Слёзы ангела

Шайни села, облокотившись о дверь. В этом трейлере тепло и темно. Как же она сейчас хотела спать. — Ты чего так дверью хлопаешь, не у себя дома всё-таки. Закрой глаза, я сейчас включу свет. — он начал щёлкать переключатель, но ничего не менялось, света небыло. — Вот ведь… генератор барахлит, я сейчас пойду посмотрю его, а ты посиди тут, если, конечно, найдёшь в темноте что-нибудь мягкое. Как только дверь закрылась, Шайни просто легла на пол. Она смотрела в тёмную пустоту, хотя глаза понемногу стали привыкать и очертания мебели становились всё явнее. Нос у неё уже прошёл, но запахи она всё так же не чувствовала. Руки гудели от царапин, жить можно. Так, не время лежать, нужно найти чем защищаться, и сделать это раньше, чем он придёт. Значит, заранее включить свет, а как только он загорится — искать нож, у людей же дома всегда есть ножи. Даже у таких людей в таких домах. Шайни щёлкнула переключателем и стояла в ожидании. Вдруг послышался резкий звук тарахтения и… девочку просто ослепила вспышка. Как же она могла забыть про такую простую вещь? — Чёрт! Ну где же?! — она на ощупь искала острые предметы. — Ну давай, ну хоть что-нибудь! — Вот, что-то с рукоятью. Она услышала, как захлопнулась дверь, и сразу направила своё оружие туда. Прищурив глаза, она могла разглядеть силуэт мужчины. — Э… так, да у нас тут дикий зверь. Ты тычешь в меня чем-то уже второй раз. Сначала это была палка, теперь точилка для ножей, что дальше, самурай? — он демонстративно поднял руки. Шайни пригляделась к своему оружию, это правда была точилка с рукоятью. Вот чёрт. — Я могу предположить, почему ты так делаешь: странный мужчина приглашает девочку к себе… да в этом есть смысл, но это ты ко мне пришла, ты долбилась в дверь. Ко мне ночью в лесной глуши приходит девочка, у которой разбит нос, вся одежда в крови, коленки разбиты, а руки в царапинах, и она ещё постоянно хочет в меня чем-то тыкнуть. Кто тут должен бояться? — он начал смеяться. Шайни только что поняла, в какой она ситуации. А ведь он прав. У него больше причин бояться, чем у неё! Как так? Она же всегда была жертвой. Ей стало невероятно стыдно. Она просто стояла, и в голове у неё крутились слова Лины. «Раньше ты не была такой». А ведь правда не была. Только сейчас, спустя два дня, она почувствовала сомнения в своих поступках. — Ничего уже не исправить, — прошептала Шайни. Мужчина всё это время смотрел на неё оценивающим взглядом. Он начал медленно подходить, Шайни была в своих мыслях и даже не замечала движения. Вдруг её обняли. Просто обняли. Точилка упала из её рук на пол. Шайни зарыдала. Так они простояли ещё пару минут, после чего мужчина поднял точилку, положил её на место и сел на стул. — Видно, многое ты пережила. Ничего, бывает. Умыться можешь вон там, — он указал на самый край «комнаты». — А потом в полках поищи лапшу быстрого приготовления, тебе хватит. Шайни посмотрела на него с удивлением. Она впервые в жизни видела взрослого, который ест «досирак». — Что ты на меня так смотришь? Я сторож на лесопилке, у меня тут не ресторан. Может, ещё удивишься, что от меня потом воняет? — он посмотрел на её нос. — А, не удивишься. Шайни нашла раковину и… это была не совсем раковина. Пластиковый тазик над которым висел распрыскиватель воды, импровизированный кран: нажимаешь на него и вода попадает на руки. Такие висят в торговых центрах, только с мылом. Ужас. Но делать нечего; именно с таким настроением Шайни сняла с носа повязку и вытащила вату из ноздрей. А что, выглядит не так уж и плохо, только вот умывать всё равно нужно осторожно. Маленькое зеркало около тазика напомнило ей о