Слёзы ангела

Шайни. 14:15 <Девочки, хочу прогуляться, вы свободны?> Лина. 14:16 <И тебе привет, Шайни. Тебе разве можно? Мы переживали. В школе ходят столько слухов.> Рика. 9:51 <Это правда. Мы конечно будем рады видеть тебя, но отпустят ли тебя родители?> Шайни. 9:52 <Всё хорошо. Давайте без лишних вопросов, просто развеемся. Мне сейчас это нужно. Очень нужно.> Лина. 9:53 <Ну если так, то конечно, где хочешь встретиться?> Шайни. 9:53 <У входа в лес. Природа говорят помогает собраться с мыслями.> Рика. 9:54 <Но Шайни… нам же запретили там гулять. Ты же знаешь> Лина. 9:55 <Рика, не душни. Кому не всё равно? Встречаемся там через час!> Рика. 14:24 <Не душню я! Просто предупредила. Хорошо, собираюсь> Шайни. 9:56 <Спасибо, девочки.> Шайни сидела уже одетая. На ней была та самая футболка с пятном. Тоже своего рода протест. Её глаза ещё не высохли после слёз. Они были мёртвые. — Что же мне делать? Я всего лишь ребёнок. А они взрослые. Почему им дано право решать за нас, во что верить и как жить? Это точно они виноваты. Кайли, родители Юты. Их сраные обряды. Мне нужно понять. Я хоть и четырнадцатилетнее «ничтожество», но даже для меня план «сбежать и спрятаться» звучит тупо. Нет. Надо придумать что-то. Шайни крепко обнимала подушку и говорила… нет, не с подушкой, и не с Сансой. С Ютой. — Спрашиваешь, что за план? А чёрт его знает. Я не могу ничего. Не могу отомстить Кайли за слова. Не могу отомстить твоим родителям за тебя. Я могу лишь сидеть и плакать где-то в углу. — Слёзы подходили всё ближе и ближе. Жест крылышками. — Стоп. Юта. Точно. Ангелы! Твои родители всё время твердили что-то об этом. И ты хотела стать такой, всё время, как я тебя помню. Тётя сказала, что она хорошо знала твоих папу и маму. И она тоже шизанутая на этой теме. Тот обряд, который она проводила в ванной. Ты хочешь сказать, что это связано? — Юта просто молчала. — Ну да, ты просто моё воображение. Эх, мне точно стоит выбраться на воздух, может, что-то и придумаю. Рюкзак на плече. Санса спала так сладко. Шайни не хотела посвящать кошку в свои планы, а то будет волноваться. Поэтому она тихонько открыла окно и по карнизу спустилась на землю. Пора привести мысли в порядок. У входа в лес уже стояли Рика и Лина. Лина что-то яро доказывала Рике. Та выглядела испуганной. — Да не ссы ты, это случилось давно и всего один раз. Шанс того, что ты там подохнешь голой, равен твоей смелости. То есть полный но-о-оль! — на последнем слове она потрепала Рику за волосы. — Но… но ведь… — Бла-бла-бла, смотри при Шайни не болтай такого! Шайни слышала их разговор, хотя видела только силуэты. Хорошая способность для шпионки, нужно всего лишь напрягать слух. — О, а вот и наша больная! Выглядишь живой. Эй, а что это за пятно на майке… да ты настоящий панк! — Лина сегодня была в ударе. — Привет, Шайни. Слушай, а ты точно хочешь в этот лес? Обычно все самые плохие вещи происходят именно в чаще. Ты что, никогда не смотрела страшилки? — Рика никак не могла забыть тот просмотр фильма «Ведьма из Блэр». — Ну именно поэтому я и взяла вас с собой. Рада вас видеть. Не бойтесь, мы быстро. Я просто хотела подышать этим воздухом. — Шайни первая вошла в лес, подругам пришлось её догонять. Лес. Слышно только пение птиц и хруст веток под ногами. Шайни ненавидела этот лес. Именно в нём она лишилось своего чуда. Пока они шли, Рика и Лина болтали о всяком, стараясь отвлечься от страха. Но Шайни пришла сюда именно для того, чтобы бояться. Чтобы чувствовать. Она наступила на шприц. Почему всякие отбросы так любят леса? Девочка остановилась. — Рика, Лина. А ваши родители верят во что-нибудь? — Шайни так резко это спросила, что подруги подпрыгнули на месте. — Ну конечно. Какой-то глупый вопрос. Мои родители верят в бога. — как будто стыдливо заявила Рика. — В бога? Какого? — Как какого? Он вообще-то один, Шайни. В любом случае