Знаешь, я теряю свободу, когда теряю тебя.

      Мы проспали. Мне нужно быть на смене через 20 минут, а я только что проснулась. Беспорядочно бегаю из комнаты в комнату, крича на Ино, чтобы она скорее вышла из ванной. Позавтракаю чем-нибудь на месте. Футболка мятая, блин. Неважно, под халатом никто не заметит. Носки слишком яркие! Откуда в шкафу вообще взялись жёлтые носки?! Ладно, нет времени. — Ино! Вылазь уже, я сказала! — Хватит на меня орать, я уже выхожу! Замочек ванной щёлкает, и я пулей забегаю туда, выкидывая растерянную подругу за дверь. — А мы успеваем позавтракать? — жалобно спрашивает она. — Набо было бубибьник перепбоберять! Беб завбака себобня! — отвечаю со щёткой в зубах.       Ино громко вздыхает, признавая свою оплошность. Она умудрилась поставить свой обычный будильник на 8:30, забыв, что я вообще-то на работу встаю в 7:00. Яманако-то везде успеет, а вот я… — Возьби что-бибудь в холобильнике, там быби ещё онигиби. И мне остабь!!! — Ура, — вяло отзывается подруга и шлёпает на кухню.       Я залетаю в кабинет ровно в 9:10. Кажется, никто даже не заметил моего отсутствия. Только вот я не успела ни поесть, ни футболку погладить, ни накраситься. Я застёгиваю халат, стоя напротив длинного зеркала. Утро в больнице в самом разгаре. За дверью кто-то бегает, катает капельницы, гремя колёсиками установок по кафелю. Если не будет срочных происшествий, то у меня есть час на бюрократические дела до утреннего осмотра.       Сажусь за стол, усыпанный бумажками, и вдруг вижу блокнотик, случайно оставленный тут вчера. Это тот самый блокнот «за» и «против» поездки на бал. Пора бы уже решаться. «Пора, а то все платья разберут!», — поддакивает внутренняя. — Давай взвесим все «за» и «против» ещё разок! — дожили, разговариваю с собственной шизофренией, — Только с этого дня я прекращаю врать самой себе. «Чего это ты вдруг? Подруга убедила? Неужели?», — удивляется внутренняя. Поднимаюсь с кресла, подходя к окну. — Я и сама давно это понимаю. Не могу так больше. С каждым днём всё хуже и хуже. Пора прекращать над собой издеваться! — грозно говорю в пустоту. «Ого, ты что, поумнела?» — Пора прекращать бояться правды! Мне нужно её принять! — сжимаю кулаки, беспокойно меря шагами комнату. «Реально что ли?»       Вздыхаю. Да, надо бы. Но нужно же не просто сказать об этом. Нужно это сделать. Всё вспомнить. Всё обдумать. «Я знаю, с чего стоит начать!»       Я тоже знаю. И первый шаг — самый страшный. «Произнеси это вслух»       Ты уверена, что стоит на работе этим заниматься? Лучше не сейчас. «Не ищи больше отговорок», — напирает внутренняя.       Почему ты так уверена, что от этого мне будет лучше? «Потому что хуже уже не станет», — обрубает голос в голове, не оставляя вариантов.       Я набираю в грудь воздуха. Мне действительно нужно это сказать. Нужно это осознать. Наруто и Саске спасли наш мир от вечного Цукиёми, но я упорно продолжаю загонять себя туда, не желая видеть неудобную, нежеланную, несчастливую реальную жизнь. Пора вылезти из своего кокона. Хочу сказать чётко, но получается ломаный шёпот: — Я люблю не Саске, а выдуманный образ. И я знаю, что это действительно так. Это правда. «Так, хорошо, ещё раз».       Грудь сдавливает подступающими рыданиями. Надо держаться. Я смогу. Я больше не слабая. Цунаде-шишо бы мною гордилась. — Я люблю не Саске. Я больше не люблю Саске. «Да, ещё раз», — просит внутренняя. Но я больше не могу. Это уже было слишком. Мир трескается от одного упоминания Саске. Комок выходит из горла вместе со слезами. Я опускаюсь на пол, обнимая себя руками. Пульс бьёт по вискам. Я смогла произнести это вслух. Разве мне не должно было стать легче?       Полчаса я сижу на полу, собирая себя по кусочкам. Но не жалею. Чувствую мрачное удовлетворение. Размазываю слёзы кулаком. Это только начало. Я выберусь.       