Кано. Может он не заслуживал смерти? Вглядываясь в зеркальце, Шайни вдруг заметила лицо, заглядывающее в окно трейлера. Это была девочка без ушей. Шайни обернулась, но в окне никого не было. — Кушать подано, — послышался голос мужчины. На дешёвом столике уже стоял заваренный «досирак». Они оба сели его уплетать. — Значит, потерялась, да? — начал разговор мужчина. — Да, у меня произошел конфликт с подругами и мы разделились, в итоге я оказалась тут, я понимаю что эт… — Шайни прикусила язык, от того с какой жадностью ела и говорила одновременно. — … чёрт, ну кароче всё правда так и было. — Я верю, не волнуйся. Извини за вопрос, может, это не моё дело, но откуда у тебя эта одежда? — он указал на одежду Юты. — Про кровь не спрашиваю, когда такое происходит с носом крови, наверно, не мало. — А, это… да так, тётя подарила. — девочка сказала это с диким пренебрежением. — Тётя? Наверно, она у тебя очень интересный человек. — Вы так думаете? Мне кажется напротив, сама заурядность. — Лю-ди, дар-ящие так-ую оде-жду, не могут быть зауряд-ными. — он протянул эти слова, будто смакуя. При этом он перестал есть и просто смотрел на засохшую кровь на этой самой одежде. — А что с ней не так? — Да нет, ничего, просто богато выглядит. — Мужчина вдруг улыбнулся и продолжил трапезу. Шайни задумалась. Богато? Она была одета в чёрную юбку чуть ниже колена, белую рубашку, которая выглядела старой, и чёрную, давно выцветшую жилетку. При том старость и цвет были такими, даже когда её носила Юта; очевидно, что делали это из всяких тряпок. И это богато? Хотя для такого человека и это будет, наверное, роскошно, от этой мысли Шайни чуть не рассмеялась. Наконец-таки доев, девочка выпила всё, что осталось на дне пластикового лотка, и села отдыхать. Она чувствовала себя такой сытой, хотя съела всего ничего. — Хочешь чай? — мужчина выбросил весь мусор и достал две чашки. — Не отказалась бы. — Шайни чувствовала себя королевой Англии, произнося это. — Вы сказали, что работаете сторожем на этой лесопилке. Не страшно вам одному? — Ха, нет, я ближе к своим корням чем ты думаешь, да и тут мне нравится, тихо и спокойно. Я недавно работаю, но привык. — Недавно? — Шайни пыталась предположить, сколько ему лет. — Да, всего год, может полтора, — он начал медленно размешивать чай. — Слушай, а ты не проходила мимо пожара? Шайни насторожилась. Сколько прошло с того момента? Сколько же она шла досюда? В любом случае она всё ещё могла слышать звуки пожарных, если напрягала слух. Значит, не долго. — Нет, а в лесу был пожар? — максимально удивлённым голосом спросила девочка. — Да, я видел дым и почувствовал запах горелого аж досюда, что-то сильно полыхало. — Он мешал чай всё медленнее. — Я пришла с другой стороны. — А откуда ты знаешь в какой стороне был пожар? — ложка в его руках остановилась. Шайни поняла, какую глупость сказала. Нужно что-то придумать. Как же она устала думать, ну почему все задают такие вопросы. — Да я шучу, ты чего так задумалась? Вот чай, давай пей и можешь лечь на мою кровать, я всё равно не сплю по ночам. — Мужчина добродушно улыбнулся и протянул ей чашку. — Спасибо огромное, а как вас зовут-то, а то я даже не знаю? Меня вот Шайни. — Сеина, можешь называть просто Сина. Да, произносится одинаково, но смысл разный. — Мужчина улыбнулся и вышел из трейлера. Шайни легла на кровать, наконец-то не матрас, хотя пружины в этой кровати тоже чувствовались. Через несколько минут она засыпала, звуков пожарных машин уже не было слышно. Её уши улавливали только звук одного мотора машины. Кто мог там остаться? Это была последняя мысль перед тем, как она погрузилась в сон.

