Неосознанно влюблена

"Как давно это было?"   Шинобу посмотрела на него уголком глаза, затем вернулась к ступке перед собой. Из-за их небольшой стычки ранее ей пришлось приготовить еще одну дозу яда глицинии, который она должна была проглотить. Хотя Томиока неодобрительно наблюдал за ней, он молчал, улегшись на кровать рядом с ее столом.   "Год или около того" Зачерпнув хорошо растолченный порошок, она проглотила его, как будто это просто лекарство, а не яд, способный расплавить демонов до костей. Запах у него, конечно, был сладкий, но вкус все равно неприятный, поэтому она тут же запила его чашкой заранее приготовленного чая.   Его левая рука высунулась из-под кровати и взяла ее правую, большим пальцем прощупывая пульс. "Значит, ты тоже собираешься меня бросить", - пробормотал он, голос был почти неслышен, но она все равно отчетливо слышала его.      Грустно усмехнувшись, Шинобу села на оставшееся место на кровати: "Я и не знала, что ты на самом деле безнадежный романтик".      Мужчина не ответил, а лишь приблизил ее запястье к своему рту и поцеловал его, после чего приложил еще одну губу к тому же месту, где ощущался ее пульс. Хотя она не жалела о своем признании, она была потрясена, увидев его в таком состоянии: брови нахмурены, глаза закрыты, и он подтверждает ее существование прикосновением, а не взглядом. Она разбила ему сердце и собиралась разбить его во второй раз, когда уйдет из жизни. Как бы она хотела, чтобы они родились в другом мире, свободном от ужаса демонов и оков обязанностей.   Она легла на бок рядом с ним, ее хаори с узором в виде крыльев бабочки напоминало отдохнувшие крылья на ее теле. "Спасибо, Томиока-сан" - тихо прошептала она с вымученной улыбкой, не давая ему нанести еще несколько поцелуев на ее руку - "за то, что исполнили мою прихоть. И... простите меня".      Он придвинулся ближе и прижался губами к ее лбу, без слов говоря, что ей не нужно извиняться. Глаза снова загорелись, но все разгадали его сильные руки, обхватившие ее, и его голос рядом с ее ухом, шептавший три слова, которые она слышала от него только в своих снах.      "Можем ли мы..." - ее дыхание сбилось, и она зарылась лицом в его грудь - "можем ли мы остаться вот так? Хотя бы на время?"      Прикосновение его губ к ее волосам было ответом: "Столько, сколько ты захочешь".   Когда солнце окрасило тускло-голубое небо в оранжевые тона, он решил пойти домой, так как       В конце дня он должен был отправиться в поместье Мицури, чтобы потренироваться с ней. Шинобу попрощалась с ним у крыльца своего дома, сложив руки, чтобы ненароком не схватить его за руку и не дать ему уйти. Она слишком много навязала ему за этот день. На полпути к воротам он остановился, слегка повернув голову. "Кочо" - позвал он, и она подняла голову - "Постарайся изо всех сил остаться в живых, пожалуйста"     ...Как наивно, подумала она, но все же усмехнулась и ответила: "Я постараюсь. Вы тоже берегите себя, Томиока-сан. И Танджиро тоже".   Как и всегда, он только хмыкнул и вскоре исчез из поля зрения. Она с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться, зная, что это, вполне возможно, их последняя встреча, но она так устала и устала от слез. Вероятно, вчера вечером она исчерпала свою норму слез на весь год.      Постарайтесь сделать все возможное, чтобы остаться в живых.      Его слова эхом отдавались в ее голове, когда она входила в поместье. Несмотря на усталость, она направилась в библиотеку, намереваясь найти способ увеличить смертоносность своего яда.              "Луна сегодня красивая, тебе не кажется?"      Ее голос заставил его очнуться, но он с любопытством открыл глаза и увидел пустоту. Все вокруг было практически черным, а воздух казался жестким и холодным. Разве он не слышал только что голос Кочо? Где же она была?      'Мертва!!! Кочо Шинобу мертва!!!'      В голове промелькнуло воспоминание о страшном известии, принесенном вороном, словно насмехаясь над его надеждой - ведь он должен был знать, что надежде почти нет места в этом жестоком мире. И хотя он знал, что дни ее практически сочтены, с того самого дня, как узнал ее тайну, легче от этого не становилось. Сколько бы он ни готовился к ее смерти, он знал, что никогда не будет готов.   Вдруг пара маленьких рук заслонила ему обзор, и он услышал ее игривый голос рядом со своим ухом: "Угадай, кто?".      Ее имя вылетело из его уст в недоумении. "Кочо?"      Когда он обернулся, она действительно стояла перед ним со своей обычной улыбкой, но черты ее лица были как-то мягче, чем он помнил. Потянувшись к ее лицу, Гию почувствовал на своей коже ее тепло, такое же реальное, как в ту ночь, когда он губами ощутил пульс на ее запястье.      "Я умер" - пробормотал он - "или ты еще жива?"      