***
Даша
Мы с Аней заказали себе по чашечке кофе, чтобы отогнать сонливость и пока официантка Ира его заваривала, принялись упаковывать в пакеты купленные в дорогу продукты. Паша с Гошей поехали на заправку, которая находилась неподалёку, для того чтобы заправить бензин.Так как ехать нам оставалось ещё целый день по совершенно пустой дороге до границы.А Лёша ходил непонятно где. Посетителей в кафе совершенно не было, так как на часах было далеко за полночь.Тёплый свет освещал помещение с парой деревянных столов и стулов около них. Внутри было очень тепло и меня начало клонить в сон, поэтому моя голова невольно опустилась на плечё рядом сидящей Ани. — Девочки, угощайтесь, — послышался вдруг приятный женский голос и я с трудом разлепила сонные глаза.Ирина поставила перед нами небольшую плетёную корзиночку с шоколадными конфетами. Мы благородно улыбнулась, взяв себе по одной. — Ты на дочь мою очень похожа, — женщина присела напротив Ани, внимательно вглядываясь в её лицо. — Меня часто с кем-то путают, — усмехнулась Антонова, не обращая внимания на то, как пристально смотрит на нее официантка, а вот я сразу напряглась, будто бы увидев в её глазах какой-то нездоровый огонек. — Нет-нет, очень похожа, — запротестовала женщина, достав из кармана фартука небольшую старую и смятую фотографию, на которой был изображён совсем маленький ребёнок. Краем глаза я посмотрела на фото, которое держала в руках Аня, отмечая, что ребёнку на нём, от силы, где-то год или чуть больше, и если бы Ирина не сказала, что это её дочь, мы, вероятно бы вообще не догадались, на кого смотрят: на мальчика или на девочку, а если уж говорить о сходстве с Антоновой, то сразу было понятно, что это два совершенно разных человека, абсолютно никаких общих черт. — А где ваша дочь сейчас? — Аня интересовалась скорее из вежливости, чем из любопытства. — Мне сказали, что она умерла, — женщина грустно улыбнулась, убирая фотографию обратно в карман чёрного фартука. — Врачи говорили, что она с пороком сердца родилась, из-за того что муж мой Чернобыльскую станцию тушил.Я им тогда не поверила и сейчас не верю. Моя девочка жива и совсем скоро я её найду, и мы будем счастливы. Мне стало неловко, что затронули такую тяжёлую и больную для женщины тему, поэтому я потянулась к дрожащей Ирине, чтобы взять ту за руку, и таким образом хоть немного поддержать женщину в её горе, но официантка не позволила мне прикоснуться к себе, резко убирая руки со стола. Я краем глаза заметила фиолетовые синяки странной формы на запястье женщины,и как только открыла рот, чтобы спросить, откуда такие страшные гематомы на руках Ирины, как случайным образом задела локтем свою чашку кофе, которая стояла у края стола. Черт! — я зашипела от боли , подскакивая со своего места, оттягивая ткань джинс, чтобы хоть немного унять резкую боль. — Ты как? Обожглась? — забеспокоилась за меня Аня, ведь кофе действительно был очень горячим и я могла получить серьезный ожог. — Ирина, у вас аптечка есть? Женщина только хотела ответить на вопрос светловолосой, как я бесцеремонно её перебила, так как не нуждалась в посторонней помощи. Кофе пролилось не так много, поэтому ничего серьезного не случилось, беспокоило меня лишь темное пятно на светло-голубых джинсах. — Не нужно аптечки, — проговорила я, пытаясь салфетками исправить ситуацию с джинсами, ведь возмодности переодеваться нет, а ходить в грязной одежде не хотелось. — Где у вас раковина? — Там, внизу, кажется, — указав рукой в сторону подсобного помещения, проговорила женщина. Меня насторожила неуверенность в голосе женщины, ведь она работает в этом кафе, и должна точно знать, где что находится в этом помещении, но списав все на довольно позднее время и усталость официантки, я поспешила вниз, чтобы побыстрее застирать пятно, пока то ещё не успело засохнуть и впитаться в светлую ткань. Несколько минут я отчаянно боролась с темным следом кофе на своей одежде, пытаясь смыть его водой, но все попытки были безрезультатны, пятно становилось все заметнее и больше. Решив, что немного мыла здесь бы не помешало, я решила направиться на его поиски в первую попавшуюся комнату, дверь в которую удалось открыть только с третьей попытки, видимо, по ту сторону она была подперта чем-то тяжёлым. Щелчок выключателя, в комнате зажигается свет, а с моих губ срывается тихий вскрик. Картина, представшая моему взору, заставила сердце похолодеть от страха. В небольшой комнате, служившей душевой для работников кафе, на полу находилось три трупа: молодой человек в белой форменной рубашке, судя по всему повар, который по заявлению Ирины отправился отдыхать, полураздетая девушка с пулевым ранением в области груди и мужчина средних лет, совершенно непримечательный на первый взгляд, если бы не одна странная делать — на левой руке браслет наручников, а второй браслет был растегнут. Несколько секунд я находилась в полном ступоре, а осознав, что все трое были кем-то убиты, и этот кто-то, вероятно, находится в здании кафе, я резко отскочила назад, больно ударяясь головой об холодных кафель стены и громко закричала, зажмурив глаза, такого животного страха я никогда в жизни не испытывала. Оседая на пол, я словно сквозь какую-то белую дымку, увидела перед собой лицо Лёши, который, судя по всему, прибежал на мои крики, чтобы узнать, что случилось и помочь, если потребуется. — Эй, Даш, ты чего орёшь? — Горелов легонько похлопал меня по побледневшим от страха и шока щекам, пытаясь привести в чувство. — Даша, мать твою, что случилось? Я попыталась объяснить, но язык не поворачивается, чтобы описать всё то, что увидела, поэтому я лишь указала взглядом на нужную дверь, за которой кто-то додумался спрятать тела убитых. Ничего не понимающий Лёша подошёл к двери, и открыв её, застыл как вкопанный, прошептав еле слышное «сука». Даже для него, много повидавшего для своих восемнадцати лет, открывающаяся картина была не из приятных и повергла в шок. Только громкий хлопок из обеденного зала, напоминающий выстрел, заставил нас выйти из своеобразного транса и броситься к лестнице.