Ты-мой мир.

31. Юзуру в номере собирал вещи на утреннюю тренировку, жеребьевку. Позвонила мама. По голосу было понятно, что она недовольна и старается сдержаться. Юзуру говорил, что всё с ним в порядке, настроение и здоровье хорошие. Юми-сан всё же решила навестить его. Она вошла в номер и первым делом оглядела внимательно помещение. Потом под предлогом, что надо положить чистое полотенце, она открыла чемодан с тренировочной формой. Всё было как обычно. — Мам, ты что-то ищешь? Забыла что-то? — Вот полотенце чистое положила. Просто смотрю, готов или нет? Допинг сдал? — Да, конечно! Сразу после тренировки…- Юзуру сидел в кресле. — Хорошо, не буду мешать, умывайся и ложись. Пойду к себе. Юми-сан потрепала по голове сына и удалилась. А сын тем временем думал о том, как доехала Аэлита, и как сказать маме, что у него есть любимая девушка… Джон приехал к дому, а Аэлита ещё спала. Он въехал на парковку на цокольный этаж и постарался разбудить Аэлиту. Она очнулась и уселась, моргая глазами. — Я отключилась… А где Юзуру?.. — Юзуру в отеле, ты — дома, почти… Пойдём?.. — Ох, пойдём… Они поднялись в квартиру. Горничной уже не было. Аэлита прошла на кухню, заварила чай и пошла в душ. В этот момент пришло сообщение на телефон: «Ты сладко спала. Я не стал будить тебя. Я в отеле. Завтра тренировка, жеребьевка. Позвони, как сможешь. Целую тебя!» — Алло, Юзуру! Это — засоня! — А-а-а! Здравствуй, сонная девочка! — Прости, я уснула… но так сладко спать в твоих руках! — Аэлита произносила эти слова, не думая, какой смысл они несут, что подумает тот, кому они предназначены. — Я был бы счастлив, если бы мог…- Юзуру не договорил, а лишь вздохнул. — Так ты виноват! Я нагулялась, наверное, на неделю… ноги гудят, вот я и отключилась! — Аэлита быстро постаралась исправить двусмысленную ситуацию. — Понял, виноват! Больше не буду! — Юзуру смеялся. — Не будешь гулять со мной? — Буду, но мало. Как с детьми. Маленько погуляла, кушать и спать… потом снова гулять… — Ой, давай уйдем от этой темы! Я так понимаю, у тебя начинается ответственный период перед соревнованием? — Да, Аэлита! Двадцать шестого короткая и через день произвольная… Ты же будешь болеть за меня? — А, по-твоему, я прилетела через полмира к кому-то ещё? — Аэлита уже сердито фыркнула. — У нас много сильных фигуристов: Хави, Тацуки, Максим Ковтун… — Не, я знаю только Ханю Юзуру! Но этих тоже посмотрю. — И как тебе этот Ханю Юзуру? — Видела месяц назад в Сочи…лучший! — Аэлита сделала ударение на последнем слове. — Я бы так не сказал… но со стороны виднее… — Юзуру, не говори ерунду! Лучший! Для меня! Для всех! — Спасибо, Аэлита! Я постараюсь тебя не разочаровать! — Просто делай, что умеешь! — Я мало чего умею… — Учись! И всё получится! — Я постараюсь! — Юзуру, спасибо тебе за сегодняшний день! Я рада была провести его с тобой! Тебе нелегко было выбраться на встречу со мной перед соревнованием. Я не ожидала, что ты сможешь вырваться… — Аэлита говорила медленно, чтобы Юзуру понял всё. — Аэлита! Ты дорога мне очень! Я хочу видеть тебя чаще… целовать тебя…- последние слова он почти шептал… — Юзуру, милый! Думай о чемпионате! Я буду болеть за тебя! Но главное — будь здоров! — Я постараюсь! Мне пора, моя Аэлита!.. До встречи! Целую тебя! — До встречи, мой Юзуру! Ты будешь эти дни занят своими делами, а я позанимаюсь своими. Увидимся, как закончатся соревнования. Будь спокоен, я с тобой! Целую тебя! — Спасибо! Спокойной ночи, Аэлита! Ой, погоди, я так и не спросил, в каком отеле ты остановилась! — Юзуру, я всё расскажу тебе после соревнования. Не волнуйся за меня! Договорились? — Хорошо! Целую! — Взаимно! Наконец беседа была окончена, Аэлита направилась в душ, чай уже заварился. Высушив волосы, она позвала Джона на кухню пить чай. Они сидели молча, тишину нарушал звук телевизора, шла какая-то передача. Видимо перешли к спортивным новостям, потому что говорили о бейсболе, спустя какое-то время начался блок о фигурном катании. Показывали японскую сборную, тренеров. И вот прямо несколько минут был сюжет с участием Юзуру. Он давал интервью, показывали фрагменты прокатов и много чего ещё. Аэлита смотрела, как он держался перед камерой. В нем не было ни толики надменности, и, хотя она не понимала ни слова, о чём он говорил, было понятно, что человек уважал корреспондентов, ценил их труд, даже помогал с микрофонами, диктофонами. Так она узнала ещё одну сторону его личности… Два дня до соревнований пролетели незаметно. Аэлита посетила филиал концерна. Руководство подготовило отчетные данные, которые должна была передать Аэлита отцу и с которыми она решила познакомиться сама. Ей было интересно развитие дальневосточного направления фамильного бизнеса. А ещё она смотрела прокаты Юзуру всех прошлых сезонов, какие только могла найти в сети. Шоу особенно запали ей в душу. В них Юзуру был просто прекрасен! Несмотря на молодость, его катание было очень чувственным и проникновенным, словно он знал какую-то тайну о каждом, кто его видел. А азарт в глазах звал за собой, вёл тайными тропами, не давал оторваться от него! Он рассказывал в программах о любви, большой, разной, как в романе «Нотр Дам де Пари», грустил и тосковал в «Белой легенде». «Откуда в нем столько чувственности, он же обычный мальчик…» — размышляла в который раз Аэлита. Он снова заставлял её думать и размышлять. А было над чем!.. Она мучилась от того, как составить важный для них разговор, без которого обойтись было уже невозможно… Юзуру готовился к стартам. Официальная тренировка прошла без неожиданностей. Однако странное чувство возникло у него, когда он не увидел на определенном месте Аэлиту. Ведь он передал ей пригласительные билеты на официальные тренировки. Перед началом он рассматривал зал из-за портьеры под трибуной, но не увидел её. Странное беспокойство овладело им. Руки и ноги похолодели, стали как свинцовые. Юзуру побегал по коридору, чтобы как-то разогреть мышцы и уже изрядно вспотел, тем более что он тренировался в зале перед выходом на лёд. Но это ощущение холода было с ним впервые… Он рассказал об этом чувстве Кикучи-сенсею и Брайану. Те лишь переглянулись. И вот, когда на лёд вышла его шестёрка, и все покатили вдоль бортика по кругу, Юзуру вдруг на вираже увидел Аэлиту, точнее почувствовал, и лишь потом увидел. Аэлита задержалась, проходя на место. Она не стала махать или как-то обозначать своё присутствие, стараясь не отвлекать ничем Юзуру от тренировки. Просто сидела и смотрела. Юзуру как-то заметно приосанился, успокоился. Он почувствовал прилив сил, энергии. Казалось, что ветер подгонял его. Но на деле ничего такого не было, просто за ним пристально наблюдали неземные, прекрасные глаза Аэлиты. Тепло вернулось к рукам и ногам, казалось, он через лезвия чувствует малейшие неровности на льду. «Так вот ты какой-воздух моих крыльев!» Эта мысль, точнее слова старого служителя храма, пронеслись в его в памяти. Всю тренировку он старался сдержать рвущуюся энергию, сохранить, как золотой запас, то чувство полёта, что возникло. Аэлита наблюдала за его катанием, смотрела и сравнивала с другими, в который раз убеждаясь, что равных ему нет, даже если он проваливал элементы. После окончания тренировки и «разбора полётов» с тренерами Юзуру первым делом позвонил Аэлите. Она была ещё на стадионе, ходила знакомилась с устройством помещения, смотрела плакаты, которые в основном были посвящены Юзуру Ханю. Аэлита впервые оценила масштаб фанатской любви именно здесь, в Японии, на Сайтама Супер Арене. — Аэлита, привет! Я видел тебя! Спасибо, что пришла! — Привет, Юзуру! Закончил уже? — Да, вот иду сейчас в автобус. Еду в отель. Может навестишь меня? — Юзуру, мы же договорились, что увидимся после официальных соревнований! — Конечно, я помню! Но я всё равно хочу тебя видеть! — Ты лучше выспись. Поиграй в игру. А я пока схожу по магазинам. Может тебе что-то нужно купить, говори, принимаю заказы до одной тонны! — Спасибо! Пока даже не знаю, что и нужно. Вроде бы всё есть… — Хорошо, тогда я найду тебе презентик по своему вкусу. — Ладно! Я уже хочу его видеть. — Ох, Юзуру! Похоже тебе вредно со мной общаться… — Аэлита с укоризной пожурила парня. — Ой, Аэлита! Меня зовут! Я побежал. Позвоню из отеля! — Пока, беги! — Аэлита сбросила вызов. Ей ничего не оставалось делать, как вызвать Джона и поехать по магазинам. Но беспокоило то, что Юзуру много уделяет ей времени. Она написала ему сообщение: «Юзуру, отдыхай, набирайся сил. Целую!» Брайан и Кикучи сидели в ближайшем кафе. — Как считаете, Кикучи-сан, скажется ли на выступлении всё это? — Не знаю… Может и нет… Сегодня вечером у нас сеанс, так что попробую поговорить с ним. — Пора бы нам уже увидеть избранницу, не правда ли? — Я просил Юзуру привести её ко мне. Может и увидим… — Оптимизма не слышу в Ваших словах, сенсей! — Да какой тут оптимизм, Брайан-сан! Юми житья не даст парню! Девочка — не японка! Во-вторых, такие огромные расстояния между ними в географическом смысле… я растерян, Брайан-сан! — Ох-х-х! Если сенсей растерян, что остальным-то делать?! — Брайан залпом осушил полбокала Асахи. — Завтра увидим, на пользу или во вред! А в целом- после произвольной… — сенсей отпил несколько глотков из своего бокала… Примерно часов в пять вечера Юзуру снова позвонил Аэлите. Та была ещё в Гиндзе, шоппинг шёл полным ходом! Она рассказала о покупках, о впечатлениях. Юзуру слушал её и ощущал умиротворение. С этим чувством он окончил разговор и направился