпускал. — Хави, отпусти девушку! — шипела Каролина, которая видела всё и, к счастью, была рядом. Хавьер в недоумении посмотрел на неё и отпустил руку Аэлиты. Каролина быстро перехватила Хавьера, никто ничего не успел понять. Аэлита стояла одна и смотрела на Юзуру, сохраняя спокойствие и достоинство королевы. По закону жанра диджей снова включил медленную композицию… Хавьер с Каролиной проходили мимо, и Хави шепнул ему: «Отомри! Девушка тебя ждёт!» Юзуру очнулся от оцепенения и шагнул к Аэлите. Руки их встретились. Ей показалось, что она вернулась домой, где тихо и спокойно. Она подняла глаза и смотрела на Юзуру. Он положил её руку себе на грудь и обнял за талию и медленно повёл её в танце. — Юзуру, я так долго тебя ждала… — он прошептала ему на ушко, жарко обдавая его своим дыханием. — Знаю, милая моя! Я думал, что умру, когда увидел тебя с Хави… — А я думала, что умру, когда увидела тебя в зале, с девушками… — вторила ему Аэлита. Они посмотрели друг на друга и счастливо рассмеялись. Танцевали медленно, наслаждаясь близостью друг друга. Это будоражило нервы! Вот так открыто, близко-близко… хотя многие пары делали то же самое. Но Хави и Каролине казалось, что между этими двумя есть какое-то свечение, как всполохи радуги. — Слушай, Каролина, что происходит? В Ницце Юзу у меня её увёл, и опять он похоже её у меня уведёт? — Хави, дружище! А разве они не прекрасны? Ну посмотри, какая девочка, а Юзу такой трогательный! А? — У них что, роман? — Может быть… Тебе лучше знать, ты же с ним тренируешься… — Юзуру никогда о себе не говорит. Тем более о девушках. Я тут спросил его, ходит ли он налево… он сказал, что он-несовершеннолетний… и как это понимать? — А просто не мешай, Хави! Я ещё в Ницце видела, что это прекрасная пара! — Хм, значит я не подхожу этой принцессе? Каролина, ты меня обижаешь…- Хавьер насупился. — Ну, Хави, дорогой! И в мыслях не было! Но ты старше и опытнее, тебе проще найти себе партнёршу, девушки за тобой табуном ходят. А Юзуру фанатки проходу не дают, никакой личной жизни. — Каролина, я отобью у него эту красавицу! — Не смей! Хави, нет! Он так доверяет тебе, вы вместе тренируетесь! Так нельзя! Или ты хочешь иметь врага в лице Юзуру, в лице всей Японии! — А ты права, дорогая! И не видать мне тогда участия в японских шоу, как своих ушей! — О, боже! Он услышал меня! — Каролина смачно расцеловала Хавьера в обе щеки. — Но какая девушка! Крышу сносит! А? — Хавьер заскулил, как щенок на косточку. Каролина хохотала. — Хави, я тебе уши откушу! — Я — сама невинность! Вот кстати! Раз уж я вынужден отказаться от такого приза, с тебя знакомство с другой красивой девушкой, а лучше с двумя, потому что одна Аэлита стоит сотни красоток! — Договорились! Но смотри у меня! — Каролина с силой ущипнула Хавьера за бок. Он взвизгнул от боли, но лишь обнял Каролину покрепче. Если бы Юзуру слышал этот разговор, трудно было представить, что могло случиться. Хави был добряком и порядочным человеком. Им обоим повезло иметь такого спарринг-партнера по тренировкам в лице друг друга. В этом они убедятся ещё не раз. Хорошие друзья, как и любимые, даются Богом в жизни редко. Юзуру с Аэлитой прошли в ту самую чайную комнату, где полчаса назад отдыхали девушки. В этот раз там было больше посетителей. Но ещё оставались свободные диванчики. Юзуру усадил Аэлиту на диван и присел рядом. К ним подошла девушка, которая готовила напитки. Он на японском заказал чай себе и Аэлите. К ним периодически подходили то парни, то девушки, просили то автограф, то фото у Юзуру. — Да уж! Ты популярен, даже среди своих! — Аэлита откинулась на спинку дивана. Она смотрела на Юзуру, как он улыбался, когда подписывал фото или блокноты. К счастью, охота закончилась, и он мог уделить внимание своей девушке. — Прости, что оставил тебя. — Юзуру поклонился. — Ничего! Всё хорошо, Юзуру! Я понимаю, это большое бремя! Я живу с этим. Завтра ты сможешь прийти ко мне? — Да, я буду на съемках в Токио. Вот как освобожусь, сразу! А может мы погуляем где-нибудь?.. — Юзуру спросил об этом, потому что сильно волновался. — Мне бы не хотелось… Юзуру… Это важно для меня!.. — Аэлита смотрела в его глаза. Юзуру тонул в её взгляде. — Хорошо! Я приду. А адрес какой? — Может быть тебя Джон привезёт? Ты один придёшь? — Да, один! Или ты бы хотела, чтобы я пришёл с кем-то?..