Сколько же можно мучить меня, Саске? Понять тебя, любить тебя — это то же самое, что биться головой о стену. Уходи насовсем. Возвращаться не нужно, я же знаю, что ни тебе, ни мне от этого счастья не прибавится. Уходи из моей головы, Саске. Уходи из моего сердца. Я устала быть несчастной, а несчастна я из-за тебя. Но однажды я точно смогу тебя отпустить.       Когда я наконец поднимаюсь с пола, поправляю халат и волосы, в дверь кто-то стучит. Очень (не)вовремя. Нельзя на работе заниматься самокопаниями и расковыривать старые раны. Нельзя. — Сакура-сан, разрешите войти? — Ацуши? Доброе утро, входи. Парень неуверенно переступает порог. Он протягивает мне стопку бумажек. — Вот, это личные дела восьми гражданских, пострадавших при пожаре. Нужно назначить даты выписки. Анализы прикрепил. — Молодец, Ацуши. Палаты 14 и 15, я правильно помню? — вежливо уточняю я. — Именно так, Сакура-сан. И… — он застенчиво опускает глаза, — До свидания, Сакура-сан.       Резко вылетает из кабинета, случайно громко хлопая дверью. «Извините, Сакура-сан», — слышится мне откуда-то из коридора. Что это с ним сегодня? Неужели где-то накосячил? Надо будет внимательнее читать его записи.       Стрелка часов близится к десяти. Значит, пора начинать утренний осмотр. Нет времени думать и раскисать. Работа — то, что спасало меня на протяжении этого года от мыслей о реальности.       Без происшествий, как всегда, не обошлось. Приходится ругаться с непоседливыми генинами, подравшимися прямо в палате. Они и в больницу-то попали после драки. Мальчишки твёрдо стоят на своём: отказываются не просто работать в команде, но даже лежать в одной палате. Куда я их дену, когда всё детское отделение забито людьми? Я им говорю, мол, однажды вы сработаетесь, потерпите. А они в ответ мне утверждают, что я ничего не понимаю, и вообще это не моё дело, и они сбегут из больницы, если я их не расселю. И в перерывах между руганью со мной, успевают ещё и грызться между собой, прямо как Наруто и Саске в детстве.       Точно! Наруто! Он как раз вчера должен был вернуться с миссии. Он, Сай и Киба куда-то уходили на разведку. Детали Хината не рассказывала. Набираю номер друга, прислонясь спиной к двери проблемной палаты. Мальчики за дверью что-то друг другу кричат. Кошмар. — Сакура-чан! Рад тебя слышать, даттебаё! — раздаётся в трубке счастливый голос. — Приветик, Наруто. Как ты? Есть дела сегодня?       Тут же закусываю губу, понимая, что сказала глупость. Сейчас меня ждёт очередная шуточка вроде «а что, предлагаешь сходить на свидание?». Но Наруто на удивление спокойно отвечает: — Впорядке всё, дел особо нету, отдыхаю. А что, нужна помощь?       Мне вдруг становится ужасно стыдно. Наруто, как и Какаши-сенсей, думает, что я могу обращаться к нему только по делу. А ведь мы почти семья. Слишком долго убегаю от реальности. Много мечтаний, много Саске, много работы и мало всего остального. — Может, зайдёшь ко мне во время обеденного перерыва? — Конечно, раз ты зовёшь, — в трубке раздаётся довольное сопение, — тебе принести покушать?       Я невольно улыбаюсь. — Приноси, я как раз не завтракала, — делаю небольшую паузу и всё-таки озвучиваю первоначальную цель своего звонка, — Наруто, проведёшь тут разговор по душам с парочкой надоедливых генинов?       Я слышу, как Наруто усмехается. В его усмешке я улавливаю невысказанное «так и знал, что ты без дела не позвонишь». Но это лишь моя совесть. Я точно знаю, что Наруто никогда меня ни в чём не упрекнёт. И от этого бывает даже хуже. — Без проблем, Сакура-чан! Жди в гости, даттебаё! — в трубке раздаются гудки. Мне мерещится укор в каждом звуке.       