Безымянный роман

Прошла первая неделя съемок. На площадке все удавалось. С Колином все ладилось. Разговор о нас мы больше не затевали. На выходной он снова пригласил меня в гости. Я от души расслабилась, развеялась. А Ливия и ее мама с удовольствием повозились с Денисом. Возвращались мы уже утром и, поэтому, завезли сына к няне и сразу поехали на съемки. Когда я вечером приехала домой, обнаружила, что няни с Денисом нет. Позвонила ей по телефону, но там никто не отвечал. Легкая тревога быстро разрасталась в панику. Я выбежала из квартиры, поймала такси и поехала к дому няни. Долго звонила и стучала в дверь, пока не подошла соседка. Но она говорила только по-итальянски. Я кое-как объяснила, чтобы она не уходила, набрала номер Колина и, с трудом выговаривая фразы по-английски, от волнения, попросила, чтобы он расспросил ее, где ее соседка и дала трубку женщине. Через две бесконечные минуты соседка отдала трубку мне. -Что она сказала? — почти кричала я. -Через час, после того, как мы привезли ей Дениса, она с ребенком села в какую-то черную машину и уехала. -Нет!!! Куда? Этого не может быть! — закричала я — Что мне делать? Колин, скажи, что мне делать?! -Стой на месте, я приеду через пол часа. В трубке зазвучали короткие гудки. Я стояла у дома человека, лишившего меня самого дорогого. В голове была пустота, во всем теле слабость. Я села на ступеньки, обхватила голову руками. Что делать? Что делать? Что делать? — крутилось в голове. Колин опустился передо мной на корточки. -Надя?! — тихо позвал он. Я убрала руки от лица и, вцепившись в его плечи, сквозь рыдания прокричала: -Что делать?! -Сейчас мы поедем к тебе. Я позвонил в полицию, они скоро туда приедут. Он помог мне подняться и довел до машины. Полиция приехала сразу после нас. Они сказали, что уже сообщили о случившемся в Российское консульство и скоро его представитель будет здесь. Через час приехал Российский консул, собственной персоной, и переводчик. Теперь я могла сообщить все подробности о работавшей у меня няне. Все-таки думать на родном языке гораздо удобнее. Полиция уехала под утро. Консул отправился следом, пообещав мне взять дело под свой личный контроль. Со мной остался Колин. Он долго уговаривал меня лечь поспать, но я не могла сомкнуть глаз. Тогда он пошел на хитрость, напоил меня чаем, добавив в него снотворного. Я проснулась. На улице уже было светло. Я лежала на диване в гостиной. Колин спал сидя в кресле, завалившись на один бок и свесив одну руку вниз. Я посмотрела на часы, было почти 10. Мы уже опоздали на съемки. -Колин! — потрясла я его за плечо. Он резко дернулся и открыл глаза. -Мы проспали! Надо ехать на съемки! — сказала я. -Ты как? — поинтересовался он. -Лучше не спрашивай! — ответила я, глотая комок в горле. У Колина зазвонил мобильный. Звонили со студии. -Прошу прощения, мы скоро будем! — ответил он — Да, и Надя. У нас беда случилась, я объясню, когда приедем. Через пол часа мы были на студии. Я пошла готовиться, а Колин взял на себя обязанность рассказать руководству о случившемся. Пока меня гримировали, я гипнотизировала свой телефон, надеясь на чудо. Ну как, как настроиться на роль, когда мой сын неизвестно где, да еще и с совершенно чужими людьми. Здоров ли он, жив ли? О, нет! Об этом невозможно даже подумать! На съемочную площадку я вышла, сжимая в руке свой телефон. -Надя, — обратился ко мне продюсер — Колин нам сказал. Держись! Все будет хорошо. Я кивнула, глотая рвущиеся наружу слезы. -Мне могут позвонить. Мне очень важно не пропустить этот звонок! -Хорошо. Давай телефон мне. Как только он зазвонит, мы остановим съемки и дадим тебе поговорить. Мы все прекрасно понимаем, как ты переживаешь. -Надя, может поменять график и отпустить тебя? — спросил режиссер. -Я справлюсь! Я лучше буду работать, иначе точно сойду с ума. Сегодня мы снимали очень эмоциональную сцену. После нескольких репетиций я настолько погрузилась в мысли и переживания Кэтрин, что смогла позабыть о своих собственных. Мы работали уже третий час, когда я услышала: -Стоп съемка!!! Надя, телефон! Я, с грохотом рухнув в реальность, не видя ничего на своем пути, неслась к протянутой мне трубке. Павильон затих. -Алло? — спросила я. -Надежда Александровна, вас беспокоят из консульства. -Да-да. Есть какие-нибудь новости? — еле владея собой, спросила я своего русского собеседника. -Пока нет. Консул просил позвонить вам, чтобы вы не волновались. Полиция объявила о розыске по телевидению, проверяют вокзалы и аэропорты. У полиции достаточно информации, не беспокойтесь. Думаю, уже к вечеру все счастливо закончится. -Пожалуйста, держите меня в курсе. Даже если узнаете о чем-то совсем незначительном. Звоните в любое время, я всегда на связи. -Да, конечно. Не переживайте, все обязательно будет хорошо. Я опустила трубку. Весь павильон, затаив дыхание, смотрел на меня в ожидании. -Пока никаких новостей. Проверяют вокзалы и аэропорты. Дали объявление по TV. Я протянула свою трубку обратно продюсеру и, повернувшись, пошла обратно на площадку. -Надя, — окликнул меня режиссер — Сделаем перерыв? -Да.- подняла я наполненные слезами глаза. -Все свободны. Перерыв 30 минут. Я пошла в гримерку, меня догнал Колин. Он вошел за мной и закрыл дверь. Я сидела на стуле и пыталась успокоиться, но слезы все текли и текли. -Принести тебе воды? — спросил он. Я помотала головой. Колин ходил по комнате кругами, как зверь по клетке. Резко останавливался, глядя на меня и поднося сжатую ладонь к губам. Вновь метался по комнате. Потом сел напротив меня, взял в руки мою ладонь и, поглаживая ее, спросил: -Чем я могу тебе помочь? Что мне сделать? -Я не знаю! Я ничего и никого не знаю в этой стране, в этом городе. Я даже представить не могу, кому мог понадобиться мой сын! -Подумай, может у тебя есть какой-то враг? -Нет, не знаю! Я здесь всего месяц, не думаю, что кому-то я успела так напакостить.- потом, помолчав, добавила — Кроме твоей жены. -Что ты хочешь этим сказать? — спросил Колин так спокойно, что мне сразу стало понятно — он в ярости. -Прости! Я ничего такого даже подумать не успела! Просто, если бы она узнала… она наверняка бы меня возненавидела! -Мне надо уйти.- сказал Колин, развернулся и пошел к дверям. — Увидимся. -Да, конечно.- ответила я и проводила его взглядом. Он не простит мне, что я намекнула, будто его жена могла подстроить похищение. Я опять все испортила. Ни вечером, ни утром, ни следующим вечером не последовало никаких новостей. Не было никакой зацепки. Ни няню, ни моего сына никто и нигде не видел. Колин ограничивался вопросом: «Есть ли новости?», не оказывая мне больше ни поддержки, ни сочувствия. Я вообще видела его исключительно на съемочной площадке.