All or nothing

— Ты хочешь, чтобы я на это согласился? — Сулейман в который раз удивлялся выходкам Мирай. На этот раз она, после хальвета с Хюррем, который продлился три дня, пришла с просьбой найти ей учителя, который будет с ней практиковаться с кинжалом. — Что-то не так? — Она удивлённо моргнула, словно это было обычным делом. — Султанши таким не занимаются. — Строго отчеканил Сулейман и развернулся, как бы разговор — окончен. — Что за бред? Ты занимался со мной, с Хатидже, а сейчас даёшь мне отказ? — Он крепко сжал зубы. — Мирай. — Девушка ничуть не испугалась его злобного тону. — Тогда я был шехзаде, а сейчас я султан. Мирай на секунду испугалась, что ей не удастся уговорить султана. Ведь изначально она пришла сюда думая, что всё будет так легко. — Я рада за тебя, но в чем проблема? — Он постепенно выходил из себя, чего не замечала султанша. — В том, что ты можешь пораниться и умереть. — Проскрипел он. — Если ты не хочешь соглашаться, то я найду себе учителя в тайне от тебя. — Сулейман, явно ожидавший этого, не поддался на её манипуляции, которые были вовсе не манипуляциями. — У меня много работы, Мирай. — Она кивнула, но не ушла. — Что-то ещё? — Позволь мне приглядывать за садом. — На это он отреагировал спокойно. — Как тогда, когда мы были маленькими. — Позволяю. Можешь идти. — Она легко поклонилась и вышла из покоев с торжествующей улыбкой. Улыбка пропала, когда Мирай увидела, что на встречу ей шел Омер. Быстро нацепив улыбку, за которой она смогла скрыть всё своё смущение, она молилась, чтобы разговора никакого не было. — Мирай султан. — Он остановился. Мирай сделала шаг назад. — Надеялась, что не увижу вас… — Прошептала она, чтобы Омер не услышал. — Какая приятная встреча, султанша. — Он улыбался так искренне, но Мирай не могла верить его отвратительно — прекрасной улыбке. — Очень, Омер ага. Что-то срочное или просто беседа? Я тороплюсь. — Нам нужно встретится. В саду возле лабиринта завтра вечером. — Она согласилась на встречу только потому, что им действительно нужно было разобраться в этой странной ситуации. *** И так, учитель. В этой стране очень много случаев грабежа на дорогие кареты. И, признаться, даже охрана не такая уж и полезная в таких случаях. Нужно найти кого-то опытного, сильного. Того, кто не станет жалеть. Кто может знать о таких людях, как не бывший янычар? Решено. Встреча с Омером может быть очень полезной. — Гюльфем султан и шехзаде Мурад пожаловали. — Султанша улыбнулась и разрешила им войти. Как давно она не видела Мурада, такого солнечного и искреннего мальчика. Гюльфем с Мурадом скромно вошли в покои госпожи, не забыв поклонится. — Мирай султан, доброе утро. — Доброе, Гюльфем. Не желаешь прогуляться по саду? — Она кратко взглянула на Мурада и согласилась. В этом году Весна была идеальной. Жара вместе с холодным ветром. Мурад побежал вперёд, увидев Ибрагима агу. — Как тебе Хюррем хатун? — Честно сказать, она мне не понравилась. Хатун очень остра на язык. Это не пойдет ей на пользу. — Гюльфем поправила платок и шепнула. — В гареме идут слухи о вашей дружбе с Хюррем хатун. Говорят, что две злодейки решили объединиться. — Мирай закатила глаза. Как и говорила Нуру, репутация у Мирай такая себе. И султанша ничего не делает, чтобы её улучшить. — Я не хочу никого расстраивать, но Хюррем очень сильная соперница. Она не выходила из покоев падишаха три дня. Понятно, что он позовет её, и не дай Аллах в священный Четверг. — Хоть Мирай и была сейчас на стороне Хюррем, но также и не могла потерпеть, чтобы какая-то безродная рабыня ходила на хальвет в священный Четверг, вместо матери шехзаде. — Фюлане султан падишах уже не позовёт, у тебя есть шанс, Гюльфем. — Она грустно покачала головой. — Боюсь, что его сердце уже занято, госпожа. То, что