Игра Престолов: Шаман

Эддард Старк молчаливо наблюдал за внутренним двором Винтерфелла, где в беспокойном ожидании собралась вся челядь. Удивительно, как одному человеку удаётся взбудоражить столько людей, впрочем, в этом Кайгал всегда был настоящим мастером — вспоминая своего друга, подумал Хранитель Севера. Но друга ли? Нет, как ни прискорбно было бы это признавать, друзьями они не были. Боевыми товарищами — да, давними знакомыми — несомненно. Эддард доверял Кайгалу, причём не только свою жизнь, но и жизни членов своей семьи. Он признавал его ум и силу, прислушивался к редким, но неизменно мудрым советам, однако, несмотря на всё вышесказанное, назвать его своим другом не мог. Между ними не было понимания, вернее он сам не мог понять Шамана, когда тот читал его, как открытую книгу, впрочем, как и любого другого.       Как бы то ни было, хорошо, что он возвращается. До Лорда Винтерфелла доходили вести о путешествии Донгара, и каждая из них была тревожнее предыдущей.       Тиреллы и Мартеллы не упустили своего шанса поближе познакомиться со столь выдающимся человеком, и Эддард был более чем уверен, что с их стороны была предпринята далеко не одна попытка переманить Донгара на свою сторону, и если бы они добились своего… Сбрасывая с себя дурные мысли Эддард успокоился, в конце концов, Кайгал ему ничего не должен и ничем не обязан, а потому волен сам выбирать свой путь. Однако, его возвращение не может не радовать.       Предаваясь размышлениям Лорд Старк не заметил, как в покои вошла его жена: — Ты встревожен, любовь моя. — тихо поговорила Кет. — Нисколько, просто размышляю. — Об этом … колдуне. — Кейтилин… — Я боюсь его, Нед. Боюсь того, что он может сделать со мной, с тобой, с нашими детьми! — Мы множество раз говорили об этом, прошу, не начинай всё с начала. — Ты мог бы отослать его, дать надел где-нибудь на севере, подальше от нас. — Я дал слово, Кейтилин, и отступать от него не собираюсь. — Честь для тебя важнее всего, даже важнее семьи? — Хватит! — повысил голос Эддард, слова супруги задели старые раны в его душе. — Слово Лорда — нерушимо, но даже если бы его не было, ты забываешь, что он спас Робба, нашего ребенка! Ты так просто отмахнешься от такого долга? — Ты мог бы дать ему достойную награду — золото, земли. — И во сколько ты оценишь жизнь нашего первенца? — … Старк подошёл к жене и аккуратно взял её за руки: — Твой страх беспочвенен, Донгар принес в нашу семью, и на весь Север только благо. Простые люди боготворят его, а Лорды уважают. — Это меня и тревожит. Его силы, его влияние… Год от года они всё больше. К тому же его возня с этим бастардом… Нед, что если он захочет больше власти? Как много Северных Лордов поддержат его? — Он никогда так не поступит. — Любовь моя, ты — человек чести, но он нет. Кто знает, что он задумал, какие планы строит? — Хватит. — проговорил Старк отходя от жены. — Кет, прошу тебя, оставь свои волнения. Поверь, если бы Кайгал хотел власти, он бы давно её получил. — Но… — Довольно! Иди к себе. Мне нужно побыть одному. Дождавшись, когда дверь за супругой закроется, Старк тихо вздохнул. Как же порой сложно донести до человека мысль, что предстает тебе очевидной.

