После "Чужака": Розерия

      К ним быстрым шагом подошла довольно высокая для розерийки, невероятно привлекательная молодая женщина, чью красоту не портило даже очень просто скроенное и дешёвое длинное платье. Зейден невольно отступил на шаг, на безопасную дистанцию: несмотря на всю миловидность, сейчас незнакомка выглядела испуганной, грозной и сердитой одновременно — как хищная птица, готовая выпустить когти и выцарапать врагу глаза. Можно было даже не гадать, кто это — мать мальчика пыталась защищать своего птенца от любой опасности, мнимой или реальной. То, что Зейден не желал ребёнку зла, для неё было совершенно неочевидно, и он не мог винить её в этом — взглянуть хотя бы на район, в котором жили эти люди.       Женщина схватила Финиса за руку и заслонила его собой, явно давая понять, что теперь Зейдену придётся иметь дело с ней, и она будет сопротивляться. Пытаться её переубедить? А смысл?.. Вряд ли она поверит. Да и какая разница?.. Потому Зейден только покачал головой и тихо ответил:       — Я… Я никто. Извините, не хотел вас пугать.       Он развернулся и просто пошёл прочь, поражаясь тому, как горько прозвучал его ответ. «Я никто…» Но ведь теперь это так и есть. Невольно втянув голову в плечи, он вздохнул. Надо выбираться из этого места…       Вдруг кто-то вцепился в его руку.       — Дядя, постойте! Не уходите!       Зейден удивлённо уставился на повисшего на нём Финиса и растерянно остановился.       — Иди к маме, малыш. Всё в порядке.       Но Финис не унимался и с волнением обернулся к матери.       — Мам, ты неправа! Не надо так. Дядя хороший! Ты даже не представляешь, как он нам помог! Посмотри, что он нам купил! Много еды!       Кажется, женщина только сейчас обратила внимание на здоровенные пакеты с продуктами, и её брови удивлённо поползли вверх. Но вот настороженность и желание прогнать непонятного незнакомца явно никуда не делись.       — Что происходит, Финис?.. — В её голосе прозвучали строгие, требовательные нотки.       Мальчик сразу потупился, виновато опустив голову.       — Мам, я тебя не послушал… Я пошёл через улицу Осенних листьев. И… И меня ограбили. Все деньги отняли.       Женщина судорожно, испуганно вздохнула и приложила ладонь ко рту.       — Как же ты?.. Сам хоть не пострадал?..       Она всё же подошла к Зейдену, но лишь затем, чтобы вновь схватить сына за руку (заодно и оттащить подальше) и внимательно осмотреть его. Несомненно, она тут же заметила помятую испачканную одежду и свежие царапины на лице Финиса. Покачав головой, она тяжело вздохнула.       — Горе ты моё… И что дальше?       Финис, явно приободренный тем, что его не отругали, тут же принялся взахлёб рассказывать, как Зейден подошёл к нему в парке, а потом предложил помочь и накупил всякой всячины. По мере рассказа глаза женщины всё сильнее расширялись от удивления, но Зейден всё ещё не заметил, чтобы она сменила гнев на милость.       Осторожно подойдя к пакетам и оценив навскидку, сколько туда положено, она подозрительно вперилась в Зейдена. В её взгляде явно читался вопрос: «И что я теперь должна за это отдать?» Кажется, она готовилась к самым худшим вариантам. «Совсем ведь не верит людям…» Зейден вынужденно сделал ещё несколько шагов назад. Вот и помог, называется. Интересно, за кого его приняли?       — Почему вы это сделали? — наконец осторожно спросила женщина.       — Потому что захотел. — Зейден выдержал её взгляд и всё же пояснил: — Ваш сын попал в беду, я помог, вот и всё. Иногда люди так делают.       Женщина вновь посмотрела на него очень внимательно, но в этот раз уже мягче.       — Спасибо… У меня сейчас нет денег, чтобы рассчитаться с вами, но скоро я получу и смогу всё отдать.       Зейден раздражённо мотнул головой.       — Мне ничего не нужно. Ладно, извините, я пойду. Думаю, я вас задерживаю. Приятно было познакомиться, Финис. В следующий раз слушайся маму и не ходи куда не следует.       Настроение, ещё недавно более-менее ровное, снова испортилось, но Зейден утешил себя мыслью, что мальчишка и его недоверчивая мать хотя бы в ближайшее время будут есть нормально. Он снова развернулся и пошёл было прочь, но и в этот раз ему не дали сделать даже несколько шагов.       — Стойте! Я… я была неправа. Набросилась на вас, не разобравшись в ситуации. Я не хотела вас обидеть. И, пожалуйста, примите мою искреннюю благодарность.       Зейден вновь повернулся к ней лицом и буркнул:       — Принимаю. Если это всё, то мне действительно лучше уйти.       Женщина закусила губу, а Финис приплясывал рядом с ней, переводя жалостливый взгляд с одного взрослого на другого.       — Ма-а-а-м… Но ведь нельзя так отпускать дядю.       — Ты прав, Финис, — вдруг согласилась она. — Послушайте… Вы нам очень помогли. Если не хотите денег, то хотя бы позвольте угостить вас чаем. Вы столько всего купили… Сегодня у нас будет маленький пир. Я — Сарна.       Финис ойкнул и состроил смущённую мордашку — кажется, до него дошло, что сам он даже не узнал имени своего спасителя. Но разве можно винить в этом ребёнка, пережившего немалый стресс? Зейден хмыкнул.       — Меня зовут Зейден. Я лишний на вашем пиру, Сарна. Ничего не нужно, правда.       Но не тут-то было. Финис вновь схватил его за руку.       — Дядя Зейден, ну пожалуйста! Вы знаете, мама очень вкусный чай заваривает. А с теми пирожными вообще должно быть классно! Давайте вы совсем ненадолго зайдёте к нам в гости?       Зейден неловко переступил с ноги на ногу и почувствовал себя совсем идиотом. Вот так попал… Понятно же, что он нафиг не сдался этим двоим. Со стороны женщины… Сарны приглашение — лишь формальность, нежелание показаться грубой и неблагодарной. Но вот Финис, кажется, звал его совершенно искреннее, связывая мать по рукам и ногам. Казалось бы, что такого — отказаться и немного расстроить незнакомого ребёнка… Но тут же в голове всплывал образ Кейры, которая грустно вздохнула бы, поняв, что её мнение ничего не значит. Ладно, была не была…       — Только если совсем ненадолго, — ответил он мягко. — У меня ещё есть дела, Финис. — В этот раз пришлось соврать, но зато выглядело убедительно.       Зейден вновь подхватил пакеты и вопросительно глянул на Сарну.       — Если вы не возражаете. И я действительно ненадолго. Не хочу вам мешать.       Сарна кивнула и повела его в подъезд. Финис любезно придержал скрипучую деревянную дверь, а потом вприпрыжку понёсся на второй этаж и загремел ключами. Как и предполагал Зейден, подъезд выглядел убого, как и весь дом: облезшая краска, надписи и рисунки по стенам, в том числе непристойные (когда-то их пытались закрашивать, но потом явно забили), тусклое освещение. Тем не менее, жильцы как могли поддерживали хоть какое-то подобие чистоты: полы явно мылись и подметались, окна хоть иногда, но тоже приводились в порядок. Не место красит человека, а человек место…       Дверь в квартиру Сарны оказалась вполне опрятной, резной, с аккуратным номером посередине. А вот внутри всё оказалось плачевно… Совсем узкий маленький коридорчик, куда еле вместился шкаф для одежды, небольшая единственная комната, минимум мебели, потемневшие от времени грязные обои… Даже будучи учеником, Зейден жил в лучших условиях. Его семья могла себе позволить снять для него приличное жильё. Сейчас же он попал в какой-то другой мир. И ведь в таких условиях люди могли прожить всю жизнь.       