к Кикучи-сану на процедуры. Врач встретил его с озабоченным видом, изо всех сил стараясь не показывать беспокойство. — Проходи, Юзуру! Готовься. — эскулап готовил масло, иголки, нагревал камни. Пациент разделся и распластался на массажном столе. Кикучи осмотрел ноги, спину, растер всего маслом, потом поставил в разные точки иголки, дополнив горячими камнями. Юзуру млел от тепла и аромата масла, мурлыкал, как кот. — Как настроение, Юзуру? — Всё хорошо, сенсей, спасибо! — Аэлиту когда приведёшь? — После соревнований, если получится…- Юзуру вздохнул шумно. — Думаешь, не согласится? — Не знаю… Пусть сезон закончится уже… — Юзуру опять вздохнул — Ну чего вздыхаешь?.. Всё будет, как ты решишь… или я не прав?.. — Не всё зависит от меня… не всё… — Но от тебя зависит твой настрой, ведь так? — Настрой хороший! Стараюсь беречь… — А что было с тобой на тренировке, не хочешь рассказать? — О, да! Сенсей! Интересно было… странно… Я пришёл из зала на лед, выглянул за портьеру, посмотреть пришла Аэлита или нет, а её нет на месте… я похолодел весь, хотя уже был разогрет, вспотел даже… — Ты хочешь сказать, испугался, что её нет?.. — Я не понял, страха не было совсем, другое чувство… Потом уже, когда наша шестёрка вышла, я почувствовал, что она здесь, посмотрел-пришла, сидит на месте. Смотрит. А у меня будто крылья выросли! Я взлететь был готов… Но берёг это чувство, чтобы не расплескать, как Вы учили, сенсей! — А она как вела себя? Видел? — Я почти не смотрел на неё. Пару раз, когда пил только… Она просто сидела, смотрела… — Юзуру, храни это чувство, держи в узде! Не дай захлестнуть себя. И будь спокоен при любом раскладе. Сегодня спать, есть и пить! Никаких других мыслей и действий! Ты понял меня! — Да! Аэлита также сказала, словно вы уже договорились, сенсей! — Что ж! Это хорошо, что она всё понимает! Надеюсь, так и дальше пойдёт! — Сенсей, она- умница! — Поживём — увидим… — многозначительно промолвил Кикучи-сан. Юзуру таял свечкой под умелыми руками доктора, подсказывал, как лучше наложить тейп, чтобы укрепить лодыжки. 32. Утро в Сайтаме в день короткой программы было ясным, но прохладным. Аэлита с Джоном приехала на Сайтама Супер Арену заранее. Очередь на вход извивалась разноцветной змеёй, а зрители всё подходили нескончаемым потоком. Джон уже в первые дни узнал, каким образом можно пройти без участия в этом бдении в очереди на вход. Он разузнал о преимуществах именных билетов, которыми их обеспечил Юзуру. Они предназначались для его личных гостей. Поэтому Джон проводил Аэлиту к другим воротам, где их встречал служащий Арены. Наконец они добрались до своих мест. Слово Супер в названии Арены говорило само за себя! Грандиозное сооружение вмещало в себя немыслимое число зрителей. Вместимость колеблется между 19 000-22 500 человек, что достигается благодаря подвижным частям конструкции, позволяющим уменьшать и увеличивать размеры арены и зрительного зала. И зал был полон. Юзуру разминался в зале под присмотром Кикучи-сана поглядывая на часы. Предстартовый мандраж был у всех, не миновал он и Юзуру. Он суетился, путался в проводах наушников, перекладывал вещи с места на место, пока наконец его не взял за руку его сенсей. — Юзуру, сядь-ка! Подыши! Смотри на меня! — скомандовал Кикучи-сан. Он установил с ним зрительный контакт. Глаза Юзуру блуждали какое- то время, но потом сфокусировались на одной точке. — Дыши ровно! Ты свободен! — четко сказал врач. — Да. Я свободен! — Юзуру ответил и кивнул головой. Было видно, что он сконцентрировался, подобрался весь. — Знай, всё и все на своих местах. — сенсей уклончиво дал понять, чтобы Юзуру знал о том, что Аэлита в зале. — Я понял, сенсей! Спасибо! — и Юзуру направился в раздевалку переодеваться к выступлению. Кикучи проводил его взглядом, собрал вещи в зале и пошёл искать Орсера, который был со своим другим учеником. Они обсудили все нюансы. Волнение накрывало их сильно, заставляло то и дело пить воду. Фигуристы представляли свои программы, а Аэлита ждала главного героя дня. Она уже убедилась в невероятной популярности Юзуру, и сейчас получала громадное подтверждение. Как только все видеокамеры и фотоаппараты защелкали и застрочили, делая серию снимков, стало понятно, что Юзуру готовиться выйти на раскатку перед короткой программой в своей шестерке. Аэлита вся сжалась, мурашки волнения пробежали по спине. И вот Юзуру был на льду. Быстрый метеор в сравнении с ним померк бы в ночи, насколько он был лёгок в движении. Зал ревел. Диктор представлял всех по очереди. Эта процедура была уже знакома Аэлите, но в этот раз она с трепетом ждала объявления имени Юзуру Ханю. И вот его выход… Джон взглянул на девушку. Она не моргала. Дышит ли вообще? Парижские прогулки так были к лицу Юзуру! Его отрешенная сексуальность завораживала, заставляя поклонниц восторгаться! Зал охнул в голос, когда Юзуру завалил прыжок. Аэлита зажмурилась и открывала глаза по одному. Из-за этого падения Юзуру по итогам короткой программы был только третьим. Он после всех традиционных интервью, фотосессий сидел в раздевалке, медленно собирал вещи. Брайан ждал его на выходе. — Ты понял, где ошибся? — спокойно, без волнения спросил Брайан. — Ага, ось потерял, закрутило! Вихрь… — Юзуру говорил, пытаясь сам себе объяснить, что произошло. Он помнил, что заход на прыжок был затянут, словно его кто-то держал на резинке, а при приземлении не удержал баланс на коньке и свалился. Потом уже в отеле он пересматривал свою программу. Четверной тулуп был у него надёжно поставлен, почему он подвёл его?.. Но горевать над сделанным — последнее дело! Надо было готовиться к произвольной. Там уже допускать ошибок не в коем случае нельзя! Аэлита снимала много на фотоаппарат, ходила по фойе. В какой-то момент она поняла, что уже не хочет оставаться смотреть другие соревнования. «Зачем они мне, там же нет Юзуру…» — она поймала себя на этой мысли, и на том, что он становился главным в её размышлениях, будто незаметно, исподволь привязывал её к себе, приручал. Эта мысль согревала и приятно будоражила. Она достала телефон и набрала короткое сообщение: «В следующий раз гуляем по Парижу вместе! Целую! Аэлита.♥» Юзуру прочёл сообщение уже в номере отеля. Мама разбирала вещи, ходила из гостиной в спальню, туда-сюда. Заметила, что сын улыбается. — Что тебя обрадовало, Юзуру? — Пригласили на прогулку. — Ты в своем уме? Какая прогулка? — Мам, да после соревнований… ты чего? — А-а-а! Кто это? — Мам, после соревнований гулять в Париже… Мы едем в Париж? — Нет, хотя в последнее время я не удивлюсь ничему уже!.. Она сменила тренировочную форму в чемодане на чистую, положила полотенца. Коньки поставила сверху на чемодан. Юзуру за ними смотрит сам. — Давай-ка поешь. Я всё согрела: бульон, рыбу… что хочешь? — А всё поем понемногу. — Ешь и отдыхай! Юми села на диван и включила телевизор, со стороны наблюдая, как ел её сын. «Какой ещё Париж? Кто его зовёт? Неужели она?.. Ох, быстрее бы сезон окончился, я бы показала и Париж, и Лондон!» Юзуру ел неспеша. Левой рукой набрал сообщение: «С тобой гулять хоть на краю света! Хотя Япония и есть край света! 😊» Юми видела, что он отправил сообщение и улыбнулся. Радовало, что он не удручен своим прокатом, волновало, что он от неё что-то скрывает. Главное продержаться до конца сезона. Аэлита не стала отвечать на сообщение, иначе они бы увязли в переписке, а Юзуру нужен отдых. День между соревнованиями был дождливым и заставлял сидеть дома. Аэлита поговорила с мамой. Родители смотрели выступления в записи. Эмма восторгалась Юзуру, его настроем, тем как он входил в образ. Аэлита рассказала про прогулку, про сакуру, отправила в несколько сообщений тысячи фотографий. Эмма поражалась красотой, качеством снимков. — Я закажу, чтобы сделали альбом! Ты — молодец! Так всё классно сняла! — Юзуру помогал, он такие места знает, что простым туристам не показывают, мам! Как там красиво! Дух захватывает! — Видно, что знает! Редкие кадры! Я спросить хотела, как у вас с ним отношения? — Ой, мама, я чувствую, что уверенно теряю голову. Он, как магнит, который притягивает, чем дальше, тем сильнее… Ты знаешь, какая у него бешенная популярность в Японии?! С ним никуда открыто выйти не возможно, чтобы не быть растерзанным! Японки — это чума! Только что в падучей не бьются! Хотя может и бьются некоторые! — Я это поняла уже…а ты? — Держусь пока… — Аэлита засмеялась, — мама, он очень воспитанный! Видела бы ты его на интервью! Я ни слова не поняла, но видно было, что он уважает корреспондентов. По крайней мере тех, кто брал интервью. Видимо у него ещё не было охраны, потому что он приставал к Джону с расспросами, почему тот охраняет нас. — И как ты ответила? — Отшутилась… Мама, я хочу ему рассказать о себе после соревнований… Не могу я водить за нос Юзуру… Получается не совсем честно как-то… Я вроде и не обманываю, но и правду не говорю, ну прямо уж совсем по-японски! Меня это удручает сильно! Что думаешь, мам? — Аэлита, всё зависит от того, насколько долго будут длиться ваши отношения. Не помню, говорила ли я это тебе… Если на этот чемпионат, то какой смысл посвящать его в твою и нашу жизнь… — Я бы не хотела только на чемпионат, честно! Он очень хороший! Мне про него столько рассказала одна японка Ая-сан. Летели в самолете. — Понятно! Думаю, с папой надо посоветоваться. Как ты считаешь, доченька? — Считаю, надо. Это ведь не только меня касается, но и вас тоже, прежде всего. — Хорошо, я поговорю с