Ты-мой мир.

1. В окно каюты лениво проникал первый солнечный луч её первого восхода на средиземном побережье. Это было именно окно, панорамное, виды из которого открывались просто завораживающие. Аэлита ещё с самого начала этого семейного круиза запланировала рассвет в порту Ниццы встретить бодро и не проспать. Всякий раз, находясь в своей милой девичьей каюте, её клонило в сон. Мерное покачивание, ощущение отсутствия твёрдой почвы приводило её в замешательство. Но пропустить эту поездку она не могла. В кои веки отец, вняв мольбам, решился-таки обследовать лазурное побережье на предмет отдыха и возможных инвестиций. Артур Конте обожал свою единственную дочь Аэлиту и не скупился на её образование. Балованной она не была. Усердие, трудолюбие привносило свои плоды, доставляя Артуру радость и умиротворение. Его жена Эмма, истинная англичанка, имела классическое английское образование и манеры аристократки. Да, Аэлите очень повезло с родителями. Имея потомственное наследство с обеих сторон, обладая трудолюбием, разумным авантюризмом и предприимчивостью, Артуру и Эмме удалось преуспеть во многих сферах бизнеса, начиная от полезных ископаемых, заканчивая здравоохранением и искусством. Их брак можно было считать династическим, если бы не чудо любви между ними, которое случилось в их студенческие годы, и груз аристократизма и состояний их семей не отравил их отношения. Это был брак равных. В свои 16 лет Аэлита прекрасно говорила на европейских языках. Возможности родителей были безграничны. В таких случаях обычно говорят, каталась, как сыр в масле… но… Родители всегда привлекали дочь к своим делам. В любом качестве. Если дело касалось длительных деловых поездок обоих и позволял график обучения дочери, Эмма брала дочь с собой. Аэлита могла и забор покрасить на стройке, и оформить карту гостя посетителю в одном из фешенебельных отелей, фрагменты её детских рисунков с успехом использовались креативными менеджерами в рекламных кампаниях. Отец считал, что дочь должна попробовать всё, что доступно, понять и принять своё место в жизни и ценить труд. Удивительно, что при всех обстоятельствах, Аэлита была обычным подростком, помешана на музыке, компьютерных играх, тусовках и дискотеках. Но особой страстью были цветы, фотография и горы. В горах чистый воздух был её стихией. А лучшие подростковые тусовки, по её мнению, были именно на горнолыжных базах. Лазурный берег в марте был особенно тих и безлюден. Набережные Ниццы не пестрели разношёрстной публикой и замерли в ожидании туристического хаоса. На скамейках в погожий день можно насчитать пару дюжин отдыхающих. Наиболее активное население курортного города курсировало трусцой или на роликах с неизменными наушниками и хитами в плейерах. Аэлита сидела на одной из скамеек на набережной и лениво наблюдала за чайкой на гранитном парапете. Та резво прохаживалась, семеня лапками и ожидала подачки. Шум моря и писк чаек действовал, как снотворное. Аэлита вздохнула и прикрыла глаза… Хлоп-хлоп-хлоп… Монотонный звук приближался и вывел Аэлиту из транса. Она повернула голову… Мимо неё пробегал очередной бегун, и всё было бы как обычно, только этот бегун был в спортивной форме Японии… Что мог делать японец-мальчик в Ницце? Конечно, в Ницце можно было встретить кого угодно, но такой экзотики Аэлита явно не ожидала… Глянув на часы, Аэлита поднялась и направилась в противоположную сторону от убегающего спортсмена. Мама должна была закончить дела, и они хотели прокатиться по городу. — Мам, мы долго пробудем здесь? Скука смертная, если честно… — Всё зависит от расторопности французских партнёров! — Эмма поёжилась и глянула на сидящую рядом дочь. — Надо что-то придумать…- Аэлита похлопала ладошкой по коленке… Тем временем их автомобиль двигался по бульвару Риссо, и вот уже несколько раз по пути попадался огромный рекламный баннер с эмблемой чемпионата мира по фигурному катанию. Аэлита поскребла ноготком по обшивке сидения… — Мамочка! Кажется, я знаю, чем мы можем заняться в ближайшую неделю! — девушка прислонилась головой к плечу мамы, как котёнок, который просит ласки. Эмма обняла дочь. — Рассказывай, что пришло в твою умную головку?.. — чмокнув в макушку Эмма улыбнулась и приподняла голову дочери. Аэлита подняла глаза на мать. Эмма вздохнула. Она никогда не переставала любоваться необыкновенными глазами дочери. Наследство бабушки. Глаза и впрямь были удивительными. Не было сногсшибательной величины, и ресницы не походили на крылья птицы. Цвет. Вот что было невероятным. В пасмурную погоду они были непримечательно сероватыми, даже бурыми. Зато в ясные дни или в особое эмоциональное состояние глаза менялись кардинально. Цвет становился зелёным, и не просто, а был схож с цветом травы, покрытой росой, и временами напоминал цвет густой хвои, залитой солнечным светом с золотистыми проблесками, а волосы были чудесным дополнением облику. Густые, вьющиеся с оттенком густого темно-золотистого мёда, у Артура были такие, только темные и непослушные… Эмма знала, что дочери суждено расцвести ещё ярче, итальянская составляющая крови отца доминировала. — Делись скорее! — в нетерпении потрепала Эмма дочь за плечо. — А то нам суждено умереть от скуки в знаменитом на весь мир городе. — Да ничего особенного. Я просто подумала, а не пойти ли нам на фигурное катание? Музыка, фигуристы… костюмы… Аэлита потянулась и отклонилась от матери. — А может ты права… Обсудим за ужином. Папочка наш должен же всё-таки освободиться! Эмма не участвовала активно в этот раз в подготовке контрактов, а наслаждалась возможностью не думать о делах и болтать с дочкой. И поболтать было о чем. Девушка была влюблена. Первая влюблённость. Знакомство на каникулах в горнолыжном лагере обернулось увлеченностью. Избранник осваивал новомодный сноуборд, был увлечен той же музыкой, что и Аэлита. Общие увлечения, раскрепощённая обстановка сделали своё дело, девушка влюбилась. Но каникулам свойственно заканчиваться, а студентам возвращаться в свою альма-матер. Друзья разъехались по городам и странам. Теперь остались только электронные письма, смс, и все прелести сотовой связи… Ник, так звали избранника, был родом из Америки. В Европу приехал по обмену студентами. Занимался экономикой и юриспруденцией. Об Аэлите знал только то, что она была ученицей престижного европейского колледжа на базе Оксфордского университета. Да и, собственно, не до родословных было! Отрыв от дома, отрыв от ограничений! Молодость и драйв! С Ником Аэлита ощущала себя взрослой, желанной. Он ухаживал умело, красиво, был представлен семье. Но сейчас он был далеко за океаном, в разных часовых поясах. Мать заметила смятение души Аэлиты. Долго искала подходы к откровенному разговору, а когда ей удалось преодолеть барьер сопротивления дочери, тщательно и деликатно постаралась найти нужные слова, чтобы не отвратить её от себя. Эмма была бы не Эмма, если бы ей это не удалось. После посиделок с откровениями Аэлита обрела старшую подругу в лице матери. Это поездка в самое некурортное время была в том числе целью развеять минорное настроение Аэлиты. 2. Идея с фигурным катанием была принята на семейном совете, тем более что на мировой турнир приезжали не только околоспортивные лица, но и бизнесмены. А на носу была Олимпиада в Лондоне, и финансовые элиты, в число которых входили Конте, участвовали своими капиталами в спонсорской поддержке Игр. Артур спешно дал поручения своим эмиссарам, чтобы обеспечили несколько важных встреч для него и лучшие места на трибунах для семьи, а дочери, как инициатору семейного мероприятия, в награду, возможность свободного передвижения в период чемпионата по Palais des Congrès Acropolis, включая Kiss and Cry. На всё отводилось несколько часов, а если быть точнее, ночь. Аэлита не совсем понимала щедрость такого дара, но возражать не стала, тем более что у неё была возможность пофотографировать и взять автографы у чемпионов, чтобы потом похвастаться в колледже. Изучив внимательно регламент чемпионата и заручившись экспертным мнением Ника, Аэлита решила, что если начинать смотреть фигурное катание, то с начала, то есть с тренировок. Родители мнения не разделили, им нужно было подготовиться к возможным переговорам. В назначенное время водитель отца доставил Аэлиту в арену и передал в руки распорядителя чемпионата. Оформив всевозможные виды пропусков и увешавшись ими, как медалями, Аэлита наконец увидела лёд. Это был шок! Каток выглядел, как белый лист бумаги, в центре красовалась эмблема соревнований. Флаги государств, чьи спортсмены участвовали в чемпионате, свисали разноцветной мозаикой. Из динамиков звучали современные хиты. Морозный воздух чем-то напомнил ей любимые снежные горы. Но в нём не хватало горной свежести и легкости. От души пощёлкав фотоаппаратом, Аэлита проследовала ближе к бортику. Мысленно поблагодарила отца за связи, и уже на словах, прикреплённого к ней гида, за усердие и всякую полезную информацию, девушка побрела тихонько вдоль бортика, в тех местах, где можно было пройти. Она нашла хороший, по её мнению, ракурс для съемок. Настроила под освещение фотоаппарат. Что она будет снимать, ей не приходило в голову. В горах она снимала виды, лыжников и сноубордистов, на море — закаты, дельфинов… А что фотографировать здесь? Так в размышлениях прошло время до начала официальных тренировок. К её удивлению, трибуны заполнились зрителями, из чего она сделала вывод, что это либо знатоки и истинные любители спорта, либо статисты. Точно, статисты. Чтобы не было фигуристам так одиноко посреди катка. — Ник! Привет, дорогой! Вот как славно, что ты мне позвонил! — Аэлита прямо ожила, услышав звонок мобильно телефона. — Сижу, вот на арене Акрополя… И знаешь, ничего не понимаю, что я здесь делаю?.. Где изюминка?..