***
Я сидела в стороне медленно потягивая жижу, отдающую резком запахом спирта, из пластиковой трубочки. Народ стал подтягиваться ближе к десяти часам вечера. В основном это были работяги, которые только-только закончили с тяжелой сменой. В последнее время из-за спада экономики полиса, вызванного затягивающейся войной, очень много людей осталось без работы, так что им была уготована прямая дорога на производство или в больницы. А работать там всегда было сложно: смены долгие, платят мало. Вот большинство и топило свою усталость на дне кружки. Но было среди посетителей и несколько военных. Вовсе не тех, что я часто видела на поле боя, а тех, кто целый день сидел в офисе и решал, по всей видимости, какие-то важные административные вопросы. Проведя за стойкой еще пару часов и словив несколько недовольных взглядов от официанта, который явно был раздосадован тем, что я не беру больше выпивки, начала медленно собираться домой. Но, стоило мне подняться из-за стола, как до моего слуха донеслось слово «ифриты», сказанное парнем в военной форме за соседним столиком. Всего одно слово, но в сердце неприятно кольнуло. Я глубоко вздохнула, пытаясь унять подступающую дрожь. За столиком, расположившимся буквально в метре от меня, сидело четверо молодых ребят. Лейтенанты, судя по погонам. На их столе сгрудилось уже немало пустых бутылок из-под пива, а разговоры перешли на тему, которая неминуемо возникает в компании спустя литр выпитого пива на одну морду. Всегда только политика. — Вот я и говорю, — парень, что сидел ближе ко мне ближе всех, резко щелкнул пальцами, переключая внимание друзей на себя. — Это же просто частная компания. — Все равно не понимаю я их мотивации, — возразил ему второй, не такой пьяный товарищ. — Деньги, придурок! Ифриты — самые обычные головорезы, каких расплодилось много с начала войны, — парень резко икнул, а затем продолжил. — Они без раздумий продадутся тому, кто платит больше. Мысленно я приказала себе не обращать внимания и просто пройти мимо. Вряд ли они обладают хоть крупицей ценной информации с их то положением в армии, а их мнение об ифритах… не все ли равно? Но, наперекор своему внутреннему голосу, я поступила иначе. Разжав пальцы рук, я специально уронила сумку рядом с их столиком. Все содержимое со звоном рассыпалось по полу. Реакция у лейтенанта явно была заторможенная, потому что он неторопливо наклонил голову вниз, а затем перевел затуманенный взгляд на меня. Пришлось помочь ему дойти своим умом. — Ох, простите, — пролепетала я, бросаясь на пол к сумке. — Кажется, выпила чутка лишнего вот и… мне очень стыдно! Проблеск понимания мелькнул, наконец, в глазах пьяного вдрабадан парня. Он что-то пробормотал себе под нос, а затем неловко плюхнулся на колени и стал помогать мне собирать выпавшие из сумки вещи. Его друзья с любопытством наблюдали на нас с верху вниз. — Спасибо большое за помощь! — поблагодарила я лейтенанта, когда все было закончено. — Еще раз дико извиняюсь, что все так вышло. Парень неловко почесал в затылке и попытался изобразить что-то вроде улыбки. Я уже стала удаляться от столика, когда один его друг пнул парня локтем под ребра и прошептал что-то про «идиота». И вот тогда на горе-помощника, наконец, снизошло озарение. — Ой, постой, пожалуйста, — он успел схватить меня за локоть и потянуть назад. — Где мои манеры? У тебя, вероятно, кружится голова от алкоголя, да? Хочешь… если, ну… если ты не против, то можешь посидеть с нами чуть-чуть, пока легче не станет. А потом я провожу тебя. Друзья парня облегченно выдохнули. Видимо, он был единственным из компании, у кого были проблемы в коммуникации с девушками, и кого по этой причине постоянно пытались наставить на путь истинный. Я кротко кивнула, заправив выпавшую прядь за ухо. Они, конечно, обрадовались такой возможности, и тут же начали расспрашивать меня о том, кто я такая и почему пью в одиночестве. Надо было как-то вернуть их к изначальной теме разговора. — Да нет, я и так тут прервала вашу беседу, будете вы еще на меня отвлекаться. Мне достаточно просто посидеть и послушать, — я улыбнулась. — Не хочу вам мешать еще больше. — Мы не обсуждали ничего интересного, — развел руками третий парень из компании. — Просто говорили о войне, вряд ли девушке будут интересны подобные разговоры. — Ну почему же? Сейчас это всех волнует. А я была бы рада услышать мнение людей, которые напрямую с этим связаны. Парни лишь пожали плечами, ничуть не веря моим словам, и вернулись к своим баранам. — Так вот, — продолжил мой «спасатель». — Говорят, будто ифриты и вовсе перебежчики. Вот почему о них в последнее время ничего не слышно со времен той битвы. Просто пошли за тем, кто больше платит. — Ифриты? О чем вы? — спросила я. — А, да так… Просто одна частная военная