Ты-мой мир.

16. Аэлита сидела за столом перед макбуком, опустив голову на руки. Ей так хотелось успеть сдать все предварительные тесты и экзамены перед отъездом в Россию на зимние олимпийские игры, чтобы там ни о чем не думать. За последние два года она заметно похорошела. Эмма устала отбиваться от предложений званых обедов и ужинов английской аристократии, которые сыпались под предлогом навязать знакомство своим неженатым сыновьям. Сама Аэлита холодно относилась к подобным мероприятиям, но понимала, что не все из них удастся избежать. Таковы правила. Кажется, где-то она уже сталкивалась с этим… Родители активно привлекали её к своему бизнесу, давая возможность на практике поучаствовать в процессе формирования капитала, ведения переговоров и прочих моментов, с которыми связан крупный бизнес. Подругами, с которыми можно было бы отвести душу, она не обзавелась. Не то чтобы она выросла стервозной, скорее вторая сторона рассматривала дружбу с ней исключительно, как возможность поиметь выгоду. Ещё бы! Семейный капитал Конте был огромен. Связи и возможности безграничны. Как и следовало ожидать, увлечение Ником сошло на нет. Американец звонил часто, пытался зазвать Аэлиту в Америку, но сам ехать в Англию не мог или не хотел. Аэлита постепенно охладела к объекту воздыхания, поняв в один прекрасный момент, что он ей не интересен. Тем более, что на горизонте нарисовался один швейцарец Габриэль. Лихой горнолыжник, он был лёгок на подъём. Навещал свою подругу часто, и она бывала в Женеве не раз. Общение с ним ей нравилось, по крайней мере, не было необходимости каждый раз думать: приедет или нет. На восемнадцатилетие Аэлите был подарен остров. Отец с упоением занимался его обустройством. Ему нравился размах. Это не дом, не особняк и не поместье! Это остров! С бухтами, песчаными и галечными пляжами, скалистыми гротами и плодородной землёй, и приятным климатом. С осени, со дня рождения Аэлиты, Артур был поглощён этим проектом. Он хотел завершить его к полному совершеннолетию дочери. Эмма поддерживала увлеченность мужа, разумно сочетая своё участие в процессе и руководство хозяйством. А сейчас вся семья готовилась к поездке в Россию. В Канаде Юзуру оттачивал до идеала свои программы. На Чемпионате мира 2013 года в Лондоне он пролетел мимо пьедестала. Аэлита чемпионат не смотрела. Юзуру напрасно вглядывался в трибуны, оглядывал персонал, надеясь каким-то чудом встретить знакомый взгляд. На что он надеялся?! Его тяготила оплошность, которая вышла с номером телефона в Ницце. Ещё хуже было то, что его обнаружила мама и устроила ему отповедь из разряда «вам и не снилось»! Она даже не отдала салфетку, чтобы он сам избавился от неё. Сама уничтожила, без него. А его поставила перед фактом. Юзуру рыдал навзрыд, когда всё семейство ушло в парк на пикник, а его в наказание оставили сидеть дома. Пережив это потрясение, он смог собрать волю в кулак, но нет-нет да и что-то напоминало ему тот красивый вечер. В Россию он собирался с энтузиазмом в предвкушении встречи со своим кумиром, возможностью посоревноваться с ним на таком грандиозном спортивном событии. Конте прилетели в Сочи за две недели до начала Игр, участие в спонсорстве обязывало. Аэлита осваивала склоны гор, некоторые трассы были открыты для туристов. Наслаждалась напряженной атмосферой города. Взбудораженные туристы, спортсмены, горожане создавали невероятную атмосферу. Заранее, ещё в Лондоне, составила план посещения мероприятий, соревнований, которые надо посетить. Эмма настояла на посещении фигурного катания. 17. Открытие Игр было с русским размахом. Веселье царило безграничное! У Аэлиты захватывало дух от происходящего. Приветствовали спортсменов всех стран громкими аплодисментами, овациями. — Ух ты, надо же! Сам Хавьер Фернандес шествует с флагом Испании! — Аэлита кричала Эмме на ухо, так как говорить было бесполезно. Она вспомнила банкет в Ницце. «Вот с кем надо было замутить!» — проговорила она уже себе сама шёпотом со смехом. Дальше понеслись олимпийские дни. Юзуру не был на открытии. Прилетел позже, ближе к соревнованиям. В команде не было принято прибывать на соревнование заранее, чтобы джетлаг наступил не прямо во время них, а позже. С огорчением Аэлита смотрела на трибуны Айсберга. Все, даже VIP-места, были удалены от арены. «Эх, волшебница Жанна бы весьма не помешала!» В гостинице она с родителями обсудила эту досадную мелочь. Эмма сама бы хотела бы сидеть на соревновании более ближе. Командные соревнования уже смотрели прямо с мест за судьями, среди прессы и охраны. — Ах, какой роскошный парень! — Артур аплодировал стоя юному фигуристу из Японии. Его спутницы присоединились к аплодисментам. — Гарри Мурр в его исполнении просто шикарен! Ты посмотри, что он творит! Какой полёт, а свобода?! Невероятен! — Эмма пребывала в восторге. Аэлита сидела, втянув голову в плечи. «Господи, Юзуру! Какой стал! Боже мой! Ты же живой секс! Эти повороты головы! Уф!!!» — мысли неслись лавиной. Но тут же её кольнуло уязвленное самолюбие «Ведь не позвонил… А почему так тебя это волнует?» — пыталась вести диалог с собой Аэлита. Вечером в ресторане она с родителями обсуждала увиденное. Феномен Юзуру не отпускал. Отец сказал правильные слова, которые многое объясняли. Была высказана мысль, что такие артисты воспитываются в суровых условиях самоотречения и самопожертвования. На короткой программе они вновь наслаждались раскованной пластикой роскошного Юзуру. И в финале выступления Аэлита уже открыто и стоя приветствовала спортсмена после проката. Юзуру кланялся в сторону судей. Подняв голову после поклона, его взгляд что-то зацепило. Он не понял и удивленно взглянул на трибуны. Но надо было продолжать благодарить публику поклоном. Не став задумываться над этим, он старался сохранять концентрацию, донести её до произвольной. Наконец после всех выступлений стало ясно, кто победил! Юзуру не осознавал победу в полной мере! Стоя в свете софитов на пьедестале на цветочной церемонии, он радовался и ощущал груз, который не упал с его плеч, а лёг на него и давил, давил… Аэлита смотрела на парня, широко распахнутыми глазами. «Теперь к тебе не подойти. Звезда!» Она не пожалела, что пошла смотреть фигуристов. Приятным подарком был гала-концерт с прекрасным финалом-Белой легендой! И как в Ницце, зал неистовствовал, и львиную долю оваций сорвали хозяева игр! — Надо бы сходить на медальную церемонию в Олимпийский парк! — прокричала сквозь овации Аэлита. Она приготовила флажок Японии, оделась потеплее и вечером направилась в Олимпийский парк. Потратив недюжинные силы, ей удалось прорваться не без помощи волонтеров к группе японских фанатов. Юзуру сиял тысячами солнц! Аэлита видела, как после вручения медали на исполнении гимна он готов был зарыдать! Ох, какой это был момент! Чемпион и призёры проходили обязательный круг фотосессии по помосту с пьедесталом. Юзуру смотрел в объективы, а когда переходил от одной группы фотографов ему вдруг показалось, что он увидел знакомое лицо. «Она?! Этого не может быть? Как?!» Церемонию нужно было окончить и вернуться к членам своей сборной. Он буквально вывалился с ступенек в руки своих соратников, но оборачивался и крутил головой, пытаясь кого-то найти в толпе. — Кого ищешь, Юзу? — Брайан Орсер заметил суету. — Знакомого человека, Брайан! Мне обязательно нужно его найти, понимаешь! Это важно! — Но тебя тут порвут на сотню маленьких Юзу, если ты сунешься в толпу! — Что же мне делать?! — А где ты видел его? Ориентир, как выглядит и вообще кто это, Юзу?! Ты обалдел?! — Брайан и негодовал, и смеялся, но от души хотел ему помочь. — Я видел на последнем проходе, в центре. Девушка. Зовут Аэлита. Брайан, прошу тебя помоги! Это очень важно! — Важнее медали?! — Брайан в упор смотрел в глаза Юзуру. Тёмным туманом заволоклись его глаза. — Так нечестно, Брайан! — Юзуру толкнул тренера в плечо. Тот потрепал его в ответ. — Не переживай, что-нибудь придумаем! Я слышал у русских очень-очень хорошие волонтеры… проверим! — и Брайан отошёл к стоявшим неподалёку людям в волонтерской форме. Это были не просто мальчики и девочки с площадей города, которые показывали гостям дорогу, это были люди посерьезнее. Поговорив с ними минут пять, Брайан подошёл с одним из них к Юзуру. Рядом стоявшая дама из японской сборной, которая, как тень, сопровождала Юзуру, всполошилась, как наседка, закудахтала на японском, на английском, кажется, она готова была затараторить и на турецком, лишь бы понять, зачем к ним подошёл этот волонтёр. Юзуру поклонился даме-наседке, объяснив, что он должен просто уточнить регламент. На что дама вытаращила глаза, так как она отвечала за регламент. Молодой мужчина подошёл и с приятной улыбкой пояснил, что Юзуру может говорить по-японски. Чемпион удивился, но продолжил. Он изложил суть своей необычной просьбы. Но как сказать, чего он хотел в итоге? Он не знал… Вокруг него были его соратники по сборной, Брайан, мама, Трейси… все! И как им объяснить, кто она??? Вот мучение!!! И он знал только имя! Слава богу, редкое! Мужчина понял терзания молодого чемпиона и под предлогом того, что шумно, он склонил голову почти к уху Юзуру. — Скажите, Юзуру-сан, вы бы могли встретиться завтра, но не в парке, где толпы болельщиков, а например, в кафе на Красной поляне? У Вас же завтра экскурсия. Или на шорт-треке, куда ваша сборная приглашена? Где Вам удобно? Юзуру обалдел от такой конкретики. Он смотрел на этого волонтера глазами полными удивления и надежды. Секунду размышляя, он ответил, что ему приглянулась идея с Красной поляной. Добродушный волонтёр поклонился абсолютно в японской манере и затерялся среди толпы. Юзуру даже не заметил, как и где он растворился. 18. Аэлита отстояла всю церемонию награждения всех фигуристов на том же месте. Ей не хотелось тереться через толпу снова, уж лучше подождать. Через людское многоголосье и музыку, раздающуюся из динамиков, она вдруг услышала, что её кто-то зовет. Она вертела головой, пытаясь найти источник. Тут она заметила шевеление в толпе, и девушку, которая шла, лавируя между людьми, называя её имя. — Аэлита! Аэлита-а-а! — тянула голову девушка. — Я — Аэлита! Вы меня ищите? — откликнулась она, двинувшись навстречу. Звавшая её особа, внимательно вгляделась в её лицо. — Так, значит вы -Аэлита? — Ну да! Я — она самая. Или Вам отозвался ещё кто-то? — Слава богу, нет! — заулыбалась незнакомка. — Меня зовут Ольга. Скажите, пожалуйста… это чтобы убедиться, что вы та самая Аэлита…в каком вы были платье на банкете фигуристов в Ницце? Аэлита потеряла дар речи. Она не знала, что подумать, для чего нужно было знать этой Ольге о том платье?.. Рефлекторно она взяла в руки телефон, чтобы набрать номер отца. — Погодите, пожалуйста, прошу Вас! Просто скажите, какое на Вас было платье. — Ольга улыбалась и умоляюще смотрела ей в глаза. — Ну-у-у… бежевое в мелкий цветочек… светится … Объясните, что происходит? — Слава богу, это она! Простите! Вы-то мне и нужны! Вас разыскивает Юзуру Ханю-олимпийский чемпион по фигурному катанию. Он видел Вас сейчас на награждении, но по регламенту должен быть со своей сборной сейчас. Вы не откажитесь встретиться завтра с ним в Красной поляне в ресторане Luciano у Ратуши? Ещё раз простите, если я Вас напугала, но в такой обстановке нужно было быстро найти Вас… Ну как? Что я могу передать? Аэлита стояла ошеломлённая. — Давайте отойдем в более спокойное место! — предложила она Ольге. Они вместе вышли из толпы и пошли в глубь парка. — А теперь ещё раз прошу вас объяснить, что происходит? Ольга повторила более пространно что и как. Аэлита постояла, переступая с ноги на ногу. Что она должна сказать? Терзания были написаны у неё на лице. Ситуация была странная, но не опасная. Если бы что-то было не так, то Юзуру тут был бы не причем. В размышлениях она потрепала в руках телефон. Позвонить она ему ну никак не могла. — Простите, я должна позвонить. Ольга кивнула головой, отошла в сторону. Аэлита набрала телефон отца. Кратко, насколько могла, она описала ситуацию: о том, как познакомилась с Юзуру на банкете, что он её узнал сегодня и через своих странных помощников передал просьбу встретиться с ней. Что сейчас он занят со своей сборной… Артур слушал. — А сам тебе позвонить он не мог? — Нет, пап, не мог. Правила. — Берешь с собой Джона, горнолыжное снаряжение. Если встреча не состоится, покатаетесь. А я ему голову оторву, если что-то будет не так. Олимпийский чемпион! — Артур принимал решения быстро. — Ты когда домой собираешься? Джон ждёт тебя! Созвонись с ним. Обязательно и сейчас же! Аэлита сделала контрольный звонок Джону. Он курсировал неподалёку. Ни на миг не выпуская её из поля зрения. Профи! Аэлита подошла сама к Ольге: «Передайте Юзуру, пожалуйста, что завтра утром в 11 часов я буду у Ратуши и, если он не придёт, ему оторвут голову!» Теперь настала очередь Ольге пребывать в шоке. Но дело было сделано, и она решила удалиться, поблагодарив и попрощавшись. Через полминуты к ней подошёл Джон. Она взяла его под руку. «Давай пройдёмся! А то у меня сейчас в голове такая каша… Джон, что происходит?» -Ты хочешь, чтобы я выяснил в чем дело?.. — Хочу! Но не стоит! Я сама выясню. Завтра мы с тобой едем на Розу Хутор в Красной поляне. Типа кататься. В 11 часов мы должны быть у Ратуши. А сейчас поехали уже домой, в отель… Папа волнуется. 