ним. Завтра дам ответ. Ты не спеши, обдумай всё. Обратно когда летишь? — Я бы недельку хоть ещё побыла здесь, с Юзуру… если можно. Мы виделись один раз… обидно… — Вот завтра и решим. — Мама, завтра произвольная, я на катке буду… волнуюсь сильно! — Тогда позвони сама, только разница во времени, конечно, колоссальная! Ну ничего, не каждый же раз так! — Спасибо, мамочка! Целую тебя и папулечку тоже! Аэлита положила телефон, глянув попутно, были ли сообщения в Line. Ничего. Правильно. Так надо. Она подошла к окну. Дождь лениво писал на стекле свои сообщения на фоне Токийской телебашни. В Сайтаме тоже был дождь… Юзуру также стоял у окна, наблюдая, как капли разбивались о парапет перед окном. Он просчитывал в уме варианты проката, визуализировал прыжки. Следил за временем, когда пойти к Кикучи-сану на процедуру. Аэлита решила все же выйти, ей захотелось пройтись снова по тому парку, где недавно гуляли с Юзуру. Она позвала Наоки. — Наоки, Вы не знаете, Джон дома? — Да, мисс Аэлита, он в своей комнате. Позвать? — Да, пожалуйста. И приготовьте мне хороший и надёжный зонт. Я хочу погулять. Джон пришёл сразу. — Аэлита, что стряслось? — Ну почему стряслось? Всё хорошо! Только погода — грусняшка. Поедем в Йойоги, погуляем. Пофотаем сакуру под дождем, если ещё не осыпалась. Ты как? Я тебе такую красоту покажу!.. — Что ж, всё лучше, чем так сидеть! Поедем! Я одеваюсь и за машиной. Через пятнадцать минут буду готов. Мне подняться за тобой? — Да, пожалуйста! Я кофр с аппаратурой возьму! Сегодня ты мой оруженосец, Джон! А рыцарь готовится к битве… Она вздохнула, будто впрямь была средневековой принцессой. Два человека в разных городах делали почти одно и то же, даже не осознавая, не чувствуя нитей, которые незримо тянулись от одного к другому нитями японского дождя. Дождь окончится, а нити останутся. Прочные или тонкие, как паутинка, зависело от обоих. Аэлита приехала в Йойоги, пошла быстро по главной аллее через тории. Она искала ту тропинку, по которой она с Юзуру прошла в глубь сада, и где открывался чарующий вид. Сакуры уже начинали опадать, но всё ещё сохраняли свое очарование и красоту. В дождливую погоду они были окутаны дымкой, капли стекали с лепестков, создавая оптические эффекты. Вот наконец Аэлита увидела ту заветную тропочку и нырнула в глубь почти распустившихся ветвей. Джон проследовал за ней. С ветвей, потревоженных людьми, водопадом стекала вода. Попетляв между кустов, Аэлита вышла к каналу, на противоположном берегу которого была та самая пагода. Очарование места было другим. Словно на время задёрнули шторы, затенив всё вокруг. Она поснимала панораму, сделала макросъемку отдельных цветков с каплями. И пройдя чуть в сторону, нашла нужный ракурс для съемки видов. Аэлита остановилась, вспоминала, как смотрел Юзуру в её глаза, какой он был теплый и… Она почти произнесла «любимый» … Но тряхнула головой, отгоняя морок очарования места. Снова прокрутила в голове воспоминания, как киноленту. Определенно, она была счастлива в тот момент. Счастлива просто быть рядом, чувствуя его руки, имея возможность обнять его или, уткнувшись в его плечо, губами касаться шеи, уголка губ, до которых надо было дотянуться, приподнявшись на носочки. Она улыбалась своим воспоминаниям. Джон видел её состояние, тихонько взял фотоаппарат и начал её снимать, отключив звук затвора, чтобы не спугнуть очарование момента. Тоже сделал макросъемку с фокусом на глаза цвета дождя. Ему удалось поймать, ухватить миг, остановить прекрасное мгновение, когда девушка пыталась понять свою душу, что в ней, и кто в ней. Аэлита всё стояла, мысленно разговаривала то с собой, то с Юзуру, то с мамой. — Юзуру, просто сделай, что любишь и умеешь завтра. А я буду рядом, буду с тобой! Хороший мой Юзуру! Милый мой, любимый… Она наконец произнесла эти слова, и ком в горле встал от испуга! Аэлита заметалась, увидела Джона с фотоаппаратом, тот всё заснял. — Джон, дай воды! — она уже рыдала. — Девочка моя, милая, что??? — Джон бросил кофр, фотоаппарат, зонт. Лихорадочно рылся, искал воду. — Держи! Что случилось? — он обхватил её за талию, а она судорожно пила, вытирала свои слёзы, слёзы дождя. — Ох-х! Не знаю, накрыло как-то внезапно! Как он там один, может с мамой? А? Джон всё понял. Он боялся этого прозрения, боялся и ждал, молясь, чтобы это было не на его глазах. Но так судьба распорядилась! Карма! В жизни бывает так, что самые близкие порой бывают далеко. Никто же не ожидал, да и как это вообще можно предугадать? Никак. — Не волнуйся, он со своей командой. Мама рядом, с ним все хорошо, он не травмировался, если ты об этом. А тебе надо быть спокойной! Ты знаешь, как чувства передаются? М-м-м!!! Как молния! Помни это! — Джон говорил тихо, стараясь успокоить. — Правда, как молния? — Да! — Ох-х, зараза! Всё! Я-кремень! Всё! — Вот и хорошо! Пойдем? Или ещё побудем? — Давай минут пять, хорошо? — Ладно, аппаратуру убираем? — Ага, потом ещё ночные съемки поделаем, домой не хочу… — Аэлита отдышалась, вытерла лицо салфеткой и поправила макияж. *** Юзуру был у Кикучи. Делал ингаляцию, физиопроцедуру на связки ног. В один миг он почувствовал, будто его кто-то толкнул в грудь. Он сидел в кресле, отрешенно смотрел, как Кикучи-сенсей возится со своими баночками-скляночками. То, что к нему никто не подходил, не прикасался, он был уверен. — Аэлита… да… — он произнес вслух. Кикучи глянул на него. — Ты что-то сказал? — А?.. Да. Подумал вслух… наверно… — Тише думай, Юзуру! Устроил тут энергетический шторм, понимаешь! — Я ничего не делал, я за Вами смотрел, сенсей. Меня словно кто-то толкнул в грудь… а я подумал про неё… вот и всё. — А я и говорю, шторм! Тише будь! Не гуляй! — Кикучи ходил вокруг, гремя стекляшками, иногда поглядывал на парня. Тот хмыкнул: «Странный сенсей какой-то… про какой шторм говорит?.. устал наверно… ничего, уже совсем скоро конец сезона…» Юзуру успокоился и снова погрузился в созерцание. 33. За ночь дождь окончился, и утро озарилось улыбкой нового дня. Аэлита потянулась в постели. Проверила телефон. Повалялась ещё десять минут, приходя в себя ото сна. Наоки уже хлопотала с завтраком. Столовая наполнялась ароматами свежей выпечки, кофе. Аэлита умылась, уложила волосы. Сегодня ответственный день, надо выглядеть на миллион! Она рассчитала, когда лучше позвонить домой, чтобы не было слишком рано. Аэлита завтракала одна, попыталась пригласить к трапезе Наоки, но та вежливо отказалась, а Джон был уже у машины и готов был мчаться в Сайтаму. Закончив завтрак, она пошла подобрать наряд. Прогноз обещал летнее тепло и без дождя, а на Арене прохладно. Тогда она решила взять меховую жилетку, её можно было надеть и с брючками, и с платьем или юбкой. Одинаково хорошо, презентабельно. А на улице можно легкий кардиган — также универсальная вещь. Аэлита выбрала легкие брючки, рубашку. Разобравшись с гардеробом, она принялась за макияж. От занятия её оторвал телефонный звонок. Габриэль?! Аэлита удивилась, в Швейцарии глубокая ночь, что могло его заставить звонить? Странно. Вернувшись из России, она виделась с ним довольно часто, раз десять, не меньше. Он был в Лондоне, занимался на курсах видеомонтажа. Аэлита не считала их отношения законченными, когда уезжала в Японию, да и не говорили они об этом никогда. Просто всё шло как-то своим чередом. И уж очевидно, что Аэлита и предположить не могла, что могут как-то сложиться её новые отношения с Юзуру. Это было типичной девичьей ошибкой, когда, не разобравшись с прежними отношениями, начинаешь другие. Она в недоумении смотрела на экран айфона с фото Габриэля. Но надо было быстро принимать решение, снимать трубку или нет. Она ответила. — Да, Габриэль. Привет. Слушаю. — Привет, Аэлита! Вот решил позвонить тебе. Я тут, в Японии. Давай встретимся? — Что ты тут делаешь? — Ну, решил вот посмотреть, как тут монтируют видео на студиях аниме, сейчас это востребованное направление по всему миру. Так что я направил запрос, оплатил курс и вуаля, я в Японии, в Токио! Ты рада? — Вау! Ну ты конечно… — Аэлита обалдела от полученной информации, — ты вроде бы даже не собирался? — Я просто ждал, зачем говорить, если нет ясности, свершится задуманное или нет. Так что я тут на целый месяц. — М-м-м. Здорово! Неожиданно! Аэлита не знала, что сказать. Ситуация выходила из-под контроля, она запаниковала. — Аэлита, ты тут! Алло? — Да, Габриэль! Я перевариваю информацию… — Давай, переваривай быстрее и встретимся. — Габриэль, я сейчас уезжаю в Сайтаму и пробуду там целый день. — А что там в Сайтаме. — Дела, Габриэль. — Ой, брось, какие такие дела? Ты что на работу устроилась? — Нет, я еду на соревнования по фигурному катанию. Билеты на руках. — О, круто! Я не знал, что тебя это интересует, ты ж вроде по лыжам… Как можно было сказать, что интересует её не фигурное катание, как таковое, а конкретный человек в фигурном катании? — А билет можно купить? Я б поехал, потусили бы вместе… — Не знаю, в Японии этот вид культовый, вряд ли будут билеты в свободной продаже… А тебе разве не надо заниматься в студии? — Надо, конечно! Но меня никто к компьютеру не приковывает. Я могу прийти — уйти. Есть достаточный уровень свободы, главное потом практику защитить. — Понятно. Габриэль, извини, у меня сейчас мало времени, опоздать не хочу. Мне ехать пора уже. Предлагаю пообщаться позже, если ты не против. — Ладно. Я готов всегда! — Спасибо! Пока! — Пока! Она завершила звонок первой… На душе роилось омерзительное чувство неловкости