- Юзуру дернул головой. — Я бы хотела, чтобы тебе было удобно… Чтобы ты не стеснялся, как стесняешься сейчас… — Аэлита видела, что Юзуру нервничает. Она взяла его за руку. — Юзуру, ну что ты так… мне просто нужно тебе кое-что рассказать. Для меня это важно. — Адрес мне скажи. — Юзуру тоже откинулся на спинку дивана, держал её руку, перебирая пальчики, — а вот и чай… — Я тебе в сообщении адрес напишу, хорошо? — Да, так лучше… Юзуру взял чашечку с подноса официантки и подал Аэлите, вторую взял себе. Они пили чай… А Аэлите до безумия хотелось гладить Юзуру по спине, по волосам, вдыхать его запах и ни о чем не думать! Только глазами она могла выискивать потайные и чувственные местечки за ушком, перебирать волосинки на макушке, разбирать прядки на чёлке… Ей самой было жутко волнительно от того, как состоится этот важный разговор. У Юзуру на душе творилось примерно то же самое. Только фантазии вели его дальше, под кружево, по гладкому черному атласу, на шёлковую кожу. Туда, где черный велюр облегал идеальные ножки в изящной туфельке, которую непременно хотелось снять, провести широкой ладонью по крутому взъёму, согреть пальчики ног в тепле… Он вздохнул. — Как тебе чай, Аэлита? — Вкусно, Юзуру, очень! Надо будет привести домой такой чай. Буду пить и вспоминать банкет… — Ты хочешь посидеть ещё или потанцевать? — Юзуру спросил это потому, что не мог больше оставаться вот так сидеть, ему до боли в висках хотелось держать её в руках, а сделать это сейчас можно было только танцуя… Но медленные танцы были редкими в треках диджея, и Юзуру придумал попросить его поставить серию медленных танцев, чтобы гости могли просто отдохнуть… — Я хочу то, что хочешь ты, Юзуру! — Аэлита коснулась его плеча, а сердце парня пропустило очередной удар. В этих простых словах было сокрыто столько смысла, что можно было подумать, всё, что угодно! Но между ними была явная связь, они говорили на одном языке, понятном только им. — Я приглашаю Вас на танец, мисс Аэлита! — Юзуру с шиком протянул ей руку. Она уловила театральность и подыграла парню, совершенно по-королевски поднялась с дивана и протянула руку. — Я принимаю Ваше приглашение, сэр Юзуру! Они прыснули от смеха и пошли на танцпол. По дороге они встретили Каролину и Хавьера. — Юзуру, познакомь меня со своей девушкой! — Хави смотрел на Аэлиту и перевел взгляд на Юзуру, хотел его подловить. Юзуру остановился. — Аэлита, разреши тебе представить моего друга по фигурному катанию Хавьера Фернандеса. Мы тренируемся в одном клубе у Брайана Орсера. Я учусь у Хавьера прыгать сальхов. У него этот прыжок очень красивый. Хавьера растерялся от такой искренности, он думал, что Юзуру смутиться или хотя бы раскраснеется. Но Юзуру оказался выше, не подал виду. Хотите познакомиться, пожалуйста. Аэлита кивнула головой с достоинством и протянула руку, ну совершенно по-королевски, будто она на приёме и ей представляют послов иностранных государств. Со стороны могло показаться, что на её голове и правда корона. Она представилась и продолжила. — А теперь, когда официальная часть закончена, может пойдем и потанцуем уже, а? — она подмигнула Юзуру и Хавьеру с Каролиной. Юзуру выполнил задуманный план, уговорил диджея на серию медленных композиций. Ах, какой это был шикарный сборник! На танцпол подтянулось даже старшее поколение гостей. Юзуру сиял от удовольствия, утопая в неге рук Аэлиты, которые обнимали его плечи. Ему даже удалось украдкой поцеловать её за ушком. — Аэлита, ты такая красивая! Такая грациозная! Ты прекрасна, моя Аэлита… — О, мой Юзуру! Спасибо! Мне приятно! Очень! — Аэлита повернула голову, чтобы взглянуть в его глаза. Тепло и нежность были во взгляде юноши, румянец смущения так был ему к лицу! Но Аэлита уже видела в его облике твердость духа, упорство, достоинство и честь! Это обескураживало и подкупало. «Как же мне дожить до завтрашнего дня, Юзуру? Какие найти правильные слова, чтобы не оттолкнуть тебя? Сохранить тепло твоей души! Боже, помоги мне!.. Умоляю!..» — Аэлита мысленно говорила с собой. Но устав от своих мыслей, она отбросила их и просто наслаждалась близостью парня, так и не разгадав его магию притяжения. Возможно, время ещё не настало… 37. Сразу после торжества был грандиозный фейерверк. Аэлита простилась с Юзуру глубоко за полночь. В отеле они с Джоном забрали вещи и поехали домой, вернулись в Токио уже под утро. Аэлита быстро приняла душ, написала Юзуру сообщение с адресом и рухнула спать. Голова гудела, мысли роились. Ей было то душно, то знобило. «Не ужели заболела!» — Аэлита пыталась уснуть. Наконец-то помучавшись, она отключилась. Был уже двенадцатый час дня, когда Аэлита попыталась открыть глаза. Она потянулась, прислушиваясь к ощущениям в своём теле. Организм вроде бы не подвёл. Девушка села на кровати и просмотрела телефон. Юзуру пока не писал. Однако рассиживаться времени не было. Она выползала из-под шёлкового одеяла и позвала Наоки. Горничная пришла с бокалом воды. — Наоки, а зачем вода? — Я подумала, что Вы, как Джон, с утра будете испытывать жажду… — А-а-а! Понятно! Спасибо! — Аэлита взяла стакан с водой и отпила несколько глотков, — Я хотела сказать, что сегодня к нам Юзуру придёт. Точное время неизвестно. Он на съемках. Как освободится, может позвонить, а может и нет. Что у нас с обедом