19. Аэлита вернулась в отель. Шикарный пентхаус давал возможность уединиться. Но Артур решил всё же поговорить с дочерью. Не тратя время на этикет, он вошёл в её комнату без стука и застал дочь сидящей в кресле перед панорамным окном, вид из которого открывался на Олимпийский парк. Из освещения был только свет города и тусклый ночник у изголовья. Она уже начала раздеваться, поэтому все пуговицы и молнии были расстёгнуты, с волос стянута резинка, удерживающая копну шикарных волос, которые тяжёлыми волнами разметались по плечам. — О чем думаешь? — тихо спросил Артур. — Да так, не о чём… смотрю вот… — Не хочешь говорить или просто не о чем… — А скорее не о чем, пап…- Аэлита тихо вздохнула. — А о свидании с Олимпийским чемпионом? — Он мне должен. — Деньги? — Ну что ты, пап! Какие деньги! Эх… я чувствую себя странно… я тогда в Ницце дала ему свой телефон, а он позвонить не соизволил… Если ты даешь телефон, пап, ты же уверен, что тебе позвонят…? Артур слушал, она говорила тихо, почти шёпотом… — А если он не смог?.. Ведь если он отыскал тебя в этом громадном муравейнике, это значит, что он просто не мог… Аэлита. Прошло два года! Это много, девочка моя! А он не забыл! Мы привыкли, что наши просьбы и тем более требования выполняются беспрекословно. Но бывают ситуации, на которые даже я повлиять не могу. Это против нашей воли. Обычно в это вмешиваются непреодолимые силы или люди, которые имеют другие цели, весьма отличающие от наших. Так что, доченька, включи свою безупречную логику… ну, подумай! Это же очевидно! Я прав? Аэлита смотрела на отца. Как он может вот так, в трёх словах объяснить необъяснимое. — И то, что он тебя не забыл, меня беспокоит. Зачем ты ему?.. Милая моя красавица! Артур с нежностью гладил голову дочери. Эти слова он произнёс почти шёпотом. Аэлита понимала беспокойство отца. В мире бизнеса не всё так спокойно и благостно, даже при наличии огромного состояния. Уязвимыми становятся все близкие. — Хорошо. Во сколько завтра ты идёшь на свидание? — Утром в 11 у Ратуши. — Я пошлю туда наших ребят. Джон будет с тобой. И если этот фигурист не явится, пожалеет вся Япония. — Папочка, ты что?! — Аэлита посмотрела на отца. Он улыбался добродушно. — Ничего, радость моя! Я просто перестану поставлять в Японию медь, вольфрам…и много чего. Зачем мне партнёры, в чьей стране есть обманщики. Но я уверен, что всё будет хорошо. Уверен. — Спасибо, папа! Я как-то успокоилась что ли… ну не то, чтобы волновалась… и тем не менее, спасибо!.. — Ладно! Отдыхай, не засиживайся! А то, если ты опоздаешь, твой Юзуру перевернёт Сочи! — Он не мой! — Ха! — отец прыснул тихим смехом и вышел. *** В олимпийской деревне отмечали триумф спортсменов. Японская сборная, разбившись на группы расположилась в разных местах. Так что передать сообщение-надо было постараться! И сделать это надо было лично! Но Брайан был прав! Эти волонтеры знали своё дело, и сообщение было доставлено так, что даже вездесущая дама-наседка не помешала. А внимание матери Юзуру было слегка рассеяно из-за выпитого шампанского и воссоединения с мужем и дочерью, которые прилетели днём. Посиделки закончились далеко за полночь. Юзуру добрался до своей комнаты. Аккуратно сложил снятую одежду, принял душ. На душе было неясное ликование, смешанное с тревогой. «Придет ли? А что сказать родным, куда я ушёл?.. Вот засада!..» Это усилило панику. Он сел на край кровати. Взял телефон и в раздумье листал адресную книгу. Кроме Брайана ему некому было позвонить. Юзуру понимал, что уже сам звонок поздней ночь не сулит ничего хорошего, но нажал кнопку вызова. Гудки шли… — М-м-м! Да, Юзу? — Брайан, извините за поздний звонок. Мне завтра надо отлучиться, я в 11 должен быть в Розе Хутор… — А-а-а. Нашёл свою девушку! Ну смотри, Юзу! Лишние сложности тебе не нужны… — Брайан, мои родители в гостинице, в городе. Я напишу им, что у меня экскурсия… — Ну экскурсия так экскурсия, Юзу! Только будь на связи. Теперь ты себе не принадлежишь, ты это понял? — Да, сенсей! — Будь осторожен! Доброй ночи! — Брайан положил телефон рядом и смотрел, как тускло догорает после разговора экран… «Вовремя! Дьявол! Его федерация из лап не выпускает, а он на свидание!.. А в его ситуации это всегда будет не вовремя… Юми тот ещё Цербер! Ох, доведут меня до инсульта! Я ума не приложу, что говорить?! Всё! Я тоже еду на экскурсию!!! И хрен вы сорвете это свидание!!!» Орсер ещё долго чертыхался и матерился на всех известных ему языках. Юзуру проснулся рано. Спалось не очень хорошо. Быстро одевшись, он бегом прибыл сдать допинг-пробу в числе первых. Обратно вернулся и выбрал удобную одежду, тщательно уложил волосы. По регламенту он должен был носить только форму сборной Японии. Но в данном случае это было страшной ошибкой! Нужно одеться неприметно. Хвала маме, она взяла несколько комплектов одежды, включая верхнюю на разные случаи жизни! Вряд ли он сам бы до этого додумался!!! Да и когда ему было об этом думать! Это ж первая Олимпиада в его жизни! Юзуру заглянул в планшет узнать прогноз погоды. Заметался по комнате в поиске парфюма. Всё подготовил и пошёл на завтрак. Там он встретился с дамой-наседкой и кратко объявил, что он с Брайаном едет на экскурсию, что он на связи. Дама пропищала, что у неё не было на этот счет информации. Юзуру сказал, что договорились вчера. Доложил о допинг-пробах и удалился из столовой, не распыляясь на объяснения. И вот в 9.30 он сидел в такси и ехал на Красную поляну. Юзуру заметно волновался. *** В фешенебельном отеле девушка утром тоже собиралась на свидание. На сей раз это не были сборы с визажистом, парикмахером. Аэлита с аппетитом позавтракала, полистала соцсети. Отправила Габриэлю кучу фотографий, он ещё спал, потому звонить было бесполезно. Аэлита направилась в комнату для горнолыжного снаряжения. Выбрала костюм по погоде. Эффектный черный технологичный костюм с мехом енота хорошо сидел на ней, подчеркивал безупречную фигуру и не сковывал движения. Лыжи и ботинки были разных параметров. Ещё из прежней практики по горнолыжным тусовкам Аэлита знала, что белые и светлые костюмы эффектны, но на горе надо быть максимально заметным. Она сделала лёгкий макияж, собрала волосы в пучок крепкой резинкой. Ведь если Юзуру не придёт, она пойдёт на покатушки! Сложила все необходимое по многочисленным карманам на замках по всему костюму. Брызнула любимый парфюм. Готова! В гостиной родители ещё смотрели утренние новости по телевизору. На экране мелькнул образ Юзуру на пьедестале. Аэлита задержалась. Она не верила в реальность происходящего. Вчера она была в парке на церемонии и сопереживала вместе со всеми, а сейчас она готова встретиться с ним. Впрочем, что тут такого невозможного?! Аэлита поцеловала родителей, проверила телефон во внутреннем нагрудном кармане и направилась к лифту. Джон ожидал её на авто у входа. Портье открыл дверь, и девушка вышла на улицу. *** Юзуру был на месте в 10.30. Набросив капюшон, в очках, он был неузнаваем для прохожих. День обещал был солнечным, поэтому очки были как нельзя кстати. Крупной вязки шарф уютно согревал теплом. На площади уже собралась многочисленная толпа туристов. На временной эстраде рабочие готовили оборудование к дневным мероприятиям. Юзуру поизучал программу на день и вечер, то и дело поглядывал на часы на башне сверяя со своими, будто одни из них врут. Солнце стало припекать. Он решился скинуть капюшон, лишь плотнее завернул шарф. По ущелью гулял свежий ветерок. Юзуру решил встать слева у входа на мост через реку. Так он мог видеть площадь, так, по его мнению, могла быстрее заметить его Аэлита. Он вдыхал свежий воздух от реки, пытаясь поймать душевное равновесие… Тем временем, на стоянке Аэлита выходила из авто. Жмурясь на солнце, глянула на себя в зеркало. Всё отлично! — Ну как, Джон? Он показал знаком, что всё о-кей, и они вместе поднялись по каскадной лестнице и вышли на площадь. Люди сновали туда-сюда. Аэлита была явно к этому не готова. Джон заметил её замешательство, приотстал и позвонил. Уже через 30 секунд он готов был показать ей место, где стоял Юзуру. Аэлита глянула на часы. Джон всё понял. Он указал своей подопечной на ожидавшего её парня. — Ну иди! Он ждёт тебя. Я рядом. Он один. Аэлита рассмеялась: «Как в шпионском боевике!» Она привыкла. «Ну всё, японец! Я иду!» — вскинула голову и двинулась через площадь. Она решила притормозить, и понаблюдать немного за тем, как ведет себя парень, ожидая свидания. Аэлита видела, как он смотрит на часы Ратуши… «Без цветов? Дура, какие цветы! Забудь!» Юзуру глядел, как большая стрелка медленно ползла к цифре 2. Прошло 7 минут. А Аэлита была в стороне от прямого визуального контакта. Её можно было увидеть, только повернувшись левее. «Заметит ли? Вообще-то глазастый, раз смог в толпе узнать её из тысячи! Приятно, черт!» Она с удовольствием разулыбалась своим мыслям и сняла очки. В этот момент на сцене рабочие настраивали микрофоны, и громкий звук раздался из динамиков. Юзуру вздрогнул и повернул голову. Аэлита сменила место, пройдя в другую сторону. Ей надоело стоять. И пока Юзуру смотрел в сторону сцены. Сняв очки, она подошла с обратной стороны. — Ты меня ждёшь? — Аэлита тронула его за рукав. — Ох! Ты! Аэ-ли-та! — Юзуру был ошарашен. Девушка распахнула руки давая понять, что готова его обнять. Юзуру подался к ней телом, они обнялись по-дружески, совсем как Каролина тогда в Ницце. Юзуру был смущен, очень… Аэлита видела сильное волнение. Это занимало и забавляло её всё больше. На то, что он играл или рисовался, не было похоже. «Что же он хочет от меня?» Юзуру смотрел на неё, не отрывая глаз. Он знал, что должен сделать, иначе его честь будет запятнана. — Аэлита! Я хочу извиниться перед тобой за то, что потерял твой номер телефона. Я должен был его сохранить. Это моя оплошность! — его взгляд говорил красноречивее всех слов. — Я поняла тебя, Юзуру. Так бывает. Что-то или кто-то вмешивается в жизнь, и она меняется. — Прошу тебя, дай мне свой мобильный сейчас. — Юзуру протянул руку, не давая отчет, что девушка могла и отказать. Аэлита смотрела в его глаза. Он почти не моргал. «Да, у парня есть стержень!» Она молча расстегнула молнию и достала айфон из внутреннего кармана. Юзуру быстро ввел номер в справочник её телефона, указав просто буквы Y.H. и сделал дозвон, сохраняя в памяти её номер. Аэлита наблюдала, как под гипнозом, очнулась, когда он протянул ей телефон. — Вот. Спасибо большое! -Юзуру поклонился. — Ну… лихо! Что ж будем считать, что мы обменялись верительными грамотами. — Аэлита смотрела по сторонам. Джона не было видно. — Да, Юзуру! Я от души поздравляю тебя с победой! Я видела всё! Ты-чемпион Олимпийских игр! Это очень круто! Разреши? — Аэлита снова подала знак, что готова обнять его. Они обнялись, и Аэлита воспользовалась моментом, поцеловала его в щёку. — Это моё прощение! — чтобы сгладить неловкость момента пролепетала она. Юзуру раскраснелся, как ребёнок. Но счастье заливало красками всю душу. — Пройдемся? — Юзуру пригласил жестом Аэлиту пройти по набережной и надел очки. Она тоже опустила на глаза спасительную защиту от яркого света и неспешным шагом они направились вглубь курорта. Аэлита отметила, что Юзуру заметно продвинулся в английском. Ей проще было задавать вопросы и узнавать больше о своём спутнике. Они бродили примерно час, пока не вышли к горнолыжным подъемникам. — Юзуру, ты катаешься? — На коньках лучше… со смехом ответил он. — Ты бы хотела покататься? — Да. Но ты, я вижу, не готов. — Не страшно. Тут много пунктов проката. Я возьму лыжи в прокате. — Нет. Погоди. Прокат-плохая идея. Какой размер ботинок у тебя? — 41-й… Аэлита уже набирала телефон Джона. Она отвернулась и быстро рассказала, где они находятся. Через 15 минут Джон стоял на близлежащей стоянке. Собираясь в горы, Джон набрал разных лыж. И он никогда бы не служил семье Конте, если бы не умел предвидеть их пожелания. Так Юзуру был экипировал, если уж не как спортсмен-горнолыжник, то как хорошо оснащенный турист-точно! Подъемник плавно нёс их к вершине. Желающих прокатиться по олимпийским трассам Сочи было хоть отбавляй! Им здорово повезло, что организаторы открыли одну пологую, но протяженную трассу для посещений туристам. На ней не было крутых участков, лихих поворотов. За ночь её хорошо обработали ратраки. Юзуру, как ребёнок, восторгался видами, пока они поднимались. Крутился во все стороны. И хотя кабина была закрытой, Аэлита не на шутку заволновалась, как бы не вывалился! — Эй, Юзуру! Аккуратней! Раскачаешь кабину, мы так и будем тут висеть над пропастью! — Боишься? — Юзуру смеялся, щурив свои лисьи глазки. Горы его заворожили. — Боюсь! Очень! — Аэлита тоже смеялась задорным смехом, не понимая почему. — Не бойся! Я спасу тебя! — с этими словами Юзуру обнял её за плечи. -Я согласна! Они пролетали над спускающимися лыжниками и сноубордистами, наблюдали за прыгающими с трамплина летающими лыжниками. И Юзуру всё это время не отпускал Аэлиту, чувствовал её тепло, её дыхание, долетавшее иногда… Так они добрались до вершины спуска. Выпорхнув с кабины подъемника, Аэлита первым делом огляделась вокруг. Юзуру стоял как вкопанный! Аэлита защелкнула ботинки на лыжах. — Юзуру, ты готов! Он вышел из охватившего его транса. — Да, я готов! Как поедем?.. Аэлита видела, что он не хочет спускаться. — А давай пока постоим. — предложила она и сделала шаг в сторону. Они встали поперёк склона с краю от спуска. Вид открывался шикарный! Заснеженные вершины, лесные поляны и сверкающее море вдалеке. Чудо! А воздух!!! С низин поднимался ветерок с запахом хвои и можжевельника, а верховой ветер нёс чистоту синего неба. — Давай спустимся немного, во-о-он до той площадки…- Юзуру указал рукой на небольшую пологую поляну на краю трассы. Аэлита была профи в лыжах, а уровень катания на лыжах парня она не знала. — Давай! Езжай первым, я рядом. — а про себя добавила «горы не прощают беспечности.» Юзуру качнулся вперед и покатился. Аэлита поняла, что парень не только на коньках хорош. Спускались они не спеша, успевая перебрасываться словами, шутками. Перед самым выездом на поляну, Юзуру ускорился и с лихим разворотом въехал на пологую часть. Аэлита поняла вызов, но решила поиграть. Она притормозила и начала спускаться плугом изображая новичка-чайника! Юзуру хохотал заливистым смехом. «Ах, ты ж! Смеёшься! Ну держись!» На самом подъезде она легла на кант и, выпуская фонтан снега, подъехала к Юзуру, обдавая его снегом с ног до головы!.. Но угол был критический, и она фактически на боку приехала на поляну. Юзуру подъехал и помог ей подняться. Он поднял очки на лоб и видел лицо девушки, щёки, покрытые румянцем, снежинки таяли на них и на губах. Юзуру сметал снег с её меховой отделки, лыжи Аэлиты качнулись и Юзуру вынужден был удержать её за талию. — Погоди-ка, я отстегну лыжи. — Юзуру ловко освободился от лыж и воткнул их вертикально. Аэлита зацепилась за его руку и тоже сняла свои. -Уф! У меня теперь снег даже за шиворотом! -Юзуру смеялся, пытаясь вытряхнуть снег из-под шарфа. — Давай помогу! Аэлита стала выгребать снег из складок, обходя вокруг него, а он крутился за ней и не мог оторвать взгляда. Воздух пьянил их обоих. Солнце давало тепло. На снегу два силуэта теней медленно слились в один. Юзуру фактически держал в руках