Искупление

- Ну же, Гермиона, перестань упрямиться! Это твоя выставка, спустись и взгляни на нее хоть одним глазком. - В прихожей гостиничного номера, владелец сети отелей и крупный инвестор, Виктор Крам, продолжал уговаривать стоящую перед ним девушку. - Мы уже не раз обсуждали это, Виктор. Мне достаточно того, что люди могут увидеть мои картины. - Но они не имеют представления, кто их написал! – возмутился мужчина. – Люди смотрят на твои работы, восхищаются ими, но при этом не могут воздать должное твоему таланту. - То, о чем ты говоришь, не имеет никакого отношения к признанию моих способностей окружающими. - Но… - Я не ищу славы и популярности, Виктор, - перебила мужчину девушка. – Мы знакомы больше трех лет, и ты, как никто другой, знаешь меня. Так почему же ты продолжаешь настаивать на том, чтобы я раскрыла свое имя? Уловив в словах девушки нотки разочарования, Крам поспешил перевести разговор в более мирное русло. - Прости меня, – извинился Виктор, притянув Гермиону Грейнджер в свои объятия. – Я не желал тебя расстраивать. Просто хочу, чтобы в твоей жизни не было отягощающих ее секретов. - Я знаю. - Укрытая мужскими руками, Гермиона вдыхала терпкий аромат парфюма, который, как обычно, действовал на нее успокаивающе. – Прости, что так остро реагирую. В последнее время я немного сама не своя. - Тебя что-то беспокоит? – пропуская карамельные пряди волос сквозь пальцы, спросил Крам. - Не знаю… Просто странное ощущение, - отстранившись, Гермиона пригладила волосы и послала собеседнику ободряющую улыбку. – Наверно нервничаю из-за выставки, не обращай внимания. - Я всегда буду внимателен к тому, что происходит в твоей жизни, - уверил Крам. – Не волнуйся насчет выставки, она пройдет прекрасно, как и предыдущие. - Спасибо тебе, Виктор. Ты - лучший друг, о котором только можно мечтать. Гермиона не могла не заметить тени разочарования, отразившейся на мужественном лице. Ведь практически с первых дней знакомства Крам открыто заявил ей о своей симпатии, однако Грейнджер так и не смогла ответить на его чувства. - Ты ведь знаешь, что я хочу быть больше, чем просто другом. Заметив намерение Крама коснуться ее лица, девушка поспешила уклониться, что не осталось незамеченным. - Я понял, не сегодня, - подняв руки в покорном жесте, произнес мужчина. – Что ж, оставайся в этом номере сколько пожелаешь и будь на связи. Думаю, сегодня ты получишь не одно предложение о продаже картин. Крам никогда не рассказывал Грейнджер о том, что данный гостиничный номер был недоступен для бронирования другими людьми. С момента, как банкетный зал отеля стал местом проведения выставок Гермионы, Виктор выбрал одни из лучших апартаментов в качестве временного пристанища для молодой художницы. Уже три года он был бесконечно очарован ее мягким и одновременно твердым характером и невероятным талантом. Несомненно, помимо высоких чувств девушка вызывала в нем и плотские желания. В глазах Виктора Гермиона была ослепительно красива. Стройная фигура, нежные черты лица, водопадом спадающие до узкой талии волосы и изумрудные глаза – все это давно стало частью фантазий мужчины. Поначалу именно желание обладать красивым телом было основой его вспыхнувшего интереса. Однако уже совсем скоро чувства Крама трансформировались из легкомысленного увлечения в глубокую привязанность. - Мне пора идти. Не скучай, красавица! - Улучив момент, мужчина на прощание оставил легкий поцелуй на щеке художницы, вызывая у нее возмущенный вздох. - Виктор! Захлопнувшаяся дверь, прервала так и не начавшуюся гневную тираду девушки. Гермиона пальцами правой руки коснулась места, где только что побывали губы мужчины. Подобное происходило не впервые. По крупицам собирая украденные объятия и поцелуи, Крам надеялся растопить ее сердце. На самом же деле подобные поступки лишь усугубляли чувство вины в душе Грейнджер. Гермиона часто думала о том, что правильнее было оборвать отношения с Виктором, хотя бы на время, пока его чувства не угаснут. Однако Крам был слишком настойчив, чтобы поверить в то, что он так легко сможет ее отпустить. Да и сама Гермиона нуждалась в