«Очередная жертва подражателей? Или Пожиратели смерти избавляются от предателей?»
Школа погрузилась в тревожную тишину. Над студенческими столами стоял гул. Беспокойный. Панический. Никто не говорил в полный голос, все переглядывались и слишком многие взгляды сходились на гриффиндорском столе. Точнее, на одной конкретной девушке, которая не отрывала глаз от тарелки. Гермиона отвела сочувствующий взгляд от Сицилии Престон и отодвинула свою тарелку. Алека Ботема забрали из школы еще до того, как был разослан свежий выпуск утренней газеты. Не было известно, вернется ли он, или же всю их семью, как и семью Эббот, поместят под охрану. К вечеру у нее совсем пропал аппетит. Весь день она прокручивала в голове тревожные новости. Весь день всплывали воспоминание о том вечере, когда посреди улицы было обнаружено тело Каркарова. Гарри сказал, что она находится в опасности, но теперь… Граница была смыта? Или же появились те, кто слишком вовремя воспользовался ситуацией? Эти мысли сводили Гермиону с ума. Она то и дело бросала через Забини взгляд на Драко, периодически встречаясь с ним глазами. Но ничего не говорила. Как и он. В итоге она просто отводила взгляд, подавляя очередной тяжелый вздох, рвущийся из груди. Осознание собственных чувств нахлынуло внезапно. Весь день ее терзали мысли о произошедшем. Весь день в голове крутилась мысль о том, что это может быть началом мести бывшим Пожирателям. Но только спустя много часов Гермиона смогла понять, почему ее настолько тронула эта тема. И не из-за того, что отца одного из студентов убили. И не потому, что она видела тело Каркарова. И не потому, что они оба были бывшими приспешниками Темного лорда. Хотя… Поднявшись со своего места, Гермиона, под удивленные взгляды соседей по ужину, решительно направилась прочь. Ей нужно было это переварить. Срочно. Хотя бы минута в тишине и одиночестве. Без чужих взглядов. Без чужого присутствия. Ноги несли ее к себе. В собственную обитель. Где мирно горел камин, где Черныш тихо посапывал на кровати. Новое безопасное место, которое она привыкла в мыслях называть домом. Как и весь Хогвартс. Но собственные апартаменты по ощущениям напоминали спальню для девочек в студенческие годы. Этакий оплот, в котором могло происходить что угодно, но это бы не вышло за его пределы. В отличие от выручай-комнаты. Они с Драко уже в этом убедились. Малфой… И как она могла так оплошать? Как могла допустить его так глубоко в свою душу? Иначе чем еще можно было объяснить тот страх, что сковывал ее сердце? От осознания, что он может попасть под удар. Причем в первых рядах, если преступники вдруг захотят погромче заявить о себе. А кто, если не Малфои — идеальная жертва? Как говорил Гарри, она была лицом войны. Но Драко и его семья были лицом переметнувшихся Пожирателей смерти. Ей захотелось увидеть Поттера. Расспросить и узнать побольше о происходящем деле. Рациональная часть разума Гермионы твердила, что это бесполезно. Гарри никогда не выдаст никакой информации сверх той, что уже просочилась в массы. Даже ради нее. Слишком принципиальный. Другая ее часть утверждала, что подход к другу найдется. Он поймет. Он ведь спрятал Джинни… Грейджер застыла у двери в полутемном коридоре. Да что с ней такое? Нет, она не желала Драко смерти, но от чего ее накрывали такие мысли? Она не боялась так даже за себя совсем недавно, хотя доводы Гарри были достаточно убедительны. Почему же сейчас?.. Она знала. Повернув дверную ручку и услышав шаги за спиной, Гермиона знала. Были ответы на все терзающие ее душу вопросы. Ответы, которые пугали не меньше