Во время обеденного перерыва я вспоминаю, что так и не позавтракала. Наруто обещал принести еды, но я такая голодная! Очень голодная. Плотно закрыв дверь кабинета, сажусь за стол. На столе уже стоит стакан чая, налитого мною из кулера. Достаю онигири, заботливо уложенный в мою сумку подругой. Откусываю большой кусок. Как же мне надоели эти два вредных генина! Бесят, шаннаро. Взгляд натыкается на злосчастный блокнот на столе. Любая мысль о бале перерастает в мысль о Саске. Меня тошнит от мыслей о нём. Я устала. Почему он ушёл, но продолжает сидеть в моей голове?       «Мы же с тобой решили, что Саске не любим больше, почему бы тогда на бал не поехать?», — задумчиво бросает внутренняя Сакура.       Комок риса застревает в горле. Начинаю кашлять, лихорадочно бью себя по спине. Я ем вообще-то! Никакого Саске, пожалуйста! С меня на сегодня хватит!       «Никакого Саске! Вот именно! Пора идти за платьем!» — беснуется внутренняя.       Я, отдышавшись, жадно глотаю чай, разом выпивая весь стакан. Внутреннюю Сакуру, навязчиво кричащую что-то злобное, стараюсь игнорировать. Быстро всухомятку доедаю свой поздний завтрак. Пустоту в желудке он не заполнил. Взглядом нахожу отчёт Ацуши и решаю, что очередная скучная работа обязательно поможет мне отвлечься от самокопаний. Лист за листом, я внимательно читаю каждую строчку, пытаясь найти то, что Ацуши пытался от меня скрыть. Переворачиваю предпоследнюю страницу и нахожу записку. Дорогая Сакура-сан!       Я знаю, что моё предложение выходит за рамки рабочих отношений, но всё же смею надеяться на вашу снисходительность.       Сакура-сан, я прошу вас быть моей спутницей на грядущем балу Мизукаге.

Ваш преданный подчинённый, Ацуши Накаяма.

      Ками, да что же это такое? Даже в работе умудрились напомнить о бале! Я смущённо закрываю лицо руками, переворачивая записку тыльной стороной. Это очень мило с его стороны. Мне правда… очень приятно. Но, блин…как бы так отказать, чтобы он не сильно обиделся?.. «Почему сразу отказать! — вдруг возмущается внутренняя, — Ацуши милый парень, а ты свободна как ветер».       Я вспыхиваю от собственных мыслей. «Мы же решили, что не любим Саске. Пора посмотреть на мужчин вокруг».       Но не так же сразу! И дня не прошло! «А зачем нам ждать, когда нас на бал приглашают?»       Зачем ждать? И правда, а зачем? Ну, нет. Я просто не представляю, как поеду на бал с Ацуши. Он совершенно не подходит. «Выбора нет! Больше тебя никто и не приглашал», — язвит внутренняя.       А зачем приглашать? Бал же как раз нужен для знакомств. Заранее и не надо. Это только для уже влюблённых. А я свободна, как ветер. «Вот видишь, свободна, как ветер, уже и сама так считаешь», — довольно тянет моя вторая половина мозга.       Мне вдруг становится так смешно, легко и радостно на душе. Я могу ехать. Я поеду! Саске превратиться лишь в мой страшный сон. А на балу меня все ждут. Я буду веселиться со своими друзьями и сенсеем! И…точно, сенсей.       Я резко вспоминаю наш с Ино вчерашний разговор. Краснею, кажется, до кончиков ушей. Вдруг я и правда ему нравлюсь? Нет, точно нет. Это же Какаши-сенсей. Если бы он хотел, он бы уже меня пригласил! Радость, поглотившая меня минуту назад, куда-то рассеивается. Я буду очень рада, если сенсей найдёт себе девушку, но мысль о том, что я могу ему нравится, щекотливо-приятно греет изнутри. — Сакура-чааан! — Наруто залетает в кабинет без стука. Я вздрагиваю, напуганная его неожиданным появлением. Так сильно задумалась, что не почувствовала чакру Кьюби? Вот до чего доводят мысли о мужчинах! — Привет, балбес! — я поднимаюсь с кресла и шагаю на встречу, распахивая руки для объятий.       Наруто легко подхватывает меня за талию и кружит вокруг себя. Смеёмся. — Ещё зайти не успел, а уже балбес! — счастливо улыбается, ставя меня на пол. — А ты чего такая красная, Сакура-чан? Плакала что ли? — Всё нормально, просто немного душно.       