и ужином? — Аэлита, все продукты есть. Только скажите, что приготовить?.. — У Юзуру особая диета. Но сейчас соревнования закончились, поэтому может он захочет полакомиться. Вот чёрт! Я не знаю… — Хорошо, я приготовлю побольше разных овощей, мяса и рыбу, с морепродуктами лучше не рисковать. Вы уточните у него, что он предпочитает, а я быстро сориентируюсь. Вы же не сразу сядете за стол? — Нет, думаю минут сорок у Вас будет, Наоки. — Хорошо! Этого достаточно. Горничная вышла, а Аэлита попила водичку и пошла умываться. Глянула на себя в зеркало, бурный вечер тенями лёг под глазами, хотя алкоголь она не пила, не считая одного слабоалкогольного коктейля, который она даже не допила. Голова хоть и была помыта, но для укладки нужно было сполоснуться. В столовую она вошла в полном порядке: волосы уложены, лёгкий макияж. Только домашняя одежда выдавала, что Аэлита дома и расслабляется. Джон уже позавтракал и пришёл только попить кофе. Аэлита уведомила всех, что Юзуру пока не писал. Они посидели в столовой, переключали каналы телевизора. На NHK шёл прямой эфир какой-то передачи, по титрам Аэлита поняла, что может в ней будет о Юзуру. Она просто поняла по знакомым надписям на японском его имя. И точно, сразу после заставки в студии появился Юзуру. Он был одет с иголочки, волосы уложены. Даже блеск на губах. Аэлита позвала Наоки. — Наоки, передача…прямой эфир… переведи, пожалуйста!.. Наоки присела на стул напротив экрана, и переводила интервью насколько могла успеть, потому что Юзуру оказался таким болтуном, словно он только и делал, что говорил скороговорками. Через полчаса передача окончилась, и Аэлита поняла, что Юзуру бы пора уже ехать к ней. — Так всеобщая готовность!!! Я-переодеваться! — она убежала в свою комнату. И точно, Юзуру прислал сообщение, что съемки окончились и он едет к ней. Только не уточнил, сколько это займет времени. Аэлиту охватила паника… Она постояла в гардеробной, думая, что ей одеть. Решила, что широкие брюки из тонкой джинсы и глухой топ будут более уместны, чтобы не нагнетать напряжения ещё и внешним видом. А так вроде и не в пижаме, но и не в строгом одеянии. Она ведь дома! Потом она прошла в другую комнату, где обычно Артур и Эмма работали. Там был стол, разные гаджеты, просторный диван и пара кресел. Отец даже как-то проводил там совещания. В целом это был кабинет-гостиная. Аэлита решила, что недостаточно свежо и включила кондиционер. Через некоторое время в домофон раздался звонок. Аэлита посмотрела на монитор. Юзуру стоял, опустив голову. Наоки ответила на вызов. — Это Ханю Юзуру к мисс Аэлите. — Да, проходите, пожалуйста! — Наоки заметно начала нервничать. Аэлита подошла к ней: «Наоки, успокойтесь! Он не страшный!» Девушка ушла в гостиную, у неё самой тряслись руки. Она отпила пару глотков домашнего лимонада, прохладный напиток освежил и придал спокойствия. Через минуту в дверь позвонили. Наоки отворила. Юзуру стоял в дверях с букетом шикарных пионов. Но он не ожидал, что увидит кого-то кроме Аэлиты или Джона. — Юзуру-сан, проходите, пожалуйста, прошу Вас. — Наоки приветствовала его на английском, так как это был язык хозяйки дома, но кланялась по-японски. — Здравствуйте! Я к мисс Аэлите. — Юзуру поклонился в ответ. — Проходите, пожалуйста! — Наоки предложила снять уличную обувь и надеть легкие сабо и проводила его в гостиную. Аэлита сидела в кресле и поднялась, как только гость вошёл в комнату. Юзуру поприветствовал хозяйку, с удивлением осматриваясь вокруг. Он протянул ей шикарный букет. Аэлита ответила на приветствие и приняла цветы, вдыхая их божественный аромат. — О, Юзуру! Спасибо! Я очень люблю пионы и именно этот сорт! Она попросила Наоки принести вазу и пригласить Джона. — Прошу, Юзуру… — она указала на кресло. Юзуру опустился в него, пребывая в растерянности. Обстановку разбавил Джон, который вошёл и с порога приветствовал гостя распростертыми объятиями. Мужчины поприветствовали друг друга и дружески обнялись. Наоки принесла шикарную напольную вазу для пионов и удалилась. По комнате разнесся удивительный аромат цветов. Аэлита рассказала, что они случайно нашли тв-канал, на котором транслировался прямой эфир интервью. — Юзуру, ты так хорошо держался. Поздравляю, очень хорошо получилось. — Ну я волновался… прямой эфир… — Ты проголодался? У нас скоро обед. Давай перекусим немножко. — Аэлита заметно нервничала, не зная, как расслабиться. Выручил Джон. — А не выпить ли нам лимонаду! Кстати, Юзуру, снимай пиджак уже, у нас тепло! А то на съемках в нем, и в гостях тоже… Аэлита, позаботься о госте!.. Джон глянул на девушку и налил всем лимонад. Она подошла к Юзуру, ему ничего не оставалось, как снять пиджак, так надоевший ему на съемках. Он был в рубашке с коротким рукавом. На лице отразилось облегчение. А Аэлита отнесла пиджак в гардероб