Спектр

— Всё, записал, — кивнул лаборант, стягивая шлем с эмблемой «Киберлайф»: сердцем и молнией. Подцепил флешку и закинул в крошечный зип-конверт: — Можете забирать. Мистер Андерсон не сразу отреагировал, ещё какое-то время сидя в собственной паре очков. Это выглядело забавно, но привычно — он был не первым, кто залипал на просмотре. Мало кому хотелось выбираться из созданной реальности в настоящую. — И фото не забудьте. Распечатанные снимки аккуратной стопкой легли рядом с пакетом. Мистер Андерсон рассеянно перебрал их: пушистый сенбернар, двухэтажный дом, весь засыпанный снегом, игрушечный квадрокоптер, детская энциклопедия и часы с пингвином. — Продлевать будете? — спросил лаборант дежурным тоном, параллельно фиксируя данные для отчëта о проделанной работе. И заодно для квитанции. Чëрт, сколько бумажек — справка, чек, бланк договора… Будущее наступило, а бюрократия никуда не делась. — А нужно? — с сомнением протянул Андерсон, просматривая показатели. С его сомнениями трудно было поспорить, а ещё труднее — не ляпнуть вслух, что «загрузки» больше не требуются. Что мозг подопечного обеспечен наилучшим материалом для активизации нужных процессов. Политика «Киберлайф» требовала максимального количества «загрузок», проще говоря — выжимания с клиентов как можно больших средств. Мистер Андерсон богачом не выглядел. — Можете отдохнуть немного… Скажем, с неделю, — вздохнул лаборант, понизив голос почти до шёпота. Ещё не хватало, чтобы кто-то услышал, как он тут нарушает регламент, — если показатели снизятся, придëте ещё. — На твоих сценариях они держатся лучше всего, — протянул мистер Андерсон, пропустив в голос толику подозрительности. Вспомнилось: он же детектив. Вот же ж… — ты как-то по-особенному их строишь? Он, — Андерсон обернулся к лежащей на кушетке фигуре, — он как будто привык к тебе за всё это время. И ждёт встречи именно с тобой, Коннор. Они одновременно посмотрели на Коула, застывшего среди датчиков и проводов. Визор VR-шлема почти полностью скрывал лицо, снаружи торчал только подбородок. Если не знать, что с ним, могло показаться, что он спит. — Такое случается… У всех свои предпочтения, — уклончиво отозвался Коннор. — Не в предпочтениях ведь дело? — почуял Андерсон его увиливания. — Не совсем, да… Но у меня пока нет ответа, честно. Если будет, я отвечу, — соврал он в итоге. Андерсон прищурился, да и кивнул, сдаваясь. Время позднее, все устали. — Приезжайте через неделю, продолжим. — Договорились.

***

«Простите… Совсем забыл отменить запись», — голос на том конце «провода» практически срывался, будто обладатель его пробежал с десяток миль. Коннор выждал пару секунд, ожидая окончания реплики, но её не последовало. — Всё в порядке? Вы можете переслать… «Послушай, Коннор, — снова тяжёлый вздох, — запиши адрес и время… ты завтра занят?» — Да... По вопросам лечения обращайтесь в часы работы, скидочная карта действует до конца года. Гарантия сохраняется в течение… «Коннор!» — Мистер Андерсон, если у вас больше нет вопросов о Коуле, то позвольте мне вернуться к своим обязанностям. Лето очень напряжённое в плане графика. Всего доброго.

