Карт-бланш

***37*** Гарри, взяв деньги и не забыв поблагодарить крестного, умчался к Гермионе. Она ждала его в библиотеке, находясь под огромным впечатлением от Блэкхауса в целом и от его хозяев и гостей в частности. Брок, который казался таким простым в общении, искренне заботящийся о Гарри, но она видела, что за фасадом простака и добряка скрывается жесткий и циничный человек. Гермиона была умной девочкой и вполне могла оценить такого крестного, как Брок. Он вполне сможет дать Гарри ту поддержку, в которой тот так сильно нуждался. Ей всегда было жаль, что у ее друга не было взрослого, который был бы только на его стороне. И вот теперь появился Брок. Теперь Гарри будет к кому обратиться в случае чего. Локи, с которым она столкнулась в библиотеке, куда направилась едва ли не в первую очередь, узнав, что собрание книг в доме Блэков ничем не уступает, а скорее превосходит хогвартский фонд, удивил ее. Обычно взрослые фыркали на ее расспросы, стараясь отделаться от любопытной девочки общими фразами, но Локи, который читал какую-то огромную книгу, установив ее на специальном пюпитре, когда она у него спросила: «Извините, что отвлекаю. Что вы бы посоветовали прочитать в первую очередь?», сначала спросил: — Маглорожденная? — А когда она кивнула и представилась по имени и фамилии, задрав подбородок и уже готовая к оскорблениям и пренебрежению, ответил, подав книгу, — держи. И не ершись, когда прочитаешь, тогда поговорим. И, кстати, я Локи. Гермиона взяла из его рук книгу, прочитала название «Пути крови» и уже хотела с возмущением вернуть фолиант, наверняка про темную магию и кровавые ритуалы, когда наткнулась на выжидательный взгляд таких зеленых глаз, что словно светились в полумраке библиотеки. Даже у Гарри цвет был не такой яркий. А еще она удивилась тому, что по коридорам бегал маленький мальчишка, который, увидев Гарри, кинулся к нему, как к родному, и спросил: — Ты сходил в школу? И подлужку пливел? — Сходил, — кивнул Гарри. — Знакомься, это Гермиона. Герми, это Олли, он сын мисс Линдсей, секретарши крестного. Они живут здесь. — Пливет, я Олли, — помахал он ручкой и обратил все свое внимание на Гарри. — Поиглаем в догонялки? Пока Гарри и Олли бегали по коридорам, Гермиона читала ту самую книгу, что ей посоветовал Локи, и вернулась к ней после обеда, на котором присутствовал еще и профессор Снейп. — Герми, бросай макулатуру, — крикнул Гарри, влетая в библиотеку. — Это не макулатура, это… — Бесценные источники знаний, — перебил ее Гарри. — Только время уходит, а книги останутся здесь и никуда, это я тебе ответственно заявляю, не денутся. Пошли. — Куда? — Гермиона с сожалением отложила книгу, которая оказалась совсем не о том, о чем она подумала с самого начала. В ней рассказывалось, как людям достается магия. И если с чистокровными и с большинством полукровок все было ясно — наследственное, то с такими, как она… — Сначала просмотришь каталог и выберешь себе вещей на пару дней, а потом пойдем в кафе, — перебил ее размышления Гарри. Гермиона отложила книгу, заложив в нее кусочек пергамента вместо закладки, и пошла за Гарри, буквально брызжущего энтузиазмом. И, если быть честной, то она ни секунды не жалела, что Поттер вытащил ее на прогулку, да и рассматривать вместе с ним каталоги с одеждой оказалось достаточно весело. *** Стоило улечься ажиотажу по поводу Регулуса, как Кричер появился с сообщением от Сметвика: «Есть новости. Когда зайти?» — Кричер, пригласи мистера Сметвика продолжить вечер, — отдал распоряжение Брок, а Локи с усмешкой сказал: — Тут скорее ночер, а не вечер, — потому что время уже давно перевалило за полночь, но разве это могло помешать посидеть хорошей компанией? — Похер, — мотнул головой Брок, — помру от любопытства. Сметвик вошел в комнату, уселся в кресло, тут же получив стакан с огневиски и тарелку, полную закуски, в которую вцепился, как в родную, — сил на Дамблдора было потрачено очень много. Заметил нетерпеливые взгляды, направленные на него, а еще увидел своего особенного пациента. Он уже хотел отложить вкуснейший сэндвич с бужениной и начать отвечать, как его остановил сам Брок, сказав: — Ешь, мы подождем. Приказать принести чего-нибудь посущественнее.