***
20 августа 1968 года Комната Мириам стала свидетельницей угасания души, где день за днём она погружалась в бесконечный мир своих мыслей и снов. Стены комнаты были как магнит, притягивающий её внутрь, ведь она не находила в себе смелости ступить за их пределы. Каждый раз, когда взгляд падал на дверь, стоящую на пути к свободе, сердце сжималось страхом. Так проходили дни, недели, а девушка оставалась в своём убежище, отгораживаясь от внешнего мира. Но однажды что-то изменилось. Спокойным летним днём, когда солнце ласково проникало сквозь занавески она решилась на выход. Встревоженный стук сердца сопровождал её шаги, когда она переступила порог и вышла в сад Пруэттов. Как давно это было, когда она последний раз видела солнечные лучи и вдыхала свежий воздух. Трава шелестела под ногами, словно пытаясь пробудить забытые чувства. И тут, перед её глазами, расцвел сад. Цветы разнообразных оттенков, будто магией, разукрашивали этот уголок природы. Мириам впервые за долгое время почувствовала радость от прекрасных моментов, она стала наблюдательницей природного чуда и на мгновение забыла о своих страхах. Однако, Мириам вспомнила о том, что такого великолепного сада она не видела в прежней жизни. Нижняя губа задрожала. Прошло много времени, а она до сих пор в теле Молли Пруэтт. Происходящее уже не кажется бредом, кажется жуткой сказкой. Она не знала родителей — сирота. У нее не было братьев и сестер. Теперь находясь в теле Молли Пруэтт, зная всю жизнь исчезнувшей волшебницы, ей было двояко. Мирик чувствовала трепет по отношению к новым родителям и двум братьям. Неизвестно сколько времени утекло с момента осознания себя в качестве Молли. Возможно, стоит преодолеть горечь прошлой жизни, когда Мириам Мирзакулова чувствовала себя никем и находилась в самом низу социальной лестницы, не знала счастья родственной близости и любви. Ей стоит учиться жить с этим, принять правила новой жизни и выйти на контакт с остальным миром. За прошедшее время Мирик окончательно разобралась в воспоминаниях Молли. «Прости, Молли. Теперь я на твоем месте и больше не буду терзаться сожалениями. Раз тебя нет… То мне придется жить и смириться».***
Мириам с трепетом коснулась волшебной палочки из вишнёвого дерева и сердечной жилы дракона. Средней длины, тонкая — палочка удобно лежала в ладони. Волшебная палочка отозвалась теплом где-то внутри. «Признала», — обрадовалась она. — «Молли любила сглазы. Самым безобидным можно счесть превращение объекта в мыльные пузыри», — та направила палочку в сторону маленькой заколки в форме пера и сделала характерное движение, прошептав: — Эбублио. Заколка обратилась в красивые мыльные пузыри, чем вызвала восторг Мириам. День стал еще более особенным, когда она осознала, что больше не хочет избегать семью. Платье кремового цвета, привлекательное в своей простоте и изысканности, казалось несколько забытым сокровищем в гардеробе. Оно было хорошо спрятано от мира, так же, как и сама девушка. Но она смирилась, и была готова принять вызов и вновь открыться для окружающих. Смешанные чувства тревоги и волнения скользнули по душе, когда она одевалась. Благородная ткань платья ласкала её кожу, словно миллион прикосновений, вызывая дрожь от приятных ощущений. Время тянулось медленно, когда она пришла в столовую, где Пруэтты не ожидали её увидеть. Взгляды близких были полны радости и удивления. Мириам словно возрождалась, восходя из тумана апатии и это не могло оставить их равнодушными. Ужин проходил весело и душевно. Девушка впервые за долгое время делилась своими мыслями и радовалась чужим рассказам. Материнское тепло в глазах Гвиневры поражало. Смех звучал в воздухе. Близнецы соперничали за внимание сестрёнки. В её глазах теперь горел огонь надежды и желания снова ощущать краски жизни на каждом шагу. Фридрих скромно улыбался и с долей вины смотрел на оттаявшее чадо. Сердце девушки вспыхивало радостью, и стало понятно, что больше не надо скрываться в собственном мире, ведь настоящая жизнь — это сокровище, которое она хочет разделить с близкими, которых ранее не существовало. Мириам Пруэтт будет изо всех сил защищать новую жизнь и не позволит никому разрушить то, чего она так желала с пелёнок. — Новая жизнь, в которой у меня есть семья… Кто бы ты ни был, спасибо за них.