поддержке и заботе такого надежного и преданного человека. Пусть даже это и звучало крайне эгоистично. Облокотившись о раму панорамного окна, Гермиона любовалась красотой погружающегося в темноту ночи города. С момента ее переезда в США прошло около пяти лет. Девушка никогда не забудет ее первый день в Нью-Йорке. Уже сойдя с трапа самолета, Гермиона почувствовала, как лежащий годами груз из тягот и невзгод упал с ее плеч. Именно в тот момент она поняла, что получила возможность залечить полученные физические и душевные раны. Разумеется, не все было так просто. Покинув родную страну не по своей воле, Гермиона чувствовала будто лишилась части собственного «я». Вместе с тем ее тяготила вина перед матерью, вынужденной уехать вместе с ней. Но уже в скором времени страхи и переживания заменили перспективы и новые возможности. Будучи дантистом, мама Гермионы быстро нашла себе работу в хорошей клинике, а спустя пару лет и вовсе обрела свое счастье, выйдя замуж за одного из своих коллег. Что касается родного отца, то от него Грейнджер унаследовала лишь фамилию. Брак родителей оказался несчастливым, поэтому развод стал логичным завершением неудавшихся отношений. На момент расставания родителей Гермиона была еще совсем ребенком и имела о том времени очень смутные воспоминания. Как бы то ни было, сейчас девушка была счастлива за мать, хоть сама временами и испытывала приступы одиночества. Что касается самой Гермионы, то ее жизнь складывалась немного сложнее. В то время как физические раны затягивало время, душевные травмы оказалось не столь просто исцелить. Гермиона по собственной воле согласилась на терапию, когда ночные кошмары и порожденные событиями прошлого страхи продолжили отражаться на ее жизни. Именно в это время девушка и занялась рисованием. Поначалу это казалось простым увлечением, а также способом борьбы со стрессом. Но в скором времени Гермиона поняла, что нашла то, чему хочет посвятить свою жизнь. Несмотря на это, решение поступить в колледж искусств далось ей нелегко. Гермионе было сложно пойти на столь кардинальные перемены в жизни. Более разумным в ее ситуации казалось продолжить обучение на факультете «Бизнес управления» в одном из местных университетов. Ведь в свое время Грейнджер действительно мечтала получить образование в подобной сфере и затем открыть свое дело. Но события ее трехлетней студенческой жизни оказались настолько травмирующими, что девушка больше не желала сталкиваться ни с чем, что могло даже отдаленно напомнить ей о прошлом. Поэтому, заручившись поддержкой матери, Гермиона смело последовала за своей новой мечтой. На последнем курсе колледжа искусств Грейнджер познакомилась с Виктором. Крам оказался другом детства ее новой знакомой с балетного отделения, Флер Делакур. Поначалу Гермиона даже расценивала их как пару, но быстро поняла, что помимо теплых совместных воспоминаний молодых людей ничего не связывает. Следует отметить, что их отношения с Крамом прошли долгий путь от настороженного знакомства до полного взаимопонимания и глубокой привязанности. Дальнейшему же развитию мешало не только отсутствие влюбленности со стороны девушки, но и дружба Виктора с Драко Малфоем. Узнав об этом факте, Гермионе пришлось поделиться своей историей с Крамом, при этом умолчав о событии, повлекшем ее переезд в США. Виктор без удивления выслушал Гермиону, тем самым подтвердив, что для определенного круга людей подобное жестокое поведение являлось нормой. Он с пониманием отнесся к просьбе Грейнджер не упоминать при Малфое об их знакомстве, и за все годы дружбы ни разу не нарушил обещания. Впоследствии Крам стал тем человеком, на которого Гермиона могла положиться в любой ситуации. Помимо прочего, Виктор являлся одним из постоянных покупателей ее картин вопреки попыткам девушки преподнести их ему в качестве подарка. И именно он в дальнейшем настоял на организации выставок ее работ. Единственным вопросом, по которому они не находили согласия, было решение девушки скрывать свою личность под псевдонимом, что порой становилось поводом для ссор подобных сегодняшней. Звонок сотового телефона