раскрасневшуюся Аэлиту. Она была так притягательно близко, что шансов избежать поцелуя у них не было. Трудно дать описания того момента, когда они коснулись губами лиц друг друга, но это прикосновение было нежным и теплым. Оно было простым и естественным, как дыхание. Неспешными прикосновениями губы касались разгоряченных щек Аэлиты, будто знакомились с каждой каплей снега, оттаявшей от тепла её дыхания. Запах теплого тела разбивался со звоном в висках. Юноша чувствовал прикосновение её губ на своей щеке и, боясь спугнуть прекрасную птицу, с нежностью вел губами до уголка губ. Аэлита погружалась в тепло его дыхания. Она отзывалась на касания его губ и старалась дышать с ним в такт. Тихо, с трепетом, Юзуру коснулся её губ. Касание крыла бабочки показалось бы грубым в этот момент. Аэлита не сопротивлялась, она слегка подалась телом навстречу, «открывая врата рая», как сказал бы поэт. Время сжалось в точку. Они отстранились друг от друга, лишь, чтобы вздохнуть. Аэлита положила голову ему на плечо. Почему она сейчас с ним? Почему целуются? Почему так всё?.. Юзуру переживал шквал эмоций. Ему не хотелось выпускать её из рук. Мир фактически лежал у его ног в прямом и переносном смысле. Грудь наполнял чистейший горный воздух, тело звенело, как натянутая струна. Ясность происходящего и одновременно нереальность путали мысли. Ему казалось, что он готов взлететь вместе с ней и парить над горами так высоко, как только может поднять ветер. Юзуру вздохнул полной грудью. Аэлита подняла на него свои умопомрачительные глаза. Нежными касаниями губ он покрывал её лицо поцелуями, ни говоря ни слова. Все остатки нежности он вложил в поцелуй, замирая на её губах, податливых мягких и желанных. Два человека стояли в заснеженном мире. Синие тени окрашивали белый снег. Мимо скользили лыжники и ускользало время. Юзуру смотрел на Аэлиту. От волнения он забыл все английские слова. Быстро бормотал на японском. — Юзуру, милый! Что ты говоришь? Я не понимаю. — Аэлита шептала ему в ухо. Горячее дыхание пьянило. — О! Прости! — Юзуру наконец медленно заговорил. — Я сказал, что я только что узнал, что у меня есть крылья. Что хочу смотреть в твои глаза и летать с тобой! Мне важно это. — Я не могу летать, Юзуру… могу только катить на лыжах… — Это не важно! Если ты можешь… Ты бы могла быть моей девушкой, Аэлита? — Юзуру задал вопрос и испугался своей смелости. А разве не смелость была сейчас стоять на горе, держать в руках девушку, целоваться с ней, а там в низу была реальность, в которую нужно было возвращаться либо фактически победителем, либо поверженным? — Юзуру, я могу ответить позже?.. Не волнуйся, я не затяну с ответом. Просто давай спускаться… Они пристегнули лыжи и покатились вниз. Аэлита катилась ближе к центру трассы. В этот момент, непонятно откуда, возник лыжник, он летел на прямых лыжах, орал что-то. Со скоростью он наехал на Аэлиту, фактически сметая её, и увлекая дальше вниз по склону. Юзуру закричал что есть мочи! На горе было много людей, волонтёров. Но всем нужно время! Юзуру рванул со всех сил вниз, кричал, плакал, проклинал всё и всех. Привлеченные криками лыжники, сноубордисты кинулись за ним. Ехал он недолго. Возле ограждения у молодых сосен он увидел кучу-малу. Он остановился. — Чёрт! Вот урод! Пошёл вон! Скотина! — Аэлита билась птицей под придавившим её мужиком. Крепления их лыж сработали четко, не дав ей и мужику переломать всё что можно. Юзуру налетел, как цунами! Схватив мужика за шиворот и штаны, он фактически отбросил его метра на два, дав ему вдогонку весьма ощутимый пинок, который тот запомнит на всю оставшуюся жизнь. Аэлита лежала на снегу. Шапка, очки валялись в разных сторонах. Юзуру опустился на колени перед ней. Слёзы капали и не давали нормально разглядеть. Он смахивал их. -Аэлита! Аэлита! Что с тобо-о-й! Где болит! — Юзуру отбросил перчатки и прикасался к рукам, ногам… Подъехали лыжники. Сверху уже спускали люльку спасатели. Аэлита полежала немного и согнула ноги в коленях. Боли это не причинило. Значит они двигаются. Она согнула правую руку. Вроде тоже всё нормально. Левую. — Юзуру! Я в порядке. Его надо спасать. Он пьяный. Чёрт! — Лежи и не двигайся! Милая моя, прошу тебя! — Всё нормально. Правда. Джону надо позвонить! Но Джон был уже рядом. Всё это время он стоял на вершине. Он видел, как они целовались, как поехали вниз. И как один козёл наехал на Аэлиту. Каким богам ставить свечку в тот момент? Аэлита почувствовала резкий толчок в спину! Чудо, что пологий склон не дал этой торпеде разогнаться! Их лыжи сцепились. Аэлита успела сгруппироваться прежде, чем они завалились. Сработали крепления, и ноги оказались свободными, что дало возможность усилить сопротивление вращению. Так она оказалась лежащей на спине под сопящим перегаром мужиком. Дальше подъехал Юзуру и зарядил в ему зад пинок силой тренированного конькобежца! Джон подкатил вихрем. — Как ты? — Норм. — А ты? Юзуру махал головой. В кустах ползала пьяная скотина. Спасатели с люльками подъехали следом. Они осмотрели девушку. Кроме ушибов, хвала небесам, она была цела. Очки были сломаны, а на лбу была царапина. По факту помощь понадобилась только мужику в виде вытрезвителя. Джон собрал снаряжение по склону. Всё было целым! — Ну ребята! Кто из вас нагрешил? Признавайтесь! — Я! — Юзуру обнимал одной рукой девушку за талию, другую руку положил Джону на плечо. — Смело! А ты понимаешь, что за неё тебе оторвут голову? — Я сам за неё голову оторву! Аэлита слушала этот диалог. — Прошу вас! Подождите! Это всего лишь обычное дело на горе. Такое случается. Все целы. Джон, прошу тебя, ни слова родителям! Иначе я тебе не друг! Мы сейчас спустимся обычным порядком. Ты езжай первый. Приготовь машину. А мы с Юзуру потихоньку поедем с краю. Джон! Я обещаю! Ни сантиметра в центр! Ты ж меня знаешь! — Ох, девочка! Ты меня подставляешь. Хорошо. Спускаться минут 15 ещё. Буду вас ждать. Джон ринулся вниз, а молодые люди остались на горе. Аэлита подошла к Юзуру и уткнулась лицом в его распахнутую куртку. «Спасибо, что спас меня, Юзуру! Я задыхалась под этим боровом!» Юзуру не понял последнее слово. Он гладил её по голове. Успокаивая и успокаивался сам. Аэлита подняла лицо и потянулась губами к губам юноши! Теперь уже она целовала его, отдавая тепло губ и своего дыхания! А он отзывался на её поцелуи. Никогда в жизни он не испытывал такого полёта! — Опасно быть твоей девушкой. Но я попробую… Тепло ликования разлилось по телу Юзуру! Весь мир был у его ног! — Ну что поедем потихоньку, Аэлита?.. — и они плавным слаломом съехали с горы. Джон был внизу. Юзуру переоделся. Аэлита тоже сняла ботинки, отстегнула перчатки. Джон понимал, что эти двое не готовы расставаться. — После таких покатушек может по пивку? — Джон хитрым глазом глянул на Юзуру. Тот медленно переварил информацию. — Приглашаю вас на обед. — как школьник, отрапортовал Юзуру. Аэлита залилась хохотом. -Юзуру! Ты нас приглашаешь на обед?! Юноша смутился: «Посидеть в кафе или ресторане, перекусить» — наконец выговорил он. — Джон, ты как? С нами? — А почему, собственно, и нет?! — Джон подмигнул Аэлите. — Но пиво мне нельзя, я за рулем. Так что, ребята, посидите вдвоем. Только не засиживайтесь, а то парня скоро хватится вся японская диаспора и нам всем сделают харакири, сеппуку вместе взятые! -и он дипломатично удалился. 20. Как быстро летит время!!! Молодые люди сидели в кафе. Разместились на диванчике с высокой спинкой. Столик стоял в удобном и укромном месте. Аэлита смотрела прямо на Юзуру. — Юзуру, я благодарна тебе за помощь на горе… Он тронул её за руку: «Не стоит благодарности! Я испугался за тебя. Как ты себя чувствуешь?» — Нормально. Щиплет царапину. Я хочу спросить тебя, Юзуру. Там на горе ты просил меня быть твоей девушкой. Ты реально представляешь себе наши отношения? — Я ждал от тебя этот вопрос. Я понимаю твои опасения. Ты и я живем в разных странах. Но разве, чтобы быть близкими людьми нужно быть постоянно вместе? — А как же походы в кино, в бары?.. — Аэлита прищурила глаза и смотрела на парня практически не моргая. Она не могла понять и оценить здраво то, что было с ними на горе. Ей казалось, что вот сейчас они разойдутся и это всё исчезнет. А что это? Мысли роились, но не могли выстроиться в стройный ряд. — Для тебя важно именно так проводить время вместе? Я не буду торопить тебя, Аэлита. Прошу, подумай. Мне важно это. Я очень хочу быть с тобой, мне важно знать, могу ли я надеяться. Юзуру говорил с заметным волнением, не выпуская руку Аэлиты. Аэлита смотрела в его лицо и видела его искренность. Она наклонила голову ему на плечо, совершенно не понимая, почему всего за два часа она фактически изменила Габриэлю с другим парнем-японцем. Но её непреодолимо тянуло прильнуть к Юзуру, просто, без подтекста, рука в руке. Всё сводилось к тому, что время летит страшно быстро! Юзуру напрочь забыл про свой телефон. А там мелькали сообщения одно за другим! — Юзуру, ты когда улетаешь? — Аэлита приподняла голову с плеча и упёрлась в него подбородком. — На следующий день вечером. В Токио. Юзуру повернул голову и прильнул губами ко лбу девушки. Она зажмурилась от тепла его дыхания и закрыла глаза. «Сейчас всё пройдёт, всё закончится!» — Аэлита тихонько всхлипнула. — Мы встретимся на закрытии? Ты же будешь там? — тихо, почти шёпотом спросила она. — Буду. Пройдёт официальная часть и я найду тебя! — Так же как на награждении? — Аэлита тихо засмеялась. — Ну ты что забыла, у меня есть твой телефон… — Юзуру похлопал по карману и понял свою оплошность, теперь он должен посмотреть, какие сообщения пришли. Но он не стал этого делать. Всему своё время! — А ты когда возвращаешься домой? — Не знаю точно. Как родители сделают дела, так и вернёмся. У неё зазвонил телефон. Она извлекла её из кармана, звонил Габриэль. Юзуру увидел фотографию парня на экране входящего звонка. — Да, Габриэль! — Аэлита заговорила по-французски. — Я сейчас занята. … — Давай поговорим позже. Я позвоню. … — Спасибо! Она завершила звонок и поняла, что Юзуру и видел фото парня на заставке, и понимал, что она говорит не по-английски. Возможно, она должна объяснить? Она подняла глаза на Юзуру, чтобы как-то убедиться стоит ли вдаваться в подробности. Юзуру не подал вида. Они допили зелёный чай с имбирным печеньем и вышли из кафе. На временной эстраде уже началась увеселительная программа, и толпа отдыхающих собралась вокруг неё. Часы на ратуше прозвонили три часа после полудня. Юзуру надо было возвращаться. Аэлита сердцем чувствовала, что нужно расставаться хотя бы потому, что на парня свалилось столько обязательств после триумфа. Он же никаким образом не подавал вида и ни на секунду не выпускал руку Аэлиты из своей, будто боялся потерять… Аэлита предложила его подвезти к олимпийской деревне. Расставались они в машине, условившись встретиться на церемонии закрытия… Юзуру примчался в свой номер и достал телефон. От сообщений пестрил экран, искала мама, Брайан… Он набрал Брайана и доложил, что он у себя в номере. Получив выговор, юноша рассмеялся и поблагодарил за помощь. «Теперь маме…» — Юзуру набрал номер. — Юзуру, сынок! Ну что случилось? Я уже розыск хотела объявлять? Что за экскурсия такая… Мы выезжаем к тебе. Всё, жди! Юзуру принял душ и переоделся. Меньше всего он хотел сейчас общения… Но он так давно не видел свою семью в полном составе и знал, что после Игр они опять разлетятся по разным сторонам света. В следующий раз они увидятся только после чемпионата мира. Аэлита поднялась в свой номер. Обошла все комнаты-пусто! Родителей не было. Она отправила сообщение маме, что она приехала с прогулки. Эмма ответила не сразу, написав, что до вечера их не будет. Вечером все приглашены в представительство Олимпийского комитета на ужин. — Вот чёрт! А у меня на лбу такая красота… — Аэлита смотрела в зеркало на свой пострадавший лоб. Поразмыслив, решила, что надо как-то обработать просто. Она воспользовалась дорожной аптечкой и позвонила личному семейному доктору, который по видеосвязи дал ей рекомендации. Она отправила Джона в аптеку за необходимыми средствами, а сама направилась в ванну. Выйдя, она заметила, что на телефоне моргнул экран, пришло сообщение. Y.H. «Это мой адрес электронной почты …-…-… Как твоё самочувствие? Я скучаю по тебе! Я сохранил твой номер везде, где это возможно!)))» Аэлита улыбнулась и сохранила данные контакта. На всякий случай переписала в записную книжку и в макбук, и написала в ответ: «Самочувствие неплохое. Синяки вылезут завтра))). Почту сохранила. Не скучай, а то тебя не пустят грустного на закрытие))))». Она так хотела написать, что скучает, что хотела бы остаться с ним на той горе, или в кафе, или в машине… да всё равно где… только рядом… — Магнит какой-то…- отмахнулась она от своих мыслей, которые разбегались в разные стороны, ещё голова разболелась не кстати! Приняв пилюльку, Аэлита залезла в кровать и включила телевизор. Полистав программы, она нашла вещание National Geographic и задремала под монотонное бормотание. Проснулась она от прикосновения. Эмма смотрела на неё с удивлением. — Дорогая! Ты спишь в такое время? О, что это? — она указала на лоб. — Мамочка, приветик! Вот задремала под телек… а на лбу-царапина. Меня угораздило упасть. Каталась я. — С двенадцати лет у тебя не было ни одной царапины. Ты что кататься разучилась? — Ой, мамочка, наверно! — она рассмеялась. Эмма присела на край кровати, расстёгивая застежку на жемчужном колье. — Как свидание? Состоялось? Джон что-то дерганный какой-то… — Эмма потянулась рукой ко лбу дочери. — Да, мамочка, всё хорошо. Погуляли, потом покатались, посидели в кафе. Договорились увидеться на закрытии… как-то так… — Аэлита замолчала. Эмма глянула на дочь. — Что ж хорошо, коли так… А это не он тебя сподвиг, что лбом тормозила? Нет? — Мам, говорю ж, полетела. Сама не поняла, как… Заживет. Я звонила доктору Стоксу, всё сделала, как велел. Эмма продолжала смотреть на дочь. Интуиция ей подсказывала, что Аэлита не всё рассказала, но видимо ещё рано раскрыть все карты. Она поднялась и удалилась. Аэлита закрылась с головой одеялом. Надо было вставать, собираться на ужин, а тело уже начало ощущать последствия падения… 21. Вот и подошла к концу зимняя Олимпиада в Сочи. Отзвучали фанфары чествования победителей, замер в предвкушении стадион