— Брок заметил, с какой скоростью исчезает еда с тарелки у Сметвика. Но ему даже не пришлось звать Кричера, потому что на столе начали появляться блюда с едой, и все с удовольствием присоединились к поздней трапезе. Утолив первый голод, Сметвик сам начал рассказывать про Дамблдора. — Как я и думал, у него на руке было что-то вроде гангрены магических путей. Мы хотели отнять руку только до середины запястья, но пришлось захватить и локоть. Так что Дамблдор теперь без правой руки, осталась лишь небольшая культя. — А это ничего, что ты нам рассказываешь? — спросил Брок. — Врачебная тайна, клятва Гиппократа и все такое? — А вот тут казус, — усмехнулся Сметвик. — Дамблдор сам инициировал указ Визенгамота о том, что попавшие под любое проклятие его члены, обратившиеся в Мунго, не имеют права на врачебную тайну, потому что это может отразиться на их работе. Они решили, что администрация госпиталя обязана извещать о выявленных проклятиях, но забыли уточнить, кому можно об этом сообщать. Естественно, подразумевалось, что сообщать должны только Визенгамоту, но прописать это забыли. — Ясно, — кивнул Брок. — Север, а Дамблдор правша? — Да, — кивнул Снейп. — Так, а насколько сложно вырастить новую руку? — снова спросил Брок. — Ну, — Сметвик ухмыльнулся, отсалютовал бокалом с виски, пригубил обжигающего напитка и продолжил, — в принципе, это не так чтобы очень сложно, но… — Сметвик поднял палец вверх. — Но это темная магия, кровные ритуалы и прочее, против чего Альбус боролся всю свою сознательную жизнь. Он, конечно, теперь может потребовать, чтобы в Мунго провели все процедуры, но я не думаю, что он на это решится. — Мне нужен мистер Спенсер, — кивнул Брок и вызвал Кричера. Мистер Спенсер, что было вполне ожидаемо, спал. Но он уже столько лет был адвокатом, что привык к срочным ночным вызовам от клиентов. Поэтому, как только домовик семьи Блэк появился в его доме, ему тут же доложили, он встал, тщательно собрался, облачился в гильдейскую мантию, взял свой неизменный портфель и позволил Кричеру перенести его прямиком в гостиную, где так и сидела компания мужчин. Брок встал, поприветствовал адвоката и предложил присесть. — Я так понимаю, что дело не терпит отлагательств? — спросил мистер Спернсер, подталкивая Брока к тому, чтобы тот, не мешкая, рассказал о причине столь позднего вызова. — Мне нужно, чтобы в завтрашнем выпуске «Пророка» вышла статья о том, что Дамблдор в непримиримой борьбе с темной магией потерял руку. Мне нужно, чтобы акценты были расставлены так, чтобы Альбус выглядел тем, кто никогда и ни при каких обстоятельствах не может даже подумать о том, чтобы прибегнуть к кровным ритуалам даже ради того, чтобы вернуть себе руку. — Дамблдор и в самом деле… — Да, — кивнул Брок, — он в борьбе с порождениями зла был проклят. Для того чтобы излечить его, в госпитале святого Мунго была проведена сложнейшая операция, при которой Дамблдор лишился руки, но при этом избавился от проклятия. Клянусь, что всё сказанное мной — правда. Брок поднял руку, которую окутало сияние подтвержденной клятвы. У него не было причин как-то очернять Дамблдора в этот раз. Наоборот, он хотел, чтобы в завтрашней статье он предстал перед обывателями этаким рыцарем в сияющих доспехах. Тем, кто никогда, никогда и ни за что не замарает себя кровными ритуалами, противником и борцом против которых он являлся уже много лет. — Я всё понял, — кивнул мистер