Погребенные воспоминания

Джей очнулся на полу в чужом почти незнакомом для него доме. Откуда-то со стороны большой кровати раздавался мелодичный девчачий голос. Элис сидела на полосатом розовом покрывале спиной к своей жертве и что-то звонко напевала. В руках она держала пару своих тряпичных кукол, изображала ими какую-то сценку из повседневной жизни. Джей попытался встать, но все тело болело. Болело так сильно, будто еще недавно ему переломали все кости, выкрутили суставы и теперь оставили без медицинской помощи. Элис молниеносно среагировала на шорох. Повернув голову, она с интересом наблюдала за Джеем. - А ты долго спал. - Что ты со мной сделала? – Мальчик прикоснулся рукой к шее, запекшаяся кровь неприятно оцарапала подушечки нежных пальцев. – Ты вампир! - Да уж. Долго до тебя это доходило. – Сквозь легкую улыбку проглядывал длинный белый зуб. Джей в страхе стал отползать подальше от кровати, на которой сидело вампирское дитя. - Не бойся. Тебе больше нечего бояться. Теперь ты один из нас. И раз уж я подарила тебе вечную жизнь, ты обязан подарить мне свое вечное служение. - Я не просил тебя об этом! - А ты и не должен был. Молодая вампирша приблизилась к отдаляющемуся ребенку. Вновь ее бездушный взгляд белесых глаз проникал в самую душу. - Даже если ты сейчас сбежишь, ты все равно вернешься в этот дом. Ты не проживешь долго без меня. – Она звонко засмеялась, начала громче напевать песню, которую пела своим страшненьким куклам.

Когда луна в ночи взойдет; За кровью он моей придет. Конечно, я не откажу; И его кровь себе возьму.

Дни с огромной скоростью мчались один за другим, а осознание того, что Джей стал вампиром так и не наступало. Прошло уже много времени. Года, словно падающие листья с деревьев сменяли друг друга. Чьи-то жизни угасали, чьи-то только начинали свой путь в этом мире. Каждую неделю он приходил к Элис, поить ее своей кровью. Она взамен разрешала ему оставлять отметины от укусов на своих тонких запястьях. Он дарил ей зрение, вечную молодость и жизнь. Оставался до конца верным. Ведь именно от нее теперь зависела его жизнь.