— Ты бесподобна, моя дорогая Акико, — хвалит Огай, и из-за нехватки воздуха, нехотя отрывается от напрочь искусанных в кровь губ. — Но, боюсь, что я никогда не смогу полюбить тебя должным образом, — он запускает руки в ее волосы, с нежностью массируя кожу головы. — Я умею причинять только боль. К тому же, ты как способ отвлечься, не более. Надеюсь ты понимаешь это. — Понимаю, — окончательно успокоившись, отвечает она, но от этого легче не становится.