вырвал Гермиону из плена собственных мыслей. На дисплее отражалось имя администратора выставки - еще одного человека, которому была известна личность таинственного художника. - Добрый вечер, Жаклин – поприветствовала собеседницу девушка. - Мистер Джеймс, поступило предложение о покупки картины «Ренессанс», - по привычке администратор использовала в обращении псевдоним. – Цена семь тысяч долларов, покупатель – Астория Гринграсс. Вы подтверждаете продажу? - Повторите еще раз, кто покупатель? - Астория Гринграсс. Холодный пот ознобом прокатился по телу Гермионы. Для нее, как для художника, остающегося в тени, всегда было важно знать, в чьих руках окажутся ее картины. Однако даже в самом страшном сне она не могла поверить, что однажды услышит это имя в контексте будущего владельца ее работ. Первой же мыслью было запретить администратору совершать сделки с названным человеком, но разум все же переборол слепые инстинкты. Гермиона понимала, что подобный поступок вызовет подозрения. Ведь с чего бы художнику запрещать незнакомому человеку приобретать его работы, если только этот человек не был незнакомцем. Стоит людям узнать о подобном, и займет не так много времени, чтобы раскрыть ее личность. Понимая это, Гермиона, пусть и с трудом, но нашла приемлемое решение. - Мне жаль, но данная картина обещана другому покупателю. - Но, мистер Джеймс, нам не поступало иных предложений на покупку этой работы, - удивилась администратор. - Это - частное предложение. Оно поступило мне лично. Что же касается нового покупателя, то, возможно, ему придется по душе что-нибудь другое. - Да, мистер Джеймс. – Тревога в словах администратора всколыхнула в душе Гермионы чувство вины. Девушка не хотела ставить преданного человека в столь сложную и неудобную ситуацию. Однако обстоятельства оказались экстремальными, что потребовало решительных мер. Предлагая замену, Гермиона вовсе не собиралась продавать Астории Гринграсс ни одну из ее картин. Грейнджер была хорошо знакома с характером девушки. Астория была эгоистична и крайне избалованна. Для младшей из сестер Гринграсс желание обладать чем-то или кем-то всегда становилось целью, ради которой она могла пойти на самые безумные поступки. Именно поэтому Гермиона была уверена - девушка не согласится на другую картину, что позволяло художнице выйти победителем из сложившейся ситуации. Однако планы Грейнджер нарушил внезапный звонок Виктора. - Гермиона, в чем дело? Почему ты отказала в продаже картины? – Голос мужчины звучал достаточно ясно, что свидетельствовало о том, что беседа ведется из другого не наводненного людьми помещения. - Я не продам ни одну картину девушке Драко Малфоя, - найдя, как ей казалось, самое разумное объяснение, произнесла художница. - Я понимаю твои чувства, Гермиона, но сейчас не лучшее время для мести. Астория может серьезно навредить твоей репутации. Разве одна картина стоит стольких лет твоих усилий? Девушка понимала, что Крам прав, но не могла совладать с эмоциями. - Я не продам ей картину, Виктор! - гневно отчеканила Грейнджер. - Ты всегда была разумна, Гермиона. Почему же сейчас ты ведешь себя, как упрямый ребенок?! – возмущенно спросил мужчина. – Или же есть что-то, чего ты мне не договариваешь? Мысленно чертыхнувшись, Грейнджер готова была проклясть проницательность Виктора. - Я просто не хочу продавать ей картину, - более мягким тоном ответила она. - Послушай меня, в будущем я дам тебе любую возможность отплатить Малфою за содеянное, но сейчас я не позволю тебе рисковать своей карьерой и будущим. Решительность в голосе Виктора успокоила вулкан эмоций в груди девушки. Гермиона знала, что должна уступить, как бы ей ни было тяжело. - Хорошо. - Отлично, я передам твое согласие администратору. Увидимся позже, красавица. - Последней фразой Виктор попытался скрасить печаль, сквозившую в голосе собеседницы. Однако он и не догадывался насколько глубокие раны в сердце Гермионы вскрылись этим злополучным вечером. Поздней ночью Грейнджер не находила в себе сил для сна, поэтому она решила вернуться в отель и еще раз взглянуть на свои работы, часть которых уже