***

Солнце уже вышло. Алили за всю ночь не сомкнула глаз, ждала. Весь бардачок был завален пачками от сигарет. Лина и Тэнзо всё ещё спали. Как можно так долго спать? А долго ли? Она посмотрела на часы в телефоне. Семь утра. Она не спала по сути часов шесть, хотя чувствовала будто все двадцать. Как же долго тянется время из-за переживаний. Она посмотрела на Тэнзо. Он остался, хотя мог и уехать, она бы не стала его останавливать и он точно это знал. Почему же? Неужели тоже боится за Шайни? Скорее за себя, ведь если что-то случится с «планом Б», их найдут и накажут. Мужчина как будто бы почувствовал на себе взгляд и проснулся. С удивлением он смотрел на Алили. — Ты чего смотришь, как я сплю? — Очень уж ты мне нравишься, — Алили произнесла эти слова с явным сарказмом и посмотрела в стекло заднего вида. Лина всё ещё спала. — С добрым утром, получается. Сейчас пойдём осматривать общину? — зевая, сказал Тэнзо и потянулся. — Да, мы должны найти хоть что-то, указывающее на присутствие там Шайни, может поймём, куда она ушла. — А что с Линой делать? — Ну как проснётся, поможет нам. — Алили вышла из машины и специально громко хлопнула дверью. Может, это разбудит девочку и не придётся долго ждать. Её план удался, Лина уже вышла из машины с заспанным лицом и они вместе пошли в общину. Входя в ворота, Алили не могла не удивиться самому факту поджога. Кто-то хотел сжечь это место, но дико облажался, потому что ни ворота, ни особняк, да даже самый первый домик не пострадали. Это было очень тупое «преступление». — Так, давайте разделимся. Если я всё правильно помню, то за этим каменным особняком должны находиться ещё два домика. Их я осмотрю сама, а ты, Тэнзо, и ты, Лина, осмотрите сам особняк, разделитесь там как-нибудь по этажам, — Алили отдавала приказы уставшим голосом, но, видимо, выглядела серьезно, потому что её компаньоны не стали спорить и сразу пошли туда. Подойдя к домикам за особняком, Алили захотела взять свои слова обратно. Это уже выглядело не как «тупое преступление», а как настоящий гениальный ход с уничтожением дома. Там, где по воспоминаниям женщины стоял домик Кано, были одни развалины. То есть не просто пепелище, а прямо разворочено, как будто взрывом. А вот дом напротив, который должен быть «кинотеатром», именно обгорел, но не до конца. То есть либо кто-то очень не любил Кано и захотел просто снести его дом, а заодно задел и кинотеатр, либо… какой-то полный неудачник. Найти что-то в настолько разрушенном месте не представлялось возможным. Алили села на ступеньки особняка и закурила. Она была тут только раза два: первый — на обычном осмотре и знакомством с местом и Кано, а второй раз — уже на самом ритуале. И оба раза она ездила только из-за желания побыть с Такедой наедине. Он хоть и был отцом Юты, но ведь оставался мужчиной. Тогда она хотела, чтобы он взял её прямо в машине. Она хотела быть его. Сейчас она хочет только убежать. Ей всё равно на Тэнзо, на Лину, на Кайли и на культ — они её не любят, и им она не нужна. А вот Шайни её любит, значит, есть ещё ради кого жить. Алили настолько сильно ушла в мысли и воспоминания, что резко дёрнулась от голоса Тэнзо. — Ты уже тут? Значит, ничего не нашла, — он присел рядом с ней. — Да, там одни щепки, уничтожили всё. — Затяжки становились всё легче, значит, нервы уже на пределе. — Ну, я осмотрел первый этаж, есть кое-что интересное. Там была ванная с разбитым зеркалом и вся в крови. Особенно раковина, как будто её смывали или мыли рану. — Тензо смотрел