После "Чужака": Розерия

      Лайтон порадовался про себя, что морозы исчерпали себя ещё три дня назад: Ханарин хоть и был маленьким, но он сам напросился, чтобы ему показали даже незначительные с точки зрения местных достопримечательности. Они гуляли уже пару часов, и за это время Лайтон изучил деревню от и до. Интересно было узнавать улочки, по которым он так молниеносно проносился на мотоспидере, когда случилось нападение на Ханарин, или по которым быстро шагал вслед за капитаном Пратаном во время обыска Ханарина в самый первый раз. Ему тогда было не до местных красот, своё любопытство пришлось запихнуть куда подальше. А уж в третий раз, когда капитан Пратан находился на грани жизни и смерти, Лайтон вообще почти не отходил от госпиталя.       А ведь в Ханарине на самом деле было мило и уютно. Пусть улицы под снегом казались похожи одна на другую, но на каждой можно было увидеть признаки того, что общинники, как могли, старались украсить свою деревню. Летом и осенью здесь точно не было светящихся гирлянд, развешанных по стенам домов и протянувшихся над улочками. Возможно, здесь так праздновали приход зимы, или, что тоже вероятно, люди просто хотели оживить обстановку в короткие зимние дни. Включишь такую гирлянду, и сразу веселее. Даже самые бедные домики преображались.       Лайтон сделал мысленную пометку: он оказался прав насчёт того, что часть жилых домов действительно отапливалась дровами. То тут, то там можно было заметить трубы и вьющийся из них дымок. При этом в доме семьи Корден печей точно не было, кроме кухонной, для приготовления еды.       Лайтон не удержался и задал об этом вопрос.       Саврен хмыкнул:       — Вы наблюдательный. Да, отчасти вы правы, не все в Ханарине могут позволить себе паровое отопление. Но дело не только в том, что для людей это дорого. Вам бы лучше объяснил наш мастер-инженер. Чем старше дом, тем больше вероятность, что в нём будет паровое отопление, — предки оставили нам централизованную сеть коммуникаций, которую мы используем до сих пор. Но время идёт, население разрастается. И далеко не все новые дома уже чисто технически можно включить в общую сеть. Что-то там хитрое такое. Помню только, что сеть окажется перегруженной, и тогда произойдёт авария. Не факт, что наш мастер-инженер будет способен её устранить. Никто не хочет рисковать.       Лайтон понятливо кивнул. Ну да, если рванёт сразу в куче мест такое древнее оборудование, даже золотые руки могут не помочь. Возможно, в деревне уже давно нет нужных запчастей. Вообще чудо, что через триста лет здесь до сих пор многое работало. Стоило только вспомнить госпиталь и его допотопное оборудование. И ведь никто из местных, кажется, особо не печалится по этому поводу, отдавая всё на волю какого-то Создателя.       Лайтон снова не утерпел:       — Господин Корден, вы часто упоминаете Создателя. Но что это или кто это? Ваше божество?       Саврен фыркнул:       — Мы хоть и прожили в изоляции столько лет, капитан Керр, всё же не превратились в примитивных дикарей. Нет, Создатель это не божество. Во всяком случае не такое, которому поклоняются, преподносят дары или даже делают жертвоприношения. Просто основатели колонии придерживались одного философского учения из того мира, откуда они ушли. Как понимаю, учение это стало очень популярным у тех людей, кто увидел зло в техногенной цивилизации. Мы лишь песчинки в огромном и бесконечном мире. Но ведь кто-то его однажды создал. Некая высшая сила. Мы никогда не узнаем, что это за высшая сила, как она выглядит, что из себя представляет. Но зато это сила создала всё, что есть сейчас, упорядочила хаос, принесла гармонию. Прошли тысячи лет, и гармония оказалась нарушена. Хаос снова начал брать