- жаловалась девушка. На том конце света молодой человек усмехнулся и принялся разъяснять правила игры под названием «фигурное катание». Дал дельный совет, чтобы не морозить нос и всё что ниже, не стоит тратить время на просмотр паучков, которые елозят по льду, словно в анабиозе. Надо смотреть титулованных спортсменов. — Девочка моя! Тебе дали шанс прямо подержать в руках чехлы для коньков именитых спортсменов, а ты не догоняешь?! — Ник не без издёвки упрекал Аэлиту за недальновидность. — Ну Ник, не ворчи! Я ж первый раз… — … — Ну и что! Я ж по телеку видела. Парники, одиночники. — девушка парировала наезды парня. А тем временем на лед начали выходить фигуристы. Девушки и парни. Парники-мелькнуло в голове у Аэлиты. — Так, надо поискать гида…- шмыгнув носом, зябко дернула плечами девушка. После телефонной пропесочки, Аэлита решила подойти к решению проблемы скукоты более продуктивно. Выудив нужные сведения по регламенту, а точнее, когда будут выходить на лёд именитые фигуристы, она направилась бродить по Дворцу конгрессов. Волшебные листочки, висевшие на её шее, давали возможность заглядывать в укромные уголки. Иногда навстречу попадались солидные дамы и мужчины. Гид называл имена, чаще русские и японские… Аэлита вяло плелась. Скука не покидала. «Эх, вот бы Ник был здесь…и не нужен этот чемпионат… тоска…» Она приняла решение уйти. Гид заметил состояние апатии подопечной и понимал, что его босс будет недоволен, если от неё поступят жалобы, потянул её за руку и резво направился снова к арене. Группа парников сменилась уже не один раз. А у выхода на лёд уже стояли новые пары, готовые штамповать подкрутки и поддержки. Маленькая японочка нервно, как жеребёнок, подрагивала ножками, а её партнёр, могучий в сравнении с ней, встряхивал руками. «Как медведь, » — усмехнулась Аэлита. Поблизости стояла изящная блондинка с раскосыми глазами. Гид подошёл к ней, о чем-то перекинулся словами и глянул в сторону Аэлиты. Девушка-блондинка подошла к ней той странной походкой, когда на ногах коньки. Но это было изящно. — Татьяна. — блондинка протянула руку Аэлите с улыбкой, прищурив свои карие раскосые глаза. Аэлита представилась в ответ. Они обменялись положенными при первом знакомстве фразами на английском. По акценту сразу понятно-русская. Татьяна подозвала своего партнера. Аэлита смотрела на них, и думала, как интересно смотрятся эти молодые люди, она-кареглазая блондинка, он-голубоглазый брюнет. Занятно. И вот пришёл черёд всей группе выйти на лёд. Аэлита вскинула фотоаппарат и начала снимать. Сердце ухало об пол, когда маленькой птичкой какая-нибудь партнерша взлетала под купол. А скорости запредельные просто! Быстро заполнилась память фотоаппарата. Потерев руки, Аэлита пошла в фойе. Может наткнется ещё на кого-нибудь. Выпив горячего чая в вип-зоне для гостей, Аэлита с гидом направилась к служебному входу. По его словам, должны были подъехать девушки на тренировку. А Аэлита уже просекла, что топ-фигуристкой являлась Каролина Костнер — итальянка. И её соотечественники осаждали подходы к служебному входу, несмотря на все старания охраны оградить её от навязчивых поклонников. Насмотревшись на бушующие страсти итальянцев, Аэлита взяла телефон! Аллилуйя! Мама написала, что ждут её в вип-зоне. Бегом девушка помчалась по фойе, лавируя между посетителями. И вот уже завидев в дверях в вип-зону отца, Аэлита со всего маху влетает во что-то большое, мягкое, пушистое… Мгновение… — Эй! Эй! — дальше лилась незнакомая речь, а перед глазами предстала пышнотелая дама. Аэлита извинилась. Тут прискакал подотставший гид и, подобострастно извинившись, потащил Аэлиту в сторону. — Ну не тащите меня! — протестовала Аэлита. — я извинилась. А кто эта дама? Гид выдохнул, — Тренер русских. Тарасова! «Хм…» — при всей дремучести в отношении фигурного катания, Аэлита слышала это имя. «Угораздило же! Ну хоть какое-то приключение за весь никчемный день! Снесла с ног русского тренера…» Телефон пискнул, отправив смс за океан. Через миг пришло ответное сообщение: «Жди дипломатический скандал! Русские не прощают!!!» Наконец она успешно воссоединилась с родителями. Бегло поведала о том, как провела время. Артур в недоумении смотрел на дочь. Весь словарный запас иссяк, а так хотелось пуститься в разнос за то, что так бездарно были потрачены усердия стольких людей, которые занимались оформлением пропусков, билетов. Несчастный гид, замученный от безразличия и дремучести своей подопечной, готов был провалиться и нервно терзал замок спортивной куртки. Аэлита в раздумье перебирала ленточки пропусков. Пальцы зацепили ремешок фотоаппарата. «Так! Кажется, на вечер есть чем заняться! Надо опустошить память, снести непригодные снимки… и может быть удастся разместить в интернете. А завтра будут одиночники-парни! Бриан-красавчик, надо его поснимать»-эти мысли привели Аэлиту в равновесие. 3. Фотографии были отфильтрованы довольно быстро. Эмма с интересом просмотрела снимки, отобрав добрые полторы сотни, отправила их шеф-редактору по связям с общественностью компании, чтобы нашёл способ разместить в популярных журналах. Аэлита сидела в кресле, листала буклеты анонса чемпионата. Рассматривала лица фигуристов исключительно с точки зрения фотографа, какой ракурс выбирать, какие детали приглушить, а на чем сделать акцент… Размышления вели её от слайда к слайду. И выговор отца подстегнул её перфекционизм. Логично, что первым фигуристом в её списке был фаворит многих соревнований Патрик Чан. Начитавшись в интернете о нём, Аэлита принялась изучать его, как объект съемок. "Да уж! Вот где природа отдохнула, так это на внешности! И как он может кататься, если у него глаза в разбег?! Зато пишут-скольжение… Что ж посмотрим-посмотрим!" Бриан Жубер, по её мнению, был самым достойным представителем европейских фигуристов. "Высокий, приятное лицо. Хорош, прямо хорош!" Не прошла она мимо испанского фигуриста, некого Хавьера Фернандеса. "Идальго, нечего сказать. Фигурка точёная, глазки! Испанский парень должен стать испанским грандом! Его надо поснимать!" Дальше шла когорта японцев: Такахаси, Ханю, Кадзука. "Господи, как их выговорить-то!" Пресса наперебой превозносила достижения японской сборной, одна половина журналистов лила елей на Дайсуке Такахаси, другая противопоставляла им Юзуру Ханю, восхваляя способности молодого спортсмена. Аэлита сидела с разворотами фотографий обоих спортсменов, вглядываясь в их лица. Первый — зрелый мужчина на вид. Второй — совсем юноша. Наверно даже младше её. Аэлита бегло полистала биографию, оказалось, что старше. Дальше её размышления не увели. Лица японцев слишком японские. Не найдя в них материала для съёмок, она завалилась на кровать. Солнце лениво катилось к горизонту, оставляя на волнах рыжие всполохи. Побережье озарилось сиреневым отблеском, засияло теплым светом уличных фонарей. Вечер был тихим, довольно теплым. «Надо прогуляться.»-Аэлита натянула джинсы, худи, подхватила легкую меховую безрукавку. Родители сидели на палубной террасе и о чем-то спорили. Лабрадор-ретривер Нобель поднял свою большую голову и завилял хвостом, услышав шаги Аэлиты. — Решила выйти из сумрака? — Артур поставил бокал пива на столик. — Забирай этого лодыря, разомнитесь оба. А то Нобель уже на котов портовых не реагирует. Недалеко от порта есть парк, там вам будет раздольно! — Паап! Я на набережную хочу! Телефон у меня с собой! Нобель сделает свои собачьи делишки, и мы пойдем на набережную! — Уговорила! Только я отправлю Джона присмотреть за вами. Вдруг решите напиться, а денег не хватит! Аэлита фыркнула, но знала, что так будет спокойней и правильно. А Джон умеет быть невидимым. Нобель шагал размеренным шагом, не натягивая поводок. Гуляющих было довольно много, прибрежные кафе гостеприимно светились светом настольных свечей. Свежий воздух нагонял аппетит, и Аэлита купила мороженое. Сидеть не хотелось, и они направились дальше. Впереди был относительно безлюдный участок набережной, близость проезжей части отделяла набережную от строений, поэтому кафе не было. Зато был хороший вид на море. Аэлита отпустила Нобеля с поводка. Пёс вскинул голову и получив одобрение хозяйки побежал гонять чаек и голубей. В какой-то миг Нобель остановился и рванул со всех лап к Аэлите. Причиной был приближающийся к ней лёгкой трусцой бегун. Аэлита знаком остановила пса. И посторонившись, взяла его на поводок. Пробегавший был снова в форме Японии. «Вот в чем дело! Наверное, спортсмены или их помощники разминаются! Теперь понятно откуда в Ницце японцы.» На голове пробегавшего был натянут капюшон, и опознать кого-то она не могла и не стремилась. Человек занят. — Нобель, рядом! — Аэлита призвала к порядку спутника. Тот огорченно понурил голову, и пошел. Японец удалялся, а Нобель с тоской смотрел на хилую фигурку. Эх, как бы он рванул сейчас за ним, да потаскал за штаны. Что эти тупые чайки и куры-голуби! От них только нос чешется! А тут такая красота! Есть на чем зуб сомкнуть! Нобель облизнулся. Аэлита достала из рюкзачка бутылку с водой и пластиковую миску и дала напиться четвероногому другу. Тем временем фигурка превратилась в точку, а Нобель потерял интерес. Вечер накрыл город тёмным покрывалом. Пора возвращаться! 4. Завтрак прошёл сумбурно. Отец с утра висел на телефоне, мама нервно перебирала столовые приборы. Аэлита знала, что в этой ситуации к родителям лучше не приставать. Вышла из столовой и позвонила вчерашнему гиду. Договорившись о встрече на арене и взяв теплые вещи, а также запасные карты памяти для фотоаппарата, девушка направилась в Palais des Congrès Acropolis. Джон вел машину по улицам Ниццы, поглядывая в зеркало заднего вида на свою пассажирку. — Ну что? Снова будешь нос морозить? — такое фамильярное обращение было между ними с её детства. Джон был добрый и надежный. Служил семье Конте очень давно. В таких случаях обычно своей семьи не имеют, от того к дочери босса он питал отеческие чувства и готов был жизнь отдать. С нежностью вспоминал их милые вечерние посиделки, её проказы и шалости. Теперь же на заднем сиденье сидела удивительно обаятельная девушка, наследница голубых кровей и состояний. Джон вздохнул. Кто будет рядом с ней? Как справится она с грузом славы и неизбежного внимания к своей персоне. Да… время…ему свойственно течь… Такой минор на него навевал моросящий дождь. Они подъехали к Дворцу вовремя. Гид уже переминался с ноги на ногу. Вид у него был бодрым. Аэлита поприветствовала своего помощника в фигурнокатательных делах и проследовала внутрь. Получив снова все необходимые документы и верительные грамоты, увешавшись ими, как папуас амулетами, Аэлита проследовала на арену. Гид потоптался и позвонил кому-то. Минут через 5 к нему подошла молодая женщина лет двадцати пяти. Они подошли к Аэлите, и он представил: — Мадмуазель! Это Жанна! На сегодня она будет Вашим сопровождающим. — и не став объяснять причины рокировки, бодро смылся за портьерой. — Добрый день! Я-Аэлита! — О! Необычное имя! Редкое! А что оно означает? — Жанна смотрела с живостью и улыбкой. Миловидная француженка смотрела прямо и с интересом. Это подкупило Аэлиту. — Воздух. Воздушная… А ещё камень! — Да! Необычно! — Жанна взяла её под руку. — Пойдем. Сегодня тренировки одиночников весь день, и пока они тут тусуются в разных местах, я тебя кое с кем познакомлю. — Жанна! А можно с Каролиной! А то вчера у меня ничего не вышло, к ней не прорваться! — А с чего такой интерес к девушкам! — Жанна прищурила глазки, не переставая улыбаться — Я думала, ты потащишь меня на Патрика глазеть? — Знаешь, я вчера поглазела на фото и поняла, что он не мой тип. Но смотреть буду, автограф хочу, и фотаться тоже! — прямо, без обиняков заявила свои амбиции Аэлита. — Камень, говоришь! Ладно, пошли! Будут тебе и Патрики, и Жуберы, ну и Каролина тоже. А пока держи! — Жанна протянула шоколадный батончик и подмигнула. Аэлита взяла угощение, махнув головой в знак благодарности. Они прошли по фойе, народу было ещё немного, и разноголосье на разных языках разносилось эхом. — О, смотри! Японские чайки! — Жанна кивком головы показала на довольно внушительную группу японских женщин разного возраста. Они были все будто на одно лицо, только одеждой отличались. — Вот чего не могу понять, что заставляет их лететь целыми самолётами через полмира за своими спортсменами? Ты мне не скажешь? — спросила Жанна. — Жанночка! Я в фигурном катании ничего не понимаю. Смотрю по телевизору. Нравится музыка, нравятся костюмы. Но не более. Поэтому тебе придётся потерпеть моё невежество. Полное! — О-кей! Идём! — Жанна продолжала резво вести её по фойе. Они вошли в просторную комнату, с одной стороны стены были шкафы, стойки для одежды и скамейки, с другой половина стены была заняты зеркалами в рост, другая