компания, — принялся рассказывать третий лейтенант. — О ней стало известно сравнительно недавно, вот сейчас у всех и на ушах эта тема. — То есть они сами по себе? Не в связке с регулярной армией? — Будто они нам нужны! — не выдержал мой спасатель. — Как только стали разноситься слухи об ифритах, так их все превозносили, мол, какие они молодцы. И, пока мы пели им дифирамбы, они спелись с нашими врагами. Слышала про битву, которая произошла пару месяцев назад? Там было прямое столкновение где-то на границе. Так вот, в новостях об этом, естественно, не говорят, но в армии есть слушок о том, что это ифриты устроили засаду отряду капитана Елина. Хорошо хоть у него в подчинении люди опытные и смогли отбиться. — Что? — я аж поперхнулась воздухом. — Уверен, что им просто предложили больше, вот они и примкнули к врагу. — Откуда вообще такая информация? Неужели вы сами там были и все видели? — Да чего ты так завелась то? — скуксился мой «спасатель». — Не все ли равно? Если подумать, слишком идеальная репутация была у этих ифритов среди обычных солдат. Строят из себя героев, а умирать потом на войне нам, при чем от руки этих продажных сволочей. — А сам-то чего завелся? — я медленно провела рукой по плечу лейтенанта. — Неужели ты хотя бы один день провел на войне? Судя по тому, что вы сидите в баре полиса вечером, вряд ли вообще когда-то видели настоящие боевые действия. Так чего рассуждаете о том, чего не знаете? — Зато такая красотка явно специалист в этой области, — одарил меня улыбкой второй лейтенант. — Будто ты что-то знаешь об этой войне, чтобы иметь право рассуждать над такими сложными вещами. — Ладно, хватит спорить, — мой «спасатель» сделал еще глоток пива и явно расслабился. — Все равно эти ифриты расформированы. Слышал, их командира убили как раз в этом последнем сражении. Так что все к лучшему, вшивой собаке — собачья смерть. Думаю, мы больше о них не услышим. — Собачья смерть? — медленно повторила я за ним, переосмысливая каждое произнесенное слово. Кажется, они даже не услышали меня за взрывом очередного пьяного хохота. В глазах резко потемнело и, почему-то, мне сразу вспомнился Вик в тот последний день: как он протягивал ко мне руки, когда думал, что я уже не вижу его; как в его взгляде читалась невысказанная мольба о том, чтобы хоть кто-то остался рядом с ним в эту последнюю минуту. Через силу, чтобы не расплакаться прямо там, я заставила себя прикрыть глаза и медленно выдыхать спертый, пропахший дешевым алкоголем воздух через нос. Всего пару секунд, и видения прошлого оставили меня. — Эй, с тобой все хорошо? — спросил у меня мой «спаситель». Не помню, как я нашла в себе силы улыбнуться ему. С той самой минуты мое сознание будто бы заволокла пелена. Я что-то шепнула парню на ухо и указала в сторону двери. Наверное, он просто подумал, что мне стало плохо и поэтому я хочу выйти на улицу. Щелчок, и вот мы уже оказались с ним в небольшом грязном закоулке, напрочь пропахший дешевым алкоголем и сигаретным дымом. Помню ощущение его грубой потной ладони на моей талии. Помню, как схватила его руку, завела ее за спину, а затем резко придавила подошвой своей обуви. А еще, кажется, помню, как продолжала колотить парня руками нанося удар за ударом. Я била просто так. Наотмашь. Без цели. В его состоянии у парня не было совершенно никаких шансов против меня. Я хорошо это понимала, но все равно продолжала бить, пока он окончательно не смолк. И только когда я увидела его бездвижную фигуру, распростертую на асфальте, в моей голове промелькнула первая здравая мысль, моментально отрезвившая меня — он не виноват. Эти ребята ведь просто дурачились, рассуждая о том, чего на самом деле не знали. А я… Поспешно покинув переулок, я еще несколько часов блуждала по ночному полису, пытаясь унять дрожь в руках и бесконечно прокручивая в голове все те фразы, которые мне мог бы сказать на это Вик. Думаю, он бы точно разочаровался, увидев, что я натворила своими собственными руками. А еще он бы сказал, что учил меня вовсе не для того, чтобы я вот так вот срывала свою злость на посторонних людях. Но, посреди всего этого вороха мыслей, меня вдруг осенило: Вика больше нет. Теперь некому во мне разочаровываться, а значит, и мне не надо держать себя в руках.***
