ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть вторая. КИРИОН

Когда Эрейнион очнулся, было уже около полудня. Он лежал в камере и не мог пошевелиться от боли. Он по прежнему был совершенно наг, покрывало сползло и ему стоило немалого труда укрыться. Скоро он впал в мучительное забытье, из которого его вывел скрежет замка. — Завтракать будете? — Поставьте… — прошептал он. — Лекаря позвать? — Позовите. Тот появился только через четверть часа. — Худо? — бросил он. — Пить... Пожалуйста. Тот подсунул руку ему под голову и поднес к разбитым губам чашку с водой. Эрейнион жадно выпил ее. — Покормить? — Не нужно. — Эрейнион закрыл глаза. — У вас есть обезболивающее?.. — Без позволения коменданта нельзя. Спросить? Тот не ответил. Лекарь пожал плечами и вышел. Эрейнион снова забылся. Тело разрывало от боли, и ему казалось, что он угодил в ад. Он не знал, сколько времени прошло, когда его начали трясти за плечо. Эрейнион застонал и открыл глаза. — Вставайте. Скоро суд. Он не шелохнулся. — Думаете, вас оставят в покое? Вставайте и одевайтесь. Эрейнион невидящими глазами смотрел в потолок. — Нагишом к Королю пойдете? — Один из тюремщиков взял его за плечи и резко посадил. Тот закусил губу от боли. — Похоже, это безнадежно… Турин, одевай его. Они кое-как натянули на юношу одежду, в которой его арестовали, а потом худо-бедно умыли и причесали. — Идем. — На ногах не держится. Вот ведь балрог. Думаю, у коменданта будут неприятности. — Один из тюремщиков сунул под нос Эрейниону флакон с нюхательной солью, после чего они выволокли его из камеры. В Цитадель его отнесли на носилках, перед Дворцом снова поставили на ноги и поднесли к носу нюхательную соль. Гвардейцы взяли его под руки и отвели в тронный зал. Если бы Эрейниону не было так плохо, он заметил бы изумленно-возмущенные лица Эделиона и Гвиндора, но у него не было сил смотреть по сторонам. — Лорд Эрейнион, сын Кириона, — начал Король, — вы обвиняетесь в исчезновении вашего брата, принца Дэнетора. Тот не ответил. — Вы признаете вину? — устав ждать спросил Король. — Нет, — наконец произнес тот. — Вы оказали сопротивление при задержании? — глядя на его лицо поинтересовался Элессар. — Нет. — Это правда? — Король повернулся к капитану Цитадели. — Да, милорд. Лорд Эрейнион не оказывал сопротивления. По крайней мере, при задержании. — Лорд Эрейнион… Если вы не виновны в исчезновении брата, тогда как понимать ваше письмо, адресованное в Пиннат-Гэллин? — продолжил Элессар. — Я не писал его. — Почерк ваш, это подтвердили все. — Я... не писал его, — с усилием повторил он. — Вы хотите сказать, что это подделка? — Да. — Вы позволите, милорд? — спросил лорд Тараннон. Элессар кивнул. — Лорд Эрейнион, по вашим словам получается, что кто-то весьма искусно подделал ваш почерк чтобы дискредитировать вас. Но простите за откровенность, кому это нужно? Не хочу вас обидеть, но вы даже не наследник. Кто бы стал из-за вас так рисковать? Ваше положение слишком незначительно, чтобы иметь влиятельных недругов. Эрейнион собрался с силами. — Лорд Тараннон, я не обольщаюсь на свой счет. И прекрасно знаю, что сам по себе никому не нужен. Но мой отец — весьма влиятельный человек. И у него недруги есть. Когда не можешь поразить врага напрямую, можно атаковать его детей. Иногда это даже больнее. — Ты хочешь сказать, что кто-то похитил принца Дэнетора и пытается обвинить в этом тебя? — уточнил Король. — Да. Отец не находил себе места после пропажи брата… Каково же ему было узнать, что в этом обвинили меня. За один день он потерял обоих сыновей… — Эрейнион взглянул на пустое кресло Блюстителя. — Вы утверждаете, что невиновны? — Да. — Он на