на то, как Алили затягивается. — Эй, слушай, ты как будто изменилась за эти дни, никогда не видел тебя такой серьёзной и …ну… пустой что ли… — Ты сейчас хочешь поговорить об этом? — она посмотрела на мужа без единой эмоции. — Да нет, но просто раньше ты меня либо ненавидела, либо терпела. А сейчас даже и этого нет, непривычно. Я же всё вижу, Алили. Ты хочешь удрать, как только найдёшь Шайни. Бросить меня на съедение старейшинам, а сама выйти сухой из воды. — Тэнзо смотрел ей прямо в глаза. — И что, мне теперь назвать тебя умным? Тэнзо, я скажу тебе секрет, ты нахрен никому не сдался в этом мире. Если бы я тогда не придумала весь план, ты бы сейчас сидел в той общине и плача дрочил бы в свой кулачок. — Женщина говорила это громко и чётко, не отводя взгляда от лица мужа. — Да, наверное, ты права. Но знаешь, я хотя бы это понимаю. А ты всё мечтаешь о том, что тебя кто-то любит, я ведь прав? Ты хочешь найти Шайни не чтобы защитить её, а чтобы защитить себя от одиночества. Ты хуже, чем я. И ты точно будешь страдать. Они смотрели друг другу в глаза. Молчание. Вдруг Алили резко поцеловала Тэнзо. Это бы настолько пылкий и горячий поцелуй, что мужчина оторопел, выпучив глаза он просто чувствовал это. Алили отодвинулась от мужа так же резко. Он смотрел на неё с диким непониманием. — Как тебе? Понравилось? Ну так вот запомни, это последний раз в жизни когда ты касался моих губ, да и думаю вообще женских. И ещё, хуже поцелуя у меня в жизни не было, у такого дерьма как ты даже изо рта пахнет именно так. — Алили достала ещё одну сигарету. Последняя. Эмоции на лице Тэнзо невозможно было описать. Он был убит. Из особняка вышла Лина, уставшая и грустная. Она посмотрела на семейную пару и удивилась тому, насколько глупо они выглядели сейчас вместе, точно готовые убить друг друга. — На втором этаже ничего, комната есть одна жилая, но там пусто, хотя все вещи выброшены, как будто кто-то искал что-то. Там ещё есть следы крови, но не много. А ещё в туалете кого-то вырвало. — Лина была очень раздосадована своими словами. Алили сидела и думала. Значит кто-то мыл руки от крови, копался в вещах Кайли, ведь эта комната точно её, поджог дом Кано и самое главное — убил двух человек. И тут была её девочка? Нет, такого не может быть, если бы она тут была, то её тоже бы уже… но убийца до сих пор не пойман. Нет, Шайни тут точно не было. Вдруг троица увидела перед собой бородатого мужчину, он появился так внезапно и пришёл, очевидно, со стороны дома Кано. В его глазах была ярость. — Это вы сделали?! Отвечайте! Кто вы такие и что тут делаете?! Что тут произошло?! — он начал истошно кричать и тыкать в Тэнзо. — Эй, успокойтесь, а вы кто такой? Мы просто приехали осмотреть место пожара. — Лина твёрдо ответила за двух взрослых. — Где Кано?! Почему его дом уничтожен?! — Мужчина кричал всё громче. — Кано убили. Дом сожгли. Вот и вся история. — Тэнзо ответил с явным пренебрежением. — Как убили. Кто? О чём вы говорите? — Да, мой муж говорит правду, ночью произошел пожар. — Алили уже встала. — Нам, кстати, уже пора уходить. А вы хоть кто? — Я его брат, Сина. Я так и знал, что произошло что-то плохое. Сначала запах дыма, потом эта девочка, а теперь вот что… Алили остановилась. — Девочка? Какая девочка? — она начала быстро двигаться к этому Сина. — Если вы её хоть пальцем тронули, я клянусь, я убью вас прямо здесь. — Да мне уже всё равно, но девочку я не трогал. Она пришла ночью голодная и уставшая, с разбитым носом. Сказала, что