Следующее утро встретило меня раскатистыми звуками ударов во входную дверь. Едва я доползла до порога, на ходу разлепляя заспанные глаза, и щелкнула замок, как в квартиру вихрем влетел Александр. Судя по всему, он уже решил брать мою квартиру на таран, потому что, стоило мне приоткрыть дверь, как парень с разбега влетел внутрь, споткнулся на пороге, и чуть не распластался у меня под ногами. Я зевнула. — Предложила бы тебе кофе, но, — еще раз протерев глаза я посмотрела на то, как парень поднимается с пола и отряхивает свою одежду. — Кажется, ты и так уже проснулся. Стоило Александру подняться на ноги, как он тут же принялся орать во всю глотку. «Жаворонок, чтоб его», — подумала я про себя. — Ты что вчера натворила?! У тебя была одна простая задача… — И тебе доброе утро. — Да засунь себе свое утро знаешь куда? Какого хрена ты вчера устроила в баре? Зачем было избивать того парня? — Со сливками или нет? — я кивнула в сторону кофеварки. — Спрашиваю, пока я не успела окончательно проснуться и еще добра. Но, если будешь продолжать орать как петух нерезанный, то я тебе этот кофе зашкварник вылью. Без сливок. — Со сливками, — рявкнул парень и со всего маху рухнул на стул рядом. Я прошлепала к столешнице и начала готовить напиток. — Так ты ответишь, какого… — Они сказали, что ифриты предатели, — прервала я Александра. — А еще, что Вик заслужил свою смерть. Вот я и врезала. Кажется, кто-то из командования пустил такой слушок, который теперь разрастается все больше и больше с каждым днем. Вопрос лишь в том, сделали они это случайно или намеренно. — Эл, я не думаю, что это то, на чем тебе сейчас стоит акцентировать внимание. В душе плевать кто и что говорит об ифритах, тебя сейчас другое заботить должно. Например то, как ты притянула к себе все внимание! Ты ведь должна была тихо слушать, а не вступать в полемику и уж тем более в мордобой. — Почему тебе это так не дает покоя? — я внимательно посмотрела ему в глаза. — Какая разница, что я вчера сделала? Это не помешает мне и дальше выполнять работу, ведь так? Информацию о твоих заказчиках можно ведь узнать и другим способом. Так с чего ты так переживаешь из-за вчерашней драки? Александр запнулся и опустил взгляд вниз. Буквально на секунду, но я допустила мысль, что он не договаривает всей информации. Однако уже через мгновение парень снова принял свое привычно-недовольное выражение лица. — Это не то, ради чего стоит поднимать такой шум. На это я лишь пожала плечами. — Я собираюсь пойти сегодня в штаб, — сказала я, ставя кружку на стол рядом с Александром. — Чтобы что? — недовольно пробурчал он, скептически разглядывая приготовленный мною напиток. — Чтобы выяснить, от кого пошел такой слушок про ифритов, — я на секунду задумалась. — И врезать ему. Александр поднял на меня обескураженный взгляд. — Мне вот интересно, ты всегда была такой двинутой или тронулась умом уже после того, как ушла от ифритов? — А ты всегда был такой мерзопакостной козлиной или это приобретенный навык? Еще с минуту мы продолжали сверлить друг друга взглядом, ожидая, кто из нас первый сдастся под напором. В конце концов, Александр вздохнул и сделал большой глоток кофе, тем самым прерывая наше молчаливое противостояние. — Тебе это не понравится. Ничего хорошего твоя авантюра не принесет. — А ты то откуда знаешь? — Знаю и все. Это моя работа, если не забыла. — Так, может, просто расскажешь, чтобы я не проходила все эти этапы и сразу знала, кому идти набивать морду? — Ты все равно этого не сделаешь, потому что тебе нельзя просто так светить своим лицом направо и налево. Или ты забыла, что официально тебя признали погибшей? — Откуда ты… — Думаешь, я не навел справки о тебе? После того подрыва вашей базы Лутак подписал бумаги, согласно которым ты не жилец. Вик тоже держал тебя в тени, не раскрывая никому твою личность. Да и Елин, уверен, не станет каждому встречному поперечному рассказывать о том, что ты жива. Но, когда ты вломишься в штаб, уж не знаю как, но обязательно где-то накосячишь и тебя смогут идентифицировать. Представь, какое удивление будет на их лицах, когда они увидят маленького ожившего ифрита? А как будут рады твои враги, если к ним просочится информация и они узнают, что ты целая и невредимая развлекаешься тут. Я постучала пальцами по столешнице, вглядываясь в Александра. — Знаешь, я тебя не за благоразумие наняла. — Это приятный бонус для новых клиентов, — он поднял кружку вверх и подмигнул мне. — Шел бы ты уже к себе домой. — Только если торжественно пообещаешь не совершать глупостей и придерживаться изначального плана. — Я никогда не совершаю глупостей! — Хм, — протянул парень как-то неопределенно и едва заметно улыбнулся. — Ладно, поверю тебе, что ли, на первый раз. Давай договоримся, что до поступления какой-либо информации с моей стороны ты будешь тихо сидеть дома, хорошо? — Да-да, отлично. А теперь выметайся из моей квартиры! — Но я еще кофе не допил. — Я тебе в стаканчик перелью! Только умоляю, уходи уже и дай поспать нормально. — Ну да. Несмотря на явные нотки подозрения в своем голосе, Александр все-таки встал и нехотя покинул квартиру, оставляя меня наедине со своими мыслями. Не могу сказать, что я испытывала огромное чувство стыда от своего обмана, когда собиралась для похода в штаб. В конце концов, мы были никем друг для друга.