так говорят мои родители. Он живёт на небе и его окружают ангелы. У нас в церкви есть такая мозаика. — Не-ет, дура, это архангелы! Простых ангелов на мозаиках не рисуют! — Лина пыталась пальцами показать, как выглядит мозаика; у неё плохо получалось, и в итоге она просто махнула рукой. — А как они выглядят, эти ваши ангелы? — Ну они с белоснежными крыльями и очень красивые. А ещё в белых одеждах и с нимбом, — Рика призадумалась. — А я слышала, что у них сотни крыльев, один большой глаз и они страшные! — Лина показательно напала на Рику, как будто хотела связать. В итоге они просто рассмеялись. Ничего нового для себя Шайни не узнала. Всё это она уже не раз видела в мультиках и фильмах. Но вот что странно: ни её родители, ни родители Юты не ходили в церковь. И никогда не говорили девочкам о том, как выглядят ангелы. И тем более про какого-то единого бога. Значит, у них другая вера. Пустые мысли, они не помогают. — Спасибо, это интересно. Пошлите дальше, а то что это за прогулка на месте. Девочки всё углублялись в лес. Они остановились у маленькой жёлтой таблички. На ней была цифра «два». Где-то Шайни уже видела такие. — Блин, выглядит как те штуки на месте преступления, которыми обозначают улики, — Рика никак не могла забыть тот вечер ужастиков. — Точняк! Такие всегда носят с собой следоватили, — Лина сделала из руки пистолет и стала целиться в Рику. — Вы пойманы с поличным! У вас есть право… УБЕГАТЬ. ПАФ, ПАФ, ПАФ! Девочки стали бегать друг за другом. Но Шайни уже не была вместе с ними. Она погрузилась в себя. Место преступления… значит где-то тут? Где-то тут лежала Юта. Одна. Как же ей, наверное, было страшно. Чем она дышала? — пахнет гнилью и сыростью. Что она видела? — вокруг одни деревья и корни. Шайни слышала от одноклассников, что Юта выбежала ночью. Значит, зрение ей было ненужно. А что насчёт звуков? Шайни прислушалась. Казалось, целый мир сосредоточился в её ушах. Столько всего происходило в этом лесу. Если подумать, здесь можно стать свидетелем и жизни и смерти. Тут сосуществует миллионы организмов. Они пожирают друг друга, тем самым являясь звеньями в этой цепи. В цепи, где каждое дерево, каждое растение и насекомое — это элемент. И в центре всего этого умерла Юта. Стала частью этого. Стала частью целого мира. Стоп. — Девочки, а сколько мы с вами прошли? — О, я взяла с собой GPS! Не из страха заблудиться, конечно, а просто… на всякий случай, — Рика остановила погоню и начала рыскать по своему рюкзаку. — Да конечно, ссыкуха! Я тебя, кстати, уже давно убила, знай это, — Лина села на пенёк, рассматривая свой «ручной» пистолет. — Та-ак, мы прошли… где-то километра четыре. Ого, даже и не скажешь. — Ты уверена?! — выкрикнула Шайни. — Да… а чего кричать-то? Слушай, Лина, может пора возвращаться, а то правда далеко зашли. По GPS быстро найдём выход. — Как скажешь, а то мне твоя мама голову оторвёт, если поздно вернёмся. Пошли, Шайни. — Идите, я сама выйду. — Уверена? — Да. Девочки стали медленно отдаляться от Шайни. Сама же она напрягла свои уши, чтобы услышать что-нибудь интересное. Одно пение птиц. Где-то журчит ручей. Звуки насекомых. — Слушай, а ведь это то самое место? Ну вот эта желтая штука. Именно тут нашли тело… Юты, — это был голос Рики. — Вроде. Не думай об этом. Не бойся. Я тебя защищу, я же обещала твоей маме, — а это была уже Лина. — Я стараюсь. Но ведь Шайни осталась там. Вдруг она тоже… шизанутая? Они с Ютой тусили всегда вместе. Может, она нас привела сюда чтобы… Что она сказала? Гнев наполнил сердце Шайни. Гнев и обида. Месть. «Хоть им-то я отомщу! Хоть кому-то могу! Как они посмели?!» План в голове созрел сразу же. Страшный крик раздался на весь лес. Рика и Лина в ужасе прибежали на то место, где расстались с подругой. Шайни лежала на земле мертвецом. — Шайни! О божечки… она умерла?! Лина сделай что нибудь. — Пульс Рики