***

Август подходил к концу. Осенняя прохлада быстро сменила летнюю жару, ливни с грозами зарядили один за другим. По соседскому газону никто не прыгал, а сам дом выглядел заброшенным. Коул распахнул створки рассохшегося окна и с наслаждением вдохнул запах мокрого асфальта. Шершавое дерево под пальцами, прохлада стекла, далекий шум машин на трассе: за время, проведённое в отключке, он успел отвыкнуть от самых простых чувств и ощущений. Хотелось замирать, дотрагиваться, всматриваться, впитывать каждое мгновение, отнятое без права на возврат. Внизу хлопнула дверь. Папа обещал прийти пораньше и действительно пришел — от одного этого сердце замерло в предвкушении. Коул сполз с подоконника, в два прыжка одолел лестницу (да, перенапрягаться нельзя, но как, как можно утерпеть?). При виде коробки в папиных руках внутри что-то радостно перевернулось, а сложенный пополам листок, лежащий на крышке, вынудил затаить дыхание: — Это то, что я думаю? — Почëм мне знать, что ты думаешь… — папа нахмурился для вида, но тут же шагнул ближе: — Это скорее тебе, чем мне. Можешь читать. Сердце застряло где-то в горле, ладони вспотели. Неужели?.. Не в силах куда-то идти, Коул опустился на нижнюю ступеньку и развернул письмо. Та же аккуратность, те же ровные строчки, абзац в начале. Как и в десятках посланий, что отправлялись, скомканные, в мусор. «Добрый день, мистер Андерсон! Привет, Коул! Как у вас дела? Надеюсь, вы вовремя получите это письмо. Если не захотите отвечать, я пойму. Мне немного неловко вам писать. Коул, прости, что так и не позвонил, когда ты очнулся. Запоздало поздравляю со вторым «днём рождения». Да и с первым тоже. Он ведь сегодня, я правильно помню? Знаю, вы с папой собирались приехать ко мне в лабораторию. Вынужден сообщить, что на «Киберлайф» я больше не работаю. Меня уволили за нарушение регламента, почти сразу после наших встреч. Но я ни о чëм не жалею. Вместе с младшим братом Ричардом я довольно долго числился у Аманды (это начальница отдела разработок). Ричард всегда подчинялся правилам, делал записи как полагается. Наши клиенты — все те, кому требовалась повысить мозговую активность, — «видели» только хорошее, светлое. Загрузки (записи, которые создавались на основе личностной истории) были заполнены сплошь позитивом, таким, которого в жизни не хватает. Клиенты просматривали их раз за разом, но со временем реагировали на них всё слабее, а затем положительный эффект от просмотра приостанавливался. Говоря проще: даже если очень любишь мороженое — не станешь есть его целыми днями. Хотя ты бы, наверное, стал:) Я часто думал над тем, как улучшить записи, спорил с Ричардом. Он не принимал всерьёз меня и мои планы, смотрел свысока и очень меня этим бесил. Ты даже не представляешь как… Мне хотелось доказать ему, что я умнее, лучше! Обойти его, такого идеального, которого всегда хвалят! Я сердился, тратил много сил на негатив и в какой-то момент отметил, что силы для борьбы берутся не только из хорошего… И тогда я придумал Спектр. История, которую мы поместили в твою память, — первая из применённых мной Спектральных загрузок. Предыдущие попытки оказывались недостаточно реалистичными — чтобы вызвать желание вернуться к жизни, требовалось использовать весь спектр ощущений, создать настоящую драму, а не ограничиваться красивыми картинками. Необходимо было «прожить» сценарий, вызывающий желание очнуться, вырваться из ловушки во что бы то ни стало. Со слов твоего папы я знал о вашей с ним взаимной привязанности и твоей любви к свободе (в одном только парке аттракционов ты терялся раз семь, любитель убегать!). Нужный сценарий, включающий в себя ловушку, риск, повод для ревности и немного надежды, составить было несложно (кстати, как тебе идея с андроидами? Хотел проверить, сможешь ли ты ревновать отца к «машине»). Я не учёл только одного — твоей зародившейся привязанности ко мне. С каждой новой записью показатели твоей мозговой активности, что после аварии были по нулям, улучшались при одном моëм появлении. Твой разум приветствовал меня, как что-то давно знакомое, и в итоге создалась зависимость… Не углубляясь в термины, могу сказать одно — я тоже скучаю, Коул. Ты один из немногих, кто проживал каждый свой сценарий так, будто это происходило в реальности. Боялся, что останешься в ловушке, скучал по отцу, планировал побег… Это давало тебе силы для борьбы. Силы эти твой организм использовал для выхода из настоящей ловушки, и ты смог вырваться. А ещё… Ещё всё это доставляло мне настоящую радость — ведь Спектр оказался намного эффективней обычных загрузок. Жаль, конечно, что мои открытия так никому и не пригодятся. Ни одна компания в стране больше не занимается подобными разработками, а в «Киберлайф» мне путь закрыт за «девиантное поведение» (представляешь?!). Никому не нужен тот, кто сокращает прибыль компании. Должность мою отдали Ричарду, а я думаю по возвращении из «отпуска» податься в полицейскую академию. Всегда хотел стать детективом. Мне кажется, это тоже довольно творческая работа, а на другой мне будет скучно… Как думаешь, у меня получится? Береги себя. Не прыгай из окна. Коннор».

***

Смартфон пропиликал трижды, прежде чем из под одеяла высунулась рука и наконец схватила его. На экранчике светилось два оповещения: одно со списком зачисленных в академию, а другое — с коротким сообщением. Зевая, Коннор быстро просмотрел список, отметив про себя, что совсем не удивлён своей в нём фамилии. Второе же сообщение, точнее, фото записки, заставило его нервно подпрыгнуть на месте. «Приезжай, Коннор!» — значилось мелким детским почерком. «…как только сможешь», — поясняли следующие слова. Пряча улыбку от самого себя, Коннор дрожащими пальцами нажал две буквы одну за другой и отправил ответ. Сентябрь оказался не таким уж и промозглым.