опасности, что угрожала жизням волшебников Лондона. Повернувшись, она встретилась со взглядом серых глаз, что обеспокоенно изучали ее выражение лица. Удивительно, насколько Малфой изменился. Она всегда это понимала, но вот осознание… За пеленой собственных страданий, за теми словами, что были им брошены тогда в кабинете, она действительно не хотела осознавать, что Драко мыслил более здраво, чем она. Более взросло. И к своему стыду ни разу об этом не спросила. Драко тоже не спрашивал. Но она слишком четко показывала все, что беспокоило ее. И он помогал. Понимал ли сам это? Все возможно. Это ведь Драко Малфой… Улыбнувшись, Гермиона отворила дверь, в которую уже начал шкрябаться потревоженный Черныш. — Зайдешь? — спросила она. — Все нормально? Ты ничего не ела толком, а потом резко ушла… — Малфой подошел к ней вплотную, продолжая всматриваться в глаза. — Нет аппетита, — вздохнула Гермиона. — Не с теми новостями, что пришли утром. — Беспокоишься за студентов? — усмехнулся Малфой, но усмешка быстро пропала, стоило ей покачать головой и честно ответить: — Беспокоюсь за тебя. — Грейнджер… — Драко отвел глаза на несколько секунд, посмотрев на черного кота, что внимательно изучал их, а затем, покачав головой, вновь хотел что-то сказать, но Гермиона не позволила. — Давай зайдем? — предложила она и первая вошла в комнату. Она слышала, как Драко прикрыл за собой дверь. Слышала, как он сделал несколько тихих шагов. Как начал мурчать Черныш. Расстегнув пуговицы преподавательской мантии, она стянула ее с плеч и повесила на спинку стула. — Ты не должна из-за этого переживать, — послышалось из-за спины. Гермиона замерла на миг, а потом стянула резинку с туго подвязанных волос. Вьющаяся грива рассыпалась по плечам, принося облегчение коже головы. — Не ты ли говорил, что мне лучше было уехать из Хогвартса, когда мракоборцы были тут? — спросила она, поворачиваясь к мужчине. Присев на корточки, Драко почесывал явно млеющего кота за ухом. Его лицо практически ничего не выражало, на нее он не смотрел. — Поттер был уверен, что тебе грозит опасность… — Если следовать логике Гарри, то теперь опасность может грозить тебе, — уверенно произнесла девушка и оперлась бедрами на спинку стула. И плевать на мантию. Сложив руки на груди, она наблюдала, как Малфой медленно поднимал на нее взгляд, тяжело вздохнул и поднялся. А затем пересек комнату в пару длинных шагов и оказался прямо перед ней. — Или мы оба можем признать Поттера простым параноиком, — словно компромисс предложил он. Гермиона усмехнулась, чуть тряхнув головой, наблюдая, как Драко сократил между ними расстояние. Шаг. Еще один. Они стояли практически вплотную, чувствуя дыхание друг друга, но не соприкасаясь. — Звучит так, будто ты хочешь от меня откупиться, — прошептала она, не отводя взгляд. Глаза в глаза. — У меня получается? — так же тихо спросил он, чуть наклоняясь. Между их губами были считанные сантиметры, и это слишком волнующе для нее. Желание поцеловать его затмевало все, однако с ее губ все же сорвался ответ: — Не особо. — Черт возьми, — пробормотал Драко ей прямо в губы. Она почувствовала ладони на своей талии и не удержалась от ответного прикосновения. — Придется попробовать что-то посерьезнее… Она не знала, кто из них сократил это последнее расстояние. Помнила лишь, как их губы соединились, а дальше… Только прикосновения. Губы, пальцы. Помнила, как зарылась пальцами в волосы. Помнила, как его ладони сжали ее талию. Как время перестало существовать. Как стало слишком мало лишь одного поцелуя… Когда Малфой разорвал поцелуй и уперся