Ночь на векторных полях

Ина задержалась с Пастушкой и Улиссом дольше, чем все трое рассчитывали. Стоит начать с того, что никто из них в целом не ожидал, что Ина ещё будет посещать владения Рунаса после не очень удачного похода за своим желанием, но тем не менее спустя какое-то время она начала там переодически появляться. Что Улисс, что Пастушка быстро поняли, что местные правила действуют на неё далеко не в полной степени, поэтому множество барьеров, которые препятствовали другим несчастным путешественникам и сводили с ума, на Ину почти не влияли. Ина почему-то хотела познакомиться с жителями этих земель поближе. Она признавалась, что в обычном мире у неё мало друзей, и она часто чувствует себя одинокой и брошенной. В прочем, слуги Рунаса всё ещё не понимали, почему в таком случае она хотела завести новых друзей именно в их лице, да и сама Ина не дала бы конкретный ответ. Было в них что-то притягательное. Она бы быстро поладила с Финдоллом, но с тем оказалось не так просто пересечься, да ещё и поболтать. К Марии и Габо подходить страшно. К Пастушке, казалось бы, тоже, но не настолько, потому Ина и решилась заглядывать к ней время от времени. Та поначалу огрызалась, но незаметно для Ины и себя самой перешла в более нейтральный тон общения и даже перестала пинками выгонять со своих полей. Улисс не изменился. Он говорил с Иной так, словно это часть его работы, и при этом по какой-то причине ей с ним было невероятно легко и приятно беседовать. Он был неэмоционален, но отзывчив, отвечал на любые вопросы и поддерживал самые разные темы. А ещё оказалось, что он и Пастушка — давние друзья. Они постоянно пересекаются во время службы и, кажется, понимают друг друга как никто. Ина об этом не знала, но эти двое много её обсуждали после её появления во владениях Рунаса. Как никак, личность она была необычная. Возможно, поэтому они продолжали позволять ей возвращаться к ним снова и снова.