Пока Наруто бросается открывать форточку, я успеваю взглянуть в зеркало. Глаза ещё не просохли от слёз по Саске, а уши горят от мыслей о сенсее. Почему это я вообще смущаюсь, думая о нём? Всё из-за дурацкой шутки Ино. Или не шутки… или не дурацкой? — Сакура-чан, приём? — друг осторожно касается моего плеча, возвращая на Землю. Ой. — Я тут покушать тебе принёс.       Наруто протягивает мне контейнер с моими любимыми пельменями анко, обильно залитыми сиропом. — Нару-у-уто, ты лучший! — я выхватываю контейнер из рук Узумаки, плюхаюсь за стол и вскрываю упаковку палочек, принесённых другом.       Пару минут я жую, не в силах оторваться от любимого блюда. — Как прошла ваша миссия? — прожевав кусочек, спрашиваю я, мгновенно запуская в рот следующую порцию. — Как всегда суматошно, — улыбается Наруто, садясь на кушетку напротив меня, - кстати, классные жёлтые носки!       Я хихикаю, а он рассказывает мне забавные истории, махая руками. Спокойно ем, слушая друга и думая о том, что я очень рада видеть его. После войны Наруто обрёл настолько бешеную популярность, что редко удавалось перекинуться с ним хоть парой слов. И я тоже хороша, ушла с головой в работу. Но теперь всё ведь будет иначе? Новая жизнь без сожалений и ожиданий?       Вдруг мой телефон дзынькает. Наруто замолкает, отвлекаясь от рассказа и вопросительно глядя на экран. Смс-ка от незнакомого номера. «Сегодня после окончания смены задержись на 10 минут». Загадочно. И от кого? Щеки, кажется, опять розовеют от внезапно пришедшей на ум догадки. Это Ацуши. Он сегодня как раз в ночную смену. И знает мой рабочий график. Хочет узнать мой ответ насчёт бала. — Что-то случилось?       Я неловко улыбаюсь, и поспешно отвечаю: — Нет, нет, так, неважно. Ино написала.       Наруто задумчиво кивает и переходит на серьёзный тон: — Кстати, Сакура-чан, а ты не знаешь, что за помощь нужна Хинате? — Чего-чего? — удивленно вскидываю брови. — Мне тоже вчера написала Ино-чан и сказала, что я не должен на балу отходить от Хинаты ни на шаг. Потому что ей нужна будет моя помощь, — Наруто задумчиво чешет затылок рукой.       Я еле подавляю смешок. Вот ведь Ино — проныра! И тут успела. — Да, — отвечаю я, лихорадочно пытаясь придумать, что же это за помощь такая, — у неё слишком неудобная сумка, ты будешь её носить.       Ками, какой же бред сморозила! Наруто точно не поведётся. Ино, я провалила твой план… Хината, прости… — О, тогда, конечно, я всегда рад помочь Хинате, даттебайо! — расплываясь в улыбке заявляет он.       Я хихикаю, в который раз поражаясь простодушию и доверчивости своего друга. — А Хината точно не будет против того, что именно я буду носить её сумку? — вдруг как-то жалобно спрашивает он. — Почему это она должна быть против? — У меня появилось подозрение, что Хината больше не хочет со мной дружить.       «О, да, она точно не хочет с тобой дружить»… — Понимаешь, Сакура-чан, я часто встречаю её, когда выхожу по утрам в академию к Ируке-сенсею. Хината идёт мне навстречу, а когда замечает, резко разворачивается и убегает… Я чем-то её обидел, ты не знаешь?       У Наруто такое расстроенное лицо, что мне хочется отчитать Хинату. Во-первых, что она по утрам делает возле его дома, если она живёт на другом конце Конохи? Во-вторых, если уж сталкеришь, то хотя бы не пались. В-третьих, если уж спалилась, то не надо сбегать с места преступления!       Я корчу задумчивую мину, стараясь не смеяться. Камисама, как же сложно всё! И забавно. — Наруто, понимаешь, Хината тоже думает, что ты не хочешь с ней эээ…дружить. — ЧТО? — Наруто резко вскакивает с кушетки, — Я? Почему? Как так? — Спокойно, спокойно, — испуганно машу руками, пытаясь угомонить разбушевавшегося друга, — понимаешь, после войны и ты, и Хината, были очень заняты… и она в какой-то момент…эээ…подумала, что у тебя есть другие более важные… эээ…подруги, чем она. — Но это не так! — перебивает меня Узумаки, — Хината очень важна для меня!       