Голая, потная, она дрожала, сидя на холодной деревяшке. - Чего дрожишь ты? - вопрошал интеллектуал, - Смотри. Ручками так разотри ладошки друг о дружку и тепло. Хочешь пиджачок дам? Бери. Ну чего не берёшь? Видишь? Не берёшь ты судьбу в свои руки, не топаешь ножками отсюда, покуда вывел я тебя сюда свободную, не берёшь ножик ты на кухне, не режешь глотки врагам своим. Эх, чернь поганая. И подружески обнял и облапал так же дружески, как принято на землях этих.

Позвонить дамам лёгкого поведения, а в итоге увидеть свою ученицу на пороге собственного дома, утверждающую, что она - демон? Сегодня директор явно перебрал алкоголя.

Критика - вещь страшная, особенно от такого милого, но неумолимо прямолинейного дьяволёнка как Конэко. Сам факт того, что кто-то мог узнать о его мыслях и помыслах, пугал Гаспера. Он мог молчать, он мог быть тихим и незаметным, скрывать свои мысли, но не делиться ими с другими он не мог.