в прихожей, в тайне вдыхала запах парфюма, который шёл от одежды юноши. Она вернулась из прихожей в гостиную. Юзуру смотрел на неё, ничего не понимая. Так долго продолжаться не могло и терпеть ещё весь обед было бы пыткой. — Джон, узнай, как обстоят дела с обедом, а мы пока пообщаемся. — Хорошо, только не затягивайте, а то мы с Наоки оголодаем! Джон ушел в столовую и молодые люди остались вдвоем. Аэлита поднялась с кресла, от волнения не зная, куда деть руки. — Юзуру, пойдем со мной, пожалуйста…- она протянула ему руку. Он поднялся и пошёл за ней. Они вошли в кабинет. Юзуру держал её за руку, пока она плотнее закрывал дверь. Она повернулась к нему лицом, приблизилась ближе и поцеловала его в щёку: «Спасибо за пионы, Юзуру!» Он поцеловал её в ответ, не решаясь нарушить молчание, которое грозило затянуться. — Ох, Юзуру! Я … ох… помоги мне… я не могу начать… — Ты просто начни… может с главного… что ты хочешь мне сказать? — Юзуру сам нервничал… — Давай присядем. — она провела его вглубь комнаты, красиво обставленной, с дорогой мебелью. Юзуру отметил про себя дорогой дизайн. — Так что ты хочешь мне сказать, Аэлита? — он сидел в кресле рядом и держал её руку в своей. — Я хочу тебе рассказать о себе, о семье. Если ты не против… — Расскажи… я рад узнать о тебе больше, я хочу всё знать о тебе, моя Аэлита. — Тогда наберись терпения, и не перебивай, пожалуйста, я и так волнуюсь, и трясусь…как на экзамене. — Хорошо, я внимательно тебя слушаю… не волнуйся… — он пожал ей руку, придавая мужества. — О, Боже, помоги мне!.. — и Аэлита, выдохнув, начала свой рассказ — Юзуру, я родилась в Лондоне. Мои родители — Артур и Эмма Конте. Я их единственная дочь. Мне сейчас восемнадцать лет. По линии отца мои предки венецианские дожи, а мой прапрадед по маминой линии — английский лорд. Мамина мама, моя бабушка-очень знатная дама. Она графиня, её титул позволяет ей быть при дворе королевы Англии… В общем, семья знатная… Аэлита сделала паузу, переводя дыхание. Ей важно было видеть, как реагировал Юзуру. Парень сидел спокойно, внимательно смотрел на неё. Он слушал. Она отдышалась и продолжала рассказ. — Знатный род предполагает наличие состояния или доходов, которые очень высокие. Родителям досталось очень богатое наследство. Но поженились они по большой любви. Мама моложе папы на полтора года. Они познакомились в университете на студенческой вечеринке. Папа закончил учебу раньше и ждал, пока мама закончит, чтобы пожениться. Они прожили два года, получали ещё образование… Потом я родилась… Она снова передохнула несколько секунд… Юзуру слушал. Рука Аэлиты была в его руке. Она боялась её убрать, словно боялась потерять связь с ним. — Ох… дальше… Мои родители очень много работали, чтобы сохранить наследства, которые они получили от своих родителей и предков. Им удалось не только сохранить, но и преумножить… Теперь концерн Конте известен по всему миру. Сфера деятельности очень большая: от полезных ископаемых до искусства, здравоохранения и спорта. Конте-спонсоры Олимпийских игр в Лондоне, Сочи… Большая сеть филиалов по всему миру… и в Японии… У Аэлиты пересохло горло, но она продолжала. — Папа руководит промышленным сектором…мама-всем остальным… вместе с папой… Это кратко… теперь обо мне… Я учусь в Оксфорде, после колледжа при университете, я на третьем курсе. Изучаю технологии управления бизнесом и финансами. Знаю пять европейских языков. Готовлюсь на практику в Сан-Франциско и Арабских эмиратах. Там буду на практике применять знания по управлению, а в Эмиратах хочу ближе познакомиться с добычей и обработкой натурального жемчуга. Мама увлекается ювелирным производством, у неё фабрика… ох… Я часто ездила с родителями в их служебные поездки… папа учил меня даже красить забор на стройке… А чтобы приехать сюда, я работала у него в офисе… о, боже… так что я многое умею… Аэлита тряслась, свободной рукой теребила поясок брюк. Она и предположить не могла, что так будет трудно рассказывать о себе… А Юзуру слушал… — Во-о-т… Эта квартира — наша резиденция в Японии… А Джон… он мой телохранитель… ох… он оберегает меня от папарацци и других доброжелателей… которых много… ох…я — богатая наследница… ох… Аэлита понимала, что ей уже не хватало воздуха, перед глазами маячил какой-то туман… Собрав всю свою волю она продолжала сдавать свой важный экзамен в жизни… — Я… мы были в Ницце всей семьей… папа присматривал виллу на Лазурном берегу… а там чемпионат… я предложила посмотреть… папа всё организовал… дальше ты знаешь… Юзуру молчал. Но руку не отпускал. Аэлита смотрела на него, не моргая… А он, в свою очередь, смотрел на неё, изучая её лицо, смотрел в её глаза, которые уже начали блестеть от избытка волнения… От мысли, что он сейчас встанет и уйдёт ей становилось душно, тело налилось свинцом. Аэлита тряхнула