Защитники

      Этот дом всегда считался странным.       И нет, дело было не в том, что он заброшен, стар, весь овит плющом – нет. Скорее, наоборот. Обычный дом, ничуть не мрачный, даже не на отшибе, а в хорошем районе, не так далеко от города Хельсинки. И люди там жили вроде обычные, хотя именно они и стали главной странностью дома.       Семья Лааксо жила там очень давно. Отец, мать, владеющие очень крупным бизнесом, и их дети: сын Валто и дочь Анна. Как иногда бывает, оба ребёнка не захотели иметь ничего общего с делом родителей. Анна удачно вышла замуж и уехала в США, а Валто – путешествовать по России один на деньги, которые заработал ещё в Финляндии изданием забавной книги жанра фэнтези. Образование у него было экономическое, но писать у него всегда выходило неплохо.       Может быть, он бы и остался в России. Там он познакомился с такой же свободной путешественницей Еленой и полюбил ее без памяти. Этого для того, чтобы задержаться на ее родине, ему было достаточно. Но его родители скончалась в один момент в автокатастрофе, что поменяло все планы. Он вместе с Еленой вернулся в Финляндию и унаследовал ненавистный ему бизнес. Было больно, он чувствовал себя виноватым перед погибшими, так как не смог нормально с ними попрощаться, да и свои же деньги ему было ненавистны, но... жизнь ведь непредсказуемая вещь. Бывает и так.       Елена поняла это раньше Валто и сделала всё, чтобы они смогли быстро привыкнуть к новым для себя условиям. Со временем они освоились здесь, поженились, стали воспитывать детей. Пожалуй, что они даже были счастливы, и были бы до старости, если бы через два с лишним десятка лет другая автокатастрофа не оборвала жизнь Валто.       Елена Лааксо осталась одна с тремя детьми. Старшая дочь, правда, после этого быстро уехала в университет, а младшие сыновья пятнадцати и одиннадцати лет были вынуждены переживать это горе в родном доме, где о его бывшем хозяине напоминал каждый уголок. Когда-то тогда о нём заговорили как о странном открыто. Елена и раньше казалась соседям не от мира сего. Ко всем вещам она относилась как к должному, никогда не волновалась из-за общественного мнения, редко когда ходила на светские вечеринки к партнерам по бизнесу, будто старалась абстрагироваться от высшего общества. После смерти Валто эти черты проявились в ней ещё ярче. Она унаследовала бизнес мужа, но решала там ровно ничего – просто не хотела туда лезть. Подписывала бумаги, являлась на торжественные мероприятия и говорила там прекрасные речи, но ничем толком не заправляла и на остальных акул бизнеса смотрела с такой суровостью и строгостью во взгляде, будто ненавидела каждого из них по ведомой ей одной причине.       Ее дети же всегда интересовались книгами и учебой больше, чем прогулками с сомнительной золотой молодёжью. Шишки от сверстников иногда сыпались и на них, но им, как и их матери, было уже всё равно.       Гибель Валто волновала их куда больше. Елена в первую неделю была на грани того, чтобы с ума от горя и от количества проблем, решение которых теперь свалились на её плечи. Поступление в университет старшей дочери, наследование бизнеса, сыновья, которым в таком возрасте отец нужен был больше, чем когда-либо ещё, – всё это не внушало оптимизма. Если бы не её дворецкий, она бы вряд ли с этим справилась. Он тоже потерял не просто работодателя, а хорошего друга, но, несмотря на это, ему удавалось сохранять трезвый рассудок.       Дворецкого звали Кристианом. Это был ровесник Валто. Когда-то они вместе учились в университете, даже хотели открыть свой бизнес. Однако Лааксо не желал торопиться с этим и горел идеей посмотреть мир, в то время как Кристиану хотелось действия. Их пути разошлись, бизнес он открыл в одиночку и к возвращению Валто с Еленой добился в нём определённых успехов. Работать дворецким ему бы никогда не пришло в голову, но случай вынудил его. Он оказался жестоко обманут людьми, которых считал своими союзниками, из-за чего быстро разорился, остался без денег, работы и без жилья. В тот момент Валто предложил ему работу и крышу над головой, и за эту возможность он ухватился как за последнюю соломинку. Ему нужна была подобная передышка, положение дворецкого было не самым плохим в его ситуации, поэтому в скором времени он переехал в дом к Лааксо. Ему быстро удалось найти общий язык с Еленой и с детьми. За год он смог кое-как выплатить долги и начать что-то откладывать на переезд. Всё шло своим чередом, но Валто погиб как раз в этот момент. Кристиан не мог бросить Елену одну в такой ситуации, поэтому остался в доме и делал всё возможное, чтобы помочь ей справиться с эмоциями и делами.       