я мать шехзаде, непременно, даёт мне многое, но я уже не так молода. Я признаю, что султан больше не будет смотреть на меня так, как смотрел в наши первые дни. — И здесь Мирай была благодарна судьбе, что она родилась султаншей. Разговор на некоторое время остановился, ведь Гюльфем пошла посмотреть где Мурад. Служанки, как на зло, были слишком глупы, и Гюльфем пообещала, что поменяет их. А Мирай решила подождать мать шехзаде на лавочке под деревьями. Ибрагим, несомненно, был очень добрым, но он был рабом. Он останется им, ведь ему будут об этом напоминать. Он безродный раб, у которого ничего нет. С женитьбой Хатидже Мирай ничего не собиралась менять, ведь это было неправильно. — А у вас в сердце кто-то есть? — Спросила вернувшаяся Гюльфем. — Возможно есть, но у нас нет шанса быть вместе. — Гюльфем удивилась откровением госпожи. — Шанс есть всегда, султанша. Девушки решили уходить, ведь солнце становилось слишком жарким. *** — Махидевран султан, повелитель желает видеть вас сегодня ночью. — Валиде улыбнулась и погладила невестку по спине. — Мой сын про тебя не забыл. Александра — это всего лишь развлечение, это его гарем. А ты — мать его шехзаде. — Спасибо Валиде. — Махидевран счастливо поцеловала её руку и удалилась. Хатидже тихо сидела в стороне. В последние дни она была словно сама не своя. Очень тихая и грустная. — Дочка, что тебя беспокоит? Скажи же мне. — Девушка опомнилась, улыбнулась и поднялась. — Ничего, матушка. Я лучше пойду в покои. — Она склонилась в поклоне и вышла из покоев. В очередной раз раздумывая о браке, Валиде решилась на серьезный разговор с Мирай. И когда старшая дочь пришла, Валиде была готова на очередную ссору. — Садись. — Максимально мягко приказала мать. — Я позвала тебя не просто так. Брак, Мирай. Пора тебе жениться, и если ты не хочешь этого делать, тогда я найду тебе мужа. — Пустые разговоры, из которых ничего не выйдет бесили Мирай. Она точно знала, что если надавить на слабые места Валиде, то любящая мать точно не бросит своё дитя. Но вопрос, успела ли она сказать Сулейману? Нет, конечно брат бы её не сдал, но сейчас он не в том настроении. Ох если бы сама султанша была падишахом, тут бы был такой феминизм… — Учитель Мустафы красивый и молодой. Главное, что он успешный, его отец — великий визирь. — Мирай тупо посмотрела на мать. Все шло не своим чередом. Кажется, она следует путем Хатидже. Главное, чтобы в конце Ибрагим не предложил ей выйти замуж. — Или, есть ещё один кандидат. Я им не довольна, но Сулейман предложил его тебе. Он сказал, что это один из его стражников. — Валиде поморщилась и скривилась. — Но если ты выйдеш за него замуж, то он станет пашой. Его зовут — Омер ага. — Мирай вздрогнула всем телом, и не уверена, послышалось ли ей это, или Валиде на самом деле сказала его имя, посмотрела на мать умоляющим взглядом. — Вы сказали, Омер ага? —Она поджала губы, но кивнула. — Я дам тебе время. Решай, Мирай. — Девушка уже знала ответ. Она не задумывалась о том, чтобы вообще никого не выбирать. Ей дали выбор, и она этот выбор уже давным давно решила. *** Махидевран грациозно раскинулась на ложе султана. Утреннее солнце ударило ей в глаза и она недовольно поморщилась. Открыв глаза, её взгляд упал на другую сторону, она была помятая и пустая. Глазами Махидевран нашла в комнате султана. Он сидел за рабочим столом и продолжал делать кольцо. Большой изумруд. Махидевран с первого взгляда влюбилась в это кольцо. И, без вопросов, это её кольцо. У неё зелёные глаза, и Сулейман всегда подмечал как они красивы. А Сулейман думал о своем. Хюррем, его Хюррем султан, которой очень пойдет это кольцо. Прекрасная Роксолана, которая своим светом озарила его и подарила счастье в эти темные дни. Сулейман всегда был поэтом. Как и его