Я невольно улыбаюсь. Как же приятно это слышать. — Да, я знаю, Наруто. Поэтому докажи ей это на балу. Растопи лёд между вами! Ты должен не просто носить её сумку, но и напомнить ей о вашей…кхм…о вашей крепкой дружбе.       Проходит секунда, и Узумаки уже улыбается самой широкой улыбкой из своего арсенала улыбок. Вот это я молодец, вот это речь задвинула! «Красотка», — хвалит меня внутренняя. — Я не отойду от Хинаты ни на шаг, даттебайо! Я докажу ей силу нашей связи.       Одобрительно киваю, и хочу ещё кое-что спросить, но не успеваю. — Сакура-сан!!! — раздаётся крик из-за двери, — Сделайте что-нибудь с этими двумя! А ещё Шизуне-семпай вас просила зайти. Срочно!       Бросаю взгляд на часы. Да, перерыв почти кончился. Кричу в ответ: — Уже иду, Юмеко!       С сожалением встаю с мягкого кресла и застёгиваю халат. — Наруто, зайди, пожалуйста, в седьмую палату. Там двое генинов. Твоё задание — сделать так, чтобы они прекратили драться и разносить палату. Разберёшься, короче. — Будет сделано, Сакура-чан!       Выхожу из кабинета, запоздало вспоминая, что нужно было вымыть контейнер из-под еды и вернуть другу. Время летит с ужасной скоростью, не успеваю опомниться, как наступает вечер. Сделано было очень многое. Если бы не нужно было подписывать кипу отчётов, то я бы, наверное, призналась себе, что устала.       Во время вечернего обхода навещаю генинов из проблемной палаты. «Они подозрительно притихли», — шепнула мне Юмеко. Но это совсем не подозрительно, ведь у них был сеанс Наруто-психотерапии. Интересно, что именно он им сказал? Стучусь и захожу внутрь. — Ребята, привет. — Здравствуйте, Сакура-сан, — хором бормочут мальчишки.       Подхожу к ближайшей кровати и быстрым привычным движением одной руки проверяю состояние первого генина с помощью медицинской техники-сканнера. Вдруг он дёргается и вскрикивает: — Точно! Исцеляющая техника! Пугаюсь от резких воплей и тут же начинаю злиться: — Ты чего кричишь?! Не мешай проводить осмотр! — Так нечестно! — вдруг вопит уже второй мальчишка, — тебе подсказали! — Честно всё! — Не честно, ты мухлюешь! — Нет, честно! — ТИХО! — взрываюсь я, топая ногой. Мальчики замолкают, продолжая злобно поглядывать друг на друга. — Почему вы опять ругаетесь?! Генины наперебой начинают пересказывать мне события сегодняшнего дня: — Сакура-сан, понимаете… — Понимаете, к нам приходил сам Наруто-сан!!! — Да, сам Наруто-сан! — Да не перебивай ты! — Не перебиваю, отвали! — И Наруто-сан сказал, что он и Саске-сан тоже друг друга раньше не любили… — И были соперниками, как мы с Анамаки! — Да, и благодаря соперничеству Наруто-сан и стал таким сильным! Я улыбаюсь, глядя на воодушевлённых мальчишек. — Поэтому очень важно найти себе хорошего соперника! — А у меня уже есть Хорума, мне не надо искать! — А у меня есть Анамаки! — Так что мы будем соперниками как Наруто-сан и Саске-сан, а потом… — А потом я стану Хокаге! — Нет, я стану! Попробуй для начала победи меня! Я хихикаю, прикрывая улыбку ладонью. — И мы начали соревноваться уже сейчас! — Да, мы решили, что тот, кто знает больше дзюцу, тот победит! — И я почти выйграл! — Нет, сейчас твой ход! — То, что ты сказал «Исцеляющая техника» не считается, тебе подсказала Сакура-сан!!! — Нет, считается! — Тише, тише, ребята, чего вы так расшумелись, — ласково говорю я, — хотите, я принесу вам сёги и будете соревноваться в разработке стратегий? Только не надо шуметь в больнице. Наруто вам разве об этом не сказал? — Сказал, — хором отвечают генины, смотря в пол. — Тогда, я надеюсь, вы послушаете будущего Хокаге, и не станете больше кричать и драться. А я сейчас принесу вам игру, договорились? — Хорошо. — Ладно.       