Кажется, ровно на эти двадцать четыре часа мы перестали быть врагами. Кажется, моя мечта вот-вот сбудется. Кажется, ты можешь взять мою протянутую руку. Как жаль, что это только кажется...
Как давно этот взгляд заставляет трепетать сердце? Как давно она перестала видеть в Уорнере монстра? Как давно желает провести кончиками пальцев по идеальным чертам лица, задержать ладонь на щеке, заметив улыбку?.. Притянуть к себе и просить не отпускать, целовать каждый шрам на его спине – уродливое напоминание о жестокости отца.
Мягкими подушечками пальцев очертить каждую буковку татуировки между острых лопаток и прошептать это слово ему на ухо, прося и умоляя: «Воспламени».
Бледных губ Уорнера касается улыбка, и он почти согласен с Джульеттой: он сумасшедший. Сумасшедший настолько, что готов любой ценой добиться девушки, поставив эту цель выше остальных. Выше чего-либо.
Одержимость. Как иначе назовешь это состояние?