отец, дед, прадед и так далее. Все султаны были поэтами, даже султанши, шехзаде, султанзаде. Некоторые наложницы и рабыни. В Османской Империи много поэтов. Он хотел посвятить все свои стихи этой женщине с прекрасными зелёными глазами. На кровати раздался шорох, который отвлёк Султана от размышлений. Махидевран. Кольцо он начал делать ещё в Манисе для Махидевран. И он не знал, что делать. *** Нигяр Калфа повела Александру в её покои для фавориток. Девушка напоминала Нигяр ребенка, Александра вела себя не как фаворитка падишаха, и Калфа боялась, что Мирай султан будет этому не довольна, а она будет. Но сейчас, глядя на такую солнечную Александру Калфа могла только улыбаться. Не каждая девушка в этом гареме может так радоваться. Гарем — темное место, и Нигяр знала, что рано или поздно, но Александра совершит её первое убийство, и с этого пути девушку уже никто не вытащит. — Ну все, перестань, Алекс- Хюррем. — Выправилась Нигяр. — Тебя ожидает Мирай султан. Переоденься и я буду ждать тебя у покоев. Вошедшая Айше недовольно нахмурилась, смотря на выходки уже-не-рабыни. — Почему это госпожа её ждёт? — Встряла наложница. — Неужели Хюррем уже что-то натворила? — Айше нагло ухмыльнулась и подняла голову. — Не твое дело, Айше хатун. Если не хочешь получить наказание — прикуси языка. — Калфа осадила наложницу, которая покрылась розовыми пятнами на щеках. *** — Как только войдёшь в покои — поклонись и смотри в пол. Пока госпожа не разрешит — не поднимайся. — По дороге объяснял Сюмбюль. — Чем Мирай султан отличается от Махидевран султан? — Сюмбюль удивлённо цокнул. — Вас что, совершенно ничему не учат? Мирай султан — это сестра нашего падишаха и дочь Валиде султан, она самая старшая султанша, после падишаха. Дальше идёт Хатидже султан, Бейхан султан, Фатьма султан и Шах султан. — Евнух говорил быстро, так как они уже подходили к покоям. — Махидевран султан — жена падишаха, бывшая рабыня и его наложница, госпожа никак не может сравниться с сестрами падишаха, ведь находиться ниже по иерархии. Хюррем было открыла рот, чтобы спросить ещё что-то, но они уже остановились возле покоев султанши. Служанки открыли двери в покои, и Хюррем на мгновение растерялась, но затем медленно вошла, не отнимая взгляд от пола. Поклон вышел нормальным. — Поднимайся. — Мягко приказала госпожа. В покоях она была не одна. Как оказалось, здесь присутствовали ещё Шах султан и Хатидже султан. — Зачем она сюда пришла? — Возмутилась младшая султанша. — Шах. Не смей так себя вести. — Быстро осадила сестру Мирай. Хатидже молча наблюдала за происходящим. Хюррем была ей безразлична, но было любопытно, почему сестра решила её сюда привести. — Хюррем хатун, думаю, тебе известно о остальных султанш. — На самом деле Мирай нравилось наблюдать за её растерянным лицом. Эту девушку ещё многому придется научить, прежде чем из неё выйдет хоть какая-то султанша и госпожа. Хатидже стало скучно просто сидеть и смотреть на эту девушку, поэтому она вспомнила про существование сада и Махидевран. На самом деле она хотела прогуляться с сестрами, но так как Мирай занята, то вместо неё пойдет Махидевран, а Шах, так уж и быть, она возьмёт с собой. — Мирай, я бы хотела прогуляться. Когда освободишься, можешь прийти. — Она кивнула Шах, которая тут же поднялась со своего места и направилась вместе с сестрой. Когда они остались вдвоем, Мирай широко улыбнулась и позвала некоторых слуг. Эти слуги — были учителями. Можно сказать, репетиторами. — Хюррем, присаживайся, — Она похлопал по подушкам, на которые Хюррем опустилась. — Я понимаю, ты растеряна, но ты ведь хочешь быть лучше всех в гареме? Когда у тебя будет свободное время — к тебе будет приходить Нигяр калфа. Она проведет тебя в пустые классы и там ты будешь дополнительно заниматься. Хюррем