завтра пополнит чужие коллекции. Стоя перед картиной, выбранной Асторией, девушка чувствовала одновременно печаль, гнев и бессилие. Именно последняя эмоция и заставила ее совершить в дальнейшем столь импульсивный поступок. Гермиона больше не желала вновь становиться той маленькой девочкой, что сносила унижения и оскорбления. По этой причине, она, недолго думая, поспешила подняться в забронированный для нее номер. Виктор ошибочно полагал, что Гермионе неизвестно о том, что эти апартаменты хранились лишь для нее. Уже то, что одна из комнат была переоборудована под мастерскую, говорило само за себя. Большая часть ночи ушла на написание новой картины, в которой девушка выплеснула всю силу своей ярости и жажды возмездия. Поддавшись одному соблазну, Гермиона не смогла удержаться и от другого, поэтому в последний момент она добавила свой домашний адрес на обороте, в глубине души желая воочию увидеть реакцию своего врага. Когда же работа оказалась завершена, Грейнджер без сомнений заменила одну картину другой. Домой Гермиона вернулась под утро и обессиленная направилась прямиком в кровать. К сожалению, выспаться девушке помешали воскрешенные последними событиями кошмары. В попытке справиться со стрессом Грейнджер направилась в зимний сад, где в умиротворяющей атмосфере принялась за рисование. Спустя несколько часов сотрудники охраны оповестили ее о прибытии незваного гостя. Увидев на мониторе камеры наблюдения посетителя, Гермиона не знала плакать или смеяться очередной злой шутке судьбы. Одного цвета платиновых волос, серебром переливающихся в лучах солнца, было достаточно, чтобы узнать их владельца. Дав указания охране не вмешиваться, Гермиона вернулась к работе, пытаясь не думать о предстоящей встрече. Незваный посетитель не заставил себя долго ждать. Гермиона почувствовала приближение Малфоя еще до того, как стук каблуков на его обуви прозвучал за ее спиной. Сжав кисть в руке, девушка прикладывала все усилия, чтобы сдержать накатывающее волнение. Еще мгновение назад Грейнджер считала, что готова встретиться со своим прошлым. Но стоило Малфою ступить на территорию ее дома, как страх сковал ее тело. - Как тебе моя работа, Малфой? – повернувшись лицом к гостю, задала вопрос девушка. Гермиона не могла удержаться от пристального взгляда на человека, стоящего перед ней. Стоило признать, что с годами Малфой стал еще красивее. Юношеские черты лица приобрели мужественность и строгость, а сквозь мягкую ткань бежевого джемпера хорошо прослеживались очертания спортивной фигуры. Единственное, что оставалось неизменным, было яркое сияние серых глаз, в данный момент наполненных искренним удивлением. - Грейнджер. Гермиона вздрогнула, впервые за пять лет услышав свою фамилию из уст Малфоя. Девушка и забыла насколько завораживающим тембром обладал стоящий перед ней мужчина. А ведь в свое время Гермиона мечтала узнать, как прозвучит ее имя, произнесенное этим голосом. Грейнджер никогда не отрицала того, что изначально, подобно прочим однокурсницам, была очарована Малфоем. Тогда, на первом курсе, он показался ей сказочным принцем, обладающим исключительной красотой и изысканными манерами. Однако, вскоре мнение девушки изменилось, стоило истинной натуре Малфоя выйти наружу. С тех пор Гермиона часто корила себя за то, что когда-то посмела увлечься этим человеком. А впоследствии и вовсе попыталась забыть о его существовании. Но как бы она ни старалась, этот мужчина вновь появился в ее жизни. - Ну так как, Малфой, желаешь поделиться впечатлениями? Выбранный Гермионой в качестве защиты сарказм всколыхнул в Драко негодование. В глубине подсознания он понимал, что девушка имела полное право вести себя с ним подобным образом. Но вышколенное за долгие годы высокомерие и самолюбие не позволяли проявить необходимые понимание и терпение. - Это и есть то, чем ты занимаешься в свободное время? Скрываешь свою личность, а затем обманываешь людей? – в похожей манере ответил мужчина, с удовольствием наблюдая, как гневно сверкнули изумрудные глаза. – Чего ты добивалась своей выходкой, Грейнджер? Если это такая извращенная форма