головой и продолжила. Язык уже совсем плохо слушался… — Юзуру, если то, что я рассказала о себе и своей семье как-то расходятся с твоими принципами, устоями и традициями, я пойму… Прости, что я не рассказала всё раньше… Но, чтобы ты не решил, ты должен знать… Я…Хочу… Быть с тобой… Она всхлипнула, но удержалась, чтобы не разреветься… Юзуру молчал. Аэлита начала паниковать, как осужденный перед приговором… Тихо выдавила из пересохшего горла… — Юзуру, скажи что-нибудь… Это были последние слова, которые она смогла выдавить из себя. Тишина давила тяжестью многотонной плиты. Аэлита осознавала, что впервые чувствовала ужас возможной потери, чувство важности присутствия в её жизни именно Юзуру. В сущности, она не сказала ничего особенного, просто свою биографию, краткую историю своей семьи. Но именно история могла послужить непреодолимым барьером, с которым она уже не раз сталкивалась в своей жизни. Как бы она не старалась быть, как все, так или иначе её статус и положение семьи в обществе оказывали своё влияние. Это надо было признать, как данность. Ведь родину и родителей не выбирают… Он смотрел на неё, переваривая информацию, фильтруя, усваивая, боялся звуком своего голоса напугать и без того перепуганную девушку… Он отпустил её руку. Аэлита всхлипнула от чувства одиночества, словно разорвалась в клочки пуповина, связывавшая её с ним. Она резко побледнела. Юзуру вскочил и стрелой выскочил из комнаты в гостиную, схватил стакан с лимонадом и пулей вернулся назад… Аэлита откинулась на спинку кресла, бледная как смерть… Юзуру упал перед ней на колени… — Тише, Аэлита, пей!.. Пей!.. тише!!! — она не могла держать бокал, тогда он поднялся и старался напоить её, придерживая её за голову. Она сделала несколько маленьких глотков. — Вот, молодец! Хорошо…- он гладил её лицо. Она тихо постанывала, будто его прикосновения доставляли ей мучительную боль… — Попей ещё, сама!.. Вот… хорошо… — Юзуру смотрел на неё, а она смотрела в его глаза, ища в них ответ. Юзуру сам не на шутку испугался, он страдал астмой и знал, как бывает… Но тут было по-другому. Она отдышалась. — Прости, я напугала тебя… — Аэлита проговорила не своим голосом. — Это ты прости, я растерялся… Он сел на колени напротив неё, поставил бокал в сторону, чтобы не задеть случайно. Юзуру и предположить не мог, что её рассказ откроет такую непростую сторону её жизни. С одной стороны жизнь сказочной принцессы, а с другой — заложницы амбиций общества. Он сам ежедневно сталкивался с грузом ответственности перед обществом, который вряд ли был под силу молодому человеку. Ответственность перед целой нацией — вот груз, который он нёс на своих плачах, как спортсмен. Слабого человека он может раздавить, как муху… — Как чувствуешь себя? — Чувствую… Он взял её руки в свои и, прежде чем что-то сказать, он долго посмотрел в её глаза. Её глаза, свет в них — это то, что привлекло в ней, что заставляло думать о ней в хорошие дни или не очень. Её глаза, в которых он так хотел видеть своё отражение, чувствовать, как его наполняет спокойная сила, поднимая его дух так высоко, что казалось, если прыгнуть, он полетит. И он летал, летал надо льдом в своих выступлениях, летал во сне, держа её в своих руках в своих фантазиях… «Это не простая девушка…» вспомнились слова сенсея и синтоистского монаха. И Юзуру тихо продолжал. — Аэлита… спасибо, что поделилась со мной… это важно для тебя и для меня… спасибо… в том, что ты рассказала, нет ничего такого, чтобы бояться или стыдиться…люди работают и зарабатывают… это нормально… У тебя непростая жизнь, я это понял… может даже сложнее моей… И несмотря на это, всё, что мне нужно, это знать, что ты у меня есть! Я люблю тебя, моя Аэлита!.. Очень… Юзуру поцеловал её руки. Она шелохнулась, как будто очнувшись от оцепенения. — Иди ко мне, девочка моя! — Юзуру сел в своё кресло и усадил Аэлиту себе на колени, баюкая словно ребенка. Слезинки капали из глаз Аэлиты, обжигая руки Юзуру. — Ш-ш-ш… не плачь, моя хорошая! Я не уйду… я люблю тебя и хочу быть с тобой…очень… — он целовал её в висок, стирая тонкими пальцами слезинки, поправлял сбившийся локон. К ней возвращалось сознание, ощущения мира вокруг. Покой и защита его рук отгоняли недавние страхи… Она любовалась его лицом, едва заметными редкими точечками усов над верхней губой, пёрышками бровей. Успокоившись, Аэлита прошептала: «Спасибо, что выслушал… Спасибо, что принял меня…» Она подтянулась и поцеловала его в губы, нежно и чувственно. Юзуру отозвался, стараясь сохранить дыхание, потому что готов был сам упасть без чувств от нахлынувших эмоций и ощущений… Буря утихала, оставляя за собой след, как бывает после сильного ветра на зелёных деревьях, на траве. Они выглядят помятыми и потрёпанными. Но тихий дождь помогает листве и траве подняться с новой силой, наполняет их