Я спокойно осматриваю обоих мальчиков. Уже послезавтра отпущу их по домам. Перелом руки у Анамаки был вправлен и срощен за один сеанс Мистической ладони. Открытая рана Хорумы тоже почти готова, осталось завтра убрать следы, чтобы не было шрама. Но на это задание отправлю кого-нибудь из детского отдела госпиталя.       Мальчики действительно послушались Наруто. Примеры из жизни, это, конечно, хорошо, но у самого Узумаки всё было далеко не так чудесно, как он любит рассказывать. Надеюсь, что Анамаки и Хорума всё же поладят со временем, и ни один из них не надумает убивать другого и разрушать Коноху. Упаси нас Хаширама, если эти генины являются очередными реинкарнациями Индры и Ашуры!       Наконец, заканчиваю обход, отношу сёги мальчишкам, обсуждаю сложных пациентов с Шизуне, а на часах уже твёрдое «без пяти девять». Уже почти конец смены! Лёгкое волнение чувствуется где-то внутри. Пусть я и решила, что Ацуши не мой типаж мужчины, но говорить с ним о каких-то чувствах всё равно неловко. У меня мало опыта в этой сфере жизни. Мне много раз предлагали встречаться, но я никогда всерьёз не думала над этими предложениями. Все они были обречены на отказ с самого начала. Но сегодня что-то поменялось во мне. И, честно говоря, намного раньше, чем сегодня. Но только сейчас я, наконец, позволила себе принять эти изменения.       Подхожу к зеркалу и ужасаюсь: волосы растрёпаны, под глазами круги, губы обкусаны до крови. Хватаю расчёску со стола и торопливо приглаживаю торчащие волосы, которые по-хорошему стоило бы помыть.       Суетливо роюсь в ящике стола, пытаясь отыскать помаду. Как назло, не получается! Ну, скорее, скорее, блин! Ручка, конфеты, календарик, салфетки, медицинская шапочка, магнитик из Суны. А помада-то где, а?       Вздрагиваю от стука в дверь. Как же так, почему я не почувствовала чакру издалека? — Войдите, — отвечаю я, садясь в кресло и делая вид, будто увлечена бумагами. — Добрый вечер, Сакура. Дыхание перехватывает, когда я слышу этот голос. — Д-добрый вечер, Какаши-с-сенсей…       Он проходит в кабинет и садится на кушетку напротив меня, окидывая взглядом комнату. Я медленно выдыхаю, пытаясь отогнать лишние мысли из головы. Зачем он пришёл? Почему сейчас?! — Ты удивлена моему приходу, — говорит он скорее утвердительно, чем вопросительно. — Но я же написал тебе сообщение. — Это были Вы?! — громче, чем надо восклицаю я. И тут же вспоминаю, что Цунаде-сама мне когда-то говорила о новом номере телефона Какаши. — Я.       Неловкое молчание повисает в воздухе. Я должна что-то ещё сейчас сказать? Может, предложить чаю? Он тоже решил зайти вечерком в гости, как это недавно сделала я? Или другая причина? Может, я накосячила в последнем запросе? Не может быть, Цунаде-шишо же проверяла всё. Что произошло?       Какаши-сенсей молчит, не смотря на меня. Бегает глазами по комнате, будто бы выискивая трещины в шпаклёвке. Я наоборот исподлобья гляжу на него. Вихрь моих тревожных мыслей завершает внутренняя Сакура, мечтательно шепча что-то вроде «а если подумать о нём как о мужчине, он очень красивый». Я моментально краснею, упираясь глазами в стол. Ками, что вообще тут происходит? — Сакура, тебе, наверное, интересно знать, зачем я пришёл. Одновременно страшно и интересно. Страшно интересно. — Я пришёл, — Какаши-сенсей тяжело вздыхает, глядя в зашторенное окно, — пришёл я… Он замолкает, поправляет и без того идеально повязанный протектор, и опять вздыхает. — Ты подумала насчёт бала? Сердце ухает куда-то вниз. Внутренняя Сакура орёт. Я пытаюсь держать себя в руках. Какаши-сенсей быстро добавляет: — Время осталось не так уж и много, надо ответить Мизукаге, ты сама понимаешь. А. Он только поэтому спросил? Ну, конечно, чего бы ему ещё спрашивать! Ино со своими дурацкими предположениями меня совсем испортила! Я теперь думаю не о том! — Поеду, — нахмурившись, отвечаю.       