мгновение закрыл глаза. «Оставьте меня. Я не могу больше…» У Эрейниона подкосились ноги, и поддерживавшие его гвардейцы опустили его на пол. — Позвольте мне отвечать сидя, милорд. Король кивнул. — Мне хотелось бы поверить, — произнес он, — но все же с исчезновением брата ты становишься единственным наследником своего отца, и это можно рассматривать как мотив. — Нет, милорд. Мне моя честь дороже княжества. Лучше не иметь ничего, чем запятнать себя преступлением… — Милорд… — обратился к Элессару один из старейшин. Не знаю, относится ли это напрямую к делу, но лорд Эрейнион стал правой рукой своего отца. Он занимается делами княжества. Более того, он много времени проводит с жителями, чтобы привлечь их на свою сторону, и, надо сказать, у него это получается. Он намного популярнее принца Дэнетора и, похоже, делает все, чтобы затмить его. — Что вы на это скажете? — спросил Элессар. Внезапно двери в тронный зал распахнулись и, к изумлению собравшихся, в зал вошли Кирион и Дэнетор. — Дэнетор! Ты жив?! — Дед поднялся с трона. Вместо ответа Дэнетор бросился к брату и, встав на колени, обнял его. — Что с тобой, братик?.. Почему тебе так плохо?! Бледный Кирион опустился рядом. По залу прошел гул. — Дэнетор, расскажи нам историю своего исчезновения и освобождения, — обратился к внуку Элессар. — Его били?! Кто посмел поднять руку на моего брата?! — Дело в том, что было перехвачено письмо в котором Эрейнион... Дэнетор резко поднялся. — Кто посмел избить его?! — Дэнетор… — Почему он чуть живой в цепях на полу?!! — Милорд, — обратился к нему Финдегил, — ваш брат обвинен в попытке устранить вас. Против него есть улики, и они весьма серьезные. Хвала Небу, вы живы и… — Мастер Финдегил, я задал конкретный вопрос и хочу услышать конкретный ответ. Какой негодяй посмел так обойтись с моим братом? С моим старшим братом. — Принц Дэнетор, прошу вас, не нужно так нервничать… — Моего брата обвинили в том, чего он никогда бы не совершил, и едва не замучили!.. Остальное меня не интересует. — Лорд Кирион, — Финдегил обратился к Блюстителю, — пожалуйста, попросите принца Дэнетора взять в себя в руки. Но тот не удостоил его ответом. Эрейниона знобило, и отец, сняв белую мантию, укутал сына. — Спасибо… отец… — Кирион скорее догадался, чем услышал его слова. «Мерзавцы…» — он смотрел на разбитые губы и кровоподтеки на лице юноши. — Я верю брату больше, чем себе, и требую прекратить это судилище. Ему нужен лекарь. Прикажите немедленно освободить его. — Дэнетор с вызовом смотрел на деда. Тот помедлил и сделал гвардейцам знак рукой. Те сняли цепи. — Может быть, теперь ты расскажешь, что с тобой случилось и как ты?.. — попробовал улыбнуться дед. — Не раньше, чем Эрейнион окажется на попечении лекаря и тот скажет, что его жизни и здоровью ничего не угрожает. Но даже если это и так, я не прощу того, кто посмел отдать приказ бить его!!! К Кириону подошел Эделион. — Давай я отнесу его в Дом Блюстителей. — Он бережно взял юношу на руки, тот застонал, но опомнившись закусил губу и умолк. Кирион и его сыновья покинули тронный зал. Через несколько минут они были в Доме Блюстителей. Эделион отнес юношу в его спальню и осторожно положил на кровать. Тот с трудом повернулся на бок и замер. Отец укрыл его и опустился на колени у изголовья. — Эрейнион… — Кирион осторожно положил ладонь на щеку сына. — У него жар. Лекаря. Дэнетор вышел из комнаты и приказал позвать врача. Тот появился довольно быстро, остальные расступились. — Жар, он обезвожен. Нужно его срочно напоить, — сказал он, глядя на шершавые, спекшиеся губы. Дэнетор наполнил чашу водой и протянул лекарю. Врач просунул руку под спину Эрейниону, тот