заблудилась. — Где она?! — Я довёл её до трассы, она сказала, что найдёт дорогу сама. — Куда? Куда?! — Алили уже не контролировала себя и взяла мужчину за шкирку. Тот даже не сопротивлялся и вот-вот мог заплакать. — Да не знаю я, она говорила что-то о кладбище, и вообще она… — он не успел договорить как Алили отпустила его и быстрым шагом пошла к машине. — Госпожа Като! Вы куда? — Лина явно была встревожена и схватила Алили за руку. — Сначала домой а потом на кладбище, мне кажется, я знаю куда она отправилась. Если хочешь, поедем с мной, Тензо за руль сядешь? — женщина посмотрела на мужа и увидела его взгляд. Он не поедет. — Так, Лина, иди садись на пассажирское место, я приду. Лина побежала в машину. Алили смотрела на двух разбитых мужчин. Ей стало тошно, неужели вот так легко сломить человека? Она просто поставила на место того, кто вёл с ней себя по-хамски на протяжении всего года. Со смерти Юты и до последних двух дней Алили терпела, она думала что сможет, но нет. Дочь важнее. — Ну что, всё? Сдался, Тэнзо? А ты, Сина, тут ляжешь и тоже умрёшь? Вы же должны были понимать, на что идёте. Я каждый день вспоминаю, как умерли Такеда и Масако, они понимали, что это конец, но до конца молились, верили и стремились к своей цели. А вы… — Слушай, Алили, ты знаешь такое понятие как "Raison d'etre", ну или если проще «резен детер»? — Тэнзо перебил её и очень уверенно заговорил. — Нет, не слышала. — Ну тогда послушай. Это значит буквально «смысл жизни». И у каждого есть этот резен детер, без которого он не сможет жить. Вот у Кано это была его дочка. У Кайли это была вера. У многих это вообще-то вера, понимаешь? Без этого они не смогут жить. Вот видишь Сина плачет, наверное, для него это был брат. А вот для меня это была мечта о том, что я стану свободен, и более того — вместе с тобой, — он засмеялся. — Да, представляешь, я жил с тобой столько лет и мечтал, что вот, Юта станет новым «чудом», про нас все забудут и мы уедем отсюда. Но я видел, как ты смотришь на Такеду, я знал, что мысленно ты хотела бы быть с ним. Поэтому забил, но надежда ещё была, и представляешь, как мне нужно было разделяться? — на этих словах он резко встал и начал грозно жестикулировать руками. — При старейшинах я должен был быть грозным надзирателем в семье, а с тобой наедине… да ты мне и не давала шанса. И вот после того поцелуя и твоих слов я понял. Я точно никогда этого не добьюсь. Ты сбежишь с Шайни, а меня оставишь, и всё. Зачем мне уже стараться? Мой резен детер исчез. Поэтому я не поеду с тобой и останусь тут с Синой, думаю, нам с ним есть, о чём поговорить. А ты езжай, спасай свой смысл жизни. Но помни, Алили, если ты его потеряешь, то окажешься там же, где и каждый из нас. В аду. — Он схватил Алили за плечи и поцеловал в лоб. — Видишь, не последний. Иди давай, жена моя, увидимся на суде. Надеюсь, тебя накажут сильнее меня. Женщина села за руль, в голове была одна каша, сигареты закончились. Тэнзо говорил правду, она это понимала. Но сейчас главное — найти Шайни, остальное мелочи. Лина вдруг достала из кармана кусочек ткани. — Я видела там дырку в заборе, и там было вот это, похоже, тот, кто туда залазил, был в этом. — Лина внимательно ещё раз осмотрела ткань. — Похоже на материал из которого юбки делают. Да, точно, у меня такая же есть. Алили тоже посмотрела на ткань. Да, и правда. У Кайли юбки были точно такие же, значит кто-то сбежал в юбке, но у Шайни таких не было. Она завела машину. Их осталось двое, но и этого хватит. Так ведь?