Фишт, ожидая прощания с праздником. Гости заняли места на стадионе. Аэлита с родителями также принимали участие в церемонии закрытия в качестве приглашённых гостей. Праздник грянул! Эмоции захлестнули всех: зрителей, спортсменов, артистов! Все ликовали! В шуме трибун не слышно было звука входящего звонка на телефон Аэлиты. Юзуру был с командой в помещении под трибунами и смотрел церемонию на мониторах, ожидая выхода на прощальный проход спортсменов на стадион. Он уже набирал раз пять её номер, но раздавались лишь гудки. Кикучи-сенсей видел обеспокоенность в глазах молодого чемпиона. — Волнуешься? — Да, немного! Я ведь впервые здесь! А праздник грандиозный… — отвечал с улыбкой Юзуру. Вокруг стоял гомон, царило всеобщее веселье. Волонтеры пригласили команду приготовиться к выходу. Юзуру написал в сообщении: «Мы выходим… Где ты?» Все прошли на выход… Он в последний раз взглянул на телефон — ничего. Команда двинулась на стадион. Шум стадиона сбивал с ног! Энергетика зала передавалась от человека к человеку, сливаясь воедино! Все махали флажками, фотографировались и снимали видео! Шли быстро в такт с темпом музыки. Вслед за Японией шла команда России. И когда знаменосец русских показался на стадионе, Юзуру показалось, что сейчас стадион разорвёт от звуковой волны, настолько мощно приветствовала страна-хозяйка своих спортсменов. Праздник разливался широкой волной. Вот погас огонь, и тихая светлая грусть заполнила сердца каждого, кто был причастен к этому. Несколько раз Юзуру мельком смотрел в телефон, но ответа на сообщение не было. «Что же случилось?.. Мы же договорились… Может заболела? Почему не отвечает?.. Не может?.. Почему?! Ну почему?!» Он тихо произносил эти слова, а вокруг веселились спортсмены. Юзуру убрал телефон, понимая, что привлекает лишнее внимание и команды, и Кикучи-сана. В это самое время на гостевой трибуне сидела Аэлита и наблюдала за проходом спортсменов. В бинокль она видела Юзуру, как он радостно махал, как был счастлив, как были счастливы люди рядом с ним. Как седовласый почтенный мужчина не отходил от Юзуру и светло улыбался. Аэлиту разрывали противоречивые чувства. Но звонка телефона она не слышала, а шикарный мех её шубки заглушил вибрации. Наконец началась всеобщая дискотека. Почетным гостям можно было спуститься вниз на арену и присоединиться к веселью. Родители были приглашены на торжественный приём. Аэлита должна была пойти с ними, но предпочла дискотеку, сославшись, что потанцевать, потусоваться на всемирной дискотеке гораздо прикольнее, чем тусить среди взрослых. Получив указания и напутствия, она с волонтером направилась на арену. По дороге до неё наконец дошло, что надо глянуть телефон! «Вот чёрт! Я ж не слышала!» — Аэлита хлопнула по лбу. Быстро набрала номер. — Да! Юзуру слушает! — мгновенно ответил японец. — Юзуру, привет! Ты где? — На арене! Я с командой. А ты? — Я уже выхожу на арену. — Как? Тебе можно? Это круто! Я бегу тебя встречать! — Не беги! Лучше скажи, где ты. Я подойду сама. Но Юзуру уже не слушал. Он побежал через всю арену, на ходу крикнув Кикучи, что он к друзьям. «К каким ещё друзьям? Кого увидел?!» -Кикучи только протянул руку, как Юзуру и след простыл. Аэлиту вывели на арену не через общий выход, а Юзуру помчался туда. Она набрала его ещё раз. — Я говорила, тебе будь на месте. Так мы будем бегать по стадиону. Юзуру остановился. Он пытался выровнять дыхание и будто хотел почувствовать её. — Хорошо. Я у входа, где мы выходили. Юзуру крутился волчком на месте, пока не увидел легко пританцовывающую девушку, в шикарной короткой белой шубке с капюшоном, брючках и с таким же фонариком на тесёмке, какие были у всех гостей и участников. Она размахивала флажками и улыбалась. Юзуру подлетел к ней стремительней пули. Они обнялись! Как же он был счастлив! Она с ним, на главном празднике его жизни! Ему так не хотелось её отпускать из объятий! И хотя обстановка была совсем неформальная, он не мог быть неосмотрительным. Юзуру потянул Аэлиту ближе к центру арены, там были ростовые куклы, артисты! Было весело! Музыка звучала без перерыва. Он воспользовался моментом, будто хотел что-то сказать ей на ухо, а сам поцеловал. Аэлита рассмеялась и погрозила пальцем. Юноша довольно закинул голову назад, подмигнул ей, и они понеслись в потоке всеобщего веселья. Но в каждой бочке мёда есть своя ложка дёгтя… Юзуру долго думал над тем, как он будет с ней расставаться, ведь расставание неизбежно… Он так и не посвятил в свои сердечные тайны Юми-сан, считая поспешным объявлять на Олимпиаде о так неожиданно для всех, но не для него, появившейся девушке. Аэлита была рада провести с ним эти праздничные часы. Его общество доставляло ей удовольствие, ей безумно приятно было его внимание. За те короткие часы, которые они провели вместе, у неё возникло ощущение надёжности, которое исходило от Юзуру. Несмотря на его хрупкость и утонченность, в нем была сила духа, стержень несгибаемой воли. К нему тянуло невероятно! Хотелось быть с ним, быть в его руках. Ощущать его тепло. Лучики его глаз топили лёд в прямом и переносном смысле. От мысли о расставании ей становилось грустно… И, как Скарлет О’Хара, Аэлита решила обо всём подумать позже. А пока она наслаждалась вниманием своего японского друга в той мере, насколько позволяли условности. Уже завтра вечерний самолет унесет его в Токио, а через месяц в Сайтаме состоится чемпионат мира. Аэлита с семьей ещё оставалась в России, поэтому могла бы проводить Юзуру. Однако от этого её всячески начала отговаривать мама. — Дорогая, ну сама подумай, в качестве кого ты явишься в аэропорт?! Ты не представлена семье, тебя никто не знает! И вокруг него будет сотня объективов, репортёров… Аэлита, прошу тебя, подумай! — Эмма ходила вокруг кресла дочери в каминном зале их номера. — Он — теперь публичная личность, ты не понаслышке знаешь, что это такое! Он не был представлен нам!.. Не хватало, чтобы в прессе вышли заголовки о том, что наследница Конте провожала олимпийского чемпиона в аэропорту, а дальше шли пространные рассуждения и досужие домыслы? Аэлита, мы с отцом готовимся к очень крупной и важной сделке с русскими нефтяниками, нам шумиха ни к чему! Это ты понимаешь? Желтая пресса и так следует за нами по пятам. Удивляюсь, как ещё твои пляски на дискотеке на стадионе не просочились в сеть… Аэлита насупилась и слушала нравоучения стойко, пытаясь найти хоть маленькую зацепку. — Мама, а если я просто буду в аэропорту, не буду к нему подходить, просто помашу…а? Да что ж такое-то?! Он что, в конце концов, принц?! — уже явно начала психовать Аэлита. Эмма тоже начала заметно нервничать. Ей было жаль дочь, молодость дается на короткое время и один раз. — Я оставлю тебя, Аэлита. Просто поразмышляй… и я поразмышляю…- Эмма удалилась в свою комнату, сжав виски руками. Аэлита сидела неподвижно в кресле, перебирая пальцами ног лохматый ковер на полу перед камином. В душе был только один протест, ни одной здравой мысли. Она злилась на Эмму за её правоту, на себя за глупость увлечься японцем, на Юзуру за то, что он-Олимпийский чемпион. А ведь он даже не представляет себе, кто она!!! Она вскинула голову, каминные часы показывали уже четыре утра. Час назад она рассталась с Юзуру в Олимпийском парке. Ему удалось переодеться и "сбежать". Они бродили по парку в обнимку. Смотрели фейерверки, которые запускали в разных районах города. Парк не пустел, несмотря на позднее время. Толпы гуляющих, поющих, танцующих туристов, спортсменов группами, кучками роились в разных частях парка, переходя от одного место в другое. Аэлита не помнила, о чем они говорили. Юзуру не выпускал её из рук. Она помнила его теплые губы, запах волос, пульсирующую артерию чуть ниже уха, к которой она прикасалась губами, когда он обнимал её. О чём говорили…? О чем?.. Она не могла вспомнить!!! Это было как странно… Может от падения у неё отшибло память… Аэлита прикрыла глаза… Вот они обходят олимпийский фонтан… Наблюдают, как фотографируются все желающие возле олимпийских колец, как курсируют шаттлы по дорожкам парка, развозя народ по разным местам… Юзуру одной рукой обнимает её за талию, в другой держит её руку… так близко, так спокойно, так хорошо… Сквозь пелену ощущений она вспоминает, что говорила про учебу, а он говорил про совершеннолетие, что это какой-то особый праздник в Японии, что есть целый ритуал и ему надо его пройти. Память, как слоеный пирог, начала раскрывать свои секреты. Вот! Самолет в 21:50 местного времени! Аэлита поднялась с кресла, в камине огонь прогорел, тлели угли. Было 4.30 утра. Родители давно спали. Она не могла понять хочет спать или нет… Решила всё же лечь, может ещё что вспомнит… Да, телефон! Она потянулась к телефону на прикроватной тумбе. На экране уведомления о входящих звонках, сообщениях, письмах. «Так, кто звонил? Габриэль —семь входящих… зачем?.. засоряет эфир только! Сообщения! Юзуру! Так! «Доброй ночи, Воздух моих крыльев! Я надеюсь завтра, то есть уже сегодня увидеть тебя снова! Я не хочу расставаться с тобой! Напиши, сможешь ли ты встретиться завтра. Я целую тебя и обнимаю! Сладких тебе снов!» Аэлита тупо смотрела на сообщение, пока экран не начал гаснуть. Она нажала на кнопку, экран засветился. Снова пробежала глазами строчки, вчитываясь в каждую букву, будто пыталась что-то или кого-то за ними разглядеть. Неясное, непонятное чувство словно расширяло грудь, заливало то теплом, то холодом… «Так, стоп! Девочка! Ты что ж это решила всерьёз увлечься японцем? А Габриэль? Юзуру… Юзуру уезжает. И у него другая жизнь, не связанная с тобой! Не дури! У тебя универ! Семья! У него семья и спорт! Вы встретились случайно два года назад! И?..» Аэлита, закрыв глаза, проговаривала, словно читала вслух строки, которые писала сама. «А он не забыл, нашёл, узнал!.. О, боже! Я сойду с ума! Всё, надо уснуть! И проводить! Плевать на папарацци! Он же просто человек! И я могу и хочу проводить его!» С этими словами она повернулась на бок и провалилась в сон. 22. Утром Аэлиту было не добудиться. Эмма сидела в домашнем халате и тапочках на краю кровати дочери и гладила её по голове. Девушка посопела носом, приоткрыла один глаз. — М-м-м-… мамочка! Уже утро? Ох-х-х…- сонно, разлепляя веки, вяло потягивалась в кровати Аэлита. — Да, дочка. Пора вставать. Завтрак уже накрыт. Ты засиделась сегодня… ну поднимайся. — Эмма чмокнула её в висок и поднялась за пультом открыть шторы. Свет залил комнату, прогоняя сумрак и дрёму. — А денёк ничего так, вроде разгорается. Прогуляться бы… — Эмма поглядывала на дочь, не решаясь завести разговор. Аэлита потянулась в кровати, перекатывалась с боку на бок. Наконец села на краю, опустив ноги и оглядела комнату. На тумбе моргнул экран телефона. «Юзуру! Я не ответила Юзуру!» Она схватила трубку. Быстро написала: «Я провожу тебя! Буду в аэропорту в 19.00» и нажала на отправку, следом написала: «Если будут изменения, сообщу». Телефон моргнул, она просмотрела другие сообщения. Габриэль писал, что ждёт. Что скучает. Она читала и не могла понять, что со всем этим делать. «Габриэль славный и добрый! С ним весело! Он часто с ней встречается… Юзуру — это большая загадка, тайна, если хотите. С ним непонятно, но хорошо, тянет к нему сильно… Он говорит немного, с английским беда. Опять же японец, тоже особенность. И видеть его буду по расписанию, если буду видеть…» — Аэлита рассуждала, стоя под контрастным душем. Слегка подсушив волосы, переоделась к завтраку. В столовую спустилась в домашнем брючном костюме, с легким макияжем. Леди. Артур и Эмма были уже за столом, официант подал все блюда и удалился из номера. Аэлита поцеловала отца и мать и села на своё место. Артур смотрел на дочь, откровенно ею любуясь, и погладывал на Эмму. Утром Эмма рассказала мужу, что Аэлита собирается в аэропорт, провожать японского чемпиона, высказала свои опасения. Артур слушал жену внимательно. — Я понял тебя, Эмма, понял! Но, дорогая, и её надо понять! Это дружба, ничего больше! Она проводит Юзуру и вернётся. Всё встанет на свои места. — Понимаешь, Артур, она мне ничего не рассказывала… — Так может нечего рассказывать… — Да? Ты так считаешь? А если она боится рассказывать… — Брось, Эмма! Негде им было наломать дров, если ты об этом. — Артур! Прошу тебя… мне не до шуток! — Хорошо-хорошо! — Артур приобнял жену, — не волнуйся. Ребятам даже пообщаться нормально времени не было. Вот сама подумай, парень-Олимпийский чемпион! На него столько всего свалилось, он даже представить себе не может! Это — первое! Второе, он-японец! Ты же знаешь, как с ними сложно, и как им сложно. Третье, что плохого в том, что Аэлита хочет его проводить? Папарацци, понимаю. Но их не пустят в зелёную зону аэропорта. Есть идея… я подумаю. Артур поцеловал жену в щечку. Эмма посмотрела на мужа с нежностью. Завтрак проходил обычно, за столом обменялись впечатлениями о закрытии Игр. Артур, глядя в глаза дочери, спросил: — Аэлита, ты б хоть рассказала, как прошла дискотека. А то, может быть, ты пожалела, что не пошла с нами? — Папочка! Всё отлично! Веселились все от души. — Что-то как-то неинформативно! Что и с Юзуру не встретилась? Ты вроде как собиралась? — Встретились, конечно! Потусили на арене. Здорово было! Очень! — Погуляли-то хорошо? — Да, пап. Юзуру удалось улизнуть от своих японских товарищей, и мы погуляли в парке. Классно было! Правда! Фейерверки весь город пускал! Красотища! Я пожалела, что не взяла фотоаппарат, но он только бы мешал… — Конечно! А сами то пофотографировались? — Да, Юзуру меня поснимал на телефон. — Провожать-то будешь? — Да, я собираюсь. Самолет в 21:50. Я в семь вечера буду его ждать в аэропорту. — То есть ты уже всё решила? — А что решать, папа! Он ради меня сбежал от своей команды. Папочка, ты же сам говорил, это ж японцы! Не могу же я отплатить за приятно проведённое время черной неблагодарностью!!! — Нет, конечно! Об этом и речи нет, Аэлита! А вы как-то собираетесь общаться после? Эмма не вмешивалась в их разговор, молча наблюдала за реакцией дочери. — Ох, папочка! Сложно это! Он тренируется и живёт в Канаде, в Торонто. Летом в Японии, в Сендае. В шоу участвует. Сегодня летит в Токио, через месяц в Сайтаму на чемпионат мира. — Да, обширная у парня география! Мотается из одного конца мира в другой! Благо в век информационных технологий всё