Ее фиалковые глаза на мгновение расширились, вероятно, из-за ноты отчаяния в его вопросе, а затем она расслабилась в его объятиях, склонившись к его прикосновениям и одарив его тоскливой улыбкой. "Нет, и еще раз нет" - прошептала она  почти неслышно, словно хотела сохранить это в тайне, но в ушах у него зазвенело от иронии, и он почувствовал, как его сердце пронзили тысячи невидимых лезвий. Она взяла его за руку и опустила ее - "Собственно, поэтому я здесь"    Он не успел спросить, что она имела в виду, но его слова были забыты, когда она нырнула и крепко обняла его, прижавшись щекой к его груди. "Мне очень жаль. Я умерла. Я изо всех сил старалась остаться в живых, но у меня ничего не получилось"     Это заняло некоторое время, но в конце концов он вернул ей объятия, зарывшись лицом в локон ее шеи: "Не извиняйся. Это было наивно с моей стороны".      Гию почувствовал, что его форма стала влажной там, где она положила голову; должно быть, она снова плачет. "Ты найдешь меня в следующей жизни?" - спросила она хриплым от слез голосом.      По его щекам тоже что-то пробежало, и он понял, что он такой же, как и она. "... Найду. Я обещаю", - пообещал он, хотя это было полной бессмыслицей. Она изменила его, и не в лучшую сторону, и он будет скучать по ней с каждым вздохом.      Кочо отпустила его первой, взяв его лицо, и встала на носочки, чтобы поцеловать Гию, как это было в ту ночь, когда они поделились друг с другом своими чувствами. Ее губы были теплыми, что было противоположно ее смерти, но он знал, что рано или поздно ему придется принять холодную суровую правду.      Словно жестокий порыв ветра, сонливость навалилась на него ни с того ни с сего, и Гию почувствовал, что его тянет к себе неизвестная сила, призывающая покинуть это место. Похоже, Кочо поняла, что мир зовет его обратно, потому прошептала: "Не скучай по мне и постарайся последовать за мной, как только сможешь, хорошо?"   "Это будет трудно" - тут же ответил он - "но я постараюсь".     Девушка рассмеялась в своей прекрасной манере, легко и больно ударив его по сердечным струнам. "Ты стал разговорчивым после моей смерти. Ты заставляешь меня сожалеть, знаешь ли".      Прежде чем он успел ответить, она закрыла ладонями его лоб, означая окончание прощания, и он услышал ее последние слова - те самые три слова, которые случайно сорвались с ее губ в тот вечер, но на этот раз она произнесла их уверенно.      Он обещал сказать это первым, когда найдет ее в следующий раз.                  Лучи утреннего солнца пробивались сквозь большое окно напротив их кровати, насильно вытаскивая его из мира грез. Гию застонал от природного будильника, протер глаза и взглянул на настенные часы - восемь утра. Посмотрел на себя - место рядом с ним было пусто, жены нигде не было. Страх пронзил его нутро, но отдаленный стук на кухне подсказал ему, что волноваться не о чем. Как глупо с его стороны. Это была другая эпоха, демонов в этом мире больше не существовало.    Очнувшись ото сна, он бесшумно направился к ней и, как только она оказалась в пределах его досягаемости, схватил ее сзади. Шинобу напряглась, издав вздох, но вскоре расслабилась, прижавшись спиной к его груди. Уткнувшись лицом в ее локоны, Гию наслаждался ее ароматом - ни малейшего следа цветка глицинии он не уловил.   "Доброе утро. Что случилось?" - спросила она, увлекая его за собой, пока шла к плите. Но он ничего не ответил, и она толкнула его ногой в колено - "Простите, Гию-сан? Я пытаюсь здесь готовить. Вы не могли бы отпустить меня?"      Он покачал головой, и Шинобу приподняла бровь. "Гию-сан? Ты в порядке?" - спросила она с беспокойством в голосе, повернув голову на бок, чтобы посмотреть на него.    К ее удивлению, его рука наклонила ее подбородок выше, и он опустился, чтобы прижаться к ее губам. Это продолжалось недолго - она едва успела заметить, что он ее целует, как он отпустил ее, но как только они разошлись, он прижался к ее шее и прошептал: "Я люблю тебя", касаясь ее кожи.     Это озадачило ее, когда она увидела, что он необычайно откровенно выражает свою привязанность, но что-то щелкнуло в ее сознании, и она поняла, что происходит. Должно быть, ему снова приснился тот сон из прошлого. Иногда она просыпалась после похожего сна, поэтому ей было понятно, почему он сейчас ведет себя нехарактерно навязчиво и романтично.   Улыбнувшись, Шинобу прижалась к его голове. "Я тоже люблю тебя, Гию-сан", - сказала она, погладив его по голове, чтобы заверить, что она рядом с ним - "Но не мог бы ты отпустить меня? Мне нужно готовить!"    "Мы можем остаться так на некоторое время?" - умолял он, крепко обхватив ее руками и не собираясь отпускать.    Вздохнув от поражения, но все еще очень сильно влюбленная, она протянула руку к ручке плиты, чтобы выключить ее. Все равно в его объятиях становится уютно.      "Столько, сколько ты хочешь".