ситуации. Один парень приехал в Японию и хочет видеть, другой парень живет сейчас в Японии и тоже хочет видеть! C одним парнем отношения не завершены, с другим-в самом начале… Аэлита потёрла виски, пальцы дрожали. В дверь её комнаты постучали. Аэлита аж подпрыгнула на пуфике от неожиданности и вскрикнула. Пришла Наоки, сообщить, что Джон ждёт её внизу. Аэлита поблагодарила женщину и захватив кардиган и жилетку, направилась к выходу. — Мисс, Аэлита. Вы когда планируете вернуться? — Даже не знаю, возможно, вечером только, поздно… — Тогда обед я готовить не буду. А что приготовить на ужин? — О! Полегче что-нибудь. Хотя Джону надо посущественнее. Что-нибудь… Обычно Аэлита давала точное меню, а тут её мысли были заняты другой задачей. — Вы, Наоки, уже знаете наш вкус, поэтому выбор за Вами! И сами не забудьте пообедать и поужинать тоже! Я обиделась, что Вы не позавтракали со мной сегодня! — Аэлита говорила с улыбкой, давая понять, что она хоть и хозяйка, но вполне себе человечный человек. — Спасибо, мисс Аэлита. Я учту Ваши пожелания и предпочтения. — вполне по-японски ответила Наоки. Аэлита простилась и пошла к лифту. Погода и впрямь была летней. Солнце, воздух, ароматы цветов привнесли ясность в её голову. Она прошлась вокруг дома и села в машину уже с четкой мыслью о том, что сегодня у неё день посвящен Юзуру. И никто ей в этом не помешает. Что же касается Габриэля, то всё это откладывается на потом. Потом… А что это значит? Значит ли это, что она продолжит с ним общаться там, в Европе? Или она порвёт отношения? Аэлита, уже сидя в машине, рассуждала о ситуации, в которой оказалась по своей вине. Джон ехал привычным маршрутом, быстро. Он заметил озабоченность, растерянность на лице подопечной. — Что такая грустная? — Габриэль в Токио! — Вот чёрт! И что? — Что что? Хочет встретиться! Он на месяц приехал, на курсы. — А ты? — А я — дура, Джон! Полная! Я не знаю, как быть! — Ну да, дура! Мне показалось или кто-то вчера рыдал от любви? — Джон намеренно ехидничал, зная, что так можно её разозлить. А злая Аэлита более решительная в действиях и мыслях. — А ты и рад, что я рассиропилась, да? — Рад! Потому что видел настоящее чувство в твоих глазах! Снимков вон сколько сделал, можно галерею Лондонскую заполнить! Вот только Эмме их отправлю! — Между прочим, я ещё не уверена в своих чувствах! Чтоб ты знал! Это может быть просто волнение перед соревнованием! Я же волнуюсь?! — Ты спрашиваешь или утверждаешь? — Да волнуюсь я, конечно же! — А если бы не было чувства, волновалась бы? — Наверное, переживала бы… всё равно… — И именно за него? — Ну так болеют же за футбольную команду? — А Юзуру для тебя, как футбольная команда? — Джон, не говори ерунду! Мне с ним хорошо, интересно, спокойно… — А с Габриэлем? — А я здесь и забыла, как это бывает с Габриэлем! — Ну так сравни! Иначе замучаешься сама и парней замучаешь! Но знай, за двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь! Аэлита умолкла. Они уже подъезжали к Сайтаме. Их, как в прошлый раз, встретил и проводил служащий Арены. Джон сидел на трибуне, а Аэлита пошла побродить по фойе. Тут из двери вышла группа девушек-фигуристок. Аэлита внимательно посмотрела и увидела Каролину Костнер. Она бросилась напропалую к ней. — Каролина! Каролина! — крикнула она громко, чтобы услышали. Фигуристка повернулась, увидела бегущую девушку. — О, Dio mio! Аэлита! — Каролина кинулась на встречу. Девушки обнялись и затараторили на итальянском. — Ты как здесь? На чемпионат? — Каролина искренне была рада её видеть. — Да! Вот приехала за Юзуру болеть! — Ого! Значит наш юный Ромео нашёл-таки свою Джульетту? У вас роман? — прямо без обиняков спросила спортсменка, — о, как прекрасно! Он такой хороший, а ты — такая красавица! Вы созданы друг для друга! — Каролина, не спеши. Я сама не знаю, что у нас… — Так, давай посидим где-нибудь, поболтаем. — Сейчас же соревнования… — А, да! Чёрт! Ну может после? — Я бы с удовольствием! — Ты на банкет придёшь? Помнится, ты могла прийти? — Да, Юзуру сделал пригласительные. Приду. — Ах, какой он молодец! Меня придёшь смотреть? — Пока не думала. Времени мало, чтобы с Юзуру пообщаться. — О! Это святое! Не бросай его! Он-классный парень, а фигурист-бог! Наивный немного, но это пройдет! Мальчишки позже взрослеют! Поддержи его! — Обязательно! Как же я рада тебя видеть! Девушки снова обнялись. До начала оставалось минут тридцать, и они прошли в бар. Аэлита коротко рассказала про свои дела, планы. В Сочи они не виделись, Аэлита поздравила Каролину с медалью. — Ты мне про Юзуру расскажи! Как у вас? — Да виделись мы один раз только, в Токио… прогулялись, пообедали… — Ну-ну, а дальше?.. — Теперь вот болею за него. — Ты прямо секретный агент, не вытянуть информацию. Не обижайся! Я рада! Пусть всё сложится… — Ох, уж и не знаю! Бывший парень нарисовался. Приехал в Токио на курсы! Что с ним делать, ума не приложу?.. Я, когда в Токио уезжала, ничего ему не сказала, да и не о чем было говорить… а теперь… ох-х-х! — Так ты проверь! С кем тебе лучше! Да, проверь! — Времени мало, Каролиночка! Совсем! Мне через неделю в Лондон возвращаться, учеба, практика! — Да ты говорила. Всё равно проверь! Они сидели, разговаривали, а публика постепенно заполняла трибуны. На Арене раздались фанфары, извещая о начале соревнований мужчин. — Мне пора, Каролина! Встретимся, если не на соревновании, то на банкете точно! Только ты приходи! — Давай, беги! И мой совет, проверь! — Спасибо! До встречи! — До встречи! — они обнялись, и Аэлита побежала на трибуну. Девушка села на своё место. Умом она понимала, что сейчас она должна сосредоточиться, собраться. И главное — успокоиться! Она осматривала трибуны, корреспондентов. Начались выступления. От музыки, аплодисментов Аэлита смогла погрузиться в атмосферу соревнований. Ни разу не подумала о Габриэле! Не время! Там на льду должен был быть скоро парень, который дарил миру свои чувства через катание, через эмоции, выражающиеся в движениях. И он вышел! Произвольная была из Олимпийской программы «Ромео и Джульетта». Аэлита вздохнула: «Давай, мой Юзуру! Ты- лучший! Я с тобой!» Она проговорила это вслух. Джон повернул голову. Он увидел спокойное лицо девушки, руки, тихо лежащие на коленях, её удивительные глаза, смотрящие на Юзуру. Её спокойствие струилась вокруг неё. Это было видно. Конечно, у Джона, как у опытного специалиста, которого этому учили, глаз был намётан, и он видел силу, которой делилась она с человеком, который стоял на льду. Юзуру катался прекрасно! Его Джульетта была с ним! Он чувствовал это, знал это. Проживал и переживал программу от души. А «Инна Бауер» заставил зал стонать, прыжки, дорожка были безупречно прекрасны! Аэлита наслаждалась программой, восхищалась Юзуру. Музыка Нино Рота лилась прямо из- под лезвий коньков! Юзуру победил!!! Аэлита ликовала! Она стояла в овации, кричала: «Юзуру, ты лучший!» А он в финальной позе так эмоционально грохнулся на лёд, что какое-то время не мог встать, задыхаясь, стоял на коленях. Аэлиту охватила паника! «Мальчик мой, вставай, вставай! Всё хорошо! Ты победил! Тебе нечего бояться!» Юзуру встал, держась рукой за спину. «Что такое? Что с тобой? Юзуру! Ты травмировался? Боже, только не это! Нет! Миленький мой, нет!» Аэлита металась, как загнанная лань! Джон схватил её за плечи! «Тише! Всё будет хорошо! Смотри!» Юзуру встал, хмурясь от боли! А спина болела нещадно! Но он-боец! Вида не подал, перестал хмуриться и грациозно кланялся во все стороны, победно вскинув руку вверх! Он проехал по катку в КиК, держась за спину, прямо в объятья к тренеру. Тот встретил его, проводил до диванчика в КиКе, а сам пошёл выводить на лёд Хавьера Фернандеса. Юзуру сидел один, общаясь с Винни, ожидая оценки. Несколько раз он глянул на трибуну, в сектор, где сидела Аэлита. Но он не разглядел её, не мог сосредоточиться, отходя после проката. Только уже после объявления оценок, уходя, он увидел её и кивнул головой. Дальше, в гринруме, он ждал итогов выступления остальных фигуристов. И вот стало ясно — Юзуру-чемпион мира! Табло известило публику результатами соревнований. Трибуны ликовали, японский спортсмен на родине стал чемпионом мира! Аэлита прыгала от радости, обнимала Джона! Как ей хотелось броситься вниз, на лёд, и бежать к Юзуру, обнять его, поздравить! Церемония награждения, все бесчисленные фотосессии миновали, корреспонденты получили все необходимые интервью. Юзуру наконец-то был от них свободен, если можно было это назвать свободой. Фанаты стеной окружали все выходы из Сайтама Супер Арены. Дежурили на входе в отель. Аэлита написала ему в Line сообщение: «Ты лучший во всём Мире, мой Юзуру! Поздравляю с победой! Целую тебя!». На неё накатила грусть. Как он поведёт себя после этой победы, не сорвёт ли крышу парню звёздная болезнь? И будет ли она ему так уж нужна, когда тысячи поклонниц готовы целовать песок, по которому он прошёл?! А там не мало красоток-японочек!.. Ей так стало себя жалко, что аж слёзы навернулись! Ну неужто она всё-таки влюбилась, раз боится его потерять? Ни Габриэля, а его — Юзуру! И снова она была к этому не готова! Аэлита постаралась взять себя в руки. Она была красавицей, умницей! Добрая половина парней Оксфорда жадно облизывались от желания завязать с ней отношения, из-за чего женская часть студентов видела в ней опасную конкурентку, и от того не было среди них закадычной подруги. Приятельницы были, а так чтобы засидеться заполночь с