проще в миллионы раз. Так что с общением-то? Решила? Или с глаз долой-из сердца вон?! — Я не разобралась ещё…- Аэлита терзала вилкой кусочек сыра на тарелке. — Это понятно! Времени на общение не было совсем, что уж там! Всего-то покатались на горе, погуляли пару раз, а ему уже уезжать! Аэлита буквально бросила вилку на тарелку, звук разлетелся по столовой эхом. — Прошу прощения! — Аэлита склонила голову и выдохнула. — Значит так! — Артур отставил тарелку и откинулся на спинку стула. — Сегодня у нас очередной приём, потом тур переговоров. И в горы бы хотелось съездить… Поэтому, Аэлита! Считаю, что знакомиться с семьей ему ещё рано. Ты оставайся. Позвони Юзуру, может у него есть возможность на пару часиков выйти в город. Если есть, вы просто пообщаетесь здесь. Ну надо же вам понять в конце концов, нужно вам общаться или нет. Джона я оставляю тебе. Он парня привезёт сюда и отвезёт обратно. А потом ты поедешь в аэропорт с Джоном и с ним же вернёшься. И самое главное: шалить можно, но баловаться ни в коем случае!!! Эмма округлила глаза от удивления. Однако возражать при дочери не стала. Аэлита же чуть не подавилась от слов отца. — Пап, а что ты считаешь шалостью, позволь уточнить? — А ты до сих пор не научилась отличать шалости от баловства?! Как я понимаю, он ещё несовершеннолетний по законам Японии. Это тебе 18 уже. Совершеннолетие по законам Великобритании и Италии. Поэтому парня не соблазнять! Иначе оставлю без сладкого на ужин! Все за столом рассмеялись, это как-то помогло сгладить нависшую было напряженность, и завтрак заканчивали уже просто весело болтая, перебивая друг друга. Аэлита расцеловала отца и упорхнула в свою комнату. Эмма с негодованием набросилась на мужа. — Ты что это выдумал! Они ж тут вдвоем будут!.. — Милая! Ты видимо совсем не знаешь японцев. И потом прежние парни Аэлиты отвалились сами. Ник правда доставил ей немало беспокойства. Опыт лучше набирать в молодости! Всё пойдем, подберём тебе наряд на приём. Я верю этому Юзуру! Ему не до баловства! Баловники не бывают чемпионами! — Ой, ну не знаю! Артур, я буду волноваться! — Это нормально! Она же наша дочь! И она взрослая. А красавица какая! В маму! — Артур обнял жену за плечи и увлек за собой из столовой. Аэлита в комнате перечитала все сообщения, проверила почту. Долго собиралась с духом, чтобы набрать номер Юзуру. Выдохнула и нажала на вызов. Гудки шли долго, но Аэлита не сбрасывала. «Если возьмет с первого раза, хорошо! Нет, звонить больше не стану!» — Да, я слушаю тебя, Аэлита! — Привет, Юзуру! Я не задержу! Ты сегодня сильно занят до отъезда? — Вот интервью закончил. Потом иду вещи собирать. А что? — Я хочу пригласить тебя к себе, хотя бы на пару часиков. Гулять не хочется, а сидеть одной скучно! Вот я и подумала, если бы ты мог подъехать примерно через два часа. — Я приеду, а куда? — Джон заберёт тебя, если не возражаешь. В том же месте, куда подвозил тебя после покатушек. Это возможно? — Я понял. А далеко ехать? — Примерно минут тридцать-сорок… в центр. Мой отель виден из твоей деревни. Джон проводит тебя. — Спасибо. Я понял. Я буду. — До встречи. — До встречи. Юзуру посмотрел на телефон. Мотнул головой. Осветители уже убирали фонари и сматывали провода. Он попрощался со съёмочной группой и вышел из пресс-центра. Свежий воздух обдал его лицо, он постоял минуту и направился к себе. Отец и сестра улетали в Японию ночным рейсом позже него на два часа. Семья была в городе, покупали сувениры, подарки. Юзуру набрал номер сестры. — Сая, привет! Как вы там? -… — Да, закончилось! Вот иду сумки собирать. Потом надо с другом встретиться. — … — Нет не долго. Часа два не больше. — … — Отлично! Покупай и мне, что и сама будешь себе покупать! -… — Не, платья мне не надо! — смеялся Юзуру. — Всё, Сая, я пошёл! Пока. Юзуру довольно улыбнулся. Вещи собирал он недолго, приучен к порядку с молоком матери. «Что же ей подарить такое?» Он рылся в сумке с подарками, которые припасла мама на всякий случай, чтобы обменяться с друзьями. Всё было не то! Браслет на руке из прозрачных бусин зацепился за застежку внутреннего кармана сумки. Юзуру поправил браслет. «Я отдам ей этот браслет! И амулет на здоровье! Из храма. Правильно.» Он посмотрел на часы. В этот момент в дверь постучали. Юзуру открыл. На пороге стоял Кикучи-сан. — О, добрый день, Кикучи-сан! Входите! — Собираешься, Юзуру! — Да, сенсей. Вот сейчас ещё с другом надо встретиться. — С другом? Или подругой, Юзуру? Парень опешил. Но вида не подал. Понимал, что сенсей не просто из любопытства спросил. — Это не та ли самая девушка, что тебя зацепила в Ницце, друг? — Да, сенсей. Это та же девушка. Мы не виделись с ней два года. Я даже позвонить не мог. Теперь я не могу просто так потерять её. Сенсей, я как-нибудь расскажу Вам всё. Прошу Вас, не отговаривайте меня сейчас. Я иду проведать её. Потом сразу к своим в город. — Я понимаю. И я не собирался отговаривать тебя. Иди, обязательно! У тебя должна быть своя жизнь, маленькая или большая, словом, своя. Все разговоры потом! Иди, друг! Кикучи-сан развернулся и вышел. Он улыбался, сам не понимая, почему, но на душе разлилась приятная радость! 23. Юзуру одел темно-синюю рубашку, джинсы. Причесал волосы и брызнул любимый парфюм. Взял мобильный, необходимые документы. Всё разложил по карманам в куртке. Привычным движением намотал шарф и направился к месту, где его должен был ждать Джон. Тот уже ждал его минут двадцать. Юзуру подошёл, Джон протянул руку: «Привет, Юзуру! Как дела?» — Привет, Джон! Спасибо, всё хорошо! А как у Вас? — Я предлагаю перейти на «ты», если не возражаешь? Тем более мы уже близко знакомы. — Джон снял солнцезащитные очки. — Я не против! У тебя не было проблем? Мне показалось, что я мог невольно их причинить. — Нет, всё в порядке. Спасибо, что беспокоишься! Ну поехали, а то время идёт! Они сели в машину, и Джон лихо отъехал с парковки. — Извини, мне нужно позвонить. — Джон набрал номер на телефоне, связь была через hands-free, и звук шёл в салон. Из динамика донёсся голос Аэлиты. — Да, Джон! — Аэлита, мы едем! Ставь чай! И мы едем быстро! — Хорошо, чай так чай, Джон! Аккуратно, пожалуйста! У Юзуру сбилось дыхание! Почему? Он же разговаривал с ней сегодня! А тут он просто слышал её голос в динамике, и сердце просто зашлось! Чтобы как-то скрыть своё волнение, Юзуру спросил: «Джон, я не понял в прошлый раз, ты родственник Аэлиты?» — Угу, дядя. — уклончиво ответил он. — Я так и подумал. Но вы не очень похожи. Обычно родные чем-то схожи. «Наблюдательный пацан» сделал свой вывод Джон, а вслух произнес: «Так бывает.» Аэлита после звонка вызвала служащего отеля, попросила затопить камин, заказала сладости, пирожные. Термопот работал в столовой апартаментов. Там же были разные виды чая, кофе, сливки и прочие вкусности. Она поднялась в комнату, выбрала легкую блузку-рубашку светло-мятного цвета и расклешенную юбку с запа̀хом с мягкими крупными складками почти макси, так что чулки одевать было не обязательно, но все же надела. Легкие и мягкие туфли на невысоком каблуке делали её ножку обольстительно маленькой и изящной. Волосы наполовину собрала заколкой-крабом, украшенной темно-зелёными изумрудами Swarovski. Образ дополнил мягкий макияж. Духи́! Аэлита покружилась, проверив не распахивается ли юбка. Всё было идеально, а главное комфортно. Прошло десять минут! Вот что значит школа теле-визажистов! Она спустилась в каминный зал. Расставила кресла, бросила на них и под ноги мягкие подушки, подвинула чайный столик и затенила комнату непрозрачной вуалью, через которую проникал рассеянный ровный свет, позволяя свету камина доминировать вблизи очага. «Прямо английского лорда готова встретить! — усмехнулась Аэлита — что ж, в конце концов, если это мне доставляет удовольствие, то почему нет! Ладно! Подумаю об этом позже!..» Джон ехал быстро, словно сам спешил на самое важное в жизни свидание. Умело обгоняя, он подъехал к отелю за рекордные пятнадцать минут. Припарковав машину, он и Юзуру направились в отель. Юзуру был удивлён роскоши холла, тому, как распахнул двери портье. Джон сопровождал его. Пройдя через холл, они подошли к лифту. Всё это время они молчали. Лифт подошёл и мужчины вошли. Джон приложил клип-карту и нажал двадцать седьмой этаж. Лифт остановился мягко, мелодично звякнув. Двери кабины распахнулись, и они оказались прямо в прихожей. — Аэлита, мы уже прибыли! Встречай нас! — громко возвестил Джон. Юзуру заметно оробел. Джон заметил, как смущён парень, приобнял его за плечи. — Пойдем, Аэлита готовит вкусный английский чай! Я прямо обожаю! А русское пирожное "Картошка" похоже на сладкий пластилин, но прикольное на вкус. Хотя я люблю фруктовую корзиночку с фисташками. Куртку можно оставить здесь, телефон тоже! — он подмигнул и без того смущённому парню. Джон пытался непринуждённой болтовнёй успокоить Юзуру. Они вошли в гостиную. Аэлита вышла из столовой. — О, вы так быстро! А чай не успел завариться, Джон. Юзуру, проходи пожалуйста! Здравствуй! Аэлита подошла ближе, поцеловала в щеку сначала Джона, а потом Юзуру. — Ну проходи, располагайся. Джон, ты корзиночку, как обычно? — Аэлита, ты не волнуйся. Мне не до чая, извини! Нужно заправить машину. Кое-что купить. Юзуру, во сколько заехать за тобой. — А? О, простите! Мне нужно быть в городе… думаю, что через пару часов… я сегодня улетаю… есть дела. — О-кей! А корзиночку я возьму сам! — Джон прошёл в столовую, взял пирожное. Проходя через гостиную, он чмокнул Аэлиту в щечку: «Всё! Я ушёл!» В гостиную донесся звук лифта. Молодые люди стояли, глядя друг на друга. Аэлита начала нервничать от того, что не знала, как себя вести. Будто первый раз принимала гостей. Но она хозяйка, и нужно развлекать гостя. К тому же времени не так уж много. Кое-как она собрала волю в кулак. — Юзуру, ты голоден? Может перекусишь что-нибудь? — Нет. Спасибо! «Болван, хватит пялится, как идиот! Девушка пригласила тебя к себе, а ты стоишь, как пень!»-Юзуру мысленно обругал себя. — Аэлита, я тебе презентик принёс. Можно? Юзуру подошёл и правой рукой взял девушку за руку. Он смотрел ей в глаза, она стояла, замерев. Юзуру другой рукой ловко перекатил браслет со своей руки на руку Аэлиты. -А-а-х! — вздрогнула девушка. На её руке оказался браслет из полупрозрачных бусин, сероватых, зеленоватых, графитовых. — А это амулет на здоровье! — Юзуру протянул небольшой прозрачный пакетик с амулетом и маленьким колокольчиком. — просто носи его с собой, Аэлита! Он продолжал держать её за руку. Она рассматривала браслет. Подняла на него свои роскошные глаза. На лице разлился румянец. Аэлита шагнула к Юзуру ближе. — Спасибо! Браслет прекрасен!.. — тихо промолвила Аэлита. — Спасибо! Юзуру больше не мог и не хотел сопротивляться желанию поцеловать Аэлиту. Он уверенно привлек её к себе и поцеловал, сначала в щёку, потом в губы! Боже! Воспоминания бального вечера нахлынули на него с ошеломительной быстротой! Аэлита отвечала на поцелуй. Оторваться от него было невозможно! Сильные руки так уютно удерживали её, что освобождаться от объятий совсем не хотелось. Они прервали поцелуй. Аэлита положила голову на плечо Юзуру. Его дыхание сбивалось, мышцы дрожали. — Юзуру, пойдем к камину, там посидим, выпьем чаю…поговорим… — Аэлита подняла голову и повернула лицо, глядя ему в глаза. — Пойдем… — Юзуру поцеловал её в висок. Они прошли к камину. Аэлита перевернула шумовкой поленья и отошла от очага. Тем временем Юзуру сел не в кресло, а на ковёр. — Оу! Тебе удобно так? — Аэлита с удивлением положила ему руки на плечи. — Да, я так давно не сидел перед камином. Но если хочешь, я пересяду в кресло. — Юзуру поглаживал густой ворс мохнатого ковра в виде огромной шкуры. — Нет, Юзуру сиди, я устроюсь рядом. И Аэлита присела на лежащую рядом подушку. — Да, ты прав, так хорошо!.. Но я забыла про чай! Юзуру, ты меня совсем смутил… Это непростительно для хозяйки… — Не волнуйся. Когда чай будет выпит, это значит, что все вопросы нашли свои ответы. — Юзуру понизил голос почти до шёпота. — Вот как! Так задай свой главный вопрос. — Прежде я хочу сказать, что я счастлив видеть тебя. У нас в Японии не принято выражать свои чувства вслух. Но мы не в Японии, и ты не японка. Я должен тебе сказать, иначе трудно будет понять, что ты мне очень дорога! Я прошу тебя быть моей девушкой. Я сказал это второй раз, потому что не совсем понял тебя тогда на горе… Юзуру говорил слова медленно, волнение выдавали его глаза, руки. Это было по-настоящему трогательно. Аэлита очень старалась сама сдержать своё волнение, несколько раз она пыталась предположить возможный сценарий их свидания и не находила той нужной зацепки, которая бы помогла ей. Но ей было сделано предложение, и оно требовало ответа. — Юзуру, мне очень приятно быть с тобой, я очень привязалась к тебе за это короткое время…ты же действующий чемпион Олимпийских игр, тебе будет не до меня… Она замолчала, глубоко вздохнув, словно брала паузу на ответ. Юзуру понял, что она колеблется. Как ему хотелось преодолеть это колебание, разбить стену недоверия! Он выдохнул и перехватил инициативу. — Аэлита, для меня важно и достаточно, что ты у меня есть. А возможность видится я найду! Мне предложили очень выгодные рекламные контракты, так что билеты и проживание не проблема. Будет трудно! Но у меня будешь ты! А у тебя буду я! Я простить себя не могу за то, что потерял тогда твой телефон! Я потерял два года своей жизни без тебя в ней!!! Всё, что оставалось со мной, это подарок спонсоров, который ты передала мне тогда. Карма сложилась так, что я нашёл тебя здесь! Она не дает второго шанса… «Э, мальчик мой! О билетах говоришь! Ты не понимаешь, с кем ты общаешься!..» Аэлита тряхнула головой, отгоняя крамольные мысли, Юзуру был их не достоин. Эти его слова если не разбили стену, но точно подорвали её фундамент. Искренность, с которой говорил Юзуру и которую ей удалось услышать, отзывалась в её душе. Аэлите вдруг стало понятно, что сидящий перед ней парень не просто просит её стать его девушкой, он осознает степень трудностей и ответственности, он так или иначе был с ней прошедшие два года, и не важно, что она о нём не думала и вспоминала лишь тогда, когда смотрела фотографии. Она пока не понимала, как она могла стать настолько важной для него. И это точно не её статус и происхождение. До сих