Слёзы ангела

Шайни снилось что-то страшное. Снова девочка без ушей, но в этот раз она видела её лицо чётче. Это была та самая с икон и с семейного фото Кано. Значит его дочка. — Ты ведь понимаешь, кто ты? — эта девочка говорила точно не человеческим голосом. — Да, я Шайни Като. — Нет, ты одна из нас. Ты должна быть рядом со мной. С нами. — Должна? Кто меня обязал? — «Она». — Теперь Шайни узнавала этот голос, тот самый, который она услышала при первом приступе. — Юта умерла тоже, потому что ты захотела? — Да. Таково наше предназначение: те, кто не справляются, умирают, они не достойны. Но ты сможешь. — А захочу ли? Вы у нас спросили? — Эх, Шайни, ты ещё не до конца понимаешь своё счастье. — Счастье? Ты сказала, что это было «её» желание. Так вот передай «ей», что я сама выберу свой путь. — Ты уже выбрала путь мести, он не сделает из тебя ангела. — Единственным ангелом для меня была Юта и вы её забрали! — Шайни. — Что?! Что ещё ты скажешь?! — Шайни. — Да что?! Она проснулась от того что её кто-то толкал. Перед ней стоял Сина. — Шайни, просыпайся, мне нужно будет скоро уйти, да и моя смена закончилась. Тебе нужно выйти из леса, я покажу дорогу. Девочка села на кровать, она всё еще думала о сне. Она точно понимала, что не хочет быть той, за кого решили всё какие-то девочки без ушей. Шайни посмотрела на настенные часы. Шесть утра. Нужно решить, что делать дальше. Подойдя к «раковине», девочка посмотрела в зеркало. Сколько раз она уже так делала за всё это время? И каждый раз новое лицо и новый взгляд. На этот раз это неизвестность. Маму она теперь не хочет видеть, так как та всё знала и вообще одна из этих психов. Значит, не домой. А куда… в голову ей пришли только слова о второй общине, в которой больше людей и живут какие-то старейшины. Может, там она найдёт ответы. Значит, решено. Шайни накинула портфель и уже хотела выйти из трейлера, как вдруг заметила, что юбка сбоку порвана. Чёрт с ней. Они шли по лесу, солнце только выходило и поэтому среди деревьев было одновременно темно и светло. Это сложно объяснить тому, кто не вставал в шесть утра в лесу. А таких людей Шайни не знала. Телефон она так и не доставала ещё с общины, не хотела видеть сообщения и пропущенные. Девочка шла за Синой, он точно знал эту дорогу, потому что шагал уверенно. «Ты сделала правильный выбор, там о тебе позаботятся, отринь месть и прими нас как сестёр. Ты ведь с нами?» — в голове прозвучал этот знакомый голос той девочки. Вдруг Шайни начала очень сильно кашлять. Кровью, опять как тогда. В ушах внезапно начался ад, она слышала все звуки леса одновременно, это сводило с ума. — Ты чего, девочка? Что с тобой?! — Сина подбежал к Шайни и посадил её на ближайшее поваленное дерево. — Всё в порядке, мне нужно отсидеться, — она еле держалась, чтобы не закричать от количества звуков в голове. Вдруг она вспомнила о берушах, тех самых которые дала ей Кайли. Шайни открыла портфель, достала из пачки пару и засунула в уши. Звуки прошли. Как же стало тихо. — Вот, теперь можем идти дальше, извините за… — она посмотрела в сторону Сина, он смотрел на неё с ужасом и страхом. — Да со мной всё хорошо, честно. — Что то с ушами? — он спросил слишком спокойно для человека с таким лицом. — Да я болею, бывает такое, вот ношу с собой беруши на всякий случай.,— Шайни была очень довольна придуманной легендой. — Ну хорошо, осталось немного до трассы, ты же оттуда доберёшься сама, и кстати, где твой дом? — Да, конечно, мы по ней часто гуляли с моей… подругой. Но я не домой, хочу сходить на кладбище, не спрашивайте даже зачем. — Эээ… как хочешь. Посиди ещё немного и пойдём. Ты скажи мне лучше вот что, — он присел рядом. — говоришь у тебя тётя «заурядность», а как её зовут? — Кайли, знаю её с детства, она была просто занудливой женщиной, очень скучная и плюс ко всему ещё и повёрнутая на… одной теме. Обычная сварливая, одинокая дура, — последние слова она произнесла с особым пристрастием. — Да? Я тоже знал одну Кайли, она была лучшей подругой моей… бывшей жены, — мужчине очень тяжело дались эти слова. — Полная противоположность той, о которой рассказываешь ты. Она была такой энергичной и интересной девушкой, вечно придумывала всякие штуки, веселила всю нашу… всё село. Её новые идеи и огонь в глазах помогли многим людям найти себя. А ещё иногда я слышал как она матерится и обсуждает какие-то пошлости с моей женой. Они были удивительными людьми. — Он посмотрел на небо. — Да, у вас точно какая-то другая Кайли. А где они сейчас? — Кайли, наверное, куда-то уехала, я о ней не слышал давно, хотя я живу в лесу, многое проходит мимо меня. А моя жена… она умерла. Я не видел этого, потому что уехал от неё. Вот год назад вернулся, брат попросил, он тут живёт недалеко. — Это грустно, но самое главное, что вы теперь с братом, и вам не