Отшельница и белый ворон

      Широко расставив локти на подоконнике и, удобно устроив в лодочке из переплетенных пальцев подбородок, я наблюдала, как в сыром предрассветном сумраке вырисовывается исполинский силуэт Цитадели. Наверное, в ясные дни ее было далеко видно из любой точки Столицы небес. Не заблужусь. Башня словно парила в облаках над спящим городом. И если раньше она внушала мне благоговейный трепет, то теперь источала зловещую ауру. В Цитадели с пронзающим облака шпилем поселилось невиданной до сели чудовище. До назначенного Астаротом встречи было еще далеко. Проспав всего пару часов, я на удивление чувствовала себя бодрой и отдохнувшей: воспоминания о земной жизни и мысли о серебрянноволосом ангеле придавали мне сил. Теперь я точно знала, где, а точнее в ком, сокрыта еще одна искра Шепфа. Я чувствовала ее в биение сердца и пульсации крови серафима, тянулась к ней всей душой, пока он бережно укачивал меня в своих объятьях. Пыталась незаметно извлечь ее, но у меня ничего не получилось. «Эрагон не жук. Как мне забрать ее, чтобы он ничего не заподозрил и уж тем более не пострадал?» Я вздохнула, понимая, что у меня нет ответа на этот вопрос. Если мне не померещилось и искра действительно у серафима, то она под надежной защитой. Во всяком случае, пока он жив. Поэтому можно попытаться забрать ту, чью пульсацию я почувствовала на рассвете. Она была где-то в городе. Я снова перевела рассеянный блуждающий взгляд на Башню. И все же, почему Эрагон не убил меня при нашей первой встрече? Пожалел ребенка или же наоборот: счел рождение и жизнь среди людей достаточным наказанием? Я шла по опустевшему городу, всматриваясь в черные глазницы домов. В редких уцелевших витражах мелькало мое расплывчатое отражение с белоснежными крыльями. Белизна оперения резко контрастировала с гнетущей серостью, в которой утопали притихшие, окутанные туманом, улицы. Одежда, подаренная Эрагоном, длинная туника и узкие брюки, хоть и сшитая из добротной ткани, тоже была серой и неприметной. Она должна была позволить мне стать незаметной, слиться с окружающим миром. Но крылья… Я гордо расправила плечи, словно собираясь взлететь. «Я заслужила их. Я та, кто я есть». Я не знала, что именно я ищу, но была уверена, что почувствую частичку Шепфа, где бы она ни была. Чем ближе был центр города, тем больше было разрушений. Некогда прекрасные дома небожителей превратились в руины, многие улицы были полностью заблокированы битым камнем, а в неподвижном воздухе повис терпкий, царапающий горло, запах гари. Перебравшись через очередной завал, я оказалась перед чудом уцелевшей стеной незнакомого дома. Унылым надгробием она возвышалась над грудой камней, одинокая, растрескавшаяся, с мерцающим тусклым светом оконцем. Между обломков у ее основания рос одуванчик — маленькое желтое солнышко. «Разве они еще не отцвели?» Я удивилась и склонилась над растением, выжившим вопреки всему. В этой части города Чума разошлась не на шутку, стремясь сравнять с землей все вместе с теми немногими, кто посмел ей противится. Но одуванчик рос как ни в чем не бывало: длинный стебель, темно зеленые резные листья. Мои ладони осторожно сомкнулись вокруг цветка. «Нашла» Улыбка сама заиграла на губах, а знакомое тепло разлилось по пальцам, а вместе с ним пришло ощущение зыбкой надежды, что все получится. Счастливая и воодушевленная, я выпрямилась, прижимая пульсирующие ладони к груди, и случайно взглянула в окно. Странно. До этого момента, не видя на улицах тел погибших, я старалась не думать о судьбах жителей Столицы Небес. Меня слишком долго не было в городе, чтобы я испытывала к кому-то настоящую привязанность. Я и так знала, что многие ангелы погибли, часть выживших угодила в казематы Цитадели, а другая ушла в подполье, решив сражаться с Всадниками и идти до конца. А вот теперь, чуть приоткрыв рот от удивления, я смотрела на то, чего здесь попросту не должно было быть. На камнях сидело, покрытое струпьями и язвами, существо, когда-то бывшее ангелом. Это точно был ангел. Сложив за