Бегло осмотревшись, Зейден поставил на то, что в этой квартире нет мужчины, — ну, если не считать за такового малыша Финиса. Мужчина просто не позволил бы своим близким сидеть на колченогих стульях и не стал бы доводить до того, чтобы у шкафа почти отвалилась дверца. Бедность бедностью, но уж руки на месте должны быть? Видимо, помочь Сарне и Финису с ремонтом было попросту некому. Впрочем, в квартирке было чисто: никакого бардака, вещи на своих местах, кухня так вообще практически образцовая. Эта семья в меру сил поддерживала подобие уюта.       Заметив его взгляд, Сарна снова поджала губы.       — Да, я знаю, что приглашать гостя в такие условия было весьма самонадеянно с моей стороны. Извините…       Зейден покачал головой.       — Не стоит извиняться. Я бывал и не в таких местах. У вас тут вполне неплохо. — Тоже толика лукавства, но обижать хозяйку не хотелось.       Отослав Финиса переодеваться и отмываться, Сарна пригласила Зейдена на кухню.       — Спасибо, что всё же зашли. Вы голодны? Помимо чая я могу предложить и что-то посущественнее.       Зейден прислушался к ощущениям. В принципе, перекусить можно было. Но стоило представить, что он будет объедать эту семью, как желудок сразу согласился обойтись чаем.       — Нет, спасибо, не нужно.       — Хорошо, тогда я сейчас заварю чай. Надеюсь, вам понравится.       Сарна деловито зашуршала пакетами, доставая продукты и то и дело кидая на Зейдена ошеломлённые взгляды. Иногда она не удерживалась от реплик:       — Нет, вы всё же с ума сошли… Здесь столько…       Он на это просто улыбался, сложив руки на груди и прислонившись спиной к стене. Наблюдать за Сарной было интересно… Действительно гордая и независимая. Явно не привыкла дожидаться помощи от окружающих. Вынуждена всё тащить на себе. Интересно, почему она одна? Сложно было представить, чтобы кто-то бросил такую красавицу…       Зейден не мог не отметить, что Сарна очень даже в его вкусе: на вид не больше тридцати, длинные густые чёрные волосы, достаточно пышная, но не огромная грудь, тонкая талия, аппетитные бёдра. А ещё, как оказалось, зелёные глаза и светлую кожу Финис унаследовал не от отца, а от матери. Значит, действительно исчезающие гены. Нет, определённо, Сарна была очень хороша. В другое время он бы уже думал, как попробовать продолжить знакомство, но сейчас это казалось абсолютно лишним и неуместным. На эту женщину совершенно не хотелось смотреть как на возможную добычу. Такая достойна длительных серьёзных отношений, а не мимолётных встреч. Нет, он просто полюбуется красотой — это не запрещено.       Его мысли прервал радостный Финис, плюхнувшийся на соседний хлипкий табурет.       — А вот и я! Мам, а уже можно пирожное?       Сарна строго посмотрела на сына.       — Пока нет. Где твои манеры? И, вообще-то, у нас гость.       Финис снова состроил расстроенную мордашку, но тут же не выдержал и улыбнулся. Он с нетерпением и воодушевлением наблюдал, как на столе появляются вазочки с печеньем и конфетами, и, конечно, тарелочка с аппетитными пирожными. Глаза мальчишки горели, и он едва не капал слюнями. Интересно, когда в последний раз Финис ел нечто подобное?..       Наконец Сарна разлила по чашкам ароматный травяной чай.       — Угощайтесь.       Зейден сделал глоток и невольно улыбнулся. Он мог бы поклясться, что Сарна подсмотрела рецепт у Джейса, если бы они были знакомы. И сразу повеяло домом и чем-то тёплым, родным…       — Спасибо, это действительно вкусно. Мой брат… Он тоже любит такой чай. И заваривает похоже. Я пытался у него научиться, но выходит пока чуть хуже.       Сарна робко улыбнулась.       — Спасибо. Берите пирожные.       Зейден покачал головой.       — Нет, мне хватит печенья. Оставьте лучше Финису.       Сарна хотела было возразить, но Зейден снова помотал головой.       — Я сказал оставьте. Не волнуйтесь за меня, печенье тоже очень вкусное. — Он подмигнул Финису, и тот едва не подпрыгнул на месте от восторга. Конечно, для него лишнее пирожное было настоящим праздником…       Сарна вздохнула, но кивнула. Обхватив руками кружку и баюкая её в руках, она вопросительно глянула на Зейдена.       — Могу я у вас кое-что узнать?       Зейден пожал плечами.       — Смотря что.       — Не сочтите за бестактность. Просто… Вы не похожи на жителя нашего района.       — И почему же? — Зейден вскинул бровь.       — Ну… Вы иначе выглядите. Даже держитесь иначе. Не суетитесь, глаза у вас не бегают, будто ничего не боитесь… Но вам здесь некомфортно.       «А ещё я хорошо одет и от меня дорого пахнет, не так ли?»       Сарна была права. Если она прожила в этом месте достаточно долго, то определить чужака ей не составляло труда. И пусть сейчас Зейден был помят и вообще не в лучшей своей форме, остальное он утаить не мог. Что ж, значит, это надо учесть — хотя бы на тот случай, если снова окажется в подобной дыре. Не хотелось бы, чтобы у него на лбу была нарисована мишень.       Он склонил голову.       — Вы очень проницательны. Я действительно живу достаточно далеко отсюда.       — О… И что же вы делали в нашем Создателем забытом районе?       Зейден фыркнул:       — Не поверите, но просто гулял.       Сарна вскинула на него удивлённый взгляд. Кажется, и правда не поверила. Зато Финис сразу явно заинтересовался:       — А где вы живёте, дядя Зейден? Мы с мамой тоже не всегда тут жили…       — Финис… Невежливо расспрашивать. И давай не болтай. — Сарна погрозила ему пальцем.       Зейден пожал плечами и ответил уклончиво:       — Далеко. И я тоже не всегда жил в Акратори.       Не то чтобы он считал своё место жительства огромной тайной, но Сарна наверняка поймёт, что он из «новых розерийцев», а какая реакция последует после этого — большой вопрос. Он встречал и зависть, и злость, и презрение… Смотря кому что было важнее — материальный достаток или связи с имперцами. Не хотелось вот так сразу шокировать новую знакомую и… отталкивать её.       — А где? — не унимался Финис.       Что ж, это более безопасная тема.       — Я родом из Ханарина.       Мальчишка наморщил носик, силясь вспомнить, что это вообще такое, и даже Сарна, кажется, не сразу сообразила, о чём речь.       — Это же община, да?       — Да. Крупная община.       — Удивительно… Вы не похожи и на выходца из общины.       — А вы часто бывали в общинах?       Сарна стушевалась.       — Нет, но… Ох, извините. Наверное, это выглядит бестактно. Да, вы правы, я вообще никогда не бывала внутри общин. Всю жизнь в Акратори прожила. Ну, и не очень знакома с сельским бытом.       — Плюс стереотипное мышление о деревенщинах. — Зейден улыбнулся.       Сарна густо покраснела, что отчётливо было заметно на её светлой коже.       — Ещё раз извините… Неудобно вышло.       «А она милая, когда смущается».       — Хватит извиняться. Я не в обиде. То, о чём вы говорите, имеет место быть. Но, скажем так, что-то можно в себе поменять. А кто-то с самого начала не подходит ни под один стереотип.       — Например, вы?       — Не знаю. Вас послушать, я вообще ни на кого не похож. Ну, значит, я сам по себе. Да, в своей деревне я не живу уже давно. Думаю, я гораздо больше горожанин, чем сельский житель.       Сарна, уже справившись со смущением, посмотрела на него с любопытством.       — Если не секрет, почему сюда приехали?       — А зачем молодёжь в столицу едет? В поисках лучшей жизни, конечно.       — Получилось?       Зейден допил чай и довольно резко поставил кружку на стол. Интересно, она специально? Прощупывала почву в очередной раз? Как бы то ни было, вопрос снова задел за живое. Но откуда этой красотке было знать…       — Нет, не очень. — Он встал из-за стола и посмотрел на Сарну и Финиса. — Спасибо за чай. Но мне уже действительно пора.       