Вина (рут Миши и продолжение плохой концовки Шизуне)

Как только мы занимаем свои позиции, раздается звонок, этот скучный, отупляюще-повторяющийся звук, заполняющий почти пустое школьное здание. Начался обеденный перерыв. Дверь комнаты совета медленно открывается, точно по сигналу. Похоже, в этот раз она даже не была заперта. Шизуне выходит в коридор. Я не могу хорошо видеть ее лицо с того места, где стою, но она держит в обеих руках большую картонную урну для голосования, на которой лежит стопка бюллетеней. Совершенно не подозревая, что произошло в последние несколько минут, она начинает осторожными шагами приближаться к лифту. Я едва сдерживаю себя, когда смотрю, как она уходит. Кенджи, какого черта ты ждешь?! Трек: High Tension Наконец он появляется из-за одного из шкафчиков перед ней. Удивленная, Шизуне останавливается. Ублюдок явно колеблется, но в конце концов бросает в нее шарики из обеих рук. Один из них далеко от цели, но другой летит в направлении ее правой ноги. Вероятно, рефлекторно, Шизуне отпрыгивает на полметра-метр назад, а стопка бумаг опасно покачалась на крышке коробки. Воздушные шары лопаются, когда падают на пол, разбрызгивая воду во все стороны вокруг себя… но, к сожалению, пока ей удается избежать их. Кенджи тянется к другому шару, спрятанному под его шалью, и Шизуне начинает пятиться. Дура. Она не знает, что направляется прямо ко мне. Она не знает, что Кенджи не более чем пешка для отвлечения внимания. Наконец, заметив меня краем глаза, она оборачивается в последний момент — но уже слишком поздно. С такого близкого расстояния, чуть меньше метра, я не промахнусь. Я испытываю особое удовлетворение, наблюдая, как воздушный шарик попадает ей прямо в лицо. Ее очки слетают, а когда она теряет равновесие, выплескивающаяся вода заливает ее с головы до ног. Она падает на землю. В тот момент, когда она приземляется на задницу, мой второй воздушный шарик ударяется о картонную коробку. Вода везде. Бюллетени лежат на полу, полностью промокшие, их уже не спасти. …Слишком легко. Слишком просто. Этого не может быть. Это еще не конец. Должно быть еще что-то, что я могу сделать. Я спешу мимо нее в комнату совета. Я оглядываюсь, потом лезу в сумку — еще много шаров осталось. Хорошо. Без какой-либо реальной цели или плана я начинаю бросать их по комнате с безрассудной энергией. Они работают хорошо. Остальные бумаги, другая, сделанная нами, урна, отчеты, заметки и раздаточные материалы в ящиках, плакаты, настольные игры — все смыто. Уничтожено. Погибло. Студенческого совета больше нет. Я с некоторой обидой понимаю, что у меня наконец-то закончились воздушные шары. Я неохотно поворачиваюсь и, словно пьяный, выхожу из комнаты. Что-то еще не сделано. Но что…? Шизуне все еще сидит на полу посреди лужи воды, вокруг нее неподвижно лежат промокшие листы бумаги. Это немного шокирует, однако, я определенно слышу какой-то шум с ее стороны. Низкие, приглушенные рыдания. Шизуне плачет. … Такая жалкая. — Что? Думала, я просто отпущу тебя? После всего, что ты сделала? — Спрашиваю я ее, мой голос полон гнева. — Так скажи мне! Стоило ли это того? Стоило ли оно того, чтобы выбросить меня… выбросить нас, словно мусор?! Ответь мне! Ничего. Она меня, конечно, не слышит, но не в этом дело. Она даже не пытается меня увидеть. Она даже не поднимает голову. Она… она все еще игнорирует меня…! Сделав пару шагов, полных возмущения, я встаю прямо перед ней. — Смотри на меня, когда я с тобой говорю, черт возьми! Никакой реакции. Вообще. Эта… эта трижды проклятая сука! Мои дрожащие пальцы впиваются в ее темные шелковистые локоны; Я оттягиваю ее волосы назад, заставляя ее показать мне свое лицо. Слезы текут по ее щекам… но ее глаза зажмурены. Ааааргх… Т-Ты! Моя другая рука сжимается в кулак, и я угрожающе поднимаю его в воздух. — Я… сказал… СМОТРИ… НА… МЕЕЕНЯ!