спиной облезлые крылья, существо не двигалось и не издавало ни звука. Если бы не туман, его можно было бы заметить издали. Теперь же я, проклиная себя за беспечность, не сводила с него испуганных глаз, боясь пошевелиться. Существо открывало и закрывало беззубый рот, черным провалом зияющим на лице, словно оно пыталось мне что-то сказать. — Не понимаю… — прошептала я, чувствуя, как в груди поднимается волна жалости к несчастному. Руины были его домом? Или может быть его, как и меня, привлекла искра Шэпфа, и он надеялся на исцеление? Глядя на белеющие кости, с которых ошметками сползало гнилое мясо, я знала только одно: этому ангелу очень больно. — Сейчас… Я помогу… Но не успела я сделать и несколько шагов, чтобы обогнуть стену, как над головой раздался пронзительный звук рассекаемого крыльями воздуха. Яркая вспышка, и несчастный, которому я так и не успела помочь, превратился в кучу тлеющих углей. — Ты! Громкий крик, полный негодования, вырвался из моего горла. В ту же секунду я взмыла в вверх, позабыв о единственной традиции Столицы небес, которой все еще следовала — ходить пешком, и мертвой хваткой вцепилась в лацканы камзола Астарота. Метис, не ожидавший нападения, покачнулся, но удержался в воздухе. — И тебе доброе утро, ангелочек, — ухмыльнулся он, не обращая внимания на мои попытки как следует встряхнуть его. — Зачем?! Зачем ты это сделал? — «Зачем» что? Спас тебя? Веселье еще не началось, а ты уже пытаешься угробиться. Так не пойдет. Ну хватит. Астарот резко высвободился. Перехватив мою руку, он резко потянул меня за собой, принуждая опуститься на землю. Не обращая внимания на тлеющие останки, от которых все еще поднимался прозрачный дымок, метис протянул мне позолоченный ошейник с длинной тонкой цепочкой-поводком: — Держи. — Что это? — Я в недоумении крутила странный аксессуар в руках, с трепетом догадываясь о его предназначении. — Твое новое украшение, — ответил Астерот и криво усмехнулся. — Выкованы специально для питомцев. Легкие и прочные. Застегнуть? Я покачала головой, отвергая предложенную помощь. — Лучше поторопись, если не хочешь, чтобы тебя постигла та же участь. — Собирая распущенные волосы в пучок, Астарот кивком головы указал на останки. — Чума не любит ждать. — Его можно было исцелить. — Я упрямо взглянула в глаза метису, возвращаясь к беспокоящей меня теме. «Но ты даже не попытался». Ледяной обруч неприятно холодил кожу, а звук щелкнувшей застежки эхом отозвался в ушах. — Нет, нельзя. Потому что это — не болезнь. Это — смерть. Это хуже, чем небытие. — Снова раздрожающая меня недобрая кривая усмешка. — А взгляд, полный презрительного осуждения, можешь приберечь для кого-нибудь другого. Пальцы Астарота сомкнулись вокруг металлических звеньев поводка и потянули. Сначала медленно. Осторожно. Лукавые синие глаза, от которых было невозможно отвести взгляд, смотрели с неприкрытым вызовом. Я чувствовала: воспротивлюсь, и тут же последует болезненный рывок, ломающий шейные позвонки. Поэтому сделала маленький шаг навстречу тирану, затем еще один, пока выставленная вперед ладонь не уперлась в широкую грудь. — Вот так. Делай, что говорю и, может быть, уцелеешь. Цепь натянулась до предела, вынуждая меня сделать последний шаг и запрокинуть голову. Длинные пальцы, слегка задевая кожу, заскользили по обручу, проверяя, пришелся ли ошейник в пору. — Я должен был уже наказать тебя, за то, что потратил временя на твои поиски, — прошептал Астарот мне на ухо, словно доверяя страшную тайну. «То есть одного ошейника мало для унижения?» — Знаешь, то, что я приняла правила твоей игры, еще ничего не значит. Не хотелось, чтобы из-за меня Чума выщипала тебе такие красивые перышки. — Перехватив руку Астарота, я крепко стиснула его пальцы, да так, что метис сощурился от боли. — Я старше тебя и намного сильнее. Не зазнавайся. — Так докажи это. Меньше слов — больше действий. Цепь все еще в моих руках. Достойно ответить на дерзость я не успела. — Астарот! Мы одновременно посмотрели вверх. В десятке метрах над нами, разгоняя могучими