Превращение в вампира тоже обернулось болью. Она с готовностью приняла сломанные кости, ужасающий голод, кровь между ног от мертвых детей, которым никогда не было суждено родиться, побои и выполнение супружеского долга. К такой боли она привыкла — она ее не пугала. Но Надья не могла быть готова к боли от того, как ее плоть податливо разрывается под чужим напором, как ее оставляют умирать в одиночестве на земле, которая уже успела приобрести алый оттенок.