***

Юный Джон Сноу ерзал на месте от нетерпения, но на то была веская причина. Его Дядя, отправившийся в путешествие три месяца назад, вот-вот должен был приехать. — Волнуешься? — спросил Робб, что мгновение назад подошёл к своему брату. — Вовсе нет. — нарочито уверенно отозвался Джон. — Ха, так я и поверил! — Заткнись, Роб. Будто бы ты не волнуешься! — С чего бы?! — А то я не знаю, что ты боишься дядю как огня. — с усмешкой произнес Джон — И ничего я не боюсь! — надулся в ответ Роб. Но внезапно толпа заволновалась, и всё внимание мальчишек переключилось на ворота, сквозь которые, один за другим, проходили воины. Спустя минуту показался и сам виновник переполоха. Джон смотрел, как его Дядя, спешившись, неторопясь приветствовал всех собравшихся, пока наконец не подошёл к нему: — Ну что, так и будешь стоять, словно истукан, или всё же обнимешь любимого Дядю, которого давно не видел? — сурово, но смеясь глазами, проговорил Донгар. Джон же, незамедлительно исполнил его просьбу, под звонкий смех Шамана. — Ну вот, другое дело. — весело проговорил Кайгал. — Здравствуйте. — робко проговорил Роб, что по прежнему стоял рядом с Джоном и не решался прервать их. — И тебе не хворать, сын Неда. Пока Шаман приветствовал всех и вся, на шум толпы явился сам Лорд Старк с семьёй — женой — Кейтилин, и дочкой — Сансой. Роб, завидев отца и мать, побежал к ним, встав по правую руку от родителя, который, в свою очередь, приветствовал Шамана: — Рад, что ты вернулся. — тихо проговорил Эддард Старк. — А я-то как рад. — весело откликнулся Кайгал. — Юг слишком быстр и беспокоен для такого как я. Но, должен признать, ремесла у них ни в пример лучше наших. Так что я прихватил кое-что, как сувениры. Вам, юная леди, — обратился Шаман к Сансе. — я привез платья из самого Хайгардена. Услышав это семилетняя Санса завизжала от счастья, заработав при этом гневный взгляд матери. — Леди Старк я приподношу украшения, доставленные прямиком из Бравоса, — продолжал Шаман. — Юному Робу же … — Кайгал всё продолжал и продолжал перечислять всевозможные предметы роскоши и диковинки из дальних земель, повествуя о том, что и кому достанется, но Джону было плевать на это. Он стоял рядом с Дядей, ощущая его руку на своём плече, и просто радовался что он здесь. Однако, по прошествии пяти минут хватка Кайгала стала крепче, и он, всё с той же улыбкой, но куда более глубоким и громким голосом проговорил: — И наконец, последний подарок я передаю своему племяннику — Джону. Эта вещь мне досталась на прямую от Короля — Роберта Баратеона. — под недоумевающие взгляды толпы и самого Джона, Кайгал достал из своей бездонной сумки аккуратный свиток, заверенный королевской печатью, и громогласно огласил его содержимое: — Я, Роберт Баратеон, первый этого имени, Король Андалов и Первых Людей, своей волей нарекаю Джона Сноу, бастарда Эддарда Старка, его законным сыном, с правом наследования, идущим после всех остальных сыновей Лорда Старка. За сим Джон Сноу, отныне и впредь, зовется Джоном Старком, я так сказал и так будет. Во всём Винтерфелле воцарилась гробовая тишина. Но вот, спустя мгновение, её разрезал первый нерешительный хлопок, за ним последовал второй, третий и вот, вся дворовая челядь кричала, хлопала и смеялась, поздравляя новоиспеченного Старка, а сам же виновник торжества застыл гранитным изваянием, отчаянно отказываясь осознавать смысл произнесенных слов. В смятении Джон поднял взгляд на Дядю, и встретился с пронзительно черными глазами, что так пугали его брата. Шаман, ничего не говоря, ободряюще ему улыбнулся, а после, неуловимым движением, поднял его, и посадил себе на плечо, давая гомонящей толпе получше его рассмотреть. Джон же чувствовал, как на его глазах наворачиваются слёзы, но тихий голос Дяди не дал ему расплакаться у всех на виду: — Не стоит разводить сырость, Волчонок. Этот день — начало твоего пути, так пусть он запомнится тебе только радостью и счастьем. И Джон радовался, радовался как никогда в жизни, не замечая безмолвную дуэль взглядов, что разразилась между Леди Винтерфелла и Безземельным Лордом.