задушевной беседой, поплакать над фильмом, или от неразделенной любви — не было… Женская зависть — страшная сила! Эти размышления вывели её из уныния. В конце концов, Юзуру нашёл её в Сочи, он позвал её в Японию, на чемпионат, он был готов взять на себя все расходы по её пребыванию и проезду. Это ли не показатель его постоянства! «Вот и узнаем, какова его сущность после этой победы!» И она с Джоном поехала отмечать победу в ближайший ресторан. Юзуру был в эйфории от триумфа. Как бы не болела спина, он с гордо поднятой головой шёл на все пресс-конференции, на которых в свойственной себе манере искал ошибки в победном прокате. И только удовлетворив любопытство прессы, он уехал с Арены в отель. Кикучи-сан срочно готовился к процедуре. У Юзуру была сорвана поясница. Врач поставил в своём номере мобильный массажный стол, разложил свои инструменты. Юзуру буквально вползал в номер вместе с мамой. Кикучи-сан попросил их оставить одних, Юми-сан ушла к себе. — Где болит? Только точно! — Кикучи-сан ощупывал поясницу спортсмена. — Вот-вот, тут! Сенсей! Ай! — Хорошо. Это ты на первом прыжке сорвал. — Да, клюнул. Еле устоял. — Понятно! Поработаем? — Поработаем, сенсей! И Кикучи начал править спину чемпиону. Он размял его всего, разогрел уже остывшие после соревнования связки. Методично вправляя один позвонок за другим, прислушиваясь к стонам, пискам, шипениям Юзуру, доктор приводил в норму тело пациента. Юзуру был заметно бледен, когда сенсей закончил работать с позвоночником. Но боль ушла, остались только отголоски. Аккуратно врач перевернул его на спину, подложил под голову валик, дав тем самым возможность вытянутся. Юзуру с облегчением потянулся, бережно, стараясь не навредить самому себе. — Ты поспать хочешь? — Вроде бы нет, сенсей… — Смотри, я иголочки поставлю сейчас, можешь подремать. Я Юми-сан предупредил, что мы с тобой надолго. — Спасибо! Посмотрю, как пойдет. — Хорошо, с ног начну. Будь готов. — Кикучи-сан знал, что его надо предупредить, иначе дёрнется, а это не нужно. — Сенсей, а можно я телефон проверю? — Ждёшь звонка или сообщения? — Жду… — Я пока ногами занимаюсь… проверяй, но не долго. Юзуру взял телефон, он пестрил значками входящих сообщений. Он все прочитал, улыбался. Дошёл до сообщения от Аэлиты, вздохнул. «Спасибо тебе!» — он произнес это вслух. — Ты лучше ответь человеку! — Кикучи смотрел в глаза парня, — ответь, я подожду, а лучше позвони, она же ждёт! Юзуру, недолго думая, набрал номер Аэлиты. — Юзуру! Дорогой мой! Поздравляю! — тараторила Аэлита, забыв даже поздороваться. — Спасибо! Привет! Как ты? — Я счастлива! Как ты? Где ты? — Я в отеле. Вот мой доктор меня немножко ремонтирует. — Ты травмировался? — Нет. Спину потянул. — Это плохо. Тебе очень больно, Юзуру?.. — Уже нет… Сенсей- мастер! Уже всё хорошо! Правда, сенсей? — Юзуру обратился к врачу, тот крикнул в трубку «Всё хорошо!» и погрозил пальцем, призывая Юзуру к порядку. — Я так рада за тебя, Юзуру! Я обнимаю тебя! Целую! Ты — мой герой! — Аэлита сыпала возгласами, эпитетами, не соображая здраво, что сказать и как. — Аэлита, я хочу тебя видеть! Ты обещала после соревнований. — Я помню, да! Когда ты сможешь увидеться? — Я уже могу! — Ты же у врача! Не дури, Юзуру! — А ты бы могла приехать сейчас ко мне? А? — Я вообще-то могу… но ты на лечении. Я думаю, что тебе лучше отдохнуть… Она не закончила говорить, потому что Юзуру перебил её. — Приезжай сейчас, прямо к моему врачу, пожалуйста! — он смотрел на Кикучи-сана, тот выпучил глаза от изумления, но Юзуру сделал такое лицо, что тот просто пожал плечами и развел руки, сдаваясь на милость победителя. — Ну если ты настаиваешь… но я с Джоном! — Отлично! Я рад его видеть! Всё, Аэлита, я вас жду! Номер 2548! — и он сбросил звонок. — Юзуру! Ты, конечно, вовремя! — Кикучи-сан всплеснул руками. — Так Вы же хотели её видеть!!! Вот она и приедет сейчас. — Юзуру продублировал номер в сообщении, позвонил на ресепшн, сообщил, что два посетителя к Кикучи-сану. — Сенсей! Простите, что я так спонтанно! — Что уж! Что сделано, то сделано! Лежи с иголочками, а я приготовлюсь к приему гостей. Хоть вещи унесу в спальню, чтобы не валялись, да умоюсь! Аэлита смотрела на сообщение с номером. — Джон, нас пригласили в гости! Едем? — Ты хочешь? — Да! Я думала, на лёд выпаду! Очень хочу! — Поехали! — Джон расплатился за ужин, который они не закончили. — Так, Хьюстон! У нас проблема! — Джон замялся, — а как принято ходить в гости в Японии? — Я не знаю! Давай, просто, как мы хотим! Давай купим фруктов, шоколад, вина для доктора, это же нормально! Нас простят- мы ж иностранцы! Заодно и узнаем! — А давай! — Джона заразил азарт Аэлиты, и они всё взяли прямо в ресторане, выпросив заодно корзинку. Аэлита всё красиво уложила, укрыла большими салфетками, и они помчались в отель. Отметившись на ресепшене, они в лифте поднялись на двадцать пятый этаж. Джон тихонько постучал в номер. Дверь открыл хозяин номера, Кикучи-сан. — Добрый вечер, вы к Юзуру? — Кикучи-сан еле выговаривал на английском. — Да! Разрешите? — Прошу, проходите. — врач отошёл от двери пропуская в номер посетителей. В Японии все отели очень тесные, номера маленькие, однако в некоторых отелях есть более просторные, даже двухкомнатные, есть и апартаменты. Один из таких двухкомнатных номеров был у Кикучи-сана и другой у Юзуру. Они разулись в прихожей и прошли в гостиную. — Позвольте представиться. Я — Джон! А это мисс Аэлита! — Просто Аэлита! — она поклонилась по-японски, вспомнив манеры Оливера. Кикучи-сан с японским почтением поклонился каждому гостю и пожал руки. Когда все представились, Джон протянул корзину Кикучи-сану. — Кикучи-сан, просим извинить нас! Мы принесли небольшой гостинец: фрукты, шоколад и вино для Вас. — О, спасибо! Я знаю, у некоторых европейцев так принято. — Да, просто гостинец. — Прошу. Располагайтесь. Юзуру сейчас выйдет. Он отдыхает после процедуры. Ещё минут десять. Гости присели на диван. Кикучи-сан волновался, как же развлечь гостей? Но тут инициативу проявила Аэлита. Она обратилась к нему, поклонившись, как это делают японцы, ну или почти так. — Кикучи-сан, как самочувствие Юзуру? Я волнуюсь… — Не волнуйтесь, Аэ-Ли-та, Юзуру в порядке… — сенсей еле выговорил её имя из-за буквы «Л». — О, на катке он так хмурился, ему было очень больно… — Не волнуйтесь, всё хорошо. — Спасибо, доктор! — Аэлита поклонилась в знак благодарности. А Кикучи-сан смотрел на неё не отрывая глаз. Он поразился её красоте, её глазам. «Надо же, такая красавица! У Юзуру хороший вкус! И сложена прекрасно. В Сочи я плохо тебя разглядел. А так мне хорошо видно! Да. Рост хороший, на полголовы, если не больше ниже Юзуру, руки красивые! Волосы! Я таких почти и не видел, как темный мёд с золотом…» Он рассуждал, как врач, как мужчина. А вслух спросил: «Вы надолго в Японии?» Он обратился к Джону. Тот рассказал ему о планах, что зависит от того, какие будет распоряжения по службе. Кикучи-сан уточнил, где он работает. Джон спокойно ответил, что работает в корпорации, филиал которой есть в Японии. Что он друг семьи Аэлиты, и родители доверили сопровождать молодую девушку в этой поездке, заодно с его непосредственными служебными обязанностями, которые так удачно совпали. — А Вы? Аэлита, надолго? — обратился Кикучи-сан к Аэлите. — Увы! На недельку ещё задержусь здесь и нужно домой. На учёбу. Я в университете учусь. А потом большая практика. — Аэлита говорила спокойно, но сердце готово было выпрыгнуть из груди. Кикучи-сан поинтересовался о впечатлениях от пребывания в Японии. Она рассказала о том, что успела увидеть, об увлечении фотографией, о том, что ей невероятно повезло попасть на ханами. Доктор понимал её, потому что она говорила простыми словами и его уровень английского позволил с ней общаться. Её привлекало добродушное лицо Кикучи-сана, но за этим добродушием крылась могучая сила и мудрость, всё это сочетание вызывало доверие. — Я вижу, Вы волнуетесь? Сейчас, я должен оставить вас. Прошу извинить! Кикучи-сан посмотрел на часы, пора было отпускать пациента, тем более что из спальни доносилась явная возня. — Юзуру, ты мне всю простынку собрал в шнурок! Что? Не лежится? — сенсей с хитринкой в глазах, улыбаясь смотрел на парня. — Ну скоро уже, а?.. Я не хочу больше лежать! — Юзуру елозил на массажном столе. — Будешь елозить, я воткну иголку насквозь, как в жука! — Кикучи-сан погрозил пальцем. — У-у-у! — уросил Юзуру. Наконец-то после осмотра Юзуру встал, точнее сначала сел, проверил, не кружится ли голова, а потом спустил ноги. — Так! Осторожно! Иди, тебя ждут! А я соберу тут всё! Юзуру шёпотом спросил: «Сенсей, как она Вам?» Кикучи-сан посмотрел ему в глаза и улыбнулся: «Она-красавица! Остальное-потом, Юзуру! Иди.» Юзуру вышел из спальни с извинениями, что пришлось гостям его ждать. Он пожал руку и обнялся с Джоном. Аэлита также поднялась с дивана. Юзуру сиял ярче медали, хотя был ещё бледен. Аэлита не выдержала! Она подошла и обняла Юзуру. Сама! Наплевав на этикет! Юзуру ахнул, сгрёб её в охапку, обняв крепко, насколько мог себе позволить. — Спасибо, моя Аэлита! Спасибо! Ты-моя победа! — он шептал ей на ушко эти слова, заметно волнуясь. — О, Юзуру! Не преувеличивай! Я не причём! — Аэлита пыталась как-то убедить его в своей непричастности, а он не отпускал её из объятий. — Юзуру, может мы присядем?..