вздрогнул и тихо застонал. — Нужно выпить, — одновременно мягко и требовательно произнес лекарь. Тот с трудом сделал несколько глотков и снова закрыл глаза. Лекарь начал раздевать его. Эрейнион зажмурился и закусил губу. — Что это?.. — произнес врач, заметив пятна на нижней сорочке. Рубашку сняли. На груди и руках “горели” ожоги. — Пожалуйста… укройте меня… — пробормотал дрожащий Эрейнион. — Нужно осмотреть вас, милорд, — ответил лекарь. Спина оказалось сплошь фиолетовой. Кирион тихо ахнул, Дэнетор и Эделион выругались. — Это в тюрьме? — удивительно спокойно спросил врач, взглянув на Блюстителя. — Да. — Я не ожидал, что понадобится мазь от ожогов, милорд. Я схожу во врачебные дома и принесу необходимые лекарства. Пока попробуйте напоить его. — Он поклонился и оставил комнату. — Эрейнион?! — Кирион склонился над сыном. Тот дрожащей рукой нащупал покрывало, укрылся по шею и закрыл глаза. — Это сделали в тюрьме?! Кто посмел? Комендант? — допытывался младший брат. Эрейнион не отвечал. «Не трогайте меня… Уйдите». Дэнетор резко развернулся и почти выбежал из комнаты. Тем временем во Дворце продолжался столь необычным образом прерванный Совет. — С лорда Эрейниона не сняты обвинения, — напомнил лорд Тараннон. — То, что брат доверяет ему, недостаточно для оправдания. — Может быть, пусть лорд Кирион с этим разбирается? Это его дети, — неуверенно предложил кто-то из старейшин. — Это его дети, но речь идет еще и о королевском внуке и наследнике трона, а не только о младшем сыне Блюстителя. Совет Минас-Тирит не может оставаться в стороне, — возразил Тараннон, и еще несколько человек поддержали его. Король угрюмо молчал. — Прошу прощения, милорд, — обратился к нему Даэрон, — я не одно десятилетие стою во главе казначейства и могу подтвердить, что подделать почерк не так сложно. К сожалению, я неоднократно сталкивался с этим в своем ведомстве. Поэтому мне кажется, что нельзя считать письмо весомым доказательством вины лорда Эрейниона. А все обвинение строится именно на нем. — Лорд Даэрон, обвинение строится не только на письме, — заявил Тараннон. — Лорд Эрейнион — весьма амбициозный и неглупый молодой человек. Он демонстративно держится в тени, особенно в Столице. Но в Итилиене он ведет себя совершенно иначе, занимая место, подобающее именно старшему сыну и наследнику. Я говорю как о церемониальной стороне, так и о фактической. Он секретарь лорда Кириона. Через него в той или иной степени проходят все дела княжества, причем немало вопросов решает именно он. Также он весьма популярен среди жителей Итилиена, и те в открытую говорят, что хотели бы видеть следующим принцем лорда Эрейниона, и ворчат на самого государя, что тот изменил порядок наследования в княжестве. — Тем не менее, это может свидетельствовать о желании разделить с отцом такое непростое дело, как управление княжеством, и стремлении облегчить жизнь простых жителей Итилиена. Сейчас он помогает отцу — вполне возможно, что со временем он с такой же готовностью станет помогать и брату. Он умный и деятельный молодой человек, но это не означает, что он амбициозен и мечтает о большем, — не согласился Даэрон. — Умный и деятельный. Но при этом не амбициозный? — усмехнулся Тараннон. — Лорд Даэрон, вы видите то, что хотите увидеть. Это внук князя Гнаружина, который считает, что с ним несправедливо обошлись. Ведь старшим сыном отца родился именно он. Ему, естественно, невыгодно вспоминать обстоятельства своего рождения и то, что, если бы не милость нашего Короля, у него не было бы никакого титула и он вообще не занимал бы место в очереди наследников. — Если он умный, то зачем бы ему хвастаться в письме о