Но как бы ни сильны были эмоции, время шло. Они оправились от потери и начали жить дальше, как и следовало. Крис не собирался уходить, а Елена и не хотела просить его об этом. Его присутствие в доме казалось ей чем-то правильным и закономерным, и без его желания она бы не стала ничего менять в едва построенном новом мире.       Соседи об этом шептали разное. Им с самого начала казалось странным, что у Лааксо нет никакой прислуги, кроме молодого дворецкого, и не менее странным было то, что Елена и не распрощалась с ним после смерти мужа, и не наняла никого другого, так и оставшись с одним дворецким. Правда, потом, глядя на их совместные поездки в магазин и прогулки с детьми в городе, все как будто резко поняли, почему всё так сложилось, и перешёптывались тише, бросая в сторону бедной вдовы и её дворецкого многозначительные взгляды. Не быстро ли нашла Валто замену? Он, конечно, тоже был тем ещё чудаком, но и этот дворецкий был не лучше.       Впрочем, никто из соседей за редким исключением не высказывал к ним открытой неприязни (хотя подразумевал её), потому что они в целом никогда не давали повода. Елена, несмотря на внешнюю отстранённость и явную независимость от чужих мнений, всегда была приветлива и вежлива с окружающими, не отказывала никому в совете, а к некоторым избранным даже могла заглянуть в гости раз в пару месяцев. Её знали как странную русскую, которая любит писать детские сказки и петь песни под гитару, но ненавидит большие скопления народу и бизнес. Этим и объяснялись многие её странности. В круг местных богачей она не вписывалась, а её начитанные и мирные дети не вписывались в круг золотой молодёжи, которой всё позволено. Некоторые не видели в этом ничего плохого, но большинству Лааксо не могли угодить.       К тому же дело было только в чьей-то неприязни, у сплетен была едва уловимая реальная подоплёка. Елена никогда не ошибалась в своих советах и предсказаниях. Не было ещё ни разу, чтобы её предупреждения не сбылись. Многие, кто принципиально не слушал её, в своё время об этом серьёзно пожалели, но как-то изменить положение дел было уже невозможно. Она сама же в то время избегала проблему за проблемой, благодаря одной лишь интуиции. Особенно широкий резонанс среди бизнесменов и их жён вызвала странная история о том, как Елена, которая правда ничего не смыслила в финансах, вдруг явилась в офис своей компании и заставила директоров то ли скупить какие-то акции, то ли продать – никто толком сказать не мог, сарафанное радио, как всегда, стёрло из рассказа все мелкие детали, оставив только общую суть. И суть эта заключалась в том, что на этих акциях, которые никто не хотел ни приобретать, ни продавать, компания Елены потом заработала немало денег. И как ей это удалось? Не во сне же эти акции приснились?       Её интуиция в сочетании с излишней свободой давала достаточно оснований для того, чтобы повесить ярлык «странный» на неё саму, её дворецкого и детей. Дом стал странным по такой же причине. Некоторые соседи вдруг вспомнили о том, что у ирландских и русских женщин особая предрасположенность к колдовству, поэтому скоро стали обходить стороной её участок, да и детям запрещали играть рядом, хотя те и так не горели желанием делать этого. По неизвестной причине младенцы часто начинали плакать, когда их матери проходили мимо этого дома, а более старшие дети намного чаще, чем где-либо ещё, разбивали там колени и ладони в кровь. Случайно, конечно, но играть там после такой неудачи уже никому не хотелось.       Елена не расстраивалась: наоборот посмеивалась над всеми, игриво подмечая, что средневековье со своей инквизицией закончилось уже несколько столетий назад, и подобное поведение в двадцать первом веке – по меньшей мере, показатель невежественности.       Её старший сын Артур полностью разделял мнение матери на этот счёт. Ну какая она ведьма? Ни хвостов, ни метлы. Их огромная белая собака вряд ли походила на фамильяра, да и зелий Елена варить не умела. Одним словом, если она и ведьма, то какая-то странная и неправильная. Таких ведьм не бывает.       