Зимний ветер треплет белоснежное платье. Крисания зябко обнимает себя, вглядывается в безоблачные, затопленные зеленью небеса. Кажется, протянешь руки в молитвенном жесте – и небо треснет под тонкими пальцами. А следом треснет и белоснежный город. И целый мир. И останется нерушимой и твёрдой, как скала, лишь одна фигура. Фигура, которая когда-то – словно в иной жизни – казалась такой ничтожной и слабой. Лишь сейчас она наконец расправила плечи, отодвинув брата-близнеца, и обрела невиданную силу.

Однажды Господь сотворил красоту и мерзость. Но ангелы, воплощение красоты, многих мерзостью нарекали - в том числе детей с крыльями и человечьим сердцем. Поэтому это сказки о двух мерзостях, которых на свете нет нежнее. // Или сказки об одной солнечной нефилимке и древнем левиафане.