том, что он станет принцем? — возразил капитан Исилион. — Не ожидал, что письмо перехватят. — Это основной момент. Сколько писем пишет лорд Эрейнион своим многочисленным родственникам в Пеларгир, Дол-Амрот и Пиннат-Гэллин? И их никогда не задерживали, а тут внезапно задержали и попали в “яблочко”, — продолжил Исилион. — Лорд Эрейнион — первый человек, который приходит в голову. Просто потому, что кроме него нет людей, столь заинтересованных в исчезновении принца Дэнетора. Поэтому как только стало известно о пропаже внука Короля, письма его брата задержали. — Нет, — возразил капитан Цитадели, — лорд Эрейнион приехал и лично сообщил о том, что его брат пропал, и буквально через четверть часа мне принесли письмо. А я не отдавал приказа задерживать его переписку. Теперь мне это тоже кажется странным. Уж очень вовремя это письмо появилось. — Значит, кому-то стало известно об исчезновении принца Дэнетора раньше, чем вам, — произнес Тараннон. — А были ли вообще у этого “кого-то” полномочия задерживать письма лорда? — напомнил капитан Исилион. Двери в тронный зал открылись, и снова появился Дэнетор. — Надеюсь, вы, государь, и прочие члены досточтимого совета не будете возражать, если я присоединюсь к вам? — с поклоном спросил юноша. — Конечно, Дэнетор, — ответил дед. — Может быть, вы расскажете нам, милорд… — Сейчас меня интересует другое. — Дэнетор занял свое место. — Для начала, кто отдал приказ задержать моего брата?! — Это сделал я, милорд, — признался капитан Цитадели. — Принц Дэнетор, мы как раз сейчас все подробно обсудили, и господин капитан не мог поступить иначе, — произнес Тараннон. — Хорошо. А кто отдал приказ его пытать?! По залу прокатился гул. — Пытать?! — переспросило сразу несколько человек. — Я был против этого, милорд, — поспешно возразил капитан Цитадели. — И не знал об этом… Надеюсь, лорд Эрейнион подтвердит мои слова. — Лорду Эрейниону сейчас очень плохо, и я не знаю, когда он будет в состоянии что-то подтверждать. Кто же отдал приказ? — Скорее всего, комендант тюрьмы, — вспоминая свой разговор, ответил капитан Цитадели. — Значит, немедленно пригласите его сюда. — Дэнетор посмотрел на секретаря Финдегила. Тот обернулся и взглянул на Элессара, но Король молчал. — Дело в том, милорд, — обратился Финдегил к королевскому внуку, — что приказы о вызове людей в Совет для допроса может отдавать только государь, а в случае его отсутствия — лорд-Блюститель. — Милорд, можно вызвать коменданта тюрьмы на следующее заседание, — вкрадчиво предложил один из старейшин. — Государь, мой дед, не возражает. Финдегил снова нервно обернулся на Короля, тот кивнул, и секретарь все же отдал распоряжение. — Принц Дэнетор, пока мы ждем коменданта тюрьмы… Может быть, вы все расскажете?.. — Я думаю, кто-то хотел отомстить нашему отцу, — ответил тот. — Меня во время прогулки в лесу поймали в ловушку, словно муумака. Все было неплохо спланировано. Коня отвязали, чтобы меня было сложнее отыскать, и полили чем-то пахучим место где я спешился, так что собаки не смогли взять след. К счастью, у меня с собой были фляга с водой и кинжал, поэтому через день я все же смог выбраться и выйти на дорогу, где меня уже почти сразу обнаружили. — Милорд… А почему вы так уверены в том, что ваш брат не может быть причастен к этому? — Потому, что я его хорошо знаю, и он не способен на подлость. А если говорить о фактах, то если бы кто-то был заинтересован в моей смерти, то это легко было бы довести до конца. Застрелить из лука, например, и засыпать тело землей, или даже просто засыпать землей, пока я спал. Меня было бы очень трудно найти после этого. Но люди, поймавшие меня, этого не