***
Несколько недель спустя, в середине урока химии, помощник директора открыл дверь класса и что-то пробормотал учителю Питера. — Питер? Пожалуйста, берите свои вещи и следуйте за мисс Андерсон. — он подчинился и, взяв со стола свой мобильный, не удивился, обнаружив почти десять сообщений от отца. Даже когда он ждал этого момента неделями, его ноги слегка подкашивались от волнения. Его сестра вот-вот должна была родиться. Хэппи ждал его с широкой улыбкой, что-то очень необычное было на его лице. — Ну же, малыш. Твоя сестра решила прийти в этот мир на пару недель раньше. Похоже, маленькая принцесса унаследует бунт твоего отца, — сказал он, театрально закатывая глаза. Все после этого произошло так быстро, что всего через несколько часов он едва мог вспомнить что-либо, кроме того момента, когда он, наконец, вошел в комнату Пеппер и впервые увидел маленький комочек в её руках. Тони обнял его, как только увидел, и Пеппер нежно улыбнулась им. Они оба выглядели очень счастливыми, хотя Пеппер казалась усталой и будто собиралась уснуть, ни один из них, казалось, не мог отвести глаз от ребенка. Тони-папа продолжал обнимать его за плечи, и чем крепче он улыбался Морган, тем крепче сжимал его, чтобы Питер был рядом. Почему-то это заставляло его чувствовать себя в безопасности и спокойствии, и он никогда не сомневался в своем месте в этой семье. В комнате их было только четверо, Хэппи и Роуди ждали снаружи. Когда Тони сказал, что хочет «несколько минут только для нас», Пит знал, что он был включен в это «нас» и всегда будет. — Хорошо, мисс Поттс, вы готовы поделиться? Мы ждем официального представления здесь. — О, я надеюсь, что вы оба будете так же взволнованы, когда дело дойдет до смены её пеленок. Очень хорошо, Морган, это твой отец и твой брат, ты помнишь ту сумасшедшую пару, которая всегда говорила тебе глупости? Ну вот, теперь ты их видишь, и я должна тебя предупредить, я знаю, что они тебя испортят, так что мне придется тебя пилить. Пеппер положила ребенка на руки Тони и, как только освободилась, стала искать руку Питера. Старк подошел к малышке и поцеловал в лоб. — Здравствуй, моя маленькая Морган, ты гораздо красивее вживую, знаешь, правду говорят, сонограммы прибавляют тебе несколько унций. У тебя мамин нос, но, надеюсь, у тебя будет мое чувство юмора… — Господи, пожалуйста, нет! — воскликнули Пеппер и Питер одновременно. — И я надеюсь, что мой ребенок будет на моей стороне и поможет мне против моей жены и сына, когда они будут издеваться надо мной. Вот именно, папина дочка! — Теперь моя очередь! — потребовал Питер, протягивая руки. — А теперь позволь представить тебе твоего старшего брата. Он будет заботиться о тебе и играть с тобой, а также научит тебя лучшим способам довести нас с мамой до сердечного приступа. — Эй! — Тони положил Морган на руки Питеру, и тот просто смотрел на нее с глупейшей улыбкой. — Привет, Мо! Я Питер. Ты меня помнишь? Это неправда, что я довел маму и папу до сердечного приступа, но нам будет о-очень весело вместе! Пеппер обменялась с мужем глубоким взглядом. Конечно, это не входило в его намерения, но Питер никогда раньше не называл ее мамой. Виноваты гормоны или лекарства, но она ничего не могла поделать с тем, что слезы свободно текли по ее щекам. — Ты в порядке? Хочешь, я позову врача? — озабоченно спросил ее Пит. — Она просто счастлива, правда, Пеп? — сказал Тони, подошел к ней и погладил по щеке. — Очень. У меня есть все, что я могла бы пожелать, мой сумасшедший муж и двое моих замечательных детей. — Да, Мо, у нас есть все. — сказал Питер своей младшей сестре, целуя ее в голову.***