с косметическими столиками. В комнате не было окон, заметно было, что соорудили её исключительно для чемпионата. — Каролина, салют! — Жанна подошла с стройной итальянке. — Познакомься, моя подруга — Аэлита. Мы тут по делам всяким. Всё ли у вас тут хорошо? В этот раз Аэлита решила представиться более полно: — Аэлита Конте. — и протянула руку. — Будем знакомы, Аэлита Конте! — Каролина пожала протянутую руку девушки. — Погоди! Конте… Конте…- Каролина задумалась. Но её быстро прервала Аэлита: — Да это распространённая итальянская фамилия. А Вы сейчас на тренировку? — девушка намеренно уводила внимание к фамилии. — Да, вот разомнёмся в зале и пойдем шлифовать лёд! — деловито ответила фигуристка. Жанна знаком показала Аэлите, что пора идти. — Ой, Каролина, простите! Не будете ли Вы любезны черкнуть мне автограф? — и протянула обтянутый крокодильей кожей блокнот для автографов. Спортсменка отметила дорогой аксессуар, но больше её удивило, что на развороте на одной странице была её фотография, а на другой - чистый лист для автографов и пожеланий. К блокноту была прикреплена на серебристой цепочке ручка, отдельное произведение канцелярского искусства. Каролина написала пожелания и размашисто расписалась. Аэлита поблагодарила, и обнявшись на прощание, как принято у итальянцев, посеменила за Жанной. Сегодня явно был удачный день! И Жанна была такой милой, помогала во всём, рассказывала разные уморительные истории из жизни фигуристов. Полная противоположность вчерашнему гиду. Так незаметно пролетело время женских тренировок и карты памяти заполнились до отказа фотографиями. Аэлита позвонила Джону с просьбой привезти ей внешний диск, скинуть снимки. Никак не ожидала, что снимков будет так много. — Тебя мне бог послал, Жанночка! — выразила благодарность Аэлита, перекидывая информацию на внешний диск. — Я твоя должница! Приглашаю на обед! Девушки вышли из Дворца конгрессов и пошли в ближайшее кафе. — А скажи, вот сейчас будет тренировка парней. На кого смотреть? Ну про Патрика и Бриана можешь не говорить. Я заготовила на них по 2 штуки карт памяти! — Аэлита с аппетитом поглощала поданные блюда. — Дорогуша! Весь продвинутый мир сейчас с любопытством следит за японцами. Ребята необычные. Мало того, что их менталитет кардинально отличается от европейского, они ещё невероятно талантливые. — Жанна отпила лимонад и посмотрела на Аэлиту! — Слушай, тебе не говорили, что ты красавица?! Глаза прямо такие… космические! Слышать комплименты Аэлита привыкла, но тут их произносила молодая женщина, что одновременно странно и приятно. — Не переживай! — продолжила Жанна, — я — замужем! Она подмигнула, и они обе расхохотались. — Жанна, не уходи от темы! На кого смотреть-то? Мне все японцы на одно лицо… — Если ты хоть что-то начала понимать в фигурном катании, то чутьё тебе подскажет. Правда! Я не хочу тебе навязывать мнение! Давай ты сама определись, какой тропой идти… А то будешь меня потом всю жизнь попрекать… — Что-то ты как-то без энтузиазма…хотя ты права. Лёд скользкий… Разделавшись с обедом, девушки направились во Дворец. Драгоценный Бриан уже шлифовал лед. Аэлита щелкала фотиком, периодически прислушиваясь к комментариям новой подруги. Метнулась за фигуристом за автографом, попутно снеся чье-то тощее тельце, услышав вдогонку шипение и японскую речь. Когда цель была достигнута, она сообразила, что надо бы извиниться. «Это просто карма какая-то! Я видимо из-за фотоаппарата перестала видеть вокруг.» Аэлита поискала жертву столкновения, но не найдя, подошла к бортику. Тем временем на лёд вышла новая группа фигуристов. Аэлита разложила по бортику аксессуары к фотоаппарату и пролистывала блокнот. Жанна вертелась рядом, чирикая по-французски с Флораном Амодьо. Увидев, что Аэлита бездарно теряет время, забрала блокнот из рук, и протянула его Флорану для автографа, а Аэлите указала пальцем на арену: «Туда смотри!» На раскатке было 6 спортсменов: русский, американец-весьма эпатажный и манерный, чех, два японца и канадец. Всё было как обычно, сначала все скользили вдоль бортиков. Комментатор начал объявлять имена участников. После объявления каждого публика отзывалась аплодисментами, и только при объявлении японцев рёв был просто невероятный! Японки махали флагами, тряпицами с иероглифами! Такой какофонии можно было услышать только на птичьем базаре! «Точно, как чайки!» — вспомнила Аэлита слова Жанны про японских болельщиц и нацелила фотоаппарат. Спортсмены по очереди выходили в центр и исполняли фрагменты программ. Патрик был хорош! Как нож по маслу, скользил он по катку, но каждый раз, когда проезжал мимо, Аэлита прыскала от смеха, глядя в его лицо. Один из японцев уже отмучил свою программу и отрабатывал прыжки, второй вихрем носился по периметру катка, вскидывал голову. Манерный американец с тяжеловатым задом высокомерно поглядывал на второго японца. Аэлита поняла, что тут ловить больше нечего, засобиралась уходить. Развернулась вполоборота, посмотреть, где Жанна и не заметила, как снесла с бортика на лед перчатки, футляры для карт памяти и носовой платок. Предметы упали в непосредственной близости к бортику. Достать их, перегнувшись через бортик без риска вывалиться на лед, у неё не получилось бы. Она окрикнула Жанну и поведала о катастрофе. — Ну тут либо ждать пока фигуристы покинут лёд, либо попроси кого-нибудь подать. — пожала плечами Жанна. Перспектива ждать была мало привлекательна, и Аэлита стала глазами искать жертву среди катавшихся внутри периметра спортсменов. Пронёсся чех. Русский. Она махала, но безуспешно. Тут она заметила угловатую фигурку в черном трико, второго японца. Он ещё не был объявлен и медленно катил на одной ноге вдоль бортика. Поглядывал по сторонам, будто считал что-то. — Эй! Простите! — Аэлита окликнула его заранее, пока он не проехал мимо. Японец поднял голову на звук, чтобы убедиться к нему ли обращаются. Аэлита замахала, руками показывала, что предметы упали на лёд. Японец сходу понял, что произошло. Лихо подъехал, выпустив из-под коньков брызги льдинок. Собрал, всё что упало и протянул девушке… «Как такое может быть?! Кто это? И что она здесь делает?! Почему у неё такие глаза?!» — мысли вихрем пронеслись в голове у японца. А Аэлита тем временем рассыпалась в благодарности на всех европейских языках. Японец видимо понял, поклонился учтиво и продолжил движение. Жанна наблюдала со стороны. И знаком показала: «Посмотри на него…» И тут из динамика донеслось: «Приглашается представитель Японии-Юзуру Ханю.» Толпа японок снова вскинула флаги, орала, как помешанная. Аэлита пожала плечами: «Ну и где имя, где фамилия у этого японца?» — Жанна! А имя-то его какое? — Юзуру. — Жанна смотрела в центр катка. Тоненький японец встал в стартовую позу и ждал музыку. «Очередной паучок — тоненькие ножки!» — окрестила его Аэлита. Черное трико сильно подчеркивало его худобу. В сравнении с Патриком и Жубером он выглядел совсем ребенком. С первыми аккордами он начал движение. Аэлита отметила странность манеры катания сразу. Она сильно отличалась от привычных движений других фигуристов. И он совсем не был похож на паучков в анабиозе. Живой, как ртуть. Быстрый. Угловатый и резкий. Таким Аэлита увидела Юзуру Ханю. Тренировка проходила в обычной манере, спортсмены прокатывают те элементы, в которых сомневаются. Юзуру то что-то считал, то встраивался в ритм музыки и делал элементы, падал и сильно падал. В один миг показалось, что падение было серьезным. Нормальный человек так бы и остался лежать в виде салфетки на льду, но фигурист бодро поднялся, отряхнулся и продолжил тренировку. Аэлита делала снимки и не находила пока для себя причины оставаться дольше. Поискала глазами Жанну. Она перешла на противоположный угол катка и смотрела на Юзуру, скрестив руки на груди. Тем временем музыка закончилась. И динамик озвучил другого фигуриста. Юзуру все ещё катался, несмотря на смену ритма и музыки. Темные густые волосы взлохматились от быстрого катания, падений, вращений. Пот градом лил с лица. «Трудяга.» — подумала Аэлита. Собрала свои вещи, бережно упаковала фотоаппарат и объективы и двинулась вдоль бортика к Жанне. Она не видела, как пара узких черных глаз проследила за ней… 5. Тренировка группы закончилась, фигуристы уходили с катка. Юзуру поклонился, взял чехлы у тренера. Нанами Абе, тренер юного фигуриста, бегло давала замечания, возникшие в ходе тренировки. — Юзуру, ты отвлёкся. Зачем ты подъехал к фотографам? Они сами должны решать свои проблемы, а не отвлекать спортсменов. — менторским тоном делал замечания сенсей. — Нанами-сенсей, девушка обронила важные вещи, и я просто подал ей. — Ну да, и при этом выпал из настроя! Всё-забыли! Отдыхай! Как себя чувствуешь? — Спасибо, всё хорошо! С этими словами Юзуру направился с катка, не забыв оглядеться. Дошёл до раздевалки. У входа стояли уже переодетые фигуристы, ожидали чартер до гостиницы. В раздевалке, в своём уголке парень снимал коньки… Лицо перекосилось от боли. «Лодыжке конец! Чёрт…почти сутки до короткой… может отлежусь… угораздило… это её проделки! Что надо кицунэ в Европе?.. Заблудилась?..» Юзуру быстро переоделся. Похрамывая, дошёл до двери, но на выходе собрал волю в кулак, выпрямив спину вышел к соратникам по сборной ровной походкой. Уже в гостинице, дав волю чувствам, попеняв на судьбу, отдался в руки незаменимого добрейшего Кикучи-сенсея, врача-остеопата, с детства пестовавшего мальчика в его бесконечных и неизбежных травмах. Телесных и душевных. С ним можно и поплакать, и попищать, когда больно. Кикучи-сенсей знает, когда больно! Мама всегда сопровождала сына. Была ему и костюмером, и поваром, ухаживала за его формой. Мама… Юзуру тихо постанывал, пока врач искал нужную точку на теле Юзуру, найдя которую, можно добраться до места, где живет боль. Так повелось… Процедура закончилась, боль утихла. Но что будет с ногой завтра? Разнесёт от отёка, вот что! Примотав дробленый в рисовую кашу лед к лодыжке, Юзуру вышел в гостиную. Лёд давал облегчение. Мама с тревогой смотрела в глаза сыну. «Сынок, будешь чай?» — тихо спросила она. — Нет, спасибо, мам. Кикучи-сенсей дал мне своего зелья, и я сейчас буду бегать в туалет, чтобы отёк не был большим и вышла лишняя жидкость. Мать вздохнула. — Скажешь тоже! Зелье! Ты знаешь его действие. Ничего особенного. — Давай лучше посидим, я ногу выше подниму. — Юзуру подложил диванные полушки под ногу и уютно устроился. — А кицунэ живут в Европе? — Юзуру даже засмеялся своему вопросу-утверждению. Юми-сан удивлённо округлила глаза. — Что-то я не помню за тобой большого интереса к мифологии. — Я видел девушку, с глазами цвета леса… и золотом… Она-фотограф… Кицунэ не может быть фотографом. Но я знаю, что упал из-за неё. Мать не прерывала монолог сына. Нужно, чтобы страхи вышли со словами и улетели. — Нет, я упал, потому что был рассеян… зря винить человека в том, что он обронил вещи, ведь упал я совсем в другом конце катка… Юзуру что-то бубнил себе под нос и убаюкал себя. Мать подложила под голову мягкий валик. Что за бред несёт её сын. «Расстроен. Но нога цела, врач с ним. Я с ним. Япония с ним.» 6. Настали дни официальных соревнований. Семейство Конте наблюдало за страстями, творящимися на льду с лучших мест на трибунах. Аэлита часто убегала в перерывах