Кажется, Сарна уловила резкую смену настроения и опять выглядела виноватой.       — Простите. Я не должна была этого спрашивать. Сына учу вежливости, а сама перехожу все рамки… Не сердитесь. Просто… Я давно не общалась с кем-то незнакомым.       Зейден кивнул. В это вполне верилось. Но ему сейчас вовсе не хотелось выслушивать очередной поток извинений, смешанный с явными попытками уличить его в чём-либо. Опасения этой женщины были понятны, сама она при этом искусно отводила внимание от себя. За то время, что они пили чай, Зейден не узнал о ней ровным счётом ничего. Пора было это изменить.       — Я вас понимаю. Но любопытство — не порок. Ну, или во всяком случае, не всегда. Однако я серьёзно — мне пора. И ваш супруг, я думаю, не обрадуется, увидев в своём доме постороннего мужчину. — Зейден закинул удочку в ожидании ответа. Долго ждать не пришлось.       Сарна покачала головой, но ответила твёрдо:       — За это можете не переживать. Я вдова.       Зейден кивнул сам себе. Да, очень похоже на правду. Не просто брошенка, обиженная на весь род мужской, но женщина, которой пришлось столкнуться с горем, а после растить сына одной, да в такой нужде. И, судя по обмолвке Финиса, не всегда в их жизни всё было так плохо. В голове постепенно зрела одна мысль, но Зейден понимал, что напролом идти нельзя.       — Извините, если я напомнил и причинил вам боль, я не хотел. И ещё раз спасибо за угощение, мне пора. — Он улыбнулся Финису: — Не влипай больше в неприятности. И береги маму.       — Спасибо, дядя Зейден! А вы к нам ещё зайдёте?       Зейден чуть не поперхнулся. Сарна, судя по всему, тоже. Чтобы сгладить неловкость, он ответил как можно мягче:       — Это вряд ли, малыш. Я и сегодня оказался рядом совсем случайно.       Финис погрустнел, но всё же подошёл и снова ухватил его за руку.       — Жалко… Вы мне понравились. Вы хороший. Спасибо, что помогли мне.       Зейден искренне улыбнулся.       — И ты мне, малыш. Не за что.       Он потрепал мальчишку по волосам и пошёл в коридор, чтобы обуться. Сарна последовала следом, провожая его, как и положено хозяйке. Обувшись, Зейден достал из кармана несколько крупных бумажных купюр и протянул ей.       — Возьмите.       Увидев деньги, Сарна отшатнулась.       — Нет! Не нужно, уберите! — Её лицо ещё больше побелело от негодования. — Я не побирушка какая-нибудь! Я работаю и зарабатываю! Нам хватает.       «Ага, так хватает, что растягиваете сто розмов на неделю».       — Сарна… Я уважаю вашу независимость. И то, как вы справляетесь с ситуацией. У вас чудесный сын, правда. И он вас очень любит. Но теперь мне понятно, почему маленький мальчик вынужден один ходить за продуктами, пока его мама работает, чтобы прокормить его. Если я могу помочь, я не вижу причин, почему я не должен этого сделать. Пожалуйста, возьмите. Эти деньги вам нужнее, чем мне. — Зейден кивнул в сторону комнаты. — Купите Финису игрушек. Он ещё совсем маленький, а у него почти ничего нет. Дети должны играть и радоваться жизни. Наверняка он завидует более удачливым сверстникам. Пусть он будет счастлив. И одежду новую купите… Он ведь у вас уже школьник? Ему нужно выглядеть хорошо. Знаете… Если вы не возьмёте, эти деньги могут уйти на курево и выпивку. А я так не хочу. — Он снова сунул купюры Сарне в руки.       Губы женщины задрожали, в глазах блеснули слёзы. Она почти прошептала:       — Я так и не поняла, кто вы и откуда взялись, но спасибо…       Зейден сжал её руку, ощутив, как она подрагивает, и быстро вышел за дверь. Он очень хотел верить, что сделал хоть что-то хорошее в этой жизни.