Поющие в терновнике / The thorn birds / Мини-сериал, 1983

Птица с шипом терновника в груди повинуется непреложному закону природы; она сама не ведает, что за сила заставляет её кинуться на остриё и умереть с песней. В тот миг, когда шип пронзает её сердце, она не думает о близкой смерти, она просто поёт, поёт до тех пор, пока не иссякнет голос и не оборвётся дыхание. Но мы, когда бросаемся грудью на тернии, — мы знаем. Мы понимаем. И всё равно грудью на тернии. Так будет всегда.

На заре жизни Бог преподносит Мэгги ещё один жестокий урок...

Закрыв глаза, он вновь почувствовал навязчивый запах розового масла, который не покидал его вот уже на протяжении последних трех дней. И если сперва он еще пытался выяснить, откуда мог этот запах появиться, то после тщетных расспросов сестры Мэри и Сильвио о том, не стали ли собирать монашки лепестки роз для приготовления эфирного масла (нет, не стали, да и в принципе розы еще даже не зацвели), он погрузился в старые воспоминания о днях прошлого...

«Лгун! Лгун! Лгун!» — хрупкая ладонь, сжатая в небольшой кулачок, со всей силы ударяет о дощатую стену сарая, сдирая кожу с костяшек пальцев и оставляя после себя кровавые следы, но девушка, в отчаянной ярости бьющая ни в чем не повинную стену, даже не замечает боли. Вся ее жизнь была соткана из страданий и потерь, и она давно привыкла к этому чувству.

В сердце острый шип, повсюду кровь. Я кричу... нет, я пою! Историю нашей любви. Горькую. Сладкую.

... о птице, что поет только раз за всю жизнь.