Какаши-сенсей одобрительно кивает. Мы снова погружаемся в неловкое молчание. Я пытаюсь улыбнуться, но как-то не получается, слишком уж напряжённая атмосфера царит в моём маленьком кабинете. С надеждой жду. Раз он не уходит, значит, что-то ещё хочет обсудить? Но он всё ещё молчит, настукивая пальцами какой-то ритм по своим коленям. — Сакура.       Какаши-сенсей опять вздыхает, обводит глазами комнату и, наконец, смотрит на меня. Я ловлю этот взгляд, пытаясь по лицу прочитать хоть что-нибудь, что на душе у моего сенсея. — Раз уж ты поедешь на бал…и… раз уж ты в курсе, что я там в качестве особого гостя…       Сердце уже даже не стучит. — Не могла бы ты поехать в качестве моей спутницы и спасти меня от приставаний Мизукаге?       Хочется завизжать на весь госпиталь. Хочется замереть в шоке. Но он смотрит, внимательно ловя каждую эмоцию, промелькнувшую на моём лице, поэтому я, хватая за ниточки свой улетающий в астрал рассудок, очень стараюсь улыбнуться максимально спокойно и мягко. — Разве так нужно приглашать девушку на бал, Какаши-сенсей? — кажется, у меня не получилось, и добрая улыбка превратилась в горделивую победную. — Я просто прошу тебя об одолжении, — тут же безэмоционально бросает он, снова отводя взгляд.       «Ду-у-ура!», — орёт внутренняя. Дура. Да, правда дура. Что же теперь делать? Что теперь сказать? Почему я снова не знаю, что ему ответить? Где вся моя смелость?       Какаши резко поднимается с кушетки и кивает мне. — Если моё предложение обидело тебя, извини. Я не хотел этого. До свидания, Сакура.        Три шага до двери. Три шага, и он уйдёт. Я не успеваю понять, как подскакиваю с места. — Подождите, Какаши-сенсей! — он замирает, оборачиваясь ко мне. На одну секунду его глаза отражают что-то больное и нервное, прежде чем снова потускнеть от безразличия. А может быть, показалось. — Я согласна, я поеду, не злитесь на меня! Какаши-сенсей тяжело вздыхает и прикрывает глаза. — Сакура, ты не обязана. Я поищу другого человека на роль моего прикрытия. Может, Шизуне-сан согласится. «Шаннаро!!! Какая Шизуне? — взрывается внутренняя, — Я же сказала, что согласна!» Мгновенно затухаю. Ему нужна не я, а вообще кто угодно, лишь бы спасли от Мизукаге? Точно, он решил позвать меня именно потому, что я ничего лишнего не подумаю! А я подумала! Подумала! Если бы Какаши-сенсея не было в кабинете, я бы разбила тут что-нибудь от обиды на него, на Ино, на внутреннюю, да и на саму себя! — Но я… я… — вселенская усталость вдруг опускается на мои плечи. Снова не знаю, что сказать, и стоит ли вообще говорить. «Соберись, тряпка!», — орёт моя шизофрения. Набираю в грудь побольше воздуха, и на одном дыхании тараторю: — Я была бы очень рада поехать в качестве вашей спутницы, ведь мы давно не проводили время вместе, и вообще, я с головой ушла в работу и давно с вами не общалась, и я бы хотела на этом балу провести с вами побольше времени, потому что вы очень важный для меня человек, я не хочу, чтобы связи между нами рушились, и вообще, и вообще…       Замолкаю, мечтая провалиться под землю. Закрываю глаза, медленно считая до трёх. Чувствую, как рука Какаши-сенсея успокаивающе опускается мне на голову. — Понял, Сакура. Спасибо, что согласилась. Я рад. Не успеваю я поднять голову, как Какаши-сенсей уже закрывает за собой дверь. — До свидания! — говорю ему вслед, успевая заметить, что уши сенсея покраснели. Так же, как и мои щёки.       Плюхаюсь в кресло, закрыв лицо руками. Несколько минут прихожу в себя. Пресвятые Ооцуцуки, что же это такое творится! Неужели правда нравлюсь? Неужели? Почему тогда хотел сбежать? «Потому что ты ду-у-ура!» И то верно. О камисама, срочно надо звонить Ино!       Я пулей вылетаю из госпиталя, обещая себе завтра прийти на работу пораньше, так как бумаги сами себя не подпишут. До дома мне идти совсем недалеко. Только выхожу, так сразу набираю подругу. — Яманако!!! — Да, слушаю, чего орёшь? — Ты не поверишь…с чего бы начать…