своё. Разумные существа забыли о даре Создателя и сами начали разрушать жизнь. Войны, техногенные катастрофы, загрязнение окружающей среды. Предки решили восстановить гармонию хотя бы в отдельно взятом мире и улетели на Розерию. Мы верим, что Создатель всё задумал так, чтобы люди жили максимально естественно. Но, на самом деле, никто не заставляет верить в Создателя. В общинах вера крепче, потому что мы живём рядом с природой и более естественной жизнью. В городах, я точно знаю, многие поминают Создателя скорее для красного словца. Ну так принято. У вас же наверное тоже есть какие-то свои слова или понятия, которые используют все, не особо задумываясь?       Лайтон честно обмозговал вопрос и еле сдержал смешок. Если честно, ему вспомнились прежде всего ругательства. Типа «крифф», «хатт тебя раздери»… и всё в таком роде. О да, это можно было услышать и от школьника, и от солидного бизнесмена.       — Возможно, такие слова есть, но я их не знаю, сэр. Галактика огромна. В ней миллионы разных культур, верований, традиций. Даже в рамках одного сектора различия могут быть колоссальными.       — Сложно у вас и путано…       Лайтон согласно кивнул и украдкой глянул на Нэйли, которая молча шла рядом с матерью и отцом. Женщины вообще старались не встревать в мужской разговор, хотя Лайтону было бы интересно услышать их мнение. А ещё, кажется, Нэйли заскучала. Ей были не особо интересны такие высокие материи, она явно лучше вернулась бы к показу достопримечательностей. С этой ролью она справлялась прекрасно.       Когда Нэйли с воодушевлением рассказывала о том или ином здании или улице, она даже забывала стесняться. Девушка явно любила Ханарин, все эти его хитрые уголки, маленькие домики. Знала, кто где жил, когда и зачем было построено то или иное строение. Ей бы пошла роль учителя или экскурсовода… Когда Нэйли была увлечена, сразу становилось заметно, что у неё прекрасная образная речь, богатое воображение, гибкое мышление… А она просто поваром работала, и семья считала, что это отличная работа.       Лайтон вздохнул про себя. Несправедливо всё же… Нэйли точно могла добиться большего. Но будет варить супы и каши просто потому, что родители не смогли оплатить ей более престижное образование.       Но, чтобы Нэйли продолжала раскрываться, Лайтон ни словом не обмолвился о том, что думает на самом деле. Наоборот, задавал всё новые вопросы и спрашивал, куда сейчас можно зайти и посмотреть. В кузницу они не попали — у мастера-кузнеца тоже был выходной. Та же история случилась и с инженерной мастерской. Нэйли объяснила, что сейчас нет никаких срочных заказов. Но каждый мастер, если вдруг возникнет необходимость, выйдет на работу. Особенно это касалось врача, конечно же.       Лайтон тут же задал вопрос:       — А столовая? Она точно работает? У тебя ведь тоже выходной. Может, мы зря идём, и только вежливость мешает тебе сказать, что я слишком многого хочу?       Нэйли улыбнулась, опять показав очаровательные ямочки.       — Ну что вы, капитан… Я бы не повела вас к себе на работу, если бы знала, что мы упрёмся в закрытую дверь. Столовая — одно из немногих мест, которое открыто всегда. У нас несколько поваров, всегда есть дежурная. Никто ведь не отменял обеды для госпиталя. А ещё, когда выходной в общине, многие выходят погулять и позволяют себе пообедать вне дома. Все заслуживают отдых от ежедневных привычных забот. Если можно не готовить, то почему бы и нет?       Лайтон опять кивнул сам себе. Да уж, особенно такой разгрузочный день нужен женщинам общины. И то вряд ли домашних дел становилось сильно меньше. Но хорошо, что у них была возможность снять с себя хоть часть забот.       