Запретная Любовь

От лица Ребекки Красивый… очень красивый молодой человек. Черные, слегка взлохмаченные волосы «а ля фен сломался на 5 астрономической, когда на голову упала банка «стайлинга»», необычного оттенка голубые глаза, мрачное, но с правильными аристократическими чертами лицо, бледная кожа, натренированное, но не перекаченное тело … Уу, я сейчас на него кинусь! Это самый красивый человек, которого я когда-либо встречала! Да это самое красивое существо, которое я когда-либо встречала. Хотя, недовольно хмурюсь, потому, как не понимаю, как он смог незаметно и неслышно подойти ко мне… но тут же забываю про это, еще раз оглядев его. Первая назойливая мысль убежать, чтобы не убить, сменилась другой, более насущной – соблазнить! Кошмар! Меня еще никогда не тянуло так к кому-то. не бросаться, а подходить медленно и дразняще было пыткой. Но я вполне справлялась. – …оборотня,– спокойно сказал молодой человек, не переставая пожирать меня глазами. Интересно. И как же он узнал об этом? И главное, что он будет делать? – Наверное, и скорее всего – убивать! – кровожадно закончил он, сгорбившись, как кровосос. – На вампира похож,– наблюдая за ним, меланхолично сказала я. Человек же замер в недоумении, поднял правую руку и посмотрел на нее так, как будто впервые видел. – Что за…,– еще мрачнее сказал он, быстро кинув взгляд на луну. – Зая, обещаю, если будешь хорошим мальчиком, отделаешься лишь несколькими сломанными костями,– мурлыкнула я, выходя из воды и почти касаясь человеческого совершенства. В своей неотразимости я не сомневалась, но слишком уж этот парень был странный. Любой другой на его месте уже бы умолял меня, а этот держится. – Как смеет блохастая шавка, вроде тебя, предлагать подобное истинному созданию ночи!? Да я тебя голыми руками порву! – его слова, подобно льду, сковывали движения и заставляли застывать кровь в жилах. Я нахмурилась. Так говорили лишь вампиры… но я не чувствовала его как вампира Додумать мне просто не дали. Стальные тиски сомкнулись на горле, перекрывая доступ кислорода и чуть ли не ломая позвонки. Я судорожно схватилась за сжимающую руку, которая уже успела приподнять меня над землей. – От…пу…сти! Или… я сло…маю тебе руку, – прохрипела я, потому как меня начинало все это злить. – Мне!? Сломаешь руку? Ну попробуй! – злорадно ухмыльнулся пацан, сверкнув белозубой улыбкой с выступающими клыками. Ой-ёй! и, правда, вампир. Тогда почему я не могу определить в нем этого кровососущего гада!? Больше не собираясь церемониться с этой холодной… кхм… теплой?! Почему его руки теплые!?!? У вампиров ледяная кожа! Что здесь происходит!? Разжав стальные тиски, медленно убрала их от своего горла, при этом глухо зарычав, я бесцеремонно оттолкнула его от себя мощным ударом в лицо. Хотелось перетечь в форму дитя ночи, но почему-то трансформация не происходила. Не чувствовалось как болезненной части, происходящей днем, так и безболезненной, случающейся при луне. Переход в кошку, а также в боевую трансформацию дал такие же печальные последствия – я осталась человеком. Но что произошло!? Я же всего десять минут назад была кошкой! Что случилось? Это этот придурок виноват в том, что со мной происходит? Неужели они нашли какой-то способ блокировать способности созданий ночи? Черт! Кто-нибудь, объясните, что происходит!? Но мои вопросы остались без ответа. Ночь была тихая, лунная, звездная и как всегда молчаливая. Она никогда не расставалась со своими тайнами просто так. Никогда не отвечала на прямые вопросы своих детей, никогда не возмущалась…. Она просто молчаливо наблюдала за всеми событиями, что происходят под ее покровом. Кровь!!? Конец рассказа от лица Ребекки Под покровом ночи можно многое скрыть. Под покрывалом лунного света многое можно увидеть. Не каждый может похвастаться, что он знаком хотя бы с десятком таинств ночи, кроме, разве что, вампиров и оборотней… Но и они в этом сущие дети, потому как полагают, что знакомы со своей покровительницей. Это лишь обман… иллюзия, созданная для себя. Они всего лишь дети, дети, которые слишком заигрались под ночным небом. Она устала полагать, что они одумаются. Она устала ждать, что появится хоть один здравомыслящий ребенок. Она устала терять своих детей… это очень больно. Каждый раз она терпела, каждый раз прощала, каждый раз надеялась. До недавних пор… – Не хотите по-хорошему, будет вам по-взрослому,– тихо прошептала она, открывая свои светлые глаза с мириадами алмазной россыпи звезд, светящиеся вечностью. И время подчинилось…