была расстроена. Мало того, что у неё и так много уроков, так ещё и дополнительно заниматься заставляют. А как же отдых? Видимо, отдыхать ей придется только во сне и в покоях султана. Перечить госпоже она не осмелилась, боялась, что её могут выпороть. А порки она очень боялась, ведь в гареме — это очень частое наказание, которое Хюррем наблюдала ещё тогда, когда впервые прибыла в гарем. — Да, госпожа. — Хмуро согласилась девушка. — Отлично. Можете идти. — Она махнула слугам, которые тут же удалились из покоев выполнять ежедневные обязанности. — Пора тебе кое что объяснить. — Она заставила девушку посмотреть на неё. — Для тебя гарем не убежище. Тебя все ненавидят, и тебе пора это запомнить, ведь с таким характером во враги тебе запишется сама Валиде султан, и тогда милости с её стороны не жди. — Для султанши это была очень знакомая ситуация, но радовало, что она была одной из любимых дочерей матери. — У меня на стороне султан! — Гордо напомнила хатун, но Мирай поспешила сбить спесь. — Если Валиде скажет Султану, что ты её оскорбила, то милости от султана тебе ждать не стоит. Он за свою семья убьет любого. И если ты посмеешь обвинить например маленького шехзаде Мустафу в том, чего он не делал, то Сулейман будет очень зол на тебя. На какое-то время наступила тишина, так как Хюррем была зла и оскорблена, а Мирай пила воду и чувствовала себя комфортно. Вскоре разговор возобновился. — Ты очень ревнивая, Хюррем хатун. Ты готова выгрызать глотку любому, кто посмеет быть в покоях Сулеймана, об этом мы поговорим позже, намного позже. — Подняв голову на султаншу, Хюррем заметила её изучающий взгляд, который скользил по её лицу. Было неприятно, когда на тебя так смотрят, но Хюррем лишь гордо задрала голову, заставив Мирай улыбнуться. — Можешь идти. Сюмбюль тебя проводит. Хочу тебя видеть после твоих первых занятий. Отпустив девушку Мирай стала собираться. Неприметный наряд на прогулку, хоть ещё не вечер, но уже солнце садиться, поэтому нужно поторопиться. А во время сборов время проходит уж очень быстро, ведь затянуть корсет, натянуть платье — это самое сложное. Особенно Мирай ненавидит существование корсета и иногда задумывается, что лучше всегда ходить беременной, чем всегда ходить с корсетом. Благо что когда султанша отдыхает, то ей разрешается выбрать платье без корсета, домашнее и уютное. Таких много. — Омер ага ждёт. — Сказала только что пришедшая служанка, которая проверяла, нет ли там аги. — Отлично. Пойдем. — Служанкам своим она доверяла, ведь каждая уже была для Мирай словно сестра. Срок некоторых истекал, как например у Нуру и Лауры, которые были с госпожой с самого детства. Пора найти им мужа и обеспечить хорошее, главное безбедное будущее. Дойдя до места девушка отправила своих слуг погулять. Он смотрел на неё. И не было в этом взгляде сумасшедшей любви или привязанности. — Госпожа. — Она наблюдала за ним. Смотрела, как он смотрит на её тело. Это была не любовь, это была похоть. — Омер ага, надеюсь вы в курсе, что Сулейман предложил вас в качестве моего мужа. — Он не казался удивлённым, он знал. — Конечно знал. Мирай султан, это ведь идеально. Вы любите меня, я люблю вас. Давайте же женимся и не будем страдать. Внезапно Мирай все поняла, и то, что она поняла ей не понравилось. Губы немного приоткрылись, лицо побледнело, глаза расширились. Ей стало тошно и невыносимо стоять рядом с этим человеком. — Какой год? — Резко спросила султанша, глядя на его ухмылку. — Дветысяча двадцать первый. — Она резко втянула в себя воздух и пошатнулась, схватившись руками за дерево. — Ты не… не из этого мира, ты тоже попаданец. — Он медленно кивнул, удовольствие растекалось по всему его телу. — А как же ты сюда попала? Я думал, что один такой, особенный. Но вдруг появилась