В течение следующих нескольких недель, отвлекаясь на разговоры с сестрой, Питер продолжал называть ее мамой, сам того не замечая. Это казалось более чем естественным, когда Питер начал называть Тони папой, потому что еще до усыновления или даже совместной жизни всем было очевидно, что отношения между парой были отцовско-сыновними, и все же она никогда бы не подумала, что мальчик может видеть ее так же. Пеппер солгала бы, если бы сказала, что что-то в глубине ее сердца не шевельнулось, когда ребенок впервые случайно назвал ее мамой. Пит завоевал ее сердце еще до того, как она с ним познакомилась, с того самого момента, как Пеппер заметила, какое положительное влияние он оказывает на ее тогдашнего жениха. Затем, когда она узнала его лучше, и особенно после тех первых трудных недель, она поняла, что не может полностью не поддаться очарованию мальчика. На протяжении всей беременности мальчик так оберегал ее, всегда беспокоясь, чтобы она получила достаточно отдыха и еды, между ним и Тони она чувствовала себя так, словно была сделана из хрупкого и тонкого стекла, и хотя иногда она чувствовала себя подавленной таким большим вниманием, она также понимала, как ей повезло. Питер был таким замечательным сыном и братом, таким прекрасным человеком, что иногда она жалела Мэй, жалела обо всем, что потеряла, разлучившись с мальчиком. Она потеряла возможность иметь ребенка, который баловал бы ее и баловал во время беременности. Ее сын не смог вырасти с замечательным старшим братом, который бы заботился о нем вечно, учил бы его вещам и стал бы его лучшим товарищем по играм. Было ли эгоистично со стороны Пеппер утверждать, что она и Морган будут иметь эти привилегии? Она была искренне рада ответить на этот вопрос. Ее семья была идеальна такой, какой она была, ее детей одинаково любили и лелеяли, и она ничего не изменила. — Мо спит, мама. Папа принесет пиццу или мы что-нибудь приготовим на ужин? Пеппер опешила, обычно Питер называл ее так только во время разговора с Морганом . Она сделала вид, что не заметила этого, и попыталась ответить ему нормально. — Он сказал, что принесет пиццу, но, зная его, он, вероятно, выберет чизбургеры в качестве гарнира. Может, нам тоже стоит сделать салат? Нам нужно больше зеленой еды на нашем столе. Питер натянуто улыбнулся, но не смог скрыть румянца. — Да, я знаю, — он не смотрел на нее и попытался убежать в свою комнату. — Эй, Пит? — она позвала его, подросток обернулся, не отрывая глаз от пола. — Посмотри на меня, — он робко повиновался. — Я люблю тебя, и мне очень нравится, когда ты называешь меня мамой. Но самое главное здесь то, чтобы ты чувствовал себя комфортно, когда ты так называешь меня. Для меня ты мой сын, не только по закону, и я не собираюсь видеть тебя по-другому, независимо от того, какое решение ты примешь, хорошо? Все, что я хочу, это чтобы ты чувствовал себя спокойно и счастливо. Он улыбнулся, на этот раз по-настоящему, и обнял ее. — Я тоже тебя люблю… мама. — он просиял. — Итак, салат? Ты права, папа никогда не ест достаточно овощей.***
Они только что сделали фотографию третьего месяца с Морган и собирались отпраздновать это домашним ужином. Роуди обещал присутствовать, и Хэппи как раз заканчивал кое-какие бумаги, прежде чем приехать сюда. Вся семья соберется этой ночью. Иногда Тони все еще было трудно поверить, что все эти люди на самом деле были его семьей. Его прекрасная жена, его верные братья и его идеальные дети. Не имело значения, были они кровными родственниками или нет. Его семья была идеальной, и он не променял бы ее ни на что на свете, он бы боролся против всего мира, чтобы защитить их и сохранить их в безопасности и оставить счастливыми. К счастью, в тот вечер, чтобы сделать свою семью счастливой, ему просто нужно было приготовить ужин. Он смотрел, как Питер играет с Морган, а Пеппер возится с ноутбуком. Через некоторое время в уютной тишине зазвонил телефон, и Питер прочитал что-то, что встревожило его, судя по тому, как изменилось выражение его лица. — Пит? Все в порядке, дорогой? — спросила Пеппер у парня, когда Тони уже собирался задать тот же вопрос. — М-м-м… да, просто Мэй прислала мне сообщение. — С ней все в порядке? — спросил Тони, продолжая резать морковь, глядя на него. — Да, она говорит, что ее муж через две недели даст пару конференций здесь, в Нью-Йорке, и спрашивает, может ли она меня навестить. Тони не очень удивился, когда вскоре после усыновления мальчик наконец признался ему, что на самом деле произошло с доктором Бреннаном и почему Питер принял решение