Тонкие эльфские пальцы бодро ударили по струнам, извлекая мажорный аккорд. — О ведьмаке, значит? — протянул бард, хитро щурясь, — есть у меня одна история о ведьмаке, как раз для такого случая. Заглавия только нет. Вот, послушай. «Как трусливый Vatt’ghern солтыций похерил»? Нет, не пойдёт, слишком топорно, дай мне минутку... «Loathe conas vatt'gern glaeddyv fandiss»? Да, так намного лучше. Ess’tuath esse! Слушай же...

Все, что он берет в руки, неизбежно ломается. Поэтому бейлиф старается без лишней необходимости ни к чему не прикасаться. Благо одиннадцать тысяч его копий всегда готовы помочь. Эта его особенность, в каком-то смысле даже полезная - в рукопашном бою ему, как нетрудно догадаться, нет равных. Но разве часто он ввязывается в драку? Уж всяко реже, чем гнет вилки за завтраком. Он бы и не хотел всего этого, но этот хаос ему не подчиняется. Как и чудная депонианка, против приказа запавшая в душу.

У мародёров всегда всё не как у людей, даже Рождество.

Соблазнить императора, чтобы внедриться в круг особо приближенных? А почему бы и нет? В конце-концов, он такой же мужчина, как и все остальные...