соком жизни и уходит, открывая чистое небо и яркое солнце, оставляя радугу сиять в небе, сиять в каплях… 38. Аэлита справилась с волнением, сидя на коленях Юзуру в кресле. Ему понадобилась вся сила воли, весь запас самоконтроля, чтобы не поддаться искушению зацеловать девушку до исступления, дойти до черты, когда желание обращается в действие. А он был близок к этому… Спасло только осознание, что они не одни в квартире. — Как ты, Аэлита? Успокоилась? — Юзуру спросил дрожащим голосом. — О, мой Юзу-у-у-ру… да… спасибо… прости, я расслабилась… совсем потерялась. Сижу у тебя на коленях, как ребёнок! Но мне так хорошо… хотя, нам пора вернуться в гостиную… Нас ждут к обеду… — Что ж… пойдем потихоньку… — Юзуру ещё раз привлек её к себе и поцеловал. — Погоди, пойдем сначала ко мне в комнату, там ванная… я хоть умоюсь… и ты тоже… Джон сидел у монитора, сжав виски руками. Весь разговор был заснят на видео и уже отправлен в Лондон Артуру Конте. Он отхлебнул из стакана большими глотками лимонад. Задание было выполнено, но от этого было как-то не по себе… «Издержки профессии… мать твою…» — Джон ждал ответа от Артура. То, что сообщение было получено и прочитано, он видел. Раннее утро в Лондоне не помешало Артуру ознакомиться с подробностями беседы. Он был озадачен тому, как разволновалась дочь, и как вёл себя Юзуру. Искренность парня была не показной, её невозможно было сыграть или подделать. «Редкое качество в наше время… или он — актёр?..» — Артур размышлял недолго. «Джон, спасибо! Всё понятно. Если пробудет до вечера, свяжись со мной, я хочу говорить с ним лично.» Артур отправил сообщение и пошёл пить кофе… Джон за обедом передал Юзуру просьбу Артура. Парень разволновался, но спросил девушку. — Аэлита, я хотел спросить тебя… А я могу рассказать о тебе маме? — Юзуру смотрел на неё открытым взглядом. — Конечно, Юзуру! Как сочтёшь нужным. — Аэлита склонила голову в подтверждение своих слов. Для многих этот день был волнительным, лёгким его не назовёшь, но для продолжения отношений это было важно. Аэлита показала Юзуру фотографии, которые делала сама. Рассказывала о местах, где побывала. Ей было так приятно рассказывать о своих увлечениях, а Юзуру был благодарным слушателям. Время летело незаметно и вскоре Джон сообщил, что Артур на связи. Аэлита представила Юзуру родителям по видеосвязи. Официальное знакомство быстро перешло в дружескую беседу благодаря недюжинному дипломатическому таланту Эммы. Ни Юзуру, ни Аэлита не ощущали неловкости. Юзуру рассказывал о своих планах на межсезонье. Родители спросили о том, как в Японии отмечают совершеннолетие. Юзуру рассказывал о том, что слышал от деда. В конце беседы родители поздравили Юзуру с победами и попросили его принять небольшой подарок. Аэлита принесла небольшую деревянную коробочку-сундучок из сандалового дерева. Юзуру поклонился и принял подарок. Эмма попросила открыть. Юзуру аккуратно открыл сундучок. В нём на атласной зелёной подушечке в форме дубового листика было два жёлудя на одной маленькой веточке. Аэлита показала Юзуру секрет, который таился в желудях. Нужно было снять крышечку. В каждом жёлуде пряталась пчёлка. В одном — золотая, в другом — платиновая. Глазки пчёлок — маленькие черные алмазы, а полосатое брюшко было из чередования металла и эмали. Рифлёные крылышки были прочной сеткой из того же металла, что и тельце пчёлки. Это были запонки. — Юзуру, пчёлки-труженицы. И ты трудолюбивый человек. Носи, как знак нашего уважения. — Аэлита поклонилась ему по-японски. Родители повторили сказанное. А Юзуру был шокирован, но оскорбить отказом не мог. Но он понял, что в этой семье ценят труд. Родители не стали долго растягивать беседу, понимая, что молодым людям интереснее общаться друг с другом. Они тепло простились с Юзуру, высказывая расположение и возможность увидеться лично. Он от души поблагодарил их за возможность познакомиться с ними, за подарок. У Аэлиты будто камень с души сняли. Всё прошло хорошо, а парню нужно было возвращаться. Уже раз пять звонила Юми-сан. Аэлита попросила Джона отвезти Юзуру. — Я тоже поеду, естественно! — Аэлита пошла переодеться. Джон подготовил авто и ждал, пока молодёжь спуститься во двор. Юзуру пока расписывался в блокноте у Наоки… Аэлита вышла в гостиную, Юзуру взглянул на неё и снова обомлел от её красоты и глаз. Она подошла к нему, взяла за руки: «Ну пойдем…» — Да, сейчас…моя Аэлита… — он поцеловал её в уголок губ. Обнявшись, они вышли из дома… …Оставшиеся дни до отъезда Аэлита старалась провести с Юзуру по максимуму. Они много гуляли по Токио, были вместе на записи очередной программы с участием Юзуру, съездили в Сендай. Но Аэлита пока не получила приглашения посетить дом Юзуру. Она даже не стремилась сама к знакомству с его семьей. Нужно было что-то оставить незаконченным, как знак