оставить тетю. Он знал, что у них сейчас очень спорадическое общение, и даже когда Тони очень хотел, чтобы Мэй часто звонила Питеру и у них были близкие отношения, он ни за что не позволил бы этому человеку приблизиться к своему сыну. — Звучит здорово, — сказал Тони, изо всех сил пытаясь понять, что чувствует ребенок. — Разве ты не рад ее видеть? — поинтересовалась Пеппер. — Да, конечно, мама. — однако его ответ, похоже, не убедил ни Пеппер, ни Тони, потому что почти одновременно он оставил нож и овощи, а она свой ноутбук, чтобы подойти к нему поближе. — Что происходит в твоей большой голове, малыш? — Тони сидел рядом с сыном, пока Пеппер укладывала Морган в люльку, прежде чем сделать то же самое, что и Старк. — Ничего, все в порядке. Просто немного странно видеть ее после всего этого времени. — Теперь ты счастлив, милый? — Пеппер взяла лицо Питера своими мягкими и теплыми руками и заставила его посмотреть ей в глаза. — Конечно, я счастлив. Очень счастлив. — в его ответе не было никаких сомнений, и Тони почувствовал удовлетворение. — И мне кажется, что Мэй тоже счастлива. Я точно знаю, что мы с твоим отцом более чем счастливы. Итак, все работает для всех. И мы все должны радоваться, потому что люди, которых мы любим, счастливы, верно? — только Пеппер могла взять такую сложную ситуацию и упростить ее до уровня суммы два плюс два. — Правильно. — они оба обняли мальчика. — Она может встретиться с Морган? — взволнованно спросил Питер. — Ну конечно! Знаешь что, ты можешь говорить с ней наедине все время, что тебе нужно, а потом мы все вместе поедим, хочешь? Таким образом, ты можешь хвастаться своей сестрой сколько угодно. — Тони протянул ему руку и увидел, как сияет лицо его ребенка. — Босс, полковник Роудс просит разрешения подняться на этаж. — ИИ предупредила его. — Впусти его. Ладно, народ, давайте начнем вечеринку! — он хлопнул в ладоши и вернулся на кухню, готовый дать своей семье то, что им сейчас нужно: хороший ужин.***
Он действительно нервничал, и это было очень глупо, потому что не похоже, чтобы он собирался встретиться с незнакомцем. Он прожил с Мэй большую часть своей жизни. И все же Питер не знал, как вести себя с ней сейчас. В последние месяцы все их общение сводилось к паре коротких сообщений в месяц. Питер все еще любил ее и был ей очень благодарен. Он понимал, что она должна сделать то, что будет лучше для нее и ее ребенка, он практически заставил ее сделать это, и он также заставил себя заткнуть этот крошечный голосок в своей голове, который говорил ему, что она приняла это решение, потому что ей просто нужно было выбрать между своим сыном и племянником его покойного мужа. И она поступила правильно. Иногда Питер не мог не думать о том, что было бы, если бы Пеппер не хотела видеть его в своей жизни. Что бы сделал Тони? Что, если однажды им придется выбирать между ним и Морган? До сих пор у него не было причин говорить, что его сестру любят больше, чем его. Да, все сходили с ума по малышу, включая его самого, но его родители все еще находили время только для него, все еще беспокоились за его школу, друзей, здоровье и все, что с ним связано. Глубоко внутри себя он знал, что, если дойдет до этого, они выберут того, кто больше всего в них нуждается, а не потому, что любят одного из них больше, чем другого. Может быть, он был наивен, но Питер будет продолжать думать так, пока что-то не докажет его неправоту. Следуя той же логике, он не мог обижаться на Мэй, потому что она, конечно же, выбрала своего сына не потому, что больше всего любила его, а потому, что он больше всего нуждался в ней. Когда Мэй переступила порог с ребенком на руках, она выглядела такой же неуверенной и встревоженной, как и Питер. Несколько секунд она стояла неподвижно, не зная, что делать. Она выглядела моложе. На ее щеках появилось больше румянца, и она тоже казалась более здоровой. Ее глаза были особенно яркими, чего он никогда не видел в них, и Питер почувствовал себя счастливым за нее. — Ты прекрасно выглядишь, Мэй, — он подошел, чтобы обнять ее. — А этот, похоже, настоящий