- прошептала она с наслаждением уткнувшись носом ему в шею. Он чувствовал её теплое дыхание на своей коже и только крепче обнимал её, тихо шептал какие-то слова на японском. — Я не понимаю… — Аэлита пыталась сохранять самообладание. — Я сказал, что ты принесла мне победу! Ты дала мне силу победить! И я благодарен тебе и хочу быть с тобой всегда! — Юзуру готов был уже зацеловать её всю, но тут Джон кашлянул, давая понять о своём присутствии. Юзуру ослабил руки и нехотя выпустил Аэлиту. — Юзуру, мы тут тебе и Кикучи-сану принесли гостинец. Тут в корзине фрукты, шоколад, вино… — Аэлита раскраснелась и смущенно улыбалась. — М-м-м! Шоколад! Я-лакомка! Я хочу чаю с шоколадом! Подождите, я сейчас согрею чайник. А вино будут пить Кикучи-сан и Джон-сан! Юзуру включил стоявший в уголке на тумбочке чайник, заварил маленький глиняный чайничек, достал чашки и бокалы. Он суетился, с радостью готовя угощение своим гостям. Аэлита наблюдала за ним, приходя в себя от его нежности. Ничего больше она не хотела, только видеть, как он ходит, наполняет чашки ароматным чаем, что-то бормоча по-японски. Как бережно вынимал фрукты и вино из корзины… Руки! Эти руки только что обнимали её!.. Эта простота в его движениях завораживала её, как гипноз… Кикучи-сан тихонько вышел из спальни, и видел, какими глазами смотрит девушка на Юзуру. В её взгляде, ему почудилось, была скрыта сила природы, дающая жизнь, как дает жизнь семенам капля дождя, как вырастая в большое дерево, оно тянется к солнцу, поглощая его тепло и отдавая свежесть дыханию, воздух ветру. «Да-а-а! Девочка прекрасная! Сильная! Женственная и спокойная… Это хорошо!» Он размышлял, стоя в дверном проёме. — О, Кикучи-сенсей! Мои друзья принесли нам гостинцы. Я приготовил чай, а старшим-вино! Разрешите, сенсей? — Юзуру, я выпью за твой успех! А вы, Джон-сан? — Кикучи-сан обратился к сидящему на диванчике мужчине. — С удовольствием! Я так рад победе! Поэтому, если напьюсь сегодня, то вызову другого водителя! — Джон подмигнул Юзуру, и все рассмеялись. Молодые люди пили чай с шоколадом, мужчины вино. Компания расслабилась, разговаривали весело. Юзуру так вымазался шоколадом и уморительно слизывал его с губ, пальцев, что Аэлита хохотала до колик. А тот мазнул её нос пальцем с растаявшим шоколадом. Все залились хохотом. У Юзуру прошла бледность, на щеках играл румянец. Этот факт также не ускользнул от цепкого взгляда сенсея. Теплую атмосферу нарушил звонок телефона в номере. Все умолкли. Кикучи-сан снял трубку. Он говорил по-японски и судя по тому, как реагировал на его слова Юзуру, разговор был с Юми-сан. Она спрашивала, почему так долго Юзуру не возвращается к себе. Кикучи-сан отвечал, что к нему зашли его друзья, и Юзуру решил разделить с ним компанию, что они пьют чай и скоро Юзуру вернётся к себе. Аэлита видела, как забеспокоился Юзуру. Она посмотрела ему в глаза: «Что-то не так?» — Всё хорошо. Это мама. — Юзуру вздохнул, но улыбнулся, тряхнув головой. — Прошу меня извинить! Это звонила мама Юзуру, Юми-сан. — Кикучи-сан поклонился, извиняясь. Аэлита также ответила на извинение поклоном. Это действие ещё больше вызвало симпатию у Кикучи-сана. Он открыто разулыбался! Аэлита тоже сияла своей обворожительной улыбкой, той, о которой Артур говорил, что может разрушить любые стены и преграды. А виновник веселья купался в атмосфере добродушия, свободы. Ему так приятно было видеть Аэлиту именно в день своего триумфа, пока ещё не остыло чувство покорения высоты. Разделить с ней радость успеха, как с родными. Даже то, что они были не одни, не омрачало радость общения. Наоборот, придавало уверенность в выборе, служило опорой хрупким чувствам. Джон был рад, что они пришли к Юзуру в гости. Он тоже делал свои выводы в отношении Юзуру, его врача, того, как принял Кикучи-сан его и Аэлиту. Два взрослых мужчины разных рас, разных профессий и устоев были на одной волне. Языковой барьер и традиции были незначительной помехой. Это укрепляло связь, создавая узы дружбы. Джон умел заводить друзей. Единственно, что его напрягало, это необходимость освоения японского языка. Дружеский вечер заканчивался, как заканчивалось вино, остывал чай. Пришла пора расходиться. Гости поднялись и поблагодарив Кикучи-сана, направились в прихожую. Джон вышел первым, осмотреть коридор, а Кикучи-сан ушёл в спальню, прикрыв плотнее дверь. Что может лучше дать понять, что молодым людям предоставлено несколько минут, чтобы проститься так, как они мечтали весь вечер. Это читалось в их глазах, руках. Язык их тел говорил, кричал, что им мало того, что было в начале вечера. Юзуру подошёл вплотную к Аэлите, обняв её сзади и поцеловал в шею. Она тихонько ахнула и развернулась в его руках лицом к нему. Губы слились в долгожданном поцелуе. Они целовались сладко, на губах каждого ещё оставался вкус шоколада… У Аэлиты кружилась голова, земля уходила из-под ног. Казалось, отпусти он её сейчас, она бы рухнула, стекла по его телу вниз, растекаясь талым воском, теплым мёдом… — Моя Аэлита, моя красавица! Моя победа… как хорошо, что я нашёл тебя… — Юзуру покрывал поцелуями её лицо. Она счастливо жмурилась. — Юзуру, мой Юзуру! Боже мой! Мне пора… ах! — Сейчас… подожди секунду ещё, Аэлита… м-м-м…- Юзуру отрывался от неё, будто отрывал кожу с себя, — послезавтра показательные и банкет. Завтра я буду в Токио, на съемках. Я позвоню. Мы встретимся? — Да, обязательно! Я буду ждать! — Жди, моя Аэлита! Жди меня всегда. Мне плохо без тебя… я…- он замолчал… — Мне пора! Мы и так задержались, Юзуру… — До встречи, моя победа! — Юзуру, до встречи! Они снова обнялись. Аэлита посмотрела в его глаза, блеск выдавал, что маленькие слезинки готовы были сорваться и выдать все тайны. Девушка приподнялась и поцеловала по очереди его глаза. «Спокойной ночи! Мой Юзуру…». Теперь настала очередь ему почувствовать, как земля уходит из-под его ног. Он задохнулся от этой невинной нежности. Но нужно было её отпустить… Аэлита вышла в коридор отеля и направилась с Джоном к машине. Джон выпил вина, и не считал правильным сесть за руль, он давно уже вызвал водителя из офиса. Аэлита рухнула на заднее сиденье, а Джон сел рядом с водителем. Автомобиль тронулся с места, набирая скорость, увозил гостей из Сайтамы по ночной автостраде. 34. По дороге Аэлита размышляла о непредвиденных проблемах, которые возникли по её беспечности. «Вот погналась за фантомом, забыв о настоящем! -кляла она себя, — теперь надо разбираться… Решила узнать, что чувствую к Юзуру, а что чувствую к Габриэлю стало не интересно? Они же не виноваты в том, что я такая… и теперь проблемы…» Аэлита копалась в себе, искала выход. Если задача трудная, то надо её разделить на несколько маленьких задач и решать по одной. Она четко обрисовала себе, что нужно сделать. Во-первых, нужно позвонить домой родителям. Во-вторых, разобраться в отношениях! Если с первым всё понятно и суть вопроса ясна, то вот со вторым она не представляла, что делать. Решила начать с более простого: разговора с родителями. В Токио было уже одиннадцать часов вечера, а в Лондоне-обед, три часа дня. Она позвонила маме. Первым делом рассказала о победе Юзуру, о том, как они с Джоном ездили в гости и познакомились с его личным врачом. Эмма искренне была рада победе на чемпионате. Её удивило такое неожиданное гостеприимство, но выслушав рассказ, она искренне порадовалась за дочь. — Мам, ты же помнишь, я хотела рассказать Юзуру о себе, о семье. Ты папе говорила? — Да, Аэлита. В тот же день. Ты переключись на видеосвязь. Мы вместе все поговорим. Аэлита включила макбук и связалась через скайп с семьёй. Она давно уже не говорила с отцом, и так была рада его увидеть и услышать. Сначала разговора речь шла на общие темы, обсудили фотографии, возможность оформить выставку. Артур был в восторге от снимков Аэлиты, а снимки, где она послужила моделью, когда её снимал в парке Джон, он отправил через своего агента в «Vogue». Редактор сразу ответил, что снимки будут опубликованы в ближайшем номере, предоставил гарантийные обязательства и договор. Артур оформил договор с модным изданием на имя Аэлиты, и гонорар от опубликования её снимков в книжной и интернет-версиях журнала должен поступить на счет Аэлиты. Джон, как фотограф, не остался без вознаграждения. Судьба других фотографий, которые снимала Аэлита с Юзуру, была также успешной. Журнал National Geographic взял в разработку снимки Аэлиты для публикации материалов по ханами 2014 года в Японии. Аэлита так была рада, что забыла, зачем они фактически собрались. Эмма, как всегда, была внимательна и вернула разговор в нужное русло и попросила Артура прокомментировать решение семейного совета. — Аэлита, мы с мамой долго думали, как тебе следует поступить. Мы считаем, что твое решение правильное. Невозможно строить нормальные отношения с умалчивания и недомолвок. Лучше, если ты всё расскажешь сама, нежели Юзуру узнает обо всём из других источников. Мы также считаем, что Юзуру-человек чести, так как не может быть олимпийский чемпион и чемпион мира человеком с низменными помыслами. Поэтому расскажи ему о себе, о нас, о семье. Будет хорошо, если нам с ним удастся пообщаться хотя бы по скайпу. Я считаю, что надо организовать небольшой прием в нашем доме в Токио для Юзуру. Обед или ужин. Пусть будет Джон, Наоки. А Юзуру может пригласить, кого сочтет нужным. Разумеется, если всё пройдёт благополучно в разговоре. Завтра тебе привезут из офиса небольшой презент от нас для Юзуру в честь его победы. Кажется, я всё сказал, да, Эмма? — О, Артур, ты прямо, как в палате лордов! — Эмма улыбалась, обнимая за плечи