между соревнованиями или выступлениями и неизменно возвращалась с добытыми сокровищами в виде автографов, открыток и сувениров. Жанна всегда была на связи, они давно обменялись телефонами. Аэлита отметила наличие бомонда на турнире по тому, как расшаркивались перед отцом и матерью некоторые подобострастные особы. Не ускользнул от её внимания и Роберт Де Ниро, решивший посетить турнир. Он появился в комментаторской зоне перед началом мужской части соревнований. Аэлита с удивлением отметила, что публики на трибунах изрядно прибавилось. А японским болельщикам выделили целый сектор. Бомонд блистал нарядами, ювелирными изысками в меру возможностей обстановки зала и фойе. Ницца лишь едва приоткрыла своё истинное лицо, до сих пор усердно прятавшее за некурортное время. Наконец ведущий, развлекающий прибаутками публику умолк, а из динамиков зазвучали фанфары, возвещавшие о начале короткой программы у мужчин. Разного уровня участники сменяли друг друга. Аэлита была осведомлена о времени выхода каждого участника и могла свободно пообщаться и с родителями, и с Жанной. Они сблизились, несмотря на разницу в возрасте. Пролетело время выступлений Жубера, Патрика с косыми глазками, сурового Такахаси… Один другого лучше!!! Аэлита вышла в фойе, но тут же наткнулась на Жанну. — Иди скорее на место! Сейчас последняя шестёрка. — Жанна, да там никого и не осталось! Что сидеть-то? — Дорогуша! Ты вытерпела 24 человека, советую потерпеть ещё. Иначе может случится так, что, бросив лопату в сантиметрах от клада, ты останешься ни с чем! — Ладно! Уговорила! Де Ниро поснимаю! — Вот и поснимай! — Жанна втолкнула Аэлиту в зал. А там уже на льду были все фигуристы, 6-минутная разминка. Аэлита уселась между родителями, ракурс для фото был хороший. Настроила фотоаппарат. Прицелилась в видоискатель… Что такое синее?! Она оторвала голову от прибора, посмотрела невооруженным глазом… «Юзуру Ханю. Точно. Ну парень, ты даешь! Такой костюм! Красивый, конечно, но уж как-то совсем диссонирует с подтяжками, рубашками, пиджачками остальных! Парень, кому голову оторвать?» — Аэлита не заметила, что говорила вслух, а родители прыскали от смеха, слушая её возгласы. Хавьер Фернандес поднял волну из шумных испанских болельщиков, прыгнув замысловатый прыжок. Зал тепло встречал всех фигуристов, но не в какое сравнение не входили те децибелы, когда Юзуру Ханю удавался прыжок. Настроение зала постепенно передалось всем. Стюарды принесли французские вина и канапе. Выступления начались. Русский блондин Гачинский был хорош. Руки в перчатках создавали флёр утонченности. Джазовые ноты мелодии навевали ощущение стиля. У Аэлиты пискнул телефон: «Если не хочешь пожалеть, бегом в фойе. Твои пропуска у меня!» Аэлита метнулась ланью в фойе. Жанна перехватила её, и они бегом побежали в сторону от вип-зоны. — Объясни мне куда и главное зачем! — тараторила Аэлита на бегу. — В КиК! Быстро! И молчи! Девушки шмыгнули в дверь, путь преградил секьюрити. Жанна быстро продемонстрировала все пропуска, и он испарился, как бес перед заутренней! В то время в КиК сидел русский блондин и с досадой крутил пальцем у виска. Аэлита отдышалась. Привела себя в порядок. Жанна определила её позади группы фотокорреспондентов, что позволяло и ей поснимать и видеть арену. Жанна знала своё дело! «Спасибо!» — Аэлита одними губами благодарила подругу. Франция громко приветствовала Флорана Амодьо. Не так, как Жубера, но всё же. За ним следом готовился к выступлению Юзуру Ханю. Он стоял у бортика на льду, а с другой стороны, женщина-тренер. «Парень, меняй костюм!» — Аэлита снова изумилась. Но тут же тряхнула головой, отгоняя навязчивую мысль. И почему-то проговорила: «Давай!» Ведь только он помог ей подать упавшие на лёд предметы… Юзуру встал в начальную позу, грянула музыка. «Так вот оно в чем дело! Он НЕ катается, он рассказывает!» — бормотала себе под нос Аэлита. «Костюм-волна! И он в волне! Но почему! Что ты хочешь сказать людям? Японец!». Зал ахнул, когда Юзуру сорвал прыжок. Аэлита мельком глянула на публику. Лица, обращенные на фигуриста, отображали разные эмоции. Многие молитвенно сложили руки. «Странно! Говори, говори дальше!» Прокат закончился. Из транса её вывел рёв трибун. Юзуру нервно дернул головой после финальной позы. Но на поклон лицо преобразилось улыбкой. И вот он прошел в КиК. Тренер встретила его с игрушкой, желтым диснеевским Винни. Аэлита наблюдала за происходящим из-за спин склонившихся фотографов и операторов видео и телесъёмок. «Японец! Да ты хорошенький! И крестик на шее! Неужто католик! Да, хорошо катаешься. И ты лучше Патрика! Даже если облажался! Юзуууру! Я бы посмотрела бы ещё, как ты танцуешь…» — Аэлита вела мысленно этот разговор. Юзуру вытирал лицо полотенцем, давая возможность желающим его поснимать. И когда работа операторов закончилась, они вынуждены были отойти, чтобы тренер и подопечный могли уйти. Тут —то и вскрылось призрачное убежище Аэлиты. Она вскинула фотоаппарат, а Юзуру увидев это, приостановился, чтобы дать возможности сделать серию снимков. Аэлита опустила фотоаппарат в миг, когда Юзуру ещё был в как будто в кадре. И оказалась лицом к лицу, не считая полутораметрового расстояния между ними. «Она? Нет. Нет она!» — Юзуру смахивал пот, застилавший глаза. Его ждала пресс-конференция. 7. Дворец конгрессов наполнялся публикой. Шуршали шинами подъезжающие и отъезжающие авто. Жанна металась между входом и ареной, провожая зрителей к своим местам. Аэлита приехала снова с Джоном. По дороге делилась с ним краткими впечатлениями от соревнований. Вчерашний вечер прошёл в онлайн-свидании с Ником. Удивительно, что Ник выкроил почти 2,5 часа на болтовню с ней. Аэлита была рада, но где-то в глубине души понимала, что такие отношения не продлятся долго и сойдут на нет. Маялась и не спала почти до трёх часов утра. После самокопания и поисков решения соединиться каким-то образом с Ником, решила поговорить с мамой. Может быть на летних каникулах махнуть в Америку?.. И фотографии остались неразобранными… Произвольная программа по времени была более продолжительной. Аэлита заготовила всё, что необходимо для съёмок и автографов и приготовилась смотреть. И вот снова арена огласилась приветственными возгласами, а трибуны расцвели флагами разных стран. Начались выступления. Музыка, спортсмены сменяли друг друга. Удовольствие от причастности к празднику смело остатки грусти и вернуло бодрость. Аэлита заглянула в регламент соревнований. «О, сегодня же еще произвольная у мужчин! Вот заболтал меня Ник, что про них забыла. Так, надо поймать Жанночку! Может выудит для меня этого манерного Риппона, его портретных фоток у меня ещё нет. И автографа тоже. Коллекция же должна быть полной.» — рассуждала Аэлита. В этот раз Жанна проводила её на небольшую трибунку для спортсменов прямо у бортика, которые хотят посмотреть выступления своих однокомандников или конкурентов, и предупредила, чтобы была наготове, если будет возможность снова привести её в КиК. Фотоаппарат щелкал, сохраняя в памяти и истории образы фигуристов, их позы, выражения лиц, полёты и падения. Турнирная таблица обновлялась с четкой периодичностью и в строгом соответствии с выставленными баллами. «Ну вот, другое дело!» — проговорила про себя Аэлита, когда увидела на 6-минутной разминке Юзуру. «Костюм нормальный. О чем ты нам расскажешь сегодня?..» — и мысленно обругала себя за то, что не поискала про него вчера информацию. Но мысль улетучилась, как только начались выступления. Зал ревел. Это было просто потрясающе!!! Быть причастной к такому событию!!! Юзуру вышел под аплодисменты всего зала и писки японок. «Что они знают про него такого, что так его обожают?!» — Аэлита хотела посмотреть на него не через видоискатель фотоаппарата, а собственными глазами и опустила аппарат на колени, не забыв закрепить ремешок на шее. Как-то раз она уже роняла фотоаппарат и получила хорошую взбучку сначала от препода по искусству фотографии, потом дубль два от отца. «Деньги есть, но вещи надо беречь!» — таков был урок! Юзуру осенил себя не то крестом, не то ещё какими-то магическими пассами, взглянул на верхние трибуны и замер. Музыка с первых аккордов напомнила Аэлите фильм «Ромео и Джульетта» с Леонардо Ди Каприо. «Ага! Вот так вот значит! Японский Ромео!» — не то удивление, не то утверждение прозвучало в её шёпоте в этот раз. Юзуру рвал и метал! Носился, как загнанный в клетку тигр! Тщедушное тельце выдавало килотонны энергии! Каскад за каскадом! «Что творит, а?!» — Аэлита наблюдала за действием… Вдруг на динамичном проходе Юзуру валится с ног, как будто подстреленный сокол! Рухнул прямо! Зал ахнул так, что на миг не было слышно музыки! Но он вскочил… А зал тем временем стонал, выл… *** «Тебя здесь держит для утех любовных? Боюсь — и потому с тобой останусь, И никогда из черного дворца Я больше не уйду. Здесь, здесь, с червями, Служанками твоими, я останусь.» Строки неслись в голове сами собой! Аэлита неосознанно произносила их вслух. В этот миг Юзуру остановился, вскинул голову и издал крик раненного животного! И полетел! Не касаясь льда! Всё отчаянье и скорбь мира была у его ног! «Здесь вечный отдых для меня начнется. И здесь стряхну ярмо зловещих звезд С усталой шеи. — Ну, в последний раз, Глаза, глядите; руки, обнимайте! Вы, губы, жизни двери, поцелуем Скрепите договор с корыстной смертью! — Приди, вожатый горький и зловонный, Мой кормчий безнадежный, и разбей О камни острые худую лодку! Пью за любовь мою!» Миг и всё было кончено! Яд выпит! Зал неистовствовал! Все стояли! Зрители, комментаторы! Последние аккорды музыки не было слышно! Монитор показал лицо Юзуру в финальной позе! Взгляд всё сказал! А вскинутая в победном жесте рука, как знак, что всё пройдёт, но точно запомниться!!! «Даааа, уж! Парень, ты конечно дал!» — девушка смахивала с глаз почему-то набежавшие слезинки... Юзуру под овации зала раскланялся и, пытаясь прийти в себя и осознать то, что он сейчас сотворил, ехал к тренеру. Нанами- сенсей рыдала! Её ученик едва справлялся с эмоциями, смахивал не то слёзы, не то пот с лица. «Надо в КиК! Жанна! Где ты!!!» — Аэлита смотрела в телефон и не находила, ни сообщения, ни звонка! — Облом! Делать нечего! О, так будет ещё награждение! Аэлита ухватилась за спасительную мысль и поплелась в фойе. Зачем, она не понимала! А в душе таяла постепенно какая-то непонятная искра. Выйдя в фойе, она нашла свободный столик у бара, взяла лимонад и залпом осушила бокал, не поняв ни вкуса, ни свежести! — Приходите в себя? — Аэлита повернула на голос голову. Перед ней стоял Де Ниро. — Да, знаете ли… что-то очень пить хотелось. — Я вот тоже решил отдышаться. Комментировать прокаты такого спортсмена — это, знаете ли, то ещё испытание! Он присел на свободный стул. — Может Вам лимонад принести? — Аэлита смотрела на знаменитого актёра и совсем забыла про автографы, фото и всё, что могла ещё бы сделать. В этот момент подошёл охранник знаменитости. -Дай нам побеседовать, приятель! — Де Ниро улыбнулся. — А может помолчать? — Как мадемуазель считает? А? — Помолчать… — И то верно… Видя отрешённость Аэлиты, Роберт Де Ниро подозвал охранника и жестом попросил у Аэлиты фотоаппарат. Она сообразила наконец, что от неё хотят, быстро настроила объектив, выбрала удачный угол освещения и охранник актёра сделал серию снимков их вместе. — Спасибо Вам! Я тут в замешательстве… — Отдыхайте, мадмуазель…? — Аэлита. — ответила она. — Я запомню! Благодарю за компанию! Актер удалился вместе с охранником. Аэлита посидела ещё минут 5 и написала Жанне сообщение о возможности встретиться. Ответ пришёл не быстро. День был ответственный, турнир был в апогее. 