Любовь&Верность

Тик-так. Тик-так. Тик. Размеренно идут часы, которым все равно на сезон и на время суток. В гостиной Заброшенного общежития темно, но глаза привыкли к мгле и могут различать очертания предметов. Шторы плотно задёрнуты, внутрь комнаты не проникает и лучика света с улицы. Зажигать свечи или включать свет нет никакого желания. Кое-где до сих пор лежит тонкий слой пыли, за уборку не принимались довольно давно. Приведением она не мешала, коту было слишком лень, у тебя.. едва хватало сил и мотивации на себя. Тик-так. Тик. Тихо. Птицы не поют, даже ветер неожиданно стих этой ночью. Будто весь мир остановился, как и все его обитатели. Все, кроме тебя и упрямых часов. Каждый звук, как насмешка над твоей такой чужой сущности. Будто ты кусочек пазла, который насильно вставили в картину, частью которой он не является. Будто надеясь, что он, ты, приживется и выступающие углы каким-то чудесным образом исчезнут. Не исчезли. Тик-так. Тик. Механический монотонный шум больше не действует на нервы. Он гораздо милосерднее чего угодно в этом мире. Часы просто выполняют порученную им работу. Как же было бы здорово, если бы все с такой же ответственностью относились к своим обязанностям. Впрочем, кто-то подходил к этому слишком серьёзно, перевешивая отсутствие интереса остальных. Уже давно перевалило за полночь, может час ночи, может чуть больше. Ты перестала следить за ходом времени. Закрывая глаза и окончательно проваливаясь в темноту, ты постаралась очистить сознание, оставив в нем лишь.. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Шорох. Шорох? Мгновенно нахмурившись, ты начала прислушиваться. Тебе ведь показалось? Да, скорее всего так и есть. Остановимся на этом. Легкий шелест, будто кто-то осторожно наступил на траву. Едва заметный, но в тишине проигнорировать его трудно. Глаза вновь открываются, но разницы в этом никакой. Им снова нужно привыкнуть к общему мраку. Еще один шелест, но в этот раз громче. Кто-то явно подошел ближе. Любопытство — давно похороненное внутри чувство. Оно принесло гораздо больше бед, чем пользы. Однако сейчас тобой движет не оно, а простой и банальный страх. Как часто, кто бы это ни был, приходил к Заброшенке? Именно так они оставляют письма? Заходят ли они внутрь, пока все спят? Руки сцепляются в замок сами собой, ногти впиваются в кожу, но боли ты уже не чувствуешь. Будто мозг, пытаясь защититься, «отключил» эту способность. Заниматься определением к лучшему ли это, хочется явно не сейчас. Встать и аккуратно посмотреть? Половицы тут же скрипнут и выдадут местоположение, незаметно провернуть задуманное не удастся. Хватит ли этого, чтобы спугнуть нежданного гостя? Наверное, нет. Теперь это явный стук шагов по деревянному крыльцу. Кто-то ходит совсем рядом. Шторы задернуты все время, как раз из-за боязни увидеть чье-то знакомое лицо. Еще одна паническая атака ни к чему. Замерев на месте, с новой силой заставляешь себя слушать тиканье, чтобы не сорваться. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Стук в окно. Кто-то постучал в стекло. Очень аккуратно, но вместе с тем слишком явно, чтобы списать на случайность. Внутри все замирает, а рука освобождается и закрывает рот, чтобы не дать вырваться неосторожному всхлипу. Тишина стала ощущаться тяжелее, тиканье же непривычно громким. Сорваться с места и убежать в комнату не дает лишь сила воли. Еще один легкий стук в окно и повисшая после тишина. Стоит ли подойти и попросить уйти? Готова ли ты к столкновению лицом к лицу? Достаточно ли восстановилась? Нет! Упрямо бьется сердце, сводя к нулю все усилия сохранять спокойствие. Пальцы, все еще прикрывающие рот, дрожат. Ноги сами собой встают, делая сантиметровые шаги к окну. Подсмотреть всего одним глазком и убедиться, что пришедший уйдет. От обычного окна, казалось, исходила черная аура, какую обычно любят изображать в фильмах ужасов. Стоит ли упомянуть, что после недавних событий ты всем сердцем возненавидела этот жанр. Тихо. Даже слишком. Будто кто-то точно также замер по другую сторону ткани и стекла. Осторожно коснувшись грубого материала, словно он мог обжечь, ты чуть-чуть отодвинула занавесь. Щель не более пары сантиметров. Раздался слишком отчетливый вздох, и распахнутые глаза встретились с точно такими же твоими. Этого было достаточно, чтобы ты, потеряв самообладание, сжала в руках ткань и с силой закрыла прорезь. Старый карниз заскрипел в несогласии, но к своей чести выдержал. Достаточно. Уже не беспокоясь, что тебя услышат, ты на шатающихся ногах побежала к лестнице, а затем обратно в комнату. Отчаянный кусочек «Подож-.!» потонул где-то позади под твое оглушающее сердцебиения. Скрип половиц и уже более отчаянный голос через какое-то время стих. В покрытой мраком комнате вновь единственным источником звука стали старые антикварные часы. Тик..