***

— Что ты наделал?! — в ярости вопрошал взбешенный Нед Старк, расшагивающий из одного конца своего кабинета в другой. Довольно редкое зрелище, между прочим, но повод у него был весомый, признаю. — Я? Раздал подарки. Ты не представляешь как сильно меня достали Южные Лорды, и шагу нельзя было ступить, что бы кто-нибудь не попытался всучить мне дар «от чистого сердца». Вот я и решил брать только то, что может доставить радость, пусть и не мне. — Хватит! Хватит словесных игр, хватит притворства! Ты хоть представляешь что натворил?! — Исполнил заветную мечту ребенка? — Ты подверг его жизнь опасности! Пока он был бастардом ему ничего не угрожало, но теперь! Теперь за ним будут наблюдать, и если… — Если они узнают чей он сын, ты не сможешь сдержать клятву данную покойной сестре. — закончил я речь Старка, а он, осознав смысл моих слов, сбился с шага, и уставился на меня в недоумении и страхе. Хм, а ты прав, страх на его лице такой же редкий гость, как и гнев. Сегодня, действительно, необычный день. — От-откуда ты… Как? — Тени нашептали, они до крайности болтливы, и не умеют хранить секреты, по крайней мере чужие. — И, зная правду, ты всё равно сделал это? — Да. Но эта правда ни на что и не влияет. Был бы он сыном дракона, или же будь он рожден падающей звездой… Это значения, для меня, не имеет. Я сделал так, как было надо. Сделал то, что ты должен был сделать 12 лет назад. — Я не мог… — Или же не желал? Ты дал слово, что позаботишься о нём, о сыне своей сестры. И такова твоя забота? Каморка в углу замка и клеймо бастарда? Этого заслуживает сын Лианны Старк? — Не смей!!! — Нет, это ты не смей! Не смей прикрываться горем! Не смей прятаться за долгом!!! Ты взял на себя смелость быть человеком чести, так будь им до конца!!! — сорвался и я на крик, а в месте со мной кричали и воздух в кабинете, и камни замковых стен, и тени, пляшущие в углах. — Ты спас его, спору нет. Но клятвы своей не сдержал. Ты следовал лишь букве её, но не духу. Ты предал сестру, предал память о ней. — Замолкни!!! — проорал Старк и бросился на меня с кулаками, но лишь для того что бы отлететь к своему столу, отброшенный моим ударом. Я подошёл к Лорду Зимы и наклонившись произнес: — Не веришь мне? Не хочешь верить, не хочешь слушать. Что ж, быть может послушаешь её. — О чём ты… — прохрипел было Старк, но в ту же секунду замолк. Он молчал долго, смотря на фигуру появившуюся в кабинете, что ещё в начале нашего разговора был заперт на ключ, не в силах оторвать свой взгляд, пока наконец не смог выдавить из своего горла всего одно слово: — Лианна.

***

Холодные капли дождя моросили по крыше древнего замка. Солнце уже зашло за горизонт, и кабинет Хранителя Севера освещался лишь неровным светом свечей. Сам Лорд Винтерфелла в смятении сидел в своем резном кресле, всем своим видом выражая недоумение, стыд и горе. Жаль, я действительно не хотел доводить до такого, но выбора он мне не оставил. — Это действительно была она? — хриплым голосом спросил меня Нед. — Да. — Ты… ты сможешь… вновь вызвать её? — … — Кайгал? — Да, могу. — Но? — Но не стану. — Почему? — Мертвецы любви не просят — просят лишь покой*. — Но сейчас ты вернул её. — Нет, лишь проявил, на время. Я… я не могу тебя понять, но могу чувствовать твою боль, прости. Я просто не знал как иначе дать тебе осознать, как донести до тебя эту мысль… Я представляю насколько лицемерно будут, из моих уст, звучать слова о том, что ты должен отпустить её… — Но всё равно произнесешь их? — Так надо. Для неё, для тебя, для Джона. Это было необходимо. — Ты невероятно жесток, Донгар. Ты обвинил меня в предательстве родной крови, вытащив на свет всё то, что я хотел скрыть. После, ты явил мне мою умершую сестру, и вновь заставил осознать себя предателем, а теперь хочешь чтобы я забыл это? — Напротив, я хочу что бы ты помнил. Помнил и принял. — … Я не стану оспаривать решение Роберта. — Благодарю. — проговорил я, повернувшись в сторону двери, чей замок издал щелчок секунду назад. Уже стоя в дверном проёме я обернулся и произнес: — Чуть не забыл про твой подарок. — Мне ничего не надо. — Уверяю, этот подарок придётся тебе по душе, хоть и вызовет в ней не меньшую бурю, чем наш разговор. — вместе с этими словами на столе Старка появился горшок, с фиолетовым цветком в нём. — Смотря на него не вспоминай о боли, не воскрешай страх и стыд. Лучше снова окунись в те мгновения, когда ты был счастлив. Не стоит давать мертвецам мешать тебе жить, но и хоронить вместе с ними частичку себя — последнее дело.