своим лбом в ее, она пыталась восстановить дыхание. Приводить в порядок тот хаос, что творился в ее мыслях, было бесполезно. Это она уже приняла. Рядом с Малфоем ей было бесполезно даже пытаться мыслить рационально. Его прикосновения, поцелуи, даже простое присутствие сбивало с мысли. Кажется, она начинала к этому привыкать. — Что теперь скажешь? — все так же не открывая глаз, спросил Драко. И эта фраза заставила ее улыбнуться. Она смотрела на него и понимала: ее прежние страхи насчет отношений слабели рядом с ним. Рядом с ним не одолевали сомнения. Прежде всего в самой себе. А потому ответила без сомнений: — Как дешево вы цените мое спокойствие, мистер Малфой, — Драко усмехнулся, и эту усмешку она погасила поцелуем. Возможно, первым инициированным ей самой. Без колебаний. Без сомнений. Без страхов. Ее пальцы слегка дрожали, когда Гермиона принялась расстегивать его мантию. Она слишком давно не проявляла подобной инициативы. И Драко встретил ее более чем благосклонно. Не мешал. И отвечал тем же. Пуговичка за пуговичкой расстегивал ее блузку. А когда Гермиона стащила с его плеч мантию, оторвался от ее губ. Поцелуй пришелся на скулу, а затем его губы стали терзать девичью шею. Откинув голову, Гермиона ухватилась за его рубашку, выдергивая ее из штанов. Ей хотелось почувствовать его. Он видел. Всю. Он подарил ей такое наслаждение, которое она никогда не испытывала прежде. И ей хотелось большего. Хотелось не только взять, но и отдать что-то взамен. — Ты не должна делать это из-за страха, — пробормотал Драко ей на ухо, немного отстраняясь и заглядывая в глаза. Но он был не прав. Он показал ей то, чего хотел. Свидание, его ласки и слова. Тот разговор между ними в выручай-комнате. Даже тот танец во время бала. И ее страхи… Да, они были. Вот только те страхи давно были стерты его прикосновениями, а неуверенность… Нет. Ей хотелось жить. В настоящем. Жить и получать удовольствие. Жить и иметь возможность быть рядом с тем, с кем она хотела. Жить и не сомневаться. В первую очередь в себе и своих желаниях. — Разве я боюсь? — спросила она его. Приподнявшись на цыпочках, Гермиона оставила на его щеке легкий поцелуй. В уголке губ. Сначала с одной стороны. Затем с другой. Губы коснулись скулы и перешли на шею. Да, в ласках она была неопытна. Но умела быстро учиться. Она провела пальцами по все еще обтянутой в рубашку мужской груди и добралась до галстука. Медленно потянув за него, позволила петле ослабнуть и растянуться. Смотря ему в глаза, Гермиона сняла его и положила на стул. — Значит, не боишься? — уголок его губ дернулся, но ненадолго. Пока она не произнесла то, что было абсолютной правдой. — Я хочу тебя, — хрипло. Честно. С замиранием сердца. Но с уверенностью. Потому что она чувствовала напрягшийся член Малфоя через брюки. И помнила собственное дикое желание, когда он касался ее клитора. Да, тогда она кончила на его столе, но это не означало, что она не хотела большего. И Малфой не мог этого не знать, черт возьми. Драко не стал больше спрашивать. Он впился в ее губы поцелуем. Новым. Неистовым. Гермиона даже не заметила, как они пересекли комнату. Только когда ее ноги уперлись в кровать и под его напором подогнулись, пришло понимание и мир Гермионы перевернулся. Она готовилась к тому, что ее захлестнет волнение. К тому, что не сможет понравиться Малфою. Слова Рона отголоском звучали в ее голове. Это было странным. Никаких сомнений насчет желаний партнера, никаких сомнений насчет собственных желаний, но чужие слова… Словно комариный писк на грани. Однако стоило ей почувствовать вес его