Персики в садах Тосканы

            Апрель 2002 г. 8 месяцев спустя.       Утром они, как обычно в воскресенье, ездили в город. Поели пиццу за столиком в уличном кафе, побродили по местному рынку. Драко нравилось спорить с торговцами, и те, хоть и отлично его знали, сбавляли цену неохотно. Это был обычай, традиция, можно сказать, ритуал. Они сели в машину и поехали домой. Посередине пути Драко вдруг остановил машину. – Заглянем в наш оазис?       Маттео на заднем сиденье, улыбаясь, закивал. Гермиона подхватила из машины плед, бутылку сока и ветровку для Маттео. Хоть было и тепло, но ветер был ещё свежий, весенний. Они спустились по тропинке вдоль тенистых зарослей, и вскоре им открылась уже знакомая бухта. Весна началась в Тоскане рано. Уже вовсю цвели деревья, распускались цветы, и в воздухе витали пьянящие ароматы. Гермиона расстелила плед и села, вытянув ноги. Драко стал бродить по берегу, бросая в воду камешки. Маттео присел с ней рядом, как маленький старичок. Волны с мерным шипением плескались между округлых камней. Впервые за долгое время Гермиона вдруг задумалась о том времени, что провела здесь, в Тоскане. Вспомнилась их тихая свадьба осенью. Приехали лишь самые близкие. Её мама и папа, Рон, Гарри, Джинни, Полумна. Школьный друг Драко Блейз Забини. Нарцисса Малфой поздравила сына письмом. Свадьба была прямо в саду, в тени деревьев. Дамиано подарил им машину.       Потом начались будни, и Гермионе многому пришлось научиться. Вести счета, разбираться с недовольными клиентами, спорить с поставщиками продуктов и проверять качество этих продуктов, искать ночью сантехника. Драко был весь в работе, днями и ночами пропадал в лаборатории. Это принесло свои результаты, и в октябре Всеисцеляющее зелье поступило в продажу. Как и предполагал Драко, им пришлось столкнуться и с негативными отзывами. Иногда было уже слишком поздно, чтобы зелье помогло, а иногда его применяли зря, ведь средства, способного излечить душу, не существовало. Но в большинстве случаев зелье помогало. Драко заметили и стали приглашать на конференции зельеваров. В своих докладах Драко обязательно упоминал главного создателя зелья – Марко Мориани. То, как он трудился над ним, как вкладывал в работу душу. Зелье стало приносить неплохой стабильный доход. Дамиано приезжал нечасто, чаще звонил. Он всё же стал мракоборцем, как и планировал. В дни приезда он обязательно брал Маттео и отправлялся с ним в «приключения», как он сам их называл. Они ходили под парусом, ездили на лошадях, катались на машине по вечернему городу. Мальчик так и не заговорил. Целитель Курабитур всё твердил, что нужно время, и время шло. Ещё целитель говорил о положительных эмоциях, и Дамиано очень старался подарить их брату в полной мере. Но потом он уезжал, и всё оставалось по-прежнему. Оставались звонки. Поговорив с кем-то из них, Дамиано обязательно просил к телефону Маттео. Он что-то говорил и говорил, а Маттео внимательно слушал.       Гермиона помнила всё. Бесконечные кошмары Маттео, когда он просыпался с криком и плачем. И снова молчание, но Гермиона знала – любовь помогает. Она приходила ночью в его комнату, ложилась рядом и крепко обнимала. Маттео прижимал к её губам светлую макушку и затихал, успокаивался. Ему было в то время почти десять, но Драко и Гермиона возились с ним, как с пятилетним. Ночью хмурый и сонный Драко приходил в комнату Маттео, переносил в их с Гермионой постель сначала мальчика, потом саму Гермиону. Они всё же завели собаку, золотистого ретривера по кличке Руфус. Частенько они просыпались в кровати все вчетвером, и Руфус занимал в ней немалую часть.       Завести собаку было отличной идеей. К ноябрю Гермиона заметила, что Маттео стал улыбаться, глядя, как играет щенок. Часто он рассеянно гладил Руфуса и прижимал к себе. Вскоре кошмары прошли. Было ли тому причиной успокоительное зелье, что варил ему Драко, или Руфус, который спал теперь с ним, неизвестно. В Рождество, когда Драко поднял Маттео повыше, чтобы тот сам повесил звезду на ёлку, Гермиона впервые услышала его счастливый смех.       Они с Драко очень любили этого мальчика. Даже когда в январе она узнала, что у них будет свой малыш, это ничего не изменило в их отношениях с Маттео. Ему исполнилось десять, и мальчик обрёл своих третьих в жизни родителей. В феврале они усыновили Маттео официально. Пусть они были молоды, разве это имело значение? Драко пробовал всё, чтобы разговорить ребёнка, вывести его из этого странного состояния. Он давал ему даже Всеисцеляющее зелье, но это был не тот случай. Гермиона очнулась от своих мыслей, глядя, как Драко с усердием бросает в воду камни, пытаясь запустить по водной глади «блинчики». – Получай, чёртово море. Думаешь, я не сумею? – слышала она его упрямое бормотание и улыбалась. Как ребёнок.       Она дотронулась до своего округлившегося живота. Малыш внутри заметно подрос и скоро должен был начать шевелиться, так сказала ей по телефону мама. Маттео тоже осторожно коснулся живота, глядя ей в глаза с немым вопросом – Можно? Гермиона кивнула. – Можно. Они научились обходиться без слов. Маттео аккуратно водил по её животу и вдруг сказал, смеясь: – Он толкнулся. – Что?       Сердце у неё забилось чаще, она в волнении сжала руки в кулаки. Что там говорил целитель? Если заговорит, сделать вид, что так и надо. Не кричать, не плакать. – Ты что-то сказал, Маттео? – как можно более равнодушным голосом спросила Гермиона. – Я просто сказал, что малыш толкнулся, мама Гермиона. Это уж было слишком. Гермиона всё же зарыдала, спрятав лицо в ладони. Драко испуганно бросился к ним. – Что случилось? Кто-то поранился? – Нет, папа Драко, – звонко сказал Маттео, – я просто сказал маме Гермионе, что малыш в её животе пнул меня ножкой. Интересно, это мальчик или девочка? Я так его жду. Папа Драко, а если мальчик, как его назовёте? А девочку как?       Маттео словно прорвало. Драко оторопело смотрел на него, словно оглушённый заклинанием. Но потом улыбнулся, бросив счастливый взгляд на Гермиону, и взял Маттео за руку. – Сам потом выберешь имя, хорошо сынок? Идём, покажу тебе, как я научился кидать камешки. Гермиона смотрела на двух дорогих её сердцу людей, как они смеются от каждого неудачного броска и как радуются каждому удачному. Казалось, что речь шла не о камне, скользнувшем по глади воды, а о решающей подаче в квиддиче. Она коснулась своего живота и теперь почувствовала сама – лёгкое прикосновение маленькой ножки. Всё было хорошо.