Гарри Поттер и Чувство Альтернативы

Первые разы это чувство пугало его. Над ним возвышались страшные взрослые - тётя и дядя Дурсли. Иногда к ним добавлялся их сын - Дадли. Дадли не был страшен и не возвышался над ним, но всячески подставлял и пакостил по мере возможности. Гарри не знал и не понимал: за что это ему? От этого было больно. Но кроме непонимания и душевной боли перед ругающимися на него взрослыми, Гарри пугало странное чувство - чувство того, что сделать правильно, как поступить правильно... И всё бы ничего, но правильность эта была не та, которой хотели приучить его Дурсли. По их мнению, он должен был всегда молчать и слушаться, если его спрашивают - всегда отвечать правду, а если правда Дурслям не понравится - молча терпеть наказание. Шло время. Гарри уже привык к тому, что он - предмет мебели в этом доме, бесплатная игрушка для шпыняния. Всё переменилось в его шесть лет, когда приехавшая к Дурслям тётя Мардж спустила на него своего бульдога и сказала: "Фас!" Псина с громким лаем бросилась к Гарри, стремительно приближаясь. И ноги сами понесли его к ближайшему дереву, до которого было непозволительно далеко, когда мальчик испытал знакомое чувство: как наяву он увидел возможность того, что может никуда не бежать, а как только псина приблизится к нему - с силой пнуть её по морде до кровавых брызг, а потом ещё и ещё! Пока эта дрянь не убежит обратно! Времени на раздумья у него не было, а до дерева он уже не успевал добежать, поэтому, когда лай за спиной приблизился до того, что у него встали все волосы дыбом, Гарри развернулся - и зарядил вслепую правой ногой так, как топовые футболисты бьют пенальти! Нога попала по чему-то относительно твёрдому, но и мягкому одновременно. А вместе с ударом его буквально оглушил пронзительный взвизг и рычание собаки, которая на пару секунд свернулась в клубок от боли. Но убегать от него не торопилась. И то ли, инстинкт самосохранения включился у Гарри, переведя испуг во всесокрушающую ярость и жажду убийства, то ли это его особое чувство продолжало подсказывать ему правильную для него линию поведения, а он только решил следовать ей до конца... Но Гарри не стал ждать, пока бульдог оклемается, а с силой зарядил ему ещё раз по морде, а после - другой ногой - по рёбрам, по животу - так что псину, аж подкинуло в воздух!.. И Гарри уже не услышал криков Мардж и Дурслей, не почувствовал боли в плече, когда его грубо схватили за него и потащили куда-то, совершенно не чувствовал страха, когда ему обещали столько кар, как никогда до этого. И только лишь оказавшись в родном чулане под замком и немного охладившись, Гарри понял, что чувство, которое так долго стучалось к нему, чтобы он его использовал - и наконец это сделал - действительно правильное для него. Потому что он ни о чём не жалел. И больше того - Гарри впервые гордился собой. * * * За собаку его продержали взаперти три дня. Мардж уехала в тот же день, когда бульдог получил люлей. Но Дурсли не хотели его выпускать. Они, кстати, стали себя тише вести и о чём-то бубнили в запертой кухне. Но Гарри не придал этому значения. Значение он придал тому, что его наказание не показалось ему наказанием. Он понял, что зря терпел всю прошлую несправедливость к нему. Нет, чувство не говорило ему бить Дурслей - в конце-концов, они гораздо крупнее и сильнее бульдога, и страшнее - будем честны с собой. Но он мог не бояться. Мог сам подставлять Дадли. Даже, если это глупо. Мог подставлять старших Дурслей. Например, пробежавшись по улице голышом. Ему от этого ничего хуже не будет. А им? Эти неожиданные смелые мысли вдохновили и воодушевили его. Так что он решил впредь прислушиваться к своему чувству - возникни то - или даже сознательно вызвав его. И делать так, как чувство ему скажет. И делать так теперь всегда. Так, когда он пошёл в школу - и Дадли с дружками отняли и испортили его вещи - в тот же день он испортил вещи Дадли, разорвав те и облив чернилами, а после сбежал из дома, отправившись к одному из подручных кузена. Позвонил в дверь и обратился к приятной толстушке - очевидно, матери того чувака, с тем что Дадли уронил кофе на тетради и учебник, и не мог бы Пирс одолжить свои на время? А его, Гарри, послали к ним потому что Дадли очень расстроился. Конечно же он получил запрашиваемое. И тут же на глазах Пирса и его матери заявил тому, что за то, что с кузеном испортили сегодня его вещи, должно следовать справедливое возмездие. После этого Гарри только извинился перед миссис Полкисс, сказав, что ему жаль, но он обязан восстановить справедливость. И тут же, на глазах изумлённых женщины и парнишки, разорвал рюкзак Пирса и начал рвать и швырять вокруг куски учебников и тетрадей. Пирс попытался помешать ему, но Гарри пнул того под колено - и Полкисс сразу отстал. После экзекуции Гарри ещё раз извинился перед миссис Полкисс за доставленные неудобства. И даже извинился перед Пирсом за пинок, но добавил, что тот сам виноват - нечего было лезть, когда справедливость восстанавливалась. И с чувством выполненного долга и правильности пошёл домой. * * * На сей раз наказание шло неделю. Но и с Дадли тётя и дядя оказались вынуждены поговорить - потому что ситуация вышла из-под контроля и о них пошли всякие разные слухи по городку. Результатом же всего стало то, что Дадли запретили трогать Гарри - не просто портить его вещи, а вообще, не приближаться вне дома - потому что, как Гарри сам случайно подслушал о себе: "с этого бешеного станется и побить так же, как порвать вещи". И Гарри ещё раз убедился в правильности следования своему чувству. * * * С детства Гарри не любил, когда к нему обращались по фамилии. Потому что он узнал о ней только пойдя в школу. А ещё потому, что Дадли первое время всячески глумился над её произношением - и было это ещё до случая с бульдогом Мардж. Но теперь всё было иначе, и Поттер - это его фамилия и его собственность - решил Гарри, и он будет носить её с гордостью и никому больше не позволит безнаказанно трепать её звучание! Но справедливость ещё не была восстановлена. Поэтому, когда во всю фасадную стену дома №4 по Тисовой улице чёрной краской появилось предложение: "Здесь живут Дурошлёпки", а на асфальте перед домом белой краской: "Осторожно, Дурошлёпки!" и белая же стрелочка в логичном направлении - Поттера ждало только новое заключение в чулане под лестницей. А когда то закончилось и его выпустили, тётя Петуния сама спросила, что ему ещё надо, чтобы он прекратил позорить их с Верноном на весь Литтл-Уингинг? Гарри тогда взял времени на подумать и составил целый список хотелок. Тысячу фунтов в месяц на карманные расходы ему конечно же не дали. Зато, отдали под проживание вторую спальню Дадли, в которой тот хранил сломанные игрушки и книги. Также, купили новую одежду вместо обносков кузена. Новые очки и ещё по мелочи. А карманные расходы дали такие же, как у кузена. Вернон имел бизнес по производству дрелей и другого электроинтрумента - бизнес приносил доход, достаточный, чтобы считаться средним классом, и Дурсли ничего не потеряли. А только приобрели: ведь Гарри не нёс им неприятностей просто так по своей инициативе, а только в ответ на их же ошибки. Так прошли следующие несколько лет, за которые Вернон и Петуния Дурсли стали образцовыми родителями и опекунами - и всё потому что, Гарри Поттер однажды решил всегда следовать своему Чувству Альтернативы - как он его назвал.