***

Кейтилин Старк была в ярости, она горела в её душе со всей возможной силой, но вместе с тем она ощущала и страх, не за себя, но за свою семью.       Она никогда не скрывала своего отношения к колдуну, но не могла не признавать его полезность. Своей богопротивной волшбой он приносил пользу Дому Старков, и она бы могла терпеть его пребывание на Севере, где-нибудь у Стены, но уж ни как не в её собственном доме.       Однако, как будто этого было мало, этот проходимец пригрел у себя … бастарда. Кейтлин, с самого детства учили, что бастарды — порождения греха. Они алчны, злы и отвратительны. Блэкфаеры* тому яркий пример. Потому она до сих пор не могла простить мужа, даже не за сам факт измены, а за то, что он привел это отродье в их дом, а после приказал обучать его, будто бы этот безродный мальчишка являлся ровней её детям!       По прошествии лет Бастард рос, а вместе с ним росло и её беспокойство. Колдун явно имел планы на мальчишку. Он не только обучал его наукам, но и прививал ему лидерские качества, взращивал в нём чувство собственного достоинства и учил добиваться поставленных целей. Ничего из этого видеть в Сноу Кейтлин не желала, но и сделать что-либо против этого не могла. Её муж ничего и слушать не хотел, а все Лорды Севера благоволили Шаману, и, как следствие, его воспитаннику. Никто кроме неё не видел истинных планов этого богомерзкого язычника. Используя мальчишку-бастарда как знамя он явно хотел прибрать к рукам весь Север. Этого Кейтилин не могла допустить, она была обязана защитить свою семью, пусть даже она сама того не желала. С такими мыслями Кэт шла в покои своего мужа намереваясь, на этот раз, заставить его прислушаться к своим словам. Но стоило ей подойти к двери кабинета Неда, как из неё вышел Колдун. Не выдавая насколько сильно её испугала эта встреча Кейтилин проговорила: — Приветствую вас, Кайгал. — она специально никогда не называла его ни Сиром, ни уж тем более Лордом, показывая что в её глазах он этих титулов не достоин. Этот варвар же, как и обычно, не заметил скрытого посыла, и обратив на неё свой взор ответил: — И я вижу вас, жена Лорда Винтерфелла. — Правильно говорить — Леди Винтерфелла. — Я так не считаю. — ответил этот невежда. — Позвольте мне пройти, меня ждёт муж. — завершая этот неприятный разговор произнесла Кейтилин, но Шаман не сдвинулся с места. — Дайте мне пройти. — приказала она, но её собеседник не шелохнулся, лишь только начал … принюхиваться, а после резко отвернул от неё голову, сморщив лицо! Да как он посмел!!! Но прежде чем Кейтилин смогла отвесить хаму пощечину он снова посмотрел на неё и сказал: — Боюсь сейчас не лучшее время для этого. Лорд Старк пережил сегодня многое, даже слишком. Завтра ему, несомненно, будет нужна поддержка семьи, но сегодня… Сегодня ему лучше побыть наедине со своими думами. — Я не спрашиваю вашего разрешения! Мне необходимо пройти к мужу, и я пройду, хотите вы этого или нет! — отчеканила Кейтилин Старк, и уже собиралась было шаг, как поняла, что не может сдвинуться с места, она даже вздохнуть не могла, тело не слушалось свою хозяйку. Спустя мгновение она снова овладела собой и в страхе отшатнулась от колдуна: — Вы… вы… пожалеете об этом. — Возможно, но это будет завтра, сегодня же вам лучше отступить. Кейтилин не собиралась уходить, не собиралась отступать перед этим монстром, но взглянув в эти чёрные глаза, против своей воле сделала шаг назад, а после, горделиво вздернув голову, удалилась. Во тьме коридора, человек в медвежьей шкуре, в отвращении сморщил лицо: — Да, безумием от неё несёт всё сильнее. — … — Не стоит, оно как проказа — легко подхватить. — … — Нет, я и так сегодня перешёл черту, слишком многое им открыл, а понять они смогли прискорбно мало, надо ждать. В конце концов, куда нам спешить? Не так ли, друзья?