8. Аэлита пообщалась с Жанной перед награждением. Поделилась впечатлением о прокатах, показала фотки с Де Ниро. — А Юзуру снимала? — Неа, смотрела. Не хотела отрываться. Тебя найти хотела, в КиК пройти, но видимо ты была занята… — Да! Прости! Надо было договориться. Но меня тут задергали. Но я справилась и теперь буду с тобой. Где хочешь быть на награждении? — Везде! — Умеешь раздваиваться?! Научи, мне очень надо! — Жанна рассмеялась и молитвенно сложила руки. -Давай так! Официальную часть проведем тут же, где смотрела прокат, а потом пойдем в пресс-центр. — На всё согласна! — лихо отсалютовала Аэлита. — Ой! Так уж и на всё?! Не верится, голубушка, совсем не верится! — Ты что-то придумала… — утвердительно ответила Аэлита. — Посмотрим! A la guerre comme à la guerre!!! Девушки направились на трибуну. Для Аэлиты всё было впервые, эмоции били через край! Торжественная церемония была великолепна! Фигуристы — победители и призёры сияли улыбками. Тройка победителей среди мужчин смотрелась очень необычно: два японца и канадец. — Япония взяла в плен Канаду?! — Аэлита подмигнула Жанне. Та прыснула. — И не только Канаду, милая! Особенно один из них! Аэлита удивилась, но поняла намёк! Ещё бы, после такого успеха! И продолжила наслаждаться церемонией. — А теперь, девочка, пора! Пошли! — Жанна быстро вышла и через узкую щель в ограждении вывела свою юную подругу к месту, где столпились фотографы. — Ты все дырки знаешь тут? — заговорщицким тоном уточнила Аэлита. Они устроились очень удачно. Жанна лихо оттеснила пару крупных мужчин на задний план, и так они оказались прямо у бортика. — Не зевай, подруга! — скомандовала она Аэлите. А победитель и призёры пока фотографировались на подиуме. Патрик усиленно фокусировал глазки, пытаясь собрать их в кучку перед официальными фотографами чемпионата. Японцы же напротив сузили глазки до размера щелки. При этом у более старшего японца глазки всё-таки было видно. А Юзуру озарял своей улыбкой всё вокруг. Наконец официальное фотографирование было окончено, и спортсмены поехали с флагами по периметру катка, останавливаясь на краткие фотосессии, и приблизились к месту, где стояли в ожидании девушки. Аэлита заготовила фотоаппарат и сделала очень удачные снимки каждого фигуриста. Опустив фотоаппарат, она крикнула победителям: «Поздравляю! Вы —лучшие!» А Юзуру узнал в ней ту самую, чьи вещи он поднимал, кто снимал его в КиКе после короткой программы. На поздравление он ответил кивком, и, как положено бронзовому медалисту, следовал за остальными, поэтому на несколько секунд задержался около девушек. Жанна тоже прокричала слова поздравления, добавив: «Ты-лучший!» Юзуру услышал и улыбался, но перевел взгляд на Аэлиту. «А для тебя я-лучший?» задал он немой вопрос. «Ты вот меня уже знаешь, а я тебя нет.» Все эти слова пронеслись лишь в его голове. Поклонившись, в два размашистых шага Юзуру догнал старших. Девушки переглянулись, рассмеялись и пошли в зал для пресс-конференций. Заняв места с краю, они слушали выступления каждого. Аэлита поняла, что японцы плохо говорят по-английски. Юзуру совсем был плох. «Печалька!» — сокрушалась Аэлита, но была уверена, что парень освоит язык со временем, звание обязывает. Отсидев отведенное для пресс-конференции время, все вышли в просторное фойе со скамейками, мониторами. На них шли демонстрации разных прокатов, в том числе прокат произвольной Юзуру. Жанна остановилась. — Ну ты посмотри, что он вытворял! — восхищенно твердила она. Аэлита была согласна на все сто. И тут заметила идущего в сопровождении представителей японской сборной молодого фигуриста. Она дернула Жанну за рукав. Та, в свою очередь, быстро и уверенно подошла к спортсмену. Юзуру остановился, дав понять сопровождавшим его людям, что он хочет этого. Жанна поздравила ещё раз, протянула блокнот Аэлиты и свой для автографа. Аэлита вышла из-за спины Жанны. Представилась возможность лично его поздравить. Она протянула руку для рукопожатия. Юзуру поклонился и пожал руку Аэлиты, при этом старался не смотреть ей прямо в лицо. А Жанна наблюдала это рукопожатие и видела, как изящная ручка девушки нырнула в объятия не менее изящной руки Юзуру. «Это надо бы художникам картины писать! Подобралась же парочка!» — сделала вывод Жанна. Юзуру поклонился уже более глубоко, склонив в изящном поклоне голову, и проследовал дальше. 9. — Вот и закончен чемпионат. Завтра показательные и банкет. — Юзуру раскладывал свои вещи, осматривал лезвия коньков, в очередной раз протирал их мягкой тканью. — Мама, а я видел сегодня снова ту девушку с глазами цвета леса… — он рассмеялся, — она не кицунэ, она работает во Дворце. — Ну вот как славно, а то я уж задумалась, не вести ли тебя к психологу. — Юми-сан потрепала его по голове. — Ужин готов. — Я поем и пойду на пытки к Кикучи-сенсею. Разделавшись с легким ужином, он позвонил врачу и ушёл. Юми мотнула головой. «Интерес к девушке не первый, но тут что-то не похожее на обычный флирт. Ни одну из своих пассий он не называл «кицунэ», а про глаза вообще речи не было…» Она не была уверена даже, была ли близость у сына хоть с одной. Но начисто отмела эту мысль, так как Кикучи сразу бы прознал и доложил. Да и маленький он ещё, всего-то 17! Всё забудется. С этими словами женщина успокоилась. Сила самоубеждения велика! Юзуру распластался на массажном столе перед эскулапом. Кикучи-сенсей наносил нагретое лавандовое масло на тело юноши. Врач знал, что пациент уснёт, поэтому заготовил мягкий валик под голову на этот случай. Прикосновение к спине выдало все тайны. Юзуру был напряжён, но не от событий дня. Его что-то терзало другое. — Выходит, ты спать не намерен, Юзуру? — Кикучи-сенсей задал вопрос прямо. — Не уверен скорее… — А в ком ты не уверен, в себе или во мне?.. врач задавал вопросы-уловки, методично массируя каждую мышцу, придавая ей нужную форму и тонус. — Вы же знаете, я всегда не уверен в себе. Вот теперь я не уверен, стоит ли оставаться на банкет… — А это возможно? — Нет. Федерация обязывает быть. — Тогда в чем сомнения? Юзуру повернул голову в сторону врача. — Я никогда не видел людей с такими глазами. У неё глаза цвета леса…я испугался. — Она такая ужасная? — Что вы, сенсей! Она хорошенькая. Красавица. Работает во Дворце. Врач мысленно улыбнулся. Под его руками любой преступник признается в содеянном без пыток. Но и пациент был не прост. — Сенсей! Не говорите маме. Прошу Вас. Ей не нужно волноваться из-за меня. Теперь уже Кикучи напрягся. Хранить чужую тайну он умел, как никто другой. Но тайна Юзуру такого рода доверена впервые! Про поцелуйчики с девочками он знал давно, и тогда мальчишка не просил хранить тайны. Это серьёзно озадачило доктора. То, что произошло на чемпионате вообще было из ряда вон, по его мнению. Завалив короткую программу, Юзуру вытянул себя с седьмого места на подиум!!! Чем??? Какими силами??? С травмой!!! Беседы после проката имели своё действие, но не могли быть панацеей. Сила духа-великая вещь, а на одной силе духа в рай не въехать!.. Он остановился, испугавшись своей догадки… Юзуру заметил остановку, шевельнулся. — Лежи, Юзуру, лежи. И не волнуйся. Я давал клятву Гиппократа. Клятву Будде Медицины! Это не шутки, друг! — Спасибо, сенсей! — мальчик затих под умелыми руками. Тепло струилось от них насквозь, принося успокоение волнениям и страхам. «Если я увижу её ещё, то…» Он остановился, не высказав про себя мысль. Он не знал, что он хотел. 10. Дворец конгрессов сиял иллюминацией даже в светлое время. Сегодня особенно торжественно. Прощальные показательные выступления, фигуристы уходили на каникулы. Кто-то с потерями, а кто-то в триумфе. В какой-то мере триумф ощущал и Юзуру. Но не мог отделаться от самокопания и самобичевания. Бабочка в короткой-это позорное клеймо! На лбу! А падение в произвольной? Позорище! Упрямо тряхнул головой, прогоняя мрак своих мыслей под названиемくやし (Kuyashi). Семейство Конте в этот раз сидело прямо у бортика. Всё высшее общество собралось в вип-зоне. Спектакль, а именно так назвала выступления Эмма, смотрела она на одном дыхании. Освобождённые от бремени ответственности и давления, фигуристы представляли свои лучшие произведения. В буклете были указаны названия программ. — Надо же! Белая легенда! — Эмма прочла вслух название программы японского фигуриста. — Узнаю японцев! Тяга к прекрасному и созерцанию-их национальная черта. И ещё к символизму! Посмотрим на легенду. — Артур потёр озябшие руки и устремил взор к выходу спортсменов. Аэлита смотрела молча. Арена погрузилась в темноту. Стробоскопы перестали моргать. — Чайковский? — Лебединое озеро?! — поочерёдно произнесли, сидящие по разным сторонам от Аэлиты родители. Действо, развернувшееся на льду, заставляло следить не моргая. Необыкновенной лебединой гибкости артист творил свою сказку, вкладывая особый смысл в каждое движение, выражение лица. Взгляд не был отрешённым, он следил за зрителями, тем, как воспринимают они его выступление. «Ты пришла. Я увидел. Ты здесь. Спасибо тебе. Теперь я спокоен.» — мысль пронеслась в голове, но осталась где-то у сердца с последним аккордом. Оглушительные овации взорвали царящую тишину после окончания выступления Юзуру. Но он не слышал их. Один миг — увидеть девушку в зале и уйти дожидаться общего выхода и прощания с публикой… И с ней… Зал с восторгом и жалостью прощался с чемпионатом. Праздник удался! Юзуру махал рукой, проезжая вдоль бортиков. Фанаты криками приветствовали всех участников! Аэлита в едином порыве с залом вскочила, когда вереница фигуристов ехала в их секторе и щедро аплодировала. Завидев Каролину, что есть силы крикнула: «Каролина! Поздравляю!» И послала воздушный поцелуй! Спортсменка увидела её и послала поцелуй в ответ. -Успела подружиться? — нагнулся с вопросом в дочери Артур. — Эх! Подольше бы пообщаться, папа! — Мы приглашены на банкет в честь окончания, я заготовил подарки победителям. Так что, девочки, сегодня вы не расслабляйтесь! Ваша задача-затмить всех, ну или почти всех! -Ах! Папочка! — Аэлита обняла отца. Сейчас она готова была обнять весь зал! И вот в этот самый миг мимо трибун ехал Юзуру. Аэлита аплодировала, посылала всем воздушные поцелуи одной рукой, махая другой. Группа фигуристов тормознула к огромной радости публики, и Аэлита уже поднесла к губам обе руки и с щенячьей радостью расцеловала двойным воздушным Юзуру. Он расцвёл в ещё более широкой улыбке и махал в ответ. Отгремели фанфары гала-выступления. Эхом раздавался шум расходившейся публики под сводами Palais des Congrès Acropolis. Юзуру тщательно складывал вещи, подарки фанатов. Лицо горело. Он приложил ладонь ко лбу, всё нормально. Пощупал многострадальную лодыжку. Терпимо! В отель. В душ. Перекусить. И на банкет. Там не поешь. 