Спенсер. — Сейчас же вызову к себе одну талантливую журналистку. Не сомневайтесь, статья в утреннем номере выйдет обязательно. И мистер Спенсер оставил компанию развлекаться дальше, отправившись в свой офис. — Блэк, — Скримджер смотрел на Брока с понимающей ухмылкой. — Я запомню, что переходить тебе дорогу чревато самыми неожиданными последствиями. Но у меня возник один вопрос: почему у тебя такая горячая нелюбовь к директору? Вы же до недавнего времени не были знакомы. — За крестника, — пожал плечами Брок. Примерно через полчаса гости откланялись и ушли. Завтрашний день обещал стать крайне занимательным. *** Очнуться в больничной палате, при этом понятия не имея, как туда попал, — это не тот опыт, что хотелось бы пережить Альбусу, но, увы… Он открыл глаза, заметив, что за окном уже давно встало солнце, и долго не мог понять, где находится. Не было красного с золотыми звездами балдахина над головой, не было кучи любимых подушечек, которыми он буквально обкладывался, когда спал, не было любимого одеяла на гагачьем пуху — легкого, пышного и изумительно теплого. Вместо этого был белый потолок, легкий запах антисептика, витающий в воздухе, тонкая подушка с таким же тонким одеялом и чувство, что случилось что-то непоправимое. Он напряг память, но мозг, измученный бесконечной болью последних дней, отказывался вспоминать. Боль! Ее не было! Он дернулся, чтобы поднять руку вверх, но ничего не произошло — руку он не чувствовал, как, впрочем, и остальное тело. — Помогите! — он хотел крикнуть, но получилось только прошептать. Страх сковал его, он захотел встать, но не смог сдвинуться с места. Когда паника уже захлестывала с головой, в двери вошла молоденькая ведьмочка и улыбнулась ему. — Мистер Дамблдор, мы рады, что вы уже очнулись. Хотите пить? — Где я? — прохрипел он. — В госпитале святого Мунго, — ответила она, и до Дамблдора наконец-то дошло, что и лимонного цвета мантия у девушки знакомая, и знак из перекрещенной волшебной палочки и кости на ней тоже. — Как я сюда попал? Что со мной? — Сейчас я помогу вам напиться и сделать прочие утренние дела, а потом с вами поговорит целитель Сметвик. Он всё сам вам объяснит. Сметвик явился спустя почти час и выглядел при этом так, будто не спал последние пару ночей. — Мистер Дамблдор, — Сметвик сел на стул возле кровати и потер лицо ладонями, сгоняя сонливость. — Вы хотели меня видеть? — Что со мной? — С вами? Вы были прокляты, но усилиями персонала нашей больницы проклятье удалось… скажем так… снять, пожертвовав при этом кое-чем… — Чем? — голос Дамблдора сел от ужаса. — Мы ампутировали вам руку, — ответил Сметвик, — но благодаря этому нам удалось полностью избавить вас от смертельного проклятия, которое убило бы вас буквально за пару недель. — За три, — прохрипел Альбус. — Почему я не чувствую свое тело? Что-то пошло не так? — Что вы, просто вы могли дернуться и навредить себе. Мало проклятия, так у вас были еще и ужасные ожоги магического происхождения… — Сметвик не стал говорить, что знал о том, от кого Дамблдор получил эти ожоги. — Вы и их излечили? — спросил Дамблдор. — Почти полностью, но шрамы останутся, естественно. Поэтому вас и обездвижили, чтобы вы не помешали лечению, — кивнул Сметвик. — А теперь я оставлю вас. Бессонная ночь, сами понимаете. Если вам что-нибудь нужно, то зовите дежурную медиведьму. Она сейчас зайдет, смажет ожоги и снимет с вас чары, которые мешают вам шевелиться. Я очень надеюсь на вашу сознательность, мистер Дамблдор. И ушел, забыв на стуле утренний выпуск «Пророка». Медиведьма пришла сразу после ухода Сметвика, обработала обожжённый бок, помогла напиться, сказала, что завтрак принесет минут через пятнадцать, и ушла. Дамблдор дотянулся до стула левой рукой и неловко расправил газету на коленях, решив чтением занять гудящий от мыслей мозг.