Конечно, было в ней что-то чарующее – не зря его отец в своё время пропал в ней после первой же случайной встрече. Даже в свои почти пятьдесят она была ужасно красивой и совсем не собиралась стареть. Она никогда не повышала на домашних голоса, к семье относилась с особой нежностью, всегда улыбалась родным и действительно делала для них всё возможное, что было в её силах. Но в то же время она умела посмотреть так, чтобы душа уходила в пятки. Когда она злилась, подозревала кого-то во лжи, то всегда смотрела на провинившегося уже известным суровым взглядом, пронзающим душу насквозь. Это было хуже любого наказания: человек сразу признавался в своих проступках, она согласно кивала, после чего разворачивалась и медленно уходила, оставляя несчастного со своей виной наедине.       Нетрудно догадаться, почему в ее доме никогда не было скандалов.       За доброту и умение проявлять твёрдость Артур действительно уважал её, даже старался где-то равняться на неё (и это в подростковом-то возрасте!). Ему Елена странной ничуть не казалась. В его жизни был только один раз, когда он так подумал о ней. Проснувшись в пять утра от духоты, он подошёл к окну своей комнаты, чтобы открыть его, и увидел, как она идёт куда-то на задний двор вместе с каким-то огромным противнем. Он был настолько удивлён, что не отрываясь смотрел на неё около минуты. Наверное, это и заставило её обернуться. В её облике не было ничего необычного, но ей явно не нравилось, что кто-то наблюдает за ней. Стремясь скрыться от чужого взгляда, она ускорила шаг и скрылась где-то в густом тумане, в тот день так удачно опустившемся на город.       Когда Артур утром попытался спросить Елену об этом, она шутливо ответила, что ещё слишком молода для сумасшествия и в пять утра она точно никуда не ходила, а тем более с противнем.       Он подумал, что ему просто приснилось, и уже забыл об этом. Прошло несколько месяцев. Лааксо весело отпраздновали Хэллоуин: младший брат Артура ходил с остальными детьми по домам просить конфеты, сам он сходил на вечеринку к своему однокласснику, а Елена и Кристиан, которые никогда не упускали возможности повеселиться в этот день, нарядились Бароном Самди и Мамой Бриджит*, играли с собакой во дворе и раздавали конфеты детям. После эмоционально насыщенной ночи весь дом спал до полудня и отдыхал весь оставшийся день (первое ноября как раз выпало на субботу). Артур даже рано направился спать, желая хорошо выспаться за выходные.       В пять утра он проснулся с мыслью, что, видимо, выспаться ему всё же не удастся. Ему приснился какой-то странный сон про его дом и собаку, будто она бегает по кругу, покрывая всё вокруг белым, как она сама, туманом, и как потом из тумана ему навстречу выходят какие-то странные твари с длинными когтистыми лапами и клыкастой мордой, которые что-то от него хотят. К счастью или сожалению, поговорить с ними ему не удалось, он открыл глаза раньше, чем это случилось.       Он подумал, что это ему приснилось от духоты, и он подошёл к окну в своей комнате. На улице опять был туман, но он всё равно не смог полностью скрыть два силуэта – женский и мужской, которые шли куда-то на задний двор вместе с тем самым огромным противнем. Артур даже ущипнул себя за плечо, проверяя, спит он или нет, но после этого силуэты не исчезли. Он мог видеть их ещё около минуты, пока те не отошли недостаточно далеко в белый туман.       Конечно, у него не было сомнений в том, что это были Елена с Кристианом – больше идти куда-то вдвоём тут было просто некому. Догонять их и выяснять причину такого странного поведения ему не особо хотелось, и он спустился вниз. Рано или поздно они вернутся домой, и тогда он поговорит с ними, а пока можно было попить воды на кухне и, может быть, даже чего-то поесть.       Он ходил по кухне уже около десяти минут, делая себе бутерброды с ветчиной. Домой никто не возвращался, что было несколько странно. И что они там так долго делают на улице? И зачем им этот дурацкий противень?       Артур подошёл к окну, чтобы посмотреть, не видно ли там никого. Людей он и правда не видел, как ни всматривался, хотя что-то в углу у забора всё зашевелилось. Можно было бы грешить на собаку, но он видел, что она спала в гостиной, да и не было бы её белую шерсть так заметно в этом тумане. Существо, которое он заметил, было чёрным или просто тёмным. Может, бродячий пёс?       Однако скоро существо выпрямилось, встало в полный рост и повернуло голову к окну, посмотрев прямо на Артура своими огромными звериными глазами, и он понял, что собакой это быть никак не могло. Длинные когтистые лапы отдалённо напоминали человеческие руки, морда была звероподобной, чуть вытянутой. Он был готов поклясться, что видел, как с длинных клыков капала на землю вязкая слюна.       