мужа. — Доченька, папа всё правильно сказал. Но ты должна помнить об ответственности перед всей семьей. Поэтому продумай, как ты составишь этот разговор. Будь готова и к неоднозначной реакции. Да! Пока я не забыла, у меня к тебе есть один вопрос… Я потом с тобой одна поговорю, чтобы папу не задерживать. Аэлита обрадовалась тому, как отнеслись родители к её непростой задаче. Для неё будто упал груз с плеч. Конечно, вся сложность и деликатность ситуации впереди, зато будет ясность во всём. — Мам, пап! А я могу самостоятельно распорядиться деньгами от фотографий? Оба единодушно ответили «ДА». — Ты хотя бы скажешь, на какие цели? Ну хоть примерно… — Как узнаю, сколько я могу получить, там видно будет. Вдруг мне не хватит на задуманное… — Извини за любопытство, а на что? — Первое — японский язык. Второе — отдать долг за поездку в Японию. Третье — на стройку одного объекта на Орфее. — Ого! Эмма! Вот это планы! А гонорара-то хватит? — Артур настолько был удивлён, что весь словарный запас иссяк. — Папочка, ну хоть на японский- то хватит? Ты ж сам сказал, что договор оформил, значит ты знаешь сумму гонорара, ведь так? — А наша дочка далеко пойдёт! — теперь уже Артур обнял жену за плечи и чмокнул в щечку. — Дорогие мои! Я уже так по вам соскучилась! — Аэлита молитвенно сложила руки, — домой и хочется, и не хочется! Семья ещё общалась, обсуждая разные другие вопросы. В кадр влез, сверкая мокрым носом Нобель, уморительно наклоняя голову из стороны в сторону, когда Аэлита звала его, пыталась попросить дать лапу. Нобель тыкался в экран, не понимая, почему этот ящик с кипишем зовёт его по имени! И где рука, которая просил лапу, и которая потом должна потрепать его и почесать за ушком?! В конце концов от всего этого онлайн-общения пёс обалдел и начал лаять и повизгивать. Всё-таки нет ничего лучше семейного тепла, когда тебя ценят и любят, ждут. Когда знаешь, что любые радости и неудачи твои разделят, искренне радуясь или сочувствуя, а за ошибки не осудят и помогут. Но от тебя требуется равнозначный ответ на заботу. Это Аэлита усвоила с детства и в юности убеждалась с новой силой. Она засыпала со спокойной душой. Первая задача была решена на половину. Завтра попробует решить, как быть с Габриэлем. Вот это тревожило. Габриэль был хорошим человеком. С ним всегда было весело, он был внимательный. Только вот с ним она не чувствовала той эйфории, окутывавшего счастья, как с Юзуру. Может от того, что Габриэль был ближе географически, а Юзуру далеко… А плод, который трудно достать, всегда желаннее… Трудную задачу придётся решать Аэлите… На самотёк спускать нельзя. Утро вечера мудренее. Засыпал и неугомонный Токио, а в получасе езды от него уже дремала Сайтама. На Японию опустилась ночь. В небе сверкали звёзды, а габаритные огни башен и небоскрёбов вторили им, указывая высоту строений пролетавшим над ними самолётам. Одинокие в ночном покое светофоры указывали запоздалым водителям, открыт путь или закрыт, синкансэны вытянули свои длинные утконосые шеи на подъездных путях, готовые проснуться с первыми лучами солнца или даже раньше, чтобы домчать своих пассажиров в нужные части Японии. Где-то в ночных парках роняла лепестки сакура, засыпая дорожки, реки и каналы нежно-розовым ковром, а величественные тории замерли, охраняя мир духов от вторжения злых сущностей… В номере отеля не спалось юному чемпиону. Юзуру после ухода гостей остался ещё на полчаса в номере Кикучи-сана. Его распирало любопытство: какой показалась сенсею Аэлита? Доктор пытался уйти от разговора, но Юзуру был непреклонен. Кикучи-сан попросил парня присесть на кресло, а сам расположился на диване. — Юзуру, я основное тебе уже сказал. Она-красавица, умная девушка. Из знатной семьи. — Но, сенсей, Вы же для чего-то просили меня привести её к Вам? Значит Вы хотели узнать что-то ещё? — Да, ты догадлив. Я хотел узнать, может ли она служить тебе источником силы и вдохновения или наоборот, вытянет из тебя все силы. — Вам удалось это узнать, сенсей? — Да… И я не разочаровался! В ней есть нечто, что есть в самой природе. Я не знаю, как объяснить тебе… — Кикучи-сенсей, вы объясняйте, пожалуйста, я пойму… — Помнишь, я говорил, что женщина для мужчины — источник энергии. — Да, я это запомнил! — Так вот, Аэлита прямо транслирует эту энергию! И не просто так! — А я это чувствую… — Вот! Словно она знает, что предназначена только тебе. Ты мне говорил, что её стихия — воздух. Так вот этот воздух наполняет твои крылья силой. И если карма распорядится так, что вы будете вместе, то её воздух поднимет тебя очень высоко… У тебя даже бледность прошла, когда вы пили чай, а это не от горячего напитка! Я хорошо отличаю… Кикучи-сан умолк, смотрел на юношу. Юзуру тряхнул головой. — Сенсей, старый служитель храма мне говорил тоже самое!!! Как же я хочу быть с ней… Я победил, потому она была рядом. Кикучи-сан пожал плечами. — Юзуру, я бы не стал так связывать твой успех с отсутствием или присутствием её на соревновании. Иначе можно увязнуть в зависимости. А на сколько я понял, её жизнь насыщена и протекает она вдали от тебя. — Сенсей, мне достаточно знать, что она у меня есть. Даже за тысячи километров! Я её чувствую… — Я знаю, что ты можешь почувствовать даже отдельного человека в толпе. — Кикучи-сенсей, значит ли это, что я сделал верный выбор? — Юзуру, это только время покажет. Как бы тебе не хотелось быть уверенным во всём, это невозможно предугадать. Сам посуди, порой чуть ли не полжизни живешь с человеком, а оказалось он тебе не подходит, не твой человек. Это, как пытаться разносить обувь на два размера меньше… — Я хочу верить, что Аэлита — мой человек! Я дышу по-другому, я чувствую себя с ней по-другому. Мне легче! — Это хорошо. Я могу только сказать: пробуй, Юзуру! Пробуй! Ну и конечно, неплохо было бы Юми-сан рассказать. Иначе можно накалить отношения. Я говорил тебе, что она не обрадуется, но это твоя жизнь. — Сенсей! Спасибо Вам большое за поддержку! Вы разделяете мои чувства и на моей стороне. С этой помощью я смогу изменить мнения мамы. Юзуру с уважением поклонился доктору. Они ещё поговорили о завтрашней тренировке. И тут Юзуру воскликнул, смеясь: — Сенсей, а ведь я выиграл чемпионат! Это значит, что Вы должны будете меня научить обхождению с женщиной! — Юзуру наклонил голову, его лицо стало серьёзным. — Ох, правда! Пари! Я и забыл… Но теперь вспомнил, что я обещал после совершеннолетия! — Кикучи-сан тоже серьёзно посмотрел на юношу. — Тогда в декабре я приду к Вам на лекцию, сенсей! Юзуру поклонился в знак уважения и, пожелав спокойной ночи, направился к себе в номер. Юми-сан с подозрением смотрела на сына, когда он вернулся от врача. Расспрашивала, что за поздние гости такие. Юзуру рассказал, что англичане вроде как. Она принесла костюм на показательные выступления. — Сынок, ты завтра на съёмки в Токио надолго? — Не знаю, мама. Ты же знаешь, если всё гладко пойдёт, то недолго. — Не задерживайся, сразу назад. — Мама, я погулять хотел! Сто лет не гулял уже! — Конечно, сто лет! А кто перед чемпионатом на целый день уехал один в Токио? Это тебе что, просто так? Никакой ответственности! Я вот ещё отцу пожалуюсь! Не говорила до чемпионата, а теперь точно расскажу о твоих похождениях! Ты хоть понимаешь, что подверг себя опасности? — Мама, ничего же не произошло! Я отдохнул. — Ох, Юзуру! Смотри! У меня терпение кончается. Юми-сан глянула на часы, уже поздно. Она поцеловала сына и пошла к себе. Не стала выговаривать ему дальше, чтобы на ночь не расстраивать, хотя сама рвала и метала. Юзуру лег в постель, напоследок просмотрел телефон. Хавьер написал сообщение, он завоевал бронзу на чемпионате и отрывался в одном ресторане. Юзуру по-хорошему завидовал Хавьеру, его открытости, раскрепощённости и личной свободе. Возможно, благодаря примеру Хавьера он решился завязать отношения с девушкой. Чувствовал себя невероятно счастливым сейчас, улыбался. Сезон был позади, послезавтра показательные выступления и банкет. Фигурнокатательная братия разъедется по домам, по шоу. В нескольких разных шоу предстоит выступить и Юзуру. В туре по Японии с ним будет и Хавьер, Вейр, жаль, что Плющенко пока восстанавливается после Сочи. Лучшие спортсмены с ним вместе на одном льду. Лишь одна мысль отравляла радость — Аэлита не будет с ним… Юзуру погрузился в размышления, сон начал окутывать и веки отяжелели. Он повернулся на бок, обняв подушку, словно держал в руках Аэлиту… Как же ему хотелось почувствовать её дыхание, её тепло! Мечты проносились в голове и наводили лёгкую смуту в душе и теле. Юзуру понимал, что, если он сейчас не остановится, ночь пройдёт без сна! Он надеялся увидеть её завтра. *** Аэлиту разбудил стук в дверь. Она часто моргала, пытаясь сообразить, что происходит. Оказалось, она забыла свой телефон в другой комнате, когда разговаривала с родителями. Джон встал рано и услышал, что доносится мелодия вызова. «А память-то девичья!» Джону пришлось будить Аэлиту. Наоки пошла за продуктами, а судя по входящим, как минимум два парня разыскивали эту ветреную особу. — Войдите… — Аэлита села на край кровати, поправляя подол ночной рубашки. — Ну что ж ты такая рассеянная. Я вот что нашёл. — Джон протянул ей телефон. — Спасибо, Джон…извини… Аэлита взяла в руки гаджет и суровая реальность опрокинула сон в небытие. «Вот надо было мне так вляпаться…» А звонили Юзуру и Габриэль. «Юзуру самый первый, значит ему позвоню первому…» Она набрала его номер, но он не