чемпион, верно, приятель? — сказал Питер, аккуратно стуча кулаками по малышу, который безудержно хихикал и пару раз повторял «мама», заставляя Мэй гордо улыбаться. Они сидели на диване друг перед другом и некоторое время просто разговаривали о простых вещах, таких как погода и школа, было странно чувствовать себя так неловко с кем-то, кто был так близок ему. Через некоторое время, когда они оба почувствовали себя более комфортно друг с другом, Питер попросил подержать маленького Грега и поиграл с ним одной из игрушек Моргана. — Знаешь, Грег, ты красивый ребенок. — пропел он, передвигая игрушку вокруг ребенка. — О, он растет так быстро, что иногда может надеть свою одежду только один раз. — радостно объявила Мэй. — Морган тоже так выросла всего за несколько недель. Хочешь посмотреть ее фотографии? — вернув ребенка на руки матери, он начал искать фото в своем мобильном телефоне. — Мы заключили пари на первое слово Морг, — небрежно заметил он. — Мы с мамой говорим, что это будет папа, но папа настаивает, что это будет Пит. Фотография, которую он собирался показать ей, была его любимой: он держал на руках сестру, которая играла со своей игрушкой-Человеком-Пауком, в то время как их родители смотрели на них обоих, улыбаясь, по обе стороны от Питера. Внезапно он посмотрел на Мэй и обнаружил, что она смотрит на него очень странно. Потом он вспомнил, что только что сказал. Злилась ли она из-за того, что он теперь называл Пеппер и Тони мамой и папой, но никогда не делал этого с ней и Беном? Неужели она думала о нем плохо, потому что он заменил своих настоящих родителей? Было ли плохо то, что он делал? Это не было похоже на что-то плохое, но… Мэй быстро взглянула на фотографию, потом на него. — У тебя замечательная семья, дорогой. — сказала ему Мэй, искренне улыбаясь. — Я знаю, они великолепны. Знаешь, сначала я немного испугался, когда мне рассказали о Мо. — это был первый раз, когда он вслух признал свою неуверенность в этом вопросе. — Но потом они сказали, что хотят меня усыновить, и что ничего не изменится.… многое изменилось, но все это было замечательно, потому что они были еще более милы со мной, и мы проводили много времени вместе, и было очень забавно готовиться к Морган. Потом когда она родилась… иметь сестру — это самое лучшее! Сначала было немного странно думать о них как о моих родителях, но теперь они такие, так что… я не знаю, это просто случилось, однажды я просто начала думать о Тони как о папе, а не о мистере Старке или Тони, а потом это соскользнуло с моего языка, и после этого… Я… с Пеппер было примерно то же самое, и так как они знали о Морган, то всегда называли ее моей сестрой. — он продолжал болтать, не останавливаясь, чтобы глотнуть воздуха. — Пит, все в порядке. — она положила свою руку на его, все еще укачивая ребенка другой. — Ты прав, это твои родители, и не только потому, что они подписали какие-то бумаги, но и потому, что они любят тебя так же сильно, как любят твою сестру, и это доказано. Я рада, что ты так счастлив. Ты этого заслуживаешь, и если бы твои родители и Бен могли увидеть тебя сейчас, они тоже были бы очень счастливы за тебя и очень благодарны за то, как сильно Тони и Пеппер любят тебя. Жизнь редко бывает такой, как мы планируем, но иногда может быть даже лучше. Питер подумал, что да, возможно, он никогда не представлял себе свою жизнь такой, но он был благодарен, потому что каким-то образом она была идеальной. Жизнь дала Мэй второй шанс любить кого-то так, как она любила Бена, любить ребенка не как племянника, а как настоящего сына. Жизнь дала ему шанс снова быть любимым родителями, может быть, они и не были его биологическими родителями, но он был убежден, что любовь, которую они дарили ему, не была другой из-за этого, потому что он любил их так же, как любил бы своих настоящих отца и мать. Жизнь дала ему еще и сестру, о которой он заботился и которую любил. Теперь чувство, что такие слова, как «папа», «мама», «сестра» и «семья» остались в нем, было хорошим, действительно хорошим. Так что, может быть, жизнь иногда знает, что лучше для всех.