11. Дамы семьи Конте, как и предписывал глава семейства, не расслаблялись, перебирали украшения к нарядам. К назначенному времени приехал визажист. Наряды выбраны, отпарены и отглажены. Аэлита выбрала платье русского кутюрье Юдашкина. Оно было из полупрозрачного материла кремового цвета с непонятно каким способом нанесенными тончайшими линиями мелкими цветами и листиками. Простое в крое и главное, удивительно подходившее ей во всём. При дневном цвете это был абсолютно непримечательный рисунок, разве что при близком рассмотрении, а вот в люминесцентном свете фонарей рисунок начинал светиться нежным чуть голубоватым и лиловым светом. И как доложили эмиссары Артура Конте, такой люминесцентный свет будет в зоне танцпола и по краям банкетного зала. В качестве благодарности за помощь в сопровождении Аэлиты в период соревнований Эмма пригласила Жанну с ними на банкет. Аэлита была рада до безумия. Артур посмотрел на своих дам. Удовольствие отразилось на благородном лице. — Ну, крошки мои, вперёд! — глава семейства призвал своих спутниц словами из известной сказки. Традиционно была официальная часть с чествованием победителей, благодарностью судей. Собственно ужин был перманентно растянут во времени. Команды спортсменов сидели чинно, каждая за своим столом в центре банкетного зала. Почетные гости расположились за своими столиками по краям зала. Наконец официальная часть была окончена к удовольствию молодёжи. На эстраде начали выступление певцы, группы и музыканты. Многие уже поднялись с мест и подались на танцпол. Эмма Конте в сопровождении мужа не спешно общалась с гостями банкета, аккуратно, не афишируя значимость момента, одаривала победителей подарками. Обойдя весь зал, не нашла лишь японцев. Но потом увидела, что они общаются с представителями федерации, оставила затею с подарками до лучшего момента. Юзуру честно нёс крест призёра чемпионата. Чинно принимал поздравления, фотографировался. Его соратник по сборной Такахаси сиял и заигрывал с девушками. И вот наконец наступил разгар праздника. Умелые ди-джеи и ведущие лихо управляли настроением гостей. К тому времени многие расслабились от коктейлей, вкуснейшего шампанского лучших погребов Франции. Аэлита порхала счастливая. Неформальная обстановка праздника позволяла общаться со многими гостями. Русские оказались на удивление приятными людьми. Бриана обожали все! Было даже как-то обидно за Патрика. Фотоугол не пустовал. Наверное, в нем перебывали все по сотню раз. Даже Аэлите удалось случайно отметиться с кем-то из фигуристов. Жанна тоже наслаждалась весельем. Она увидела Каролину и с бокалом шампанского направилась к ней. Обменявшись приветствиями, обе были рады встрече и возможности потусить за счет организаторов. — Я тут не одна. Помнишь девушку, я знакомила вас. Аэлита. — Конте! Конечно помню! А кстати, где она? — Да вот там! Кажется, Хавьер её обхаживает! — Ах ты искуситель! Надо бы её забрать! А то он её своими бархатными ресницами зачарует, разобьет ей сердечко и уедет в Канаду или в Испанию! Ей лет-то сколько? — Да вроде 16 или 17. Не знаю точно! — О! Я придумала! — Каролина подняла бокал и чокнувшись, сделала глоток. — Юной особе мы найдем юного Ромео! — и хлопнув в ладоши, Каролина поднялась из-за стола. Жанна от изумления открыла рот. Она не ожидала от Каролины такого задора, но повод повеселить Аэлиту ей понравился, хотя она не совсем поняла, каким образом. Аэлита говорила с Хавьером на испанском о Пиренеях, Барселоне и всякой ерунде. Он был лёгок в разговоре и обаятельный очень! Сыпал комплиментами и то и дело наклонялся к ушку молодой особы, отчего она смущалась, но с достоинством принимала комплименты. Именно в момент очередного этапа соблазнения подошла Каролина и Жанна! — Хавьер! Отдайте нам Вашу собеседницу. У нас к ней небольшое дело. Нам никак не справиться. — с этими словами Каролина оттеснила парня. — О! Каролина! — Аэлита раскрыла объятья и девушки обнялись. — Так вы знакомы! — Хавьер был удивлен. — А вторую девушку я не знаю. — Жанна. И как принято в высшем обществе, он вынужден был занять внимание новой знакомой. Каролина же, воспользовавшись возможностью удалиться, взяла под руку юную гостью. — Пойдём, тебе небось надоело вот так простаивать среди гостей. Я тебя познакомлю кое с кем. -Спасибо! Я уже сегодня назнакомилась, что боюсь голова от имен лопнет! — засмеялась Аэлита. — Ну так ничего! Пусть лопнет! Главное-не скучать! Танцевать любишь? — Ага! — Идем! Быстро! Аэлита едва успевала за Каролиной. Та шла уверенно, периодически оглядывала зал, будто высматривала кого-то. — Есть! Нам туда! — Каролина взглянула на Аэлиту. — Tu, mia cara, sei di una bellezza impeccabile! / Вы, дорогая, безупречная красавица! / С этими словами она повела её к стоявшим в стороне японцам. Там были два парня и девушка. Аэлита узнала Юзуру. Каролина подошла и обнялась с ними по-дружески. Медленно выговаривая английские слова, она представила Аэлиту. Японцы закивали головами и по очереди представились. «Мы вместе участвовали в шоу в Японии, поэтому знаем друг друга хорошо. Наверное, этим летом тоже поеду! Работать надо!» — произнесла бегло Каролина почти шёпотом. Она развернулась каким-то образом так, что встала между остальными и Юзуру с Аэлитой. Юзуру стоял и не понимал, что делать. Как выговорить имя Аэлиты. Собрав волю в кулак, он начал говорить. — Аэрита. Я знаю английский плохо. Я рад вас видеть! — и поклонился. — А Э Л И Т А… Аэлита — ещё раз произнесла девушка. В моем имени буква Л. Юзуру смутился. — Попробуй ещё раз! — Аэлита повернулась к нему лицом. — Аэ-ли-та! Да? — Да! Получилось! Хорошо! — Аэлита улыбнулась теплой улыбкой, от которой рушатся горы, как говорил отец, старалась подбирать простые слова, чтобы было легче. Она видела, что он тушуется. «Да уж! Скорее я заговорю на японском! Подсуропила Каролиночка собеседника!» — Ну что, ребята, может мы не станем тут стены подпирать, пойдём танцевать! — Каролина приобняла всех и легко подтолкнула к танцполу. За Юзуру наблюдала дама из японской федерации. Видя, что он ушёл с итальянской чемпионкой, с радостью выдохнула, освободившись от предмета наблюдения. Компания, выпив напитки, кому что разрешалось, присоединилась к танцующим. Пиджак Юзуру мешал явно. Был будто великоват, хотя из дорогущей ткани. — Юзуру, снимай пиджак. Он не пропадет! Вот стул. — распорядилась Каролина. Парень послушал совет и скинул его с плеч. Облегчение отразилось на его лице. Аэлита тем временем уже продвинулась в танце в середину танцпола. Люминесцентные лампы сделали своё дело. Платье заструилось нежными искрами в такт движения! — Юзуру! Не стой! Иди! — Каролина толкнула уже с раздражением застывшего в изумлении парня. Он качнулся и, поймав ритм, попытался приблизиться к Аэлите. Кто-то взял его руку. Хавьер. Знаком показал: «Она моя!» Но Каролина и Жанна были на чеку! Жанна разгадала замысел горячей итальянки и рада была помочь всеми фибрами души! Она уже обожала Юзуру и была просто очарована Аэлитой! Пусть праздник состоится! Юзуру добрался через танцующих к девушке, смущенно улыбнулся и протянул руку Аэлите, давая понять, что он её партнёр в этот вечер. Аэлита не возражала, тем более что перспектива продуктивно пообщаться сведена к нулю! «Будем общаться телами!» — вспомнила она выражение, которое несколько минут назад ей сказала Каролина и засмеялась. Музыка была классной, все хиты от ди-джеев и ностальгические импровизации от исполнителей довели всех танцующих до экстатической усталости. Отдышаться бы!!! Ди-джеи видимо и сами выдохлись от нон-стоп серии. Световики приглушили свет, оставив только люминесцентные лампы. Лица почти растворились. Была пауза. Юзуру смотрел на Аэлиту прямо, пользуясь световым занавесом. Сердце ухало, будто он прыгал серию из 10 четверных. А девушка была нереальна! Платье мерцало, полупрозрачность намекало на её изящные формы и линии. И в зале любовался не он один! Наконец зазвучала музыка. Чудесный коллаж медленных композиций от Muse … Юзуру протянул руку в ожидании принятия его приглашения. Подав свою, Аэлита приблизилась на столько, чтобы он мог обнять её талию. Юзуру был явно не готов тому, что кроме красоты и сияния от его партнёрши шёл жар. Музыка вела, разливалась по танцующим. Наклонив голову ближе к голове Аэлиты, Юзуру впервые почувствовал запах её духов. Тончайший аромат, который можно было услышать только при близком расстоянии. У него закружилась голова. Чтобы как-то справиться с этим состоянием, он отклонил голову и увидел, что девушка смотрит на него. Как же он ждал этого взгляда, боялся и ждал. Не осознавая и не понимая, почему и зачем! Аэлита смотрела на него легко, ей нравилось, как он вел её в танце. «Не скажешь, что одиночник!» Она нагнула слегка голову в сторону, давая обзор своей шеи. Руки Юзуру дрогнули. Он видел этот изгиб. И реакция была молниеносной. Руки вздрогнули, а по телу пробежал озноб мелкой дрожью. Аэлита почувствовала какое-то замешательство и посмотрела ему в глаза. Юзуру улыбнулся и кое-как унял дрожь. Но то, что происходило в душе, он передать бы сейчас не мог, даже на японском! Аккорды мелодии только смутным эхом доходили до его ушей. Его тело превратилось в какой-то приемник чужих сигналов, и эти сигналы творили с органами чувств невероятные вещи! Любой поворот головы Аэлиты, движение пальцев в ладони или на плече отзывались бурей эмоций, радости и восторга! Он инстинктивно притянул её ближе, словно боялся упустить, как воздушный шар в ветренную погоду. Бедро девушки коснулось его… Ах!.. Воздух покинул грудь, но с лёгкостью вернулся и наполнил живым тончайшим ароматом её духов. Аэлита только по глазам его понимала, что она ему понравилась, и он рад был танцевать с ней. Ей это доставило удовольствие! Она улыбалась и окончательно расслабилась, уносясь с ним в музыку. «Он-милый! Очень! И вкус у него в музыке хороший. А как двигается! Боже, у мальчишки и такая длинная шея! Парфюм подобрал со смыслом! Какой молодец! Жаль, что плохо говорит. Спросить бы, что да как. Может телефончик взять!» — такими мыслями отвлекала себя Аэлита от неясного обаяния, исходившего от японца. Каролина пила шампанское и любовалась на проделанную работу. «Это прекрасно! Беллиссимо!» повторяла она и Жанна согласилась. — Лебединое озеро! «Акт пятый!» —сказала она. — Точно! Жаль, что сказка кончается! — Поживем-увидим! — А увидим ли? — Каролина отпила шампанское. — все разъедутся. Япошки увезут своего юного принца. Да уж. Вот так сделаешь доброе дело миру, а мир оказался к нему не готов! Пошли к Хавьеру! Им наша помощь пока не нужна… Юзуру вел Аэлиту в танце умело. Но так это выглядело только со стороны! Буря бушевала в его душе, теле, голове! Только взгляд ее невероятных глаз давал покой! Музыка закончилась, какие-то пары расходились, кто-то оставался и ждал продолжения праздника. Аэлита не знала, как оторваться или оторвать руку Юзуру от свой. Ей не хотелось этого! Тут она вспомнила про подарки, которые ещё не вручила её мама. — Юзуру! Подожди меня здесь, пожалуйста! Я вернусь! — она указала на стоящее не далеко свободное кресло. Она знаками показала, куда она направляется! Юзуру кивнул в знак согласия. Аэлита юркой белкой проскользнула через столики, стулья, стоявшие теперь в хаотичном порядке, к Эмме. — Мамочка! Ты ещё не все подарки раздала? — Нет, три осталось. — Можно я один отдам Юзуру? Пожааалуйста!!! — Конечно! Этот