пор он о ней не знал ничего, а принимал такой какой она была для него здесь и сейчас. И всё, что он просил — согласие быть его девушкой для него. Это ли не карма?.. Ей до безумия хотелось положить голову ему на колени и раствориться в тепле камина. Всё, что ей хотелось, это быть в его объятьях. Она поднялась на колени и подвинула подушку ближе к Юзуру. Он сам подвинулся к ней вплотную, обнял, и, фактически, она была у него на руках. Близость пьянила, сводила его с ума. — Аэлита, ты готова мне дать ответ сейчас? — он волновался, словно от её слов зависела его жизнь. Прежде он думал, что могут дать им их отношения, он чувствовал, что, когда видит её глаза, он будто обретает силу, а когда слышит её голос, в душе звонят колокольчики, а что творят с ним её прикосновения- не найти никаких слов, чтобы описать. Аэлита смотрела в его глаза, свет камина золотил его кожу. Нужно ответить. Она собралась с духом. Отстранилась от него и села на колени с боку рядом лицом к нему, положив ладони ему на руки. Он хотел сам взять её за руки, но она движением дала понять, что не нужно. — Юзуру! Мы с тобой в равной степени занятые люди. Поверь мне, моя жизнь тоже не проста! Универ, дела… обязательства перед собой, перед родителями… Может случиться так, что я не смогу увидеться с тобой, когда у тебя будет возможность и наоборот. И когда тебе понадобится моя помощь, я просто не смогу быстро оказаться рядом… также как и ты… Как быть, Юзуру?.. я не знаю! Правда! Но также я последние дни понимаю, что меня непреодолимо тянет к тебе… И я хочу попробовать… я постараюсь… быть твоей девушкой…- она выдохнула эти слова. Юзуру смотрел на неё не моргая, анализировал всё ли он верно понял. И пока его мозг лихорадочно боролся с чувственным наслаждением и усвоением информации, Аэлита ладонями погладила его руки, проникая пальчиками под завернутые манжеты рубашки. Эти простые прикосновения отозвались в теле Юзуру дрожью. Он закрыл глаза на мгновение. И тут Аэлита увидела маленькие искорки слезинок, предательски вышедших из укрытия его глаз. Она прикоснулась к его лицу, погладила его по волосам, скользнула мизинцем за ворот рубашки и снова прошептала: «Я буду твоей девушкой, Юзуру… ты спрашивал меня два раза, и я два раза ответила тебе…» Эта ласка ураганом пронеслась по всему телу Юзуру. То, что он так страстно хотел услышать, он услышал, то, чему он хотел поверить, сбывалось! Он перехватил руку Аэлиты и задержал, покрывая её поцелуями от ладоней до сгиба в локте. Так одна её рука обвила его гибкую шею, второй она гладила его волосы, пропуская между своих тонких пальцев черные пряди. Губы их слились. Юзуру приподнял Аэлиту и усадил к себе на колени, вытянув свои ноги. Он целовал девушку медленно, давая вздохнуть обоим, с упоением принимал её ответные поцелуи. Аэлита поглаживала ладонью его руки, касалась шеи, пробегая пальчиками за воротник. От этих прикосновений он тихо вздыхал. Когда она в очередной раз потянулась к нему в поцелуе, Юзуру ловко высвободил из-под неё ноги и она оказалась лежащей на подушке. Обе руки её были теперь свободны, и она с упоением обняла его. Юзуру гладил её волосы и целовал глаза, лоб, виски, губы. Его поцелуи были одновременно легкие и пьянящие. Так хотелось закрыть глаза! Она закрыла и потянулась, скользнула руками под его рубашку, медленно ведя ладонями от поясницы к плечам. Тепло его кожи отзывалось в руках неясными пульсациями. Чье из них сердце билось на кончиках пальцев?.. Чувства уносили обоих… Юзуру с упоением вдыхал запах её разметавшихся волос, кожи на шее… Он ловил губами каждую мурашку на её ключице, не касаясь груди… Он поднял голову, чтобы увидеть, как она выглядит, когда отвечает на его поцелуи. Она была, как прекрасный цветок! Разрумянившиеся щёки, влажные полуоткрытые губы, дрожащие ресницы… Распахнутый воротник блузки обнажил ключицу, а вздымавшаяся от дыхания грудь манила своей нежностью и чистотой. Тончайшее кружево скрывало такие желанные бутоны!.. Но он не смел их тронуть! Эмоции рвали разум в клочья! Её улыбка опьяняла. Юзуру неосознанно между поцелуями стал шептать ей слова на японском. Его неясный шёпот околдовывал её, прикосновения рук, губ вызывали тихие стоны. Аэлита ныряла в омут его глаз, в сладкий шёпот непонятных слов, в запах его тела. От его губ, рук, ласкающих волосы, шею, поглаживающих изгибы в талии, скользящих по бедру стучало в висках, дыхание то замирало, то учащалось… Юзуру прислушивался к её дыханию, к сердцебиению, не отрывая губ, не переставая шептать какие-то слова… Он увидел, или почувствовал, что её тело словно следовало за его руками… Он осторожно приподнял и согнул в колене ногу Аэлиты, тем самым смог обнять её за обнажившуюся поясницу. — О, Юзуру… — тихо почти простонала красавица в его руках, одновременно прогнулась и напряглась … — Ш-ш- ш… не бойся… я просто обнимаю тебя своими крыльями… — наконец тихо выговорил он на понятном ей языке. Он целовал её, не убирая руки, перебирая пальцами по пояснице, насколько было возможно. Аэлита постанывала… Казалось, что по телу разливается теплый мёд, а перед глазами покачиваются на стеблях вот-вот готовые распуститься нежно-розовые пионы… Мёд становился всё теплее, текучее, он словно струился везде, где можно было только представить. От нахлынувших волн Аэлита ещё сильнее изогнула спину, запрокидывая голову. Юзуру прочитал знаки её тела, плотнее прижал пальцы на пояснице девушки, поцелуями лаская шею, губы, то, что было доступно… Сладкая судорога пробежала волной от её живота к голове и ногам, тихие стоны срывались с губ, как лепестки открывающегося пиона. Бутон раскрылся и засиял капельками росы… — О, мой Юзуру… — выдохнула Аэлита последнюю волну наслаждения. Она лежала перед ним, в его руках… Дыхание утихало, тело ослабло и тяжелело… Юзуру любовался ею, её чистотой, её наслаждением, которое он подарил ей. Он понимал, что между ними не пока могло быть настоящей близости, той которая сметает все преграды на своём пути. И верил всем сердцем, что всё, чему должно быть, будет! Он заботливо поправил подушку под её головой, давая возможность успокоить бушевавшие чувства ей и себе. Аэлита приподняла голову, распахнула глаза не то от испуга, не то от удивления. Всё, что она могла увидеть, это расстегнувшуюся на две пуговки блузку, Юзуру склонившегося над ней, его расстёгнутую полностью рубашку… — Юзуру, что ты сделал?! — она шептала ему в шею, обдавая его горячим дыханием. — Ничего… я просто обнял тебя своими крыльями… — Я… ты… мы… вот так вот просто?.. ох…- она собирала мысли, как разбросанные бусины… — Ты прекрасна! Я счастлив! — Юзуру приподнял с подушки её голову и сам подлёг по неё, уютно устроив её на своей груди. Он силой воли пытался унять бушующее пламя своего возбуждения, понимая, что рядом с ней это нереально. Аэлита потихоньку приходила в себя. Она слышала его дыхание, чувствовала биение сердца. То, как он обнимал её, словно укутывал теплым пледом, дарило ей ощущение покоя и умиротворения. — Юзуру! Мне жаль, что ты улетаешь сегодня. Я бы хотела узнать тебя получше. Что и как? — О, ничего нет интересного, милая моя. Всё, чем я занимаюсь — это фигурное катание. Вот и всё. Но в моём сердце есть ты, есть семья, есть Япония… без этого я не я. Только я прошу тебя, не верь тому, что пишут в прессе! — А что такого пишут в прессе? Что ты-хороший или что ты-плохой? — Много всего… плохого больше. — Ты сам дал повод или.? — И я наверно тоже… — Ну это меня не удивило, я тоже… — Аэлита осеклась. — …знаю этих шакалов Табаки, готовых полакомиться с чужого стола! Каминные часы мелодично напомнили о течении времени. Оба посмотрели на них, оценивая, когда карета должна будет превратиться в тыкву…и в их сказке прекрасный принц должен был исчезнуть… Юзуру приподнял Аэлиту за плечи и присел, подложив себе все подушки под спину, притянул её спиной к себе и обвил её руками. Она сидела в кольце его рук, гладила их, гладила его сильные ноги. Иногда поворачивала голову к нему лицом, чтобы увидеть его глаза, поцеловать. Как мало надо для счастья! Как много надо для счастья! Всё это предстояло оценить им обоим, пройти этот путь вместе или на расстоянии друг от друга, пытаясь сохранить связь, которая только что установилась между ними, между их душами, между их телами. Или это мимолётное увлечение, чувственный порыв, который свежим ветром проносится, оставляя приятные или не очень приятные воспоминания. Каждый из них хранил свою тайну своей непростой хоть и молодой жизни, какую сторону доведётся узнать ей о нём, а ему о ней, не мог предположить никто. Равно как и то, какие силы вмешаются в ход течения их жизней. А пока они сидели перед камином, молча или вслух умоляя время течь медленнее. — Аэлита, в марте Миры в Сайтаме. Я пришлю тебе приглашение и билеты на самолёт. Ты сможешь приехать на соревнования? — А я думала про это… наверное до начала марта мы пробудем в России. Мне нужно будет появиться в универе, как раз в марте у нас распределение на практику. Я созвонюсь на днях со своим куратором, узнаю. — Скажи мне обязательно, хорошо? — Хорошо, мой Юзуру! — Аэлита махнула головой, поднесла его руку к своим губам и поцеловала его запястье с внутренней стороны. — Девочка моя! — Юзуру застонал и всхлипнул, как подбитая птица. Дальше он уже не мог изъяснять на английском, ввергая в транс Аэлиту японским шёпотом, украдкой сметая с глаз непрошенные слёзы. Нелегко ему давалась эта новая ноша, такая желанная, такая манящая до боли в груди. Но так сладок и приятен был этот груз на душе, как приятна была тяжесть её головы на его плече, давление её бёдер на его ноги. Они сидели ещё какое-то время. Аэлита посмотрела на Юзуру. — Давай-ка я быстренько отпарю твою рубашку, а то я её всю измяла, а ты пока можешь умыться. Пойдём. — Куда? — В мою комнату. Там есть ванная, отпариватель… Пойдем. Не бойся! Приставать не буду! — Аэлита поцеловала его в ухо. — А потом попьём чаю… — Ох-х! Ну пойдем…-смущённо пробормотал он. Она вела его за руку вверх по лестнице в свою комнату. Там он снял с себя рубашку, и Аэлита смогла его увидеть. Как же он был красив в этот момент! Она даже смутилась. Но нашла в себе стойкость препроводить его в ванну, а сама занялась его рубашкой. Юзуру несказанно был благодарен возможности освежиться, так как сила воли бороться с напряжением иссякала. Она быстро разгладила его рубашку и, чтобы не смущать своего парня, вышла на террасу, укутавшись в плед. Юзуру вышел из ванны, оделся и привел в порядок волосы. Глянул в панорамное окно на террасу. Он смотрел на девушку, о которой мечтал и с которой ему скоро предстояло расстаться. Аэлита увидела его, вернулась в комнату, и они пошли пить чай. 24. Перед отъездом в аэропорт Аэлита долгое время рылась в вещах, в поисках подарка для Юзуру. Всё, что припасли родители, не годилось. Были какие-то статусные вещи для солидных мужчин и дам. Она расстроилась, как могла так невнимательно отнестись! Но в своё время у неё даже не было мыслей на этот счет. Куча всяких мелочей валялась на кровати. «Ну что, что?..» — терзала себя Аэлита. Идея пришла неожиданно. Ей мама купила перед поездкой совсем новый айпод. Аэлита залила на него свою любимую музыку от классики до рока. «Вот и будет у Юзуру от меня память и музычка. Может найдёт для своих программ что-нибудь…» Она схватила гаджет, пометалась в поисках наушников, зарядника. Вытряхнула из холщового подарочного мешочка купленные русские сувениры и засунула туда свой айпод. «Ну и хорошо! А я отработаю на практике и куплю себе другой!» Аэлита обрадовалась своей идее и с этим поехала в аэропорт. Аэропорт жил привычной жизнью, принимая и отправляя гостей, туристов, спортсменов. Табло методично выдавало данные о статусах рейсов. Аэлита в назначенное время подъехала с Джоном на парковку. — Джон, я пойду. Может быть, чтобы тебе не ждать, ты съездишь, куда тебе нужно? — Нет, Аэлита, Артур сказал быть с тобой и в аэропорту. По зелёному коридору через таможню ты можешь пройти. Всё готово. Но надо ли, подумай!.. Зачем светиться перед столькими людьми? — Да, я думала…что мне это даст… ну лишний час-полчаса просто постоять где-нибудь рядом?.. Нет, не пойду я через таможенный контроль. -Ну вот и хорошо, я даю отбой. -Да! Спасибо! Столько сложностей… как я перед родителями отчитаюсь?.. Всё! Я пошла. — Хорошо! Я рядом. Аэлита вошла в здание аэропорта. Быстро сориентировавшись в расписании, она пошла прогуляться по зданию, посмотреть. Телефон в руке завибрировал. Звонил Юзуру. Их автобус был уже на подъезде. Аэлита прошла к входу, чтобы понимать, куда направится вся японская команда. Юзуру вошёл в помещение, катя перед собой большую тележку с багажом. Следом за ним также с тележкой шагал Кикучи-сан. Парень сразу увидел стоявшую в стороне девушку с небольшим пакетиком в руках. Улыбка озарила его лицо, он кивнул Аэлите и набрал её номер. — Да, Юзуру! Я вижу тебя! — Аэлита, я иду сдавать багаж. — Я поняла. Я подойду туда, и пока идёт процедура мы сможем пообщаться. — Хорошо. Идём. Она проследила, куда направляется вся команда и пошла следом. Юзуру намеренно учтиво пропускал своих сокомандников, желая тем самым продлить время. Аэлита окрикнула его. Юзуру развернулся, бросив багаж подскочил к ней, буквально сгрёб её в охапку, украдкой чмокнув её за ушком. — Пришла, моя хорошая! — он сиял. — Как же я не хочу с тобой расставаться. — Юзуру, ты не трави душу! Мне тоже очень не хочется, грустно! Я тут тебе на память маленький подарочек припасла. Только ты прости, я была не совсем готова… вот. Это мой новый айпод. Я пользовалась им три недели. Он с музыкой, которую я люблю…я хочу, чтобы с тобой была моя музыка… Юзуру слушал её, не выпуская руки… Она протянула пакет. Юзуру взял в руки гаджет и, воспользовавшись наушником, включил. До него донеслась мелодия Сен-Санса… Юзуру глянул на Аэлиту, та стояла, тихо опустив голову, и почему-то у неё перехватывало горло. Юзуру снова обнял её, шепча на японском слова благодарности. Его кидало то в жар, то в холод. Он не понимал, зачем ему сейчас надо от неё оторваться! Почему он смотрит в её глаза в последний раз перед разлукой, которая продлится неизвестно как долго? И к его горлу тоже подкатил ком, а глаза затянуло пеленой непрошенных слёз. — Юзуру, ты отпусти меня, а то твоя команда смотрит… — Аэлита