тела, стоило расстегнуть его рубашку и провести по обнаженной груди, как ее захватил азарт. Ведь мышцы Драко напряглись, а горячее дыхание коснулось шеи. Она исследовала его тело с неподдельным интересом. Касалась, целовала, ловила наслаждение от его реакций и от ответных ласк. Малфой не переставал целовать и раздевать ее, поддаваясь под ее неумелые, где-то неловкие движения. Но эта неловкость была продиктована лишь возбуждением, поняла Гермиона в какой-то миг. Когда Малфой ласкал ее грудь пальцами и губами, когда касался обнаженных бедер, стягивал с нее белье. Казалось, каждое его движение отзывалось в ней. Сладко. Голодно. Жадно. Он подарил ей оргазм совсем недавно, но ей хотелось получить иное наслаждение. Не от него. С ним. Разделить его с ним. Когда Малфой начал медленно входить в нее, Гермиона выгнулась и громко застонала. Он растягивал ее, не причинял боли, продолжал ласкать и шептать на ухо то, от чего щеки покрывались румянцем. Признавался в том, как хотел сделать это еще тогда, в его кабинете. Она чувствовала себя живой. Полноценной. Малфой заставлял Гермиону ощущать слишком многое. От раздражения до страха. От гнева до желания. Когда мужчина перевернулся, и она оказалась сверху, чувствуя его член глубоко внутри, имя Малфоя сорвалось с ее губ то ли стоном, то ли мольбой. Драко сел и провел пальцами по ее лицу, волосам. Глаза в глаза. Снова. Как бывало слишком часто. Осознавал ли он, что вытянул ее из пучины отчаяния? Осознавал ли, что вернул ее — Гермиону Грейнджер? Не героиню войны, не девочку из Золотого трио, не самую умную ведьму их поколения. Ее. — Все хорошо? — спросил он, касаясь ее губ своими. Гермиона лишь слегка улыбнулась и качнула бедрами, чувствуя, как это движение отозвалось в ней. Пальцы Малфоя сжались на ее бедрах, а глаза прищурились. — Все хорошо? — спросила она в ответ и снова пошевелилась. Она двинула бедрами еще раз, и опять, понимая, что ей следует делать, а затем прильнула к губам мужчины, ощущая новую волну удовольствия. — Играете с огнем, мисс Грейнджер, — прохрипел Малфой, когда Гермиона разорвала поцелуй, не справившись с собой и выгибаясь в его руках. Стон сорвался с ее губ. — Я проигрываю? — ее голос срывался от удовольствия. Она двигалась сама, задавала ритм и глубину его проникновения, и это было… Восхитительно. — Скорее мы оба, — усмехнулся Малфой, напрягаясь. — Ну, у нас еще вся ночь для реванша.***
— Ты обещала мне все рассказать! — воскликнула Джинни. Они собрались через пару дней. Миссис Поттер прислала ей маленького сыча семейства Уизли и буквально умоляла о встрече. Джинни всегда слишком сложно давалась неволя. — О чем рассказать? — улыбнулась Гермиона, делая глоток кофе. Ее жизнь… никогда не была такой. Сложно было подыскать слова, чтобы описать весь спектр эмоций. Гермиону разрывало от света и счастья, радости и довольства. От диапазона испытываемого желания. Хотелось кричать и молчать одновременно. — Не притворяйся дурочкой, — хихикнула Джинни. — Мой брат полный придурок, я рада, что ты пережила ваши отношения и вновь сияешь, как отполированный галеон. — Прекрасное сравнение, — приподняв брови, прокомментировала Гермиона. — Но боюсь, моя правда тебя шокирует. — Вот уж не думаю, — усмехнулась Поттер. — Ты что-то знаешь? — напряженно спросила Грейнджер. Она почувствовала, как ее тело сковала паника и неуверенность. Джинни смотрела так, словно ей были известны тайны самого мироздания. Она смотрела так всегда. Что единственная дочь в семье Уизли, что ее старший брат Билл, они смотрели так всегда. С умом и мудростью. Они видели