одиноко. Хорошо, когда есть кто-то. Я уже отдохнула, пошли? — девочка встала и пошла первой. Она хотела побыстрее выйти из этого чёртового леса, а разговор о родственниках мог длиться вечно. — Да. Брат для меня теперь всё. Тебе бы он понравился, хотя сейчас у него и не самые лучшие времена. Эй, куда это ты первая? Дорогу тут знаю я! — он опередил её, и они продолжили путь. В берушах Шайни перестала слышать весь мир, однако это позволило ей прислушаться к себе. Она найдёт ту общину не по велению каких-то «богов», а потому что она сама так хочет. Если её считают следующим «чудом», значит в общине она должна быть неприкосновенна. Мысли об этом заставляли радоваться внутренних демонов Шайни, она сможет убедить людей живущих там в их невежестве и ошибочности действий. Она сможет доказать им, что нельзя лишать жизни людей просто потому что «так надо». Наконец-то лес закончился и они оказались у трассы. Дойдя до заправки они присели на скамейку, девочка уже ждала когда останется одна, как вдруг Сина повернулся к ней и посмотрел прямо в глаза. — Я должен вернуть тебе кое-что. Не злись пожалуйста, но я случайно заметил это торчащем из бокового кармашка твоего портфеля. — Он достал ту самую фотографию, которую Шайни стащила из шкафа Кайли. — Я не знаю какое отношение ты имеешь к этим женщинам, и более того, откуда у тебя эта фотография. Твоя одежда, эти беруши, тётя Кайли. Это всё очень сильно напоминает мне прошлое. Но на то оно и прошлое, что бы его забывать. — Мужчина протянул фотографию прямо в руки Шайни. — Это всё уже не моё дело, в отличии от моего брата я не зациклен на том, что произошло. Но запомни, женщины, которых ты видишь на этой фотографии, а может даже знала их в жизни… они те, за кем стоит идти. — Сина посмотрел на небо, солнце уже вышло полностью. — Сохрани эту фотографию и память о них. Они заслуживают этого как никто другой. Тут наши пути расходятся, удачи тебе Шайни в твоих приключениях. А я пойду к брату, Кано наверно уже приготовил завтрак. Тут дыхание Шайни утихло. — Кано? — с испугом спросила девочка. — Ну да, а что? Да, наши имена похожи, но… — он не успел договорить, так как Шайни резко встала и быстрым шагом начала отдаляться от заправки. — Эй! Ты чего?! — Сина кричал ей вслед, но она никак не реагировала и уходила всё дальше. — Мда, странная девочка. Значит, таких теперь детей выбирает община? Жалко, — произнёс он шёпотом и побрёл обратно в лес. Шайни сбежала. Дойдя до какой-то забегаловки девочка прошмыгнула в туалет и начала умываться холодной водой. Страшное понимание настигло её, накрыло пеленой и теперь держало за горло. Она убила человека. Своими руками, живого человека, брата Сины. Она убила его, хотя он ей не хотел навредить. Она не помогла Кайли, и просто смотрела за её агонией. Она. Она. — Сука-а! — Шайни закричала на всю забегаловку. — Я убийца… убийца! — она схватилась за голову. — Но они тоже, ты думаешь они страдали так же, когда сделали это со мной? — голос Юты был твёрдым и властным. — Но я ведь не они. — Вот именно, поэтому ты и страдаешь. Ты лучше чем они, и победишь. Главное — помни обо мне и о том, что они сделали. — Ты думаешь? Вот чёрт, Юта я не уверена… — Не хватает уверенности? Сходи на мою могилу и узри вновь то, где я оказалась из-за них. — Так и сделаю. Я так и хотела, честно. Ты для меня — главное, но ведь я не хочу больше… так. Я не хочу заставлять людей страдать. — По-другому справедливости не добьёшься, Шайни, ты же знаешь. Девочка уже не удивлялась голосу Юты, всяко лучше чем голос этих «безухих». Но её пугал факт того, что она оправдывается перед… пустотой. И более того эта пустота убеждает её и побуждает к действиям. Как это возможно, она не понимала. Но понимала, что что-то в ней изменилось навсегда, если она смогла убить человека, то человек ли она сама? В зеркале вроде лицо как и прежде, но чувствовала она себя уже не так. Нужно собраться с мыслями, может, Юта права и её могила поможет. В забегаловке почти никого не было. Повезло, что никто не услышал, только официантка бросила косой взгляд. И кошка, лежащая на одном из столиков. Санса! Шайни не может бросить свою любимую кошечку с такими страшными людьми в одном доме; кто знает что они с ней сделают. Значит, сначала нужно забрать Сансу, а уже потом идти к Юте. Отлично, хороший план. Идя по обочине до города, Шайни вдруг поняла, что автоматически положила фото Кайли в нагрудный карман. Она достала её, чтобы переложить в портфель, и случайно заметила, что на задней части фото была надпись красивым почерком: «…И «они» это ценят! Но вы боитесь потерять связь с любимыми после смерти. Страх смерти не позволяет вам ощущать любовь к «ним» в полной мере! Так что я скажу вам — человек умирает тогда, когда умирает последнее воспоминание о нём. И «они» будут помнить вас вечно!»