Доедать бутерброд сразу перехотелось. Он медленно положил его на тарелку, а потом на ближайшую столешницу, таким образом убрав его из поля зрения существа, которое после этого моментально потеряло к окну интерес. Моргнуло, отвернуло голову и, принюхавшись, прыгнуло в туман, помахав ему на прощание костлявым облезлым хвостом.       Артура охватил ужас. Он не знал, что это было, но он уже видел эту тварь во сне и понимал, что встреча с ней к добру не приведёт, а его мать с дворецким зачем-то именно в этот момент вышли на улицу. Ему стало страшно не только за себя, но и за них, и ему ничего не оставалось, кроме как взять отцовское охотничье ружьё, которое висело в гостиной, и пойти на помощь своей семье.       Он примерно понимал, куда они могли уйти, раз их было видно в окне его спальни, поэтому ему удалось довольно быстро найти их, стоящих рядом на заднем дворе и тихо о чём-то беседующих. Несчастный противень лежал на столе, который ещё вчера ночью служил местом для тыкв и корзинки с конфетами. В противне же лежали куски свежего сырого мяса.       Вопросов появилось больше, чем ответов, и Артур уже был готов едва ни закричать, чтобы все шли домой, иначе та непонятная тварь всех тут съест раньше, чем заметит противень (и зачем им вообще понадобилось выносить на улицу столько свежего мяса?), но Елена его опередила.       – Что ты здесь делаешь? – удивлённо спросила она, сложив руки на груди, – И почему у тебя в руках отцовское ружьё?       Вопросы, заданные спокойным голосом, немного сбили его с толку, и кричать он не стал.       – Вы сами не понимаете? Сначала вы двое куда-то ушли вместе с этим подносом, а потом за вами вышел какой-то зверь! А если это медведь? Он же сейчас нас заметит и убьёт, если мы не вернёмся домой!       – Подожди, Артур, стой, какой зверь? – Елена подошла к сыну чуть ближе, чтобы тот просто так не размахивал ружьём, и посмотрела на него немного внимательней. Она явно знала о том, что тут происходит, намного больше него самого, хотя ему всё равно не было понятно, почему они ещё не ушли домой, раз уж зачем-то вышли.       – Ну, большой, с чёрной шерстью и глазами то ли красными, то ли янтарными. Клянусь, я таких никогда не видел, но это явно какой-то хищник. Нам следует уйти.       – Не следует, – подал голос дворецкий, который за это время успел присесть на стул, стоящий рядом, – Тебе приснилось что-то? Ответь, это важно.       – Да вы совсем с ума сошли? По участку бродит нечто, а вы тут сны обсуждаете? – Артур нервно усмехнулся и торопливо ответил, – Мне приснилась наша собака и вот эти непонятные твари. Я проснулся, увидел вас, спустился вниз, посмотрел в окно и увидел их вживую, довольны? Мы можем идти?       Елена вздохнула и посмотрела на Кристиана, который в ответ ей лишь пожал плечами. Они явно были не сильно удивлены рассказу Артура.       – Сынок, боюсь, тебе придётся остаться. Сейчас ты сам всё увидишь. Крис, сколько время?       – Четыре пятьдесят восемь.       – Две минуты, милый, и ты всё поймёшь. Не уходи, раз уже пришёл, я прошу. Доверься мне.       Здравый смысл кричал ему разворачиваться и бежать, но и Елена, и Кристиан выглядели до того спокойными, что ему пришлось остаться стоять рядом с ними и с мясом, которое никак не внушало ему веру в лучшее будущее. Две минуты показались ему вечностью, однако ровно в пять часов утра начало происходить что-то странное. Из тумана, как в его сне, начали выходить красноглазые твари с когтистыми лапами, которые медленно направлялись к ним. Артур было хотел направить на них ружьё, но Крис тихо сказал ему спокойным голосом:       – Даже не смей. Просто смотри.       И он стал смотреть на них и на свою мать, которая первая кивнула остановившимся напротив неё тварям и поприветствовала их на финском языке. Эта деталь показалась ему примечательной, потому что финский для Елены был не родным языком, и частенько она позволяла себе в бытовом общении переходить на русский. Здесь она почему-то этого не могла сделать.       Твари ответили ей согласным кивком и посмотрели в сторону Артура и дворецкого. Елена также на финском сказала им, что этот юноша – её сын, которого они желали видеть. Они снова кивнули. Одна из тварей, по-видимому, лидер этой небольшой стаи, хищно облизнулась, вернув свой взгляд к женщине. Она будто ждала от неё разрешения, и в скором времени его получила.       – Это для вас, – Елена отошла немного в сторону, давая возможность вставшему со стула Кристиану подойти к ним ближе и бросить в сторону тварей первый кусок мяса. Артур до конца этой кормёжки не понимал, что происходит. Эти уродливые твари с рычанием бросались за каждым куском, боролись друг с другом за еду, исходя из какой-то своей иерархии, разбрасывая по редкому октябрьскому снегу свою кровь и кровь с мяса. Через несколько минут мясо закончилось, и на людей смотрели уже несколько окровавленных клыкастых морд.       Елена что-то сказала им на прощание, но Артур уже словно не слышал её слов. Он просто наблюдал, как твари одна за другой расходятся в разные стороны, исчезая в густом тумане. Когда последняя из них скрылась из виду, Кристиан взял противень и направился в сторону дома, с усталой улыбкой бросив, что теперь они могут поспать. Елена положила руку сыну на спину и мягко подтолкнула его пойти следом.       – По правде сказать, я думала, что ты сможешь видеть их. Твой брат больше открыт для этого.       – Мне это ничего не объясняет.       – Это были защитники, – женщина тяжело вздохнула, – Я должна тебе кое-что рассказать, чтобы ты понял.       – Не хочешь подождать до утра? – спросил идущий впереди Крис, – И ты, и Артур, устали за день.       – Перестань, ему нужны ответы, он не уснёт сейчас. Сам не помнишь, как тоже не спал в свою первую ночь?       – Ну, я хотя бы был подготовлен к подобному.       – Никто не был готов, даже я.       Ситуацию этот странный разговор по-прежнему не прояснял, но Артур просто молчал, понимая, что пока они не дойдут до дома, ему никто ничего не расскажет.       Дома он повесил ружьё на место, вернулся на кухню, где Елена наливала всем чай, и сел за стол. Когда у каждого была своя чашка с тёплым напитком, она наконец начала рассказывать.       – Эти сущности пришли после гибели твоего отца. Ты знаешь, это было не лучшее время для нас, наверное, они почувствовали это. Как и ты, я увидела сон с ними, вышла на улицу и столкнулась с ними лицом к лицу. Я… скажем так, знаю, как обращаться с подобными существами, и я поговорила с ними.       Раньше, чем Артур решился что-то спросить, Крис мягко улыбнулся ей.       – Может, уже перестанем от него скрывать?       – Подожди, – шикнула она, продолжая, – Они сказали, что являются защитниками. Я потом перелопатила старые дневники твоих финских родственников и нашла о них упоминания, я дам тебе прочесть, но пока послушай. Они были призваны кем-то из твоей семьи очень и очень давно, чтобы защищать этот род от внешних угроз: от разорения, воров, пожаров, например. Мы даём им еду – они нам дают защиту. По условиям договора, каждое первое число в пять утра они приходят на назначенное место, где мы должны накормить их. Это то, что ты видел сегодня. Нас они не тронут, если мы не нарушаем условий.       – Эти существа реагируют на крупные трагедии, и, если в семье находится человек, который может говорить с ними, они приходят и договариваются с ним.       – А если такого человека нет?       – Помогают человеку не умереть от голода, да и всё. Договориться они тогда не могут, но и не помочь не могут тоже, поэтому выкручиваются и делают, что в их силах.       – И кто же может с ними договориться?       – Ну… – Елена задумалась, не зная, как лучше сказать, – Ведьмы, охотники… Вот такие люди.       Определённо, Артур не был готов к такой правде, но ему пришлось это принять. Никогда нельзя угадать, в какой момент дар общаться с потусторонним миром решит проснуться, но с того момента жизнь прежней уже точно быть не сможет. До этого он никогда не мог бы и подумать о том, что его мать на самом деле является ведьмой, а его дворецкий – охотником на нечисть, пусть и не убившим за всю свою жизнь ни одной твари просто так. Трудно было осознать, что и по отцовской линии у него в роду было несколько колдунов и охотников. Мир для него перевернулся в один момент, все старые знания были поставлены под вопрос. Теперь ему были понятны все сплетни соседей, которые считали Елену и Кристиана если не колдунами, то юродивыми. Картинка обрела свою полноту, но ему только предстояло заново научиться жить с тем, что он приобрёл за одну ночь.       Однако тёмные твари уже не оставили его. Теперь каждое первое число он вместе с матерью и дворецким выходил кормить своих защитников, с которыми был неразрывно связан вечным договором.