больше остальных и относились к этому проще. — Ну, не все, — Джинни опустила взгляд в чашку и пожала плечами. — Но мне интересно, кого из двоих слизеринцев ты выбрала. Гермиона почувствовала, как сердце буквально провалилось куда-то в желудок. Откинувшись на спинку стула, она пораженно смотрела на подругу и пыталась собрать мысли воедино. — Откуда ты?.. — Просто догадка, — усмехнулась Поттер. — И логика. Преподавательский состав в Хогвартсе не так уж велик, да и фамилии преподавателей не в секрете. Из них по возрасту тебе походят только Малфой и Забини. Нет, тебя, конечно, могло потянуть на кого постарше, но прости, слабо верится. — То есть догадка, в которой ты была не уверена? — уточнила Гермиона. — Но я оказалась права, — вновь пожала плечами девушка. — Так все же… Малфой? — Джинни! — Ох, только не играй в несознанку, — отмахнулась Джинни. — И ты… Так просто к этому относишься? — неверяще спросила Гермиона, наклоняясь ближе. В ее голове не укладывалось, что подруга вот так обвела ее вокруг пальца. — Ну, сначала это было лишь бредовой теорией. Но знаешь, я вспоминаю слова Гарри, который несколько раз работал с Малфоем, да и виделись мы как-то, он консультировал меня для статьи, — пожала плечами Поттер. — Да и если профессор Макгонагалл подпустила его к детям… Хотя знаешь, — лицо девушки внезапно изменилось, и она наклонилась ближе. — Я тут вспомнила Снегга… И фальшивого Грюма. И Локонса. А еще Амбридж… — Ладно-ладно, — вскинула ладонь Гермиона и с недовольным взглядом встретила тихий смех подруги. — Я поняла тебя, просто… Не знаю. Мне самой-то это было нелегко принять. — Само собой! — Но он… — Какой? — Джинни… — простонала она, отводя взгляд и качая головой. Говорить о Малфое было неловко. Просто по-девичьи сплетничать о нем, как о парне, да еще и с подругой… Вот только Джинни была сестрой Рона, и Гермионе казалось, что поступает она не совсем правильно. — Так, идем, — скомандовала Поттер и поднялась со своего места. На столик упало несколько маггловских купюр, которых было явно больше необходимого за пару чашек горячего напитка. — Куда? — недоуменно спросила Гермиона. — Найдем местечко потише и поукромнее, выпьем, и ты мне все расскажешь, — уверенно заявила Джинни, чем знатно удивила ее. — Разве тебе в твоем положении, — выделяя последнее слово и красноречиво поглядывая на еще плоский живот, произнесла Гермиона, — можно алкоголь? — Знаешь ли, мисс зануда, бокал для переваривания такой новости и расслабления мне не повредит. А вот за тем, чтобы ты как следует напилась, я прослежу лично, — не дожидаясь, пока Грейнджер повяжет на шею шарф, Поттер потянула ее за собой. Гермиона тихо засмеялась, кивая официантке, вышедшей их проводить. Все и правда напоминало какой-то сюрреалистичный сон. — Разве тебе не нужно быстрее вернуться в Нору, — обеспокоенно спросила девушка, подхватывая подругу под локоть и заводя в уже знакомый им переулок. — Если я буду отсутствовать еще пару часов, то никто и не заметит, — заявила Джинни, а затем нахмурилась. — Наверное. — Как же ты в меня не веришь, — засмеявшись, Гермиона покачала головой. — Ты о чем? — Ты же заявила, что проследишь, чтобы я напилась как следует, — усмехнулась она. — Да ты же пить совершенно не умеешь, — воскликнула со смехом Джинни. Возмущенная Гермиона ткнула подругу локтем в руку, но Поттер не успела на это среагировать. Она первая увидела фигуру в черном плаще в конце переулка и дернула подругу за пальто. — Гермиона… Она успела лишь повернуться. Фигура резко сорвалась с места, накрывая девушек и весь проулок дымом из тьмы…