продолжения важного. Только вот время летело со страшной быстротой приближая час расставания. Юзуру в тот последний день приехал к Аэлите в Токио. Она собирала вещи с Наоки. Джон уехал в офис филиала и позаботился о транспорте в аэропорт и отвезти Юзуру домой. Рейс был вечерний. Аэлита вынесла все свои вещи в гостиную, оставалось только сложить фотоаппаратуру. Она разложила предметы по дивану и укладывала их в кейс по местам. Всё уложила, оставался только футляр с картами памяти. Аэлита взяла его и старалась распределить накопители равномерно, чтобы уложить в кейс. Но футляр выскользнул из рук и карты рассыпались по полу. Юзуру подскочил и бросился собирать. Он всё собрал и передал их в руки Аэлиты. Тут он вдруг вспомнил, как в Ницце помог ей поднять упавшие предметы с бортика на катке во время его тренировки. Он замер. — Юзуру, ты что?.. — Аэлита заметила его смятение. — Я вспомнил… Ниццу… Я подал тебе упавшие карты памяти на лёд… — О! Точно… — Аэлита подошла к ещё сидящему на полу Юзуру и погладила его черные волосы, пропуская прядки челки между пальцев. Юноша поднял лицо, смотря на неё снизу вверх. Его глаза чайного цвета с черной окантовкой манили и звали в омут. Он руками обнял ноги Аэлиты, лбом касаясь выше колен. Скользя руками по её джинсам вверх до талии, Юзуру приподнялся и усадил Аэлиту себе на колени. Она продолжала гладить его волосы, касаясь ушей, кромки волос на длинной шее. Он же целовал её шею, ключицы, ловил губами руки, то и дело ускользавшие от его губ, чтобы погладить его плечи, шею, волосы. Они прощались надолго, стараясь руками запомнить контуры тел друг друга, как помнит скульптор, ваяя свою статую из гипса. Старались разглядеть себя в глазах друг друга, оставив след на сетчатке лазерной нарезкой. Они не говорили друг с другом, за них говорили их пальцы, касаясь кожи друг друга, зажигая искры там, где они касались… Теплое дыхание то сбивалось, то сливалось, втянутое в долгий поцелуй уже более смелый… Лишь только руки замирали на границе доступного, оставляя флёр чувственной недосказанности, ставя многоточие для возможного продолжения…когда-нибудь… тогда, когда они вместе будут готовы идти дальше в своей любви…или же захотят развернуться в разные стороны и идти каждый своей дорогой… Аэлита нежилась в объятьях, ластилась котёнком в руках Юзуру, испытывая наслаждение от ласк и сожаление предстоящего расставания. Всё что смог тогда сказать Юзуру, это лишь слова признания в любви. — Девочка моя, я люблю тебя… Я буду ждать тебя, как долго бы не длилось наше расставание, где бы ты ни была, где бы я ни был … Не забывай меня… Аэлита слушала его, ком подступал к горлу и слёзы наворачивались на глаза. С силой она их удерживала, от чего её дыхание становилось рваным. — Юзуру, ты разрываешь мне сердце… — она прильнула к нему крепче — я верю, что всё будет хорошо, мой Юзуру… Их прервал телефонный звонок. Это звонил Джон, деликатно уведомляя о том, что он уже подъезжает. Наоки накрывала прощальный ужин перед отъездом, втихаря смахивая слезинки. Снова опустеет токийский дом Конте. Когда она снова увидит эту красивую девушку и увидит ли Юзуру так близко?.. Ужинали вчетвером, разбавляя горечь расставания шутками и болтовнёй. Работающий телевизор оповестил о прогнозе погоды, надвигалась гроза. — Интересно, застигнет ли нас… или обойдет?.. — Джон поглядывал на ребят, которые молча молились, чтобы непогода задержала рейс. Но уведомления из аэропорта были оптимистичными. В назначенное время прибыл водитель. Два роскошных авто стояли у подъезда. Оливер решил лично проводить Аэлиту. Официальные проводы они отметили накануне в ресторане филиала, поэтому на семейный ужин он не был приглашён. Джон и Наоки отнесли вещи в машину. Аэлита не могла оторваться от Юзуру, цеплялась за него, пряча лицо на его плече. Так они и сели в авто. И было совершенно всё равно, что про них подумает водитель, они просто целовались, словно впрок, словно про запас… Но как можно напиться впрок или надышаться про запас?.. Так не бывает… Аэропорт Нарита оповещал о том, что рейс состоится вовремя. Багаж был сдан, и пассажиры проходили таможенный контроль. Юзуру с Аэлитой стояли в стороне, держась за руки. Он достал из кармана небольшой пакет. — Аэлита, прими на память от меня это… — Юзуру дрожащей рукой протянул ей пакет. — Можно? — Аэлита спросила разрешение взглянуть на презент. — О, конечно!.. Она развернула упаковку. На рисовой бумаге лежало два гребня для волос, один — из черепахового панциря, другой — нефритовый. Оба были настоящим произведением искусства, настолько была изящна резьба по кости и камню, оба прекрасно подходили к цвету волос. — О, мой Юзуру!.. Они прекрасны… — девушка ахнула в изумлении, рассматривая красоту резьбы, — спасибо… Аэлита поцеловала его. Наступила минута