для него! — Можно? — Аэлита спросила разрешения взглянуть. Эмма кивнула. Аэлита глянула и изумилась! — Чудо какое! Я побежала! — и устремилась к своему прекрасному партнеру. Юзуру сидел, приходил в себя от наваждения, и если уравновесить пульс и дыхание ему удалось, то со сладкой истомой в теле и душе он не мог справиться. «Пройдет! Это от нарушения режима! День был насыщенный!» — подбирал нужные слова Юзуру для оценки своего состояния. В это время подошла Аэлита, Юзуру встал. Аэлита знаком попросила его не вставать, а присела на кресло рядом. — Юзуру! Я выполняю поручение от спонсоров. Это тебе сувенир в память о Ницце! Аэлита глубоко вздохнула, ей очень хотелось сказать, что это сувенир от неё. Но таковы правила, одариваемый не должен знать, кто она на самом деле. Таково требование отца и его надо исполнить беспрекословно. Она протянула маленький ничем не приметный пакетик 15 на 15 сантиметров с ручками. Ни эмблемы, ни намека на принадлежность. — Пожалуйста! Не потеряй! И открой дома! — Аэлита говорила медленно. — Понял? Юзуру встал и поклонился, проговорив на японском «спасибо». Аэлита встала. Теперь Юзуру просил её подождать. Он вышел из зала, зашёл в гардеробную комнату, где лежала его небольшая кожаная сумка и уложил в нее презент. С нежностью похлопал по ней и пошел в зал. За сохранность ценностей можно не беспокоиться. Праздник достиг своего апогея и приходил к окончанию. Аэлита чувствовала себя на редкость уютно в обществе немногословного японца. Они всё же беседовали, когда не танцевали. Эй удалось выяснить, что Юзуру в сетях не зарегистрирован, что это отвлекает от основного дела — фигурного катания. — Могу я попросить твой номер телефона? — Аэлита посмотрела на Юзуру. Он видел обращённый на него взгляд завораживающих глаз, теплую улыбку. — Мне запрещено давать свой номер тем, кто не в моей команде. — он выговорил эту фразу, как приговор. Аэлита печально пожала плечами. — Что ж… я понимаю. Правила. — она тряхнула головой. — Но мне дать свой номер не запрещено! Она вскочила с места. Подошла к столику, схватила салфетку, глазами нашла стюарда. — Ручка есть? Дайте, пожалуйста! Стюард протянул ручку, имевшуюся у всех, кто обслуживал прием. Аэлита крупными буквами написала имя и телефон, свернула салфетку и вложила её в нагрудный кармашек рубашки Юзуру, похлопав при этом точно так же, как Юзуру похлопал по сумке. Он удивился, но радостно заулыбался и прижал руку к заветному кармашку, точнее к тому, что в нем укрылось. Что-то быстро проговорив по-японски, он поклонился. — Юзуру! Я не понимаю японский. — Аэлита развела руки. — Ты дала мне два подарка. Я тебе не дал ничего. — Но ты мне помог на стадионе и составил компанию сегодня на празднике! Так что два-два! — и Аэлита подмигнула ему задорно улыбаясь и порадовалась дипломатически улаженному «неудобству». Подошёл стюард с разными напитками. Молодые люди выбрали натуральный лимонад с мятой, некое подобие мохито. — Кампай! Аэлита поняла значение слова. -Кампай! — отозвалась она к удовольствию японца. 12. Время шло. Всех пригласили выйти на улицу, ожидался фейерверк. Аэлита направилась к родителям, чтобы пройти в гардеробную, взять манто. — Как тебе вечер? Вручила подарок? — Эмма поправляла прическу себе и дочери. — Всё прекрасно, мама! Всё сделала! Не волнуйся! Жанну бы найти ещё! Она взяла телефон из сумочки и быстро написала Жанне, что ждёт её на улице, если она не ушла. Жанна была не из тех, кто покидает вечеринки не вовремя. Подруги соединились около цветочной тумбы неподалёку от входа. — Как ты? — обе одновременно спросили друг друга и рассмеялись синхронному вопросу. — Ты первая! — перехватила инициативу Аэлита. — Супер! Завтра правда буду оправдываться перед мужем, но я надеюсь его задобрить, и он не будет дуться. — И всё?!.. — разочарованно уточнила юная хитруля. — Танцевала раз 15, пила шампанское. Мне можно, я ж взрослая в отличии от некоторых! — поддела Аэлиту Жанна. — Твоя очередь. — Ну … милый… очень! Хорошенький, когда смущается. Только какой-то зажатый! Японец-весь в себе! Но мииилый! Танцует- отпад! — А ты-то в курсе, как он на тебя смотрел, дорогуша! — француженка серьезно посмотрела на Аэлиту, уже без всякой издёвки. — Ты его не просто зацепила. Он в шоке от тебя в прекрасном смысле слова! И я буду не я, если это не страсть! Поверь мне, я живу в Ницце — столице курортов Лазурного берега, я — француженка! И плевать, что он непробиваемый японец! Аэлите было безумно приятно слышать эти слова. Девушка почувствовала прелесть очарования и сожаления от краткости происходящего. — Ну, пойдём! — Жанна взяла её под руку. — О, вот и твой принц Ромео! Вот там. Ага, увидел! Интересно, подойдёт ли?.. У Юзуру не было шанса не подойти, так как из дверей выходило всё больше народу и ему ничего не оставалось, как пойти к Аэлите, освобождая проход, не уронив при этом своё реноме. Он поклонился Жанне. Она ответила на поклон и отошла под предлогом к знакомым. На здании и прилегающих улицах погасли фонари и подсветка. Сине-фиолетовое небо Ниццы опустилось ниже в ожидании залпов. Молодые люди стояли молча. Вечер был свежий и манто как нельзя кстати пригодилось. Аэлита промахнулась мимо тонкой петельки в застёжки манто, и оно нежной лаской упало с плеч. Юзуру вздрогнул и быстро поднял, встряхнул и не знал, что с ним делать. Аэлита спасла ситуацию. Она взяла один свободный конец манто и обернулась вокруг себя в итоге оказавшись и в манто, и в руках Юзуру. Это был самый романтичный момент вечера. Юзуру нехотя выпустил девушку и грянул залп. Они оба вскрикнули от неожиданности и рассмеялись. Небо озарилось цветами фейерверка. Аэлита смотрела то в небо, то на Юзуру. Ей он показался ещё более привлекательным в его восторге. Лицо озаряли всполохи. И… было красивым!!! Очень!!! Канонада гремела к удовольствию участников чемпионата, жителей города. Раз-два-три! И золотой водопад с неба опустился в море. Всё затихло. Толпа расходилась, кто-то возвращался в зал, кто-то уходил. Аэлита ещё в зале сказала родителям, что после фейерверка хотела бы уехать. Джон ждал её на отведённой для гостей банкета стоянке. Боже! Почему не хочется уходить?.. почему?.. Встряхнув головой, словно пытаясь найти оправдание, она повернулась к Юзуру. — Мне пора. Вечер окончился. After-party вряд ли будет, Юзуру! — Она смотрела на него в упор. — До встречи! — Аэ-ли-та! Правильно? — Да! — Спасибо за вечер! Он произнёс длинную фразу или предложение по-японски. — Я хочу идти с тобой. — Аэлита поняла, что он хочет проводить её. — Авто там. Меня ждут. — и они направились к стоянке. Она специально не стала звонить Джону, чтобы он подъезжал. Было хорошо просто пройтись, просто даже несколько метров. Дойдя до шлагбаума, Аэлита повернулась. — До встречи, Юзуру! Не забудь про подарки! А я буду помнить твои! — Не забуду! Аэлита стояла молча, дожидалась пока Джон выедет со стоянки. Подъехал автомобиль. Юзуру открыл дверь. Девушка села, и машина отъехала, удаляясь быстрее, чем того хотел Юзуру. 13. Аэлита тихо сидела на заднем сидении, Джон по обыкновению наблюдал за ней через зеркало заднего вида. То, что расспросы не нужны, понятно было по выражению её лица. Казалось, сейчас ручьём польются слёзы. На самом деле, она пыталась понять, что произошло. Было ощущение потери, непонятной паники или волнения. Но ведь всё прошло хорошо! «Вечер был хорош. Юзуру прекрасен… Юзуру?.. а ведь я его могу и не увидеть больше. Разве что по телеку. Да ну! Можно же попасть на соревнования! А что дальше! Тут Жанна помогла… А потом просить папу найти кого-то, чтобы снова нянчились со мной. Как я объясню… что я хочу побыть рядом с Юзуру! Фигня какая-то! А с чего я взяла, что я хочу? Жанночка наговорила всякой ерунды, напустила тумана! А я повелась, как дура последняя! Идиотка!!!». Здравый смысл перевесил эмоции, но не совсем. Наваждение пройдёт, так и раньше бывало! Аэлита погрузилась в воспоминания того времени, как отдыхала с родителями на курорте. Мальчишек, игры в карты, поцелуи на пляже ночью. «Ник. С ним по-другому.» Аэлита достала телефон. Сообщений нет. Странно. Разговаривали недавно долго. Машина подъехала к порту. По трапу Аэлита вошла на борт яхты и посмотрела на город, туда, где, по её мнению, был Дворец конгрессов. Замечательный вечер! Она переоделась, спустилась в столовую и налила чаю. В голове ещё гремели децибелы банкета. «Надо бы душ принять! — потянулась девушка, изогнувшись назад- утро почти! Нобеля бы надо прогулять… чёрт! Лень! Рано ему ещё! Погуляет с кем-нибудь!» Аэлита пробежала через салон в душевую. *** Юзуру шагал к Дворцу быстрой походкой. Толпа гостей поредела, но ещё оставались стоять несколько групп и парочек. Среди них он заметил Жанну. Кивнув, он направился к дверям, где встретил ту самую даму из федерации. На лице её была паника. Но как только она увидела Юзуру, то мгновенно закивала головой и затараторила, о том, что нужно собираться, что Нанами-сенсей уже в гостинице, что теперь надо собрать всех и отправляться. Юзуру кивал, забрал свои вещи из гардеробной комнаты. В автобус до отеля он сел предпоследний. Проходя к своему креслу, он взглянул на Такахаси. Взор его был, мягко говоря, не добрый. Дорога была не долгой. Юзуру поднялся в номер. Юми-сан ждала его в гостиной. На диване лежали коробки с покупками, а поодаль чемоданы. — Сынок! Попей чай, в душ и отдохни. Я соберу всё. — Мам! Я сам соберу. Я быстро. Юзуру прошёл в спальню и с размаху плюхнулся на кровать. Он посидел, прислушался к себе и разделся. Голова шумела. Истома не утихала, она превращалась в навязчивая тупую боль в теле неясного происхождения. В боксерах направился в ванную и закрыл защелку. Потоптался на мягком коврике и снял последнюю деталь одежды. Нагнулся и проверил тейпы на больной ноге. Поднимаясь, Юзуру увидел своё отражение в зеркале. «Вода! Нужна вода! Она смывает все ненужное…» С предвкушением он вошёл с душевую кабину и, задвинув плотно дверцы, включил воду. Сначала из крана, давая протечь прохладной воде, потом постепенно включил тропический дождь и подставил под струи лицо, надеясь обрести ясность и равновесие души. Он нащупал кнопку проигрывателя и из водонепроницаемого динамика зазвучала музыка. Капли молотили по щекам, плечам не разбирая, где им падать, разбиваясь на мелкую пыль. Когда капля попадала на губы, ощущение от неё почему-то эхом разносилось по спине, опускаясь к пояснице. Юзуру махнул головой и опустил лицо, увеличил напор, давая воде возможность молотить по плечам. Вода била, попадая в одно и тоже место. Непроизвольно в голове пронеслась искра, и он вспомнил, как рука Аэлиты лежала на плече. Он глубоко вздохнул, развернулся, подставляя под воду попеременно лицо и плечи. Музыка изменилась и зазвучал Muse. Как фантом, возник образ Аэлиты! Юзуру дрогнул от какофонии ощущений, которые раздавались во всем теле! Вода и колола, и била, и струями стекала, оставляя дорожки, ручейки и реки на его теле, скатывалась по животу вниз, изгибалась водоворотом в пах. «М-м-м…» — в тон музыки Юзуру голосом попытался вывести себя из этого течения. Но только его голос утонул в шуме воды и музыки. А вода лилась, не спрашивая его разрешения, где и как прикасаться к его рукам, шее, каким искушением тронуть нежную кожу