отвечал. Тогда она набрала номер Габриэля. На удивление, он ответил сразу. — О, Аэлита! Привет! Я весь телефон оборвал! Спала наверно? — Привет, Габриэль! — Аэлита не знала с чего начать. — Пойдём прогуляемся? — Габриэль не стал долго раздумывать. — Что ж, давай погуляем! Только мне нужно позвонить, проснуться и одеться. — Оу! Аэлита не совсем одета?! М-м-м! — Габриэль! Перестань хихикать…я перезвоню тебе сейчас. Аэлита сбросила звонок и снова набрала Юзуру. «Ответь, ну ответь же!!!» — она подгоняла гудки, которые уходили в никуда… «На съёмках…в Токио…» Она перезвонила Габриэлю. — Говори, где будешь меня ждать? — Я хочу подняться на Tokyo Skytree. Ты не возражаешь? — Хорошо. Тогда жди меня. Аэлита со злостью кинула ни в чем не повинный айфон. Он подпрыгнул на мягкой кровати. «Тройной аксель, чёрт!» — она злилась на себя. Покончив с утренним туалетом, она перекусила и вышла в гостиную. Джон что-то читал на планшете. — Джон, отвези меня к Tokyo Skytree…пожалуйста. — Юзуру уже закончил съёмку? — Понятия не имею! — О, как! Ну поехали, я тоже поднимусь на Tokyo Skytree! Аэлита одела джинсовый брючный костюм, удобные кроссовки для прогулок. С собой решила взять неизменного спутника — фотоаппарат с разными объективами и картами памяти. Полностью экипировавшись, она вышла во двор. Джон уже ожидал её в авто. Башня Tokyo Skytree была построена в 2012 году, с её смотровой площадки открывался головокружительный вид от горизонта до горизонта на Токио. Вторая в мире по высоте (первая — «Бурдж-Халифа» в Дубае) башня была одним из туристических центров Токио. Аэлита шла в вестибюль башни, издали заметив маячившего у входа Габриэля с букетом. «Надо же, цветы… а Юзуру мне не дарил цветов… ни разу… Ну так и виделись мы с ним — пальцев на одной руки хватит, и как в шпионских боевиках, чтобы его никто не узнал! Иначе порвали бы фанаты и сеть обрушилась от материалов о Ханю…» — Аэлита оправдала Юзуру для себя и не спеша шагала к входу в башню. Она подошла, с улыбкой приветствуя парня. — Аэлита, ты как всегда прекрасно выглядишь! — Габриэль поприветствовал девушку, потянув ей букет и поцеловал в щечку. — Спасибо, Габриэль! — Аэлита приняла букет с обворожительной улыбкой, — Что ж пойдем? — Да, конечно! Они поднимались на лифте на самую верхнюю смотровую площадку. У Аэлиты слегка закладывало уши. Все туристы вышли из кабины и опасливо стали проходить к панорамным окнам, оглашая площадку возгласами восхищения. Молодые люди бродили по площадке, переходя от одной точки обзора к другой. Дух захватывало от открывавшегося вида! Аэлита много фотографировала с разными разрешениями и фильтрами. Обойдя вокруг, наверное, не меньше трёх раз они поднялись на площадку со стеклянным полом. Многие туристы сидели у окон прямо на полу. Аэлита тоже расположилась передохнуть, Габриэль пристроился рядом. — Красота какая! Японцы — молодцы! Такую башню отгрохали! — Габриэль восхищенно смотрел на город. Аэлита только кивала головой, потрясённая шикарной панорамой. Там внизу плыл в дымке крупнейший в мире мегаполис — Токио. Людей внизу разглядеть было почти невозможно. Архитектура из стекла и бетона перемежалась с островками зелени парков, словно кто-то разбросал зелёные клочки ваты. За пару теплых дней деревья заметно позеленели. Вдруг у Аэлиты зазвонил телефон. Она достала его из кармана джинсовки. Звонил Юзуру. Она быстро ответила. — Аэлита, привет! Говорить удобно? — Привет, Юзуру! Слушаю тебя! — она поднялась с места и отошла от окна, — Юзуру, прости! Я оставила телефон в другой комнате и не слышала. Ты звонил. Я пыталась тебе дозвониться, но видимо ты на съёмке? — Да. Я видел, что звонила. Я сейчас освобождаюсь. Мы увидимся? — Нет, Юзуру… я сегодня занята. Извини…- она смотрела на Габриэля. — О… жаль… ничего. Понимаю. — Юзуру, какие у тебя планы на послезавтра? Завтра же показательные и банкет… Есть планы на первое апреля? — Это же понедельник? Да, снова сьёмка рано утром в Токио. — А потом? — Вроде бы всё… А что? — Я хочу пригласить тебя в гости. Мы же были у тебя в гостях… Вот теперь я приглашаю тебя в гости. Джон будет дома… и я хочу тебе кое-что рассказать… — Спасибо за приглашение… я растерялся… — Ты же уже был у меня в гостях в Сочи… — Аэлита залилась румянцем — но тогда не удалось познакомиться с моими родителями… — О! Значит это официальный приём? — Юзуру рассмеялся, стараясь скрыть смущение. — Почти… — Тогда завтра на банкете обсудим, хорошо? — А у тебя будет такая возможность на банкете?.. Столько девушек… — Аэлита… я других девушек не вижу… — Юзуру как-то тихо так сказал, спокойно, что у Аэлиты сердце ухнуло… — Извини, Юзуру… Я неудачно пошутила… — Аэлите стало как-то не по себе. Она смотрела на сидящего Габриэля. Тот продолжал наслаждаться видами, иногда поглядывал на девушку. — Юзуру, прости, мне пора… До завтра! — До завтра, моя Аэлита! Целую тебя! — Целую! Она наконец вернулась к Габриэлю. Возможно, именно звонок Юзуру стал толчком для начала непростого разговора с парнем. Аэлита присела рядом и, вздохнув, начала. — Габриэль, мне с тобой поговорить нужно. — Хорошо, говори… — Габриэль, как ты думаешь, могут быть настоящие отношения на расстоянии? — Это ты про нас с тобой? Аэлита не ожидала такого поворота разговора, но Габриэль был занятный парень, с острым умом. — И про нас, наверное, тоже… мы ж вроде как по разным странам живём, я — в Англии, ты — в Швейцарии… Так как ты думаешь? — Я думаю, что нет. Рано или поздно кто-то найдёт себе новое увлечение. А прежнее далеко. — Значит, ты считаешь, что я найду себе новое увлечение, пока буду на практике… — Аэлита говорила с какой-то грустью… — Аэлита, что-то ты странно рассуждаешь. Логику включи! Ну подумай сама, в паре должны быть отношения. А какие отношения за сотни километров?.. — А если любовь?.. Если человек каждую минуту помнит и помнит два года… — Ну не знаю!.. Я не видел таких… наверно им повезло! Но я бы так не смог. — Габриэль, а у нас тобой какие отношения? Ты вроде как ухаживаешь за мной… — Да, ты мне нравишься… — Габриэль приобнял её за плечи, только как-то неуклюже, словно его попросили об этом, а может только показалось… — Габриэль, наверное, мы сегодня видимся последний раз… — Почему? — Потому что я неделю до отъезда буду сильно занята, потом лечу в Лондон, а ты ещё будешь в Японии. Вернёшься в мае, а я уеду в Америку, потом в Эмираты. И появлюсь в Лондоне только в ноябре! Как тебе? — Ого, вот это расписание! Так телефон же есть? — Есть, только часовые пояса… — Да, вот это я попал! — Габриэль, я серьёзно! Я вот что подумала, раз мы так расстаемся надолго… — Что? — Просто, чтобы не обременять друг друга лишними обязательствами, мы на это время будем просто друзья. — Так мы ж и так просто друзья! Между нами же ничего ближе не было. — Это упрёк? — Нет, это твоё условие… забыла?.. — Тогда так и останемся, просто друзья. — Аэлита выдохнула, словно гирю отбросила, — заодно и проверим, стоит ли нам перейти к близким отношениям. Она толкнула Габриэля своим плечом, посмотрела в его глаза. Габриэль пожал плечами и махнул утвердительно головой… Аэлита, как ни старалась, не могла ни разглядеть, ни почувствовать ничего похожего, что она испытывала к Юзуру! Славный Габриэль, очень славный! Но как-то пусто и глухо на сердце… И даже если дальше у них с Юзуру ничего не получится, то и этот роман был коротким. Она расстроилась… Но виду не подала. Габриэль, наоборот оживился, пригласил на обед. Они ещё долго гуляли, посидели на террасе под Tokyo Skytree, точнее полежали. У подножия башни разбит небольшой садик. Между цветущих низких кустов стоят деревянные шезлонги, где туристы могут полюбоваться на башню лёжа, смотря на неё снизу вверх. — Аэлита, в ноябре открытие горнолыжного сезона в итальянских Альпах, поедешь? — Забыл?! Я на практике! У меня там будет жара под пятьдесят и барханы вместо Альп. — Вот чёрт! Не позавидуешь! — Габриэль рассмеялся. Они провели остаток дня, гуляя, иногда заходили в магазинчики. Оба пообещали не терять связь, оставляя друг другу свободу выбора и расставаясь на длительное время или навсегда. Главное, что не осталось горечи и недомолвок. Аэлита вернулась домой с огромным букетом цветов. Она чувствовала себя победителем, потому что смогла решить все поставленные задачи, точнее первую наполовину, вторую целиком. Ужинали втроем. Наоки наконец-то согласилась поужинать. Все сидели в столовой, с аппетитом поглощая вкусности. Аэлита рассказала Джону про Габриэля, сожалея, что пожертвовала свиданием с Юзуру. Наоки услышала имя фигуриста и от удивления чуть не поперхнулась. — Наоки, что с Вами? — Мисс Аэлита, Вы сказали «Юзуру»? — Да, а что? — Это Юзуру Ханю, верно? — Да, Юзуру Ханю! — О, мисс Аэлита, я — его фанат! Он такой… такой!!!.. — она почти задохнулась. — Наоки, вся Япония его фанат! Но послезавтра, возможно, Юзуру — наш гость! Так что нам надо хорошенько приготовиться. Завтра банкет фигуристов, там я точно узнаю, сможет ли Юзуру нас навестить. И сообщу! — О, мисс Аэлита! Какое счастье! Я ж теперь не усну! — Вы уж спите спокойно, Наоки! А то ещё мигрень начнётся. А мне без Вас не справиться. И вот ещё! Юзуру может пригласить кого-нибудь ещё, если сочтет нужным. Вам же не впервой видеть в нашем доме знаменитых гостей, когда родители здесь бывают? — Конечно, мисс Аэлита! Я поняла. Табу на разглашение частной жизни членов семьи и их близких было четко прописано в контракте Наоки. Она ценила работу и уважала семью Конте.