мести, то ты выбрала неверный адресат. - Почему же, адресат как раз верный. - Гермиона с удовольствием наблюдала, как непонимание отразилось на красивом мужском лице. - Что ты имеешь в виду? Какой смысл пытаться обвинить меня в том, чего я не делал. Ведь мы оба знаем, что я не виновен в твоем падении с лестницы. - Разве, Малфой? Все эти годы ты именно так успокаивал свою совесть? Ни Гермиона, ни Драко не заметили, как перешагнули черту обычного спора и уже на повышенных тонах продолжили обмен взаимными упреками. - Думаешь, если не твоя рука столкнула меня с лестницы, значит твоей вины тут нет? – продолжила девушка. Гермиона не подозревала, что своим вопросом попала в цель. Все прошедшие пять лет именно осознание того, что Малфой, пусть и косвенно, являлся ответственным за произошедшее, заставляло его проводить бессонные ночи полные кошмаров. - Если жаждешь расплаты, то стоит первоначально призвать к ответу виновника твоего падения, - отметил Драко. - Как я уже сказала, я не ошиблась адресом, Малфой… Знаешь, когда твой отец вошел в мою больничную палату, я сильно испугалась, - внезапно перевала тему девушка. – Хотя, надо отдать должное, он был достаточно учтив: спрашивал о моем самочувствии, а также предложил взять на себя все медицинские расходы. Пока он говорил, я все думала, почему же такой влиятельный человек как Люциус Малфой лично решил прийти ко мне. Может он думал, что это его сын виновен в случившемся. Чтобы устранить возможное недопонимание, я сказала ему, что это не ты столкнул меня с лестницы, и знаешь, твой отец совсем не выглядел удивленным. Тогда я поняла, что еще до прихода в мою палату он знал правду. Малфой напряженно вслушивался в слова девушки. Неприятное ощущение медленно заполняло его сердце. Драко никогда не задумывался о том, какие методы использовал его отец для урегулирования той ситуации. И сейчас, слушая слова Грейнджер, он понимал, что намеренно избегал правды. - В этот же день Люциус предложил мне и маме покинуть Англию. Хотя скорее это выглядело, как приказ. – Гермиона горько ухмыльнулась, описывая события, о которых долгие годы предпочитала не вспоминать. – Он пообещал компенсировать любые затраты на переезд с условием, что мы никогда больше не вернемся к этой теме. В случае же нашего отказа… Скажем так. Отказ повлек бы более серьезные последствия нежели пара полученных мною травм. А теперь подумай, Малфой, зачем твоему отцу прикладывать столько усилий, зная, что его собственный сын не виновен? Гермиона заметила, как догадка исказила изящные черты аристократического лица. - Скажи мне, кто это сделал? - Не желая принять правду, Драко схватил девушку за руку, требуя ответа. - Ты уже знаешь ответ на свой вопрос. – Гермиона спокойно высвободила свою руку. – Думаю, на этом наш разговор может быть закончен. - Грейнджер, стой! Мы не закончили! - прокричал Малфой, в то время как Гермиона ступила на одну из тропинок, ведущую ко входу в главную часть особняка. - Мистер Малфой, позвольте сопроводить вас до автомобиля, - настоятельно предложил возникший словно из ниоткуда сотрудник охранной службы. Драко не помнил, как вернулся в гостиничный номер. То, что он испытывал, принято называть состоянием аффекта. Мысли заполонили голову, причиняя боль. Учащенный пульс демонстрировал пограничное с паническим состояние, вызванное недавним разговором. Драко не желал верить, что долгие годы сознательно жил во лжи. Ведь догадаться до истины было не так уж и сложно. Грейнджер была права – стоило задать самому себе лишь пару правильных вопросов, как реальное положение вещей показалось бы на поверхности. Но Малфой вместо этого предпочел закрыть на очевидное глаза, не желая усиливать и без того всепоглощающее чувство вины. Ворвавшись в гостиничный номер, Драко с радостью отметил отсутствие невесты. Дальнейший план действий родился сам собой. Малфой развернул присланную Грейнджер картину и поставил ее так, чтобы обеспечить наилучшую видимость со стороны входной двери. Сам же мужчина направился к барной стойке, где, опустошив залпом бокал виски, был намерен провести остаток времени в ожидании.