Пока они шли до столовой, Лайтону всё же посчастливилось побывать в паре мест, которые оказались открыты, — в булочной, которая обеспечивала хлебом тех, кто по каким-то причинам не мог печь сам, и в гончарной мастерской, где пожилой мужчина как раз изготавливал здоровенный горшок. Нэйли пояснила, что такие используются для хранения зерна, а Ват Доррин настолько любит свою работу, что больше предпочитает общаться с глиной, чем с живыми людьми. И действительно, Лайтон залюбовался движениями гончарного круга, невесомой работой пальцев гончара, и только диву давался, как тот понимает, когда нужно вовремя замедлить скорость круга или вытянуть вон тот край, а здесь чуть убрать. Это ведь и правда настоящее мастерство. Наверное, когда Лайтон будет улетать с Розерии, он всё же купит что-то из местной керамики — маме наверняка понравится.       Ну а потом они дошли до столовой. Смотреть там, если честно, было не на что. Небольшое каменное здание с плоской крышей. Внутри — обеденный зал, заполненный длинными деревянными столами и скамейками, стойка подачи еды. Никакого самообслуживания. Что дадут, то и ешь. И при этом в зале обедало сейчас несколько человек, которые, конечно же, едва не посворачивали головы при виде чужака и его компании.       Нэйли сразу засмущалась, моментом утратив уверенность в себе. Словно её застукали в плохом обществе… Для Ханарина, скорее всего, так и было. Что, если теперь Нэйли подвергнется критике и осуждению? В таком месте сплетни точно быстро разносятся. Что, если из-за своей прихоти Лайтон породил для девушки волну неприятностей? Оставалось надеяться, что всех устроит официальная версия. Старейшина Керби одобрил его приезд и разрешил семье Корден показать ему деревню.       Лайтон позволил себе осторожно прикоснуться к рукаву шубки Нэйли.       — Приятное место. Я смотрю, что людям здесь вполне комфортно. Но если ты всё же не хочешь быть здесь в выходной, давай уйдём, я всё понимаю.       Нэйли сразу покраснела сильнее. На этот раз, кажется, от того, что неправильно трактовала его предложение.       — Нет, что вы! Я с радостью покажу вам и пищеблок. Только, если вы не возражаете, надо снять верхнюю одежду. Мы все работаем в специальной форме. Такие правила. Нормы гигиены…       Лайтон тут же расстегнул пальто.       — Конечно, я понимаю, без проблем.       На самом деле смотреть на этот пищеблок совсем не хотелось. Но ради возможности ещё хоть ненадолго продлить общение с Нэйли, Лайтон был готов на всё. Тем более Саврен и Вэйла решили остаться в обеденном зале, сказав, что не собираются мешать повару, вваливаясь к ней оравой. Прекрасно!       Как Лайтон и ожидал, пищеблок удивил разве что размерами кастрюль и жарой в нём. Бедные женщины! Мало того, что столько всего готовить, да столько часов на ногах, так ещё и в такой парилке. Всё шипит шкворчит… И это ещё выходной зимний день, когда, по словам Нэйли, справляться было нетрудно.       Её напарница ожидаемо напугалась неожиданного визита чужака, но Нэйли быстро протараторила про одобренную старейшиной экскурсию. Лайтон, искренне улыбнувшись, попытался не напугать девчонку-повара ещё больше и заверил, что экскурсия ему очень нравится, он очень рад гостеприимству ханаринцев.       …А потом они наконец-то вышли на улицу, где уже вечерело, и Лайтон с тоской понял, что скоро даже вежливые Кордены погонят его восвояси. Надо было обязательно придумать какую-то причину, почему он снова должен приехать в Ханарин!       Впрочем, когда Лайтон совершенно с искренним сожалением сознался, что скоро ему нужно будет уезжать, оказалось, что никто не собирается его спроваживать прямо сейчас.       Вэйла Корден удивлённо посмотрела на него:       — Мы не отпустим вас без ужина, капитан. Вы же помните, сколько всего приготовила Нэйли. К тому же мы долго гуляли, и сейчас вы наверняка уже проголодались. Вам путь не близкий, не стоит ехать на голодный желудок.       