расставания. Джон прощался с Наоки, Оливером, дружески обнимаясь. Молодые люди просто целовали друг друга, потому что объятий они не разжимали, попирая японские нравы, хотя аэропорт-место встреч и расставаний, объятий и поцелуев, встречных и прощальных. — Аэлита, нам пора!.. Уже последние пассажиры проходят таможню… —Джон протянул руку Аэлите. Та с неохотой, с надрывом оторвалась от Юзуру и шагнула к стойке таможни. Юзуру обнялся с Джоном, а Аэлита, оставив документы на стойке кинулась к нему и повисла шее Юзуру, шепча «Спасибо, мой Юзуру, спасибо за всё! До встречи!» — Спасибо тебе, Аэлита, что прилетела, что болела за меня!.. я люблю тебя… я буду ждать тебя… Звони всегда! До встречи! Таможенник смотрел на них, а Джон протянул свои документы, говоря, что девушка с ним летит… Юзуру смотрел, как удаляется Аэлита, двигаясь к проходу в самолет. Стоял в зале у окон, наблюдая, как лайнер выходит на рулёжку, слушая репортажи Аэлиты из салона. — Всё, мой Юзуру! Я отключаюсь… мы на взлётке… Целую тебя!!! — Целую тебя, моя Аэлита!!! Приземлишься, сразу звони!!! Телефон замер, связь оборвалась. Так надо. Юзуру наблюдал взлёт… Он чувствовал, что грудь заливает жаром приближающегося спазма… Астма решила напомнить о себе вот так просто, не спрашивая разрешения. «Давненько ты не приходила! Решила, что место освободилось? Ну уж нет… я не пущу тебя!!!» — Юзуру сел в кресло в зале аэропорта, достал ингалятор и сделал два вдоха. Через полчаса всё прошло, не разразившись тяжёлым приступом. Он поднялся и направился в авто, которое отвезло провожавших по домам… *** Юми-сан ждала возвращения Юзуру из аэропорта с чувством облегчения. Наконец-то ненавистная гайдзинка убралась восвояси, оставив её сына в покое! В тот-же вечер, после того важного разговора, Юзуру рассказал матери об Аэлите. Рассказывал страстно, честно. Она слушала его и с ужасом понимала, что сын влюблён, отчаянно и серьёзно. Сколько бы Юзуру не говорил о девушке хорошего, её ненависть только укреплялась материнской ревностью. Только было бы слишком просто запретить ему сейчас общаться. Юми осознавала степень удара по самолюбию своего мальчика, запретив наотрез общение, пока Аэлита была в Японии. Спасением была мысль, что иностранка уезжает и надолго. А там глядишь и отстанет от него, или Юзуру забудет… Только вот как её оборвать связь между ними? Интернет ведь везде! О, Интернет! Эта мысль дала зацепку для решения или хотя бы попытку решить проблему под названием «гайдзинка». Юми решила попытаться собрать как можно больше компромата в сети на девушку, её семью, корпорацию. А потом исподволь выкладывать козыри сыну… Юзуру рассказал также и Кикучи-сану всё, о чем говорили, о подарке. Сенсей смотрел на удивительные запонки, изумляясь искусству ювелира. — Дорогой подарок! Очень! Юзуру, брат, ты как ответил на него? — Я подарил Аэлите гребни для волос в нашей традиции… — О, молодец! Хорошо! Достойно! — Кикучи-сан удовлетворённо кивал головой. — Я ведь и маме рассказал… Кикучи-сан ошеломлённо посмотрел на него. — И что? Как она отреагировала? — Вы правы, сенсей!.. Она не была рада… совсем…мне кажется, она постарается помешать нам… поэтому я запаролил все свои контакты и гаджеты… Сенсей, почему она не хочет её принять?.. На дворе двадцать первый век, я фактически живу на две страны, мои друзья — иностранцы, а почему девушка должна быть японкой?.. У Хави вот тоже отношения с девушкой не из Испании… А, Сенсей? — Мне трудно говорить об этом, брат!.. я думаю, что Юми-сан хочет, чтобы твой род продолжался исключительно по линии японской расы. Это вроде как предать страну, если ты заведёшь семью с иностранкой… Хотя, о чем это я… до этого ещё очень далеко… Только это ты должен понимать. — Значит, Вы тоже считаете, что я не должен встречаться с Аэлитой…- Юзуру смотрел на сенсея одним из своих фирменных взглядов, от которого волосы вставали дыбом. — Юзуру, не обращай мои слова против себя! Я лишь высказал возможный ход мысли Юми-сан, но это вовсе не значит, что я их разделяю! — сенсей положил руку на плечо парня, — я же видел Аэлиту, и знаю, что она может и что значит для тебя! А вот Юми-сан её не видела… и не знает. Ею руководит простая материнская ревность! И с ней бороться трудно, но мы попробуем! Да, Юзуру? — Сенсей! Если бы не Вы, я был бы одинок! — Юзуру обнял доктора. — Только обещай мне, что твоему делу это не помешает никогда! — Кикучи-сан посмотрел в глаза юноши. — Обещаю, сенсей! У меня впереди Корея, впереди Пхёнчхан! — И не только это, Юзуру! Сейчас ты в центре внимания всей Японии. Это сильное давление, трудная ноша… Только тебе решать, как ты её понесёшь… Юзуру слушал слова наставника с вниманием и почтением, понимая их важность. Он знал, что в трудную минуту его сенсей ему не откажет в помощи. Это вселяло надежду на лучшее.