пролепетала сломавшимся голосом. — Мне всё равно! Мы не делаем ничего плохого!.. — Ты забыл, что ты-чемпион… — Забыл… с тобой я забываю всё! — О, мой Юзуру… — тихо выдохнула Аэлита. Тем временем очередь из команды Японии на регистрацию багажа близилась к концу. Юзуру буквально силой оторвался от Аэлиты, чтобы закончить формальности с оформлением. А японцы отходили от стойки регистрации багажа и поглядывали на Аэлиту. — Вот чёрт! Теперь вся Япония в курсе! — процедил сквозь зубы Джон. Он достал телефон и набрал чей-то номер. — Кэт, салют! Значит так, делай что хочешь и как хочешь, но, чтобы ни одной фотографии, ни одной строчки в сети не вылезло даже на секунду. Кого отслеживать? А сама догадаться не можешь?.. Да, как на закрытии… хуже… … — Выспишься потом!!! Когда-нибудь!!! … — Ты же лучшая!!! Звони! — Джон сбросил вызов. А Юзуру сдал багаж и снова подошёл к Аэлите. — Вот, всё сделал… — Юзуру, а я тут стою… мне кажется нас с тобой заметили… У тебя не будет проблем? — Не думай об этом. Думай о том, чтобы приехать в Сайтаму. Я тебя буду ждать! Постарайся, Аэлита! — Я постараюсь! А ты постарайся не потерять мой телефон! — Никогда!!! — Юзуру сжал руку Аэлиты. Она улыбнулась, смотря прямо на него. Его лицо было серьезным, карие, почти черные глаза, не моргая, смотрели на неё, черные брови, как два пера, вздернуты, пара родинок на левой щеке и одна чуть ниже правого уха на шее, губы правильной формы, верхняя сердечком, прямой маленький нос… Аэлита хотела запомнить его, напрочь забыв о том, что есть фотографии. А парень тоже смотрел, не отрываясь, в её удивительные глаза, которые стали для него особенными, как маяк для кораблей, как оазис в пустыне, где он находил душевное равновесие и покой, уверенность и силу. Он старался запомнить каждую волосинку её роскошных волос, удержать в памяти тонкий запах её духов, помнить её чувственные губы, которые так соблазнительно манят легкой припухлостью… Юзуру оглянулся вокруг, взял Аэлиту за плечи, развернул и легонько подтолкнул к колонне, которая была рядом. Зайдя за неё, они оказались вдали от любопытных взглядов японцев. — Аэлита! Я буду ждать тебя! — Юзуру приподнял её голову, и она ощутила вкус его губ. Поцелуй был короткий. Но этого мига хватило, чтобы она почувствовала, как подкашиваются ноги, земля уходила из-под ног. Табло неумолимо обновляло информацию, и строка с данными рейса Юзуру всё выше поднималась вверх, указывая на путь к выходу на посадку. Вот уже все японцы столпились в зоне таможенного контроля. — Иди, мой Юзуру! Пора! — Аэлита кивнула головой в сторону таможенного контроля. Он коснулся её лица, провел рукой по плечу и сжал её ладонь. — Пора!..- выдохнул он, шагая спиной, не отрывая руки от девушки, а она сделала несколько шагов в его сторону. Но так или иначе их рукам суждено было разъединиться. — Аэлита… до свидания! Я жду тебя. — До свидания, мой Юзуру! Я постараюсь. Она смотрела, как он прошёл таможенный контроль и присоединился к своим. Седовласый мужчина всё время его дожидался: и когда Юзуру сдавал багаж, и вот теперь тоже. Аэлита постояла какое-то время пока могла видеть, но вскоре Юзуру скрылся из вида. Вот и всё… Аэлита стояла, опустив голову. Она не могла двинуться или пошевелиться, словно окаменела. К ней подошёл Джон. — Аэлита, пойдём… — тихо сказал Джон. Она не реагировала. — Аэлита… Она посмотрела на него, взгляд был пустым, будто из него вышел весь свет, будто смотрел не живой человек, а гипсовая статуя, у которой глаза вроде бы есть, а жизни нет. — Аэлита, девочка!.. Пойдём… — Джон обнял её за плечи и потихоньку подтолкнул к выходу. Аэлита, как кукла, послушно пошла за ним. — Ты может хочешь выпить чего-нибудь? — Джон старался вывести девушку из ступора, — ну скажи! Пойдём присядем вон там в кафе. Джон вел Аэлиту в направлении кафе. Усадив её в кресло, он попросил принести коньяку и воду. Но в этот раз коньяк предназначался не ему. — Пей! — он подвинул бокал к Аэлите, — пей же, быстро! Ну! Или я волью его тебе сам! Джон уже почти кричал на неё. От его окрика, она слегка встрепенулась. — Пей, чёрт тебя подери, Аэлита!!! Если бы кто-то мог наблюдать эту картину, то увидел бы как мертвецки бледная красивая девушка, словно ожившая гипсовая статуя, пытается удержать бокал в руке. — Ну же! — Джон подсел ближе, взял её руку с бокалом коньяка и просто поднёс к её губам, понуждая сделать хоть глоток. Аэлита пригубила. Вкус шокировал её, коньяк разлился по языку, обжигая. Она поморщилась… — Ещё! — Джон не отступал. — Выдохни и выпей! Так надо. Аэлита выпила почти все пятьдесят граммов Курвуазье. — О-х-х, слава богу! — Джон сидел, придерживая её за плечи. Где-то минут черед пятнадцать Аэлита подняла поникшую голову. — А где Юзуру?.. — Девочка, он уже в самолете… Тут же зазвонил телефон, как будто Юзуру услышал своё имя. Аэлита ответила. — Аэлита, я в самолёте уже. Вот сижу со своим сенсеем, Кикучи-саном. — Мой Юзуру!.. — Милая моя… я жду тебя. И я твой. Сейчас уже рулим на взлётку, мне пора отключаться. Я не сказал тебе…я … я скучаю по тебе…- он выдавил из себя эти слова, хотя на самом деле он хотел сказать, что любит её… — Счастливого полёта, Юзуру! Теперь у тебя точно есть крылья, и они уносят тебя от меня… Долетишь, позвони, пожалуйста, сколько бы ни было времени, хорошо? — Я позвоню… — До встречи, Юзуру… — До встречи, моя Аэлита!.. Телефон моргнул и экран погас, говоря, что разговор завершён. Джон смотрел на Аэлиту и не понимал. От выпитого коньяка молодую девушку должно было уже развезти, но всё было с точностью наоборот. Было видно, что к ней вернулась концентрация, слова были более-менее связными. Он решил не мешкать и увезти её отсюда. Она спокойно встала из-за столика и направилась твёрдой походкой к машине, не задев ни одного прохожего, не наткнувшись ни на один столб. «Вот тебе раз… да, детка, вляпалась ты конкретно! И что ты будешь с этим делать, я не знаю…» — Джон размышлял, усаживая Аэлиту на заднее сидение. Она вдруг уперлась: «Нет! Я поеду впереди!» Машина катила плавно по ночной дороге в Сочи. Аэлита молчала. Даже музыку в салоне не попросила включить. — Джон! — Что, Аэлита? — Останови! — Что?! — Останови, машину, Джон! — Здесь? Тебе дурно? — Останови маши-и-ну-у! — Аэлита уже кричала. Джон, сориентировался в ситуации, и остановил авто. Аэлита выскочила на обочину, бегом отбежала вперёд. Остановилась и почувствовала, как лицо обдувает ветер. Место было открытое. Она прошла ещё метров пятьдесят вперёд. Джон шагал за ней, но не приближался. Тут она вся согнулась, как от боли, и что есть силы закричала, подняв голову! Казалось, она хотела перекричать шум пролетавших машин! И ей в какой-то миг это удалось, потому что Джон услышал! Это был крик неистовой тоски, которую надо было выплеснуть, криком выдохнуть иначе она, тоска, сожжет, испепелит… Джон остановился в метре от неё. Когда воздух в лёгких кончился, Аэлита шумно вздохнула и закрыла глаза. Джон боялся шевельнуться, спугнуть чем-то. Он понимал, что ей нужно как-то принять ситуацию, прийти в себя. Девушка открыла глаза, посмотрела в темное почти черное небо. Ночь была ясной и холодной, от того свет звезд был виден. Она смотрела в ночное небо, обняв себя руками, зябко дрожа на ветру. Наконец Аэлита шевельнулась, Джон в один прыжок был рядом. Она увидела его, улыбнулась: «Всё нормально! Мне легче…» Шагнула и рухнула в его руки. Наконец подействовал коньяк. Джон взял её на руки и отнес в машину. Усадил на заднее сидение, переднее максимально подвинул вперёд, чтобы ничего не мешало ей вытянуть ноги. — Всё, быстро домой, девочка!!! Быстро! *** — Ханю-кун, кто это тебя провожал, а? — Моя канадская соклубница. — А что у тебя с ней? — Победа! — Как это? — А как тебе бы хотелось услышать? Или я должен отчитаться о проделанной работе? Не кажется ли, что я на днях предоставил всем этот отчет? — Юзуру рассмеялся, давая понять, что разговор окончен и обсуждать с кем бы то ни было он ничего не намерен. 25. Полёт проходил весело. Вся команда гудела, шутила, веселилась. Юзуру тоже не отставал от всеобщего настроя. И хотя всеобщее веселье било через край, ночной рейс дал о себе знать. Постепенно шум и веселье поутихли. Юзуру достал подарок Аэлиты, надел наушники и включил айпод. Он погрузился в мир её музыки, её переживаний, мелодий, которые так или иначе передавали именно её чувства. Вот она грустит под Сен-Санса, а тут уходит в отрыв с Queen… Шикарная подборка композиций поведала много о внутреннем мире Аэлиты. Юзуру был удивлен и поражён в который раз. Рядом в кресле завозился задремавший Кикучи-сенсей. Юзуру вынул наушники и посмотрел, не нужно ли чего его спутнику. Кикучи-сан открыл глаза и потянулся. — Юзуру, ты чего не спишь? — спросил он тихо, чтобы не мешать остальным уже задремавшим пассажирам. — Вот послушал немного музыку. — А… ту, что девочка подарила. — Да… а вы что, видели её? — О, мой друг! Я видел всё. — И как она Вам, сенсей? — Красавица! Редкой красоты девушка. Европейка истинная. Глаза — поля бескрайной зелени. Порода и стать. Юзуру, она не простая девушка, она из знатной семьи. Образованна. Знает себе цену. Что ещё сказать… — О, сенсей, Вы так говорите, будто она Вам знакома!.. Хотя чему я удивляюсь, если Вы читаете мысли одним прикосновением, то уж одного взгляда в глаза человеку Вам достаточно, чтобы узнать о нём всё! — Юзуру, не буду ходить вокруг да около. Ты в неё влюблён. Она ещё нет, она в раздумье. И сразу скажу, что Юми-сан будет против этих отношений. — Этого я и сам боюсь. Но мама не желает мне плохого, поэтому если узнает, что я счастлив, она поддержит меня. — Я не уверен, Юзуру! Просто будь к этому готов. — Но почему, сенсей? — Потому что, по её мнению, ты выбрал свою стезю-фигурное катание, а оно требует полного отречения и сосредоточенности. — А разве чувства могут помешать фигурному катанию?.. — О, мальчик мой! Не всё так просто! Ты отдохни пока, утро будет трудным. Будь спокоен и уверен в том, что ты делаешь, тогда все преграды будут не по чём… А мы поговорим ещё, у нас с тобой будет время… — Сенсей, спасибо Вам большое! — Давай отдохнём, Юзуру… — Кикучи-сан отпил глоток воды из стоявшего стаканчика на столике и откинул голову на дорожную подушечку. — Не знаю, я наверно не усну теперь, сенсей… — Юзуру вздохнул, глянул в иллюминатор. Черное небо пестрело звездами, холодными и вечными. Юноша зажмурил глаза, ища дремоту, чтобы унять свои мысли, усыпить чувства… Лайнер неумолимо уносил его далеко от милых и желанных глаз в далёкую Японию. На Родину он вёз первую Олимпийскую медаль в любимейшем всей страной фигурном катании. Он выполнил данное себе обещание. Но покоя не давало то, что выиграл он, по его мнению, потому что Плющенко снялся. Это давило. Мучило. Его удовлетворила бы только борьба на равных! Но там был и Патрик, давний соперник. И только мысли об Аэлите были, как бальзам, который успокаивал раны, снимал тяжесть с души. Но как оставить такую девушку без постоянного внимания, присутствия рядом с ней?.. А как она будет чувствовать себя вдали от него?.. Как тут уснуть?! А утро принесёт новые волнения. Самолёт прибыл в аэропорт Нарита точно по расписанию. Пока шла рулёжка, Юзуру быстро достал телефон. Гудки шли… звонок оборвался… он набрал ещё раз… Ожидание тикало в его висках… — Юзуру… ты? — Аэлита, я! Я прилетел в Нарита. Мы сейчас катим к терминалу… Милая, как ты себя чувствуешь? Ты здорова? — Нормально, жить можно. — Что с тобой? Я чувствую, что-то не то… — Юзуру, всё нормально. Спасибо. Я в номере. Родители в гостиной. Лежу на кровати с планшетом. Ты как? Поспал? — Ну… не очень так поспал… — Юзуру хихикнул как- то нервозно. — Ты постарайся отдохнуть. Сейчас тебя буду рвать на части все, кому не лень! Держись! Не поддавайся! Ты ещё в Токио будешь или домой поедешь? — Нам ещё не объявили план мероприятий. Думаю, приедем в гостиницу, в Токио, там объявят. Чем занималась пока я летел? — Летела вместе с тобой… — тихо проговорила Аэлита. — Я понял тебя. Но Японские авиалинии — надёжная компания. Так что всё безопасно и комфортно. — Да я знаю, Юзуру… — Аэлита, мы уже у терминала. Мне пора собираться. Я скучаю по тебе, я думаю о тебе… я жду тебя, ты помнишь? — Помню, Юзуру, помню, хороший мой! Я постараюсь!.. — Я целую тебя… — И я целую тебя… Юзуру выдохнул шумно и, улыбаясь, начал собираться к выходу. То, что творилось после его возвращения на родину, было похоже на ураган, землетрясение и цунами вместе взятые. Фанаты бесчинствовали от своих фанатских чувств, сметая с полок магазинов все издания, где хотя бы как-то упоминалось о Юзуру Ханю. Наиболее экзальтированные особы урывали за баснословные деньги амулет, как у Ханю, подвески из акватитана, браслеты из бусин. Всё, что как-то могло приблизить их к своему кумиру. Юзуру в полной мере ощутил силу тяжести, с которой давила на него его страна, федерация… и мама… Он готовился к чемпионату с силой и страстью. Его окружали родные люди, ему было комфортно. Только мама вела себя странно. Не оставляла его одного, не хотела отпускать его одного на тренировки, хотя он тренировался на родном катке. Она выказывала беспокойство при телефонных звонках. И в один прекрасный момент вдруг решила сменить Юзуру модель телефона. А смена модели могла быть сопряжена со сменой оператора и сим-карты, в итоге могли быть потеряны все контакты, если не побеспокоиться об их сохранности заранее. Юзуру еле её уговорил. Он заучил наизусть телефон Аэлиты, понимая, что рвение Юми-сан может привести к трагическим последствиям, чего стоило ему уничтожение той салфетки. Всё делалось с её стороны будто ненавязчиво, чтобы не внести волну раздражения в процесс концентрации перед чемпионатом мира. Юми-сан, естественно, прознала про то, что её сына в аэропорту провожала некая европейка. И Юзуру был очень к ней расположен. Она пыталась выведать у Кикучи-сана обстоятельства нравственного падения сына, а именно так она расценивала то, как описали ей доброжелатели. Но говорить с сыном она не стала до поры, пока не окончится сезон. Она уже разработала план действий спасения сына от посягательства европейской выскочки, не имевшей понятия о культуре поведения в японском обществе. Материнское чувство с успехом подменял материнский эгоизм. Она отдала свою жизнь за его успех, а он посмел