крыльями клубы тумана, парил ангел. — Кристофер, мой дорогой брат! — Воскликнул Астарот и широко улыбнулся, приветствуя зависшего в воздухе метиса, как две капли воды похожего на него. — Почему так долго? — Грозно сверкнув глазами, спросил второй метис. — Все уже началось. Нет только тебя. — Потому что кое кто очень долго жил на островах и совершенно не ориентируется в Столице, особенно в такую погоду. — Это была плохая идея оставить ее одну. Надо было привести ее в школу. — Да брось. Куда бы она сбежала? А так смотри: и наряд себе новый раздобыла, и крышу над головой. Все мне меньше хлопот. Перо, конечно, не портал, но направление указало верно, — рассуждая так, Астарот обвел рукой руины вокруг нас, мол, смотри, брат, все под контролем. У меня же от его слов где-то в груди под сердцем завязался тугой ледяной узел. Стало трудно дышать. Астарот следил за мной? Я была слишком увлечена поисками искры, чтобы смотреть по сторонам. Да еще этот туман, как некстати, в котором тонули все звуки. Как много метис успел увидеть? Знает ли он об Эрагоне? Кристофер же еще раз смерил меня недовольным взглядом. Такие же синие, как и у его брата, глаза смотрели придирчиво, словно метис пытался определить: ждать ли от меня неприятностей или, может быть, все обойдется? Ему явно не нравилась идея с питомцами. — Она сможет лететь? — Спросил Кристофер Астарота. — Выглядит какой-то изможденной. — Почему нет? — Астарот тут же оторвался от земли и потянул меня за собой. — Полностью сил ошейник ее не лишит. Так что не беспокойся: тащить на себе не придется. Перелет дался мне на удивление легко. Я не отставала от стремительных близнецов, но при этом не могла вырваться вперед или отклониться в сторону: тонкая цепь позволяла маневрировать, и все же надежно удерживала рядом с Астаротом. «Может, ошейник сломан или не работает в полную силу? Как он вообще устроен? Не чувствую никаких изменений». Я в очередной раз прислушалась к своим ощущеним — ничего нового или странного, и мельком взглянула на сосредоточенного Астарота. Он молча следовал за своим братом, ловко лавируя между уцелевшими зданиями, которые словно призраки из человеческих сказок, внезапно появлялись из тумана, преграждая путь. Похоже, несмотря на всю его браваду, метиса все же волновала предстоящая встреча с Чумой. Новая властительница мира не посвящала его в свои планы, и ему было не по себе. — Сюда. — Кристофер чуть замедлился и спикировал на узкую улочку, зажатую между близко стоящими домами. — Я не узнаю это место. Астарот приземлился рядом с братом и огляделся. Как только мои ноги коснулись брусчатки, я тоже заозиралась по сторонам. Пустынная улица, начало и конец которой тонули в тумане, и почерневшие от копоти отгоревших костров стены навевали уныние и тоску. Где-то совсем рядом раздавались громкие возгласы и приглушенный гомон множества голосов. Я прислушалась, пытаясь определить, откуда доносится звук. Складывалось впечатление, что уцелевших жителей заперли в каком-то помещении. Быть может, прямо в одном из этих домов, рядом с которыми мы стояли. — Чума сменила декорации, — метис недобро хмыкнул. — Дамочка любит разнообразие. Сегодня она решила устроить побоище в здании библиотеки — немыслимое святотатство. Страшно подумать, что придет ей в голову завтра. Кристофер встал напротив брата, поправил ворот его камзола, неторопливо стряхнул невидимую соринку с плеча. Он словно оттягивал момент неизбежного прощания: — Будь осторожен. Оба брата старательно избегали встречаться со мной взглядом. Может, хотя вряд ли, им было неловко от осознания того, что они ведут меня на убой. «Это мы еще посмотрим». — Так куда идти? — Спросила я, бесцеремонно вклиниваясь между метисами. — Не терпится отправиться к Шепфа? — Удивлено спросил Астарот, заметив, что теперь уже я тяну его за поводок. — Чем быстрее разберемся с этим, тем будет лучше. Для всех. — Надо же, какой бесстрашный ангелочек, — пробормотал Кристофер себе под нос, но все же достаточно громко, чтобы можно было уловить нотки сарказма