невозможно было повторить ртом. Настолько он был быстрый. — Рика. Стой здесь. Я разберусь. — после этих слов Лина стала медленно подходить к Шайни. Её пульс был слабее. Она что, не боится? Лина подошла к телу. Она стала…пинать Шайни. — Похоже, она потеряла сознание. Вроде дышит. Рика, у тебя вроде была вода. Помоги мне её поднять и мы попробуем её разбудить. Лина пару секунд мялась, но потом стала осторожно подходить. Она спотыкалась и еле дышала. Ещё чуть-чуть. Подойди же ближе. Сейчас! — БУУУУУУ! Я ДУХ МЁРТВОЙ ШИЗАНУТОЙ ЮТЫ!!! Рика отпрыгнула, упала и с открытым ртом смотрела на то, как Шайни с злым оскалом, рыча, смотрит на неё. Девочка начала задыхаться и рыдать. У неё началась истерика. — Ты что, совсем обезумела?! Ты что творишь?! — Лина подбежала к Рике и начала обнимать её. — Не смейте даже произносить имя Юты. — Да срать нам на твою дохлую подружку! Посмотри, как ты напугала Рику! Это того стоило? — Будет знать, — Шайни скрестила руки на груди и начала посмеиваться. Лина нежно положила под голову Рики портфель, дала ей платочек, а после этого подошла впритык к смеющейся девочке. — Знаешь, Шайни, ты не была такой. Может, Рика и сказала что-то про Юту, но у неё не было злобы и желания обидеть тебя. Ты же, зная, как ей страшно, поступила как последняя тварь. Откуда эта злоба? После того, что случилось, снесло крышу совсем? Да, ты у нас бедная и несчастная. У тебя умерла подруга и мы с Рикой решили помочь тебе, не оставлять одной. Мама не учила быть благодарной?! — Моя мама хотя бы жива, — Шайни была так довольна своим ответом, как удачно она парировала нападение этой тупицы. Удар в лицо. Кровь из носа. Шайни падает на спину, а слюна Лины на её лице. Точно в глаз. — Сука! Как же больно руке! Рика, дай мне воды и платок, вижу, ты уже успокоилась. А ты, Шайни, лежи тут с моим плевком на лице. Это подарок на похороны Юты, лично от меня, а то когда она умерла, моему отцу было настолько всё равно, что мы и монетки не потратили, — она стояла уже с водой и прикладывала её к кулаку. Рика просто стояла за спиной у Лины и плакала. — Пошли, плакса ты моя. Не бойся, с ней всё будет в порядке, оставим ей воду и те бутерброды, что ты взяла с собой. — Рика тихо достала пакетик с едой и положила на землю. — Покедава, Шайни. Если увижу тебя рядом с Рикой ещё хоть раз, лежать будешь уже в могиле. Звук удаляющихся шагов. Кто-то начинает плакать, но это уже не Рика. Все эти звуки всё дальше и дальше от Шайни. Она просто молча лежит. Её впервые в жизни ударили. Во время самого удара боли небыло, только шок. Но сейчас всё сильнее и сильнее накатывали ужасные ощущения в носу. Он горел, пульсировал и болел одновременно. Какие новые чувства. Шайни легла поудобней. Она просто смотрела в небо, которое виднелось сквозь ветки. — Четыре километра. Одна, голая и ночью ты ведь не могла пробежать столько. Твои родители были в командировке тогда, как и мои, но Кайли к нам не приехала. Что-то связанное с работой. То есть… я лежу в лесу, чёрт знает где, с разбитым носом, слухом как у летучей мыши и думаю о деталях твоей смерти. Шайни не хотелось плакать. В голове была только ненависть. Ко всем. И гордость. Она защитила честь Юты, пусть и лежит теперь тут с мокрым от плевка Лины глазом. Она отомстила. Значит, это возможно. — Эх ангел мой. Я обещаю, что больше не забуду тебя. Не предам и не дам в обиду. Осталось дождаться маму, и мы обязательно выясним, что же произошло той ночью. И кто такая эта Кайли. Втроём. Помогла бы ты мне ещё найти выход из этого леса, — задорно подмигнув лежащей перед ней жёлтой табличке с цифрой «два», она улыбнулась. В слезах у неё больше не осталось соли. В голове не было сожаления. И боли в сердце тоже она уже не чувствовала. Шайни кое-как встала, отряхнулась, помыла водой лицо, взяла пакет с едой и побрела в ту сторону, в которую ушли её «подружки».