живота, как подобраться своей лаской к чувствительным местам. Дыхание его сбивалось, мышцы подрагивали… Как сладка была это пытка! Это не было первый раз. Случалось, что сильное нервное или физическое напряжения доводило его до эрекции, и он знал, как с ней справиться давно испытанным и верным способом. Но теперь одна мысль, одно воспоминание повергали его в истому. Коварная вода! От неё не убежишь! Юзуру рефлекторно попытался стереть льющуюся воду, но лишь распалил себя прикосновением к чувствительной коже. Глаза его были закрыты, зрение было обращено внутрь, а там царил образ девушки, такой желанный, такой невероятно обольстительный, которую хотелось обнять, прижаться и не выпускать, узнать её вкус! Юзуру поднял руку к губам, словно хотел утолить жажду или голод. Другой рукой, плотно прижав её к животу дошёл до нежной и напряжённой плоти. В висках стучало! Рваное дыхание похожее на всхлипы разносилось по душевой в такт музыке! — Ах… — с силой выдохнул Юзуру отзываясь на прикосновение своей руки. «Ах!» -повторилось движение, раздаваясь искрами по глазам, губам, шее, обнимая желанием талию! Ахх!.. Взрыв настиг его ударной волной, изливаясь и исчезая с потоками воды… «Ааах!.. Аааэ-лита!..» — тихим шёпотом, сглатывая попадавшую на губы воду, выговорил имя юноша. Ноги пошатнулись, он отклонился спиной к стенке кабины и медленно открыл глаза, не понимая, почему испарился прекрасный фантом! Постепенно он пришёл в себя. Чувства медленно угасали, но были обострены до предела. Он опустился и присел на небольшую скамеечку внутри кабины, ослабил напор воды. Ему предстояло осознать и принять новое чувство. Из душа он вышел, волоча за собой на одном плече махровый халат, край которого шлейфом тянулся по полу, стирая влажные следы. Капли капали с волос на пол. Он медленно натянул халат на себя и накрыл голову полотенцем, кутаясь в мягкую ткань лицом. Юми краем глаза из гостиной наблюдала исход сына из душевой в стиле ню. «Что-то новенькое! Устал конечно же!» 14. Юзуру долго сидел на краю кровати. Он не понимал, хочет ли он спать, хочет ли есть. Наконец он вытер голову полотенцем, запахнул полы халата и затянул пояс. Его сумка всё ещё лежала на кровати. Юзуру дотянулся и потащил её волоком по покрывалу, собирая складки. Всё, что ему нужно было, это телефон. Он хотел проверить, есть ли сообщения от тренера, отца или сестры. Обычно их принимала Юми, иногда родные писали ему лично. В сумке он обнаружил торчащие ручки неприметного пакета. «Да, конечно!.. подарок спонсоров, который передала Аэлита… Аэлита…» Он закинул голову назад и вспомнил пережитые недавно ощущения. «Надо посмотреть.» В пакете он обнаружил достаточно увесистую коробку из того же материала, что и пакет. Ни надписи, ни эмблемы. «Очередные часы! Сушить их что ли? Хотя для них тяжеловато.» Юзуру наклонил голову набок, открыл коробку. Ещё одна. Чуть меньше размером, чтобы точно вошла в первую, а сбоку атласный тонкий шнурочек в виде петельки. «Что за ящик с чудесами!» Юзуру потянул, коробочка распахнулась. Тонкий белый атласный шёлк служил внутренней отделкой. Содержимое было прикрыто такой же тканью, на уголках проглядывали золотые кисточки. Юзуру удивился тонкой работе и осторожно приподнял тряпицу. Под ней он увидел что-то похожее на камень. Он подсел ближе к прикроватной лампе. Внутри лежала невзрачная двустворчатая ракушка. Края её были плотно закрыты. Юзуру крутил раковину, не понимая, что за шутки. И вот на более широкой боковой стороне он обнаружил маленькую застёжку, на которую нажать можно было только тонкими пальчиками, как у него. Юзуру воспользовался, механизм сработал. Сворки раковины медленно распахнулись. Его взору явилась черная жемчужина примерно один сантиметр в диаметре. Её внутри удерживали маленькие силиконовые щёчки. Внутренняя часть раковины — жемчужницы была хорошо обработана. Перламутр сиял удивительным светом. Юзуру смотрел на диковинный подарок, поворачивал из стороны в сторону. На верхней части створки раковины алмазной гравировкой была нанесена надпись «Ницца — 2012». В дверь спальни тихо постучала мама. — Да. Входи, мам! Мать подошла. — Что это? — Да вот спонсоры подарили. «Смотри», —протянул презент Юзуру. Юми-сан внимательно рассматривала поделку. — Смотри, жемчужина не совсем круглая. У нас в Японии на фермах выращивают жемчуг, но подсаживают круглые бусины… а тут… Она присела на кресло у кровати. -Подай-ка мне упаковку. Юзуру протянул футляр. Юми-сан попыталась вынуть внутреннюю коробку. Она довольно легко вышла из первой. На дне лежала маленькая книжечка, точно по размеру дна. Извлечь её можно было не иначе как перевернув коробочку вверх дном. — Это прямо-таки ларец фокусника!.. — удивился Юзуру. — Это сертификат, Юзуру, паспорт! — Юми-сан медленно начала пролистывать книжицу, пока не нашла информацию на японском языке. В ней говорилось, что это за жемчуг, какого он вида, место вылова. Кроме того, было указано, каким образом данная драгоценность может быть обменена на деньги, были указаны адреса и контактные данные ювелирных салонов или мастерских, которым предоставлялось право работать с этим чудом… — Сынок! Это дорогая вещь! Очень! Смотри, каждый лист книги из бумаги с водяными знаками, что-то типа герба, и после каждой записи на разных языках стоит голографическая марка и собственноручная подпись ни то нотариуса, ни то хозяина… Юзуру- мальчик мой, кто тебе это подарил? — Мам, я точно не знаю… мне её принесла Аэлита, девушка… она работает во Дворце. Сказала, что выполняет поручение спонсоров…- испарина выступила у него на лбу… — Мам… что не так?.. — Погоди-ка! Нашла. Вот. Пишут, что данное изделие передается в качестве дара за призовое место в Чемпионате мира по фигурному катанию в Ницце… так… а вот ещё, что сертификат является единственным документом, с которым жемчужина может вывозится и пересекать границы государств в необработанном виде… так тут список… Япония есть, Арабские эмираты, Франция, США, Великобритания, Канада… ох… много чего… А Дайсуке-сан тоже получил такой подарок? — Не знаю, я с ним не говорил и не видел. — Это надо как-то выяснить… — Юми-сан сидела в задумчивости. Юзуру начал заметно нервничать. — Мама, это же просто подарок! Типа призовых. Ну что ты… — Ничего, Юзуру! Держи свой подарок! Только я до конца дочитаю документ. — Юми-сан читала не долго. — Нашла! Эмма Конте! Фабрика Эммы Конте! И контакты есть! — Фууу! — выдохнул Юзуру облегчённо. — значит можно спокойно спать, если осталось время, я что-то валюсь с ног. Юми чмокнула сына в макушку и пошла в свою комнату. Он лег в кровать. Взял презент и ещё какое-то время смотрел на мерцание черной жемчужины. «Как Аэлита…» вздохнул он. Не много погодя понял, что глаза стали слипаться. Тогда он бережно упаковал дар во все коробочки и отложил на тумбочку, вздохнул и уснул. 15. Время понеслось для Юзуру после чемпионата мира с яростной быстротой. Нужно было подлечить ногу. Но важным моментом было то, что он решил сменить тренера. Так в мае они с мамой прибыли в Торонто на тренировочную базу Брайана Орсера в Крикет-клубе. Перед отъездом в Канаду Юзуру несколько дней обходил значимые для него места в родном Сендае, впитывая дух родной страны, нации. Одним из мест, недалеко от Токио, был храм Никко Тосё-гу. Святыня в честь великого сёгуна. Юзуру долго бродил по мемориалу, а вернувшись в Токио, напоследок решил помолиться в одном из многочисленных старинных синтоистских храмов, главного священника которого он знал. Службы были окончены, все ритуалы были соблюдены. Священник узнал в прихожанине знакомого юношу, вышел к нему, и они направились в прихрамовый сад. Юзуру вкратце рассказал о предстоящем переезде. Священник внимательно слушал его. И когда они вышли к пруду с цветущими пионами на берегу, священник повернулся к нему. Он смотрел в глаза Юзуру, взгляд словно проникал насквозь, обтекал его всего. Священник наконец вздохнул. — То, что ты едешь в другую страну служить Японии, это большая ноша. Ты сильный. Тело твоё ещё слабое, но дух крепок, хотя и неопытен. Много соблазнов будет на чужбине, но всегда будешь возвращаться домой. Крылья за твоей спиной поднимут тебя высоко, Юзуру. Но крыльям нужен воздух! Ты уже встречал на своём пути источник этого воздуха, но, как вижу я, не понял, что он предназначен для тебя. От того ты в смятении. Юзуру слушал и не мог взять в толк, о чем это говорит старый священник. А тот продолжал: — Поймёшь, когда на вершине стоять будешь! Сам увидишь! — Простите меня, сенсей! Но я не пойму, о чем вы говорите! — отважился Юзуру. Священник заулыбался, видя его недоумение. — Это ничего! Видишь на том берегу пруда деревья? Зелень молодая, свежая. Соком налитая. И среди листвы золотистые стволы сосен. А как дышится в этом лесу… — Я вспомнил, сенсей! Я встретил во Франции девушку с глазами цвета леса. Испугался, но потом удалось пообщаться. Она — хороший человек. Так мне показалось, я английский плохо знаю, а она не смеялась, говорила просто, и я понимал… Священник посмотрел на Юзуру. Юзуру замолчал, вспоминая Аэлиту, и как пылал от каждого её прикосновения. — Встречи не случайны, Юзуру. Не забывай! Ну пойдем. И они направились к воротам. Юзуру с глубоким почтением поклонился священнику. Выполнил ритуал и двинулся к станции метро. Кардинальная смена образа жизни вытеснила душевные терзания, и трепет поутих. На их место встали другие заботы, связанные с изучением языка, привыканию к новым методам тренировок, к новым наставникам, новым знакомствам, новому миру. А на другом конце Земли после чемпионата мира Ницца опустела, но уже через неделю примерно её наводнили отдыхающие, предпочитающие ранний загар. Артур Конте подписал последние документы на покупку виллы. За ужином было принято решение возвращаться в Лондон, Аэлите нужно было быть в колледже. Она предвкушала встречу с подругами, завистницами и соперницами. Неделю примерно ей будет, чем отвлечь внимание. Гигабайты фотографий и полный блокнот автографов лучших фигуристов мира!!! Накануне отъезда она встретилась в прибрежном кафе с Жанной. Они обменялись подарочками друг другу на память. — Я так рада, что познакомилась с тобой! — Аэлита обняла Жанну. — Взаимно, дорогая моя! Так приятно с тобой было общаться! Летом-то приедешь? — Не знаю, наверное, не получится! Олимпиада же в Лондоне. Поэтому может после, уже ближе к сентябрю. -Как тебе в Ницце? Впечатлений, конечно, маловато! Но если останешься на курортный сезон, то незабываемые вечеринки я тебе обещаю. И курортные романы тоже! О, кстати! А что у вас с Юзуру завязалось что или как? — Да я спрашивала у него телефон, но по их правилам телефон он дать не мог, поэтому я дала свой, на салфетке. Как- то так… — Япония- загадочная страна. И люди… И не звонил? — Нет. — Аэлита пожала плечами. — выбросил салфеточку…- она засмеялась, а в душе возникло ощущение уязвленного самолюбия. Она, что, была недостаточно хороша для этого японца, который толком говорить-то не мог! Жанна глянула на свою юную подружку. — Не похоже это на него! Он не может быть таким. Ладно, Бог с ним! Девушки ещё долго сидели, болтали о разном, потом Жанне позвонил муж. Они договорились прогуляться втроём по набережной и проводить Аэлиту. Так закончились приключения в Ницце.