сделали. Какой был смысл оставлять меня в живых тому, кто хотел бы унаследовать княжество? Получается, истинной целью этих негодяев был мой брат, которого из-за нелепых предубеждений немедленно поспешили обвинить в моем исчезновении, а через нас — лорд-Блюститель, наш отец. — Но вы живы, а ваш брат, скорее всего, будет оправдан. Какую же цель преследовали преступники? — Месть. Эрейнион в полузабытьи лежал у себя, отец не отходил от него. Лекарь обработал ожоги, напоил его обезболивающим и пока отлучился. Дверь почти бесшумно открылась, и в комнату вошел Дэнетор. — Этого негодяя коменданта сняли с должности, — шепотом сообщил он. — Капитан Цитадели ушел в отставку сам. — Приказ пытать отдал комендант? Болван. — Да. Как он?.. — Дэнетор кивнул на брата. — Довольно скверно, хотя опасности для жизни нет. — Кирион поправил покрывало. — Будь добр, приоткрой окно — в спальне натопили, и теперь душно. Сын послушался. — Проверь, чтобы не было сквозняка, — устало произнес Кирион, — ему нельзя простывать. — Знаете, кто стал капитаном Цитадели? — Откуда бы, — отец взглянул на него. — Эделион. — Это очень хорошо. Я еще после отставки Суриона хотел, чтобы он встал во главе гвардии, но тогда не получилось. Эрейнион шевельнулся и тихо застонал. Кирион взял чашу с каким-то отваром. — Выпей, малыш… — Он осторожно приподнял Эрейниона. — Сынок, ты слышишь меня?.. Юноша подчинился. — Этого негодяя коменданта вышвырнули со службы, — вмешался Дэнетор, — капитаном Цитадели стал Эделион. — Ему пока не до этого, — махнул рукой Кирион. На следующий день Эрейнион немного пришел в себя. Отец и брат по очереди дежурили у его постели. — Где ты был? — тихо спросил он у младшего брата. — Сидел в яме. — В яме?.. — Да. Сначала у меня была маленькая надежда, что ее выкопали охотники на какого-нибудь кабана. Опять-таки, я привязал Фануироха у дороги. И первый день надеялся, что меня найдут. Но потом понял, что придется выбираться самому. — Яма была в лесу? — Да, меня заманили туда детским плачем. Отец рассказал, что конь вернулся без меня, но собаки не смогли найти место, где я спешился. — Это я помню… — Прости, братик… Если бы я знал, что тут творится, немедленно начал бы вырезать ступени и выбрался бы пораньше. — Ты бы все равно не успел… Меня пытали в первую же ночь после задержания. — Можно было бы выцарапать тебя оттуда и передать лекарям. Ты же больше суток провел без помощи. — Что об этом говорить… Ты же не знал. — Никто не знал. Отец клянет себя, что не поехал в Столицу ночью, а только рано утром. — Ночью не ходит паром. А через Осгилиат он бы приехал не намного раньше. Так что все правильно. Он же не ожидал такого. — Еще бы. — Он, верно, очень волновался. Ты был неизвестно где, а меня арестовали и бросили в тюрьму… — Да, меня нашли только позавчера вечером. — Отец правильно сделал, что остался в Итилиене… Все же твоя судьба оставалась неизвестной. А моей жизни в тюрьме ничего не угрожало. Почти… — горько усмехнувшись, произнес Эрейнион. — Знаешь, братик. Ты может быть и не замечаешь этого, но отец любит тебя больше всех. Мне и Лютиэн грех жаловаться, он всегда добр и внимателен к нам, но ты для него особенный. — Тебе кажется. Он любит нас всех. — Конечно. Нам необыкновенно повезло с отцом. Но тебя — особенно. — Отец пришел в себя? — Более-менее. — Ты неважно выглядишь, осунулся после всех этих приключений. Пойди отдохни. Со мной может посидеть Деруфин. — Знаешь, я хочу сам. — Дэнетор сжал его руку. — К тому же ты пострадал из-за меня. — Ты ни в чем не виноват. Ты меньше всего хотел сидеть в грязной яме без воды и пищи, зная, что родители сходят с ума от беспокойства. (C) 2021 murzwin