***

Через какое-то время всё чаще Ина, Улисс и Пастушка стали видеться все втроём. Ина была в восторге от их компании, а им было уже легче воспринимать её как обычного (относительно) собеседника. Разговоры становились дольше, девушка всё чаще забывала о том, где находится и что она не может общаться с ними вечность. Это был крайне необычный для них всех союз. Дошло до того, что как-то раз они засиделись в полях Пастушки так долго, что уже подошло время сна, а Ина и забыла, что нужно возвращаться к себе. Когда яркое небо приобрело блеклые оттенки, а светолюбивые цветы Пастушки спрятали свои лица, Ина почувствовала себя ребёнком, который загулялся в незнакомых местах и забыл, что ему нужно быть дома до темноты. — Ох, я такая глупая… Я слишком долго бодрствовала, как я теперь доползу до дома? Что за идиотка… Естественно, девушка немедленно запаниковала, а глаза наполнились слезами. Но её упадническое состояние обыденно переключилось на воодушевлённое, так быстро, что Пастушка и Улисс не успели даже запереживать: — Друзья мои, могу я иметь наглость попросить вас оставить меня здесь, пока я буду спать? Я никого не потревожу, правда! Глаза Ины всё ещё блестели от влаги, взгляд не фокусировался, ноги с трудом держали её тело, и она качалась из стороны в сторону. Ей хотелось лечь спать прямо здесь и сейчас, но сделать это без разрешения было бы непозволительно. — Чего?! Это вообще законно?! — мгновенно среагировала Пастушка. Слуги Рунаса переглянулись. Они очень сомневались, стоит ли позволять Ине здесь спать (то, что она так свободно расхаживала тут туда-сюда, уже было чем-то из ряда вон выходящим). Улисс бросил на девушку оценивающий взгляд. Лицо её выражало бодрость, но ноги подкашивались сильнее обычного, да и остальная поза выдавала явную обессиленность. Можно было выгнать её, спустить с небес на землю, но насколько гуманно это будет по отношению к ней?.. Слуги Рунаса переглянулись ещё раз. В глазах Пастушки читалось сомнение. Улисс склонил голову на бок и пожал плечами. — Мне кажется, мы можем позволить -ПОЗВОЛИТЬ- ей остаться здесь. _Что плохого_ она может сделать, пока спит? Его голос привычно колебался от одного звучания к другому. — Хм… Пожалуй… — Пастушка закатила глаза и махнула рукой. — А-ай, ладно, оставайся. — О, вы так добры! Спасибо, спасибо… …Приняв горизонтальное положение на мягком покрове травы, Ина почувствовала заметный подъём сил. Не настолько, чтобы таки дойти до своего дома, но достаточный, чтобы наконец сфокусироваться и спокойно осмотреться вокруг. В конце концов, она никогда не видела векторные поля ночью… Не то чтобы они сильно поменялись, правда. Все цвета стали более блеклыми, границы между разноцветными участками были теперь не так заметны, особенно те, что в дали уходили за горизонт. Небо стало совсем тёмным, почти чёрным. Никаких объектов на нём не было, оно оставалось идеально гладким и чистым. Троица расположилась под стеклянным куполом, под которым Пастушка держала цветы, и купол придавал небу бледноватый оттенок. Ина переводила взгляд от небес к цветам и обратно, иногда несмело поглядывая на лежащую рядом Пастушку. Девушка хотела о чём-нибудь поговорить, но ей не удавалось придумать тему. Всё в её голове звучало глупо и вряд ли подошло бы для разговора, особенно перед сном. Ина поблуждала глазами по окрестностям и остановилась на Улиссе. Тот после окончания их разговора не сдвинулся с места, оставшись левитировать над землёй и глядя куда-то далеко. Тогда вопрос для начала разговора пришёл на ум сам собой: — Разве Улиссу не нужно спать? Пастушка тоже посмотрела на своего молчаливого друга. Сам Улисс не слышал вопроса Ины, а если и слышал, то, очевидно, предпочёл не обращать на него внимание. — Он иногда спит, — ответила Пастушка равнодушно. — Сейчас вот не хочет, видимо. — Он не устанет? — Девочка, он большую часть своей жизни проводит в одной точке, не сдвигаясь с места. Уж за него можешь не переживать. Тут Улисс обернулся на них, вопросительно приподнимая густые брови. Тогда Ина решила, что, скорее всего, до этого он их всё-таки не слышал. Пастушка махнула Улиссу рукой, показывая таким образом, что они ничего такого не говорили и всё у них нормально. Страж едва заметно кивнул и отвернулся. Ина перевернулась со спины на живот, чуть пододвигаясь к Пастушке (та, на удивление, не стала от неё отстраняться). Втянув голову в плечи, Ина очень тихо, с оттенком неловкости прошептала: — А я подумала, что он не спит, потому что не может лечь. Пастушка посмотрела на неё так, словно в её мозгах что-то сломалось. — Ну… Я никогда не видела, чтобы он ложился, — протянула она. — Насколько я знаю, он спит в вертикальном положении. Тут она внезапно крикнула так громко, что Ина сжалась ещё сильнее: — Хей, Улисс! Тот обернулся вновь. — Как ты спишь? — всё также громко спросила Пастушка. — ///хорошо/// а что? — незамедлительно ответил Улисс. Повисла пауза, и Пастушка раздражённо воскликнула: — Да я не об этом! Хорошо, что ты хорошо спишь, но в каком положении ты это делаешь? — А, да… Что ж, в таком же, в каком я делаю всё остальное -ОСТАЛЬНОЕ- я полагаю. — Ага, спасибо, — и Пастушка пожала плечами, переводя взгляд на Ину. — Я же говорила. Девушка улыбнулась и кивнула. Пастушка подняла глаза к стеклянному куполу и виднеющемуся за ним чернильному полотну небес. Ина продолжала робко поглядывать в сторону Улисса, ворочаясь на животе. — Как давно вы общаетесь друг с другом? — М? — Пастушка задумчиво хмыкнула. — Без понятия. Давно, это да. Он пришёл сюда до меня, так что мы знакомы столько, сколько я здесь провела. А сколько это лет заняло — уже и не сосчитать. Ина ответила молчаливым восхищением. Дружить с кем-то так долго, что даже не помнить, как давно всё началось — это очень здорово. Ина точно помнила встречу с Муни, что уж говорить об остальных её знакомых. Но вряд ли это означало, что их дружба хуже, просто не настолько же долгожительная. «Все эти слуги Рунаса такие удивительные», — подумала Ина, не подозревая, что эти самые слуги часто думают то же самое про неё. — Что ты на него смотришь? — тихо спросила Пастушка ничего не выражающим тоном. Девушка неловко отвернулась от Улисса, укладываясь набок. — Красивый он, — тихо пробормотала Ина в ответ. Она не ожидала от себя таких слов, но говорила с абсолютной искренностью. — Наверное. Есть такое. — … Ты тоже красивая, если что, — добавила девушка на всякий случай. Пастушка в недоумении прищурилась. Ина спрятала лицо за своими густыми чёрными волосами, как за щитом. Пастушка задумчиво вздохнула и неуверенно ответила: — Спасибо?.. — Пожалуйста, — раздался тихий голос Ины. Её лицо чуть выглянуло из-за волос, и, кажется, оно улыбалось.

***

Улисс заснул самым последним. Он не очень-то и хотел, на самом деле, но решил, что короткий отдых будет полезен для дальнейшего его функционирования. Перед тем, как погрузиться в сон, он несколько раз оборачивался на девушек и подмечал, как необычно близко Пастушка подпустила к себе Ину в этот раз. Её недоверие постепенно сходило на нет. Возможно, пройдёт время, и она совсем перестанет относиться к этой чужачке как к потенциальной опасности. Хотя, возможно, стоило бы?.. Ина не походила ни на одного их визитёра до этого, что должно бы стать тревожным звоночком, но её безобидный характер убеждал в обратном. Улисс отметил, что стоит обговорить это с Пастушкой, когда та проснётся. Наверняка они снова будут долго обсуждать поведение Ины и её перепады, сравнивать её с другими гостями Рунаса, вспоминать её странные и неловкие речи, и в итоге соглашаться на том, что Ина — удивительно необычная личность. И поэтому они не могут так просто оттолкнуть её от себя.