ты и разрушила все мои планы! — Его настроение изменилось, он стал гневным. — Я не понимаю. Я ничего не понимаю. — Мирай стало страшно. Ульяне стало очень страшно. Внутренняя паника наростала, она думала, что её сейчас убьют. — Успокойтесь, султанша. Я не причиню вам вреда. — Изменил он тон. Омер ага не мог стать слугой султана. Его не было ни где. Его не упоминалось ни в каких книгах, Википедии и его не было в истории. Вот как Мирай поняла. Она не помогала стать ему охранником Султана. Не помогала ведь? — Мирай султан. — Окликнул он её, заставив её нахмуриться. — Мирай султан! Очнитесь! — Голос Омера стал совершено не его, он обрёл женский тон, очень знакомый, словно говорила её служанка. Испуганно подскочив, Мирай обнаружила себя на кровати. Возле неё лежало платье, которое она так и не надела. Над ней наклонилась девушка, осматривая испуганную госпожу. — Вы уснули, султанша. Омер ага ждёт вас. *** Ровно по команде выстроились некоторые девушки в ряд. Несколько мужчин начали проверять их. От всех воняло, было неприятно стоять. — Как тебя зовут? — Подошёл мужчина к девушке. — Мира. — Тихо ответила она. — Откуда ты? — Он пощипал её за волосы и трогал её кожу. — Испания. — Он хмуро кивнул, сказал, что она годится и ушел. Тем временем Мира отошла к остальным девушкам, которых отобрали. Жизнь на улице была ужасной. Мира не могла платить налоги, из-за чего у неё отобрали дом, в котором она редко появлялась. Ей помнилось, что она забегала на рынок рабов, некоторых отбирали в гарем, во дворец султана, а некоторых покупали. Но мусульманка, то есть свободная девушка не могла быть в гареме. Но Мира больше не свободная. Она не рождалась здесь и не будет принимать Османскую Империю за свою родину. Девушек повели в огромный дворец. *** Мирай казалось, что ей иногда нужно заглядывать в Бурсу. Она не была там ещё, но там точно воздух здоровее и там точно нет столько народу. Может, на днях съездит. — Мирай султан. — Омер привычно растянул имя Мирай и легко опустил голову на мгновение. Было непривычно, что он вообще так делает. — Стараетесь соблюдать традиции? — Традиции? Это скорее законы. Но да, стараюсь. Так что, Мирай султан. Скажите, стоит ли мне держаться от вас подальше? — Вопрос был произнесен спокойно. Омер всегда был спокоен и всегда будет. Стоит ли ему держаться от неё подальше? Ответ сам собой всплыл в голове. Нет. Нет, не стоит. Девушке было бы скучно без него. — Я предпочитаю держаться ближе. — Этот ответ был подтверждением. Делая шаг вперёд, Мирай получала не те эмоции, которые хотела. Она не могла их объяснить, но знала, что ей было плохо от себя самой. Ей казалось, что эти отношения будут как глоток свежего воздуха. — Омер, почему Валиде предлагает вас как кандидата в мои мужья? — Он не понимающе нахмурился. — Валиде султан? Меня? Если честно, я и сам не знаю. — Мирай прикрыла глаза и прикусила губу. Сулейман, видно, слышал их какой-то разговор. Он знает, что между ними что-то, поэтому и сделал это. Теперь девушка не сомневалась, что ей нужно в Бурсу. Но перед этим с Сулейманом нужно снова поговорить. — Мне нужен человек, который мог бы стать моим учителем и владел кинжалом. *** Крепко сцепив зубы, сломя голову и несколько раз чуть не зацепившись за это трекляткое платье, Мирай была готова жаловаться Сулейману на свою несправедливую жизнь. Стража среагировала мгновенно, открывая перед султаншей двери. — Я не буду жениться! Я уезжаю в Бурсу! — С прохода выкрикнула девушка, заставляя Сулеймана и Ибрагима испугаться. Несколько минут спустя, Сулейман вопросительно поднял бровь. — Что? — Мирай посмотрела на брата, словно тот был ума лишенным. — И не нужно искать мне идеального кандидата. Женюсь на… Шекере аге и буду жить, припеваючи! — Она быстро вышла из покоев.