смотреть в сторону гайдзинки! Кикучи-сан держал дипломатический нейтралитет перед Юми-сан, а сам был на стороне Юзуру. Он много лет практиковал восточные практики в медицине, прекрасно владел психологией. Его задачей было довести Юзуру к старту на чемпионате в силе тела и силе духа. Юми-сан могла невольно разрушить хрупкий баланс. Поэтому эскулапу пришлось сосредоточить усилия и в её направлении. А так как она старалась сопровождать Юзуру, то часто бывала в его клинике. После душеспасительных бесед с ней, хватка её ослабла, и Юми-сан поумерила пыл, утвердившись в сознании необходимости душевного равновесия сына. Юзуру тренировался, ходил на процедуры, общался с семьей. В его рутине были и другие светлые часы, когда он мог уединиться с планшетом и поговорить по скайпу с Аэлитой. Огромная разница во времени отравляла время радости общения. Аэлита понимала важность подготовительного процесса, старалась вести в разговоре себя сдержанно, не распалять влюбленного чемпиона. Всячески веселила его, подбадривала. Однажды даже решила устроить диванную вечеринку на троих: она, Юзуру и Нобель. Последний, к слову, вёл себя прилично, даже пытался лизнуть камеру. Юзуру хохотал от души, когда Аэлита делала псу макияж и наряжала в разное тряпьё. Апофеозом было то, когда она надела Нобелю бюстгальтер от купальника, очки и шляпу. В итоге Нобель ходил по комнате странной походкой, прямо как модель, а когда бюстгальтер развязался, он схватил его и с остервенением трепал, а Аэлита пыталась спасти аксессуар пляжного отдыха. Юзуру катался по полу от смеха! Эти милые шалости Аэлиты приводили его в восторг и не оставляли в душе отравляющей тоски. Он знал, что она хоть и далеко, но мог видеть её, слышать. А придёт время, он будет дышать с ней одним воздухом. Со дня расставания в аэропорту Аэлита передумала на сотню раз, что она чувствует к Юзуру. Непонятное для неё притяжение не проходило. Утихало, когда была чем-то занята. Но не проходило. Совсем. В ту ночь, когда её привез в отель Джон после выпитого коньяка, на её счастье родители ещё были где-то на встрече. Аэлита поднялась в комнату с помощью своего телохранителя. Он уложил её. Сам остался в гостиной. Когда вернулась чета Конте, они застали Джона сидящего перед телевизором с бокалом апельсинового сока. Естественно, утром Джон рассказал всё Артуру. И как молодые люди прощались, и что потом было с Аэлитой. Артур слушал, стоя лицом к окну, скрестив руки на груди. Эта поза не обещала ничего хорошего ни Джону, ни Аэлите. Но, как личный телохранитель девушки, Джон обязан был доложить отцу, даже если это стоило ему его службы. — Досье мне на этого Ханю. Срок-сутки. — Артур процедил сквозь зубы. — Мистер Конте, прошу Вас. Готово. — Джон достал из кармана флешку. Артуру ничего не оставалось, как развернуться лицом к Джону. — Оперативно! — Артур взял флешку из его рук. — С каких пор я для тебя мистер Конте? И на «вы» … А? — Артур, ситуация не критична. Парень от неё без ума. Факт. Но ты сам знаешь Аэлиту. Она либо колеблется, либо пан или пропал. Так вот пока она колеблется. — Давай уже посмотрим досье. Они сели вдвоем за макбук. Читали, смотрели. Молчали. Перечитывали и пересматривали. — Хм… а этот Ханю не без таланта… молодой, но упёртый. А что за история с одноклассницей?.. — А, ерунда. Ничего особенного. Нет никого, Артур. — Трудоголик. Смотри, как пахал на шоу. Узнаю японцев. Но сейчас у парня от успеха может поехать крыша. А не хотелось бы… Опять же вездесущие японские фанатки не дадут ему проходу. В общем, досье я сам покажу Аэлите. Спасибо. Но за коньяк … — Артур исподлобья глянул в глаза Джону. — Видел бы ты её… — Да понял я всё… понял… Аэлита выспалась, побаливало горло, связки. Она вышла к завтраку как обычно. Но глаза отца ей сказали всё. Эмма пока была в неведении. Артур оставил все эти новости до возвращения в Англию. Но Эмма чутьем понимала, что дочь волнуется и после завтрака она пошла с ней в ей комнату. Аэлита рассказала про подарок, который подарила. — Мамочка, я на практике поработаю, куплю себе другой, ты не против? — Нет, конечно, обязательно, именно заработаешь на новый айпод. — Эмма вздохнула и сходу спросила: -Аэлита, что ты чувствуешь к нему? — Я не понимаю, мама. Тянет сильно. Он такой хрупкий, тоненький. Но сильный невероятно. И сила у него изнутри идет. Я так жалею, что мы по разным сторонам света… я бы хотела узнать о нём побольше. — А интернет на что. — Ой, мама… интернет… да там если десять процентов правды наберётся, и то хорошо. — И ты решила, что отношения с парнем по разным сторонам света могут быть продуктивными? Это какой-то телефонный роман получается. — Я ему говорила об этом, а он сказал, что ему достаточно знать, что я у него есть, а он есть у меня. — Девочка, это же иллюзия…вспомни, чем кончились твои отношения с Ником. Не продержались и полгода. — Права, мама. Права. Только Ник мне стал не интересен. — А Юзуру? Интересен? Да ты виделась и общалась с ним не то, что дни, часы на пальцах пересчитать можно! Ох, не верю я во все эти сказки, в заморских принцев. — А что мне делать, мам? Он ждет меня на чемпионат мира в Сайтаме. Я сказала, постараюсь. — Ну хоть так, не пообещала. Не обнадёжила. А это твоё «тянет» пройдёт, как только в Англию вернёшься, с Габриелем встретишься, реально, а не виртуально. — Мама!!! Ты как скажешь! — Аэлита дернулась всем телом. — А что ты бы хотела от меня услышать, а?! Езжай, девочка! Вот тебе виза, вот тебе билеты, вот тебе ключи от наших токийских апартаментов…?! А ты хоть на секунду задумалась, как это может быть ответственно!!! Ты что ж думаешь, вот приедешь на чемпионат, и он будет с тобой время проводить? Аэлита! Он будет занят так, что еле ноги волочить будет! А фанаты и пресса его доканают! И где своё место ты видишь?! Ты. Аэлита Конте. Эмма вбивала слова, как гвозди, в голову дочери. Во всём права! Она умела быть и жесткой, и понимающей. Но сейчас она тоже была в растерянности. Аэлита, сидела в кресле, поджав ноги. — Мам, но я так никогда ничего не узнаю о нем, если буду сидеть и ничего не делать. А если речь о билетах, то Юзуру обещал о них позаботиться… — Аэлита говорила тихо, убеждая Эмму своим спокойствием. — Чего??? — Юзуру обещал прислать приглашение и билеты на самолёт. — Вот как!!! Аэлита Конте полетит в Японию за счет своего парня? Да, это уже и мне становится интересным! — Эмма явно включила режим стервы. — до этого ты тратила исключительно деньги семьи или свои карманные! — Вот видишь! Какой прогресс! Ма-а-мо-очка!!! — Аэлита протянула руки к матери, та подошла и обняла дочь. Они ещё долго сидели, обсуждали практику, университет, Россию, пока в комнату не постучал Артур. — О, красавицы! Вам не кажется, что кое-кто заскучал? А? Чего это вы тут сидите, как затворницы?! — Артур, мы тут маленько общались. А то за месяц в России мы совсем отдалились друг от друга. А между тем у нашей Аэлиты новые интересы. — Ну, мама! — Аэлита зашипела на Эмму. — Подожди, Аэлита! — Эмма остановила дочь. Артур понял, что ситуация может осложниться и вмешался. — Эмма, пойдемте все в гостиную, посидим. Пойдем. Аэлита, готовь чай. Аэлита быстро вышла из комнаты. Артур подошёл к жене, взял её под руку и тихо вывел из комнаты. Усадив жену в кресло, он принёс ей макбук с досье Ханю Юзуру. Аэлита возилась на кухне с чаем, и пока она накрывала чайный столик, досье было изучено. — Что скажешь? — Артур смотрел на жену, ища в её глазах ответ. — Мне нечего сказать, Артур! Я думаю, что это блажь. Каприз чемпиона. Не удалось в Ницце, решил попытать счастье здесь, раз подвернулась. — А ты в курсе, что он даже фамилии её не знает? — Брось, Артур! Право, что за бред! — А вот и не бред! Не знает! Ничего! А отсюда следует, что корысти в этих отношениях нет. Понимаешь, о чем я?! — Пока, если честно, плохо! — Женщина-одно слово! — Артур!!! В это время Аэлита вкатила чайный столик. Семья сидела в гостиной, разговаривали, Аэлита ознакомилась с досье. Сидела, сжав голову руками. Открытие сразило её! Она разрыдалась. Родители бросились к ней. — Что такое? Что? — наперебой, тряся дочь за плечи. — Мама, папа! Он катается с астмой и чуть не погиб… — ревела Аэлита. — Ну да! Ну не погиб же…- Эмма неумело утешала. — Эмма! — шипел Артур. — Ох… Мне надо было вчера реветь, а я как дура, сегодня! — швыркала носом Аэлита, — ну ладно. Всё! Она силой воли остановила поток слёз. — Хорошо! — Артур уселся в кресло, — кто из нас полетит в Сайтаму с Аэлитой? Я занят. — Артур, ты с ума сошёл? — Эмма начала жестикулировать — какая Сайтама!!! У Аэлиты в университете распределение на практику!!! — Так, Эмма, скажи уже прямо, что ты против того, чтобы Аэлита поехала? Или я тебя не понял? Аэлита вытирала слёзы, смотрела то на отца, то на мать. Впервые родители выясняли отношения при ней. Это было так неловко, она готова была провалиться сквозь землю. И всё это безобразие из-за мистера Ханю, как назвал его отец. — Я никуда не поеду. — тихо полепетала Аэлита. — Что?! — оба родителя смотрели на неё в недоумении, очнувшись от спора. — Я никуда не поеду! — твёрдо повторила девушка. — То есть ты не хочешь лететь в Сайтаму, не хочешь видеть Юзуру Ханю, мы тебя правильно поняли? — переглянувшись с женой, прямо в лоб спросил отец. — Я запуталась… — Аэлита снова начала реветь. — Значит так, как распутаешься-скажешь! Наливай ещё чаю. — Артур рукой хлопнул по подлокотнику кресла. Аэлита целый день потратила на поиск информации о Юзуру на всех сайтах. Европа, Канада, Китай, Япония, естественно, Америка были им покорены. Она открывала страницу за страницей в браузере, смотрела видео шоу, прокатов от юниорских до олимпийских. Её поразил образ в показательном выступлении «Стать цветком» из одноименного культового аниме. Ах, какой он был нежный! Какой красивый! Она вспомнила его поцелуи, его руки, теплые и трепетные! «Ох, парень! А ты классный!» В «Hello, I love you» от «The Doors» его юношеская сексуальность покоряла. «М-м-м, девочки в очереди стоят, явно! Майку разобрали на нитки! Ах, ты маленький искуситель!» Так Аэлита неспешно знакомилась с его жизнью, делая для себя заметки и выводы. Основное было ей понятно и очевидно: его любовь к фигурному катанию! Безоговорочное служение и труд! На льду он-артист, а вот каков он в жизни? Этот вопрос её мучал! Тут и пришло решение ехать в Сайтаму. Но ехать, не привлекая Юзуру, максимум — это билеты на соревнования. А саму поездку она отработает у мамы в магазине или мастерской. Решение было принято, но его ещё надо было огласить. Она просто на следующий вечер подошла к отцу и объявила: — Папа, я распуталась! Я после занятий в универе иду работать к маме, если она разрешит, чтобы заработать на поездку. За 3 недели я не заработаю, столько сколько нужно, но потом я буду в добровольном рабстве! Я не хочу ехать за счет Юзуру, пап. Он пашет, как каторжанин, а тут я- на дармовщинку! Нет! Это не моё! Прости. — О как! Распуталась значит! Ну слава богу! А то я подумал, что моя дочь аморфная амёба! Джон летит с тобой. Жить будешь в Токио, Сайтама недалеко. Этим же вечером Аэлита написала Юзуру сообщение в электронную почту с просьбой помочь купить билеты на две персоны на соревнования, и что в остальном ему беспокоиться не стоит. Она продублировала в Line, что отправила почту. В Японии была глубокая ночь и Аэлита не рассчитывала на скорый ответ. Однако через пять минут завибрировал телефон, пришло сообщение от Юзуру с просьбой выйти в скайп. И вот она видит его в ночное время. Такого смешного и милого, что от умиления у неё всё сжалось. Юзуру был просто в майке и трусах, волосы взлохмачены, уморительный образ довершали очки. — Аэлита, приветик! У нас ночь, извини, я говорю тихо. Сейчас наушники одену. — встал и во всей красе предстал перед камерой, правда, освещение было от ночника, но можно было увидеть накаченные сильные ноги конькобежца, жилистое тело и бесчисленные синяки… — Всё. Извини, что ждёшь. — Юзуру улыбался. — Привет, Юзуру! Это ты меня извини, я не хотела будить… — А я всегда жду сообщения от тебя! Буди всегда! — Нет, у тебя режим! Поэтому давай завтра поговорим. — Не волнуйся. Я понял, что ты приедешь? — Да, собираюсь. Помоги купить два комплекта билетов на соревнования, пожалуйста, мне и Джону. Родители заняты. — А на самолет, визу? — Спасибо, Юзуру! Это всё есть. — Но я хотел сделать всё сам… — Юзуру, спасибо за заботу! Не переживай, я уже все сделала. Я работаю. — Аэлита, ты не дала мне шанса позаботиться о тебе. — Юзуру, миленький мой, хороший! Я обещаю, что у тебя будет шанс позаботиться обо мне. Мне просто надо будет лететь транзитом из Лондона, выполнить кое-какие поручения, поэтому я не стала напрягать тебя, — врала напропалую девушка. Она видела тень обиды на лице парня, в искренности которой она не сомневалась. Но и за счет него она могла позволить себе этот тур. — Юзуру, я тебя целую… — она понесла камеру планшета к губам и прошептала ещё раз — я целую тебя, Юзуру… Юзуру заметался, замахал руками, резко выдыхая воздух из груди. — Милая моя, я тоже тебя целую… Они пообщались ещё минут двадцать. Юзуру попросил сообщить фамилии её и Джона. Аэлита удивилась, но вынуждена была назвать. Юзуру записал, проговаривая: «Аэлита Конте и Джон Аддер.» — Аэлита, продублируй мне на почту ваши данные. Так будет лучше, а то на слух я ещё плохо пишу на английском. Она заметила, что румянец залил его щёки и в очередной раз умилилась. — Конечно! Не волнуйся, я все напишу. Только не понимаю, зачем? У вас там что, именные билеты. — Любопытство — не хорошо! — Юзуру погрозил пальчиком, смеясь. — Ах, ты жук! Говори, что придумал?! — Ну это так надо. — Ладно, не хочешь говорить, не говори! — надулась девушка, но смягчилась, — Иди спать уже, Юзуру! А то сейчас перебудишь весь дом. — Да, надо спать. Но я теперь не усну. Моя Аэлита приедет ко мне! Я счастлив! — он скакал на кровати. — Эй-эй! Не радуйся! А спи давай, а то не поеду! — Всё, ложусь, видишь, лежу! Аэлита видела всё. Она послала воздушный поцелуй. — Спокойной ночи, Юзуру! Приятных снов! — Oyasuminasai! Спокойной ночи, моя Аэлита! Экран погас. Аэлита отложила планшет и выдохнула. Перед глазами стояло увиденное. Простой до аскетизма интерьер, простая одежда, и много-много синяков. Сердце просто кровью обливалось, глядя на эти раны.