***

Астория Гринграсс возвращалась в гостиничный номер отеля с чувством абсолютного удовлетворения от собственной жизни. Наконец, спустя долгие годы ожидания она получила все, о чем мечтала. В компании отца она занимала руководящую должность, среди друзей пользовалась неоспоримым авторитетом, а в скором времени она получит официальное право на использование фамилии Малфой в качестве своей. За время их пребывания в штатах Астория не могла не заметить прогресс в их с Драко отношениях. Возлюбленный все чаще делился с ней своими планами, посвящал в рабочие вопросы, а в свободное время с радостью посещал выбранные ею места. Сейчас Астория была готова рассмеяться в лицо всем, кто в свое время предлагал ей отступить и не тратить время на Малфоя. Драко всегда был ее мечтой. Еще в детстве, увидев его на одном из приемов, устраиваемых родителями, пятилетняя Астория решила, что именно этот мальчик с необычными волосами цвета серебра станет ее принцем. Годы прошли, и казавшееся всем несерьезным увлечение превратилось в глубокое чувство. Впоследствии получить Малфоя в качестве любовника было несложно, а вот занять место в его сердце оказалось куда более сложной задачей. Однако терпение и настойчивость Астории дали свои плоды. И теперь она с гордостью носила на безымянном пальце фамильное обручальное кольцо Малфоев. Так, занятая своими мыслями, девушка вошла в двери гостиничного номера. По привычке оставив на небольшом декоративном постаменте сумку и ключи от арендованного автомобиля, Астория прошла в гостиную, в центре которой обнаружила картину. Поначалу девушку удивило отсутствие упаковки на предмете искусства, однако стоило ей внимательнее рассмотреть изображение на холсте, как ужас и паника заполнили ее сознание. Не веря собственным глазам, Астория подбежала к картине. - Что это?! Почему это здесь?! – будто в бреду повторяла девушка. Когда первая волна шока покинула тело, сотни вопросов стали рождаться в голове Гринграсс. Кто посмел прислать это? Откуда тайный недоброжелатель мог знать о событиях пятилетней давности? И самое главное, видел ли Драко картину? Одна мысль об этом заставила Асторию схватить с журнального столика канцелярский нож и в ярости провести им по холсту. Разрезая изображение, девушка мечтала скорее избавиться от картины, когда знакомый голос раздался за спиной. - Что ты делаешь, Астория? Выронив нож, Гринграсс испуганно обернулась. Холодный взгляд серых глаз пронзал до дрожи. Несмотря на спокойный тон жениха, девушка чувствовала напряжение, исходящее от его тела. - Драко, я… Это – чья-то глупая шутка. Я просто не хотела, чтобы ты волновался, - попыталась соврать Гринграсс. - Раньше ты лгала намного искуснее, Астория. - О чем ты говоришь, Драко? - Прекращай разыгрывать спектакль, Астория! – разозлившись, повысил тон Малфой. – Скажи мне правду, это ты столкнула Грейнджер с лестницы, или мне позвонить отцу, чтобы он подтвердил мои догадки? Поняв, что избежать признания не удастся, Гринграсс вернула себе самообладание и холодным будничным тоном продолжила разговор. - Судя по твоему вопросу, спектакли разыгрываешь ты, дорогой. Зачем мне подтверждать то, что ты и так знаешь? Сарказм в словах невесты стал еще одним ударом по терпению Малфоя. - Затем, что долгое время именно меня обвиняли в случившемся. До недавнего момента я был уверен, что даже отец не верил в мою невиновность. А оказалось, что двое близких мне людей состояли в сговоре! – схватив девушку за руку, произнес Малфой. - Считаешь, что ни в чем не виноват? – ухмыльнувшись, Астория практически вплотную приблизилась к жениху. – Да, это я столкнула ее с лестницы, но и ты приложил к этому руку! - Я не просил тебя совершать подобное! - Но ты не сводил с нее взгляда! – прокричала Астория. Услышав слова невесты, Драко пораженно посмотрел в голубые глаза, наполненные ревностью и злостью. - Что за чушь ты несешь?! - Ты никогда не замечал, как смотрел на нее! Она занимала все твои мысли! Я просто не смогла больше выносить это! – продолжала кричать девушка. Отшатнувшись, Малфой