в его голосе. — Идите за мной. Прежде чем в войти в неприметную дверь, к которой нас привел Кристофер, я бросила последний взгляд в серое небо: не мелькнет ли в просвете между крышами белое оперение ворона? «На что я надеюсь?» И все же… Вглядываясь в темноту коридоров, которыми нас вел Кристофер, я надеялась, что где-нибудь в углу увижу знакомый силуэт, закутанный в плащ, и выбившуюся серебрянную прядь из-под капюшона. Крики становились все громче. И чем отчетливее я слышала отдельные истеричные возгласы, тем быстрее колотилось мое сердце. Я шла и не замечала, как-то и дело босые ноги скользили на плитах, покрытыми темными маслянистыми пятнами. Впереди замаячил светлый прямоугольник выхода из этого каменного лабиринта, перегороженного сломанными стеллажами и сваленными в кучи книгами. Крики взвились до невероятной высоты. А потом внезапно стихли, и эта вдруг наступившая тишина напугала меня так, как не сумел до этого ни Астарот, ни Чума. Мои конвоиры посторонились, прижимаясь к стене. Астарот вытянул руку, преграждая путь. Я остановилась и осторожно выглянула из-за его крыла. Звеня кандалами, навстречу медленно двигалась мрачная процессия. Два ангела, чьи лица оставалась в тени, пошатываясь и сгорбившись, несли чье-то окровавленное тело, подхватив его под руки и ноги, согнутые в коленях. Когда они, подгоняемые своим демоном конвоиром, поравнялись с нами, я с удивлением узнала в одном из них Зару. С нашего прибытия в Столицу Небес прошел всего лишь день, но для нее, кажется, целая вечность. От нее прежней, цветущей и полной жизни, осталась невзрачная оболочка. Похоже, ошейник, поблескивающий на тонкой шее, работал как надо. Заре хватало сил лишь на то, чтобы переставлять ноги и крепко держать тело, чтобы не упасть самой и не уронить погибшего. На мгновение наши глаза встретились. Она посмотрела на меня и… не узнала. «Что они с тобой сделали?! Чума… будь ты проклята!» Демон, узнав близнецов, изобразил на лице подобие улыбки: — Госпожа скучает, поторопитесь, — произнес он вместо приветствия и, не дожидаясь ответа, поспешил за удаляющимися ангелами. Как в тумане, я проследовала за Астаротом на импровизированную арену, в которую подручные Чумы превратили внутренний двор библиотеки. Стеллажи, сваленные между коллонами галлерии, служили оградой, а разорванные в клочья древние фолианты — подстилкой, жадно впитвающую кровь падших. — Наконец то, а то уже заждалась. — Властный голос Всадницы раздался откуда-то сверху. Я обернулась на звук. На балконе второго этажа Чума восседала на троне, принесенном из Цитадели, окруженная своими приспешниками. Мальбонете, Люцифер, Торендо. На их лицах застыло выражение унылого равнодушия, словно они сожалели о зря потраченном времени, сопровождая свою госпажу на устроенную ею же бойню. — Давай, хочу посмотреть, на что она еще способна, кроме как прятать свои воспоминания, — злобно прошипела Чума, припомнив былую обиду. А тем временем я представляла себе, как мои пальцы сжимаются вокруг ее горла, оставляя на белой коже лиловые отпечатки, как с тихим хрустом ломаются шейные позвонки и последний вздох вырывается из посинеших губ. «Не сегодня». Я медленно выдохнула, прогоняя наваждение. Мне до нее не добраться, как бы не хотелось придушить Чуму собственными руками. Единственное, что остается, это попытаться сбежать. — Это будет не поединок, а избиение младенца, и совсем не интересно, — Астарот раздраженно возразил Чуме. — Так сними с нее ошейник. Не переживай, не улетит. И да, без зверюшки ты не останешься: после заберешь, как там ее, Вики Уокер, — произнесла Чума, гордясь своей щедрость и делая вид, что не замечает вспыхнувших гневом красных глаз Люцифера. — Как скажите. Астарот обошел меня со спины. Молча расстегнул замок. Ошейник и поводок со звоном упали к нашим ногам. — Постараюсь сделать так, чтобы ты сильно не мучалась, — пообещал мне метис и отошел от меня на значительное расстояние. — Можно начинать? — Громко спросил он Чуму. Плотоядно усмехнувшись, Всадница величественно взмахнула рукой.