Лайтон заулыбался. Типичная хозяйка дома, всё делала, как положено при приёме гостей. И сейчас правила приличия отлично играли ему на руку.       — Спасибо, мэм. Если честно, вы правы, я проголодался и с удовольствием вернусь за стол. Только, если не возражаете, сначала сделаю одно дело.       Семейство посмотрело на него с интересом:       — Если не секрет, что за дело, капитан? Вы нас не предупреждали.       — О, сущий пустяк. Вы же видели, что я взял с собой ещё одну коробку? Я бы хотел зайти к мастеру Туруни, поздороваться с ним. Никогда не забуду, как он спас моего командира. Не знаете, он сейчас в госпитале или дома?       Саврен протянул:       — А-а-а… Вот оно что. Конечно, капитан, такое дело обязательно нужно сделать. Насчёт мастера Туруни, честно, не знаю. Вполне возможно, он и сам гуляет где-то с семьёй. Но если что, госпиталь открыт и сегодня. Вы же помните, что у мастера Туруни есть подмастерье. Они с ним меняются. То один дежурит, то другой.       — Да, сэр, я помню. Тогда, если не возражаете, сначала в госпиталь, туда быстрее.       Но не успел Лайтон завернуть за ближайший угол, как столкнулся с Джейсом Туруни нос к носу. Старший Корден оказался прав — док тоже гулял, да не один, а со всем семейством. Лайтон узнал Кейру (как такую не узнать!) и супругу врача. Имя он запамятовал, всё же её он видел всего раз мельком, но зато оценил перемены, произошедшие в семье Туруни со дня последней встречи с доком. Оказалось, они ждали пополнение. Никакая шуба не могла скрыть беременность миссис Туруни, её уже достаточно большой животик. Славно как… Значит, и у них жизнь продолжается.       Док сначала ойкнул от удивления, а потом вполне искренне улыбнулся.       — Капитан Керр, вот так встреча! Старейшина Керби говорил, что вы приедете. Честно, почему-то я не удивлён, что именно вы захотели изучить Ханарин. Но не ожидал, что всё же встречу вас.       Лайтон тоже улыбнулся и поклонился по розерийской традиции.       — Здравствуйте, мастер Туруни. Миссис Туруни, Кейра, — обратился он и к женской части. — А вот зря не ожидали. Я бы всё равно забежал к вам.       — Зачем же? — Тон дока был нейтрально-любопытным, но Лайтон уловил в нём и нотки беспокойства. Видимо, всё же опасается.       — Да всё просто. Небольшой подарок вам привёз. Порадовать вас и ваше семейство. Это конфеты. — С этими словами Лайтон извлёк из-под пальто коробку. — Ещё раз вам спасибо за то, что помогли тогда.       Кажется, док растерялся. Он неуверенно протянул руку за коробкой и смущённо улыбнулся.       — Ну что вы, капитан. Я сам рад, что смог помочь. Но за подарок спасибо.       Лайтон улыбнулся.       — Не за что. Кстати, вижу вас можно поздравить? Рад за вас, мастер Туруни. Пусть ваше семейное счастье приумножится.       Жена дока с достоинством кивнула и тихо прошелестела «спасибо», явно чувствуя себя не в своей тарелке. Зато Кейра уже утратила настороженность и во все глаза разглядывала коробку.       — Спасибо, — повторила она вслед за матерью, но уже гораздо живее.       Ну а док вообще просиял.       — Благодарю, капитан. Это действительно очень радостное для нас событие. Если… Если задержитесь в Ханарине, милости прошу, заходите и к нам.       Лайтон покачал головой.       — Спасибо за приглашение, но не успею. Сегодня я гость семьи Корден, и вскоре мне пора уезжать.       — Что ж, понимаю, капитан. Тогда желаю вам хорошо провести время.       Он вежливо улыбнулся Корденам, и вскоре семья Туруни в полном составе скрылась из вида. А Лайтон теперь с ещё большим воодушевлением поспешил к своим гостеприимным хозяевам.