отпустил руку Астории и отступил на несколько шагов. Слова и поведение девушки казались полным безумием. О чем она говорила? О каком взгляде могла идти речь, если все студенческие годы Драко ненавидел Грейнджер? - Даже сейчас ты не готов признать правду! - Какую правду, Астория? Ты прекрасно знаешь, что я всегда ненавидел Грейнджер! - Ты был одержим ею! – в порыве гнева девушка сбросила на пол ранее изрезанную лезвием картину. Драко впервые видел невесту в подобном состоянии. От былой сдержанности и элегантности не осталось и следа. Сейчас перед ним находилась не наследница одной из самых известных благородных семей Англии, а разгневанная фурия, готовая уничтожить все на своем пути. - О чем бы ты тогда не думала, что бы тебе не казалось - это не оправдание для подобного поступка, - холодно произнес Малфой. - Я и не собиралась этого делать, - успокоившись, ответила девушка. – Поначалу я просто хотела устроить Грейнджер очередную «маленькую неприятность». Для этого я даже попросила у одного из своих поклонников с факультета информатики отключить камеры. Но когда я пришла, чтобы исполнить задуманное, мне пришлось снова стать свидетелем того, какое влияние эта плебейка оказывала на тебя. Вы ругались, и ты снова смотрел на нее этим взглядом. В тот момент я просто вышла из себя. Признаться, я даже не помню, как толкнула ее. Лишь услышав звук твоих шагов, я поняла, что произошло, и поспешила скрыться. - И после этого ты пошла к моему отцу за помощью, не так ли? - Я позвонила ему сразу же, как покинула здание университета, - призналась Астория. – Он убедил меня, что уладит все вопросы, а взамен попросил ничего тебе не рассказывать. - Разумеется он об этом попросил, - горечь наполнила слова мужчины. Развернувшись, он медленным шагом вернулся к барной стойке, где вновь наполнил бокал алкоголем. Было несложно догадаться, зачем отец скрыл от Драко правду. Так, играя на чувстве вины, он с легкостью получил еще один рычаг давления на сына. Люциус всегда был искусен в играх подобного рода, но Драко не мог предположить, что однажды сам станет пешкой в руках отца. Прикосновение женской руки к спине заставило тело мужчины напрячься. - Все это было в прошлом, Драко, - примирительно произнесла Астория. – Я не хочу ссориться из-за пустяков. Ведь судя по тому, что картину подменили именно сейчас, Грейнджер и есть тайный художник. А значит она жива и здорова. Драко не мог поверить, что слышит подобное. Развернувшись, он попытался найти во взгляде невесты хоть каплю раскаяния, однако встретил лишь спокойное сияние голубых глаз. Заметив разочарование на лице жениха, Астория провела ладонями по высоким скулам Малфоя. - Сейчас ты расстроен, Драко, но это пройдет. Завтра мы вернемся в Англию и все недомолвки останутся позади. Отстранившись, девушка подошла к лежащему на тумбе телефону и, связавшись с ресепшеном, попросила прислать уборку номеров. - И еще одно, - поспешила добавить Астория вслед уходящему в спальню жениху. – Я никогда не отдам тебя ей, Драко. Как бы ты не хотел этого признавать, но мы одинаково жестоки с теми, кто заставляет нас испытывать неудобство. В свое время ты сделал Грейнджер объектом для травли, я же воспользовалась ситуацией, чтобы устранить ненужное препятствие. Ты можешь терзаться чувством вины, но какой в нем толк, если тебе не суждено получить прощения? Последние слова Астории немым вопросом повисли в воздухе, оставляя после себя горькое послевкусие.

***

Спустя неделю, в то время как Драко и Астория, вернувшись в Англию, продолжили находиться в состоянии ссоры, Гермиона Грейнджер с удивлением обнаружила на своем телефоне несколько пропущенных от Виктора. Учитывая сдержанность характера Крама, девушку испугала проявленная настойчивость мужчины, поэтому она поспешила перезвонить ему. - Что-то случилось, Виктор? - пропуская приветствие, спросила Грейнджер. - Гермиона, объясни пожалуйста, почему мне только что позвонил Драко Малфой и потребовал привезти тебя в Лондон для работы над дизайном нашего с ним совместного проекта?